Сверчок.
Часть 1
На царских харчах
98
Кутузов
Кутузову в те годы было 67 лет. Со времен Аустерлица он еще потолстел и обрюзг. Он едва ходил, быстро задыхался, с трудом держался в седле и даже в походе передвигался в коляске, запряженной четверкой лошадей. Ленивый, любящий вкусно поесть, сластолюбивый, он отдавал дань радостям стола, возил за собой любовницу — толстую молдаванку, переодетую в казацкое платье, и нередко засыпал посреди жаркой дискуссии, свесив голову на грудь и выпятив брюхо. Но, несмотря на свою сонливость, на мгновения забытья, он сохранял острую проницательность в суждениях. Был он хитер, терпелив, наделен здравым смыслом и сквозь лоск западной культуры легко угадывал подлинную натуру человека. Русский до мозга костей, он свободно владел двумя языками и говорил по-французски в салонах, а по-немецки в главной квартире, но с солдатами разговаривал просто, на понятном для них языке. Если утонченного, по-европейски элегантного Александра коробило нарочитое добродушие Кутузова в обращении с народом, то солдаты восторженно встречали нового генералиссимуса.
Для них он:
Истинный патриот!
Старый полководец времен Екатерины II!
Храбрец, сотни раз доказывавший свое мужество на поле брани!
Ревностный христианин!
Начальник, который не любит шутить с дисциплиной!
Отец родной, заботящийся о солдатских нуждах!
Они — сироты, он — их отец!
Он их батюшка той же крови, той же веры, что и они!
Он побьет Антихриста, когтями впившегося в плоть России!
Кутузов, производя смотр войскам, говорил:
«Я пришел посмотреть, хорошо ли вам, ребята. Солдату на войне ни к чему щегольство. Он должен отдыхать и готовиться к победе».
В другой раз, обходя почетный караул, он произносил как бы про себя, но достаточно громко:
«С этакими-то молодцами и отступать!»
В глубине души он был убежден, что отступление неизбежно, и, когда он прибыл в армию, он уже предвидел, что ему предстоит отдать Москву. Но император и вся страна возлагали на него столько надежд, что он не мог позволить себе уклониться от генерального сражения. Он вынужден был отказаться от тактики отхода, стоившей Барклаю-де-Толли обвинения в неспособности командовать крупной армией, иначе и ему не избежать подобной участи. Хотел он или нет, но только решительная схватка у стен древней столицы, священного сердца России, подняла бы, как он полагал, моральный дух армии, оправдала бы веру в него и, обескровила бы врага, подготовив его разгром в короткий срок. Однако, подсчитав бывшие в его распоряжении наличные силы, он не слишком надеялся на успех. Конечно, у него около 120 тысяч человек против 130 тысяч Наполеона: силы двух армий примерно равны. Но, по его убеждению, только подавляющее численное превосходство позволило бы ему одержать верх над закаленным в боях противником. Его же полки измучены непрерывными маршами отхода, полуголодные пехотинцы живут мародерством, лошади истощены. Тем не менее все — от самого высокопоставленного офицера до самого последнего из рядовых — горят желанием сразиться с врагом во имя спасения первопрестольной столицы. Скрепя сердце Кутузов решает дать Наполеону генеральное сражение под Москвой возле деревни Бородино, на берегах реки Колочи, впадающей в Москву-реку.
Битва происходит 26 августа 1812 года.
Недаром помнит вся Россия про день Бородина!