Как гордился торшер своим абажуром! Он был нежно-розовый, с маленькими бабочками, атласными ленточками такого же цвета и кокетливыми оборочками. Нарядный абажур действительно украшал небольшую комнату, в которой было совсем немного мебели: круглый стол, покрытый тяжёлой бархатной скатертью, книжный шкаф, телевизор на тумбочке, диван и кресло. Вот около кресла и стоял торшер.
Каждый вечер в кресло садилась пожилая женщина, включала торшер, брала в руки спицы и клубок ниток из стоящей на полу корзинки. Телевизор женщина почему-то не включала, а из кухни доносилась негромкая музыка их радиоприёмника. Спицы мелькали быстро, и уже через час-полтора появлялся связанный носок. Торшер гордился тем, что принимает самое активное участие в процессе: его абажур, как колпак, накрывал лампочку, и свет освещал только область кресла.
Готовый носок отправлялся в корзинку, в которую хозяйка и укладывала вязаные изделия. Когда их набиралось достаточное количество, она приносила коробку, ставила на стол и складывала в неё свою работу. Потом подписывала. Получатели были разные – то детский дом, то Дом малютки, то интернат для участников Великой Отечественной войны…
Вот уже несколько дней в квартире стояла тишина. Никто не включал вечерами торшер, который стал уже волноваться. Но вдруг послышался стук: кто-то открывал входную дверь. В комнате появилась хозяйка с большим бумажным пакетом. Она села в кресло, включила торшер и, доставая из пакета детские рисунки, с улыбкой стала их рассматривать…