Учился я в Московском инженерно–строительном институте. После четвёртого курса все студенты должны были два месяца проходить практику в должности дублёра мастера на стройках нашей необъятной родины. Выбор городов был большой. Мы имели право выбрать любой город. Мне, почему-то захотелось поработать на Урале на строительстве Челябинского металлургического завода.
Со мной в Челябинск отправились мои друзья из группы Борис и Миша, и из параллельной группы к нам присоединился ещё один студент. Звали его Толя. Мы с ним случайно оказались соседями по даче. Я с ним был в хороших отношениях, даже за несколько дней до поездки в Челябинск я гулял у него на свадьбе. Он был в институте легендарной личностью. Во-первых, он редко ходил на лекции, чаще его можно было видеть на ипподроме, и у него всегда водились деньги. И ещё его отличительной чертой было неумение изложить свою мысль без мата. Не представляю, как он при этом умудрялся сдавать экзамены.
Ехать в Челябинск надо было двое суток. Ещё перед поездкой мы решили создать специальный фонд на наши общие нужды: походы в кино, на танцы и, конечно, на покупку спиртоводочных изделий. По общей договорённости мы решили во время практики не ругаться матом. За каждое матерное слово провинившийся должен был вносить в общую кассу один рубль. Это были большие деньги. В то время, а это был 1960 год, бутылка водки стоила два рубля 87 копеек. Ехали мы очень весело, и к приезду в Челябинск у нас в кассе уже было около шестидесяти рублей, из которых, наверно, пятьдесят рублей было из Толиного кармана.
Работали мы на разных участках огромной стройки и встречались только после работы. Через некоторое время мы стали замечать, что наша касса почти перестала пополняться. Толя почти перестал ругаться. А деньги из кассы расходовались быстро, то мы отмечали день рождения Бориса, то ходили в кино, то просто покупали бутылочку. С этим надо было что-то делать. И тогда мы решили сделать для всех один разгрузочный день. В те годы была шестидневная рабочая неделя, и был всего один выходной день. Чтобы Толя не забыл свой родной язык, мы договорились разрешить всем в воскресенье бесплатно ругаться матом.
И вот однажды в воскресенье Толя ушёл на свидание (наверно забыл, что у него в Москве молодая жена). Его очень долго не было. Мы все уже легли в постели, а жили мы в одной комнате, но не спали, ждали, когда придёт Толя со своими рассказами о свидании. И, наконец, он появился.
И началось представление: он нам всё подробно рассказал о свидании, пользуясь своим лексиконом. Когда он закончил, Борис спокойно вынул листик бумаги, на котором он делал отметки, и сказал, что Толя должен сорок рублей. Возмущению Толи не было предела. Он вернул ещё несколько слов из своего лексикона (рублей на десять) и объяснил, что сегодня воскресенье. На что Миша показал ему на часы, а было сорок минут первого, и сказал, что сегодня уже понедельник. После этих слов наша касса ещё пополнилась. Так мы и прожили до конца практики.
Сейчас мы с Толей продолжаем дружить и жить рядышком на даче. Недавно ему исполнился восемьдесят один год. И что характерно, он совсем не ругается матом, или мы его отучили ругаться на всю жизнь, или ему постепенно отказывает память, и он забыл все свои самые любимые слова.