Кофе почти сварился, и я уже хотела убрать джезве с плиты, но меня отвлекла безапелляционная трель дверного звонка. Крепко ругнувшись по поводу несвоевременности визита, я побежала открывать.
За порогом стояла подружка. Она молниеносно вручила мне комочек бежевого цвета и протараторила:
- Возьми сиамца, не пожалеешь!
И, не дав мне времени на раздумья, быстренько ретировалась.
Я только и успела крикнуть вдогонку:
- А как его зовут?
Голос удиравшей эхом разнесся по подъезду:
- Не знаю… Назови сама!
- Пойдем знакомиться, друг, - обратилась я к грациозному созданию.
Кофе, конечно, сбежал, украсив плиту благоухающими подтеками густой жижи.
Голубоглазый котенок потянул носом и недовольно поморщился. Я попыталась смягчить стресс новосёла, налив в блюдечко молоко, и стала подбирать ему имя. Моей фантазии оказалось явно недостаточно, и тогда я села за комп и принялась зачитывать вслух кошачьи имена из найденных в сети каталогов - от простонародных Барсиков до благородных Цезарей. Судя по печальной мордашке сиамца, ни одно из произнесённых имён его психотипу не соответствовало.
Что же, попробую решить вопрос другим путём
Как известно, Сиамом до 1939 года назывался Таиланд – ворота, через которые удалой российский турист массово двинулся в наступление на Юго-Восточную Азию. Через эту страну мы пробрались в дружественный Вьетнам, расчехлили загадочную Камбоджу, перемахнули через шлагбаум в Бирму и покусились на испуганно забившийся в угол Лаос.
С наступившим кризисом наша активность несколько поутихла, но привязанность к «стране улыбок» уже проникла в массы и стала традиционной. И это неудивительно. Россию и Таиланд разделяют одиннадцать часов перелёта, но, несмотря на это, у двух стран имеется немало точек соприкосновения.
Европейцы приступили к освоению Сиама с 16 века. Отсталая аграрная страна, в которой главной военной силой считалась элефантерия, оценивалась давно использовавшими огнестрельное оружие колонизаторами с понятных позиций собственного превосходства.
Немаловажную роль в становлении взаимоотношений сыграло и несовпадение духовных основ христианства и буддизма - европейские миссионеры ревностно взялись за обращение потенциальной паствы в свою веру. В итоге, после короткого периода интенсивных торговых и дипломатических контактов, сиамцы в качестве защитной меры прибегли к самоизоляции.
Только в 1851 году, после вступления на престол короля Мангкута, или Рамы IV, полномочный посланник королевы Виктории подписал договор на право торговли с Сиамом. Аналогичные соглашения были заключены и с другими великими европейскими державами, а также с США.
Ряд фактов из истории и традиций Таиланда стали известны широкой европейской аудитории благодаря роману о жизни при дворе Рамы IV англичанки Анны Леонуэнс, послужившей прототипом образа Анны в фильме «Анна и король», до сих пор запрещенного к демонстрации в Таиланде, как «порочащего образ короля Монгкута».
Но о впечатлении, которое тайцы производили на заокеанских гостей, можно судить хотя бы по тому, с каким трудом в буддийской стране пробивал себе дорогу уже привычный европейцам постулат, что земля круглая.
Или по тому, что еще при Монгкуте сиамские дворяне разгуливали по дворцу с голым торсом, убеждая этим окружающих, что на их теле не спрятано оружие и, следовательно, они не злоумышляют. Правда, под влиянием европейцев Монгкут этот эротический обычай отменил.
Ещё он значительно облегчил положение женщин - распустил раздутые штаты наложниц, запретил браки по принуждению и пресёк продажу жен для погашения долгов.
Инициировав проведение множества мер, направленных на европеизацию, он остался в истории, как первый тайский король-реформатор.
К тому времени Россия была единственной великой державой, с которой Сиам не имел официальных отношений.
И вот, в 1863 году два корабля Тихоокеанской эскадры Российского флота бросили якорь у берегов Сиама. Русские моряки получили аудиенцию у самого короля, в ходе которой монарх выразил желание установить с Россией торговые и политические взаимосвязи. В подтверждение своего намерения он вручил морякам послание с визитными карточками для передачи официальным лицам.
- Может, назовем тебя Монгкут? – спросила я котенка, - Хорошее имя, хоть и устаревшее.
Но на мордашке цвета кофе с молоком красовалось все то же грустное выражение.
Король Монгкут умер в 1868 году. Наследник престола Чулалонгкорн, или Рама V, продолжил преобразования по европейскому образцу. Его реформы коснулись почти всех аспектов жизни сиамского общества.
Второй визит российских кораблей в Сиам состоялся в 1874 году. Король Чулалонгкорн принял командующего отрядом судов в Тихом океане – контр - адмирала Брюмера, и подтвердил намерение вступить в дружеские отношения с Россией.
Следующий гость из России прибыл в Сиам в 1875. Знаменитый Миклухо-Маклай был прекрасно принят при дворе, что не помешало ему саркастически отозваться о молодом короле.
Ученого позабавило его слепое подражание европейцам, подчас принимавшее нелепые формы. В частности, он высмеял эклектичные наряды придворных дам и формы королевских гвардейцев, а также прошелся по личной жизни Чулалонгкорна, в жёнах которого числилась его же сводная сестра, дочь Монгкута.
Её трагическая гибель в 1880 году стала еще одной иллюстрацией обременительности изживших себя традиций. Лодка, в которой находилась королева с дочерью, во время прогулки опрокинулась, и они обе утонули на глазах у множества людей. Никто не пришел ей на помощь - согласно сиамским законам тех времен, простой смертный не имел права дотрагиваться до членов королевской семьи. Отправив в заточение законопослушных свидетелей несчастного случая, безутешный Чулалонгкорн идиотский обычай отменил.
- Что ты скажешь насчёт имени Чулалонгкорн? – я вновь попыталась наладить контакт. Котенок печально отвернулся.
Следующий визит русской флотилии к берегам Сиама состоялся в апреле 1882 года. Он был приурочен к празднованию 100-летия правления династии Чакри. Четыре корабля Тихоокеанской эскадры Российского флота прибыли под командованием контр-адмирал Ибрагим бека Аллахверди бек оглу Асланбекова, в миру Асланбекова Авраамия Богдановича. Он был принят Чулалонгкорном и награждён вместе с группой офицеров памятными медалями, выбитыми по случаю юбилея.
По ряду свидетельств, славный мореплаватель и учёный Асланбеков родился в 1922 г. в Баку и происходил из знатного рода Бакихановых. Имея несомненные заслуги в качестве первооткрывателя и мореплавателя, он также прославился как историк российского флота и составитель биографии адмирала Нахимова. Кстати, именно он подобрал в Австралии вышеупомянутого Миклухо-Маклая, когда вечно страдавший безденежьем учёный искал способ вернуться в Россию.
- Авраамий? – спросила я котенка. Он положил мордочку на лапки и одарил меня укоризненным взглядом.
Наконец, в марте 1891-го года произошло событие, которое вполне можно считать началом официальных российско-сиамских отношений - визит в Сиам цесаревича Николая Александровича, будущего императора Николая II. Во время восточного путешествия наследник российского престола посетил Италию, Грецию, Египет, Индию, Шри-Ланку, Цейлон, Сингапур, Яву, Сиам, Вьетнам, Китай и Японию.
По случаю прибытия высокого гостя состоялись небывалые празднества, включавшие церемонию награждения высокого гостя высшим орденом Сиама «Маха Чакри», обмен подарками, охоту на слонов, гонки на лодках и осмотр королевской сокровищницы.
Дары, преподнесённые друг другу царственными особами, достойны отдельного описания. Ответом российской стороне на изделия Фаберже послужили: «пара огромных слоновьих бивней, сиамская сабля в золотых ножнах, лаосская сабля, малайский кинжал крис с клинком из метеоритного железа, канделябры в форме птиц, поддерживаемая тремя птицами ваза, сервиз на золочёном подносе».
В продолжение приятной, но разорительной традиции из Петербурга была выслана отдельная канонерка для доставки Чулалонгкорну ордена Андрея Первозванного.
Сиамский монарх достойно перенял эстафету, одарив всё тем же орденом «Маха Чакри» и царственного папеньку цесаревича Николая - Александра III.
Бытует интересная, но недостоверная версия, что в дальнейшем щедрые монархи произвели еще один взаимовыгодный обмен – к русскому двору отправились двести сиамских кошек, а к сиамскому брату прибыли двести двухметровых красавцев-гвардейцев для охраны царского дворца. Кстати, форма у тайской дворцовой стражи по сей день шьётся по тому же фасону, что и у тех потевших в непривычном климате русских бедолаг.
В общем, отношения между двумя монаршими домами постепенно приобретали характер личной дружбы. И даже гимн Сиама написал русский композитор Пётр Щуровский. Сейчас он является гимном королевской семьи Таиланда.
Тем временем, империалистические хищники, нацеленные на полную колонизацию Юго-Восточной Азии, не дремали. Из одиннадцати государств этого региона только Сиаму всё ещё удавалось оставаться независимым, балансируя между странами-захватчиками, но сохранять суверенитет с каждым днём становилось всё сложнее.
И вот, в январе 1896-го за столом переговоров Франция и Англия запланировали раздел территории «страны улыбок» на две сферы влияния - Франции и Англии, оставив в середине символическое пространство для Чулалонгкорна.
Чулалонгкорн прекрасно понимал, что две напористые державы рано или поздно сомкнут объятия, без всяких сомнений раздавив слабенькую буферную зону. В 1897 г. обеспокоенный король направился в Европу за получением гарантий независимости, не в последнюю очередь рассчитывая на содействие России.
Разумеется, лезть на рожон из-за Сиама Петербург не собирался. Но и оставлять без помощи давнего друга Николай не желал. И русский царь, как известно, не отличавшийся особой дипломатичностью, на сей раз блестяще провел свою партию.
Начал самодержец с того, что организовал Чулалонгкорну в России встречу, не уступавшую в пышности той, с которой его самого принимали в Сиаме.
По масштабу это событие вполне могло бы соперничать с открытием Олимпиады. В Варшаве в честь гостя военные воздухоплаватели подняли над городом воздушный шар с огромным флагом Сиама. В парке Петербурга для него разбили иллюминированную клумбу, изображавшую белого слона. В театре перед гостем из глубокой Азии танцевала «Коппелию» покорительница всех монарших сердец Матильда Кшесинская.
Заваленный подарками король был в полном восторге от приёма.
Но не это главное. Как бы невзначай, Чулалонгкорн и Николай II вместе сфотографировались на фоне довольно дохленькой оранжерейной пальмы. Разумеется, фото тут же уплыло в мировую прессу. Таким образом, претендентам на Сиам ненавязчиво дали понять – у Чулалонгкорна имеется мощная поддержка в лице России.
Европейским державам совсем не хотелось связываться с непредсказуемым северным покровителем Сиама, и очень скоро из Франции, ранее отказывавшей Чулалонгкорну в приеме, поступила телеграмма о готовности встретить его на французской земле.
Так, благодаря элегантному ходу русского царя, Сиам добился гарантий независимости от европейских государств. Кроме того, были установлены и долгожданные дипломатические отношения с Россией.
История эта в последующем разветвилась на множество сюжетных линий.
К примеру, имевший семьдесят семь детей от целой армии жен и наложниц Чулалонгкорн в 1898 году отправил на обучение в Россию своего любимого сына Чакрапонга.
Королевский отпрыск не стал нарушать монаршие традиции и приволокнулся за все той же Матильдой Кшесинской, чем страшно переполошил оставшегося за океаном папашу - слухи о связях балерины с отпрысками русской царской фамилии давно совершили кругосветное путешествие. Не рассчитавшего расстановку сил на любовно-политическом фронте принца пришлось срочно урезонивать, и он не стал настаивать на продолжении интрижки.
Зато потом принц влюбился в молоденькую Катю Десницкую и, приняв православие, с ней обвенчался. Непростая история их взаимоотношений послужила основой для нескольких известных литературных произведений.
Не оставим без внимания и саму блистательную Кшесинскую. В 1900 году Петербург посетила придворная группа сиамского балета, и неугомонная прима попросила дать ей несколько уроков.
«Опоэтизированная лень народов Востока» - так охарактеризовал тайский танец балетовед Валериан Светлов. Тем не менее, экзотическая пластика произвела сильное впечатление на представителей русской школы. Сам гениальный Нижинский танцевал «Сиамские танцы». А в 1901 году впечатлённый Л. С. Бакст написал картину «Сиамский священный танец».
Ещё одна демонстрация взаимной симпатии состоялась в 1911 г., когда на коронацию короля Ватчиравута, или Рамы VI-го, в Бангкок на легендарном крейсере «Аврора» прокатился дядя Николая II, великий князь Борис Владимирович.
Слава Будде, мятежный крейсер не нашалил там так, как в России, и народ Сиама по сей день благополучно пребывает в относительном геополитическом равновесии.
Разумеется, после скорбного события - бессмысленной казни императорской семьи в 1918 г., связи между монархическим Сиамом и революционной Россией были разорваны. Их восстановление произошло только в период Великой Отечественной войны.
Но самое существенное – в 1939 году Сиам сменил название на Таиланд, что означает «страна свободных людей». Эта страна так и не стала ничьей колонией, и в ней живут свободные люди. В том числе и благодаря царю из далекой северной страны, павшему жертвой беспощадной революционной диктатуры.
- Матильда, Матильда…, - я задумчиво проговаривала имя известной балерины и не сразу заметила, что котенок выпал из депрессии и радостно отсалютовал хвостом, - Погоди, так ты не мальчик? Надо же, действительно – девочка!!! Договорились - раз тебе так нравится Кшесинская, будешь Матильдой!