Двадцатый век промчался, сметая с лица земли всё, что не успевало вовремя увернуться от его изгибов и перегибов, будь это диктатуры, демократии, национальные территориальные образования и даже, казалось бы, навечно укрепившиеся в своих границах великие империи. Две мировые войны, Хиросима и Нагасаки, крушение старых идеологий и рождение новых, которые также пришлось оставить за дверью двадцать первого века, – вот таким оказался этот ушедший век для судеб миллионов, если не миллиардов его обитателей, четырёх поколений людей, родившихся и выросших в эту эпоху тотального слома всех привычных, веками устоявшихся понятий.
Но, наверное, нет ни одной другой страны в мире, над которой бы прошлый век поэкспериментировал так безжалостно, как над Россией, страной, за один только век сменившей шесть названий , два из которых, враждебные друг другу, в 1918-1920 годах существовали одновременно. И за каждым из этих названий стояли несовместимые по своей идеологии политические режимы, в приказном порядке насаждавшие правящее мировоззрение и требовавшее от граждан в одночасье полностью изменить все нравственные ценности и религиозные убеждения.
Это требование не выполняется по приказу: мировоззрение людей формируется, как минимум, десятилетиями жизни нескольких поколений согласно исторически сложившемуся укладу. Даже музыкантам в слаженном оркестре редко удаётся без репетиции мгновенно и безошибочно настроиться на новые ритмы классической симфонии по мановению указующей дирижёрской палочки. Но, каким бы абсурдом не являлась директивная ломка мировоззрения, она происходила, отражаясь на судьбах людей, не всегда успевавших перестраиваться в такт ритмам эпохи.
Первое поколение двадцатого века, родившееся в Российской империи, видело её крах, нарождение нового государственного строя и расцвет Союза Советских Социалистических Республик. Их правнуки, последнее поколение века, стали свидетелями распада СССР и образования Российской Федерации. Все четыре поколения физически пересекались во времени и пространстве, хоть и не всегда имели возможность обмениваться своими впечатлениями от происходящего. Причин, затруднявших общение, было много, но личные истории просачивались сквозь препятствия и запреты, передавались из уст в уста, оседали в семейных архивах. И вот что самое удивительное: эти истории в большинстве своём повествовали об обычной человеческой жизни, порой радостной, порой печальной, непростой, но наполненной множеством счастливых событий.
Рассказы об этой жизни и легли в основу данного сборника.
Светлана Холмогорцева и Ольга Гришина-Хиндл
Автор иллюстрации - Ольга Гришина-Хиндл