У тебя нет ответа на вопрос, почему тоска приходит ночью? Почему я вижу кровавый лик луны воочию? Почему слышу не ручей, а канаву сточную мыслей-сомнений, что рано или поздно погубят точно? Почему я мира абсурд ощущаю лишь в темноте? Почему только тени радости, но и те улетели к звёздам, получив патент на вечное прозябание в космоса пустоте? Почему днём я счастлив, живой?
Почему в тишине я сам не свой? Почему говорю с мудрой совой, что оказалась реинкарнацией, мной? Почему хочется молчать говоря? И почему хочется говорить молча? Я ли это? Или уже совсем другой я? Мою экзистенцию ожидает порча. Впрочем, плевать! Настанет утро, пролетит время еще одних суток, я вспомню жизни главную сутру: мне жить осталось всего пару минуток. И вроде бы нонсенс, жизнь долгая, но помнить стоит о единственном долге: быть полным вод, как великая Волга, быть одинокой копией лунного волка. Сто лет одиночества — жизнь двойная. Каждый человек — это дар Даная: сегодня твой друг и тебя спасает, а завтра твоими костями играет. Он выбросит их, и выпадет шесть: вскинет победный, триумфальный шест. Он выбросит их, и выпадет пять: удача пронзит сотни ахиллесовых пят. Он выбросит их, и выпадет три: для него и сам мир превратится в тир. Он выбросит их, и выпадет два: он станет тем, кто победит слова. Он выбросит их, и увидит один, с головой, покрытой сотней седин.
Он выбросит их, и выпадет ноль: погибнет игрок, погибнет герой...