С подругой у меня отношения не сложились. Я собрал вещи и ушел.
Один мой знакомый сказал мне:
- Можешь пожить пока у деда, если ему понравишься. Он немного странный, зато плату за проживание не берет. Адрес дать?
Денег было в обрез.
- Давай, - сказал я.
Дед открыл дверь, оглядел меня с ног до головы, и, не спросив, кто я и зачем, жестом пригласил к себе.
Первое, что он мне сказал прямо в прихожей, - чтобы я приспустил штаны вместе с трусами. Так я и сделал. Он сунул два пальца мне в пах и велел покашлять. Я покашлял. Потом велел повернуться к нему спиной и раздвинуть руками ягодицы. Я и это сделал. Не знаю, что он там увидел, но судя по его физиономии, остался доволен.
Когда я утром проснулся и открыл глаза, то вздрогнул, - дед склонился надо мной и пристально смотрел мне в лицо.
- Будь всегда ко всему готов, - сказал он.
Днем на работе я стал подумывать, что может мне от греха подальше все же вернуться пока к подруге. Приду, типа, брошусь в ноги и все такое…
А дед ждал меня – я это понял сразу, как только пришел.
Потом мы ужинали.
- Если ты насчет выпить, - сказал дед, - то с этим завязывай. Понял? В нашем деле нет ничего хуже, если кто-то выпивает.
- В каком деле? – поинтересовался я.
- Кого-нибудь из твоих родственников во времена Сталина репрессировали? – спросил он.
- Расстреляли, - ответил я. – Прадеда. Мать рассказывала.
- Как шпиона, диверсанта и вредителя?
- Кажется.
- И моего деда тоже, - сказал он. – Как шпиона, диверсанта и вредителя! А почему? Потому что нет ничего страшнее для режима, который, кстати, никуда с тех пор не делся, чем шпион, диверсант и вредитель в одном лице. Но они, те, которых расстреляли, ими не были. Понимаешь. Не были… Шпион, диверсант и вредитель не дастся так просто. Затаится, обманет, а если обложат со всех сторон, что не вырваться, то вместе с собой в могилу с десяток утащит. Так что на это и настраивайся…
После ужина я долго сидел в туалете. Почему-то не хотелось выходить. Впереди были два выходных.
Утром дед достал две пары старых боксерских перчаток. Мы стали боксировать, но все больше наскакивали друг на друга и быстро запыхались.
Днем мы вышли из дома, и дед привел меня в соседний двор.
- Видишь ту машину черного цвета? – спросил дед.
Я кивнул.
- Прокурора, - сказал он. – Занимается, сволочь, преследованием по политическим мотивам… Я незаметно спущу ему колесо, а ты со стороны подстрахуй. Если что, отвлеки на себя…
После удачно проведенной акции мы пошли в сквер и сели на скамейку. Дед достал из кармана гильзу от винтовочного патрона и сказал:
- Внутри важные сведения. Нужно как-то передать в американское посольство. Что думаешь?
- Близко не подходить, а выстрелить гильзой из рогатки через забор, - ответил я.
- Дельно. Рогатку смастеришь?
- Да.
У деда зазвонил мобильник. Он поднес его к уху и тут же бросил мне:
– Побежали.
Дома дед вытащил из-под кровати сумку, сунул ее мне в руки и велел следовать за ним. Через минуту мы были уже на крыше дома, присев у самого парапета так, чтобы с улицы и из окон других зданий нас было не видно.
- Они думают, что все контролируют, - сказал дед. – Черта с два.
Он забрал из моих рук сумку, вынул оттуда два презерватива, наполненных водой, – приблизительно по литру в каждом - и сказал:
- Ты бросаешь во вторую машину, я - в третью.
Послышалась сирена. Я слегка высунулся и увидел, что на большой скорости мчится кортеж какого-то высокопоставленного лица.
Дед и я бросили одновременно. Я промахнулся, а он попал. Прямо в лобовое стекло.
Мы кинулись наутек.
2019