Весенняя зарисовка.
Пятого апреля прошёлся по речке Тугулымке от пешеходного мостика, что ведёт на улицу 8-е марта, до железнодорожного моста и дальше. Конец марта и начало апреля совсем не были похожи на весну, а больше напоминали среднезимье. По ночам мороз -23 -27 градусов, снегопады, метели. Накануне погода резко изменилась: ветер стих, весь день светило солнце, температура приблизилась к 0. Природа мгновенно отреагировала на первую ласку солнца. Потекло с крыш без сосулек, почернел и начал садиться снег. Кое-где появились небольшие лужицы. Обычно к этому времени прилетали скворцы, но их пока не видно. Да и немудрено: питаться-то им негде.
На речке пока никаких изменений не видно. Вербное воскресенье прошло, а цветоносные почки на ивах только-только начинают лопаться, показывая белые глазки «барашков». На льду снег, укатанный снегоходами и лыжниками. Но нет, признаки весны, несмотря ни на что уже видны. Сороки начали строительство гнёзд. Я обнаружил три. Два расположены высоко на ольхах, третье – на иве, значительно ниже. Пока построены только основы гнёзд, то есть дно и стенки из сухих веток и прутьев различной толщины. На этом стройка затормозилась. Ведь прежде чем строить крышу сороки штукатурят лоток. А штукатурят они глиной вперемешку с землёй и иногда с древесной трухой. И где же эту глину взять, если всё кругом покрыто снегом? Тут я заметил, что малюсенький клочок южного глинистого склона горки Боровушки вытаял и на нём суетится сорока, безуспешно пытаясь отковырнуть хоть кусочек замёрзшей глины. Но не тут-то было: ночью ведь было -5!
Возвращался после полудня своим следом. Проходя под первым гнездом, что на ольхе, заметил копошащуюся внутри него сороку. Она выглянула на меня, но не улетела, а убрала голову и продолжала свои дела. Наружу торчал только длинный хвост. Едва отошёл, как навстречу мне попалась другая сорока, летящая к этому гнезду с комком глины в клюве. «Ага» -- думаю, --«оттаяла проталинка!». И точно! Проталина стала больше и на ней суетились сразу три сороки, а с низовьев летела ещё одна. Не удержался, залез на иву, где было самое низкорасположенное гнездо. Штукатурные работы только начались, дно гнезда, и часть стенки блестели от свеженамазанной глины…
Почти через неделю, которая была по-настоящему весенней, солнечной и безветренной, хотя и с небольшой минусовой температурой по ночам, я вновь прошёлся по тому же маршруту. Но какие изменения меня ждали! Снега осталось совсем мало, обширные участки были и вовсе обнажены. На речке лёд ещё не оторвало от берегов, но поверх него бурлил и мчался с большой скоростью мутный поток. Он нёс на себе различный мусор, от полиэтиленовых бутылок до крупных ветвей деревьев. Кое-где вода вышла из русла. Все прибрежные ивы покрыты крупными белыми «барашками».
Первое же сорочье гнездо поразило своей законченностью. Оно походило на метровый шар, собранный из причудливо переплетённых сухих веток. В одном месте, на стыке собственно гнезда и крыши видно входное отверстие. Осмотреть гнездо я не смог.
Ольху подтопило, да и дерево было слишком тонким, чтобы выдержать человека. А гнездо-то размещалось на самой макушке. Сорок поблизости не наблюдалось.
Зато у второго гнезда меня встретили обе птицы. Они перелетали с дерева на дерево вокруг меня и без умолку стрекотали. Зная, что сороки никогда не бросают гнездо, я не обращая на них внимания взобрался на иву. Да, гнездо было полностью построено. Меня удивило наличие двух отверстий с разных сторон гнезда. Это что-то новое в строительстве. Лоток гнезда был плотно оштукатурен толстым слоем глины. Дно лотка выстлано тонкими белыми корешками. Более того, на дне лежало единственное яйцо зеленоватого цвета, покрытое многочисленными бурыми крапинками. К хозяевам гнезда присоединились ещё две сороки. От их стрёкота звенело в ушах, и я поспешил спуститься на землю. Сороки ещё долго возмущённо провожали меня.
Так я убедился, что несмотря на неблагоприятную погоду, сроки гнездования врановых птиц остаются консервативными и основываются на долготе дня.
P.S. Сегодня, с опозданием большим, чем на неделю, прилетели скворцы.