Что, как не народ, является национальным достоянием?
Ван Ли-чжун, переписчик населения провинции Юньнань.
***
Как бы и все, тропинка колонистов Великого Нахоя растворяется в неизвестном для нас будущем. Останется несколько пожелтевших страниц странной истории. Или ещё менее долговечный файлов, уничтожаемых не 451 градусом по Фаренгейту, а простым электронным импульсом.
Но есть некая недосказанность и личные ощущения.
Начну с "прихода-ухода". Первое поколение колонистов на берегах Волги. Ещё европейцы, как бы свободные люди. Покинув родину, они присягнули на верность Екатерине II и её наследнику. Далее пролонгирование договора между колонистами и государством.
Николай II уже отклонился от этих обоюдовыгодных отношений. Ну и по нарастающей, превращение свободных и трудолюбивых граждан России в рабов. Как заключение-депортация и всеобщее клеймо. Только что рожденный в 1950 году, уже в ссылке немецкий "Иван" тут же попадает в список неблагонадежных. Удивительно, даже сейчас, как бы в свободное от идеологических шор время, это не вызывает удивления. Или мы, как бы выдавливая в конце восьмидесятых-начале девяностых из себя раба, вновь готовы стать им?
Это субъективно-оценочно. Но тогда, с разрушением берлинской стены они, по сути россияне, иначе чем мы, среагировали на десоветизацию Восточной Европы. Или десталинизацию? Грубо говоря, ломанули дорогой первых колонистов, но в обратном направлении.
В это время всесоюзное общество советских немцев ставит задачу возрождение своей автономии на Волге. Идеализм, лукавство? Думаю, второе. Без люстрации, в первую очередь,в высших эшелонах власти, все эти благие тезисы лишь ширма для третьего пункта планов "Возрождения". А там черным по белому,содействие добровольной реэмиграции потомков колонистов, разбросанных депортацией по просторам Сибири и Казахстана.
Даже термин "реэмиграция", думаю, чистое лукавство. Они же, все эти потомки колонистов -уже советские граждане. Люди с изменившимся менталитетом, не всегда подходящими под "европу" привычками. Знавал и я, работая учителем в селе, таких "немцев". Внешне да, чистокровные арийцы, характер, как говаривал товарищ штандартенфюрер СС Штирлиц, нордический. Но полностью спившиеся колхозные "несуны". Однажды застал вечером "фрау" на нашем пришкольном участке. Набивая кукурузными початками авоську, были раньше такие сеточки, дама окинула меня презрительным взглядом. Не стал ругаться, подождал, пока та гордо удалилась. Судя по всему, ей было глубоко насрать, что дочка учится в нашей школе. Вот такой штришок, не относящийся, впрочем, ко всем этническим немцам.
Вернемся, однако, к "дебету-кредиту", образно, конечно, выражаясь. Здесь каждая семья, пусть и из далекой моей Березовки, это частица нашей Родины. Это достояние, пусть и не всегда оправдывающее ожидание будущих поколений. Это соотношение, мостик между предками, нами и тех, кто следом.
Во второй половине XVIII века на берега Волги прибывает несколько десятков тысяч колонистов. У них, впрочем, как и у местных крестьян, была заинтересованность в увеличении семейства. Русская община наделяла родившегося мальчика наделом земли. Оцените филологическую глубину. Надел! На хорошее дело, в надежные руки.
У колонистов уже изначально были просторы. И чем больше в семье подрастающих тружеников, тем больше благосостояние. Вот настоящий маткапитал, с крепкими семейными узами и сохранением традиций.
Девятнадцатый век полностью оправдал ещё ещё не озвученные Менделеевым демографические прогнозы будущей России. И не только для Великого Нахоя, но и всей страны.
Двадцатый уже больше по инерции. Бабы ещё нарожают! Нарожают?
И вот "реэмиграция". Почти полтора миллиона граждан России и Казахстана.
Что нам эти ничтожные демографические потери?! Наши женщины, да ещё с такой поддержкой государства, быстро восполнят маленькую брешь.
Восполнят?