В три года я потерялась. Не просто пропала в очереди в магазине. Не просто вышла во двор и мама долго звала. Я потерялась так, что у родителей угасла всякая вера в то, что я найдусь в этом небольшом, но и не маленьком, для крошечного человека, городе.
Лето, жара. Раскалённый Симферополь манил своими зелёными тенистыми парками. Мама, папа, мы с братом, папина сестра Оля (наша столичная тётя) и её сын Вадик сидели в парке на скамейке, кушали мороженое и ждали своего сеанса в кино.
Кинотеатр "Мир" открыл свои гостеприимные двери и оттуда повалил зритель, пять минут назад смотревший фильм. Мы не заходили, решили спокойно доесть мороженое и зайти тогда, когда народ разойдется. Андрей с Вадиком куда-то убежали, их нужно было дождаться.
Помню, как капнула мороженым на своё нарядное белое платье и сильно расстроилась. А потом высасывала это мороженое из дырки в вафельном стаканчике, из которой эта злополучная капля и упала. Я настолько погрузилась в этот процесс, что не заметила как прибежали Андрей с Вадиком. Они бегали вокруг лавки и звали меня покататься с какой-то горки, а я уже доедала стаканчик и вполне была к этому готова.
- Мам, можно? - прищуриваясь из-за яркого солнца спросила я.
- Иди. - с лёгкостью отпустила она.
Мальчишки рванули вперёд по уже знакомой им тропинке, я за ними. Люди, коляски, мальчик с шариком, тётя с сахарной ватой, вдалеке мелькающие сандалии моих братьев. Пудель! Какой смешной - весь кучерявый, как Андрей. Белый пудель с бантиком на голове. И я такого хочу, надо у мамы попросить собаку. А где же сандалии? Где Андрей с Вадиком? Где горка? За какие-то считанные минуты, я успела разглядеть прохожих, снова захотеть мороженного, воздушный шарик, как у мальчика, влюбиться в пуделя и потерять из виду своих проводников. Собственно таким образом я и потерялась.
Помявшись с полминуты на месте, повертевшись в разные стороны, запутавшись окончательно, я совершенно уже не понимала откуда и в какую сторону бежала.
Огромный парк, без единой души. Ни собаки, ни шарика, ни людей уже не было видно. Пустые бетонированные дорожки, лавочки и урны. Я стояла одна! Делать нечего, нужно было плакать. Чем я и добросовестно занялась. Сколько прошло времени не знаю, наверняка не сильно много, т.к. плакать я ещё не устала, иначе пошла бы блудить и неизвестно куда бы зашла.
Вдалеке замаячили две фигуры. Ближе и ближе подходили они. Приезжие с огромными клетчатыми сумками. Тётя и дядя. Лицо дяди не помню совершенно, впрочем как и тёти. Но вот их причёски! Огромные пушистые шевелюры, прямо, как у того пуделя. Мода на пышность причёсок уже уходила в бытие, но этим людям, видимо, приехавшим из глубинки, ещё не дошла новость о том, что так уже не ходят.
Когда мне стало понятно, что они направляются в мою сторону, слёзы полились сильнее.
- Ты что плачешь? Где твои родители?
- Не знаю, я потерялась! - перейдя на рёв, объяснила я.
Открыв свою большую сумку, тётя достала какой-то вкусный батончик, кажется, это был "Сникерс", такого я ещё не пробовала. Угостила меня. Слёзы мгновенно перестали литься. Увлечённая поеданием вкусняшки я схематично объяснила дорогу до дома. В этом парке мы гуляли каждый день, была бы смелее, легко бы пошла до дома сама. Тётя с дядей отправились меня провожать. Идти нужно было прилично, сперва по городским тротуарам...
- Да, да! Туда! - показывала я пальчиком на знакомый светофор.
Улица Воровского делила на две части эту часть города. Перейдя дорогу, нужно было идти вверх по грунтовой дороге. С каждым шагом я смелела, уж здесь я точно бы не заблудилась. Свернув налево с грунтовки, мы спустились вниз и вот он мостик через Балку - бурный канал с огромными камнями по дну, вода в котором была мутной круглый год, т.к. шла с очистных сооружений. Но в детстве Балка казалось широкой рекой, с чистой, как слеза, водой. В детстве всё кажется другим. В детстве всё кажется лучше, чем есть на самом деле. Вот и калитка в наш двор. Во дворе жили всего 4 семьи. Поэтому все друг-друга хорошо знали.
- Ваш ребёнок? - спросил дядя соседку тётю Лилю.
- Наш, - растерянно ответила она.
Не помню как я попрощалась с моими спасителями. Я даже не помню как они ушли.
Я сидела на крыльце закрытого дома и ждала родителей, а они всё не шли. Потом зашла за дом и наелась опавших слив. Слива была не наша и росла за высоким бетонным забором, но всё что упадёт к нам - наше. У самой калитки расположился маленький клочок земли, где мама садила укроп, петрушку и ещё какую-то зелень. Зелень эта совершенно не пришлась мне по вкусу и я присела опять на бетонные ступеньки дома.
Долго думала над тем как потерялась. Как сама нашла дорогу домой и пришла, а тётя с дядей просто составили компанию, чтобы им самим не было скучно. "Ну и что, что у каждого в руке было по сумке. Тётя с дядей вон какие большие, а я вон какая маленькая. Пусть теперь приходят в гости. Обязательно пусть приходят! Ведь и дорогу до нашего дома они теперь знают... Надо о них рассказать маме с папой и, может быть, Андрею. Ну где же все? Что они так долго гуляют? Фильм, наверное, был очень интересный. " - мой внутренний голос не давал скучать и время пролетело незаметно.
Вдали послышались голоса, потом быстрые шаги по каменистому спуску с горы и глухой топот по мосту, калитка открылась и я увидела маму, папу и всех остальных. Счастливых таких. Все лезут меня обнимать, да так сильно, что дышать трудно. Надо же как соскучились по мне!
- Мама, что у тебя с глазками? - мамины глаза были красными, веки опухшими.
- Я просто немного устала, - мама меня бесперестанно обнимала.
Я рассказала родителям свою историю. Как стояла и плакала, потом отвлеклась и переключилась на пуделя, потом сравнила его со своими новыми друзьями - тётей и дядей, потом и с Андреем. Что очень вкусную шоколадку ела. Что день мой очень хорошо прошёл, но мне очень жаль, что я так и не покаталась с горки.
Родители всё уже знали наперёд. Им рассказала тётя Лиля, с которой общались долго мужчина с женщиной - приезжие издалека неравнодушные туристы. Наверняка родители их видели, когда шли домой, но даже и не подозревали, какую услугу оказали им эти два человека.
Где-то сидят они сейчас за кружкой чая у себя дома, вспоминают ту поездку в Крым. По путёвке, которую выбили с трудом для себя, либо, которую выдали на работе, как примерным работникам. Скорее всего второй вариант. Вспоминают канатную дорогу Мисхор - Сосновый бор - Ай-Петри, "Ласточкино гнездо", дворец графа Воронцова. Море! Бескрайние просторы, в которых купается солнце к концу дня. Непременно вспомнят Симферополь и Неаполь Скифский на той самой горе.
- А ведь неподалёку от раскопок Неаполя жила девочка, Вась, помнишь?
Рука немолодого уже человека ляжет на руку жены.
- Помню, Нина. Девочка в белом нарядном платье, на вид ей тогда года три было.
- Интересно, Вась, помнит ли она нас?
Вася пожмёт плечами. Глотнет горячего чая.
- Помнит... - не дождавшись ответит Нина.