Номинант национальной литературной премии "Писатель года" в 2019.
В 2020 году награжден медалью "Анна Ахматова 130 лет".
Номинант литературной премии имени Сергея Есенина в 2020 году.
Эксперт в digital: https://consulting.ru.net/
Цикл "Люди".
_________________________
Без сомнений, наступившее утро для Данилы было необычным: впервые в жизни он проснулся не один.
Случившееся вчера на свадьбе друга знакомство стремительно переросло во что-то большее. Звали ее Карина. Первые минуты общения принесли с собой осознанное впечатление, что знали они друг друга, как минимум, полжизни. В тот вечер они не были на празднике гостями: невольным образом они попали на свидание. Свадьба стала отличным поводом, чтобы заметить друг друга и не замечать других.
В тот же вечер, мало раздумывая над всем произошедшим, Данила пригласил ее в гости, и она не отказалась.
Утро следующего дня, несмотря на выходные, у Данилы началось в семь часов. Он всегда просыпался сам, за пять минут до установленного на будильнике времени. Впервые за свою осознанную жизнь прозвеневший будильник он возненавидел.
Нельзя сказать, что в свои полные тридцать Данила был целомудренен. Нет, случалось разное: и разовые встречи, и длительные отношения. Однако всегда, ссылаясь на различные жизненные обстоятельства, вечером он провожал подруг домой и один возвращался ночевать к себе. Ведь Данила был целиком и полностью подчинен своей цели: быть успешным.
Его отец был военным летчиком, и в трудные для страны годы, когда военным долгие месяцы не выдавали ни денег, ни довольствия, он принял решение комиссоваться. Военной службе он был вынужден предпочесть профессию, которая могла в текущий момент прокормить семью.
Жили они под Ростовом, и вокруг их города было много шахт, в которых рубили уголь. Шахтеры худо-бедно, пусть и с трехмесячной задержкой, получали заработанные ими деньги, и их хватало, чтобы выжить.
Данила часто думал: каково в те годы было его отцу? Сменить бескрайную синь неба, которую он расчеркивал инверсионным следом самолета пополам, на бездну штреков, пахнущих человеческим потом и машинным маслом.
Каждое утро, перед рабочей сменой, мать собирала отцу «тормозок». Этим словом называли нехитрый, но очень сытный обед, который шахтеры в середине смены съедали, не поднимаясь на поверхность. Соленое свиное сало, непременно входящее в состав «тормозка», Данила ненавидел по сей день.
Две жизни, две судьбы – одному человеку слишком много. Смена работы сломала отца. Некоторые из шахтеров, приходя с работы крайне усталыми, забывались в беспамятстве, уколовшись «ширкой». Так называли самый гадкий в мире наркотик, который смешивали из героина и того, что попадется под руку. Не избежал этой участи и его отец: он стал наркоманом.
Последние три месяца перед смертью отец уже не мог работать. Организм, до крайности истощенный наркотиком, требовал только одного – дозы. В ее поисках отец пропадал из дома на несколько дней, а потом возвращался, чтобы отоспаться.
Данила с ужасом вспоминал те дни: бессильная и уже бесцельная ругань матери; черные глаза отца, проваленные в глазницы. Глаза «почти мертвого человека». И бесконечные новости по телевизору: перестройка, чехарда из премьер-министров, забастовки…
Детство Данилы окончилось в десять лет. Отец умер в подъезде их дома, не дойдя до квартиры один лестничный пролет. Данила помнил, как рано утром под вой мамы сосед дядя Коля и дед Миша внесли тело отца в квартиру и положили его в ванную. Застывшее восковое лицо, открытые глаза, синие губы. Похоронили быстро, на следующий день.
Похороны, как зеркало, отразили две разных жизни отца. С одной стороны гроба идеально правильными рядами стояли его армейские друзья, военные летчики. С другой – с серыми лицами толпой стояли шахтеры.
Задумчиво посмотрев на часы, Данила, не вставая с постели, перевернулся на другой бок. Карина пошевелилась, но не проснулась.
После похорон отца мама, боясь, что уличные друзья затянут сына в наркоманию, имела с ним большой разговор, по итогам которого Данила обрел жесткий распорядок дня.
«Делай все правильно, сынок. Все и всегда только правильно, сынок. Ведь папка-то твой не сумел, дал себя сбить с пути. И вон как, теперь-то оставил нас с тобой одних».
Слова матери, оставшиеся в памяти Данилы, предопределили его жизнь на долгие годы.
Ранний подъем, школа. После школы – продленка, так называлось время, которое ученики могли побыть в школе под присмотром учителей. Продленка помогала семьям, в которых родители работали допоздна, выживать без бабушек и дедушек. После Данила шел на спорт. Вечер всегда был одинаковым: уроки и спать.
Окончив школу с отличием, Данила поступил в МГУ на экономический факультет, который спустя пять лет так же блестяще окончил. Диплом столичного вуза дал возможность найти престижную работу.
Шли годы. Предельно выверенный график жизни, распланированный на месяцы вперед, стал фундаментом жизни Данилы. Сверять каждую занятую им минуту с «правильным» распорядком дня, ведущим к успеху. Не отступать, всегда побеждать. Жить по графику было правильно.
Карина проснулась сама. Весело выпорхнув из кровати, она быстро приняла душ.
– Данила, мы завтракать будем дома?
– Да. Хочу кофе и тосты с джемом.
– Хорошо. Я могу пока надеть твою рубашку?
– Да, найди сама ее в моем шкафу.
Открыв шкаф, Карина замерла. Ряды однотонных мужских сорочек; несколько костюмов, почти одинаковых по оттенку; непримечательные галстуки нейтральных расцветок.
Гардероб целиком и полностью отражал жизнь Данилы, которую он вел последние годы. Жизнь, состоящую из работы, работы и работы.
Изумление Карины от гардероба помогло осознать Даниле: «А ведь я странный».
В один миг к нему пришло понимание, что цель, поставленная им когда-то давно и бывшая все годы единственным смыслом его жизни, достигнута. Именно в этот момент отлаженный как швейцарские часы механизм его жизни вдруг потерял смысл.
Глядя на Карину, непосредственную, наполненную жизнью здесь и сейчас, он жалел о том важном в жизни, что он так бездумно пропустил. Ведь можно быть счастливым «просто так», без достижения какой-либо цели. Быть счастливым просто так. Быть счастливым.
Он встал, молча обнял ее и поцеловал.