В Ташкенте -5 Шеф

               
                Шеф был неплохим, пробивным начальником, заботившимся о благополучии геофизической лаборатории и её сотрудников, быстро решавшим назревшие проблемы. Всё же между нами постепенно возникали непонимание и несогласие по принципиальным вопросам.
               
                Для Шефа была важна, прежде всего, внешняя, формальная сторона нашей деятельности. Он много уделял внимания выбору названия темы, которую мы собирались предложить руководству института и министерства.
 
                Оно должно было быть звучным, включа«модные» термины (да-да, в науке, точнее, околонаучной деятельности, тоже есть мода) Если бы мы выбирали формулировку темы сегодня, он бы обязательно потребовал, чтобы в ней были термины: «инновационный», «наноструктура» или что-нибудь подобное.
               
                При  обсуждении новых тем мне вспоминались когда-то услышанные анекдотичные названия «диссертаций»:
                «Увеличение объёма древесины  по мере продвижения в лесной массив»
                или
                «О невозможности транспортировки жидкости в сосудах с отверстиями в донной части».

                Желающие прочувствовать стоявшую перед нами задачу могут попробовать придать наукообразие какой–либо пословице или поговорке, к примеру, – 
                Раньше пёсик корку жрал,
                Нынче моське сливки жидки.

                Большое внимание он уделял внешнему виду отчёта: переплёту, раскрашиванию карт. Мог потратить не один день на поиски нужной краски или кисточек. Однажды он не без трудностей проник на Текстильный комбинат и достал там нужную краску.
               
                Когда к нам был назначен новый директор, бывший декан геолого-разведочного факультета Политехнического института Исаходжаев, все почувствовали его желание улучшить научную работу. Он установил надбавки к зарплате молодых специалистов, творчески активных научных сотрудников. Последние должны были сверх основной работы по тематике института выполнять ещё какие-нибудь исследования.
               
                Я, поразмыслив, решил выполнить анализ эффективности геофизических работ на золото в Западном Узбекистане. Я просмотрел все текущие отчёты  экспедиций за несколько лет и ряд отчётов по поискам и разведке отдельных объектов.

                Вывод не был для меня неожиданным. Сами золотые месторождения ввиду низкого содержания золота и многообразия условий их залегания не могут обнаруживаться геофизическими методами. Они  при поисках золота решают лишь задачи картирования некоторых особенностей строения участка, с которыми могут быть связаны месторождения – интрузий, разломов, сульфидных залежей.

                Изученные мной отчёты это и подтверждали. Один экземпляр своего «труда» я передал в геологический отдел министерства старшему геофизику, а тот рассказал о моих выводах Шефу. Шеф, вернувшись в лабораторию, начал меня отчитывать за то, что я, будто, предаю геофизику и геофизиков, ввожу в заблуждение геологическое начальство, не советуюсь с руководством лаборатории.
            
.                Я, конечно, возражал, предлагал прочитать мой отчет, экземпляр которого, был и у нас в лаборатории, но Шефа раньше не интересовал. Потом уже можно было спорить по существу приведенных в нём фактов. Накал спора постепенно возрастал. В конце концов, наши голоса стали слышны в соседних кабинетах, и к нам стали заглядывать соседи. Заметив это, мы утихли, но остались при своих мнениях.
               
                После ухода Шефа из института, (он перебрался в Россию), должность руководителя лаборатории предложили мне, но небольшое повышение зарплаты не могло компенсировать моего стойкого отвращения к административной работе, и я отказался.

                Я уговорил взяться за неё Сашу Шпака и предложил его кандидатуру дирекции.  Шпак стал заведующим лаборатории, а значит, и моим начальником, но я хорошо знал его и не сомневался, что мы сработаемся. Так и получилось впоследствии.