Сон, какой_то мультяшный, почти невероятный, исполненный добра и самых искренних желаний счастья закончился, и я, с лицом новорожденного младенца, открываю глаза…
Я еще не понимаю весь ужас надвигающейся реальности и все еще, словно продолжаю забавно играться в наполненной искренним детским счастьем реальности сна. Но, может быть у меня еще есть время отойти, собраться и пойти на работу, или даже попытаться вернуться в этот невероятно красивый, каких я не видел уже давно – сон…
Время – без одной минуты как сработает будильник. Вот и все. Сон отступил куда то очень далеко, в невозвратимое прошлое, а предо мной сейчас, разбитое после вчерашней гулянки состояние, завал на работе и оно самое, то что я, безусловно, заслужил вчерашним своим поведением, на загородной даче, с которой уже в невероятно нетрезвом состоянии выбирался ночью, чтобы сегодня утром выйти на работу, при этом достав всех своих друзей звонками и в итоге уехав на такси - похмелье…
И вот, я поднимаю голову, я понимаю, что самым оптимальным решением сегодня было бы не появляться на работе вообще, что сам организм просто рвется обратно в кровать, подальше от этого слишком суетного понедельника, но при этом вспоминаю, что Ларина сегодня в командировке, и что ее клиенты, не все конечно, а те, прием которых перенести не удалось переходят ко мне. А Сергей Борисыч очень рассчитывает на меня. Как-никак мы с ним оба прошли погранвойска. И, по сути, благодаря ему, я работаю в этой частной, ну скажем так – клинике.
Каким образом он меня туда запихал, какие для этого оформлял документы, я не знаю, да и впрочем, не хочу знать. Ведь я даже не закончил университет по специальности – психология. Но, тем не менее, среди друзей Сергея Борисыча я известен, ни много ни мало, как военный психолог высшей категории. И мне давно бы уже следовало опровергнуть эти уверения своего начальника, но я, почему-то, все время скромно помалкивал.
А сегодня мне сто процентов надо выйти на работу. И самое страшное в похмелье, ну, по крайней мере, у меня, не головная боль, не разбитое состояние, а некое предчувствие чего-то неожиданного неприятного или даже ужасного. Как будто по дороге случится авария. Или я совершу непоправимую ошибку в общении с клиентом, или…
мои опасения обрели реальный образ, и я представил себе пример наихудшего возможного исхода:
от Лариной ко мне перейдет какая-то старая вредная бабулька, которая будет рассказывать мне о своих нескончаемых проблемах, а я, пытаясь, выглядеть так, будто я ей сочувствую, буду говорить ей умные вещи и вдруг она замолчит, и с подозрением посмотрев на меня произнесет:
- точно так? А Ларина мне об этом совсем по другому говорила. Повиснет неловкая пауза, и я начну подбирать слова, чтобы оправдать себя. А она прищурившись так, словно долго-долго меня выслеживала закричит громким старым и противным голосом: - Шарлатан! Он врет мне, держите его!
а потом, принюхавшись, вдруг выяснит, что я еще и пил вчера и еще громче:
- Ага, так он еще и…
и тут она, набрав воздуха в легкие, как можно громче произнесет второе ужасное слово: - …пьянь!
А в это время перед моей дверью будет стоять огромная очередь из незнакомых людей, которые перешли ко мне от Лариной. И они, недолго посовещавшись между собой, молча разойдутся, оставив меня наедине с самим Сергеем Борисычем, который осуждающе посмотрит на меня и тоже молча уйдет в свой кабинет.
все это конечно же гротескный пример, ну хотя бы потому, что в нашей клинике не бывает очередей.
А теперь представьте человека, который ведет себя так, как будто эта старуха может наброситься на него из-за каждого угла. Так вот это и есть тот самый похмельный мандраж.
Если у меня получилось красочно и точно передать это состояние – то значит, я учился на психолога не зря, и Борисыч не ошибся в выборе меня на эту должность.
Как вы поняли – я уже в своем кабинете. И скажу больше, на сегодня у меня всего два клиента, оба перешедших от Лариной. То есть прямо таки сегодня мне повезло, и если первый прием прошел довольно легко, видимо сказалась харизма, еще не ушедшая от меня вместе с остаточным алкогольным опьянением, то вторая – была назначена на конец дня. Как раз на то время когда похмелье обретет наибольшую силу, а усталость многократно умножит ее. Но я не собираюсь сдаваться и, все-таки, планирую что-то сделать к этому времени. Как вариант чуть-чуть подлечиться прямо перед приемом. Это конечно читерство, но в нашей жизни как иначе.
Не подумайте, что выпивать на работе, да и выпивать вообще для меня в порядке вещей, но оглянитесь, вокруг все просто утопает в алкоголизме, вы когда-нибудь интересовались сколько(!) алкоголя в среднем продается в супермаркетах, иных магазинах, ресторанах, подпольно, производится самостоятельно народными умельцами. И ведь все это, абсолютно все за вообще незначительным исключением не проливается на пол.
И на фоне всего этого я знаю, что я выпиваю, знаю, сколько я выпиваю, и знаю с кем я это делаю. И если все то огромное число алкоголя разделить на количество жителей и сравнить с моим показателем, то я окажусь между средним значением потребления и людьми не выпивающими вообще.
но, тем не менее, мысли не могли собраться в кучу, и я то вспоминал события прошедшего дня, то пытался выспросить у секретарши Ксении – а нельзя ли перенести визит второй клиентки на чуть пораньше, либо вообще на другой день, то совершенствовал свое сравнение похмелья с той самой, вредной бабкой, идея казалась мне не лишенной смысла и требующей развития, да, надо будет обязательно где-нибудь записать эти мысли, но, вместо полезных записей, я все это время рисовал какие то каракули на половине листка А4 которую я непроизвольно предназначил для своих смутных мыслевыражений…
Я вздрогнул. Нет-нет, не от того, что клиентка вошла неожиданно, не от того, что она уже неизвестно сколько времени смотрит на меня, увлеченно разрисовывающего этот листок чепухой, и уже видит во мне далеко не того человека, который способен разрешить ее проблемы, даже не от того, что я еще не «зарядился» необходимой для работы харизмой, вовсе нет. Просто видимо у Сатаны на меня другие планы, и за мои вчерашние грехи он решил взыскать прямо сейчас, не дожидаясь моего визита к нему. И с фантазией у него видимо все в порядке, это я придумал бабку, которая будет преследовать бедолагу с похмелья, он же не поленился, порылся в файлах и нашел на меня куда более ужасающее существо. Я мысленно схватился за лоб, а ведь папка с данными о ней все это время лежала у меня на столе, и надо быть полнейшим идиотом, чтобы не заглянуть в нее за все это время.
Говорят люди во время клинической смерти видят себя со стороны, так вот: я готов поклясться в том, что прямо сейчас я отчетливо видел, словно повиснув над немым пейзажем как она заискивающими блестящими карими глазками, стоя прямо надо мной, и, уже зная конечный результат, ждет, когда же я подниму голову, и она, увидев мое лицо, окончательно удостовериться в том, что я – это я. И я, при любом исходе событий, уже не смогу спрятаться, и должен подтвердить эту ее догадку.
Нет, ну вы посмотрите, вот же фантазер, придумал какую то бабку которая бросится из-за угла, прямо мечтатель, да, по сравнению с той, которая сейчас пришла по мою душу, эта бабуля была желаемым исходом событий, милая, добрая бабушка, пекущая восхитительные пирожки.
Чтобы вы не подумали что я сейчас лью воду, (набивая слова за которые мне потом заплатит издательство*), я скажу в чем разница между бабулей и той, которая сейчас пришла по мою душу :
бабуле, для того, чтобы назвать меня шарлатаном и пьянью сначала потребуется меня послушать, а эта девушка может заявить это прямо сразу, прямо вот сейчас после слова:
- здравствуй-те…
Передо мной была моя бывшая жена.
и знаете что самое страшное в той истории с бабулей? Не то, что она появляется внезапно, не то, что она поставит меня в очень сложную ситуацию, и даже не то, что события при ее появлении ухудшаются лавиной как снежный ком, то, чего я боялся и чего ни в коем случае пытался не допустить, выходя из дома с утра на работу самое страшное тут - моя реакция на все это, я боялся, что стану неуправляемым, потеряю критерии оценки ситуации, сброшу маску и стану…
и если я, выходя на работу, психологически подготовился даже к неожиданному варианту с противной старухой, то, ко встрече с Машей, я был совершенно не готов, но как это обычно и бывает, именно это и случилось
Я всегда знал, что я на самом деле «подонок с обостренным чувством справедливости», я даже иногда называл себя так, и в этот момент я стал им снова.
- а ты все такая же красивая Маша – проходи, пожалуйста.
Маша выполнила импровизированный реверанс, и произнесла:
- спасибо, так можно я войду?
- да, конечно, я вас слушаю.
Но, стоило ей «войти» в кабинет, как мое настроение переменилось.
- а ты неплохо устроился – заметила она.
- ну нет, ты что Маша, тебе еще рано обращать на меня внимание, вот лет через 20. Короче давай не будем тратить время друг друга – через дорогу есть прекрасный психолог областного уровня, он и зарабатывает побольше, и специалист покруче, подкопи денег и лучше навести его.
- я замужем.
- да что ты говоришь. А я думал, что тебе просто надоели таксисты.
- они мне надоели лет в 16. А психологи в 14.
- вот и замечательно, обратись к президенту.
-надо будет – обращусь, а у меня серьезная проблема.
Я начал было что-то говорить, но она предугадала мою дальнейшую иронию и продолжила.
- это даже хорошо, что я тебя здесь встретила.
- знаешь Маша, по-моему, это для тебя довольно-таки плохо.
- а мне уже не может быть хуже!
Вот здесь, именно сейчас, мне стало стыдно, но я, конечно же, не подал виду.
- Маш, если ты считаешь, что я и правда помогу тебе – то продолжай, но давай вернемся в реальность, я – не психолог, и ты это прекрасно знаешь, я – твой бывший муж.
- нет, ты психолог!!! – писклявым голоском капризной девчонки произнесла Маша, и мне даже показалось что она при этом топнула ногой. Повисла неловкая тишина.
После того как мы расстались почти четыре года назад, она вышла замуж снова уже через месяц. У нее двое детей – дочка Анна – старшая, и Андрей сын ему полтора года. Ее муж – Макс – тогда был проводником на железной дороге, но и с этой работы его уволили, потом он пошел работать сантехником, потом долгое время был безработным, Маша в это время бросила учебу, и ей приходилось работать официанткой в баре, пока она не забеременела второй раз. Дальше материнский капитал немного облегчил им жизнь. Они выкупили у родителей Макса квартиру, которую им отдали бы и так. И те вернули им деньги – это все я знал и без нее. Не спрашивайте откуда, просто Макса не случайно уволили с работы. Но все это время я думал, что у них нормальная, «стандартная» семья…
- он меня бьет…
это была уже вторая точка невозврата, я осознал что уже больше не смогу развидеть ее лицо при этом, ни расслышать то как она это сказала.
- у тебя остались мои фотографии?
- осталась одна
- а если честно?
- нет…
- значит, он не знает кто я?
- да, он тебя не знает.
- ведь ты же не сама себя бьешь, верно?
- да.
- значит, для того, чтобы тебе помочь мне нужно, чтобы и он тоже был здесь.
- он не пойдет.
- когда я говорил, что ты такая же красивая, как и была, я не лицемерил.
- спасибо, смотри, где у меня синяки.
Я поспешил достать из холодильника бутылочку минералки, которую хранил, на случай если окажусь на работе с похмелья,
- на выпей, успокойся.
На тот момент она успела лишь приподнять юбку, обнажив бедра. Впредь я решил быть осторожнее с комплиментами.
- сначала тебе надо научиться не показывать того, что боишься его. Из-за чего вы поссорились в последний раз?
- не из-за чего, он просто пришел домой и начал меня бить.
Я сделал себе замечание о том, что я слишком тороплю события. Она не желает рассказывать мне подробности их ссоры. Что ж, придется ее немного наказать психологически. Я сделал продолжительную паузу. Она же ведь зачем-то пришла сюда, заплатила за прием, именно ее деньги тратятся впустую, пока я молчу, ей надо это понимать. Но она так и не сказала, почему все произошло. Мне пришлось перевести разговор на другую тему.
- как детишки? На кого больше похожи?
- на меня, конечно, что за вопрос.
Я сделал вид, будто разглядываю ее с удовольствием.
- Анютка в садике мальчишку какого-то отлупила, вся в мамку, только щеки отцовские.
- а дети когда-нибудь были свидетелями вашей ссоры?
Маша едва заметно кивнула.
- что ты можешь сделать, для того, чтобы они этого не видели?
Маша молчала.
- это очень важно.
- а что я сделаю? У меня же нет никого кроме него, к матери его, их поведу, так он меня и там отлупит, что она, старая, с ним сделает?!
- да, к матери! Если успеешь до скандала, то очень многого избежишь в будущем. Поверь мне психологические травмы детей намного серьезней твоих синяков. Ну, ты же женщина в конце-концов, ну что ты никак не можешь манипулировать мужчиной?
Последняя фраза была ошибочной, мне не стоило ее произносить, мне следовало сказать ей как это делать, но говорить своей бывшей жене о том, как быть милой и нежной с другим, мне не позволила гордость.
- а ты психолог, и что ты можешь кем-то манипулировать? Все прямо перед тобой на цыпочках ходят?..
До конца ее визита оставалось совсем немного времени и мне следовало вспомнить, что я на работе и она, прежде всего клиент. И, следовательно, необходимо было закончить разговор на хорошей ноте, чтобы она пришла снова. Но можно было закончить и на плохой, чтобы я ее больше не увидел.
- Постарайся быть немного внимательней к нему, когда вы не ссоритесь, а если он вдруг придет и начнет на тебя кричать, постарайся повторить то, что он делает, изобрази его самого. Что-то вроде он тебе: - ты че! (я слегка толкнул ее в плечо) – а ты ему…
Маша в ответ толкнула меня: - а ты че!
- ну вот. Но не делай при этом никакого серьезного выражения лица, ты шутишь, помни об этом.
Она улыбнулась. Мне нравилась ее улыбка,
- Лешка ты супер, слушай я приду еще потом?
- приходи.
- когда.
- ну, я не знаю, как ты раньше планировала один сеанс или несколько, это с Ксенией тебе надо решать.
- просто я раньше к другому психологу была записана, а я теперь хочу к тебе… Слушай, а позвони мне а? помнишь как мне раньше с тобой болтали, мне так нравилось с тобой по телефону говорить.
- позвоню, ну пока, мне отчет писать надо.
- мой номер запиши.
Я набрал ее номер на своем телефоне, только потом она ушла.
Конечно, Маша я помню, как мы «болтали», а ты то сама помнишь, что ты тогда говорила? А я все помню.
- Алексей, она такая хмурая пришла и такая счастливая ушла, научишь, как ты это делаешь? – спросила Ксения.
- Ксюш, да за одну твою улыбку я, что хочешь сделаю.
Надо было переключить свое внимание на что-нибудь еще, я жутко не хотел обдумывать именно сейчас визит Маши. Симпатичная секретарша Ксения была как раз таким подходящим объектом. Интересно, знала ли она об этом?
- Леха, ну че, ты скоро будешь, все тебя ждут только.
- уже такси заказываю. Что-нибудь взять?
- да вроде все есть, приезжай, давай.
Дача Антона была на самом деле огромным коттеджем, в котором было все, для того чтобы там можно было прекрасно отдохнуть. Возможно, когда-то этот дом строился для других целей, но Антон прекрасно приспособил его под место развлечений. Здесь и бильярд, и карточный стол, три спальни, кинотеатр с караоке, небольшой бассейн, бар, кальянная… периодически внутренняя обстановка менялась в зависимости от увлечений Антона, не менялся лишь только Васильич – мужик который работал по хозяйству в этом доме.
Васильич, здесь жил уже пятый год, он расчищал снег, следил за отоплением зимой, а также в случае чего проводил несложные ремонты, взамен он получал небольшое жалование, крышу и питание. Для человека «без родины и флага» он неплохо устроился.
Две девчонки сразу по моему приезду накинулись и не отстали от меня до тех пор, пока я не оказался за столом голый по пояс. Мне оставалось выяснить у Антона один момент – заплатил ли он девчонкам или подцепил их так.
- а у тебя глаза такие красивые, когда ты улыбаешься, честно-честно, посмотри Лена.
- да, прям такой милашка.
Впрочем сам «милашка» в это время думал о том, сколько же на самом деле глубокой пустоты в судьбах тех, кто приходит к нему на прием. Сколько раз он сам не выдерживал и в мыслях уже понимая, что все это тлен, и на самом деле все эти люди и он сам умрут, и с этим ничего не поделаешь, и эти вопросы которые ему задают с точки зрения вселенной вообще микроскопичны, но этого говорить клиенты нельзя. И он снова и снова находил где то силы чтобы придумывать правдоподобный выход из ситуации.
Вот только где их найти для данного, конкретного случая…
«Милашка», перевел взгляд на девчонок, внешне они выглядели довольно-таки жизнерадостными. Может быть сразу прямо спросить у них: где они берут на это силы?..
- девчонки, а вот чтобы снова так веселиться вы потом что за средствами пользуетесь?
Веселье за столом временно было поставлено на паузу, и все переключились на меня, ожидая пояснения того, что я сейчас сказал:
- ну, что именно помогает вам избежать последствия трудностей вызванных принятием неоднозначных решений в этой жизни?
- Пфф!!! – у Антона чуть не вылетел кусок шашлыка изо рта, одна из девчонок отсела от меня подальше и негромко спросила:
- он нормальный вообще?
неловкую ситуацию разрешил Антон:
- ты вот сейчас прямо как старик, какой-то сказал. Все на столе, Леха! Угощайся и радуйся.
Я пошел освежиться.
Вопрос этот действительно было очень сложно выбить из головы. Хотя бы потому, что я еще не до конца понимал что именно я хочу спросить. Мое пребывание в тишине нарушил Васильич. Я посмотрел на этого мужика в годах и понял, что вот с ним-то как раз и можно об этом поговорить. Психолог нашел и для себя психолога, причем изрядно на этом сэкономив. Ничего, подождут.
И вот уже в то время когда я почти нашел решение этого вопроса у меня зазвонил телефон, звонила Маша.
Сорри Маша, но сегодня для тебя меня нет. Я отключил телефон, мои опасения о том, что пока я здесь веселюсь ее, снова бьет муж, длились недолго, до тех пор, пока я не поднялся на шумный второй этаж Антохиного коттеджа.
Наверное, стоит более подробно рассказать про Машу.
Мы знакомы с ней очень давно, она считает меня своим другом детства, но, к сожалению, дружба парня и девушки, как правило, имеет односторонний характер. Раньше, когда она была еще молодой, мне было легче с ней дружить. Погулять с ней вечером, дать немного денег на какую-нибудь безделушку, пригласить ее, когда приобретаю какую-нибудь интересную вещь вроде электрогитары. Но, в один день я заметил, что она еще и симпатичная девушка. Наверное, я заметил это сразу же, как она сама это поняла. С тех пор дружить стало труднее. Я пытался быть прежним, но с каждым днем это было все труднее. Мы расстались. Потом, когда встретились снова она уже жила с каким-то мужиком. Он ей годился в отцы. Тогда мне пришлось за нее побороться. Хоть на тот момент у меня не было ни постоянной работы, ни даже постоянного места жительства – я только пришел с армии. Пусть выбор делала она сама, но тогда она сменила спокойную тихую жизнь на беспокойную и суматошную. Хотя от всех жизненных трудностей я старался, и у меня это получалось, уберечь ее.
Можно было, и сейчас побороться за нее, учитывая мои нынешние возможности, это будет легче, чем тогда, но есть два обстоятельства которые я не в силах изменить – два ее ребенка.
Итак:
У нас ничего не выйдет.
Из этого следует, что ей нужно то, что ей нужно – помощь психолога, и больше ничего. Но я не смогу ей помочь ни как психолог, ни как друг, ни как кто-нибудь еще и не стоит ее обнадеживать. Думаю, пришло время позвонить ей.
…
- Маш, ну посмотри на меня, я даже женат то не был,
- был ты женат. На мне!
- месяц… ну прекрати уже, что можно узнать за месяц, да ты сама больше меня знаешь, а Ларина - как раз специалист по семейным отношениям.
- да ты просто не хочешь. Ты снова не хочешь мне помочь, - она всхлипнула: - ты всегда не обращал на меня внимания.
- я на тебя внимания не обращал? Да что ты говоришь! Я может за всю жизнь только тебя по настоящему любил, а у тебя семь пятниц на неделе, - я сделал паузу. Сказать о том, что люблю ее мне, показалось необходимым, но было ли это правдой. Думать о том, что надо это сказать и произнести это – разные вещи. Накладывают ли эти слова на меня какую-то ответственность? Ведь я произнес их лишь для того, чтобы как раз уйти от нее.
- просто…
Она перебила меня.
- повтори, что ты сказал.
- я сказал, что люблю тебя, поэтому не могу тебе помочь, ну ты представь какого мне… я не в силах объективно смотреть на ситуацию. А Ларина сможет, просто сходи к ней, хотя бы один раз.
- спасибо Лешка, мне уже не надо помогать, мне этого достаточно.
Она прервала разговор.
И все-таки, что я наделал: посоветовал клиентке ответить на атаку мужа, а если у нее не получится? Она сама спровоцирует его. В психологии есть два термина относящиеся к бьющим мужьям – питбули и кобры. Первых – большинство, они бьют своих жен, предварительно выйдя из себя. Если жена не отвечает на его агрессивное поведение, то он распаляет себя самостоятельно, и есть еще кобры – эти бьют без предупреждения, при этом, будучи совершенно спокойными. Эти более опасны, но они могут легко потерять интерес к своей жертве. Такой не будет терроризировать жену всю ее жизнь. Вся проблема в том, что жены сами зачастую привязываются к ним. Если верить ее словам, то дома ее ждет как раз кобра. Тогда я прав, что посоветовал ей правильную тактику, перевести действия мужа в шутку. Но если она мне соврала, и причина была, и дома питбуль. Что ж, тогда я ей не завидую. Ладно, давно уже все, что с ней происходит не должно меня касаться. За ее измену я отомстил, отомстил справедливо, теперь ее муж лишен перспективного будущего, как и она. Того, что он с позором вылетел со своей работы вполне достаточно. А на что она сейчас ходит в клинику? На те самые деньги, которые ей вернули с материнского капитала. А что будет, когда эта сумма закончится? Так может помочь ей, покутить с ней в барах заставить ее поверить в то, что у нее не все еще кончено, что даже с двумя детьми она еще кому-то нужна. Пусть потратит все, что у нее осталось, а потом попрощаться с ней, точно так же как она однажды со мной поступила. Это справедливо, но, я трачу не ее деньги, а деньги ее детей, а гулять на такие деньги мне не позволит совесть. Даже если совесть позволит это ей. А может просто оставить ее в покое, что мне мешает жить в свое удовольствие? еще два дня с красивыми девчонками в коттедже, да у нас с Машей единицы таких моментов были, а сейчас хоть каждую неделю так отдыхай. Показать ей как я живу, пусть позавидует, покусает локти. Хотя, что это я зациклился на том, чтобы отомстить.
Вообще что это за идея фикс – месть, я ведь уже все что надо сделал, остановись, Лешка, только посмотри что ты творишь.
А все дело в том, что мне тоже было хорошо с ней. Когда мы расстались, она через полмесяца позвонила мне, сказала, что не хочет с ним жить и попросила выслать денег на обратный билет, она уже тогда захотела вернуться. Гордость не позволила мне этого сделать, фактически я сам отказался от нее в трудной ситуации, ей ничего не оставалось, как выйти за него.
Ведь козе было ясно, что у меня большие перспективы, и пусть тогда я был беден, это все быстро и легко исправилось. Моих связей, смекалки и даже просто везения хватило на то, чтобы подстроить Максу небольшую ловушку, в результате которой он лишился работы, а значит и средств к существованию, бедный и бесперспективный Макс намного менее привлекательнее бедного, но перспективного меня. Тогда я не думал, плохо или хорошо я поступаю. В любви как на войне. Вот только на тот момент Маша уже успела забеременеть. Это решило ее судьбу окончательно.
И в этот момент, а точнее в тот момент, когда я проходил мимо огромного зеркала, и почему-то задержался перед ним, чтобы рассмотреть себя, какая-то важная мысль пришла мне в голову. Но я был уже очень пьян, но мысль эта была очень и очень важна, как для меня, так и для решения машиной проблемы, я даже бросился записать ее на каком-нибудь листке, чтобы не забыть, чтобы утром вспомнить то, о чем я думал сейчас, но, по пути, меня поймали, в прямом смысле, эти самые девчонки…
В понедельник, ближе к обеду, ко мне в кабинет зашла Ксения:
- Алексей, зайди к Борисычу, срочно.
Голова еще гудела после прошедших выходных, я достал минералку и высыпал туда какое-то анти-похмельное средство, оно должно было подействовать через 3 минуты.
У Борисыча сидела Маша.
- что ж, Алексей, жалоба на вас поступила. Вот, клиент говорит, что вы нагрубили ей по телефону и отказали в помощи, это так?
- ни в коей мере, возможно девушка не так поняла меня, но грубости с ней я не допускал. Сергей Борисыч, вы знаете, это не просто клиент, это еще и моя бывшая жена. У нее небольшие проблемы в новой семье, но я, как человек когда-то… ну в общем как бывший муж не могу все это воспринимать объективно, поэтому попросил ее перейти к другому психологу.
- ты же говорил, что не знаешь меня, что никогда не был женат? Это что, не оскорбление?
- я так не говорил.
- постойте, постойте, девушка я здесь не ваши личные проблемы решать, намерен, у вас к Алексею, как к психологу есть какие-нибудь претензии?
- да, есть, он мне в помощи отказал, это нормально? Сначала трубку не взял, потом позвонил и сказал, чтобы я к другому психологу шла. А он что? Пусть деньги тогда вернет.
- легко, - произнес я, и потянулся в карман за деньгами. Но Борисыч так не считал. На деньги он был довольно-таки скуп, и даже если бы ему удалось отсудить у дьявола свою душу обратно, то он не вернул бы ему полученные взамен деньги.
- стоп, так почему все-таки Алексей, вы отказываетесь помогать этому клиенту?
- я не могу быть беспристрастным в такой ситуации.
- а когда мы с вами трудовой договор заключали, в нем такой пункт был? Прежде чем отказываться найдите вескую причину, и прежде, чем отказаться сначала поставьте в известность меня. Идите на свое рабочее место. А вас, Мария, Алексей примет в любое удобное вам время.
- а сейчас можно?
- да, Алексей, проводите ее в кабинет. И будьте повежливей.
Мы сели каждый на свое место. Я не стал с ней говорить. Она молчала и я молчал. Так длилось минут 5.
- злишься?
Я всегда старался не показывать того, что я злюсь. Вот и сейчас я, превозмогая злость, пошутил, и она мне поверила.
- будь я твоим мужем, я бы тебя сейчас отлупил.
Она улыбнулась.
- нет, не отлупил бы. Ты никогда меня не бил, даже когда мне и следовало бы врезать. А если захочешь ударить, то сделаешь это даже, несмотря на то, что ты мне не муж, верно?
- может быть, я не бил тебя и не хочу менять эту традицию. Но это не значит, что стоит так со мной поступать. В конце концов, есть много других способов сделать человеку больно.
- и ты их, конечно же, все знаешь, ты же психолог.
Да, что ты вообще понимаешь Маша, ведь это благодаря мне у тебя все сейчас все настолько плохо, это я когда-то постарался, а ты снова приходишь и еще выпрашиваешь. Бить я тебя не стану, но бояться меня надо не меньше чем его – вот об этом я промолчал тогда.
- слушай, а ты где обедаешь?
- в столовой, как и все. Кстати вот уже обед скоро.
- я тут тебе постряпала немного, возьми, тебе нравилось раньше. А помнишь, я такие же стряпала и у меня плитка загорелась? А ты тушил потом.
- Маша, скажи честно, ну что тебе от меня надо?
Ее лицо стало серьезным и она, глядя мне прямо в глаза, произнесла:
- я жить хочу, как нормальные жены живут, хотя бы недолго, потому, что потом у меня с ним больше никакой жизни не будет, и двоих детей не бросишь. И мне самой их не поднять одной. Так ты пойдешь со мной обедать? Или мне какого-нибудь с улицы найти, который меня ограбит и изнасилует?
- если тебя для счастья нужно лишь сходить со мной в столовую…
- да не в столовую, я в ресторан тебя приглашаю. Поедешь или нет, сейчас.
- я на работе.
- я твоему Борисычу деньги уже заранее заплатила. И ты ведь со мной должен быть, верно? Так ты едешь или нет?
И тут я решил соврать.
- у меня девушка есть, ее Вика зовут, она учится заочно, сейчас на сессии, мы с ней уже полтора года вместе, ты намного лучше ее, но у меня своя жизнь, а у тебя своя, извини.
На глазах, Маши появились слезы. Она быстро собралась и выбежала прочь. Из коридора я услышал громоподобный голос Борисыча.
- Алексей, твою мать!
- нет, ничего, я сама виновата, - успела вмешаться Маша.
- Я из тебя эту дурь-то выбью, ты что делать должен был? На ковер, быстро! – в гневе несмотря на Машины слова, кричал Борисыч.
Борисыч, достал из стола бутылку водки, Ксения нарезала закуски, Борисыч, предложил ей вина, но она отказалась, ограничившись соком.
- ну что ты, Леха, теряешься, - начал он. Вот поверить не могу, что такой специалист, психолог, да и в целом вообще видный парень и при этом такой профан. Ты же посмотри на нее, да как она на тебя смотрит, да любому понятно, что ей от тебя надо.
- у нее муж и двое детей.
- ну и? так ты что же на ней снова жениться собрался? А просто так вспомнить прежнюю жизнь, без обязательств, без обещаний тебе что мешает?
- подруга у меня есть.
- вот только не смеши меня, где она, твоя подруга, ее еще не видел никто…
- Лешка, если от тебя и пахнет женскими духами, то всегда разными, - вмешалась Ксения.
- короче попрощался я сегодня с Машей, вы ее вряд ли больше увидите.
- эх ты, психолог, твою мать, к тебе женщина пришла лекарство от одиночества искать, а ты ее мордой об асфальт. У нее там хоть как дела обстояли?
- да вроде муж ее бил. Ничего страшного.
- ну, смотри, вот если она с собой покончит – я самолично тебе голову отверну. Уяснил?
- ясно.
Я выпил с Борисычем пару стопок, потом покинул их, для них я малопьющий) продолжил я уже самостоятельно – нашел кого-то из старых друзей, посидели с ним, потом поехал в покерный клуб, помнится в тот вечер я проигрался настолько, что если бы Маша потребовала вернуть деньги, заплаченные ей наперед, то я бы не смог этого сделать. До зарплаты оставалось чуть больше недели, теперь придется затянуть пояса, вот только опять, в эти выходные, празднование непонятно чего у Антона на даче.
- слушай, Леха, а в казино ( так Антон называл покерный клуб, где я зачастую пропадал в то время) ты чаще выигрываешь, или проигрываешь? – спросил Антон.
Я, несмотря на недавний проигрыш, выдал ему статистические данные, согласно которым я все-таки чаще выигрываю. Иначе и быть не могло, потому, что моя зарплата составляет около 40 Рублей, а на такую сумму сильно не поиграешь в покер, и при этих деньгах меня считали одним из постоянных посетителей клуба. Сложность была еще в том, чтобы убедить остальных, что я, как и все, больше проигрываю, чем выигрываю.
- так значит ты на мели сейчас?
- почему ты так решил?
- ты «WEST» куришь, это из того блока, который тебе Ленка подарила, он у тебя дома лежит, и пока у тебя есть деньги ты сам сигареты себе берешь, а когда их нет, то ты эти куришь.
Вот сукин сын, Антоха, а ведь он прав!
- может я просто решил докурить эти сигареты, чтобы не выкидывать их.
- конечно, уж не рассказывай мне, еще психолог, Ёпт!
- ну и…
- че ну и? поехали – отыгрываться будешь!
- Антох ты че, с ума сошел, я когда тебе эти деньги вернуть-то смогу? – спросил я, рассматривая в своих руках полторы сотни тыщ.
- сразу же, как выиграешь, если выиграешь, конечно.
- а если нет?
- слушай, не парься, я все равно проиграю эти деньги, и если ты откажешься играть, то я сам буду. Мне нужна еще сотка до завтра, 150 меня не устраивает, что 150, что 0 это сейчас одно и то же. В конце концов, что для меня полтинник, если я в месяц 300 получаю, как для тебя пятерик. Даже не пятерик – 4.
- это деньги Антоха, и их надо считать по номиналу, а не в сравнении.
- так ты, или я? Я туда пойду – меня сразу объ**ут, а ты можешь и выиграть.
- так можно дружбу потерять, Антоха, - произнес я свой последний аргумент. Его крузак уже подъехал к покерному клубу.
- ты или я? – спросил Антон серьезно. Я оценил все шансы Антона на победу, даже учел тот фактор, что новичкам везет.
- я.
Покерный клуб – находящиеся здесь люди, и знать не знают и, наверное, никогда не слышали о таких терминах психологии, как «присоединение», «отзеркаливание», «паттерны» - но все они, безусловно, владеют той магией психологов, пусть даже их никто этому не учил. Они владеют этим даже лучше чем многие психологи и постоянно оттачивают свое мастерство. Это место, где психология иногда переходит в парапсихологию, и наоборот – что-то из иного мира (необязательно потустороннего – мира, созданного людской фантазией) переходит в сознание человека в виде предвидения, делая выигрыш еще более эффектным за счет управления психологической ситуацией вокруг и, заставляя его возвращаться сюда еще и еще раз. Здесь нельзя выиграть не оставив что-нибудь взамен, и, порой, унося с собой большую сумму денег, человек оставляет там значительно большее, то, что не измерить деньгами. Об этом «что-то» надо помнить и всегда держать его при себе, а к выигрышам и проигрышам надо относиться лишь картинно реагируя на них, а на самом деле надо быть, либо постараться быть (еще раз: не казаться, а быть) равнодушным и к тому и к другому.
На этот раз мне повезло во всем, кроме одного. Против меня не было сильных противников, мне везло с картой, мне удалось наладить психологический контроль над каждым из игроков. Недостаток был лишь в том, что у моих противников денег с собой было не много, но я и не собирался долго задерживаться здесь – выиграть эти клятые 100 тыщ, чтобы отдать Антону то, что ему надо и отправляться домой.
Увидев, что передо мною на столе лежит уже достаточное количество фишек, за стол присел Евгений Иваныч – человек, который ходил в этот клуб как на работу, безусловно, профессиональный игрок. Но как раз в то время сумма всех моих денег составила 280, и мне можно было со спокойной совестью идти обратно. Оставалось лишь закончить игру – проиграть по мелочи несколько раз, сказать, что мне сегодня уже не везет и отправиться домой. Тридцатку, или то, что от нее останется, можно было взять себе с чистой совестью. Увидев, что я собираюсь уходить, ко мне подошел Антон, в это время я уравнял ставку Евгения Ивановича в пять Рублей. Следующая ставка была уже 50 Руб.
- иди на всё! – посоветовал Антоха, но послушаться его совета я не мог.
- нельзя на все, у него сейчас комбинация сильная, произнес я негромко, но, не пытаясь скрыть слова от других игроков.
- пас, - произнес я и отправился разменивать фишки. Антон остался смотреть за тем, как продолжится игра за столом. Вскоре он подошел ко мне:
- ты бы выиграл. У него дама, семь была – две пары, у тебя две пары старше. Он триста штук тогда поднял.
- ну и что, здесь часто так выигрывают, - беспристрастно произнес я.
- всего двести семьдесят четыре тысячи.
- ну вот и замечательно – отдавай 150, а остальное тебе.
- Тебе же сотка нужна была?
- да я уже договорился, по безналичке с работы им перечислят, потом с зарплаты вычтут. Нормально все. Так, что надо было играть.
Двадцать четыре я взял себе. Сто пятьдесят вернул Антону, оставшиеся сто, да простят меня дети голодающих стран, ушли в фонд наших совместных гулянок с Антоном, и я настоял, чтобы они хранились у Антона. Впрочем, всю эту сумму мы собрались потратить всего лишь за ближайшие субботу и воскресение. Что уж там говорить пьянка намечалась грандиозная. Но и тех 24 Рублей мне было много, просто я не рассчитывал на то, что они у меня появятся, поэтому я на следующий день снова отправился в покерный клуб, для того, что бы от них избавиться. И на этот раз я сразу сел играть с Евгением Ивановичем.
Скоро должен был начаться второй час игры, а наши фишки все еще большей частью остались у нас. Напряжение и, собственно говоря, недовольство игрой росло. Мне начинало казаться, что сегодня либо крайне скучный день, либо просто меня водят за нос. То немногое, что я выигрывал, тут же возвращалось обратно, в этой игре в выигрыше оставался лишь покерный клуб, поскольку мы, как и другие игроки, платили деньги за аренду стола. Так прошел час.
- я щас домой пойду, не выдержав, произнес Евгений Иваныч.
- может удвоим ставки – предложил я.
- да какой удвоим – удесятерим!
- но тогда я за одну раздачу все проиграю.
- а что сидеть то, уже час так просто сидим - ничего не меняется.
-тогда давайте пока удвоим, потом удесятерим.
- а смысл ждать?
- я еще коктейль хочу в баре заказать, вдруг у меня денег не хватит, - отшутился я, на самом деле причина была в другом – при этой раздаче у меня не было небольшого преимущества в игре, а при следующей будет. Вполне разумно повысить ставки именно на ней. Я заказал коктейль, особо не беспокоясь, как пройдет раздача с удвоенными ставками, карта была ни на что не годная, мой противник выиграл небольшую сумму. Мне принесли коктейль. Возник вопрос, насколько подымать ставки – либо удесятерить прежнюю сумму, либо нынешнюю уже удвоенную. Во втором случае мне пришлось бы уже на втором кругу торговли сделать ставку АЛЛ ИН – то есть поставить все фишки в банк и ждать того, чем закончится игра. Соответственно второй вариант вел к более быстрой развязке…
Итак, у меня почти триста тысяч рублей – это немалые деньги, учитывая, что я пришел всего с двадцатью теперь мне надо решить одну не менее важную проблему – как эти деньги отсюда унести. Пока это просто фишки. В покерном клубе игрок может в любую минуту покинуть игру. Этикет не позволяет делать ему по этому поводу, каких либо замечаний. Но в большинстве случаев этим этикетом пренебрегают. Тем не менее, при первоначальных ставках в 4000 – 8000 потерять 300 000 было делом пары минут. Это понимал и я, это понимал и Евгений Иваныч жаждущий отнять у меня только что заполученную мною денежно-фишечную прелесть. Вот на этот раз звонок Маши оказался как нельзя кстати.
- он опять меня побил, я решила вены вскрыть и передумала, что делать?..
- в смысле что делать?! Ты их вскрыла? У тебя кровь идет?
-да.
- тогда перетяни руку выше чем-нибудь, жгут, ремень, шнурок какой-нибудь. И говори мне о том, что делаешь, не молчи, ладно? Я уже выезжаю к тебе. Через пять минут буду.
Она раньше никогда не говорила мне, где она живет, но то откуда я знал ее адрес, было в данный момент не важно.
- у меня муж дома.
- так куда он смотрит, чтоб его…
- он не знает ни о чем, я в ванне заперлась. Я ему не открою ни за что. Да тут нету ничего только полотенце! Она всхлипнула.
- блин, Маша, кровь можно остановить максимальным сгибанием конечности, найди какой-нибудь шампунь и сожми его в локте так, чтоб аж больно стало.
- не помогает…
- сильнее сожми,
- он выскальзывает, рука скользкая уже.
- блин, Маша, да найди уже что-нибудь, рукой передави, открой мужу в конце-концов.
- я не могу уже, - произнесла она и больше не выронила ни слова. Я еще только-только выскочил с покерного клуба, в прямом смысле с полными карманами денег. Вид у меня был такой, будто я только что его ограбил. Надо вызвать скорую, но я вдруг поймал себя на мысли, что не знаю точного адреса Маши, я знаю место, дом, подъезд, дверь, но не знаю адреса. Пришлось вызвать скорую на эту же улицу, назвав им номер дома лишь приблизительно и квартиру 1, чтобы в случае, если это будет многоэтажка не искать их на верхних этажах. Таксист, увидев лежащие перед ним тысячные купюры, прибавил скорости. Я сделал себе замечание – я уже не в Казино, и здесь щедрость и расточительство не приветствуются. Надо быть осторожнее.
- кто там? - произнес за дверью Макс, по голосу его было слышно, что он пьян. Я в это время пытался перенаправить скорую на действительный адрес Маши.
- бригада скорой помощи, открывайте, у вас человеку плохо.
- идите нахрен, вы номером ошиблись.
- Макс, дверь открой, ты только что Машу чуть не убил.
Я понял, что Макс пялится в дверной глазок.
- ух ты, еб*рь! – произнес он как только меня разглядел, - так вот ты какой! Сынок, иди посмотри как у твоей мамы еб*рь выглядит.
Я вспомнил, что их младшему сыну Андрею всего полтора года, по телу холодной дрожью прошла волна ненависти. Вспомнилось все и сразу, я не смог, да и уже не хотел, себя останавливать.
Макс не успел открыть дверь. Чуть только стал поворачиваться замок, как дверь открылась сама, под моим натиском. Он еще не до конца скатился на пол, потеряв сознание после нескольких моих ударов, как я ломал вторую дверь – в ванной. Дальше – Маша в луже собственной крови, плачь ее детей за моей спиной, характерно то, что раньше они не ревели, видимо пребывали в состоянии шока, их концерт начался лишь когда они увидели мать в луже крови. Хоть Анютка и сама заливалась громче всех, я попросил ее:
- Анюта, успокой пожалуйста братика, - ей просто необходимо было чем то заняться.
- дядька, че с мамой? – спросила девчонка.
- жива, все в порядке будет, кровь уже остановилась, дышать она дышит, просто ослабла немного, она сейчас даже слышит тебя, просто у нее пока сил нет ответить. Сейчас скорая приедет, я видел их, когда сам приезжал, они ей таблетку дадут, и когда она проснется, с ней все в порядке будет, - я повернулся к девочке и слегка улыбнулся, это был сигнал для девочки, что и ей стоило расслабиться.
- дядька а ты кто?
- я? Я тоже ее врач, только от других болезней, даже не от болезней, а чтобы она не болела вообще, профилактика называется.
- а ты ее сможешь сам вылечить? А то я скорой боюсь, пусть лучше папку туда забирают.
- папка то, как раз, сам вылечится, а вот маму надо будет в больницу везти.
- я с ней поеду.
Словно разобрав о чем шла речь, вновь заплакал Андрюшка
Бытовуха, какое-то глупое несмешное кино, проблемы, нарастающие по своим неправильным законам как снежный ком. А у меня в это время гул в ушах, плач не моих детей, убогость обстановки перед глазами и неправильность, нерациональность ситуации, так не должно быть, я должен был остаться тогда дома, и досматривать тот самый красивый добрый и правильный сон, в котором все хорошо, я должен был и дальше ездить к Антону на дачу, и при этом вообще не знать всех этих людей, но я сейчас здесь…
И, как оказалось, снежный ком еще не сошел до конца.
Сирена во дворе, показавшаяся какой-то странной, люди, бегущие в подъезде, почему-то лай собак, внезапно я вспомнил, что муж Маши куда-то пропал из вида, и вот, когда я, обработав рану, повернулся к тем, кто ворвался в квартиру, вместо врача скорой помощи, на меня глядел автомат и несколько полицейских. Возглас «Ого!» когда они вытряхивали деньги из моих карманов, а потом еще:
- так у него тут еще и наркота мается, - и какой-то пакетик с порошком, который непонятно как появился. Но мои попытки защитить себя были прерваны ударом приклада.
Соседи вызвали полицию еще когда Макс учинил дебош, так оказалось, что я успел приехать немного раньше их.
Все тело болело, я лежал на чем-то жестком, пока глаза были закрыты, еще был шанс на то, что это все мне приснилось. Но рано или поздно мне пришлось бы их открыть.
Лампочка, решетка, личности далеко не из примерных граждан страны, Сомнений, где я, больше быть не может. Какой то хмырь подозрительно косится на меня.
- мне позвонить надо, - произнес я. Мобильника в кармане, конечно же, не было.
- у них спроси, - посоветовал хмырь.
Мне принесли чей-то телефон, я потребовал свой, но мне отказались его предоставить, мотивировав это тем, что он разряжен. Память у меня хорошая, номер Антона я знал наизусть.
- ты где пропал? - Антоха не стал спрашивать с чьего номера я звоню, сразу перейдя к делу.
- я в ментовке, похоже, что меня тут с наркотой подставили, мне надо с твоим батей переговорить. Сможешь организовать?
Антоха, хоть и был сыном мэра, но вытащить своего отца на пятнадцать минут ему было довольно-таки сложно.
Меня повели на допрос.
- ну что, сам расскажешь, или будем с тобой по-другому разговаривать?
- Маша жива?
-какая Маша,
-та, которая вены себе вскрыла.
- жива она, в больнице сейчас, а вот о том кто вены вскрыл она скоро сама и расскажет. Так что и тебе ничего избежать не придется.
- мне сначала адвокат нужен, рассказать я вам может, и расскажу, а вот подписывать ничего не буду.
- ты мне не просто расскажешь, ты еще и во всем сознаешься, у меня тут все сознаются, вон видишь кровь на двери – так это один такой же сознаваться не хотел.
- ваше удостоверение, в развернутом виде, пожалуйста, - я понял, что с этим человеком у меня не получится конструктивной беседы.
- ну что, давай уже рассказывай, что там делал?
- Маша позвонила мне, сказала, что вены себе вскрыла, я ее муж бывший. Поехал помочь.
- добить что ли?
- нет, конечно.
- Ну и вызвал бы скорую.
- я вызвал, и сам поехал еще.
- что потом?
- Приехал, муж ее мне не хотел открывать.
- ну а ты ему двери выломал.
- а что делать там человек помирает внутри.
- ты то, какого черта туда поперся? У этой Маши муж есть, семья новая, вот они пусть и заботятся.
- муж тогда дебош дома устроил, вас же соседи именно по этому поводу вызвали? Да вы зря стараетесь, я все равно вашу бумагу подписывать не буду.
- а это мы еще посмотрим. Говори давай, откуда деньги и наркоту взял.
- деньги я в тот вечер в покерном клубе выиграл, оттуда сразу я и поехал к Маше.
- а наркотики?
- я их вообще не видел, это не мои.
- все так говорят.
Время стало тянуться очень долго, Антоха не смог организовать мою встречу с его отцом. Ситуация приобретала для меня приобретала совершенно «неприятельственный» поворот, и если у меня были козыри в рукаве, то уже настало время их предъявлять. Вызвонив Антона еще раз, я обратился к нему с более конкретной просьбой:
Антон прочитал на листке то, что я по памяти написал ему: - имя, фамилию, город Тропецк, корпорация Мечта, генеральный директор или/и владелица компании. Ни номера, ни адреса я конечно же не знал.
Антоха внимательно посмотрел мне в глаза видимо пытаясь понять в своем ли я уме,
- ты вот щас серьезно думаешь, что меня там вообще слушать будут?
Антон был сыном бывшего мэра нашего города, и производил впечатление явно успешного и далеко не бедного парня, и он конечно же знал эти имя и фамилию.
- если ты дозвонишься и скажешь как меня зовут, то у тебя будет пара минут на то, чтобы объяснить ситуацию.
- то есть мне ее телефон вычислить еще надо будет?
- я думаю что ей сообщат о твоем звонке.
- я еще ни одного дела не проиграл, и нарушать эту традицию не собираюсь, - поделился своими намерениями Павел – мой адвокат.
- а сколько у вас всего дел было?
Далее выяснилось, что следователь, допрашивавший меня, и Максим, являются старыми друзьями. Также выяснилось, что Маша, придя в себя, заявила, что не звала меня, когда вскрыла себе вены, и что я, воспользовался неразберихой в их семейной ситуации, о которой я прекрасно знал, поскольку являлся ее психологом, для того, чтобы ограбить их, похитив деньги родителей Макса, которые те выделили на воспитание детей. Об этом я узнал от моего адвоката. Страх за свою жизнь длился недолго, все-таки мне вменялись довольно серьезные преступления. После опасений пришло разочарование. Ну почему все так. Почему люди нарядно одеваются, улыбаются при встрече, а в ситуации, когда тебе нужна помощь, чтобы отстоять свое же, они поворачиваются к тебе своей подлой стороной. И снова это она же. Да как так получилось, что она снова настолько вошла ко мне в доверие, что я второй раз подставил себя под удар. Трезво оценив свои шансы, я решил, что у нее снова ничего не получится. А на следующий день пришла сама Маша. Она и раньше так делала, сначала совершит какую-нибудь гадость, а потом бежит извиняться. Только теперь я уже не собирался терпеть ее выходки.
- я не сама это сказала, он заставил меня так говорить. Я боюсь.
- так он или они тебя заставили?
- он, а кто еще?
- ну, например этот следователь? Друг его.
- ты и это знаешь… но на суде я правду скажу, ты же не виноват ни в чем, там я молчать не буду, - поспешила уверить меня Маша.
- а кто тебе сказал, что ты будешь на суде.
- а как еще?
- ты документы со своими показаниями подписывала?
- ну да.
- ну и вот, этого может оказаться достаточно.
- так вы сами меня вызовите, ты с адвокатом своим, тогда я все и расскажу.
- а как тебе такой вариант, что ты можешь и не дожить до суда?
- что?
- а зачем ты нужна? Всем давно понятно, что ты и Макс скоро расстанетесь, ты можешь рассказать правду, значит ты опасный свидетель, в конце концов, 300 000 отнятые у меня, неплохие деньги, учитывая то, что ему скоро нечего будет пожрать.
- да как ты это говорить вообще можешь! Да и деньги эти конфискованы, ты хоть думаешь что говоришь.
- а ты что наговорила? И еще меня упрекаешь! Вот только я нисколько не удивлюсь, если тебя скоро найдут со вскрытыми венами, и только ты одна будешь знать о том, что не ты сама их вскрыла. Все-таки не того ты боишься, дурочка. Мне жаль тебя.
Не то, чтобы от моей речи, а от издевательского тона, которым я ей все это говорил Маша словно получила удар по голове. Сначала у нее не укладывалось то, что всегда такой милый Лешка говорит ей такое. Потом до нее стал доходить смысл моих слов. И как только она поняла, что я не шутил, она мгновенно приняла решение.
- ты мне угрожаешь? Вы слышали, он мне угрожает! Нет, вы посмотрите только!
Правильно Маша, на этот раз ты все правильно поняла, и приняла ту сторону, какую я и хотел, чтобы ты приняла – сторону лузеров. Теперь будь с ними до конца, трясись и переживай за свою никчемную жизнь, и когда я выйду отсюда с высоко поднятой головой, я первый обвиню тебя в лжесвидетельстве.
Вот так у меня появилась цель, а значит и время пошло быстрее.
ЭПИЛОГ.
Все-таки Маша на суде сменила свои показания,
- ваша честь, - вмешался мой адвокат, - прошу вас отметить, что действия свидетельницы повлекли за собой нежелательные для моего подзащитного последствия, из-за ее заведомо ложных показаний мой подзащитный провел в заключении достаточно длительное время, его имя было очернено, он понес не только моральный, но и физический ущерб, поскольку пребывание в условиях заключения неблагоприятно отразилось на его здоровье, хотя он мог бы быть уже свободен, прошу классифицировать ее действия как лжесвидетельство и привлечь ее к ответственности по всей строгости закона.
- да как! Я же говорила, Лешка ты скажи им! – возмутилась Маша. Я же тебе говорила, тогда, что все расскажу.
- подсудимый, как вы считаете? – спросила судья.
- я абсолютно согласен со своим адвокатом.
Она уставилась мне прямо в глаза, но я-то знал, как смотреть не мигая, она не выдержала первой.
Уже будучи свободным я запрыгнул в Антохин крузак, попросил его остановиться перед ближайшим павильоном, где и взял сразу пять шоколадок, бутылочку спрайта, и туборг грин – ящик. Антоха взял на следующие два дня выходные, меня же теперь уже мало заботило то, что творится у меня на работе. Лишь теперь, уже будучи на свободе, я наконец-то разобрался в той ситуации, в которой оказалась Маша. Ее муж – типичный питбуль, избивал ее по малейшему поводу и без повода. Она попыталась найти защиту у меня, вот только в этой ситуации я скорее сыграл роль второго типа мужей – кобр. Ведь меня не волновало то, что у нее двое детей, что на самом деле она все это время хотела жить как лучше, разве стоит ее за это винить. Но я прекрасно разобрался в их ситуации, и, более того, подсказал ей заведомо неправильную стратегию действия, я был еще хитрее, чем обычные кобры, я не ударил ее, а предпочел сделать это не своими руками, и достиг в этом успеха.
И ведь я понимал кто я, и именно это я, тогда, в пьяном угаре, хотел сообщить себе – трезвому, тогда еще все это можно было повернуть назад, смягчить последствия. А ведь если бы у меня не было этого самого второго шанса, с правом на ошибку, то все могло бы обрести куда более неприятный поворот.
- ну что, по бабам соскучился наверное там? А ну да, забыл, ты же у нас Пахан теперь.
- да ну, ты брось, ведь не смешно совсем, девчонка же на самом деле хотела того, что у нас есть каждую неделю если не чаще - простого счастья.
- ну так пригласил бы ее тогда.
- пригласить, туда? Ну нееет.
- ну так а что ж ты?
А еще я задумался о том, как бы проще сообщить Антохе о чем я только что думал.
- а ведь подонки все-таки мы.
- да ну? Не может быть! – картинно удивился Антоха.
- дай я за руль сяду…
Конец.