Димка должен был ехать за матерью. Рано утром, бренча связкой ключей, он подошел к «ракушке», где стоял ненаглядный «Харлей». Замок висел на ушках, но Димка сразу понял: сломан. Торопясь, он распахнул металлические двери.
«Харлея» не было.
Вместо него в гараже валялась искореженная груда железок. Матово сверкнула порезанная кожа седла. У самых Димкиных ног валялось исколотое колесо.
«Первая пуля в ногу ранила коня», - тягуче и насмешливо пронеслось в голове. То ли утренний ветерок, то ли страх, зажимаемый внутри изо всех сил, пошевелил длинные Димкины волосы. Не поздно ли думать, Матвей? Не пора ли бежать – в милицию или куда подальше? Например, на Волгу, к Варвариной матери, чтоб она засунула его в подпол и сундуком придавила крышку? И чтоб никто не узнал, куда девался Димка? Был мальчишка – и нету.
«А вторая пуля… А вторая пуля… А вторая пуля насмерть ранила меня…» Не закрывая металлических дверей, Дима повернулся и пошел домой. Варя гремела кастрюлями в кухне, слушая надрывающийся попсой приемник. Посреди коридора стоял на изготовке пылесос. Димка пнул его ногой, прошел к себе и свалился на кровать. Хотелось разбить что-нибудь – также безвозвратно, как расколошматили его «Харлей». Или заплакать…
Он вцепился пальцами в покрывало, стиснул зубы…
Гады, гады, гады! И самый главный гад – в деревне, отдыхает от трудов или готовит новое преступление!
Димка повыл немного, утопив лицо в подушке. Не выдержал, вскочил и побежал к Варваре.
Она не слышала, как брат вошел в квартиру, и когда он ворвался в кухню, чуть не упала в обморок. Но тут же о своем испуге забыла, потому что уж очень страшное было выражение лица у Димки.
- Варвара, я его убью! Вот поеду сейчас в Кирюшкино и убью, без всяких ментовских разборок! И ничего мне не говори! Не удерживай!
Варвара плюхнулась на стул с горячей сковородкой в руке. Опомнилась, кинула ее на подставку. Обожженная рука саднила. Она нахмурилась.
- Сначала расскажи мне, что случилось?
Димке не было стыдно своих слез. Он выплеснул на Варвару все отчаяние и злость, ругался такими словами, каких она от него не слыхивала.
- Точно говорю, это Горячев подстроил! И с мамой, и с «Харлеем»!
- Он же в деревне…
- Зато дружки здесь!
- Дим, ну подумай, что у него – банда, что ли? Ты успокойся, позвони Тетьзое, что приедешь не сегодня, а завтра – соври что-нибудь, мол, занят. А мы позовем Матвея и…
- Да что твой Матвей распальцованный!
Варвара обиделась. Молча отвернулась к плите, где жарилось что-то очень аппетитное. Это она готовилась встретить Тетьзою.
Димка покричал еще и про Матвея, и про Горячева, но обиженная спина сестры действовала на нервы. Или на совесть?
- Дай поесть, Варвара. У меня на нервной почве аппетит разыгрался. И пахнет вкусно…
- Подлиза! Ты, пожалуйста, не говори ничего такого на Матвея.
- Понял, понял уже. Ну чего ты стоишь? Звони, звони своему хахалю!
Варвара прыснула.
- Ну и словечко! Кстати, не сообщить ли Тетьзое, как ты ловко управляешься с ненормативной лексикой? В подворотнях тренировался, что ли?
Димка благоразумно промолчал, занявшись содержимым тарелки, которую поставила перед ним Варвара. А она ушла в комнату. Хахалю звонить. Но поговорить с Матвеем не удалось – он был на каких-то важных переговорах. Только прошептал в трубку:
- Как освобожусь – подъеду. Скорее всего, поздно вечером. Вы только не выходите до меня из дома, поняла?
«Есть приказ, пока при вас»,- Варвара показала язык телефону. Хотя, если рассудить, Матвей был прав. Впору не только дома сидеть, но и дверь забаррикадировать. Шкафом, например. Она вернулась в кухню и предложила Димке:
- Умные люди рекомендуют сразу после еды заниматься физической работой, чтоб пища не жиром откладывалась, а мышцы увеличивала. Пропылесось-ка квартиру, Димыч.
- А мне жирок не повредит, глянь, какой я тощий, - усмехнулся поникший Димка. Но за пылесос взялся.
К вечеру напряжение выросло до предела. Домашние дела они переделали, от телевизора тошнило, а Матвей все не проявлялся. Даже по телефону. «А вдруг и его достали? И устроили какую-нибудь автокатастрофу!» - проскользнула в сознание и крепко засела дикая мысль. Варвара забыла, что совсем недавно отказывалась верить в существование ужасной банды под командой Горячева, третирующей их добропорядочное семейство. А кто его знает, все возможно, - пугалась она.
На пике тревоги пискнул мобильник, призывая прочитать пришедшее сообщение. «Выйди на минутку во двор, очень надо», - писал Матвей. Варвара выскочила из квартиры, в нетерпении побежала по лестнице, не дожидаясь лифта, но на крыльцо вышла неспеша, будто и не торопилась.
В сгущающихся сумерках под деревом была четко видна фигура, Матвей тоже не торопился выходить. Наверное, глядит на нее и скалится своей нахальной улыбочкой.
«Вот негодник», - рассердилась Варвара. И так, сердясь, нырнула в тень.
- Кукла, - услышала она незнакомый хрипловатый хохоток. В следующее мгновение чужая рука схватила Варвару поперек туловища, не давая шевельнуться, и дурно пахнущая ладонь зажала ей рот. Ее куда-то тащили, она брыкалась, пыталась кусаться, но воздуха не хватало, и ноги уже бессильными палками чертили по земле слабые борозды…
Звонкий собачий лай возник, перекрывая сопение бандита.
- Август, Август,- крикнул где-то рядом мужской голос.
Маленькая собачка – белая, с рыжими пятнами, - бросалась на Вариного похитителя, неистовый лай перешел в злобный вой. Варвару выпустили, она шлепнулась на землю, кашляя и плача. Август, захлебываясь от негодования, лаял вслед убегавшему, но от Варвары не отходил. Из кустов вынырнул хозяин собаки.
- Боже мой, что с вами? – бросился к Варваре мужчина.
Она пыталась вытереть слезы, но они никак не кончались, заливали щеки и шею.
- Если б не ваш Август! - просипела она. – У вас замечательная собака! Настоящий император!
И попросила жалобно:
- Проводите меня, пожалуйста!
Через полчаса примчался Матвей.
- Из-под земли достану! – рычал он и метался по комнате, не в состоянии переживать сидя.
- Нет, - помотала головой Варвара. – Не достанешь. И Горячев тут не при чем, теперь я это точно понимаю. Какая-то чертовщина с нами происходит. Может, просто черная полоса? Пройдет, все пройдет! Она успокаивала себя, Димку, Матвея. И нисколько себе не верила. Теперь Варвара выглядела спокойной, как осужденный, смирившийся с назначенным ему наказанием.
- Поехали ко мне, - пристал он. – Я тебя защитю… тьфу ты, защищу…
- Ага, - согласилась Варвара. – И оставлю я на растерзание Тетьзою, Димку, всех на свете оставлю. Сама спасаться буду. «Защитю»! Тоже мне, император Август!
Она свернулась калачиком на диване, грустно глядя снизу на Матвея.
- А хочешь, - маялся тот, присев на корточки перед Варварой, - хочешь, я куплю тебе такую же собачку, эта порода хорошая! Или лучше какую-нибудь здоровую!
- Ага, купи, - снова согласилась Варвара. – И пока щенок подрастет, нас всех до дурдома кто-то доведет. Или до могилы.
Матвей вскочил.
- Ты перенервничала, поэтому глупости болтаешь. Завтра мы поедем в деревню эту. На разведку. Надо собственными глазами все увидеть. Учителя вашего долбанного…
- Не ругайся, пожалуйста, - слабеньким голосом проговорила Варвара. Она немножко притворялась, потому что после всех волнений вполне логично было бы спросить у нее: как ты, дурочка, могла поверить, что сообщение на мобильник прислал Матвей? Он сам пока не догадывался, что есть распрекрасная причина в сотый раз назвать ее очень, ну очень красивой девушкой. То есть очень глупой…