В большом и некогда днем шумном доме наконец-то воцарилась вечерняя тишина. За окном уже смеркалось. Мирно потрескивали дрова в камине, давая доброе тепло и немного сумеречного света, которого им двоим было вполне достаточно. За окном чирикали, еще не уснувшие, птицы, а ветер нес в открытое окно пряные запахи леса. Сын мирно спал на верху, а две дочки на втором этаже, под чутким присмотром бабушек.
Они сидели рядом друг с другом возле камина и пили традиционный вечерний чай.
- Хрюси? - спросил он, нарушив тишину.
- Да, папусь, - тихо ответила она, глядя прямо в жерло камина, наслаждаясь танцем огня.
Они давно знали друг друга и уже потеряли свои настоящие имена, ни капли не сожалея об этом.
- Я тут вдруг подумал, - он громко хлюпнул ароматным травяным чаем из чашки, прежде чем продолжить. - А ты часом не ведьма? - он ехидно, но по доброму посмотрел на свою любимую.
- С чего ты это взял? - спросила она, немного с обидой в голосе.
- Ну тогда объясни мне, как, спустя столько лет, я все еще так сильно люблю тебя, что-то тут нечисто. Признайся, приворожила меня? - с нарочитой строгостью спросил он.
- Ага, точно, заняться мне больше нечем, - улыбнулась она и легонько стукнула его в плечо, - мне вот больше кажется, что это ты меня приворожил, вот сам и признавайся.
Он улыбнулся и поцеловал ее в лоб, по-отечески заботливо, но со всей любовью.
- Я пойду спать, приходи, и не забудь закрыть камин.
- Хорошо, папусь, я тебя люблю.
- И я тебя, - он поставил чашку в раковину и стал подниматься по лестнице, скрипя деревянными ступенями.
- Он все равно когда-нибудь поймет, - раздался в сумраке тоненький скрипучий голос. На кресле, где только что сидел ее любимый, по-хозяйски воседал невысокий человечек, ростом не больше метра, с длинным носом и, растрепанной в разные стороны, копной волос. - Тебе придется ему признаться.
- И как же он поймет?
- А твои травы развешанные на чердаке? - начал спорить человечек.
- И что, - с усмешкой произнесла она. - Что, на свете никто не собирает и не сушит травы? У-у-у, как это странно! - иронизировала она.
- Ну хорошо, а как ты объяснишь, что у тебя любая травка в саду растет и цветет, а у соседей все чахнет? - не сдавался человечек.
- Ну так любой растюшке уход нужен и любовь, а у них ни того, ни другого, - сказала она и показала человечку язык.
- А то что ты в лесу знаешь каждый пенек и с каждым деревом диалоги ведешь, каждый цветочек и ягодку знаешь и никогда в лесу не теряешься?
- Просто часто в лес хожу, природу люблю, вот и все. - уже раздраженно произнесла она, пытаясь закончить этот спор.
- Часто в лес ходишь, ага, - произнес он с ехидством, скрестив на груди руки. - Ну хорошо, а тогда как ты объяснишь, что у тебя в дому всегда чисто и порядок, а на столе всегда еда вкусна да горяча?
- Ладно, давай не будем опять спорить на эту тему. - почти сдалась она, - Но как ты себе это представляешь, "смотри, любимый, это все не я, это наш домовой делает, а так вообще-то я ведьма". Все, Егорка, хватит меня каждый день доставать этим!
- Ну нельзя же так долго человека обманывать.
- А кто обманывает, я просто немного недоговариваю. Считай, что я секретный агент под прикрытием, и всей правды ему знать не обязательно. - она замолчала и с грустью посмотрела на огонь.
- Боишься...
- Да, боюсь... А вдруг он меня не поймет? - сказала она, спустя паузу, и в ее глазах блеснули кристаллики слез.
- Если действительно любит, обязательно поймет. Ну конечно, если ты его не приворожила, - съехидничал человечек.
- Нет, честное слово. Первый раз у меня такое, первый раз без заговоров и приворотов, - она вздохнула и улыбнулась. - Поэтому и боюсь. Он для меня все, как и наши дети. Ладно, пойду я тоже спать.
Она легонько дунула в камин, и большое пламя тут же послушно погасло.
- Я так устала сегодня, Егорка, помой пожалуйста посуду, а я тебя завтра сладким пирогом угощу. - она посмотрела на человечка как маленькая девочка, выпрашивающая конфету.
- Ладно уж, что с тобой сделаешь. Вот ты и с ним так же, кто твой взгляд выдержит, - с усмешкой произнес человечек, направляясь к раковине. - Но по поводу разговора с ним, ты все-таки подумай хорошенько. - добавив уже серьезно.
- Хорошо, может быть завтра, - произнесла она зевая и мягко ступая по деревянной лестнице на верх, не скрипнув ни одной половицей.