Этнонимы савромат и сармат

Руслан Абитаев
 Ниже представлена версия этимологий обозначенных в заголовке названий народов, а также схожих с ними: сирмат, язамат, яксамат, тисамат, харимат и гормат (Hormatae), известных из древнегреческих источников [Гаркавец А.Н., 2005], названий некоторых сарматских племён и исторически близких народов – массагетов и тиссагетов. Данное предположение опирается на косвенные доводы и лишь на взгляд автора объясняет происхождение указанных этнонимов относительно постижимым образом, лингвистически и семантически связанно. У предлагаемых этимологий, основанных на многочисленных допущениях, отсутствуют квалифицированные обоснования фонетических изменений.

 Одна из научный версий объяснят значения этнонимов, впервые отмеченного в "Истории" Геродота как савромат (Sauromatae) и ставших известными позднее – сирмат и сармат, от тождественного др-индоарийскому zAru-mant- – "вооружённый метательным оружием (дротиками, стрелами)" [Тохтасьев С.Р., 2005]. Согласно этому предположению, имя савроматов семантически сближается с названием скифов – *skudha-ta, которое по наиболее убедительной версии возводят к индоевропейскому корню со значением "стрелять", а в качестве этнонима – "лучник".

 Обращает внимание, что название савромат в древнегреческой ономастике не только заменилось на поздние формы (сирмат и сармат), но часто использовалось одновременно с ними, в то время, как традиционно установившееся обозначение скифов (skythae, skythes от skudha-ta) сохранялось несмотря на изменение самоназвания доминирующих царских скифов, уже во времена Геродота именовавших себя сколотами.

 Достоверно не известна причина по которой народ называл себя "лучниками". Возможно ли, что название скифов изначально имело культово-религиозное значение? Имя небесного божества причерноморских скифов могло быть табуировано, а известное из сообщения Геродота – Папай, являлось его заменой. Но табуирование могло быть неоднократным и в более ранний период заменено эпитетом "лучник", подобно эпитетам Шарва – "стрелок", ведийского культа Рудры, Керавн – "поражающий громом", древнегреческого Зевса и др. По причине престижности и благозвучия воспринята скифами как самоназвание.

 В случае возможности подобного образования этнонимов, применительно к названиям савромат, сармат и др., потребуется моделирование обстановки сосуществования на одной территории или в непосредственной близости нескольких общин. Кроме преимущественно скотоводческих племён, придерживавшихся, в том числе обычаев солнцепоклонства, говорящих на североиранских языках, проживали носители индоарийского языка, традиции которых близки ведийским. Немаловажно отметить, что язык переселенцев из Индостана должен был со временем отличатся от любого известного нам индоарийского. Эта часть сообщества обладала относительной стабильностью по причине её религиозной закрытости и строгой эндогамии и представляла собой торгово-ремесленническую прослойку не только среди ираноязычных популяций, но и, например, финно-угорских (в ареале ананьевской археологической культуры). Важное значение в данной модели имеет то обстоятельство, что значительная доля внешних контактов, например торговых, осуществлялась именно индоарийской частью сообщества.
 Численно доминирующие ираноязычные племена подвергались определённому влиянию со стороны других культур. Вероятно, получили распространение ранние зороастрийские традиции, предположительно, зародившиеся в среде туранских народов.

 Известно, что культурное влияние зороастризма было значительно шире распространения самой религии. В результате этого влияния в разное время появились такие культы, как Арамазд у армян, Хормуста (Хюрмас и др.) у монгольских народов, Курбусту у тувинцев, Уч Курбустан, Курбустан-аакай у алтайцев, Хормасда у маньчжур и мифологический персонаж кетов Калбесэм, соответствующие имени зороастрийского верховного божества Ахура-Мазде (Ahura Mazda – "владыка мудрый").
 Вследствие подобного влияния, ещё на заре этого учения, в среде солнцепоклонников понятие Ahura-Mazda могло обозначать солнечное божество. В ишкашимском языке слово remuz означает обычное солнце, как и в исторических хотаносакском urmaysd, aurmaysd и хорезмийском *remazd.

 Интересно, что в осетинском языке отсутствуют отражения иранских слов ahura и mazda, общеарийского происхождения (в индоарийском соответствуют asura и medhA). Поскольку, термины культового значения представляются по определению более устойчивыми в речи, их отсутствие можно связать с религиозным табуированием – запретом на употребление в быту. Возможно, в результате контаминаций, связанных с табуированием, произошла замена терминов, соответствующих приведённым реконструированным иранским праформам, рефлексы которых имеются в осетинском языке:
 – "бог-владыка" ahura > *hur- "солнце" в косвенном (род.) падеже [Абаев В.И., 1989, с. 246-248];
 – "мудрый" mazda > *matha- "думать" [Абаев В.И., 1973, с. 107].

 При использовании в качестве самоназвания сарматов (условно, *hur-matha- – *xormata) не отмечено в исторических источниках, видимо, прежде всего по причине отсутствия у них письменности, и, в соответствии с условиями представленной выше модели – значительной посреднической роли иноязычных общин во внешних связях. Можно лишь предположить, что отдалённые сведения о их самоназвании отразились в лексиконе Гесихия Александрийского (V в. н.э.) в виде этнонима Hormatae. Дальнейшие религиозные изменения могли привести к исчезновению этого названия.
 В свою очередь, культовое понятие *hur-matha- в индоарийской среде могло отразиться как saura – “солнечный, относящийся к солнцу” и mata – "идея, учение” и в виде экзонима соседнего ираноязычного населения *saura-mata вошла в древнегреческую традицию как Sauromatae (савромат), с передачей /o/ вместо /a/ в качестве греческого композиционного гласного (как в названии роксолан, содержащем этноним алан [Тохтасьев С.Р., 2005, с. 294, прим. 34]).

 Соответствующим образом можно попытаться этимологизировать название тисамат (Thisamatae) и этноним из "Истории" Геродота тиссагет (Thyssagetae). Первый компонент этих названий может отражать термин тождественный индоарийскому Дьяус (/DyauSpitR/ – "небесный отец") – в ведийской религии божество дневного неба. Изменения /d/ > /dh/ > /th/, могли произойти, как в названии скифов: *skuda-ta > skudha-ta, в дренегреческом Skythae. В данном случае, речь не идёт о языке причерноморских скифов, для которого не характерен переход начального /d/ > /dh/, но подобное возможно в других восточноиранских (например, согдийском), с оглушением > /th/ в неизвестном языке.

 В названии массагет первый компонент может быть связан с индоарийским mAsa – "луна, месяц", а второй, как и в названии тиссагет, отражением словоформы gUDha – “укрытие” или gupta – “защищаемый”. Отмечаемое Геродотом почитание массагетами культа солнца, как единственного божества, требует особого объяснения, но стоит обратить внимание на сообщение Страбона о Кавказской Албании, соответствующей периоду правления массагетских Аршакидов, – "В качестве богов чтут они Солнце, Зевса и Луну, в особенности же Луну" (Страбон, География XI.4.7 перевод П.И. Прозорова).

 В случае верности предложенной трактовки названия массагетов, ещё один упоминаемый Геродотом этноним может иметь то же значение и так же от индоарийских слов: candra – "луна" и pAhi – “защита”. Такое название (*candrapAhi) могло быть переосмыслено в древнегреческом языке как Androphagoe – андрофаги, подобно тому, как название скифов-земледельцев – Skithai georgoi, по мнению В.И. Абаева, представляет собой лексическую адаптацию скифского этнонима *gauvarga. “Возможность подобных адаптаций надо постоянно иметь в поле зрения. Названия, имеющие по видимости вполне греческий облик, могут быть в действительности адаптацией на греческий лад звучных “варварских” терминов, не имеющих по значению ничего общего с их греческой передачей” [Абаев В.И., 1990, с. 97-100]. Геродот, не упоминающий массагетов и андрофагов вместе, мог пользоваться независимыми источниками при описании не связанных событий и, соответственно, некоторые народы выступают в них под разными названиями. В этом случае, приписываемый андрофагам каннибализм, вполне вероятно, является лишь следствием восприятия их названия. Если в традициях североиранских кочевников (включая андрофагов – имевших своих царей) проявлялись морально-этические нормы сопоставимые с теми, которые легли в основу зороастризма и ведийской религии, следовало бы усомниться в существовании у них практики ритуального каннибализма, тем не менее, часто отмечаемого античными авторами именно у массагетов. Это может быть подтверждением их двойного названия, ведь одно из них (*candrapAhi/Androphagi), по причине прозрачной этимологии в греко-латинской среде, могло восприниматься как эпитет с неизбежными домысливаниями, особенно при недостатке сведений о географически удалённом народе.

 Известно, что массагеты за свою историю неоднократно исчезали и вновь появлялись в исторических хрониках. Например, в 530 году до н.э. персидский царь Кир II совершает поход против массагетов царицы Томирис. Кир II погибает в этой войне, а его империю охватывают мятежи. Уже в 519 году до н.э. Дарий I, восстанавливает и, позже, расширяет границы Персидского царства в Средней Азии. Но среди народов, с которыми воевали персы массагетов нет – Бехистунская надпись, описывающая события, их не упоминает. Они не упоминаются и в связи с походом против скифов (около 514 г. до н.э.). Для Дария I, представителя младшей линии династии, но претендовавшего на законную преемственность от предшественников, месть за гибель Кира Великого должна была иметь важное во всех отношениях значение [Немировский А.А., 2005, с. 217-224]. Ассоциирование массагетов с андрофагами объяснило бы исчезновение, по крайней мере, части этого народа – расселившись по северным окраинам степей, они могли проникнуть далеко на запад и стать известны под другим вариантом экзонима. В этом случае, можно ли исключать, что поход Дария I против скифов, если был на самом деле, представлял собой попытку возмездия массагетам за гибель царя Кира II? По крайней мере, этот поход, в описании Геродота, завершился после достижения армией персидского царя земель андрофагов и их союзников (меланхленов, невров).

 Вполне возможно, что в ираноязычной среде название массагетов, так же наделялось новым смыслом. Например, из-за созвучия с иранским masya- – "рыба", воспринималось в значении "рыбоеды" и, как следствие, в античных источниках обозначены как ихтиофаги. Отсюда же особое упоминание о народах питающихся рыбой, прямо или косвенно отождествляемых с массагетами. Но отсутствие упоминания в персидских источниках этнонимов массагет, а так же савромат, скорее подтверждает их связанность с культово-религиозными понятиями, ведь использование таких названий в отношении туранских народов, традиционно противопоставляемых Ирану, могло являться неприемлемым по идеологическим мотивам, поскольку в зороастризме Луна и Солнце персонифицируются как божества [Чунакова О.М., 2004]. В этой связи, обращает внимание этноним, известный из персидских источников как хаумаварга – "почитающие хаому" [Абаев В.И., 1990, с 97-100]. "Хаома" в до-зороастрийской религии растение, изготовляемый из него напиток и божество, персонифицирующее это растение и напиток, которому в индоарийском языке соответствует "сома". В Ведах, кроме прочего, упоминается Сома — лунное божество и нектар, источаемый Луной. Поэтому, допущение о влиянии ведийских традиций позволило бы трактовать название хаумаварга как "почитающие Луну" и ассоциировать с массагетами.

 Косвенные свидетельства рассматриваемой версии значения названия массагетов обнаруживаются в китайских исторических документах – в "Исторических записках" Сыма Цяня, II века до н.э., говорится о народе юэчжи, которых принято ассоциировать с тохарами древнегреческих источников, а также кушанами, эфталитами, т.е. с этническими сообществами сако-массагетского круга. Интересно, что имя Yuezhi, состоит из символов, означающих "луна" и "клан" соответственно [Thierry, 2005].

 Конечно, необходимо учитывать возможность случайных совпадений и ошибочных интерпретаций, но во все времена существовали народы имевшие несколько названий – эндоэтнонимы и экзоэтнонимы. Хотя, в данном случае, главным аргументом является невозможность надёжного исключения тождественности сака-хаумаварга, массагетов и андрофагов, возможно ли, что и названия савромат, сирмат и сармат образованны от разных, но лишь созвучных основ? По крайней мере, это объяснило бы одновременное использование разных этнонимов, в отличие от неизменного именования скифов.

 Интересно обратить внимание на этноним харимат (Kharimatae), возможно, в несколько искажённой форме, содержащий индоарийское hari, кроме прочих, имеющее значение "солнце". То есть, в этом случае является вариантом названия савроматов. В то же время это название может отражать санскр. harimat – "имеющий гнедых коней", эпитет Индры. Но, вполне вероятно, что оба варианта равнозначны – определение "имеющие гнедых коней" (harimat) устоялось благодаря созвучию с другим значением (*hari-mata), отсылающем к традиционному, но вышедшему из употребления названию (*saura-mata).

 Если некоторые древнегреческие названия отражают индоарийские экзонимы, которые, в свою очередь, связаны с культовыми терминами, не всегда закономерные изменения этнонимов могут объясняться религиозными факторами, например, новым табуированием с заменой имени культа на эпитет. Геродот, особо отметив почитание массагетами исключительно солнечного культа, не упоминает его имени. Так же, нет прямых сведений об имени сарматского верховного культа или именах пантеона. Возможно ли, что вследствие табуирования или религиозных изменений в качестве подмены культа Солнца использовалось понятие "фарн"? Фарн (от древнеиранского hvarnah) – божество, материальное воплощение животворящей силы Солнца, божественного огня, божественная сущность, приносящая богатство, власть и могущество.

 Можно лишь предполагать, что в индоарийских общинах, при замене названия ираноязычных соседей (саурамата), могло быть использовано определение zrImat – 'богатый, славный, лучезарный' и др., которое в индуизме употребляется и в качестве эпитета культов Вишну, Куберы и Шивы. В Ведах упоминается понятие zromata – 'слава, славный'. На выбор таких обозначений, кроме относительного семантического соответствия абстрактному понятию "фарн", очевидно, повлияло их созвучие с прежним названием.
 В качестве аргумента стоит обозначить более позднее появление этнонимов, образованных от эпитетов, по сравнению с прямо отражающим культовое понятие. Это же обстоятельство позволяет предполагать, что со времени появления названия савромат в неизвестном индоарийском языке произошли определённые изменения и стоит говорить лишь о рефлексах указанных словоформ. Также, очевидно, этнонимы получившие известность через древнегреческий язык по определению являются грецизированными.

 Представляя схематически: в индоарийской среде название *sauramata по определённым причинам оказывается неприменимым и заменяется эпитетами *zrImat, *zromata, которые в условиях древнегреческой фонологии, сближаясь с традиционной формой Sauromatae (савромат), отражаются как Syrmatae (сирмат) и, получившее широкое распространение, Sarmatae (сармат).

 * * *
 Другой особенностью является тот факт, что скифы, несмотря на деление на племена, отличающиеся по языку и религии (Геродот отметил различие их пантеонов), в античном мире были известны прежде всего под своим общим обозначением. В отличие от них сарматские племена уже на раннем этапе истории выступают под своими названиями, часто более значимыми, чем их объединяющее.
 При этом, названия наиболее известных сарматских племён не сложно этимологизируются подобно предложенным выше трактовкам, в ряде случаев с условием индоарийского влияния, от понятий достаточно благозвучных, связанных с религиозными культами и, особенно, их эпитетами. Известно, о близких сарматам массагетах, что единственный бог, которого они почитают, это – солнце, которому приносят в жертву коней, полагая смысл этого жертвоприношения в том, что самому быстрому богу нужно приносить в жертву самое быстрое существо на свете (Геродот, История 1:216). Придерживаясь рамок предложенной парадигмы, можно ли исключать, что название асов, сопоставляемое с авестийским asu – “быстрый, проворный” или санскритским Azu – “быстрый”, образовано от эпитета культа солнца, как самого быстрого, вследствие табуирования? В этом случае, название асов может представлять собой поздний вариант этнонима савромат, которых с распадом общности могло быть не мало. Название асайев сопоставимо с авестийским a-saya- или санскритским acchAya – “не имеющий тени”, что также применимо в качестве эпитета солнечного культа. Этому не противоречит и упоминание этого названия как сайи, поскольку может отражать санскр. chAya – "солнце, свет".

 Название роксоланов, вероятно, образованно от “рухс, рохс”, с осетинского языка – “сияющий свет” или древнеиндийского ruksa- – “сияющий, блестящий” [Трубачёв О.Н., 1977, с. 27] и алан – от древнего этнонима *aryana [Абаев В.И., 1958, с. 47]. В контексте данного сочинения уместно заметить, что перевод этнонима роксолан как "светлые аланы" был бы корректнее с уточнением смысла определения "светлый", означающего наличие света, но не оттенок цвета (см. примеры употребления осетинского ruxs || roxs – [Абаев В.И., 1973, с. 436-437]). Поэтому, семантически более точным является перевод – "сияющие аланы". Очевидно, кроме связи с культово-религиозной сферой или топонимией, сложно найти другое объяснение, по которому народ мог называться "сияющим" или “светящимся/ освещённым”.

 Название племени аорс соотносят с авестийским словом aurusha, осетинскими “урс, уорс” – “белый”. Такое название само по себе могло быть эпитетом какого-то культа, но предполагая индоарийское влияние, возможно, этноним отражает санскр. aruSa со значениями “солнце, день, красный, огненный; огонь, пламя” и др. В Ведах употребляется в качестве эпитета – “красные кони Агни”. В хозяйстве сарматов-кочевников, вероятно, важное место занимало разведение лошадей. Также, под влиянием зороастризма, мог существовать культ огня, особенно, учитывая развитие металлургии и кузнечного дела, которые нередко сакрализировались в древности. Стечение факторов: культ солнца, почитание коней и сакрализация огня, могло привести к появлению названия на основе aruSa, которое после лексической адаптации в ираноязычной среде получило известность как аорс.

 В санскрите sIraka, означающее “солнце”, схоже с названием сарматского племени сираков, населявших с IV века до н.э. приазовские степи к северу от реки Кубань. Если, как в случае с аорсами, названия не случайны и несут дополнительный смысл, учитывая, что в ведическом санскрите sIraka также имеет значение “плуг”, может быть связано с особенностями хозяйственной деятельности населения, в данном случае – с земледелием, которое могло иметь определённое значение у некоторых северо-иранских народов (например, Геродот упоминает скифов-пахарей).

 Название языгов, намеренно рассматривая в религиозном аспекте, может происходить от слова тождественного авестийскому *yaz- или санскритскому *yaj- – “поклоняться, молиться, жертвоприношение”. Известное через древнегреческий язык название племени языг (ед.ч. Iazyx), возможно, коррелируется с гидронимом Даикс (Daix) "Географии" Птолемея, которое можно связать с авестийской рекой Даити, придерживаясь предположения о посреднической роли носителей индоарийского языка. Если название реки имело значение соответствующее авестийскому daiti – "дающий, дарующий", в индоарийском могло отразиться как dAyikA, то же значение в форме женского рода. Изменение *dAyikA – тюрк. jayiq (баш. Яйыk) могло произойти в результате наделения гидронима новым смыслом или закономерных фонетических трансформаций при смене тюркских языков разных типов, отразившееся в башкирской диалектической лексике: "большой" – дур || юр; "степь" – далан || ялан и др. [Диалектологический словарь башкирского языка, 2002].

 Обращаясь к географии Авесты, можно предположить, что имя языгов отражает название горной области Варна или Варена, местоположение которого неизвестно. В авестийском языке производные слова varena имеют значение “вера, благоверие” [H. Humbach, 1991, p. 107]. Согласно Авесте, именно в Варене Траэтаона (легендарный прародитель ариев) совершил обильное жертвоприношение – сто лошадей, тысячу быков и мириад овец – наиболее раннее из подобных. И если название местности имело соответствующее значение (быть может, не изначальное, а как следствие переосмысления) – "место жертвоприношения, поклонения", в результате его калькирования мог образоваться этноним языг, отмеченный и в форме Iazug- [Тохтасьев С.Р., 2005, с. 299], например, от индоарийского yAjuka – "жертвователь" (iSTi-yAjuka – "совершающий особое жертвоприношение"):

 1. Значение; 2. Авестийский; 3. Санскрит; 4. В древнегреческой ономастике; 5. Соответствие.

 1. Дающий, дарующий; 2. dAiti; 3. dAyikA; 4. Daix; 5. Яик (Яйыk).

 1. Поклоняющийся, жертвующий; 2. varena; 3. yAjuka; 4. Iazyges, Iazyx; 5. Языги.

 Нельзя не признавать, что возникают сложности при ассоциированной трактовке этнонима язамат, хоть и содержащий религиозный термин (индоарий. yAja – "жертвователь"), но не отражающий имени культа и, особенно, в случае верности его топонимического происхождения, поскольку (в сравнении с предложенной выше трактовкой этнонима харимат) не согласуется со значениями названий савромат и тисамат, у которых первый компонент связан с именем верховного божества (соответственно, Солнца и Неба). Учитывая всю условность предлагаемых интерпретаций, ни что не мешает построить цепь предположений, подводящих к определённым трактовкам ряда племенных названий:
 – Варена, Варна, помимо калькирования, могло быть переосмыслено по созвучию и воспринято в значении фарн.
 – Фарн, кроме абстрактного понятия, часто выступает как конкретный материальный символ, божественный персонаж. Относительным соответствием в древнеиндийской мифологии являются якши (yakSa, жен. род. yakSI) – сверхъестественные существа, слуги бога богатства Куберы. Употребление *yakSa, в качестве эпитета в значении "фарн" и замена табуированного компонента в названии савромат, могло привести к появлению названий яксамат, иксомат (Iaxamatae, Ixomatae).
 – Поскольку это обозначение относилось к народу, известному как языги, контаминация их названий (а также, объединяющего имени сармат) способстврвала появлению этнонима язамат (Iazamatae).
 – Семантическое несоответствие компонентов этих этнонимов могло выразиться в замене mata на, быть может более подходящее понятие bhaTa – "воин, войско; слуга" и в древнегреческой передаче отразилось в названиях язабат, иксибат (Iazabatae, Ixibatae).

 Определённое сходство изменений:
 varena – *yAjuka – Iazyx
 daiti – *dAyikA – Daix
 Варена – языг; Даити – Даикс – Яик, совр. река Урал, позволило бы локализовать формирование этого и, возможно, некоторых других этнонимов на Южном Урале и прилегающих регионах, конечно, в случае достоверности предположений, поскольку языги, по всем свидетельствам являются сарматским народом.
 В свою очередь, возможность отражения названий местности в именах ираноязычных кочевников по схеме: культ > топоним > этноним, устранило бы противоречие значения названия массагетов (в предложенной здесь трактовке) и свидетельства о почитании ими исключительно солнечного культа. Например, на Южном Урале есть река Ай, в переводе с тюркского – "лунная". Подобные названия могли существовать и в прошлом...

 * * *
 Андроновскую и Срубную культурно-исторические общности связывают с носителями индоиранских языков. Это подтверждается наличием иранских и индоарийских заимствований в уральских языках. В случае верности предлагаемых значений этнонимов сарматского круга, источником не мог быть праиндоарийский или индоиранский языки. Речь может идти о языке, близком ведийскому санскриту, соответственно, южноазиатского происхождения. Возможно ли, что в течение определённого периода происходили обратные миграции носителей сформировавшегося индоарийского языка из Индостана в Причерноморье, Поволжье, Южный Урал и другие регионы? Идею такого рода высказал в 1820 году немецкий географ Карл Риттер, но не нашёл поддержки [Трубачёв О.Н., 1999, с. 19-20].
 Возможно, стоит учитывать, что практиковавшаяся индоариями кремация, с последующим развеиванием праха над водоёмом, не позволяет прояснить картину прошлого методами палеоантропологии и палеогенетики. Как было отмеченно выше, индоарии могли быть немногочисленной торгово-ремесленнической прослойкой не только среди иранских, но и некоторых финно-угорских народов, например, составляя часть населения ананьевской археологической культуры (кон. VIII – III вв. до н.э.). Торговая деятельность позволяла бы им посещать и длительно пребывать на обширной территории, в том числе, среди славян, балтов, кавказских и других народов. Придерживаясь строгой эндогамии, обусловленной религиозными особенностями, они, вероятно, не оставили генетических следов своего пребывания и влияние могло ограничиться распространением некоторых обычаев (например, кремации) и лексическими заимствованиями.
 Хотя индоарийские или поздние праиндоарийские заимствования обнаруживаются в финно-угорских языках [Напольских В.В., 2010, с. 229-242], безусловно, нуждается в дополнительных обоснованиях возможность присутствия в регионе в период до V в. до н.э. носителей индоарийского языка и культуры, именно, южноазиатского происхождения.


 Данный материал в формате pdf доступен на сайте http://independent.academia.edu/RuslanAbitaev


 Использованная литература и источники

 Абаев В.И. Избранные труды: Религия, фольклор, литература. Владикавказ, 1990.
 Абаев В.И. Историко–этимологический словарь осетинского языка. М.-Л., 1958. — Т. I.
 Абаев В.И. Историко–этимологический словарь осетинского языка. Л., 1973. — Т. II.
 Абаев В.И. Историко–этимологический словарь осетинского языка. Л., 1989. — Т. IV.
 Гаркавец А.Н. Великая Степь в античных и византийских источниках: Сборник материалов. Алматы, 2005.
 Диалектологический словарь башкирского языка. Уфа, 2002.
 Напольских В.В. Уральско-Арийские взаимоотношения: история исследований, новые решения и проблемы // Индоевропейская история в свете новых исследований. М., 2010.
 Немировский А.А. Массагеты Геродота и саки тиграхауда // Эдубба вечна и постоянна. СПб., 2005.
 Тохтасьев С.Р. Sauromatae - Syrmatae - Sarmatae, ХСб 14 2005  Трубачёв О.Н. Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье // Вопросы языкознания. 1977. № 6.
 Трубачёв О.Н. Indoarica в Северном Причерноморье. М., 1999. С. 19–20.
 Чунакова О.М. Пехлевийский словарь зороастрийских терминов, мифических персонажей и мифологических символов. М., 2004.
 Humbach, Helmut. The Gathas of Zarathushtra and the other Old Avestan texts. Vol. 2: Commentary. 1991.
 Monier-Williams Sanskrit-English Dictionary, 1899.
 Thierry, Francois (2005). "Yuezhi et Kouchans, Pi;ges et dangers des sources chinoises". In Bopearachchi, Osmund; Boussac, Marie-Francoise (eds.). Afghanistan, Ancien carrefour entre l'est et l'ouest. Turnhout: Brepols. pp. 421–539.
 https://en.wikipedia.org
 https://ru.wikipedia.org