Пропала охота!

               
     Подготовка к охоте всегда была приятным событием в семье Лихачевых. Возбужденно-радостные сборы обычно сдержанного и неразговорчивого мужа, его веселое настроение обычно передавались и жене, и она с удовольствием принималась готовить ему » тормозки». Она была рада тому, что он оторвется от обыденных кабинетных дел, побродит по лесу, подышит свежим воздухом, пообщается с приятелями-компаньонами.
      В определенное время к подъезду подкатывал микроавтобус с затененными стеклами, и через окно Лидия Николаевна видела, как оттуда высыпают  крепкие мужчины в камуфляжной форме, как приветствуют мужа, весело хлопая  его по плечам, как улыбается он им в ответ и заносит в микроавтобус свой рюкзак и зачехленное ружье.
      Микроавтобус быстро исчезал, и Лилия Николаевна возвращалась к своим обыденным делам, которые накапливались к выходным дням и с которыми она старалась справиться к возвращению мужа. Она радовалась тому, что хоть у него есть возможность полноценно отдохнуть, самое время, потому что слишком долго жили они в плену проблем и забот, детей вырастили и поставили на ноги, вот уж и первого внука дождались. Пролетела жизнь – не заметили.
      Зимой охотники возвращались обычно к вечеру, иногда муж сильно во хмелю, на что Лидия Николаевна особенного внимания не обращала, так как в обыденной жизни он этим не баловался, пусть хоть таким образом расслабится.
      Но все-таки она предпочитала  его охоту в августе и сентябре, когда возвращался    он обычно трезвым и, если пахло от него, то хорошим вином и дымом костра, был он бодрым, заметно помолодевшим  , увлекательно рассказывал ей об утренних и вечерних зорьках, и она живо представляла прекрасный пейзаж ранней осени, охотников, замерших в камышах, свист птичьих крыльев, рассекающих воздух над зеркальной гладью воды, ружейные залпы, суетливость охотничьих собак, ищущих сбитую дичь… На охоте она никогда не была, это память услужливо подсовывала ей кадры виденных кинофильмов , а воображение дорисовывало остальное. Отсутствие дичи ее даже радовало: жалко птиц, да и она терпеть не могла ощипывать  остывшие, задубевшие   птичьи тушки с бессильно болтающимися головами на длинных шеях. Не вызывали положительных эмоций и застывшие взгляды мертвых прищуренных глаз, ни запах болота, исходящий от перьев.

      Сентябрь в этом году был жаркий, а работы  на участке вокруг загородного дома было много: газоны заросли, отцветшие растения убирать надо, да и овощи требовали времени. Поэтому Лидия Николаевна была обрадована новостью, что охотиться муж будет недалеко от дачного поселка, поэтому полдня он может уделить помощи на участке. Это объяснялось и обстоятельством, что карточки отстрела продать должен был егерь, живущий по соседству. Но муж, уже дважды бегающий к нему, домой возвратился расстроенный: микроавтобус должен приехать за ним с минуты на минуту, а егерь куда-то запропастился, хотя обещал скоро быть. Лидия Николаевна успокаивала его:
     -Ничего, Витенька, куда он денется? До охоты еще времени достаточно.
Муж заметно нервничал, с кем-то переговаривался по мобильному телефону, потом как-то без удовольствия обкашивал траву по краю участка. Лидия Николаевна готовила рюкзак, в пластиковые судочки уложила ароматные золотистые котлеты, в другой – пупырчатые крепкие малосольные огурцы, которые муж очень любил, расфасовывала по лоткам отварную картошку, глянцевитые алые помидоры, нежное сало с розоватыми прожилками, свежий хлеб. В большой термос был залит крепкий чай, настоянный на травах, все это было уложено в рюкзак, дополнено необходимой посудой и салфетками, аккуратно упаковано и поставлено     возле зачехленного ружья. Теперь можно было присоединиться к работающему в саду мужу. Когда у ворот засигналил микроавтобус, муж встрепенулся и побежал к калитке.
Елена Николаевна спокойно возилась на цветочной грядке, выкапывая луковицы гладиолусов, когда вдруг услышала звонкий женский голос, оборванный на полуслове.
     -Кто это может быть? – удивилась она и пошла было тоже к калитке, но остановилась на полпути, подумав, что не стоит представать перед малознакомыми людьми в измазанной одежде, с грязными руками , растрепанной и неприглядной. Она продолжала выкапывать гладиолусы, но прежнего спокойно- блаженного состояния почему-то уже не испытывала.
     -Ну что, пришел егерь? – спросила у возвратившегося мужа.
     - Да появился только что! – ответил тот с досадой .- Сейчас купим карточки- и отправляемся.
     - Послушай! – вдруг спросила она. - А что это за женский голос? Разве с вами на охоте и женщины бывают?
     - Что за глупости! Какие женщины, что ты выдумываешь?! Просто сегодня один взял с собой жену, иначе она его не отпускала.
     - Странно… А почему ты меня с собой никогда не возьмешь?
     - Просто ты передо мной не ставила таких условий. Хочешь  - поехали! – пожал плечами муж, зная , что ни на какую охоту она вот так, без подготовки, не поедет, тем более что до следующего выходного погода может кардинально испортиться, надо торопиться, использовать для работы на участке каждую минуту. Поэтому он спокойно взял рюкзак, ружье и заторопился к калитке.
     Но что-то насторожило ее в его спешном уходе, в уклончивом взгляде. Невнятная тревога коснулась сердца и , вытерев руки от налипшей земли, она вошла в дом, поднялась на  второй этаж и подошла к окну, выходящему на улицу. Сквозь опущенные жалюзи был хорошо виден и микроавтобус, и люди, стоящие вокруг него.
День был жаркий, в автобусе, видимо, было душно, и охотники вышли наружу. Чуть в стороне стоял грузный мужчина средних лет с заметной плешью и округлым животиком, на котором не держались модные бриджи, а рядом – тоненькая гибкая девушка с коричневыми от загара плечиками, выступающими     из яркой маечки, в спортивных шортах, позволяющих любоваться  ее длинными стройными ногами. Мужчина все придвигался к ней, пытаясь обнять за талию, девушка машинально шарахалась от его рук, но мужчина по-прежнему наступал, и ей пришлось остановиться . Лидии Николаевне    показалось,  что хорошенькое личико девушки исказила брезгливая гримаса, и женщина ее мысленно пожалела, но в это время  внимание отвлекла другая, а за ней и третья девушки, вышедшие из автобуса. Одна, юная и светловолосая, медленно побрела вдоль забора, другая , в темных очках, включилась в активную беседу со стоящими у автобуса охотниками, немолодыми, солидными мужчинами в пестром охотничьем камуфляже.
      Лидия Николаевна опешила. Подняв жалюзи, она вглядывалась в оживленные лица мужчин и юные лица спортивных красивых девушек и не могла отодвинуться от окна. Вот к охотникам от дома егеря спешит ее муж, подходит к ним, показывает, видимо, карточки и… невольно поднимает глаза и встречается взглядом с потрясенной женой. И, следуя его взгляду, стоящие у автобуса тоже поднимают глаза. Все на какое-то мгновение замерли, потом один за другим начали садиться в автобус, туда же легко впорхнули девушки. Последним, не поднимая головы, зашел муж. Микроавтобус, зарычав мотором, сорвался с места , неспешно покатил по накатанной дороге   и исчез среди сосен.
       Лидия Николаевна медленно спустилась со второго этажа, ничего не видя перед собой, побрела к грядкам. У колодца  наткнулась на поспешно брошенную мужем косу, сквозь босоножек порезала палец на ноге, из босоножка хлынула кровь. Так же слепо и механически повернула к дому, зашла в кухню, оставляя кровавый след на полу, подошла к аптечке, вынула пузырек с перекисью водорода, бинт, промыла ранку, перебинтовала. Она не чувствовала боли в пальце, боль была внутри, она росла в ней. И вдруг Лидия Николаевна вспомнила, как полдня возилась с котлетами, отбирала самые крупные и красивые помидоры, ею выращенные, как любовно готовила рюкзак… Она    закрыла руками лицо, и слезы хлынули сквозь пальцы, оставляя на руках и лице грязные разводы.

       Лихачев ехал в автобусе и глядел в окно. Товарищи сочувственно молчали, только девушки на заднем сидении беззаботно о чем-то щебетали.
« Подставили, гады, - думал он. - Как глупо! Знали ведь, что в доме может кто-то быть, могли бы и не подъезжать ко двору. И девок не удержали, выпустили из автобуса. Жарко, видите ли, им . » Мысленно выругавшись, он пытался уйти от невеселых мыслей об омраченном развлечении, которое всегда доставляло ему столько удовольствия.
       Охота давно стала   неотъемлемым атрибутом его  жизни. Это не только общение с его деловыми партнерами, это – движение, здоровье, настоящее мужское занятие. А присутствие девочек на охоте – обоюдовыгодная сделка без далеко идущих последствий. Девочки приезжали подзаработать, мужчины – возвратиться хоть ненадолго в свободную молодую жизнь без обязательств. И это в обрамлении  прекрасной природы ранней осени, глади озерных вод, романтических закатов и рассветов. Что в этом плохого? Так было и так будет всегда в среде, где есть деньги, за которые можно купить любые удовольствия. Семья оставалась семьей, а охота - охотой. Привязанностей здесь быть не могло, какие привязанности при сделке? Никто не имел никаких иллюзий, все было честно. Заработанные необременительным трудом деньги   девочки потратят на косметику, тряпки, посещение кафе и дискотек со своими сверстниками, а они, солидные мужи, возвратятся к своим семейным обязанностям и проблемам, к своим делам, но в их серых буднях     будет место светлым воспоминаниям и ожиданиям.
       - Ну что, спрашивается, случилось? – снова спрашивал он себя. – Подумаешь, увидела жена юных шалав, сопровождающих нас на охоту. Во-первых, увидела только троих, это раз. Я тут могу быть ни при чем. Что дальше?..   Домой придется возвратиться вечером, на ночь, конечно, оставаться нельзя. Вот гады, подставили как !.. Что еще? Как Лида себя поведет? Ну, возможно, устроит истерику, хоть это на нее и не похоже. Подуется неделю, потом все равно забудет, это уже проверено : никогда ни о каких моих прегрешениях не вспоминает. Детям ничего не скажет, это точно. Жен она ничьих не знает, да и знала бы, ничего не сообщила бы ни за что, не будет осложнять мои отношения с компаньонами. Следовательно, переживать не из-за чего. Почему же так неприятно на душе? Эх да, черт возьми, пропала охота!