В меня на телефоне, я - закат сквозь пальцы, присядь, проверив почту, и забрав из ванной, йэх и ворошусь руками ниже в платье, заряженный и вижу мне, Годзилла не кусает с виду, но с чужих зубов бежит на планах JVC, расплавь луну, сказавшись сзади, снизив мои йэх, что у тебя внутри активный датчик, но пустой в карманах я, но управляюсь с левой стороны, по локоть отекая с правой, я принял и концами на больших, чтоб не заляпаться вещами, ты умещаешься на трёх логических мостах, что вряд ли тебе хватит, я обретаюсь /в двух минутах от езды/ на расстояньи двух сечений и неправильных местах, лиловый, утыкаясь в мою смелость на дешёвых катах, держи меня, /не хватит/ за четыре пальца, что не чувствую лица, мне в руку и плевком моя забота ограничится, слетай, я буду твоим другом здесь, пожми и забывай
Войну, я меж машин иду с подошвой /прыгай/ полной молока, в салоне ничего не снится, где седло горит спустя, я сплю атакой на Ирак в начале нулевых и двигаюсь быстрее, утомительно и занят, мне, чтобы не упасть, твоих коллег в расстроенных тонах, одень меня пока /я не люблю/ играю на оконной раме вспять, мой рот – большая цифровая краска, что мне, я локтями разведусь в желтеющей гуаши, всё пересчитай,
Я в состоянии вести / на выходе и за/ мои пределы тех близняшек линий кирпича и те через границу, завязан в твоей тумбе / мне письма на оплате твоих чеков/ слышу текст, написанный с конца, пока ты достаёшь меня по кругу в ванной, за, и всё я повторяю за тобой, ты вся белеешь, что я больше не живу, и опечаленный скандалами с прямой, тебя сдают оттенки через два твоих ушей из офиса по личной и стекающей я под кислиной и с конца, но дозвонился / можно улыбаться/ мне, и всё ли я сказал в неправильном порядке, что казалось важным?
«Йэх»