ГЕОРИФМА и ГЕОСТИХОТВОРЕНИЕ
(почти тезисы)
1.
Напомню, что известную формулу поэзии «Образ и Мысль» Николай Заболоцкий дополнил, на мой взгляд, самым главным в поэзии – Музыкой! «Музыка, Образ и Мысль» («МОМ»). Из всех аргументов важности «музыки стиха» самый главный – рифма!
Рифма очень важна и издавна ценится в народе. «Ни склад, ни лад – поцелуй кобылу в зад!» говорят тому, кто нескладно сказал, кто плохо срифмовал. Рифмовать можно абсолютно всё – это закон безконечности поэзии и поэтики. Более того, созвучие, рифма (особенно случайная, в речи) очень часто в народе является стимулятором смеха! «Простите за каламбур» говорят в таких случаях.
Вспомним народное. «Ешь гаже – будешь глаже» - почему именно «глаже»?.. А ради рифмы, вот и всё!.. Есть и такое, менее явное: «Назвался груздем, полезай в кузов». Мало кто чувствует рифму на «уз / уз». Иной из народа, наверное, ответил сочинителю то самое: «Ни склад, ни лад!..»
В народе есть всё, в том числе и самые современные рифмы: «(Ты) стань по-старому, как мать поставила» можно трактовать как 3-стопный ямб, но не в этом главное, а в том, что тут редкая рифма (т.н. «корневая») с дактилической клаузулой…
Это с одной стороны…
2.
С другой стороны, не так давно сложилось понятие геопоэтики… Этот термин в российском дискурсе последних десятилетий удачно разрабатывет поэт, эссеист, культуртрегер Игорь Сид.
Если есть геопоэтика (то есть поэтика пространства), то должна быть и хронопоэтика – поэтика времени. Пейзаж есть запечатлённое пространство. «Запечатлённое время» (по Андрею Тарковскому) есть пейзаж времени. В итоге складывается четырёхмерное пространство-время гео-хроно-поэтики.
3.
Курск – своеобычный город в контексте геопоэтики. В геопоэтике Курска соединяются как собственно близкие друг к другу реалии (см., например, концепцию «Курского Квадрата» или «Квартала Малевича»), так и «далековатые предметы» (по Михаилу Ломоносову)…
Одна из таких, казалось бы, «далековатых» друг от друга тем: исполнительница народных песен Надежда Плевицкая и обэриут Даниил Хармс. «Далековатых», потому что один только факт, что их связывает пребывание в одном городе – абсолютно ничего не значит. Случайность. Ну да, конечно, «…и случай – Бог-изобретатель» (по Александру Сергеевичу), но нужны и более основательные аргументы «сближения» этих двух совершенно разных людей…
4.
Плевицкая и Хармс не близки по духу, но близки по «худу», «худы» в печальных рифмах хронопоэтики – оба умерли в тюрьмах в одной «поре» времени - своего и общего - Вторая Мировая... Он в Ленинграде... Она во Франции... Эта хронопоэтическая рифма диссонансна во всех смыслах… Но сама по себе рифма, пусть и диссонансная, не стоила бы такого внимания, не будь она в контексте других хронорифм и георифм этих двух личностей, рифм, которые связывают их с курским контекстом.
Да, они жили в разных временах, но… в одном квартале друг от друга… Да, это слабая ассонансная георифма. Тем более, совершенно не хронорифма…
Но дом, где жила Плевицкая уже позже, перед эмиграцией, находится рядом с туберкулёзным диспансером, а его директором был доктор Иосиф Борисович Шейндельс, который снял с пришедшего к нему очень мнительного Хармса все его подозрения относительно якобы начинающегося туберкулёза… Это угол нынешних улиц Золотой и Радищева в Курске. И это уже более точная георифма двух рядом стоящих домов (два геослова геостихотворения).
(«Дорогой Доктор, я был очень, очень рад, получив Ваше письмо. Те несколько бесед, очень отрывочных и потому неверных, которые были у нас с Вами, я помню очень хорошо и это единственное приятное воспоминание из Курска. Что хотите, дорогой Доктор, но Вам необходимо выбраться из этого огорода. Помните, в Библии, Бог щадит целый город из-за одного праведника. И благодаря Вам, я не смогу насладиться поношением Курска», из письма Даниила Хармса)
5.
Георифма… Хронорифма… Геостих(отворение)… Хроностих(отворение)…
Гео-хроно-стихотворение в четырёхмерном пространстве-времени!..
В этом философско-поэтическом жанре есть свои закономерности, логично проистекающие из закономерностей собственно поэтических жанров. Здесь есть и рифмы, и стихи (строки), и уровни восприятия (понимания), и контексты, и скрытые цитаты-аллюзии, и даже найденная поэзия (found poetry)… Вот я брожу – странником или сталкером – по родному Курску и нахожу такую поэзию, такие рифмы курского контекста…
Геоассонанс и геодиссонанс, хронометафора и хроноолицетворение… Или даже «зверолицетворение», хронозверь, «век-волкодав», по Осипу Мандельштаму с его обострённейшей хронопоэтикой...
Допустим, экзотическая и вычурная по терминологии пространственно-временная геохронопанторифма!.. Наконец, обобщая и немного упрощая – геотроп (созвучно переходящий в конкретную геотропу, например, «Тропа Малевича» в Немчиновке) или хронотроп (почти хронотоп, или несколько двусмысленная Хронотопоэтика). «Ну и так далее…», как говаривал в подобных случаях Велимир Хлебников, когда понимал, что нет смысла дальше читать своё стихо и что заинтересованный обязательно поймёт логику, как там дальше, а другому оно и не надо…
Геостихо’ не оформляется банально в некий набор строк-стихов, но существует в контексте и метапространстве других литературных жанров – в эссе прежде всего, когда автор в свободной форме поясняет, каким образом выстраивается в пространстве и времени – в хронотопе – стихотворение с гео- и хронорифмами! А нерифмованного стихотворения в этом жанре и духе, наверное, и не бывает, потому что места и аналогичные события должны совпасть (срифмоваться) либо во времени, либо в пространстве этого метастихотворения.
(Хронорифма – такое слово встретилось мне позже в текстах Владимира Леви, но оно у него в другом значении, в другой концепции, в другой системе, не связанной ни с геопоэтикой, ни с хронопоэтикой, ни – тем более – с их объединением в пространственно-временную поэтику хронотопа)
6.
А 7-частное (в рамках эссе) или двухЧАСТНОЕ (см. ниже) метастихотворение с условным названием «Звук колоколов и поездов», где рифмуется поэтика Надежды Плевицкой и Даниила Хармса, завершу «найденной поэзией» у них, их общей геопросодией, геоинтонацией… Это своеобразная «стилевая» рифма (метарифма) описания впечатлений о Курске, описания как бы «со стороны». По сути это просто мемуары (у Плевицкой) или рассказ в стиле мемуара (у Хармса), но это и лирическая стихопроза… Стихотворение в прозе… Позволю даже довести её до собственно стихотворений, связанных с геопоэтикой курского контекста… Вы сразу почувствуете, насколько эти тексты близки… И, если их разделить на стихи, «разбить» на строки, то близки к форме, которую я определяю как Интегральный стих…
Да, с хронопоэтической точки зрения, два эти текста разнятся по времени, что, однако, для меня только доказывает тот факт, что такие георифмы, будучи не сами по себе (случайность геопоэтики!), но в своеобразном пространственно-временном стихотворении, в метастихе, в найденных георифмах этого эссе, оттеняют и притягивают-таки друг к другу хронорифмы эпох через геопоэтику (закономерность геопоэтики!)… Но хватит дебрей терминологии! Итак…
7.
Надежда Плевицкая:
…Помню,
среди ночи в вагоне я проснулась.
Поезд стоял.
Издали наплывал бархатный звон,
и я сразу узнала родные колокола:
мы приехали в Курск в три часа,
на рассвете,
когда так
к ранней гудят колокола...
Даниил Хармс:
…Я сижу за столом и быстро пишу.
На столе, на стульях и на кровати
лежат листы исписанной бумаги.
А я пишу дальше, подмигиваю
и улыбаюсь своим мыслям.
И как приятно, что рядом хлеб и молоко
и ореховая шкатулочка с табаком!
Я открыл окно
и смотрел в сад.
У самого дома
росли жёлтые и лиловые цветы.
Дальше рос табак
и стоял большой военный каштан.
А там начинался фруктовый сад.
Было очень тихо,
и только под горой пели поезда…