Снег пошёл в полдень, он убелял дороги, застил своим мельканьем дома, прохожих. К вечеру он повалил ещё гуще. Радостный я выбежал на крыльцо с фотоаппаратом. На улице было мутно, снежинки падали отвесно, шуршали по капюшону куртки. Стало свежо и чисто. Пахло зимой.
Оставляя следы, ушел с молодой лайкой обновлять порошу. Встречная собачка с сахарной косточкой в зубах опасливо покосилась на нас: не отнимем ли? Вьюга решила поиграть с ней, но та, поджав хвост, бросилась в ближайшую подворотню.
-Вьюга, оставь ее в покое!
Первые пороши всегда желанны для охотника. На другой день уехали в ближние леса, но пороша оказалась мёртвой. Снег был нетронутым. Под березами лежали синие тени, мне очень хотелось найти заячьи малики*, я выпустил из салона собаку, и на малой скорости поехал по следам внедорожника в сторону Чёрного озера.
Когда осторожно ступая, вышел на его лёд, чувство неясной тревоги охватило меня, достаточно ли он окреп? Серёга Колодочко уже был на зимней рыбалке, наловил ротанов и говорит, что лёд на Филимоновом болоте хорошо держит, но Чёрное озеро солёное и в тысячи раз больше того болота, и поэтому вода здесь замерзает медленнее. В камышах темнело несколько хаток ондатр, но они нас не интересовали.
-Поедем к Дёминским лесам, Вьюга!
Дорога прошла северным берегом озера Орловик, она была ископчена скотом ещё в распутицу. Машину стало трясти, но через минуту подъехали к лесной опушке и тряска закончилась. Остановился у барсучьих нор. Рядом с ними всегда жили зайцы. Я зарядил ружьё, положил в карман пару запасных патронов, но они не понадобились. Кроме следов охотника, ничего не нашли. Это Василий, местный следопыт приезжал проверять свои капканы.
А пороши ложились одна за другой. На другой день возле Иванковского леса, увидел, наконец, первого зверя. По стерне на широких махах стелилась лисица. Я затормозил и стал наблюдать за ней, она тоже остановилась несколько мгновений глядела в нашу сторону, но быстро оценив обстановку, сорвалась с места и понеслась в степь, по пути спугнула со стерни стаю тетеревов, а те поднялись и улетели кормиться к Агафьей Губе**. Вернулись домой. Сосед Миша Романов чистил снег возле своего гаража. Спросил меня.
-Отпускал собаку в поле?
-Конечно, километров десять намотала.
Солнце кружило над полями все ниже и ниже, почти вся перелётная птица откатилась на юг. В природе наступило межсезонье. Осенняя охота на водоплавающую птицу ещё не закончилась, а уже выдавались лицензии на зайца и лису.
В такие дни хочется уехать подальше от села, туда, где пахнет талым снегом и пасутся на лугах кони. Пришла оттепель, восточный небосклон обкладывала тёмно фиолетовая мгла, она оповещала о приближении циклона.
Снег таял. Последние его остатки белели у подножия деревьев. Трава, положенная осенними дождями и прижатая снегопадом, пахла сеном. Этот запах был очень слабым, стоило пройти немного вперёд, и он тут же рассеивался в воздухе, но успевал напомнить о прошедшем лете.
Лоскутки снега попадались всё чаще, на них читались обрывки жировочных следов зайца. Нашел и поскрёбы гурана***. Трава в том месте была выдрана до земли. Выходит, гон у него ещё не закончился. Смежная сторона колка соединялась с мелочами. я старался идти как можно тише, но жухлая трава предательски шуршала. Снега здесь было больше, я попытался тропить зайца, распутал несколько его сметок, но полностью отследить беляка не успел. Он услышал нас и ушёл. Вьюга понеслась по его следам, но через несколько минут вернулась.
Приехал домой, варил супчик, пил чай, звонил друзьям. Вечером ходил в магазин. Были уже потёмки. Редкие фонари освещали мёрзлую землю.
К утру ляжет новая пороша и опять будет звать нас в походы.
Заячьи малики*- следы его ночной жировки
Гуран**- самец косули
Агафья губа***- большой колок с густым таловым подлеском
Фото из свободного доступа в инете