Paul Hayward: The Waterfall
Размышляя, Уолтер Даунли бросал камешки в нисходящий поток водопада, который ниспадал каскадом в пузырящуюся красоту у подножия скалы в пятнадцати футах ниже. Каким-то образом блестящие воды зачаровали его, заворожили бесстрашием, безрассудством, своим порывом ринуться через край в гулкую пустоту внизу. Огромная высота и непрерывный грохот делали водопад, несмотря на то, что он был текучей жидкостью, столь же вечным, как гранитные стены, которые он пробил.
Вниз, глубоко в переливающиеся глубины облака брызг он смотрел - смотрел долго и упорно, как будто ожидая появления в любой момент какой-то восхитительной нимфы, способной сплести волшебную паутину и очаровать его усталые глаза. Медленно он задремал; и всё же он знал, что не погрузился в сон. Что-то инстинктивно подсказывало ему - предупреждало его - что происходит нечто необычное.
Ибо методический рёв падения исчезал - исчезал - и вместе с ним исчезала вся телесная память. Казалось, что приятный, убаюкивающий голос заговорил; нет, он не говорил, но впивался в само его существо, донося странное послание; и это послание было…
- Земное существо, ты сотый человек, который сидит на этом месте и видит в водопаде больше, чем просто дикий поток. Ты не единственный, кто осознал, что причина существования особой атмосферы, окружающей эти древние воды, гораздо глубже, гораздо важнее, чем просто очаровывать человеческий разум постоянным звуком и лихорадочными брызгами. Водопад служит той же цели, что и вращающееся колесо гипнотизера или жестикулирующая рука - полностью подчинить человека его желаниям, стирая все мысли из его разума.
Мы, духи тех, кто ушёл перед тобой, знаем о твоем недуге. Мы знаем, что ты никогда не сможешь излечиться и что тебе суждено бесконечно страдать. Если ты с оставшейся частью своего существования желаешь поступить, как предписано, мы освободим тебя от наших кратковременных чар, и природа продолжит свой путь. Тем не менее, если тебе захочется соединить свою судьбу с нами, мы можем показать тебе душевные наслаждения, намного превосходящие всё, что может испытать обычный человек. Наша избранная группа путешественников может мысленно переноситься на невероятные расстояния, достигая до отдаленных уголков вселенной. Множество, фантастические виды и безграничные знания будут тебе открыты, чтобы их можно было почерпнуть с точки зрения безопасности и преимущества.
Но мы редко возвращаемся на Землю и лишь спустя вечность допускаем ещё один разум в наши ряды; тебе действительно повезло. Однако, поскольку наше пребывание должно быть по необходимости ограничено, мы можем позволить тебе лишь одну минуту по времени Измерения Земли, чтобы принять решение. Если ты решишь отказаться от нашего предложения, отвернись от водопада и отойди. Но если примешь, пристально всмотрись в падающие брызги, как сделал это в первый раз, и твои жизненные силы покинут твое тело, чтобы вечно странствовать космическими путями вместе с нами.
Ощущение падения, и снова Даунли осознал свое тело, - но такое своеобразное тело!
Хорошо понимал, что он был ещё жив, но в то же время не мог ни видеть, ни слышать, ни чувствовать, ни двигаться, ни выполнять какие-либо функции, обычные для тела человека! Он успел удивиться, борясь с самой мыслью, а потом, внезапно, он все осознал.
Его тело было мертво! Он умер естественной смертью, когда общался с разумом из другого мира. Он вспомнил обрывки того, что он где-то читал о теории относительности - различии во времени…
И он не мог ни повернуться спиной к водопаду, ни взглянуть на него.
В отчаянии он подумал о существах извне, из-за которых через несколько мгновений уйдет, невольно вырвав живую душу из потерявшего силы дома.
Но что это было! Он больше не был в своем промокшем теле; он чувствовал, что поднимается! Он взлетал вверх - не физически, а духовно, ментально - на план, который был бесконечно выше плана доступного мелкому, несущественному разуму, которым он был.
Он знал, что тянется к чему-то неописуемо прекрасному; и его воспарившая душа издавала песня за песней радостную благодарность за доброе провидение, которое заставило его тело умереть, прежде чем было принято неотменяемое решение.