"На недельку до второго
Я уеду в Комарово..." - громко на пляже раздавалась эта песня. 1992 год, нам с братом по 4 года и мы впервые на море.
Чёрное море вблизи не такое уж и чёрное, как о нём все говорят. Как же вкусно оно пахнет, море это. Огромное! Там за горизонтом ничего нет, никого нет, там кончается Крым, и солнце там кончается, и день. Так думала я, сидя на белой простыне, укутанная в фиолетовое полотенце.
- Зуб на зуб не попадает и губы синющие, в воду больше ни ногой, - ругалась мама, но отпускала через 20 минут.
"Бухгалтер, милый мой бухгалтер..." - незамысловатые слова врезались в мою память. Надувной круг очень вкусно пах, такого запаха я больше нигде не чувствовала и познакомилась с ним здесь в Штормовом, в г. Евпатория. Далеко за буйки мы заплыли с моим вкуснопахнущим другом. Когда обернулась назад, помню как стало страшно - люди на берегу были со спичечную головку.
"Надо возвращаться, страшно" - мелькнула мысль в моей голове. И я вернулась. И даже сразу нашла простынь, на которой лежала мама. Её нос был заклеян газетным треугольничком и мне сразу захотелось такой же. Мама даже не заметила моего долгого отсутствия и слава Богу. А, может, и не долгим оно было?
"Два кусочииииииика колбаски у тебя лежали на столе..." - в животе сразу заурчало от этой вкусной песни и я посмотрела на маму. Она уже сидела и всматривалась вдаль, искала взглядом брата с папой.
Папа вечно где-то бродил. То удочку возьмёт, то пакетик, в который собирал малюсенькие белые и красные ракушки.
- Бусы тебе сделаем, - говорил он и подмигивал.
А я потом каждый раз спрашивала у него хватит ли того, что он насобирал на бусы.
- Нет. Ракушек таких миллион надо, - многозначительно он называл эту неведомую мне цифру, а палец при этом поднимал вверх.
Я ждала.
Папа бродил, а мама "лежала", "загорала", одним словом, "отдыхала", мы ей никак не мешали, так казалось нам.
"Хороший отдых на море и почему мы раньше сюда не приезжали? " - думала я и рыла с ребятнёй пруд, в котором потом всей толпой лежали.
Очень вкусно пахло кукурузой и вяленой рыбой. Впервые здесь я попробовала креветки. Впервые увидела здоровую раковину - рапана. Впервые услышала шум моря приложив её к уху.
- И совсем непохоже, - расстроенная отдала ракушку родителям. Они смеялись.
Совсем по-другому звучало море. Нежный, успокаивающий шум волн, как и сами волны то приближался, то отступал, а в раковине было пусто и глухо. Уходящая волна делала песок глянцевым и смывала наши следы, как и не было их вовсе.
Кто-то мылом мыл свою собаку и ополаскивал её прямо в море, а затем этот кто-то намылил свою голову и нырнул. Белая пена огромной кляксой расплылась на воде, а голова вынырнула уже в другом месте. Почему это мне запомнилось?
Рядом тучная женщина с таким же газетным треугольничком, как у мамы, обклеила свои плечи и даже целый лист положила на живот. И я тоже так захотела, только газеты не было. "Хм, газеты нет, а мама с треугольничком на носу, очень странно..." - думала я.
Худющий мужичок рядом вытянулся в струнку и лежал так часами на своём полотенце. Иногда он делал короткие заплывы и возвращался. Долго рылся в своей тряпичной сумке, что-то искал, потом открывал, наливал, выпивал, что-то жевал и снова ложился. Позже кисловатый запах врезался в мой нос, когда он храпел.
Рядом тётя с дядей и двумя детьми всегда что-то ели и угощали иногда нас с братом: курага, изюм, лесной орех. Было вкусно, но всегда почему-то мало. Они приходили с огромным пляжным зонтом и сидели под ним, купались только дети, а они нет...
Всех запомнила. За наше пребывание все они стали нашими пляжными соседями.
В последний день мы не купались. Было холодно и ветренно. К полудню пошёл дождь. Папа купался в огромных волнах, помню как сильно переживала за него мама.
А позже на берег выбросился дельфин. Люди поливали его из вёдер, бегали вокруг и махали руками. Мы с мамой не подходили близко. А Андрей с папой долго тёрлись возле него.
Вечером мы уже сидели в автобусе. Казалось, мы были в гостях у моря целую вечность, на самом деле всего неделю.
Женщина с пляжным зонтом, вот и её муж с детьми. Загорелый, прямо темно-коричневый, худой мужчина сидел впереди нас и от него даже не пахло кислым и тогда я поняла, что пахнет так только когда он спит. Большая женщина с абсолютно белым незагорелым носом была тоже в автобусе и улыбалась нам.
Все такие родные, близкие и добрые. Как же привыкла я к ним за это время и даже не подозревала, что больше никогда их не увижу, даже и подумать не могла. Подумать не могла, что эта первая поездка на море окажется последней... Больше никогда я не увижу этого моря будучи ребёнком.
- Забыл! Я пакетик забыл! - громко выпалил папа и все обернулись.
"Миллион малюсеньких ракушек остались там на море, не будет теперь мне бус. Ничего, приедем в следующий раз и заберём," - успокаивала я себя.
"Младший лейтенант, мальчик молодой..." - двери автобуса закрылись и шум мотора заглушил знакомую песню. Автобус тронулся и поехал в сторону востока, там, где просыпается солнце и наступает новый день. Он увозил нас от моря в жаркое сердце Крыма - в мой родной Симферополь.
"Как же там наш дельфин? Отдохнул ли он на песке? Набрался ли сил? Уплыл ли к себе домой?" - возникали вопросы в моей голове и я сразу на них отвечала. Ответы мои всегда были положительными, ведь другого исхода и быть не может.
Пазик мерно качал всех нас, как пароход на волнах, и увозил в другую жизнь. Нет, не в прежнюю. Никто не бывает прежним, увидев море. Через 20 лет я увижу его опять и снова стану другой. А пока так хочется спать и я засыпаю...