События, о которых я хочу написать, произошли в конце прошлого века, и не получили должного освещения в СМИ «демократической» России. Почему так произошло, всем ясно. Просто Россия в очередной раз бросила на произвол судьбы своих союзников. Хотя царская Россия в 1914 году вступила в Первую мировую войну, будучи к ней совершенно неготовой, под лозунгом «Защитим братушек-сербов». А вот в конце ХХ века не решилась сказать свое слово «ельцинская» Россия.
Вторжению натовских войск в Югославию в марте 1999 года предшествовали переговоры об урегулировании косовского кризиса. Они проходили в замке Рамбуйе, который расположен в 45 километрах к юго-западу от Парижа. Крах дипломатических усилий стал поводом для начала операции «Союзная сила», в рамках которой Югославия подверглась бомбардировкам натовских ВВС.
Участники переговоров выдвигали друг другу заведомо невыполнимые условия. Белград требовал соблюдения территориальной целостности уже трещавшего по швам государства, а коалиция западных государств и албанцы настаивали на обязательном вводе в Косово «миротворческого контингента», укомплектованного военнослужащими НАТО.
На Западе понимали, что из-за позиции Москвы мандат на законное применение голубых касок ООН в Совете Безопасности не получить, либо придётся включать в состав контингента российские подразделения. США и их европейские союзники намеревались ввести в Косово около 28 тысяч человек. Через несколько лет они рассчитывали провести референдум о самоопределении края. Естественно, что на плебисците приободрённое поддержкой Запада албанское большинство проголосовало бы за отделение Косово от Югославии. С точки зрения западной демократии кризис разрешился бы сам собой.
Позиция Москвы по косовскому конфликту с позиции международного права выглядела, пожалуй, наиболее адекватно. Власти РФ не подыгрывали сербам, но выступали категорически против ввода натовских войск. Россия настаивала на том, что косовский кризис носит внутренний характер. По этой причине конфликт должен быть ликвидирован по согласованию непосредственных участников. Стоит отметить, что российской делегации удалось достичь некоторых успехов. Например, в конце февраля 1999 года албанцам и сербам удалось согласовать предварительный план политического урегулирования в Косово. Однако Москву подводило явное нежелание обострять отношения с Западом. В частности, делегация РФ не выдвигала радикальные требования, чтобы таким образом сдержать натиск противников сохранения югославской государственности.
По прошествии 20 лет складывается впечатление, что российские дипломаты отказывалась верить в неминуемость военного вмешательства НАТО и искренне рассчитывали на дипломатический успех. Между тем в феврале-марте 1999 года Запад в ультимативной форме чётко давал понять, что перед Белградом стоит выбор между плохим и очень плохим. Плохой вариант заключался в дипломатической капитуляции (то есть фактической сдаче Косово), очень плохой — в военном разгроме, в результате которого Сербия потеряет Косово и лишиться способности развивать свою армию и экономику.
Ничем разумным объяснить слепоту и политическую наивность российского руководства в косовском кризисе, наверное, нельзя. Чего было ожидать от Запада, после вмешательства в балканский кризис в 1995 году, в период Боснийской войны. Итогом этого кровопролитного конфликта стали Дейтонские соглашения, которые юридически закрепили расчленение Югославии. Естественно, что следующим шагом альянса по разрушению некогда мощного балканского государства стала военная поддержка албанских сепаратистов посредством ввода войск.
Предлог для этого подготавливался с начала 1990-х годов. Западные политики и СМИ настойчиво убеждали гражданское общество в том, что косовские боевики — пламенные борцы за свободу. В США и Европе сербов последовательно демонизировали, тиражируя факты этнических чисток со стороны сербского ополчения (они действительно были). При этом преступления мусульман и хорватов чаще всего замалчивались. Символично, что до старта переговоров в Рамбуйе к границам Югославии натовцы подтянули свыше 400 боевых самолётов.
Мы не знаем, осознавал ли президент Слободан Милошевич неизбежный коллапс его государства. Но известно, что на переговорах югославская делегация (состояла в основном из специалистов по конституционному праву) проявила невероятную гибкость. Сербы активно обсуждали инициативы по созданию автономных от Белграда институтов местной власти. Камнем преткновения стало требование вывести из Косово за 25-килметровую зону все югославские войска, за исключением 1,5 тысяч пограничников.
Также Белград должен был согласиться передать воздушное пространство Косово под контроль НАТО. Запад намеревался создать бесполётную зону, которая позволяла бы беспрепятственно перебрасывать войска и снабжать оружием косовских боевиков. Кроме того, натовские солдаты претендовали на получении специальных правовых иммунитетов (подобно дипломатам) на всей территории Сербии и Черногории. Данные привилегии позволяли им свободно перемещаться по Югославии, и освобождали от привлечения к уголовной ответственности.
Подчинение этим требованиям означало для Белграда утрату суверенитета над краем, невозможность защитить сербское население, а говоря простым человеческим языком — это было бы национальным унижением и несмываемым позором на многие десятилетия. Поэтому в финальной части переговоров в Рамбуйе сербы решили сделать очень плохой выбор — не сдавать НАТО свою исконную землю, и обречь тем самым себя на неминуемый военный разгром.
Номинальным поводом к вторжению НАТО в Югославию стал отказ Милошевича подписывать итоговый документ, где были прописаны указанные выше требования. Переговоры в Рамбуйе были официально приостановлены 19 марта. 24 марта без санкции Совета Безопасности ООН Югославию начали бомбить ВВС США, Великобритании, Франции, Германии, Италии, Португалии, Испании, Норвегии и Турции. Общее командование «Союзной силой» осуществлял американский генерал Уэсли Кларк.
Югославская армия не смогла оказать организованного сопротивления войскам НАТО. В течение нескольких дней самолёты альянса уничтожили или вывели из строя основные силы ПВО страны. Потом были разрушены командные пункты, стратегически важные предприятия и коммуникации. Политическое руководство Югославии было лишено возможности осуществлять управление войсками. В общей сложности ВВС альянса совершили до 38,4 тысячи боевых вылетов. В кратчайшие сроки Югославия была поставлена на колени.
В отчаянии Скупщина проголосовала за присоединение государства к Союзу России и Белоруссии. Однако президент РФ Борис Ельцин не одобрил мольбу Белграда. Авиаудары прекратились 9 июня 1999 года после согласия сербов вывести войска из Косово. 12 июня в Косово вошли подразделения KFOR, которыми руководили генералы альянса.
В российской и зарубежной прессе порой появляются материалы, в которых авторы рассуждают на вопрос о том, можно ли было предотвратить военную операцию альянса в Югославии. На Западе склоняются к тому, что авторитарный лидер Милошевич якобы спровоцировал косовский конфликт и как следствие — силовую акцию НАТО.
В России придерживаются иной точки: операция альянса является актом агрессии, грубейшим нарушением норм международного права. При этом нередко утверждается, что интервенции Запада мог помешать только тесный военно-политический союз Югославии и Российской Федерации. В экспертном сообществе нашей страны есть немало горячих голов, которые искренне верят в идею славянского братства и считают, что в 1990-е годы Югославию можно и нужно было спасать любыми путями, в том числе ценой экономических санкций и жизней российских солдат. Безусловно, сербы — не чуждый русским людям народ.
Смотреть кадры с бомбардировками Югославии было больно, наверное, каждому русскому человеку. Ведь вторжение НАТО в марте 1999 года — это трагедия, которая могла бы произойти с нашей страной, если бы Горбачёв или Ельцин сдали американцам весь ядерный арсенал СССР. Но всё же необходимо смотреть реальности в лицо: в 1990-е годы Россия не имела возможности протянуть сербам руку помощи, будучи чрезвычайно слабым государством с разрушенной экономикой, разгромленной армией и незавершённой гражданской войной в Чечне.
8 июня 2001 года Слободан Милошевич был предан Международному трибуналу по бывшей Югославии (МТБЮ) и переведен в тюрьму ООН в Гааге. Судебный процесс начался 12 февраля 2002 года. В связи с ухудшением состояния здоровья процесс над Слободаном Милошевичем прерывался 22 раза. 11 марта 2006 года Слободан Милошевич скончался от сердечного приступа в тюрьме Гаагского трибунала. 14 марта 2006 года МТБЮ закрыл дело Слободана Милошевича.