В ПОЛОВОДЬЕ ПО ЧУСОВОЙ. Первый опыт водного похода со щкольниками
Фото: флотилия байдарок у камня «Великан»
Не скажу, что меня не одолевали сомнения. Повод для раздумий был серьёзный. Всё в задуманном мероприятии было необычно и впервые. Я собрался вести в сплав по весеннему половодью, во-первых – несовершеннолетних, во-вторых, – ребят вообще не бывавших в турпоходах. Не владеющих не только техникой и тактикой сплава, но и не имеющих опыта бивачной жизни.
Для решения этих сложностей привлёк своих приятелей, предложив им роль в трёхместных байдарках в качестве капитанов. Укомплектовалась неплохая группа из восьми байдарок и стольких же взрослых, а главное, опытных походников.
Удар по замыслу был нанесён за неделю до выезда – взрослые по разным причинам не смогли принять участие. Кому не дали отгулы, кого обязали быть на демонстрации, у кого вынырнули неотложные дела. Я остался один.
Отменять поход? Но ребята уже бредят походом, у них все мысли там, на Чусовой. Разочаровывать их я не мог. Срочно переориентирую наиболее активных и сообразительных на капитанов.
И чего я опасаюсь, в чём сомнения? А сколько раз я сажал в байдарки абсолютных новичков, даже не знавших как держать весло? И они обучались всем премудростям в процессе первого сплава и тоже в половодье. Правда, то были взрослые. А сейчас у меня подростки.
Станция Бойцы. С высоты насыпи осматриваю реку. Вода не очень высокая, но островки на излучине ниже станции затоплены. Приличный прижим и у скалы «Боец».
Предлагаю пройти вдоль насыпи дальше и уже там вставать на ночёвку. Некоторые недовольны: тащить тяжёлые упаковки и рюкзаки, когда река – вот она, рядом!
Я непреклонен: двое суток назад я выезжал сюда на разведку, прошел вдоль реки до станции Коуровка и приметил оптимальное место и для стапеля, и для бивака, - по-соседству есть сухостой.
На бивачных работах выделяются несколько человек. Это выпускники, их мало, но они старше на год, а в этом возрасте и год что-то значит. Среди девятиклассников тоже есть активные, они не отстают.
Работа движется: поставлены палатки, подтаскиваются дрова, полыхает костёр, две инициативные подружки Рита и Ира овладели кухней.
Но есть и другого склада народ: тычутся, не зная, куда и как применить свои силы, или просто наблюдают за работающими. С детства видимо поняли, что ни что не доставляет большего удовольствия как смотреть на чужую работу.
Сборка байдарок не вызывает затруднений. Но в группе что-то происходит, я это просто чувствую. Большая часть, причём наиболее активная, невольно обособляется.
Позже я узнал, что все они – из одного двора, общались с детства и помимо школы. Они же предлагают по-своему скомплектовать экипажи. Я не возражаю, приятельские отношения – не последнее дело в походе.
После обеда – отплытие. Река здесь разлилась широко, течение ровное. Есть возможность поучить ребят маневру. Делаю несколько поворотов от одного берега к другому – пусть учатся пересекать стрежень, входить в более слабое течение у берегов и выходить из него, причаливать на быстрине, маневрировать против течения.
Не всем капитанам даётся наука управления байдаркой, некоторые недоумевают, почему на наших байдарках сняты рули. Как и многим новичкам, им кажется, что руль что-то даёт. А ведь он только мешает!
Учу их разворотам обратным и прямым гребком, маневрированию траверсом. Более сложные элементы управления не показываю, – могут перевернуться.
На обучение затратили день, в основном утюжили этот плес взад и вперёд, а сплавились всего три километра.
В начале большой петли перед посёлком Прогресс, слева высокий откос со скальными выходами. Причаливаем к берегу у подножья этой горы. Все рвутся наверх, а взойдя, разочаровываются: наверху равнина, заросшая редким, как в парке, сосняком; в просветах видны дома посёлка.
Предлагают здесь встать на ночлег, но я возражаю: кто знает, что может придти на ум поселковским подросткам, если они вздумают сюда прогуляться. Место пикниковое, сплошные кострища, явно не туристские. Поэтому встаём на бивак на правом берегу. Прошли километров пятнадцать, на первый день – достаточно.
К ночи похолодало, пошёл снег, не прекратившийся и утром. Пришлось объявить праздничную дневку. Не ласкова погода в день моего рождения, совпадающего, по несчастью, с «праздником солидарности трудящихся».
Хорошо, хоть к обеду тучи поредели, в разрывах иногда проглядывало солнце, не по-весеннему холодное. Белое покрывало легло на жухлую траву прибрежных полян, береговые откосы и скалы. И это весенний сплав?
После вынужденной дневки тоскливо садиться в байдарки и лопатить воду на холодном ветру. Моё предложение закончить маршрут не встречает поддержки, школьники рвутся в бой. Для них это уже некоторое испытание на прочность. Возможность показать друг другу свою выдержку.
Ставим байдарки на воду и вновь режем свинцовые воды. Река после снегопада вспухла, подмывает снег на низких берегах.
За Коуровкой береговой пейзаж меняется -- появляются скалы. У Слободы это уже скальная стена с церквушкой наверху, под скалой сиротливо торчит над водой сруб колодца.
За турбазой наиболее красивые скалы: Георгиевский, Часовой. Я не разрешаю причаливать, боюсь не уследить: начнут ползать по раскисшим под снегом тропкам, могут и сорваться. Обещаю в ближайшие летние дни обойти все эти скалы в пешем походе.
Очередной бивак у ручья Долматиха, под камнем Левинский. Поляна вытоптана и обезображена кострищами. Это место первой ночёвки планового маршрута турбазы. Когда же додумаются обустраивать места плановых стоянок? Лес вокруг вычищен до последнего сухого сучка, но я знаю неподалеку место, где есть сухостой. Без дров мы не останемся.
На этой стоянке мне приходит банальная по-сути мысль: а почему я на весенние сплавы не беру зимнего снаряжения, в частности, зимней палатки с печью? В ноябрьские праздники беру, а в майские – нет? Ладно, со взрослыми, но в первый поход с детьми мог бы и додуматься? Не додумался, прошляпил. Тут же даю себе слово весной и осенью походы без зимнего оборудования не проводить. Только с печкой! И подсушиться проще, и спать в тепле.
Снегопад через день прекратился, но ветер продолжался все последующие дни. Не сладко было на воде, особенно капитанам: брызги с весла переднего гребца ветер обрушивал на кормового. Впервые в майский сплав я попал в такие условия, да ещё в первом походе с подростками.
Проводим в байдарках не более 4-х часов в день. Постоянно причаливаем у береговых скал и прочих примечательных местах, для того чтобы ребята размялись и согрелись. На полянках проводим 15-ти минутные футбольные матчи.
Я уже не думаю дойти до Кына, – лишь бы привести всех домой здоровыми. Рассчитываю закончить сплав в селе Чусовском. Время позволяет пройти и дальше, до Сулема или Усть-Утки, но не уверен, что выберемся. Автобусы туда, кажется, не ходят. А для «единички», да ещё в межсезонье, и этого отрезка реки достаточно.
В экипажах не всё благополучно. Саша Глухов постоянно ссорится с Леной Дудлиной – считает, что она нарочно поливает его водой с весла. Предлагаю ей сесть в середину, поменяться местами с Женей, но она отказывается – ей хочется грести.
Присмотревшись, замечаю, что она действительно старается прихватить веслом как можно больше воды. Видимо сводятся какие-то школьные счёты.
При очередной остановке пересаживаю её в другой экипаж. Конфликт исчерпан. Новый носовик Лёша Литвиненко, к удовольствию Саши, вообще предпочитает не грести. Лена в новом экипаже тоже прекращает греблю.
Экипаж Олега Калиниченко тоже приходится перетасовать, такая же несовместимость.
Другие экипажи уже давно идут на одном весле, носовик включается в работу только по просьбе капитана. Зато на каждой остановке меняются местами: всем хочется научиться управлять байдаркой. Но работа кормовиком даётся не всем.
Зато Юрганов, Васильев, Конев, Чирышев и Смирягин отлично работают на корме и экипажи их дружны. Сказывается, что капитаны на класс старше и что они общаются помимо школы.
Полгода ребята занимаются в моём кружке, но как мало я их знаю. Только в походной неустроенности начинают проявляться черты их характеров, степень эрудиции. Не знаю их школьных успехов, но уровень развития некоторых невысок.
Неужели сейчас в школе так плохо преподают литературу, историю, географию…? Астрономию, оказывается, вообще не преподают и карта звёздного неба для них – потёмки. Что же с каждым годом всё больше кричат о перегруженности школьных программ?
Ребят удивляет запустение прибрежных сёл. Впрочем, меня тоже. Первый раз я проплывал по Чусовой шестнадцать лет назад. Сёла не были такими заброшенными и малолюдными; редко встречались избы с заколоченными или зияющими провалами окон и дверей. А сейчас это повсеместно.
В Каменке показываю ребятам дом, где останавливался Мамин-Сибиряк, а напротив на взгорье чернеют развалившиеся срубы бывшего села, заросшие бурьяном следы бывших дворов. Много развалин в Нижнем Селе, в Трёке; деревня Курья полностью заброшена, избы разваливаются.
Возродится ли когда-нибудь полнокровная жизнь на этой транспортной артерии Демидовых? Трудно сказать – Урал урбанизируется, село гибнет.
Последние километры перед Староуткинском – это широкие плёсы и мели. Слабое течение и встречный ветер почти остановили движение вперёд. Налегаем на вёсла и входим в посёлок.
Перед подвешенным на нескольких опорах мостом причаливаем к берегу. Надо размяться: ребята измучены беспрерывной часовой греблей, борьбой с ветром. Пора готовить обед, но для этого нужно сплавиться ещё на 3 – 5 километра, в посёлке костёр не разведёшь.
Дежурные бегут в магазин, приносят свежий хлеб, необыкновенно пышный и пахучий. Больше там ничего нет, с продуктами ещё хуже, чем в Свердловске. Вытряхиваем из рюкзаков последние консервы и рискуем соорудить маленький очажок для приготовления чая.
Дежурные приносят из магазина и сообщение: отсюда ходят автобусы до Свердловска. Для меня это не новость, но я вижу, как загораются глаза у ребят. Им не надоел сплав, их «достала» скверная погода. Я понимаю: их опыт не умножится от дополнительных двадцати пяти километров сплава. Наоборот: лишние две холодные ночёвки только добавят неприятных воспоминаний.
Пора заканчивать этот эксперимент.
Разбираем чуть проветрившиеся байдарки – просушивать будем дома. Укладываем всё снаряжение в рюкзаки и упаковки. И когда все взваливают на плечи свой груз, выясняется: одна упаковка с оболочкой байдарки лишняя – нести некому.
Парни мнутся, ни кто не рискует прибавить лишнее место к своему грузу. И тогда вспылила Ирина: уничтожающе оглядев ребят, она схватила упаковку за ручку и потащила по тропе в гору. Проснулся инстинкт лидера, инстинкт, который не каждому дан природой.
Упаковку я у неё отобрал, её рюкзак и так был предельным по весу для пятнадцатилетней девчушки. Но этот взрыв, это выплеснувшееся чувство главаря, порыв принимать решения и отвечать за всё – я запомнил. Пристыженные парни забрали упаковку, разделив на двоих её тяжесть с помощью палки.
Я считал поход неудачным и ожидал разочарования от школьников. Удивительно, но они уже через день забыли все тяготы, неприятности и скверную погоду. Вспоминали о сплаве, как об увлекательном путешествии. А главное, - просили организовать летом новый водный поход.
Пришлось пообещать им свой редкий летний отпуск, отложив давно вынашиваемый план сплава по саянскому Китою. Реализацию этой усложнённой «пятёрки» я отложил на пару лет.
Май 1981 год.