Анатолий Гринблат
Моя «карьера» в работе по распределению
Я уже рассказал о моей начальной работе в подземелье на трофейных коротковолновых передатчиках. Там через два года работы меня назначили старшим над персоналом, работающих по эксплуатации этих вещательных передатчиков. Неожиданно в марте 1952г. когда срок моей обязательной работы в августе заканчивался, меня переводят на работу в другой передающий центр, расположенный на окраине района города Куйбышева (Самары) Безымянке, где сосредоточены были авиационные и ракетные предприятия. Центр был новым и только налаживался. Центр содержал два отечественных коротковолновых 200квт передатчика, которые отстраивались бригадой высококлассных специалистов из московской специальной фирмы, обслуживающей стройки по всей стране. Таким образом, я успел подключиться к настройке и быстро освоить технику.
Предприятие представляло собой небольшой посёлок из нескольких коттеджей и двухэтажных домиков. Техника располагалась в большом трёхэтажном здании, большого поля с многочисленными 75м мачтами, между которыми натянуты антенны, бассейна с брызгалами для охлаждения мощных ламп и сети высоковольтной электроэнергии подземными кабелем и по воздуху. Я поселился на втором этаже в комнате с большим эркером.
Мне назначили должность старшего инженера предприятия, управляющего радиотехническим персоналом, который насчитывал порядка 70-ти человек (дежурные смены, профилактически-ремонтный состав и антенные бригады). Был ещё главные энергетик большой системы со своим персоналом и сантехник со своим персоналом сложной системы охлаждения. Управляли предприятием начальник Тюленев и главный инженер Нестеров. Тюленев в основном сидел у себя, с ним отношения были холодными, а Нестеров Пётр Петрович-сын Петра Нестерова, лётчика автора «Петли Нестерова», был интеллигентным человеком и отношения у нас были тёплыми.
Радиотехнический персонал состоял из молодых людей, присланных из различных ВУЗ’ов страны. Мы быстро сдружились и вместе осваивали технику и даже у нас возникали идеи изменений в аппаратуре. И мы в короткие перерывы техники на перестройку налетали на аппаратуру и переделывали то, что казалась нам улучшением. Обычно старослужащие боялись трогать аппаратуру без надобности, но мы были молодыми и дерзкими.
Аппаратура в основном была высоковольтной и тщательно блокировалась от внешнего доступа без её выключения и заземления. Но бывали случаи, когда во время работы возникали пробои и дуговые свечения без выключения. У меня одного был «офицерский ключ», которым можно было, не выключая, открыть дверь шкафа, в котором это случилось, и длиной изоляционной штангой устранить дефект. У меня была высшая категория по злектробезопасности. Неисправности случались ночью и мне звонили, я подсказывал, что делать или бежал на работу. Так мы дружно работали, развлекались и общались. На работе часто проводились проверки знания техники и правил безопасности, обеспечивая хорошую работу.
Антенное поле было большим и дежурным зимой приходилось ходить на лыжах. Были еще проблемы с заменой ламп на мачтах, т.к. специальных площадок на них не было. Приходилось привязываться защитным поясом и ползти по горизонтальным перекладинам, иногда повисая на поясе. Как-то трос оторвался и лёг на поверхность антенны. Я первым полез по мачте пытаясь стянуть трос, а за мной полезли сотрудники, пытаясь поддержать тяжёлый трос. Так мы работали дружно. В последующие годы я встречался с некоторыми из сослуживцев.
Жили изолировано, но по распорядку, принятому в стране. С нами постоянно проводили идеологические занятия, изучали биографию вождя и его труды по «теории» и языкознанию, в котором он оказался специалистом. Ежемесячно нас насильно подписывали на приличную сумму на облигации.
В Куйбышев ездили часто, появилась возможность покупать продукты и питаться в ресторанах.
Приближался мой трехгодичный срок работы. Но местные отделы кадров не имели права увольнения специалистов. И я стал писать в министерство связи, напоминая об окончании срока службы, что у меня есть и другие причины увольнения, и что я подготовил себе замену из сотрудников. Но вместо увольнения мне предлагали переводы на другие центры на востоке страны. Когда я ездил в отпуск, я пытался в министерстве договориться, но меня не хотели слушать. Однажды мне предложили перевестись в передающий центр в Каунас. И я решил согласиться, но договорился с нашим инспектором по кадрам, что он мне сделает две трудовые книжки: одну с переводом и другую с увольнением по собственному желанию. Я не стал брать полагавшиеся по переводу деньги и в Каунас не явился, это было рискованно. И мой риск оправдался, никто меня не искал, и я в августе 1953г. оказался на свободе.