Каждый человек, в особенности преклонного возраста, в течение своей жизни сталкивается со множеством людей. Некоторые из них остаются у него в памяти, некоторые бесследно исчезают из нее. Остаются наиболее яркие личности, либо те, кто сыграл серьезную роль в твоей жизни.
В этой миниатюре мне хотелось бы отдать дань глубокого уважения двум женщинам.
Главными женщинами моей жизни, конечно, являлись мать и жена. Первая из них, несмотря на свою болезненность, сумела одна, без мужа, потерявшегося в перипетиях войны, воспитать двоих сыновей. В критические моменты жизни умела проявлять удивительное мужество. Всю жизнь, начиная с 9 лет кого-то учила, была учительницей
от Бога.
Вторая женщина, моя жена, была, как будто рождена, чтобы быть женой и матерью. Любовь к ним была ее единственной религией. Почти сорок лет своей жизни она посвятила этой религии. Вечная память самым дорогим для меня людям.
Но в этой миниатюре, речь не о них.
Когда мне было около тридцати лет, я познакомился с весьма необычной женщиной. Она была матерью моего ближайшего друга, и по своему возрасту могла быть и моей матерью.
Звали ее Сарра Матвеевна.
Часто бывая у них в доме, я постепенно узнал ее биографию, в первую очередь ту, которая состоялась до нашего знакомства.
Она в 25 лет осталась вдовой, имея на руках двух маленьких сыновей. Детей надо было кормить. А источников дохода не было никаких. Поэтому она стала браться за любую работу, которая давала более весомую зарплату.
В трудные военные годы она штамповала гвозди. Поскольку не все представляют себе, что это такое, я немного поясню. Надо взять бухту проволоки, которая весит 40-50 кг. и опустить ее в кислоту, чтобы она легче штамповалась. Затем достать ее оттуда и заправить в станок. После того как станок начал работу, надо убирать готовые гвозди и все время следить, чтобы бухта правильно разматывалась . Это очень тяжкий труд. Как правило, им занимаются мужчины. К тому же, из-за большого шума, производимого этим станком, его обычно ставят вне цеха, под какой либо навес. Так что и все погодные невзгоды разбиваются о голову штамповщика.
Но эта работа хорошо оплачивалась, что позволяло моей героине содержать семью.
Когда производство гвоздей закрыли, она пошла на самую тяжелую работу в текстильный цех.
Затем была еще целая серия переходов на разные работы, лишь бы можно было чуть больше заработать.
К моменту нашего знакомства, она еще продолжала работать. Несмотря на то, что старший сын уже закончил ВУЗ и работал на заводе, зарплата его и его жены не покрывала потребности семьи, где уже было двое детей. Поэтому Сарра Матвеевна считала своим долгом работать и поддерживать семью.
Работала она в каких-то артелях. Я хорошо не знал, а спрашивать не считал приличным, но там, видимо были какие-то разночтения с законом, что ее очень беспокоило. Она опасалась, что если возьмутся за цех, то и она тоже может пострадать. Страшась этого, она даже ежедневно меняла белье, на случай беды. Но продолжала работать. Ее вклад в семейный бюджет, был наиболее весомым.
Как- то она попросила меня сделать какую-то работу для их производства. Я долго возился и, наконец, сделал. Когда они убедились, что все сделано правильно, она пришла ко мне домой и сказала: "Вы сделали для нас работу. Мы на этом сэкономили какую-то сумму. В связи с этим Вам тоже положен гонорар, который я Вам принесла»
У меня от обиды даже слезы пошли. Как же так? Я старался и делал работу в рамках наших дружеских отношений, а здесь все опошляется, когда мне хотят заплатить.
Я выказал ей свою обиду. Она попросила меня присесть и выслушать ее. И, как незадачливому школьнику, стала пояснять. В рамках дружбы, можно выполнять какие либо разовые услуги, как например, сходить за лекарством в аптеку, помочь наколоть дрова, починить что-то в доме и другие аналогичные работы. Но если работа сделана для производства, и благодаря этому люди стали получать дополнительные деньги, то это совершенно другой случай. Здесь Вы являетесь соучастником дела, доход от которого должен быть поделен между всеми участниками.
Я долго думал над этим разговором.
Тогда я еще не понимал, что она преподала мне урок взаимоотношений, которые лет через тридцать, по мере развития бизнеса, стали повсеместной нормой. Но, в то время, это было для меня откровением, которым, впоследствии, я тоже начал пользоваться, когда возникали аналогичные ситуации.
Был случай, когда довольно близкий мне человек попросил ее встретиться с какими-то людьми, и передать им определенную информацию. Эти люди оказались очень агрессивными и на следующий день явились к ней и стали требовать, чтобы она рассказала им все, что знает по этому делу, иначе они обратятся в правоохранительные органы. Она никакой дополнительной информации им не сообщила. Возможно и не знала ее. Но, сумела каким-то образом, через посыльных (тогда же мобильных телефонов не было) вызвать в какое-то место человека, давшего ей это поручение, и сказала, что ей угрожают органами, и даже если это случится, пусть он знает, что она его называть не будет, если ее даже на куски изрубят. Поэтому, если его начнут шантажировать, пусть будет уверен, что это блеф.
Самое удивительное, что членам семьи она об этом эпизоде, отнявшем у нее несколько лет жизни, не говорила. Об этом они узнали уже после того, как ее не стало.
В то суровое время, работая на любом производстве, очень легко было попасть в беду. Ведь тогда шаг вправо, шаг влево, рассматривались, как "побег" со всеми вытекающими из этого последствиями.
Эта женщина, имевшая только начальное образование, была незаменимым советчиком своих образованных сыновей. Она была с ними деловым партнером, поэтому все дела, и свои и ее, они совместно обсуждали, искали наиболее правильные решения. Совершенно особые отношения у нее были со старшим сыном, моим другом. Я часто был свидетелем их общения. Трудно было сказать, что это мать и сын беседуют. Это были друзья, партнеры, единомышленники. Иногда она стеснялась ему что-то сказать и просила меня: "Скажите моему сыну..."
Впоследствии она стала очень ценным советником и для меня. Я всегда восхищался ее мужеством и мудростью, способностью находить нетривиальные решения в самых сложных ситуациях.
Был весьма любопытный эпизод. Она рекомендовала на работу в какой- то магазин, где были ее знакомые, тестя своего младшего сына. Вскорости он на этой службе проворовался и его выставили вон. При этом ему не вернули денег, которые он затратил на какое-то общее дело. Он пытался оспорить. Ничего не вышло. Ему сказали, что это штраф за воровство. Он требовал деньги от моей героини. Конечно, получил отказ. Тогда он решил вызвать Сарру Матвеевну в третейский суд. Эта процедура существовала между людьми, которые свои разногласия не хотели разбирать в официальном суде.
Вызов в третейский суд считался малопочтенным делом, и среди своих коллег ты выглядел не лучшим образом. Сын чуть не развелся с женой за то, что ее отец пошел против его матери. Все страшно нервничали. Одна С.М. сохраняла спокойствие. Накануне суда этот родич зашел к ней, хотел узнать, может во избежание суда, она сама заплатит ему.
Случайно, в это время я был у них. Разговор велся при мне. Он ее спросил согласна ли она выплатить ему требуемую сумму. Она ответила отказом. А потом задала ему встречный вопрос, за что он ее тащит в суд? Он объяснил, что она была рекомендатором, поэтому должна отвечать за действия своих друзей.
"Значит, по Вашему, я была в роли маклера по трудоустройству, раз Вы требуете с меня компенсацию?" - переспросила она.
Он ответил утвердительно.
И тут она его сразила наповал. Последовал вопрос:"Маклеру положены маклерские выплаты. А разве я их у вас брала?"
Если она денег не брала, то ее маклером считать нельзя. И предъявлять к ней претензии тоже нельзя. Истец эти правила знал. Но, судя по всему, упустил их из виду. Он молча встал и сказал: "Ты права, повода для суда нет. Извини"
И ушел.
Наша дружба с этой незаурядной женщиной продолжались около 30 лет, до самой ее кончины. Можно с полной уверенностью утверждать, что она практически до своего конца, была мотором для своей семьи. Вместе с тем для всей многочисленной родни, среди которой она пользовалась непререкаемым авторитетом, она являлась мудрым наставником и покровителем.
Очень приятельские отношения у нее были с внучкой, которой она смогла передать часть своей мудрости. Впоследствии эта внучка на всю жизнь стала моей подругой. Причем дружба не только с ней, но и со всеми членами ее семьи.
Должен сказать, что и в нашей семье С. М. признавали за старшую. И так оно и было.
Нет надобности, приводить множество примеров ее положительного участия в нашей жизни.
Она была способна принимать самые радикальные решения по любому вопросу, который выдвигала жизнь.
По своей жизненной позиции, по образу жизни, мышлению и поступкам, по взаимоотношениям с людьми, она не была похожа ни на одну из женщин, которых я знал до этого.
Моя родная мать даже ревновала меня к ней, упрекая, что я С.М. люблю больше, чем ее. Это, конечно, была гипербола, но с определенным основанием.
За 2-3 года до кончины она перенесла инсульт. Возможно, это Бог специально сделал так, чтобы она не смогла в полной мере ощутить страшную потерю, случившуюся за два года до ее ухода.
Неожиданно скончался Главный человек ее жизни, ее старший сын.
Светлая и добрая память всем им!
Следующая моя героиня - это Абхазская женщина Лили Дугужовна Бганба.
Она была Министром торговли Абхазии. Мы познакомились с ней в день принятия меня на работу в Министерство торговли Грузии.
На заседании коллегии, где меня утверждали помощником министра, один из вопросов касался Абхазии.
Министром Грузии был очень умный, но жесткий и строгий руководитель. Я немного знал его по предыдущей работе, и видел, что никто, как правило, не решался с ним спорить, или противоречить ему. А здесь, неожиданно для себя, я увидел, что незнакомая мне женщина очень настойчиво оппонировала Министру, защищая свою позицию.
Министр, очевидно, принимая во внимание, что она женщина, очень терпимо относился к ее выступлению. Позднее я понял, что он не пресек противостояние с ее стороны не потому, что она женщина, а потому, что очень уважал ее за ум и постоянную настроенность на защиту справедливости.
После окончания коллегии, мы с ней познакомились, а через некоторое время, в результате частых контактов, и подружились.
Должен сказать, что подобной дружбы, перешедшей затем в фактическое братство, у меня никогда не было ни до неё, ни после, ни с одной женщиной.
В аппарате Министерства она пользовалась особым авторитетом. Если руководители торговых служб других регионов никогда не позволяли себе споров со службами, ведавшими фондами, робко выпрашивая какие либо льготы, то с Лилей Дугужовной все обстояло по-другому.
Она никогда ничего не просила. Приезжала подготовленная, хотя по профессии не была торговым работником.
Приезжала и настырно оспаривала показатели, которые считала не соответствующими существующим реалиям. Никто из аппарата не хотел с ней ссориться, понимая, что она не остановиться со своими протестами, доведя их до сведения Министра, а если понадобиться, то и выше.
Она была лет на семь моложе меня, и было ей в момент нашего знакомства чуть больше 35 лет.
Но она до назначения Министром торговли, была заместителем управляющего банком автономной республики, и неплохо справлялась со своими обязанностями.
Успела побыть и на других руководящих должностях. Из нее сформировался хороший управленец, который может разобраться в любом деле, как по службе, так и вне ее.
Очевидцы рассказывали о ее общении с Союзным Министром, с Секретарем ЦК КПСС, перед которым все трепетали. Она со всеми вела себя, как равная, не считая, что их высокие регалии могут ее заставить согнуть голову.
По диплому она была экономистом. Впоследствии окончила Академию общественных наук при ЦК КПСС, получив высшее партийно-политическое образование. Как показала жизнь, она могла справиться с любой службой. Ее и в торговлю перевели в целях укрепления отрасли.
Думаю, что если бы ее назначили Министром обороны, она бы и там справилась.
Л.Д. была депутатом Верховного Совета Республики трех созывов. членом Президиума Совмина Абхазии, членом Абхазского Обкома партии. Так что в своей республике она пользовалась весьма высоким авторитетом. Но не только там, чему я живой свидетель.
Не чуралась она и общественной работы, являясь в течение ряда лет Председателем Абхазского отделения общества Советско-Польской дружбы.
Для полноты впечатлений добавлю, что она была награждена Указом Президиума Верховного Совета СССР орденом Трудового красного знамени и Юбилейной медалью
к 100-летию В.И. Ленина. Высоких наград она была удостоена от Госбанка СССР и от
Президиума Верховного Совета Грузии,
Должен сказать, что поскольку Лили Дугужевна всегда работала, целиком отдавая себя делу, она не потерялась и после падения Советской власти. В самый трудный период, когда Абхазия делала первые шаги, приобретя самостоятельность, она возглавила Министерство финансов, в котором тогда кроме названия ничего не было, и за 12 лет титанического труда, сумела как-то поставить его на ноги.
После провозглашения независимости Республики Абхазии ее Руководство неоднократно
награждали ее орденами и Почетными грамотами.
Последний "Орден Славы" она получила в своей Республике в 2017 году.
Совершенно очевидно, нас связывали не только дружеские, но и служебные отношения.
По делам службы мне пришлось один два раза инспектировать работу Министерства, возглавляемого ею.
Так она меня сразу предупредила, что если Вы ради нашей дружбы намерены списывать мне грехи и не фиксировать в полном объеме недостатки, я это восприму как оскорбление и буду очень на Вас обижена.
За все годы работы в торговле такой подход мне больше не встречался. Наоборот, когда просят списать грехи, случаев было много.
Помимо служебных отношений, она была совершенно удивительным человеком и во вне служебных вопросах.
Даже самого рядового клерка, столкнувшегося с ней по службе, она не оставляла без внимания. Помогала купить билет на поезд, которые летом были очень труднодоступными, устроиться в гостинице, даже позаботиться, чтобы человек не был голоден.
Она была трогательно внимательна ко мне.
В одно время в Республике возникли перебои со сливочным маслом. Л.Д. знала, что у меня старая больная мать, основным питанием которой являлось, как раз сливочное масло. В очередной свой приезд, она привезла мне в своей дамской сумочке брусок масла для мамы. Я был очень тронут. Мне даже было немного стыдно. Если бы я хотел кого-нибудь просить, то я это масло и здесь нашел бы, и ей не надо было бы беспокоиться.
Будучи уроженкой гор, она была уникальной личностью, начисто лишенной чувства страха.
За свои взгляды и убеждения она готова была воевать на любом уровне. Мне даже казалось, что во имя торжества справедливости, которую Л.Д. отстаивала, она подобно Жанне д’Арк, способна была взойти на горящий костер.
Наши дружеские отношения с Л.Д. зиждились на общих пониманиях вопросов деятельности Министерства, его структур в центре и региональных подразделений на местах.
В результате общения она нередко соглашалась и принимала мои доводы. Вероятно, в не меньших случаях я принимал ее точку зрения. Если я считал ее очень важной, то как-то доводил ее до сведения Министра и отслеживал, чтобы были приняты необходимые меры.
Дополнительным фактором для нашего сближения служило то, что в Сухуми жил и работал мой родной брат.
Л.Д. иногда оказывала ему какую-то помощь то в топливе, которое было в дефиците, то в каких-то иных бытовых вопросах. Постепенно у нас сложились и семейные отношения. Она посещала дом моего брата, когда я приезжал. Мы бывали у них.
Несмотря на то, что она была моложе меня, я многому у неё учился, в особенности в части отношений с людьми.
Как-то, когда я уже не работал в торговле, она попросила меня встретить утром поезд, взять какую-то посылку и срочно передать ее по обозначенному адресу. Я послал шофера и все, что надо, сделали.
Зная, что поручение выполнено, я очень спокойно сижу на работе. Вдруг, часов в 12 резкий звонок по правительственной связи.
Моя Лили обрушилась на меня, как ураган. Посылку передали? Да передали. А почему нам не сообщили? Ведь мы тут в неведении, чуть инфаркт не получили.
Этот урок я запомнил на всю жизнь. Надо не только сделать дело, но и доложить об исполнении. Это правило я неукоснительно стал выполнять сам, и жестко требовал этого же, от своих сотрудников, и даже от членов семьи.
В то время существовал вопрос, о котором не принято было говорить вслух. Речь о национальных делах.
Как-то было принято, что большинство первых секретарей райкомов, которые в то время были высшей властью в районе, как правило, избирали грузин, а не абхазцев. Аналогичное положение было и с начальниками милиции. Абхазцы очень обижались, но изменить ситуацию не могли.
Несмотря на это, при общении с грузинами, входившими в торговую отрасль, даже на крупных должностях, они в один голос утверждали, что Л.Д. абсолютно справедлива в национальных вопросах.
Она ни разу не дала преимущество человеку, только потому, что он абхазец.
(Зато после конфликта с Грузией и отделения Абхазии от нее, она вынуждена была искать лиц абхазской национальности для новых государственных структур, в связи с чем подбор и воспитание этих кадров, надолго стали для нее одной из самых приоритетных задач)
Недовольно было местное население и тем, что очень многие вопросы были чересчур зацентрализованы.
Например, топонимика. На месте нельзя было дать название населенному пункту, или какой-то речушке. Говорят, что даже рецепт торта надо было утверждать в центре.
Разумеется, что еще большие ограничения были в крупных вопросах экономики, кадров и политики.
Когда недовольство местного населения политикой, проводимой центром достигло критической массы, люди вышли на улицы.
С гор спустились горцы. Люди стали митинговать почти во всей автономии. В центре очень обеспокоились.
Не исключался вариант силового разгона. Но, в результате активного участия местных и Республиканских властей и переговоров с людьми, удалось достигнуть некоторых компромиссов. В Сухуми по решению ЦК КПСС открыли Абхазский Государственный университет и Абхазское телевидение.
Прошло несколько лет. И недовольство вспыхнуло с новой силой. В сложившейся ситуации никто из коренного населения не считал возможным уклониться от участия в этой акции протеста.
Люди собирались за пределами Сухуми и других крупных населенных пунктов. Они устроили там нечто вроде лагерей. На сей раз стали выдвигаться уже и политические требования.
Проходили дни и напряжение только возрастало. Высшие руководители, собравшиеся в Сухуми, устроили расширенное совещание с участием всех секретарей райкомов, депутатов, министров и других руководящих работников.
Секретарь ЦК КПСС выступил с информацией. Он обрисовал ситуацию.
Один из секретарей Обкома партии, грузинской национальности, даже высказал такое мнение, что если этих людей не удастся убедить разойтись по-хорошему, то власти будут вынуждены разогнать их силой. При этом он не исключил возможность применения оружия.
В зале повисла мертвая тишина. Неожиданно раздался громкий женский голос: "Если Вы пойдете этим путем, то мы будем не только вместе со своим народом, но и впереди него" Конечно, это была моя дорогая Лили Дугужовна.
Присутствующие опешили от неожиданности. Но чувствовалось, что клич этой женщины никого не оставил равнодушным.
После совещания все члены правительства разъехались по районам.
Как известно им удалось убедить народ мирно разойтись.
По завершению этих событий представитель ЦК КП Грузии и секретарь Обкома партии Абхазии выразили Лили Дугужевне большую благодарность за проделанную работу.
Сама она по своей природной скромности стремилась преуменьшить свою роль в этот период. Но общественность знала и сумела дать правильную оценку ее деятельности в то
тревожное время.
Оглядываясь назад, я понимаю, что есть целый ряд вопросов, которые я с помощью Л.Д. стал более правильно понимать, в особенности иерархического плана.
У моей героини было весьма редкое качество. Она являлась ярко выраженной государственницей и никогда не замыкалась на интересы только той отрасли, которой руководила.
Она, как патриот, всегда заботилась о Республике в целом и, по мере возможности, старалась все что могла, делать для этого.
Думаю, что именно за эти качества ее ввели в Президиум Совета Министров Республики.
Любое произведение всегда субъективно. Я не исключение. Поэтому, когда пишу о Лиле Дугужовне, я всегда рядом с нею. У меня до сих пор в памяти, что любая поездка в Абазию для меня всегда была, как маленький праздник. Я заранее предвкушал радость встреч и со своим братом, и, в не меньшей степени, с Л.Д.
Я часто думал, что любой народ мог бы гордиться такой личностью, которой является Лили Дугужовна.
Когда меня перевели из Министерства торговли в Агропром, мы продолжили наши дружеские отношения с Л. Д.
Она, в случае надобности, продолжала со мной советоваться, я продолжал пользоваться ее протекцией для летнего отдыха в Центре подготовки олимпийского резерва, куда посторонних и близко не подпускали, а также помощью в решении любого вопроса, который возникал у меня в Абхазии.
За сравнительно долгие годы общения, мы, как бы сроднились, полностью доверяя друг другу. Мне кажется, что каждый из нас был рад, если оказывал другому даже маленькую услугу.
По любым жизненным вопросам, которые каждому из нас были нужны, мы без тени сомнения обращались друг к другу. Так продолжалось до падения советской власти и Грузино -Абхазского конфликта.
Мне не хочется подробно касаться этого вопроса. Слишком горестная тема. Лили Дугужовна потеряла на этой войне своего самого любимого племянника.
Поскольку она всю жизнь живет вместе с братом, его дети были для нее, как родные сыновья. Она очень трудно переживала эту утрату, и рана, нанесенная ею, у нее, я уверен, никогда не заживет.
После этих событий связываться стало невозможно. Будучи в Москве я ей звонил пару раз, а отсюда не получалось.
Это прервало наш дружеский дуэт, о котором я всегда вспоминаю с благоговением. По слухам я знал, что она на самом ответственном участке, Министра финансов, вместе со своими коллегами делают все для обеспечения жизнедеятельности молодого государства.
Но друг для друга мы стали недоступны.
Тем не менее, я трижды благодарю судьбу, что она послала мне навстречу такого человека, дружбой с которым я горжусь по сей день.
Думая о годах нашего общения, я прихожу к выводу, что меня с Лилей Дугужовной связывали не только уважение и дружба, а я любил ее, и продолжаю любить, как человека особого склада, надежного друга, взыскательного к себе, и ко всем, с кем сталкивала ее судьба!
Дай ей Бог счастья!
Закончить повесть о дорогом для меня человеке мне хотелось бы стихом П Лосева.
Кружится, кружится, кружится снег,
Мне попадая в лицо.
По прошествии стольких лет
Вспомнил твое лицо.
Вроде прошло уже много лет,
Все позабыть пора,
Но предо мною твое лицо-
Словно вчера