Пани Жидовэ в полноте взбалмошного состояния ввалились в господскую.
Раной мерцали занавеси, твердил светом абажур, капала сама собой смола с крыши.
В посредине комнаты, в туче листьев, в клетчатом сарафане наоборот, росла Глория.
Рот Глории напоминал съязвившего на ночь мальчишку, и это не помешало Пани Жидовэ, а только прибавило настроения почудившегося почему-то вдруг...
Пани Жидовэ полила Глорию с корзинки бусинками, капельками, пульками, и даже кречеты в такой ситуации не кричат.
Все.