- Послушайте, теперь я ваш дважды должник, - начал дух, - жизнь спасли, неужели, после такого, стану вред причинять?
- Знаешь, у людей-то с благодарностью плоховато, обожают губить и предавать собственных благодетелей, а что говорить о вампирах? – я пожал плечами, - против своей природы не пойдёшь, так что, искренне советую перебраться с лиры на дерево и распрощаемся благополучно. Не послушаешься, изгоню силой.
К сожалению, ответить обманщик не успел, да и девочка не смогла вмешаться, все мои артефакты, будто обезумили, к нам спешили несколько десятков магов, явно не добрых.
- Давайте за мной, или все мы, спорщики, не уцелеют! – рыкнул дух.
Пришлось послушаться, хотя я сердцем чуял, добра не жди. И вот оказались мы прямо у огромного мёртвого болота.
- Нам в самый центр, прыгайте по кочкам, - пояснил проводник.
- О, чую, убежище окажется надёжным, - рыкнул я, - мёртвые никого не боятся, не так ли?
- Хватит уже болтать, прыгай-прыгай-прыгай!!! – завопил вампир.
- Прошу, папа, - взмолилась Хёди-гёди, - наша жизнь в опасности, как и всё дело, ради которого трудимся!
Я сплюнул и побежал вперёд, перепрыгивая с кочки на кочку, наконец, добрался до середины трясины.
- Давайте, прямо в грязь, - продолжил дух, - вон туда!
Я громко выругался, убежать уже не успеем, оказались в ловушке.
- Ну, сейчас проверим, насколько хорошо упомянутое укрытие, дочка, давай свой инструмент! - приказал я.
Музыканша не посмела спорить, сама усомнилась в искренности нового друга, сняла любимую лиру, которую я, не слушая протестов духа, метнул в болото. Попрыгал к лесу стремительно, стоило достигнуть деревьев, как мимо пролетели преследователи, нас не заметили вовсе.
- Очень странно, - я облизал языком пересохшие губы, - они с ума сошли или лишились способности чуять жертв?
- Я умела колдовать лишь с помощью лиры, - Хёди-гёди вздохнула, - теперь даже энергии в себе не чувствую.
- Проводник украл, - я тихо выругался, - думаю, что я сам был, обманут и сделал то, чего предатель коварный желал. Инструмент новый достанем, но станет ли работать кристалл? С одной стороны, даже хорошо, коли Сихсух станет передавать энергию не тебе, но другому, заживёшь нормальной жизнью. Однако…
Не успел я закончить, когда из болота вынырнула лира, сама по себе, ручка вращалась, раздавалась музыка. Инструмент поплыл к нам поспешно.
- Злые чародеи скоро вернутся, бегите за мной, умоляю! – выкрикнул дух.
- Что, тебе мало полученного? – возмутился я.
- Хёди-гёди ничего не потеряла, - рыкнул вампир, - просто не умеет пока действовать без инструментов. Посмотрите, корпус колёсной лиры чист и сух, значит, я не убийство задумал. Позвольте доказать свою честность, у нас всего несколько мгновений.
- Как хочешь, папа, а я устала от твоего недоверия, - девочка спрыгнула с моей спины и поспешила за лирой.
Мне ничего не оставалось, как присоединиться. И вот прыгнули мы, но оказались не в грязи, открылся портал, невидимый снаружи, в который и проникли, падали некоторое время и вот приземлились на пол, поросший зелёным мхом.
- Это дом болотника, - дух вздохнул устало, - хозяин давным-давно представился, а жилище осталось. Здесь Гончие не достанут в жизнь. Переждём, пока удалятся растерянные и разгневанные, а после можно дальше странствовать.
- А отчего нельзя навсегда поселиться? – спросила моя дочка.
- Запас еды и еды невелик, - пояснил вампир, - кроме того, не уверен, что энергия сможет проникать внутрь.
- Ах, вот чего тебя беспокоит, воровать нечего у девушки, - я всплеснул руками, - ладно, выпутаемся, тогда с тобой и разберёмся, дружок.
****
Когда заняться нечем, время тянется бесконечно. Дочка наигрывала на лире, тихо пела что-то под нос. Наконец, притомившись, вдруг обратилась ко мне.
- Прости, папа, - девочка откашлялась, - давно хотела узнать, отчего так ненавидишь магов и колдунов?
- Я способен необычайно долго рассуждать об этом, - я натянул свою шапочку на глаза и заложил руки за голову, - но, любые факты можно опровергнуть, доказательства не принять, оттого, расскажу одну историю, что много раз слышал от своего учителя, старого охотника за нечистью. Случилось всё это ещё во времена Римской Империи. Некий гладиатор, по имени Гул, прославился весьма, как необоримый воитель, тридцать лет сражался на арене и ни разу не потерпел поражения. Но вот почувствовал он, что устал от битв, возраст не тот и рука не столь тверда, как прежде, объявил об уходе и устроил, на свои средства, грандиозное представление, пригласил знаменитых актёров, певцов, танцоров, дрессировщиков животных. А так же, лучших из лучших храбрецов, чтобы сразились они, а победитель получит право биться с самим Гулом. И всё вышло лучшим образом, зрители сходили с ума от восторга, и вот долгожданное завершение, великий чемпион вышел на арену, встречал его претендент, совсем молодой юнец с наглой ухмылкой и злыми глазами, звавшийся Классом.
- Не вижу в тебе страха, - произнёс старый гладиатор, - неужели, столь уверен в своём искусстве, что мечтаешь победить?
- Именно так, - кивнул претендент, - есть лишь один способ одолеть тебя, и в этом поможет мой природный дар – способность управлять временем. Отыскал тот единственный миг, в который ты был наиболее уязвим!
Выкрикнул злодей заклятье, повернул временной поток вспять, года полетели мимо, подобно небесным странникам и вот достиг маг того самого, особого, часа… Гул, в детстве, был сиротой, бродяжкой, лет до четырёх, пока едва не угодил под колесницу. Выдернул его, буквально в последний миг, старик - воин, так же бывший гладиатором, воспитал ребёнка, как сына родного, обучил всему и дал дело всей жизни. Именно этой встрече и хотел помешать Класс. Кинулся он навстречу старику, обнял его, расцеловал в обе щеки, рассказывал о своей любви к нему, каким искренним поклонником является. Но, если бы чародей не был так занят, увидел, что малыш вывернулся из-под колеса, колесница притормозила, и патриций, сидевший в ней, подобрал кроху, увёз куда-то. Убедившись, что предательство свершилось, Класс поспешил в обратный путь. Единственно, если временем он управлял ловко, на события изменившиеся влиять не мог совершенно. И, когда странствия закончились, обнаружил, что тело его прибито гвоздями к кресту, по старому римскому обычаю, а внизу ещё и костёр разводят. Напротив, стоял Гул в одеяниях императорских и с золотым венком, со скрещёнными на груди руками. А через миг пришли и обновлённые воспоминания. Оказывается, патриций, что спас сироту, воспитал его, как родного сына, после занял императорский трон в результате переворота, возвысил приёмыша, а тот, разумеется, при первой возможности, убил благодетеля и сел на трон, а после занялся завоеваниями. Пользуясь своими тактическими талантами, отвагой, упорством и безжалостностью захватил чуть не половину мира. Но не только с обычными врагами боролся, больше всего в жизни ненавидел магов, чародеев и прочих, организовал первые команды охотников за нечистью. И Класс, среди других, попался в плен, силу его сковали антимагическими артефактами, а тело сожгли. Вот так маг, по своему желанию, полностью изменил историю целого мира и одного конкретного гладиатора. Многие заплатили за это своими жизнями, свободой и счастьем. А о скольких случаях так и не стало известно никому? Не должно быть такого, чтобы один человек обладал силой, превышающей разумные пределы, слишком мы склонны ко злу, любим лишь самих себя и думаем исключительно о своих удовольствиях.
- История показательная, если только не является сказкой, - девочка нахмурилась, - но рассказывает, лишь об одном – есть злые маги, творящие зло, и не всегда получается их убить вовремя. Причём здесь добрые волшебники?
- «Добро» и «зло», не более чем слова, - я покачал головой, - нет существ, которых можно было назвать полностью добрыми или злыми, (безумцы, продавшие душу и порождения мрака, не в счёт). И маг, на которого вчера молились, завтра способен убить тысячи живых созданий, обезумив, из-за ошибки, или просто для собственного удовольствия. Вот скажи, я, по-твоему, добр или зол?
- Не знаю, - Хёди-гёди вздохнула, - иногда ты свершаешь великие подвиги, истребляешь злодеев, был для меня лучшим отцом на свете, но бывает, ведёшь себя, как настоящий безжалостный монстр. Огорчаешь меня, заставляешь плакать.
- Так и с другими, - я пожал плечами, - запомни это и не осуждай, особенно, когда чего-то не понимаешь. Я убираю из этого мира тех, кто способен свои желания, чаяния и капризы поставить выше жизни и счастья других людей, лишённых магической силы. И если среди десяти пленённых злодеев попадётся один добряк, считаю это вполне приемлемой ценой.
- Всё одно, мне кажется, стоит, прежде чем наносить удар, пытаться разобраться, - не сдавалась питомица.
- Хорошо, у меня есть другая история, случившаяся уже со мной, - я опустил голову, - никому о ней не рассказывал, но, видать, пришло время. Ты же слышала о Меттеке Светозарном?
- Кто не знает величайшего светлого мага всех времён и народов? - моя собеседница сглотнула, - больше легенд и сказаний существует разве что о прославленном Мерлине.
- Так вот, как ты знаешь, я в юности был гладиатором и сражался на арене. Возможно, до сих пор этим занимался, да только явился ко мне Меттек и пригласил войти в новую команду героев. Обещал, что мы вернём мир этой планете. Помимо меня, в отряд вошли ещё восемь воинов, включая и ту, что стала моей первой любовью. Отправил нас благодетель на Сливанские Острова, штурмовать Зелёный Храм с целью обрести Пирамидальную Подвеску. Мы отправились в путь, совершили немало подвигов, но, во время штурма, так получилось, выжил лишь я, однако, добыл сокровище, за которым посылали. И обнаружил, что предмет прозрачен, а внутри находится неизвестное растение. Принёс добытое волшебнику. Тот обрадовался, благодарил долго. – «Что же это такое, – спросил я, - и как растение поможет нашей планете»? – «Насчёт планеты не знаю, - хмыкнул маг, - но из этого растения Пунии Жёлтой, получается вкуснейший напиток, который всю жизнь мечтал попробовать, а раздобыть необычайно сложно, вот и нанял вас». – «А как же восстановления мира, – лепетал я, - за что отдали жизнь мои друзья и любимая»?
– «Ну, вы вернули мир моей душе и этого более чем достаточно, - волшебник поморщился, как от зубной боли, - забирай деньги и уходи, не серди меня». Я ничего не мог сделать, в тот момент, покинул жилище обманщика, отыскал отряд охотников за нечистью, присоединился к ним и начал обучаться ремеслу. Учитель обнаружил мой редкий дар, помог развить его и раздобыть полезные артефакты. Подготовившись, должным образом, я вернулся к Меттеку, одолел его в схватке и сделал своим первым рабом.
- Подожди, разве Светозарного убил не тёмный маг Турхуз Рыжий? – уточнила моя воспитанница.
- Видимо, нет, - фыркнул я, - но, если хочешь, можешь спросить самого Рыжего, он так же обитает в моей сумке, вместе со своим вечным врагом.
- А если Меттек, нанявший вас, был фальшивым, – девочка сглотнула, - или проверял, таким образом, собираясь доверить более важное задание, однако, разочаровался и не захотел продолжить сотрудничество?
- Абсолютно подлинный, - отрезал я, - сам у него спрашивал, после того, как превратил в куклу. Насчёт второго же, убить восемь хороших и умелых бойцов, чтобы просто узнать, подходят они или нет? Ты себя слышишь, вообще?
- Трудно поверить, но… хорошо, - Хёди-гёди сглотнула, - один светлый волшебник оказался злодеем, или человеком, способный на ужасные поступки, но нельзя же всех равнять по нему?
- А я говорю, что можно и нужно, - я сощурился недобро, - нет добрых или злых колдунов, есть лишь скучающие или чересчур любопытные сверхмогущественные создания, которые делают, всё, что считают нужным, соревнуются между собой, воюют друг с другом, а людей используют в качестве марионеток, игрушек, материала или инструментов. Мы объявляем того или иного кудесника добрым оттого, что его деятельность кажется полезной и благотворной, и злым, коли чародей губит окружающих, не скрываясь. А начать изучать колдунчиков, и окажется, что они – абсолютно одинаковые. Просто одному выгоднее было, в какой-то момент, спасать смертных, а другому, продавать их души демонам. Вспомни снова своего благодетеля Йозема, который не остановился перед обманом, пожертвовал тобой, не задумываясь и всё для того, чтобы погубить своего более талантливого и везучего соперника Сихсуха.
- Не остановить кровожадного диктатора Сихсуха? – уточнила моя подопечная.
- А если бы Император-маг не был таким монстром, разве Йозем не сделал всё, чтобы избавиться от него? - я сел и поправил шапку, - я знаю историю их войны. Являлись соседями, воспитывались в поместьях, расположенных рядышком, соперничали с детства, пытались превзойти друг друга, сватались к одной девушке, которой хватило ума отказать обоим. И наши вечные соперники бедняжку погубили, впервые объединили усилия, отомстили жестоко. Не очень похоже на добряков? После успели повоевать, натравливали друг на друга големов, монстров, безрезультатно. Показалось мало. Поссорили правителей двух княжеств, стравили друг с другом, в результате, процветающие земли превратились в пустыни, умерли тысячи невинных, остальные стали нищими, но победитель не выявился. Не знаю, что бы ещё пришло в голову славным спорщикам, но Сихсух взялся проводить некий эксперимент, призвал в наш мир ужасного демона, продал ему душу, обрёл ещё большую силу и захотел стать бессмертным «четвертьдемиургом». Йозем чуть с ума не сошёл от отчаяния. Теперь он оказался проигравшим, слабаком, существовал риск, что и жизнь потеряет вскоре и тогда выдумал почти гениальный план. Создал тебя. Ну, как, всё ещё готова ты защищать волшебников, утверждать, что существуют, меж них, хорошие ребята? А коли такие попадаются, сколь велик процент тех, что попадут ко мне в руки?
- Если так рассуждать, можно договориться до того, что и хороших людей не существует, - девочка вздохнула судорожно.
- А кто проверял «хороших людей»? – я вздохнул, - может, они столь позитивны оттого лишь, что в жизни не оказывались в ситуации, в которой их жизнь окажется в опасности. Легко быть добряком, когда живёшь в мире, тихо трудишься, общаешься с такими же обыкновенами. А отправь, так называемого, порядочного на необитаемый каменистый остров в океане, вместе с одним из соседей и дай им одну свиною ногу на двоих, и посмотрим, поделится ли он последним куском или забьёт несчастного товарища по несчастью до смерти и станет питаться уже его мясом? Так же и со злодеем, помести его в общество, где царит мир и гармония, средь существ, более сильных и умных, чем он сам, так что не сможет творить преступлений без того, чтобы не быть немедленно уничтоженным, не предпочтёт ли и он стать милягой и добрячком? Это как с собаками, возьми одинаковых двух щенков, рождённых одной матерью, первого воспитывай дома, корми сытно, играй и целуй, второго оставь на улице, посади на цепь, чтобы мок под дождём, мёрз в стужу и ел объедки, выброшенные с кухни, сторожил жилище от воров и кидался на них. Потом, первого питомца отправь ко второму, не пройдёт и месяца, как станет таким же озлобленным зверем. Вот и вся «доброта». Не забудем вычеркнуть из примеров случаи, когда речь идёт о родителях и детях (здесь играют роль инстинкты, требующие защищать потомство и близких). А так же фанатиков, для которых вера и вызубренные истины важнее собственной природы. Исключения встречаются, разумеется, не без этого, но они лишь подтверждают общую теорию. А с чародеями всё в разы сложнее.