Роман, сын Нади, пошёл в школу здесь. Об этом очень переживала моя мама. Она привыкла к нему и очень тосковала. Мы пообещали отправить его к ним на всё лето. Хотя мальчишка ещё чурался меня и Фаины, наши отношения постепенно налаживались. По возвращении из плавания мы с ним занимались какими-нибудь мужскими делами в подвала, используя папин инструмент и верстак. Мальчик сам сделал себе полку для книг и несколько технических моделей. Он увлёкся выпиливанием лобзиком. Мы не запрещали ему пользоваться моим компьютером, но ограничили время. Кротость, наверно, передалась ему от матери. Мальчик сам уходил от компьютера, когда кончалось отведённое ему время. Чтобы его не обижали в школе и на улице, научил его нескольким приёмам самозащиты.
Надя, когда позволяла погода, тренировалась ездить на подаренной машине по нашей улице. У неё одной из всех нас оказались водительские права, полученные ещё в школе. Но с тех пор опыта вождения у неё не было. Выезжать в город она опасалась. Если бы не кормление детей, можно было бы отправить её на автодром, где за плату можно восстановить навык вождения под руководством опытного инструктора. Но смотрелась она за рулём очень органично. Будто машина была сделана именно под неё.
В день защитника мне, наконец, вручили первый орден «За заслуги перед отечеством». Я почувствовал себя равным с моей милой женой. После праздника мне предложили взять командование крейсером, несколько лет простоявшим у причала. Всё это время он был законсервирован. Не смотря на охрану, его довольно сильно «пощипали». Найти похитителей теперь уже невозможно. Моего старпома сделали капитаном моего бывшего корабля. Он не только поддержал наши с Лукьяненко начинания в спорте и художественной самодеятельности, но и ещё больше развил их. Без Лукьяненко мне трудно будет создать такой же экипаж на крейсере.
С возрастом всё чаще обдумывал прожитое.
Я должен благодарить бога, если он есть, и судьбу за удачно сложенную жизнь. Я никого не обманывал, старался никого незаслуженно не обижать.
Прошу прощения у моих детей, оказавшихся без отца: так хотели ваши мамы. Я честно сделал детей Полине, Светлане и Варваре по их желанию. Ваши мамы не захотели, чтобы я повидал вас, знал о вашей судьбе. Наверно, они рассказывают вам, какой я был герой и как геройски погиб. Не думаю, чтобы они рассказывали плохое.
С восьмого класса я стал мужчиной, мужиком. С того времени только первый год в среднем училище я прожил без женщины. Всё остальное время около меня были в той или иной степени замечательные партнёрши, оберегавшие меня от дурного влияния, от дурных поступков. Я беспредельно благодарен за это Паше, Фаине и даже Минодоре. Эти три женщины сделали для меня больше всего. И не беда, что они были старше. Ни одна из них не навязывалась мне в жёны, не обременяла детьми и обязательствами. Возможно, поэтому я старался отблагодарить их, чем мог, чем умел. Будь вместо них кто-то другой, скорей всего, был бы связан детьми и обязательствами жить с кем-нибудь без любви и, как большинство мужиков, отпуститься в бытовое пьянство, завести любовницу, пользоваться проститутками. Наверно, любовная связь с ними позволила не потерять голову, не испортить судьбу после случайной связи, не увлечься влюблённостью. Часто в ранней молодости мы действуем под влияние гормонов, чем разумно. Эти женщины как раз и приняли на себя неосознаваемое нами гормональное опьянение.
Наверно, заслуживают благодарность сёстры-соседки, давшие нам первые уроки любовных свиданий. Они не только не требовали за них ничего, но и сразу настраивали нас на бесперспективность наших встреч. Может быть, поэтому и они получали от нас то удовольствие, какое предусмотрено природой. Учась с нами премудростям любовных утех, позволяли и нам учиться. Мы тогда и по природе не могли думать о возможных последствиях. И если говорили о них, то не до конца сознавали, что это. Жаль, конечно, что их настрой привёл не к лучшим последствиям в наше отсутствие. Не малую роль в этом сыграла их мать, почти поощрявшая такие поступки дочерей. Не будь той связи, возможно, я спутался бы с Тоней или кем-то из поселковых девчонок, став таким же, как те одноклассники, что остались в посёлке и женились «по залёту».
Как не быть благодарным абсолютно нечаянной незнакомке Зое, давшей мне практические уроки близости? За одну ночь она обучила меня всему, что я многократно потом вспоминал всю дальнейшую жизнь. Пусть это было использовано не для будущей жены или постоянной любовницы, её наука помогла давать пользу моим партнёршам. Хотя бы за это стоит поблагодарить эту девушку. Не смотря на заложенную в неё распущенность, очень бы хотелось узнать, как сложилась её судьба. Ведь и у проститутки может быть своё счастье, пусть и специфическое. В душе и по природе Зоя была замечательной, доброй и умной девушкой.
Доброту Паши, мне кажется, мы сторицей оплатили жизнью с ней. Даже её мужья не сделали для неё столько, сколько смогли мы. Как бы ни оценивал наши отношения посторонний человек, даже от нашей близости она получала удовольствие. Наверно, поэтому она и не прогоняла нас из своей постели. Она только в начале пыталась своим телом оплатить наши старания. Мы же не только пользовались ею, но и давали ей то удовольствие, которое могли дать, как мужчины. Я думаю, к концу нашей совместной жизни она уже не думала об оплате. Ей и самой хотелось того, что могли дать молодые крепкие парни. Не каждый мужчина её возраста мог бы давать ей не столько секса, сколько удовольствия. Так уж у нас получилось, что бог дал нам умение не просто трахаться, но давать женщине больше удовольствия, чем совокупления. Я не мог вспомнить ни одного случая, когда Паша оставалась бы без оргазма. Даже с Лёшкой, который никогда не стремился дать больше, чем хотел сам, она получала больше, чем давала. Возможно, всё это и избавило её от перспективы остаться, как Фаина, без матки.
Не смотря на достаточно большой доступ к телу Минодоры, я благодарен и ей за то, что она помогла остаться мужчиной. Для этого она даже по двое суток перекрывала к себе доступ другим, чтобы я переступил свою брезгливость. На примере этой женщины я убедился, что постоянное использование органа поддерживает его в хорошем состоянии. Не смотря на возраст, а он оказался даже больше, чем она говорила, она ощущалась не хуже значительно более молодых женщин. Мне тогда было удивительно, что в её годы я не почувствовал больших отличий её от Фаины, Анечки и даже Маи. Судя по её возгласам, она, просто, позволяла страждущим мужикам освободиться от накапливающего семени. Заведя привычку не заниматься с Пашей просто сексом, я не мог допустить этого и с Минодорой. Наверно поэтому она и ждала меня после каждой бани. Даже в её возрасте хочется получить удовольствие.
Не стану рассуждать про Полину, Варвару и Светлану. Им нужны были дети. Если Полина и Варвара опасались выйти из возраста, когда рождение будет нежелательным, то Света пожелала ребёнка от скоропостижной влюблённости. Видимо, и природа, хоть и неосознаваемо, требовала от неё стать матерью. Крепко сложенная, на вид абсолютно здоровая, она находилась в идеальном для вынашивания и рождения возрасте. Вот и отдалась вовремя подвернувшемуся самцу, чтобы получить порцию здорового семени.
Фаина. Она стала для меня незаменимой женщиной, любовницей, партнёром, мамой и женой. Я не знаю почему, но она, как никто больше, отметилась в моей памяти, ещё будучи в гостях у сестры. А когда я изнасиловал её, стала для меня единственной и бесподобной. Фаина телом снаружи и внутри мало отличалась от Паши, но в её характере и поведении было для меня что-то завораживающее и притягательное. Возможно, я ещё нуждался в материнской опеке, которую в полной мере создавала она. И в то же время, она была моей лучшей любовницей. Я не стану рассыпаться в её восхвалениях. Когда любишь кого-то, то трудно найти причины, по которым это происходит. Она стала первой женщиной, которую я полюбил душой и телом. Даже если бы она отказывала мне в близости, я всё равно любил бы её. Возможно, это было одной из ветвей сыновьей любви. Ведь она не только постоянно говорила, что любит меня, как мать. Возможно, потому и ночью давала мне «поиграть» моей любимой в то время игрушкой, которая у неё была. Давала её, как мать даёт ребёнку в постель его любимого медведя или куклу. Но мне хватало опыта, чтобы она в течении «игры» и сама увлекалась ею. Тогда она превращалась в страстную любовницу.
Я так думаю, что, опасаясь самой зайти далеко, она стала подсовывать мне Анечку, потом Маю и Эльзу. Думаю, она пыталась этими моими связями вызвать у себя если не отвращение, то хотя бы охлаждение. Но ведь любовь не ищет идеал. Ведь даже в преступников влюбляются. Я чувствовал, что она любит меня не только материнской любовью. Не важно, что у нас были очень разные возрасты – любви все возрасты покорны. И ни рожавшие Анечка и Мая, ни Эмма с Эльзой не смогли вызвать у неё желаемого чувства, а у меня переключения на другую женщину. Не смотря на все её потуги наша любовь крепла и разгоралась. Не помогло даже переселение к нам Эльзы. А необходимость усыновления Шурочки и потребность для этого регистрации брака ещё больше обрадовали меня. Пусть и немного насильно, я добился возможности стать ей мужем. Меня не пугала даже возможность оставить её в пятый раз вдовой.
Эльза мало отличалась от Фаины телом. Наверно, поэтому я не очень сопротивлялся связи с ней. Как ни дружно мы жили, всё равно чувствовалась разница в уровне образования. Имея высшее образование, Эльза неосознанно довлела над нами, над Фаиной. Наверно, больше всего её сдерживал мой допуск к её телу. Вряд ли какая жена отпустит своего мужа к другой женщине даже с возвратом. Опасаясь, что мне её мало из-за разницы наших возрастов, Фаина почти принудительно поддерживала нашу с Эльзой половую связь. Тем более, что не ожидавшая таких чувств и ощущений Эльза, всю взрослую жизнь не имевшая половой связи, не могла насытиться ею. Даже будучи беременной, она лишь на последнем месяце с двойней смогла остановиться, когда никакая поза из-за огромного живота не позволяла получить желаемое.
Не стану утверждать, но мне кажется, у неё появилось чувство к очень умному и обаятельному Лукьяненко. Наверно, поэтому она и разыгрывала болевые ощущения от нашей близости после родов. И не от случайного заноса сперматозоида отцом второго плода стал Лукьяненко. Меня уже тогда, когда появились признаки их связи бесили их отношения. Не ревность к нему Эльзы вызвала однажды моё бешенство. Как я говорил, Эльза телом и в постели была копией Фаины. Я ревновал Эльзу, а в душе фигурировала Фаина. Хотя мою жену ни в каких «порочащих её связях» упрекнуть невозможно. Наверно, из-за большой доли материнской любви ко мне, Фаина вызвала к нам Надю.
Пусть и любовью из детства, я всё ещё не просто относился к этой соседке. Как ни восхищался её фигурой и нарастающей красотой, я не испытывал к Наде никаких чувств, кроме похотливых. Вот Надя не только внешне отличалась от Фаины и Эльзы. Она и в постели была иной. Это отличие от Фаины притягивало больше, чем Эльзино сходство. Меняя ночью Эльзу на Фаину или Фаину на Эльзу, я почти не ощущал разницы. Зато Надя была неповторимо другой. С ней я чувствовал, что со мной любовница. Потом, когда всё случилось, я сожалел, что вместо Эльзы суррогатной матерью не оказалась Надя. Мне было бы не так стыдно «изменять» с ней Фаине. Наверно, из-за этого отличия я и «изменял» с Надей даже с удовольствием. Она легко заняла в нашей жизни исчезнувшую Эльзу. Мне кажется, я лишь очень изредка вспоминал про неё.
Все остальные женщины оставили в моей памяти едва заметные штрихи. Как ни подло, но так много сделавшую для меня и моей карьеры Маю я вспоминал совсем редко. Она мелькала в судоверфи, в квартире и в постели, но никакой особой памяти не оставила, делая всё скрытно от глаз. Помнилась только ребячья фигурка и ничем не отличающиеся от Фаины или Эльзы размеры влагалища.
Довольно похоже около меня прошли дядя Гера, дядя Гена, начальники училищ и адмиралы Балтийского Флота. Уверен, что мой быстрый рост по служебной лестнице и в званиях не обошёлся без них. Но они всё делали так, будто я сам добился всего. Хотя в те времена из-за кризиса в стране со службы офицеры, просто, бежали, не выдерживая экономического и финансового давления. Если корабельные офицеры могли питаться на службе и греться от судовых двигателей, то дома они не могли выдерживать взгляды голодных и мёрзнущих детей. Тут и самый заклятый друг не выдержит. Прежде медленно растущие офицеры получили возможность быстро получать очередные звания и должности. Вот эта волна и подняла меня до уровня каптри. Не без помощи, конечно, всех верховных офицеров, которым я сделал что-нибудь. А служба на действующем корабле способствовала этому.
Что и как будет дальше я пока не знаю. Знаю точно, что никогда и ни за что я не дам развода Фаине, даже если она будет мне изменять, в чём я глубоко сомневаюсь. Уверен, что с нами будет жить Надя в качестве няньки или прислуги. Она так и останется моей любовницей до конца дней наших. Если меня восхищала дружба Фаины с Эльзой, то с Надей у них подобие любви. Кроткая и тихая Надя тигрицей бросается на защиту Фаины даже против меня. Наших четверых детей она любит не меньше Фаины. Я тоже их люблю, но обожаю Шурочку. Эта девочка с каждым годом становится умнее и прелестнее. Встретив меня из очередного плавания, она радуется больше всех. Обнявшись с ней на причале, мы не можем с ней наговориться. Она только мне доверяет такие секреты, которые не рассказывает даже мамам. Девочка в меру шаловлива и очень весёлая и общительная.
Мы с Фаиной мечтаем родить ещё одного ребёнка. Фаина согласна даже, чтобы обычной матерью стала Надя. Как это ни прискорбно, я же мечтаю ещё раз оплодотворить яйцеклетку Фаины, которую выносит Надя. А Надя согласна на все варианты. Только что-то не прилипает больше ни к которой моё семя. И у Фаины не расходится больше шов на шейке матки. Если Роман с детства вытянулся вверх, то в Мише, наверно, сказались корейские гены. Он хоть и крепкий, как я, но ростом очень маленький, как коренной кореец.
В купе заглянула проводница, предупреждая капитана, что через час его станция. Я спросил разрешения написать его историю на «проза.ру». Я хоть и не писатель, но иногда пишу туда. Грешно не рассказать такую интересную историю людям. Она хоть и пошлая, но достаточно поучительная. В наше время особой пошлостью это и не считается. Более откровенное даже по телевидению показывают.
-- Давай так договоримся. Я не буду иметь никаких претензий, если ты поменяешь нам имена и адреса. Ещё лучше будет, если и специальности переврёшь. Например, сделай меня капитаном корабля, сканирующего дно. Тогда даже мои друзья не догадаются, что это я тебе рассказал свою историю.
Мы попрощались, и он сошёл в Красноярске. Там разрабатывалось новое оборудование, для которого требовался эксперт с действующего судна с подобным оборудованием. Когда поезд тронулся, я вспомнил, что не спросил, как можно изменить название его города. Ведь я не силён в приморской географии. Назвал его Североморск. Конечно, это другой город. Так что простите, пожалуйста, и не судите строго. В моём изложении только суть произошедшего осталась верной, а все названия и имена никак не сходятся с оригиналами.