Как Омск был Белой столицей. Интервью

Сергей Сизов Омск
Как Омск был Белой столицей. Профессор СибАДИ выпустил книгу о жизни города в оды Гражданской войны (Беседовал Алексей Никишин) // Домашняя газета (Омск). 2019. №2 (501). 23 января . С. 18-19.

12 января 2019 года в Омской областной научной библиотеке имени Пушкина произошло значимое в научной жизни региона событие. Свою книгу «Белая столица России: повседневная жизнь Омска (июнь 1918 – ноябрь 1919 гг.)» представил на суд общественности доктор исторических наук, профессор кафедры «Философия» Сибирского автомобильно-дорожного университета Сергей Сизов. С автором монографии, созданной при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, пообщался корреспондент «ДГ».

- Сергей Григорьевич, поздравляем вас с выходом очень важной для нашего города книги. Как вы пришли к теме Белого Омска?

- Дело в том, что ранее я уже выпустил две книги по истории Омска. Это работы «Омск в годы оттепели», охватывающая период 1953 – 1964 года и «Омск в годы послевоенного сталинизма», посвященная 1945-1953 годам. Моя докторская диссертация посвящена взаимоотношениям власти и интеллигенции в Западной Сибири в упомянутые периоды. И когда я эту тему, неплохо, как мне представляется, проработал, встал вопрос, чем заниматься дальше. Была идея исследовать повседневную жизнь Омска во время Великой Отечественной войны, но ряд, связанных с этим периодом вопросов, были освещены мной в книге о «послевоенном сталинизме», и мне было интересно взять что-то совершенно новое.
Вообще в истории нашего города было несколько ключевых периодов. Первый - когда Омск стал центром пограничной службы и освоения степей. Второй важный период связан с тем, что Омск превратился в административный, чиновничий город, место каторжных работ, связанное, в том числе, с Ф.М. Достоевским. Третий - Гражданская война, когда Омск был ни много ни мало столицей Белой России, городом международного значения, тут ведь даже иностранные миссии работали.
И когда я таким образом размышлял, понял, что хочу знать больше о Белом Омске. Поэтому подал заявку на грант, и она, видимо сыграло свою роль столетие Гражданской войны, была поддержана.

- Не приходилось ли вам слышать упреки по поводу того, что из очень сложного и противоречивого исторического периода вы взяли для освещения почти бытовую тему?

- Конечно, это противоречивый, но, наверное, и самый оболганный период омской истории. Именно в литературе о белом периоде жизни Омска встречается больше всего инсинуаций, шаблонов, устоявшихся и устаревших схем.
По сути, история этого периода рассматривалась исключительно как история борьбы большевиков с колчаковским режимом. Политический аспект в весьма идеологизированном варианте был изучен довольно подробно, а вот бытовая, социально-экономическая сторона жизни - значительно меньше. Кое-что было исправлено в постсоветский период. В свое время вышел двухтомник «Третья столица», в нем неплохо освещается культура того времени. Но мне было интересно взглянуть на то, чем и как жил Белый Омск более широко.

- Что было самым трудным в работе над книгой?

- Наверное, совмещать науку с большой преподавательской нагрузкой. Фактически работать приходилось только по выходным и в отпуске. Ну и, разумеется, ситуация осложнялась тем, что значительная часть архивов, которая касалось работы колчаковского правительства, была вывезена в Москву. Работа в столичных архивах – дело долгое и затратное, по счастью грант дал такую возможность. Я начал, как говорится, с чего попроще: театра, кино, цирка. Потом перешел к ценам, прожиточному минимуму, преступности, эпидемиям. Активно использовал белые газеты. Правда, по условиям гранта публикация исследования должна была уложиться до конца 2018 года, а я бы еще поработал над книгой. Но может быть, через несколько лет удастся выпустить второе, дополненное издание монографии.

- Стало общим местом называть сегодняшний Омск депрессивным, а какой была атмосфера города в столичный период его истории?

- Надо понимать, что в истории Белого Омска было два периода: период «демократической контрреволюции», когда у власти были в основном представители эсеров и кадетов, и период собственно колчаковский.
Когда белые установили в городе свою власть, а это произошло 7 июня 1918 года по старому стилю, общество (и прежде всего интеллигенция) в большинстве своем, их приветствовало. Люди возлагали надежды на возвращение традиционного уклада жизни. Позднее, когда к власти пришел адмирал Колчак, настроения были разными. Часть рабочих и солдат сочувствовали большевикам, и это показали восстания 22 декабря 1918 и 1 февраля 1919 годов. Беженцы, а их было множество (население города увеличилось тогда в пять раз) рассчитывали, что Омск станет форпостом для похода Белой армии на Москву, и что они смогут вернуться домой. Кто-то колебался, сомневался. Атмосфера во многом зависела от положения на фронте. К осени 1919 года по мере приближения Красной Армии многие уже перестали верить в победу над большевиками и настроения было соответствующим.
Но в целом это был противоречивый период. С одной стороны в городе расцвела культурная жизнь, потому что здесь работали выдающиеся писатели, поэты, артисты и проводились интереснейшие мероприятия. Сюда же переместился духовный центр, потому что из-за Гражданской войны была потеряна связь с патриархом Тихоном, и именно в Омске было создано Временное церковное управление во главе с архиепископом Сильвестром.
С другой стороны, возникли и колоссальные трудности. Многократный рост населения привел к безработице, росту преступности, обострению жилищного вопроса, нехватке дров и ухудшению эпидемиологической ситуации. Но все-таки люди жили, творили, мечтали о новой России, и кто сказал, что они – не часть нашей истории?

- Если говорить о персоналиях, кого из тех, кто жил и работал в Омске в это время, омичам стоило бы вспомнить? Мы знаем, что здесь служил тогда протодьяконом Успенского собора Максим Михайлов, знаменитый в последствие бас, народный артист СССР и скульптор Иван Шадр, автор работы «Булыжник – оружие пролетариата»…

- Шадр, кстати, задумал здесь «Памятник мировому страданию», но эта идея не была воплощена. Все-таки белая власть просуществовала в Омске всего год с небольшим, а если брать тот период, когда Омск был провозглашен столицей, то это и вовсе меньше года. Крошечный отрезок времени по историческим меркам. Но интересных людей здесь было множество.
Если говорить о деятелях культуры, это известный у нас поэт Георгий Вяткин, и менее известные Георгий Маслов, писатель Сергей Ауслендер и будущий знаменитый литераторы Василий Янчевецкий (Ян), автор трилогии «Чингиз-хан», «Батый» и «К последнему морю», который работал тут редактором белых газет, и писатель Валерий Язвицкий, служивший в колчаковском МИДе. Само собой впоследствии те кто выжил в советском обществе, не афишировали эти страницы своей биографии.
Конечно, своеобразным центром притяжения творческих сил Омска был дом писателя Антон Сорокин, в котором собирались литераторы и художники. Кроме того в Омск той поры выступали знаменитые артисты, например исполнительница русских песен Мария Каринская, или цирковой борец Иван Яго. В Омске, в местном цирке, кстати, и чемпионат мира по борьбе проходил в белые времена.

- А если говорить о политиках и общественных деятелях?

- По-своему очень интересными личностями были Николай Лепко, омский городской голова. Или руководитель Общества взаимопомощи петроградцев Соломон Васильевич Бугданов, бывший чиновник Министерства Внутренних Дел. Во многом благодаря его усилиям питерские беженцы самоорганизовались и оказывали друг другу материальную и иную поддержку.
Возвращаясь к интеллектуальной жизни, то она была очень активной. Мне запомнилась новость о заседании литературного кружка, где горячо обсуждался роман Достоевского «Бесы». Спорили, насколько он соотносим с тем временем, насколько Достоевский оказался пророком. Мне в принципе кажется, что нам ещё нужно поглубже узнать, как люди, которые жили в то время в Омске, представляли себе настоящее и будущее. Может быть, даже для того, чтобы в некоторой степени использовать какие-то их идеи сегодня.
Потому, что советский эксперимент, несмотря на то, что он дал и положительные результаты, по природе своего безбожия, наверное, был обречен. Хотя мы и сегодня и ностальгируем по социальной защищенности, сильному государству советского времени, страна многое потеряла от того, что целые поколения были вырваны из традиции исповедования православной веры. Для меня это и личный вопрос. Мне пришлось многое пройти, прежде чем я пришел к православию.

- Разговор об Омске эпохи Гражданской войны невозможен без обсуждения одной из центральных фигур того времени – адмирала Колчака. Как вы оцениваете эту личность?

- Вопрос сложный. Конечно еще в пору моего студенчества, нас учили, что Колчак это «угнетатель Сибири», который известен только тем, что против него выступали крестьяне, рабочие, солдаты и так далее.
На мой взгляд, это искаженное представление о Колчаке. Конечно, невозможно выкинуть из истории негативный аспект, но это не будет вся историческая правда. Невозможно абстрагироваться от того, что Колчак был выдающимся полярным исследователем и успешно воевал и в русско-японскую и в Первую мировую войну. Равно как и от того, что, что он был русским патриотом, так как он это понимал, и стремился служить России всю свою жизнь.
Для меня, Колчак фигура во многом трагическая. Наверное, он не совсем справился с той ролью, которую ему предоставила история. Но то, что он был искренен в желании спасения Отечества, не подлежит никакому сомнению.
Он ведь не стремился к власти. Изначально, когда ему было предложено совмещать посты Верховного правителя и Верховного главнокомандующего, он просил оставить его только Верховным главнокомандующим. Он не был политиком или выдающимся стратегом. Он был хорош именно как морской командир. Просто на тот момент он оказался самым авторитетным военачальником в Омске. Власть стала для него тяжелым крестом, который он в меру своих сил нес.

- Довольно давно спорным вопросом для омичей является установка памятника Колчаку. А как вы относитесь к этой идее?

- Мне кажется, самый главный памятник Колчаку в Омске уже есть. Это Центр изучения истории Гражданской войны, который работает в его бывшей резиденции. Что касается собственно памятника, то в Иркутске он, например, установлен и это не вызывает ни у кого вопросов, что, я думаю, правильно.
Уместен он бы и в Омске, вопрос только в том, когда его поставить. Пусть сегодня есть люди, которые против. Но ведь Ленину в Омске памятники есть, а кто скажет, что он не имел грехов, не был причастен к красному террору и истреблению представителей отдельных слоев населения?
Надеюсь, что мой скромный труд тоже станет маленьким шагом на пути к пониманию и согласию, которое даст нам возможность поставить настоящий памятник. Уверен, что рано или поздно так и будет.

- Каково было значение колчаковского периода для будущего города? Есть позиция, что в пику Белому Омску, советское правительство стало активно развивать как центр Сибири соседний Новосибирск?

-Наверное, отчасти это и так. Поскольку Омск был военно-чиновничьим городом с устоявшимися традициями, в качестве нового административного центра большевикам было целесообразно взять, что-то менее с этими традициями связанное. Так Новониколаевск стал Новосибирском и оттянул внимание власти на себя. С другой стороны прошло много времени, и мы, как мне кажется, не должны концентрироваться на негативе, а должны подумать, что сделать хорошего для своего города.
То, что Омск был Белой столицей замечательно с точки зрения брендирования и развития туризма. Мы знаем, как в Любино, где царский поезд стоял всего несколько часов, организовали замечательные «Царские дни». Не так давно я был в Ижевске на конференции, посвященной столетию Ижевско-Воткинского восстания, и ее пленарное заседание проходило в лучшем зале городской администрации. У нас же столетие Белого Омска прошло почти незаметно и стало событием только в рамках научного сообщества и среди любителей истории.
Хорошо бы, чтобы к этой работе подключилась и власть, благо время еще есть, 2019 год только начался. Мне бы, например, очень хотелось, чтобы у нас появилась и энциклопедия белого Омска. А без государственной поддержки такая работа невозможна.

- Сто лет прошло со времен Гражданской войны, а ее события и действующие лица до сих пор вызывают ожесточенные споры. Верите ли вы в историческое примирение условно красных и условно белых?

- Я думаю, что пыл этого противостояния, все же угасает. Вспоминаю 90-е годы, тогда и риторика была гораздо жестче, и людей готовых выходить на улицы с флагами значительно больше.
Примирение же возможно на какой-то ценностной основе. С людьми, для которых Россия это всего лишь площадка для социальных экспериментов, или с теми, кто мечтает, чтобы она прекратила существование как самостоятельная цивилизация и просто стала придатком Запада договариваться не о чем. А вот сторонникам патриотической линии, как слева, так и справа, которые любят Россию всей душой, желают ей укрепления суверенитета, успеха и процветания реально прийти к согласию по очень широкому кругу вопросов.
Собственно что-то подобное произошло и в советские годы. Многие так называемые «пламенные революционеры» со временем оказались не у дел, или даже подверглись репрессиям. А те, кто стал государственником, вошли в новую сталинскую команду. Я, конечно, не оправдываю сталинские репрессии.
Другое дело, что сегодня предметом торга не должно быть сохранение православия как важнейшего элемента нашего традиционного культурного кода. Для меня Православия – важнейшая часть нашей духовной культуры.

Беседовал Алексей Никишин