Охотники.
рассказ
автор Пинаева О.А.
Каждый год поздней осенью Тимофей Фёдорович с сыном Ваней уходили на несколько месяцев охотиться на соболя. Недалеко от Байкала, около устья реки, у них было построено тёплое зимовье с покатой крышей, присыпанной песком, щели между брёвнами соболевщики старательно заткнули мхом, печурку поставили посредине, чтобы она быстро нагревала помещение. После изнуряющего промысла под открытым небом звероловы отдыхали на нарах, устланных еловыми ветками и расположенных вдоль стен. В правом углу находился образ Богородицы и икона Николая Чудотворца.
С рассветом они выходили в тайгу: обученная собака, взяв след, с невероятной скоростью и громким лаем преследовала драгоценного зверька через заросли, кручи, загоняла на дерево и держала там, не позволяя спуститься. А в это время отец с сыном изо всех сил спешили к ней на широких и коротких тунгусских лыжах. Лыжный ремень, обхватывающий ногу, никогда не соскакивал; ворс «подволоки», приклеенный снизу, втыкаясь ворсинками в снег, отлично держал человека на крутизне, позволяя лавировать между деревьями в непролазной чаще, подниматься на горные склоны и птицей слетать вниз по снежной пелене, несмотря на то, что за плечами всегда была тяжелая ноша, ведь самое необходимое зверолов носит на спине, в поняге - березовой доске с двумя плечевыми кожаными лямками, соединёнными на груди. К ней привязывается топор, поверх него тяжёлый мешок с припасами и снаряжением. Часто охотнику приходится идти до места промысла десятки километров по буреломам и скалам, жить неделями в глухой тайге, на морозе.
Как только снег становится глубоким, собака начинает тонуть в нём и уже не может угнаться ни за зверем, ни за человеком, который идёт на лыжах. С этого времени приходится ставить капканы, а четвероногого помощника оставлять около зимовья.
Тимофей Фёдорович был суеверен и старался соблюдать различные обычаи, приметы перед промыслом и после него, чтобы порадовать и сделать благосклонным «хозяина». Наливая вино или чай, всегда сначала угощал «лесного владыку», брызгая напиток в огонь; чтобы не спугнуть удачу, добытую дичь недолго держал над горящими углями, предварительно полив на них масла. Рядом с зимовьем на огромном вековом кедре была очищена кора и топором помечены глаза, нос, рот; ниже была прибита полка, куда он складывал угощения для «духа тайги»: хлеб, сахар. Когда-то этого идола смастерили тунгусы, промышлявшие здесь, такие же жертвенные места часто встречались в этих лесах, и отец постоянно находил какое-нибудь лакомство для подношения, чем всегда сильно расстраивал Ваню:
- Папа, вспомни предостережения священника от впадения в язычество: воздаяние почестей камням, деревьям, воде, огню и другим стихиям. Отсюда суеверие, соблюдение примет, предсказаний, гаданий, астрологических прогнозов, а не вера в Промысел Божий. Вера и суеверие несовместимы, каждый из нас стоит перед выбором: либо жизнь по Евангелию, либо по закону греха, возмездие за который – смерть, - напутствовал нас батюшка, приводя слова Апостола Павла!
Отец недовольно отмахивался:
- Так поступают все охотники, иначе не будет фарта! Как же тогда ты объяснишь, что сбывается многое из того, что предсказывают?
- Ты сам лишил себя помощи Божией, пренебрег ею, и дьявол, как хочет, управляет и располагает твоими делами. На проповеди отец Владимир зачитывал высказывания афонского монаха Иосифа Исихаста, но ты их забыл: «Человек становится посмеянием для бесов, они издеваются над ним с помощью видений, явлений, символов и чисел, предрассудков и гаданий, и целой кучи суеверий». А Иоанн Златоуст объяснял, что не встреча с чёрной кошкой делает день несчастным, а греховная жизнь.
- Что ты, сынок, я просто придерживаюсь примет, какой же это грех.
- Помни, у христианина один Бог - Иисус Христос, об этом гласит и Библейская заповедь: «Я - Господь Бог твой, да не будет у тебя других богов, кроме Меня». Через грех наша душа открывается для бесовского воздействия, и дьявол получает в неё доступ. Живущий без покаяния, зараженный лжеучениями, не имеет Божественной защиты.
Тимофей Фёдорович задумчиво кивнул:
- Я помню эту проповедь, особенно приводимые батюшкой слова преподобного Иоанна Дамаскина о том, почему поселяется сатана в людей. Эти несчастные привлекли к себе злых духов, сами приготовили в себе для них жилище нераскаянными грехами своими. Когда об этом думаю, перед глазами стоит Федька бесноватый, с всклокоченными волосами, в разорванной одежде, закатывающий глаза, изрыгающий громким басом проклятия и ругательства, кидающийся на всех с кулаками. Как ни пытались братья удержать его в доме, одеть в чистое, отвести в церковь, ничего не выходило: сила в нём недюжинная. Вырвется, в грязи изваляется и убежит куда-нибудь. Матери детей боятся на улицу выпускать.
- Отец Владимир давно им советовал обратиться к Иоанну Крондштадскому, великому чудотворцу, изгоняющему бесов. После Покрова повезут Федьку в Петербург.
На охоте время летит незаметно, приближалось Рождество, соболевщики собирались к празднику вернуться домой. Нужно было проверить и убрать кулёмки. В последний день отец оставил Ваню дома: дров нарубить, ужин приготовить, а сам отправился за перевал.
С утра потихоньку мела вьюга, туман ещё не разошёлся, и местность можно было различить с трудом. Тимофей Фёдорович быстро скользил на лыжах по снежной глади между деревьями. В тайге было спокойно, только верхушки деревьев грозно шумели, предупреждая о непогоде. «Проскочу голец, успею до бурана», - самоуверенно подумал охотник. Вот и горная гряда, за которой поставлены капканы. Сняв лыжи, он надел особые железные подковы с шипами и стал карабкаться через хребет на другую сторону. К этому времени метель усилилась, скрывая тропу. Скоро зверолов понял, что сбился с пути, и, сделав последний шаг вперёд, чтобы рассмотреть местность, наступил на снежный карниз, который со страшным шумом обрушился под ним, увлекая за собой в пропасть.
Отец обещал вернуться к ужину, но не появился ни к утру, ни к обеду. Ваня понял, что случилась беда, и стал собираться в дорогу, решив на всякий случай взять и легкие, в ширину лыжного следа, нарты, которые привязал к выровненным ремням поняги, приладил к левой руке оглоблю, чтобы саночки не накатывались на ноги. Поиски осложнялись тем, что вчерашняя пурга замела все следы. «Хорошо, что папа предупредил, куда пойдёт», - облегчённо выдохнул сын и направился к скалам, через которые они много раз переходили на другую сторону по известной им тропинке, неся лыжи за спиной и привязав к сапогам базлуки. Передохнув на вершине и переобувшись, он вихрем скатился со склона и скоро оказался в лесу, около поставленных на соболя ловушек. «Отец здесь не появлялся», - понял юный промысловик с первого взгляда и стал убирать кулёмки. Смеркалось, нужно было готовиться к ночлегу. Недалеко от капканов, несколько дней назад, они вырыли яму до земли, выбросив снег на края, отчего она стала ещё больше, дно застелили мягкими пихтовыми лапами. Сверху, вместо крыши, положили толстые жерди, ветки, присыпали снежком – получилось отличное спальное место. В этот раз нужно было только очистить площадку для костра и откинуть лапник, прикрывающий вход в ледяной дом. Молодой охотник срубил сухостойное дерево, соорудив из него вертикальную нодью, которая вскоре согрела жилище и человека, равномерно распространяя жар. Ваня пытался собраться с мыслями и принять решение, где искать пропавшего отца, но куда идти, он не знал и с тоской в сердце достал из-за пазухи образ Николая Чудотворца. Юноша умолял архиепископа о помощи, пока сон не сморил его. «Иди к чёрной гряде, не медли», - вдруг услышал путник голос седого старичка, похожего на Святого Николая, одетого не по погоде, в длинную светлую рясу, какую обычно носят священники. Иван открыл глаза и долго не мог понять, было это видение во сне или наяву, однако собрал вещи и заторопился к горной цепи, указанной ему во сне.
Подъехав к скалам, Иоанн заметил слабый дымок и стал быстро взбираться наверх. На небольшом выступе отвесного кряжа, метрах в двух от гольца, не веря своим глазам, он обнаружил отца, дожигающего лыжу. Один конец верёвки Ваня закрепил за огромный валун, другой бросил пострадавшему и потихоньку стал поднимать его из пропасти, и вскоре, не помня себя от счастья, обнимал чудом выжившего:
- Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе, ты жив и здоров! А ведь меня сюда направил Николай Угодник, явившись во сне! Святой Николае, моли Бога за нас!
Довольные и весёлые, они осторожно стали спускаться с хребта, а добравшись до леса, развели костёр, чтобы согреться. За чаепитием решено было, что к зимовью Иван будет продвигаться на лыжах, а отец, которому немного нездоровилось, поедет на нартах. Не прошли соболевщики и полдороги, как заметили, что волчий вой усилился, а за деревьями, всё ближе и ближе, мелькают серые тени. Их окружали волки, сжимая кольцо. Тимофей Фёдорович схватил топор, так как от удара о камни при падении оружие пришло в негодность. Иван, прицелившись в ближайшего хищника, нажал на курок, однако ружьё дало осечку. Посмотрев на гильзу, он понял, что сломан боёк, и от винтовки теперь не больше проку, чем от палки. Юноша похолодел от ужаса. Лесные убийцы выли, беря в клещи людей, которые теперь сами стали добычей разъярённой орды. Глаза животных горели, они готовились к прыжку. Смерть была рядом. Опытные звероловы знали, что волки нападают на человека редко и пытались отпугнуть стаю криком, замахиваясь трёхлинейками. Но звери только переступали лапами, подбираясь к жертвам. В последние страшные минуты Ваня взмолилися:
- Боже, милостив буди мне грешному! О, Святой Николае, спаси нас!
Слёзы раскаяния полились из глаз отца:
- Господи, прости и помилуй! Зарекаюсь служить идолам!
Вдруг среди деревьев появился неожиданно старичок, одетый по-крестьянски, но с панагией на груди, похожий на Чудотворца Мерликийского. «Как он здесь очутился?» - только подумал Иван, как обнаружил, что волки скрылись за деревьями! Исчез и их спаситель.
Отец, не переставая креститься и благодарить Господа и Николая Угодника, радостно удивлялся:
- Сынок, как такое возможно? Это же самое настоящее чудо! Если бы я был один, то решил бы, что сошёл с ума. Теперь у нас, в доме, перед иконами всегда будет гореть лампада! Воистину, нет ничего невозможного для Господа!
Придя в себя, промышленники заторопились к зимовью. Затопив печурку и поужинав, они проспали до самого утра, а с первыми лучами холодного солнца, погрузив собольи, лисьи и беличьи шкурки в поняги, а добытого к празднику изюбря – на нарты, направились в село, в котором уже полным ходом шла подготовка к празднику. Собака еле-еле поспевала за хозяевами, проваливаясь в сугробы.
Деревня принаряжалась к Рождеству, украшались дома, ставились ярмарочные палатки с различными деликатесами, приобретаемыми к празднику. Глаза разбегались от выставленных на прилавки ёлочных украшений, сувениров, игрушек и, конечно же, хвойных красавиц. Зелёную гостью ждали долго, мастеря для неё наряд из гирлянд, свечей, цветной бумаги. Даже подарки развешивались на очаровательной жительнице леса. И только с наступлением Рождества взрослые и дети могли порадовать себя неожиданными приятными сюрпризами, найденными на пышной и высокой, под самый потолок, сверкающей таёжной царице.
Перед праздником прихожане посещали церковь, чтобы исповедаться, причаститься и с чистым сердцем встретить Богомладенца Христа. Воскресным утром Тимофей Фёдорович с семьёй пошёл в храм. В свечной лавке их приветствовал благообразный мужчина, лицо которого показалось им знакомым. Приглядевшись, Ваня воскликнул:
- Так это же бывший Федька бесноватый! Как же Вы преобразились! Вот чудеса!
- Да, слава Господу и отцу Иоанну, который наложением рук и чтением молитвы избавил меня от одержимости, напутствовав словами Иисуса Христа: «Вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже».
Перекрестившись и воздав хвалу Создателю, поражённые удивительными событиями, Тимофей Фёдорович с домочадцами присоединились к молящимся. В конце службы батюшка Владимир обратился к пастве:
- Мы с Вами стали свидетелями чудесного освобождения Фёдора от сил тьмы. Хочу привести слова Преподобного Антония Великого по этому поводу о том, что у нас есть очень хитрые враги – демоны. Бесчисленное множество их носится в воздухе, целые полчища окружают со всех сторон. Демоны не суть видимые тела; но мы бываем для них телами, когда души наши принимают от них помышления темные. Но не страшитесь их ничтожной силы, так как горячими молитвами к Богу и постом они немедленно прогоняются.
Святые Отцы, как небесные охотники, сетями евангельской проповеди уловляют из мира всех, бродящих в заблуждении, словно в лесу, живущих по обычаю зверей. Просвещение человека словом Христовым нужно для того, чтобы он совершал свои поступки, опираясь на Законы Божьи. Другого пути к спасению не существует. Иисус сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня». Мы должны принять решение стать христианами, а не язычниками.
Будем благодарны Богу за то, что Своим Боговоплощением Он сроднился с нами, соединил небо и землю. Аминь.
Когда прихожане стали расходиться по домам после службы, Тимофей обратился к сыну с просветлённым лицом:
- Я жил подобно слепцу, в полной темноте. События последних дней открыли мне глаза. Когда я вспоминаю, каким был Фёдор, мне становится страшно. Как безобразны те существа, что обитали в нём, превращая в грязную свинью, заставляя вести скотский образ жизни! И я жил по их правилам, следуя приметам, поклоняясь идолам, словно игрушка, которую дёргают за верёвочки! Я, зверолов, не мог и представить, что за моей душой охотятся, пытаясь хитростью, через грехи, завладеть ею. Иисус Христос принес мне дар Вечного Спасения и Вечной Жизни. Осталось только сделать шаг навстречу, воспринять умом и сердцем учение о спасении, которое зиждется на двух главнейших заповедях: о любви к Богу и о любви к ближнему. Будем готовиться к Рождеству, неся в подарок Господу нашу покаянную душу.
Счастливые, они вышли на улицу, залитую солнцем, звон колоколов, точно «Божий голос», раздавался на всю округу, оповещая о торжестве добра и света.