Он видел, как казался счастьем отдых,
Возможный после честного труда.
Лик женщины присутствовал недолго,
Он исчезал неспешно из плода.
Скорей всего от долгого лежанья
И лени, что могла перебороть
Желанье добросовестно трудиться,
Пуская плесень опухолью в плоть.
Плод становился мутным и тяжелым,
Корою покрываясь, усыхал,
И падал вниз, где за одно мгновенье
Земли коснувшись, тут же исчезал.
Вниманье Бахтияра привлекали
И прочие подгнившие плоды.
Встречалось, к сожалению, немало
Таких, что не сдержали чистоты.
Вот, счастье получения богатства,
Где алчность, проникала словно червь,
Внутри плода пространство расширяя,
Несущая в дальнейшем ему - смерть.
Я думаю, богатство оставалось,
Но радости в дальнейшем не несло.
Количество его казалось малым,
Желалось ещё больше и всего.
Вселялся страх, чтоб блага не украли…
Висели рядом схожие плоды,
Где величайшим счастьем представлялось
Огромное количество еды.
В них также разрасталась ненасытность.
От алчности плод быстро усыхал,
Мгновенно плесневел и грузно падал,
И чуть земли коснувшись, пропадал.
Но были с ними рядом и такие,
Что лопались. Случалось то тогда,
Когда случайно данное богатство
Заканчивалось быстро, как еда.
Такое счастье было мимолетным
И вверх не поднималось высоко.
С ним, видимо, встречались, расставались
Без сожалений быстро и легко.