Миссия Клео - Сборник издавался в 2009 году

      
    ТРЕЙЛЕР (аудио, 11 минут - сокращённая, несколько изменённая версия): www.youtube.com/watch?v=IOkY24Nt1TE    


      
      История первая
      СМС НА МОГИЛКУ
      
      
       Глава 1
      
      Махнув лиловым маникюром, Алсу пошла гулять через окно. Этаж был пятый. Пошла гулять, а ты сиди и нервничай! Эх, знать бы её настоящее имя. Документы проверять не стал, думал, скоро новую наймёт. Вот уж, з-з-зараза! Махнула пятернёй с облезлыми ногтями и сиганула вниз.
      Пал Василич потрогал сердце. Буквально минуту назад была рядом, курила, а он бухтел ей о вреде курения... Не надо было поучать, переусердствовал! Потом мобильник не по делу зазвонил, задрожал, подпрыгнул.
      - Алло! Нет... Не закончил... Нет... Не могу... Да, совещание! Буду попозже...
      Алсу съязвила:
      - "Ещё не кончил"! О-хо-хо-о-о!..
      Он толкнул её ногой, а не надо было.
      - Чего ей снова?
      - Как это "чего"? Жена... как-никак...
      Может, это её обидело? Прям взбесилась. Рухнула с пятого этажа...
      Пал Василичу было невдомёк, что Алсу - суперзвезда проекта "Летающие секретарши", и что у ментов этот суперпроект давненько числился как "висяк"...
      
      Обижаться она стала ещё раньше, ещё пару дней назад, а когда легли, безо всякой надежды завыла:
      - Давай я тебя с мамой познакомлю, а?!
      Не надо было отрезвлять, пусть бы надеялась. Надежды лишать - последне дело. А он ещё вскочил, как идиот, стал по полу ногами шарить, тапочки искать... Которых не было в природе! Квартира-то чужая...
      Это-то её и раззадорило, аж до смерти. Но сначала виду не подала.
      - Не бойся, я пошутила!
      - Ну и шутки у тебя!
      - Мне одиноко, Паша...
      - В смысле?
      - Я в Москве совсем одна...
      - Ну, и что? Если надо помочь - помогу. Быстро говори, сколько надо!
      - Прямо щас и выдашь? Так-таки выдашь?!
      - Прямо сейчас. Сколько?
      - Нисколько...
      Пал Василич, вспомнил, что тогда ещё зевнул от скуки, а, выходит, не надо было. Меж тем, Алсу не успокоилась, стала философствовать.
      - Не волнуйся насчёт денег, мне и вправду ничего от тебя не надо.
      - Да-а-а? Совсем без денег обходишься? А как же ты сняла эту квартиру7
      - На съём квартиры родители шлют... Мне ничего не надо, правда. Я просто подумала... Может, поженимся?
      Пал Василич трусливо вздрогнул и сменил тему разговора.
      - А что ж ты в общежитии-то, бесплатно не селишься?
      - От техникума?
      - Ну да!
      - В общаге жить опасно...
      
      Какого лешего он вспомнил про общежитие? Пускай бы себе жила где хотела... Эх, мягче надо было реагировать!
      - В общежитии изнасиловать могут... Народ зверьё...
      - А ты этого очень боишься, да?
      Он глянул на её натруженное тело... Коленки в синяках... Явно с кем-то ещё трахается! Слушал тупо, а следовало подбодрить. Он же с ней не на всю жизнь остался, а всего лишь на ночь. На последнюю, и она это знала.
      - А где твои родители?
      - В Актюбинске...
      - Как?! Тоже в Челябинске?!!
      - Почему тоже? Уши прочисть! Не в Челябинске, а в Актюбинске... Актюбинская я, родилась там...
      Тут её снова понесло, стала Актюбинск живописать, про краеведческий музей упомянула. Коза периферийная. Потом вскочила голая, в чём была, помчалась к окну, вылезла на подоконник.
      - Ой, а Луна-то сегодня какая!
      - Осторожно... Свалишься!
      Пал Василич привычно потрогал сердце, но этот жест был проигнорирован.
      - Слушай, вот ты сказал "тоже"...
      - О чём ты?
      - Ну, мол, тоже из Челябинска...
      - Не понимаю...
      - Кто у тебя из Челябинска?
      - Господи! Жена моя теперешняя...
      - Неофициальная?
      - Да... Я хомут цеплять не собираюсь... Слезь с окна, а то и вправду...
      - Пустяки! Я не раз так становилась!
      - Нафига?!
      - Люблю риск! Адреналин! Ты ведь тоже рисковый парниша, раз паспортов у секретарш не требуешь... А вдруг я несовершеннолетня, а? Что тогда?
      Пал Василич, наконец-то, понял, что надо было бы повежливей. Теперь вот понял, задним числом, а тогда, помнится, ещё поиздевался, по-начальницки:
      - Хорошо, ты любишь риск, понятно... А голая зачем полезла?!
      - Эксгибиционистка я!
      - Предупреждать надо!
      - Предпрежда-а-а-а-а-ю... Ой!..
      
      Сначала, вроде, не упала, а только выгнулась. Как её тёзка на экране. Чёрт, может, надо было обещать жениться? Тогда бы всё нормально кончилось бы...
      - Трусы хоть натяни! И лифчик!
      - Хорошая мысль! Сейчас натяну...
      - Ну, и дура же ты!..
      Зря он её дурой обозвал. Мигом отомстила, хотя и не нарочно. Хотела в комнату с подоконника спрыгнуть, а спрыгнула на улицу. Перепутала направление ветра.
      - О-о-о-ой!!!
      Больше от неё звуков не было.
      К окну бы подойти, да боязно. Пошёл, всё-таки, глянул вниз.
      Вокруг блестящей красной лужи - брызги и полно арбузной мякоти. А ведь арбузам не сезон - июнь-месяц...
      Буквально только что лежали рядом, а теперь вон - мозги на асфальте. И у подъезда полно свидетелей. Ч-ч-ч-ёрррт!!!
      "Пошла гулять через окно". Следователь будет рад...
      Звонки в прихожей сперва заголосили, потом утихли. Потом кто-то спокойно вышиб дверь.
      А жучила-следователь - тут как тут, не задержался! Иной раз не дозовёшься, а когда не надо - тут как тут!
      Пал Василич не двинулся с места. Сидел, держась за сердце, вздрагивал.
      А следователь и не торопил: курил какую-то вонючку, подмогу ждал.
      Наконец, припёрся участковый с пожилыми понятыми - мужем и женой. Жена - в прозрачном пеньюаре поверх спортивного костюма. Чучело!
      Следователь велел парочке молчать.
      - Кто вы, товарищ?
      - Я?!
      - Вы, вы!
      - Я - гость! К подруге в гости пришёл... Ну, и... выпили...
      Следователь, как бы для прикола, пнул ногой бутылку - та и покатилась под диван.
      Пал Василич, если честно, с трудом выдерживал весь этот спектакль.
      - Знаете, мне очень-очень плохо... Дыма не переношу!
      - Понимаю...
      Следователь затоптал вонючку. Прямо на паркете.
      - Однако придётся пройти в отделение!
      Жена занюханного мужа встрепенулась.
      - И нам?!
      - Вполне возможно.
      - Даже одеться не дадите... как положено?
      Поправив оборки пеньюара, мужняя жена дала понять, что у неё дома и не такое платье есть.
      - Всё будет зависеть от показаний обвиняемого...
      - Как?! Я уже и обвиняемый?!
      Следователь ласково кивнул, неожиданно пожал плечами, как бы извиняясь, и Пал Василич ощутил робкую надежду.
      - Что ж вы меня сразу в обвиняемые-то?! Надо разобраться...
      Муж заспанной жены в прозрачных рюшах окончательно проснулся.
      - Да чего там разбираться!
      - Пьяные были оба... - замычала жена.
      - Да! Сейчас по пьяне и не такое друг другу делают!..
      Понятым идти в участок было в лом.
      Следователь проявил гуманность.
      - Ладно, вы - пока домой...
      - И спать можно лечь?
      - Да-да, ложитесь-ложитесь...
      - Если что, мы его запомнили!
      - Садюгу этого!
      Муж и жена в пеньюаре на треники вышли.
      Милиционера тоже отпустили. В прихожей два раза хлопнула дверь...
      
      
       Глава 2
      
      Следователь и в отсутствие свидетелей особой жалости не проявил, а наоборот, вопреки всем ожиданиям Пал Василича, ещё пуще рассвирепел:
      - Ну, так как? В отделение пойдём или...
      - "Или"!.. Конечно же "или"!..
      Пал Василич метнулся к стулу, где висели брюки. Вынув из кармана деньги, он искательно пробормотал:
      - У меня с собой в данный момент не так уж и много, но мы могли бы потом встретиться...
      - Все так говорят, а потом удирают - лови их!
      - Я солиднее, чем кажется на первый взгляд!
      - Да ну?! Большой начальник? Или подпольный мильйонэр?! Гражданин Корейко?!
      - Могу не только денежную помощь оказать родной милиции, но и...
      - Ага, мне уже интересно!
      - Банкет могу устроить на природе...
      - В смысле?
      - Ну, сауну на даче и всё такое прочее...
      - И девочек?
      - Ой, этого добра вообще навалом!
      - А девочки-то откуда? Чистенькие или, может быть... Где ты их берёшь?
      - Чистенькие, чистенькие, все мои хорошие знакомые...
      - Вроде той, что сейчас из окна сиганула?
      - Нет, это мой секретарь... Бывший...
      
      Надо же было что-то отвечать, хотя и страшно не хотелось. Пал Василич понимал, что фраза: "Говорите с адвокатом!" неуместна.
      - И как долго она у тебя голяком секретарствовала?
      - Почти м-м-месяц...
      - Тогда понятно.
      - Что вам понятно?!
      - Месяц - срок большой, могла и надоесть...
      - К чему такие речи?!
      - Да ладно, хорош стесняться, ты же сам её и выкинул! С пузом, небось, твоя секретарша была!
      - Н-н-никого я... н-н-не выкидывал... Ни с пузом, ни без пуза!
      - Нет? Ну, ладно, вскрытие покажет. Давай хоть протокол составим, что ли... Для порядка. Вдруг смоешься? Потом ведь ничего ведь не докажешь, правда, гнидушка?..
      Следователь упивался, унижая Пал Василича, вампирил, сволочь. Но интонации не были такими уж пугающими. В интонациях Пал Василич ориентировался чётко.
      - Умоляю! Только не арестовывайте! Я же вас уже отблагодарил... Частично...
      - Вот именно, что частично!
      Внезапно Пал Василича осенило:
      - А может быть, она жива?! Такое ведь случается! И с более высоких этажей падают люди, и - ничего!
      Следователь подошёл к окну, перегнулся, сделал такую же позу, как Пал Василич несколько раньше.
      - Ага! Жива! Кровищи целый тазик! И мозгов полкило на асфальте! Неотложку, я смотрю, кто-то уже вызвал... А вот чем дело кончится - кто его знает...
      Пал Василич оживился.
      - Так идёмте же скорей! Может, не все мозги... того... вывалились...
      - Ага! "Частично"! Любишь ты это слово! Тебя её родители на части разберут, когда узнают! Моли Бога, чтобы жертва не заговорила...
      - Нет! Наоборот! Пускай заговорит! Она всю правду скажет! Я уверен!
      - Ладно, пошли вниз, вместе посмотрим, что да как... Разберёмся, короче. Одевайся!
      Пал Василич торопливо облачился...
      
      Следователь вышел из подъезда и - сразу к "неотложке". Василич еле поспевал.
      Вокруг машины, как опарыши вокруг покойника, шевелились белые халаты, целых шесть. Махали рукавами, словно лебеди - на прохожих и на любопытных соседей.
      В салоне "неотложки" лежала бездыханная Алсу, прикрытая чем-то белым. Вернее, красно-белым. Над ней склонился массивный медбрат. Лицо его посуровело.
      - По-моему, кранты...
      Пал Василич опять за сердце.
      - Как?!!!
      - В морг покатим... Вскрытие делать... Уберите этого героя!
      Следователь дёрнул Василича за рукав. Тот, не совсем понятно за каким рожном, стал сопротивляться.
      - Не трогайте! Сам пойду!..
      Следователь стушевался, стал озираться по сторонам.
      - Да тише ты! Дай быстренько сообразить, что с тобой делать... Люди же кругом...
      - А откуда медбрат меня знает? Героем обзывался!
      - Медбраты всё знают!
      - Он что - психолог?! Его же там не было, наверху!
      - Тут психологом не надо быть, у тебя на роже всё написано...
      - Что именно?!
      - Что ты - котяра...
      - Не может быть!
      Пал Василич отнял руку от сердца и на всякий случай ощупал рожу.
      Следователь неожиданно смягчился.
      - Ладно, отпущу тебя... Пока... Под свою ответственность, понял? Если удерёшь - убью!..
      
      Упырь-садюга отпустил Василича, но со многими условиями. Условия были нешуточные, типа "надо с начальством делиться".
      Пал Василич пожалел, что согласился на то убогое свидание в хрущёвке. До гнилой хрущёвки они у него дома кувыркались, на шёлковых простынках. В смысле, не дома, а в недавно купленном, совершенно новом, практически уже достроенном особнячке. Особняк для того и покупался, в тайне от Клёпы.
      Ну и имена у этих дур! Одна себя Клеопатрой кличет, хотя по паспорту Клава, а эта, видишь ли, Алсу. Эта недощипанная курица перед бассейном в сауне, там, в особняке, даже душ не приняла, но зато она Алсу! И после бассейна с ней было не скучно: стала лазить на второй этаж, привидений искать. И, что самое противное, нашла-таки одно! Чуть до инфаркта не довела...
      
      Поорала, идиотка, побегала-побегала, потом таки вернулась в спальню - про "разноцветных прозрачных духов" рассказывать, якобы шнырявших по чердаку и по коридорам. Потом, правда, успокоилась, но ненадолго. Не так уж и долго лежали они в шикарном интиме. Внезапно послышался вой сирены, крики в мегафон:
      - Тревога!
      - Район заражен ртутью!
      - Всем уходить!
      Пал Василич проявил халатность. Надо было самому сообразить, куда бежать! Когда это путаны им командовали? Сообразил-то он уже потом, а перед лицом тревоги смалодушничал:
      - Куда теперь, лапулька, ась?!
      Алсу, в отличие от Пал Василича, не испугалась, ни на грамм.
      - "Куда-куда"! Ко мне!
      Эх, не надо было соглашаться! У друзей ведь дач немеряно, а он повёлся на эту голубятню. У друзей и пятых этажей-то нет, максимум третьи, на больший шик пока денег не хватает. А в свою городскую квартиру, к сожалению, нельзя было - там Клёпа. Кстати, насчёт Клёпы Пал Василич был не в курсе...
      
      Клёпа, она же Клава по документам, лежала в их супружеской постели, и не одна, а с типчиком. Если бы Василич мог проинтуичить такое безобразие, то и совестью не угрызался бы.
      Типчик был по паспорту Вадим и, к тому же, неплохой любовник. К тому же, суперразговорчивый:
      - Ой, я забыл тебя спросить о самом главном!
      Клёпочка поверила, что о самом главном, и повеселела.
      - Спрашивай!
      - Твои родители на даче?
      Ну и вопросик! А с виду, вроде, не дебил. Клёпа нахмурилась, отчего её глаза с подведенными стрелками, очень похожие на зеницы царицы Клеопатры, засверкали жёлтыми огоньками недоверия.
      - Совсем отмороженый, что ли?
      - Нет, ну, я думал, вернее, всегда знал, что большая девочка вроде тебя, прежде чем пригласить мальчика в гости, обязательно сплавит родителей куда-нибудь подальше. Как можно дальше!
      Клёпа махнула рукой, закурила.
      - Мои родители в Челябинске...
      - Ладно, не комплексуй! Я сам не очень коренной, из Липецка. И родители мои там.!
      - А здесь у тебя кто?
      - А здесь у меня дед. Кстати, крутой мужик, большой начальник! Я при нём что-то вроде шестёрки...
      - Да ну?!
      - Не "ну", а шестерю с утра до вечера, с перерывом на ночь...
      - Так, значит, ты шестёрка, понятненько...
      Клёпа призадумалась, отложила сигарету, стала кусать ногти. Вадим ударил её по руке, мол, не взрослая это забава.
      - А ты, значит, одна тут живёшь? Ур-р-а!!!
      - Почему одна? Рано радуешься...
      - А что, сейчас кто-то может прийти? Нарушить нашу с тобой идиллию?!
      - Не нашу, а твою! Я лично буду рада, если он припрётся...
      - Кто "он", если не секрет?
      - "Кто-кто"... Скотина-муж... Пусть хоть немного поревнует... Думает, только ему можно...
      Вадим вскочил, надел Клёпины тапочки, стал танцевать рок-н-ролл с подушкой.
      - Неправильно думает!..
      Клёпа устала разглагольствовать.
      - Короче, если муж заявится - быстренько в шкаф!
      - Ну, не-е-ет... Это не оригинально... Уж лучше я...
      Вадим бросил подушку, замедлил танец, стал деловито озираться.
      - Уж лучше я в окно!
      Он подбежал к окну, но на подоконник не полез, он ведь не Алсу.
      - Ё-ё-ё-ё... Это какой же у нас этажик сегодня, а?
      - Сегодня - пятнадцатый!
      - Ё-ё-ё!!!
      Вадим поднял глаза и глянул в небо. Ему в лицо хохотнула Луна.
      Клёпа тоже хохотнула. Она была по жизни истеричка...
      Кстати, в тот вечер Вадим знакомиться с Клёпой не собирался, он к другой подруге ехал. Но вдруг впереди обозначилась пробка. Вадим притормозил, но не совсем удачно. Его "пежо" врезался в бампер ярко-красной "шкоды". Оттуда-то и выскочила Клёпа, как кукушка из старинных дедовых часов. И не только выскочила, но и, громко так, закуковала:
      - Идиот! Времени много лишнего, да?! Давно с гаишниками не общался?!
      Вадим на оскорбления не отреагировал: его достала Клёпочкина красота. Говорить он, помнится, вообще тогда не мог, а мог только блеять.
      - И-и-извините...
      Клёпа явно ждала не этого.
      - Сщас ка-а-ак врежу...
      Клёпа замахнулась, но не очень, чтобы очень... Стала почему-то улыбаться... Вадим ей тоже глянулся!..
      
      Пробка постепенно рассосалась, машины тронулись. Вадим бросился за руль "пежо", жестом велев Клёпе вернуться за руль красной "шкоды".
      - В сторонку! Давайте отъедем в сторонку! Прижимайтесь!
      Клёпа, плюнув на асфальт, чего давно не делала, лет шесть, помчалась к машине, словом, команду выполнила.
      Оба участника вечернего ДТП прижались к бровке. Смеркалось...
      Потом они долго мирились за столиком ресторана, хохотали так, будто были смертельно пьяны. Оркестр тоже хохотал, будто был смертельно рад за них.
      Клёпа сделала попытку перехохотать оркестр, но не получилось. Тогда она прижалась к Вадимовому уху:
      - Когда ты крикнул: "Прижимайтесь!", я восприняла это как вызов!
      - А то и был вызов!
      Вадим переместил своё колено поближе к Клёпиному. Потом обнял скандалистку и поцеловал взасос. Прямо на глазах у метрдотеля. Потом они оба, будто по чьей-то команде, встали и задали друг другу риторический вопрос:
      - Потанцуем?
      Клёпа, надрывно хихикнув, поправила платье от "гуччи", потащила Вадима на паркетный пятачок, стала прижиматься в танце - всеми членами. Почему Вадим ошибочно решил, что она незамужем. Танец примирил их окончательно, и они, в итоге, даже познакомились.
      - Слушай, я ведь не спросил, как тебя зовут!
      - Всё в порядке, это я забыла представиться. Я - Клеопатра, в узком кругу - "Клёпа", а в ещё более узком - "Клава"... Ой, что я говорю! Проболталась!
      Такое Клёпа могла брякнуть только с оч-чень пьяных глаз. Её настоящее имя знали немногие.
      - А вас как величать, мой прекрасный, но нахальный хахаль?
      Нахальный хахаль был уже влюблён, устал до невозможности и несколько задумчив, а потому ответил невпопад:
      - Гы-ы... "Клёпа"! Так бы сразу и сказала!
      - В смысле?
      - То-то ты мне наклепать хотела! По шеям!
      - Ты не ответил на вопрос прекрасной дамы!
      - Какой ещё вопрос?
      - Как твоё имя, чудик?
      - Я не чудик! И в имени моём нет ничего чудного! Я ведь не Клёпа, а скромный Вадим...
      
      
       Глава 3
      
      Вот, как всё было. Вадим не виноват, что про мужа сразу не врубился. За что и был наказан перебежкой к подоконнику.
      В тот же самый момент Клёпу отрезвил мобильник.
      Звонил супружник, Пал Василич.
      Вадим продолжил стоять у окна - до выяснения дальнейших действий.
      Наговорившись, Клёпа отшвырнула трубку.
      - Ну и с-с-скотина! Проект у него! Видала я этот проект! С вот такенными сиськами!
      - О ком ты?
      - Оторва! Хорошо ещё, что он их каждый месяц меняет...
      - Кого?
      - Секретарш!
      - И-и-и... Что в итоге? Чего мне ждать конкретно сейчас? Говори, не томи, а то...
      Вадим кивнул на окно. Тут его вполне можно было понять.
      - Высоковато, всё-таки!
      - Конкретно сейчас - отбой. Расслабься.... Хм! Он, видите ли, "ещё не кончил"!
      - Гы-ы...
      Вадим сообразил, что в данный час лучше всего прикинуться юродивым, так как Клёпа была в неистовстве и талдычила одно и то же:
      - Наглость какая! "Ещё не кончил"!
      - Дык... И мы ведь ещё не кончили, правда?
      Вадим отлип от подоконника, подбежал к кровати и навалился на Клёпу-Клавдию. Жаль, Пал Василич этого не видел!..
      
      Да, Пал Василич той ночью домой хронически не попадал. Отправив секретаршу в морг, он снова потащился в особняк. Плевать на ртуть, свобода дороже.
      Кстати, ртутная тревога оказалась ложной. Какой-то шизофреник порезвился. У нас так много безответственных людей!
      
      До вечера времени было навалом, так что можно было поваляться на шикарных простынях, и Пал Василич малехо заснул. Проснувшись, он увидел над собой Григория.
      Дворецкий Гриша достался Пал Василичу при покупке дома, перешёл из рук в руки, от старых хозяев.
      - Григорий, ты там это... Сауну-то прибери, приведи в порядок!
      - Вы будете лечиться, париться, как вчера?
      Трофейные дворецкие народ нагловатый, при смиренной роже могут поддевать по-чёрному.
      Пал Василич не забыл вчерашних издевалок. Гриша дважды спрашивал, глядя на Алсу: "Это ваша дочурка?" А потом добавлял: "Шустренькая, однако!" Это когда "дочурка" носилась спортивными колёсами между клумбами.
      При этом он дико подмигивал соседям - отставнику с супругой, которые аккурат сосали чай из блюдца, в компании нескольких дородных кошек да медного самовара, купленного на барахолке ещё при советской власти...
      И сейчас Григорий издевался, будто у него, в его пятьдесят лет, уже был мощнейший склероз:
      - Вы не ответили, или я не расслышал, уважаемый Пал Василич! Опять лечиться будете, или как?
      Пал Василич решил не обижаться, не уравнивать себя с плебеями.
      - Нет, тут другое... Сегодня вечером люди придут, человек шесть, так ты холодильничек забей до упора. В общем, чтобы всё в ажуре!
      Григорий вампирил, вражина, как давешний следователь:
      - Как же вы их принимать-то будете? В таком-то состоянии?!
      - Ничего, как-нибудь справлюсь!
      - Может, всё-таки, отложите мероприятие?
      - Не могу, Григорий, люди нужные, спасли меня из такой ситуации, что тебе и не снилось...
      - Из какой ситуации, если не секрет?
      - Да какой там секрет! Так, банальщина...
      - Ну, говорите, говорите! Я никому не скажу, даже супруге!
      Пал Василич не поверил, но продолжил:
      - Одна девица в морге залегла, умерла, то есть... В смысле, выбросилась из окна, а на меня хотели навесить...
      - Батюшки-и-и!..
      - Она, видишь ли, на подоконнике ногу не туда поставила, а мне чуть дело не пришили...
      - Не волнуйтесь, Пал Василич, я точно никому не скажу! Могила!
      - Ладно-ладно...
      Григорий попятился к выходу, ему, видно, тоже хотелось вздремнуть - перед такими-то гостями!
      - Ну, поправляйтесь, Пал Василич, ежели что - звоните...
      Дворецкий мышью покинул спальню.
      Пал Василич перекрестился, взял пузырек с лекарством, выпил.
      Потом снова лёг и отключился. Ему очень нужен был дневной сон, до зарезу. Для востановления здоровья перед вечеринкой...
      
      Оставник с женой правильно подозревали, что готовится новая вечеринка, а вскоре и словесное подтвержение тому получили - от Григория. Значит, опять сна не будет!
      Предыдущей ночью их уже лишали сна - ртутной тревогой, и они по той тревоге сматывались в чисто поле.
      Пал Василич, к их чёрной зависти, выселялся налегке, с "дочуркой" подмышкой, а им пришлось грузить на пикап всех кошек, все пятнадцать штук, и все настенные картины - все тридцать рам, а то и больше!
      Вместе с кошками и с картинами ночевали они в поле, среди колосьев, пока сердечные крестьяне не вышли на работу и не объявили отбой, мол, тревога кончена.
      Исходя из этого, Зарик-отставник и его супруга Ася на ночной покой и в этот раз не надеялись...
      
      А вечер неумолимо надвигался, и ничего хорошего не предвещал!
      - Видать, сегодня снова устроят гонку за привидениями, - крякнул Зарик, поёжившись от вида надвигающихся мохнатых сумерек и надел, прямо на майку "адидас", военный китель без погон.
      - Думаю, ты прав, так и будет, - поддержала мужа Ася.
      Оба стали тоскливо пялиться на поливающего клумбы Григория и на хлипкую проволочную ограду, отделявшую их двор от двора соседей. Сделать бы мощный забор, да денег не хватит, с такой-то пенсией. Правда, оба двора, Пал Василича и отставницкий, были крепко-накрепко защищены от внешнего врага - кладкой, сделанной из кирпича, высотой со взрослого жирафа. Но внешний враг в такой глуши не так опасен, как тот, что под боком, под самым носом, за хлипкой плетёнкой из проржавевших прутиков...
      
      Короче, к вечеру садовая лужайка была усеяна пластмассовыми стульями и фуршетными столами. На деревах висели гамаки, а в них помещались гости. Но поместились далеко не все - припёрлось не шесть человек, а целых пятнадцать. В одном из гамаков, в довольно заграничной позе, качался вчерашний упырина-следователь. Он вёл беседу со вчерашним же ментом.
      Были на банкете и другие люди. Доктор, например. Перед ним на столике стоял прибор для измерения давления.
      Григорий маячил тут же - с нарядным подносом. Смотрелся он солидно, как истинный дворецкий.
      Доктор похвалил экспромтное мероприятие:
      - Эх, и хороша же у вас сауна, дружище!
      - Доктор! Дорогой мой эскулап! Для вас всё, что пожелаете!
      - Так уж и всё?
      Ментяра, тот, что накануне в хрущёвку с понятыми приходил, довольно хмыкнул.
      - Он и девок обещал прислать, если надо! Правда, кореш?
      Пал Василич ещё больше приосанился.
      - Для родной милиции и для родной медицины - всегда!
      Доктор осадил весельчаков.
      - Нет, сейчас момент не очень подходящий. Траур, как-никак. Я, например, как медик, дававший клятву Гиппократа, только помянуть могу...
      - Чем конкретно? - уточнил Григорий, изогнувшись перед ним с подносом в одной руке и с бокалом в другой.
      - Желательно спиртиком... Или чем-нибудь другим, но не меньшей крепости...
      Доктор бросил кислый взгляд на бокал шампанского, который ему уже наливали, почему-то проигнорировав ясный и чёткий ответ.
      Когда он понял, что в ближайшую минуту всё равно ничего крепче не нальют, он снова вернулся к недоконченной речи, снова зашёлся сочувствием к совершенно незнакомой ему девушке, чужой секретарше:
      - Чтобы пышно праздновать смерть человека... Нет, такого я себе позволить не могу... Воспитание не то...
      Менты расстроились.
      - А может, всё-таки, пусть хоть по садику походят? По аллейкам?
      - Ага! Для красоты сада!
      - Для эстетики!
      Пал Василич, на всякий случай, услужливо схватился за телефон. У него в мобилке была пропасть необходимых номеров. Но доктор не поддался искушению.
      - Нет уж, девочек как-нибудь в другой раз...
      Вдруг один из ментов озарился воспоминанием.
      - Стойте! Я, по-моему, тут, в коридоре, одну видел...
      - Не может быть!
      - Точно, видел! В простыне носилась... Прям как по Гоголю!.. Я было подумал, что для нас прислали, для после сауны!
      - Ну, ты и раскатал!
      Менты загоготали. Пал Василич удивлённо, и даже несколько испуганно, вскинул брови, но его интеллигентно успокоили, напомнили, что нервничать ему - ни-ни! Потом заговорили о деньгах, о выкупе из тюряги, фактически о его спасении...
      Потом Пал Василича стало клонить ко сну, прямо на пластмассовом шезлонге. Получалось, что и в эту ночь он домой не попадал. Ну, и ладно! Выслушивать от Клёпы - так за всё сразу. Чего зря мелочиться! Кстати, её тоже пора бы поменять на другую. Пять лет - не один месяц, надоела хуже горькой редьки...
      
      Проснулся Пал Василич предрассветным утром в собственной постели - кто-то его туда бережно перенёс.
      Проснулся он от собственных же криков. Ему мерещилась покойница Алсу, снова замуж просилась. Жуткая примета...
      Не открывая глаз, Пал Василич зевнул и растянулся поудобнее на шелковистой простыни.
      Потом, всё-таки, открыл глаза и сильно удивился: над ним в угодливой позе снова стоял любопытный дворецкий.
      - Григорий, хватит уже, иди, отдыхай...
      - Ну, если я вам опять не нужен, то, может, и пойду...
      Остановившись у двери, Григорий деловито глянул на часы.
      - И правда, пойду... Скоро утро, светает, вроде...
      Пал Василич вдруг кое-что вспомнил.
      - Стой! А гости-то разошлись?!
      - А как же! Сели по машинам и - на хаузы! Ну, и я пойду на хауз, перекушу, если вы не против!
      Григорий вышел было из спальни, но тут же с криками влетел назад.
      - Пал Василич! Там... Там... Привидение!!!
      Пал Василич вконец расстроился. Поганый дом, проклятый. Как чувствовал - не хотел покупать. Уже и по утрам привидения шастают!
      Он, нехотя и всё ещё держась за сердце, встал с постели, сунул ноги в тапочки.
      - Пал Василич, может, вам самому-то ходить не надо...
      - Не волнуйся, Григорий, если что - охранника крикну...
      - И меня зовите! Я тут буду! В вашей спальне!
      - Передатчик при мне, мобильник тоже, не волнуйся...
      Григорий был в панике, он уж и не знал, чем пронять неразумного хозяина:
      - Советовали вам бывшие владельцы собаку завести... Зря не послушались!
      Пал Василич оглянулся на него, держась за притолоку:
      - Ещё чего! Собаки нужных людей кусают! Да я и сам их боюсь...
      - Щеночка бы купили, тогда бы и перестали бояться, в одночасье...
      Пал Василич, шаркая новыми шлёпанцами, вышел в коридор. Григорий, оставшись один в хозяйской спальне, загрустил.
      - Собак он боится... На другом бы лучше экономили, Пал Василич...
      Он нагнулся, держась за поясницу, поднял с пола фотографию Алсу.
      - Тьфу ты, мерзость! Рано или поздно - а должна была случиться неприятность!..
      
      Меж тем, Пал Василич крался по темноватому коридору. В конце мелькнула тень русалки в простыне. "Прям как по Гоголю". Он снова почувствовал сердце.
      - Алсу???!!!
      Ответа Пал Василич не ожидал, но ему, как ни странно, ответили.
      - Да-а-а... Это я-а-а...
      То был её голос. То была Алсу, однозначно!
      - Так ты жива?!!
      - Не-е-е-т... Я умерла-а-а-а...
      - Где ты?!! Где сейчас твоё тело?!..
      - Я-а-а-а... У себя-а-а-а... На моги-и-илке...
      - Где-где?!!!
      - Звони-и-и-и... Или СМС-ку пришли-и--и... Я пришла к тебе в гости ненадолго... А сейчас ухожу-у-у... Мне пора-а-а... До свида-а-ания-я-я!!! Уви-и-и-идимся ещё!!!
      - Куда уходишь??!!
      - Домо-о-ой... На кла-а-а-адбище... Я тебе оттуда-а-а-а... Позвоню-у-у-у... Обяза-а-ательно... И ты звони-и-и...
      Пал Василич свалился без чувств...
      
      
       Глава 4
      
      Клёпа о трагедии не знала, иначе бы примчалась, по-родственному. Вместо этого она - вот уже вторые сутки! - валялась на супружеской кровати с молокососом-проходимцем, напоившим её в кабаке до непристойности. Потому и рискнула притащить его домой. В трезвом виде не рискнула бы.
      Клёпа пребывала в крайнем счастье: она ведь не знала про привидение. Она и про дом-то толком не знала - нанятый ею детектив описал его в лишь общих чертах...
      
      Детектив работал не один, а напару с заказчицей, с "Клеопатрой Валерьяновной". Сыщицкий нюх подсказывал ему, что у заказчицы фальшивое имя, и что у неё вообще мания величия. А иначе зачем было, наняв такого опытного детектива, самой лезть во все щели? Боялась? Думала, что он не один справится?
      Клёпа, честно говоря, так и думала. Она помогала детективу Тимофею добровольно и совершенно бесплатно, параллельно с ним следила за собственным мужем. Но от её слежки тоже проку мало было, одни только лишние подозрения рождались в голове, ещё более страшные догадки, а доказательств почти никаких, одни фотки с пэтэушницами: в зоопарках, в кафе, в вестибюлях кинотеатров.
      Клёпа бесилась и погружалась, чем дальше, тем во всё более неприятные предчувствия. Вот и бурная ночь с молодым любовником была омрачена такими мыслями...
      
      Но разгулялось утро. И погодка разгулялась. У раскрытого окна стоял по-рабочему одетый Вадим, оглядывая двор с высоты пятнадцатого этажа. Клёпа от такого зрелища чуть не помешалась.
      - Ты куда в такую рань?! Шесть часов ведь!
      Ей не верилось, что кто-то может совершать такие подвиги. Пал Василич уходил на работу попозже. Если вообще уходил.
      - Куда? На работу... А ты что подумала?
      - Я подумала - мужа боишься!
      Клёпа ещё не вполне проснулась, чтобы разбираться в ситуациях.
      - Ты-то сама вставать собираешься?
      - Зачем?
      - Любовнику завтрачек делать!
      - Ой! Не смеши меня!..
      Клёпа зарылась лицом в подушку. По самые бигуди.
      - А я вот не работаю! И ни-ког-да не занималась этим гнусным делом!
      - Везёт же некоторым...
      Вадим с понурым видом невезунчика пошёл к двери, но Клёпа ещё не всё сказала.
      - Погоди! Мы сегодня вечером увидимся?
      - А что - проект у мужа бесконечным оказался? Что-нибудь полезное для общества? Опять звонил, что не придёт?
      
      Клёпа вскочила, зачем-то накрывшись простынкой, подбежала к Вадиму, вцепилась в ремень его брюк.
      - Ты не выпендривайся, а слушай... Мне как раз мысль в голову пришла...
      - Слушаю! Но не очень долго...
      - Я вчера собиралась выяснить одну вещь, а ты мне всё испортил...
      - Какую вещь, если не секрет?
      - Я вчера вечером ехала к мужу на работу, хотела проследить за ним...
      - Зачем?
      - Хотела проверить, куда и с кем он после работы мотается, а ты меня стукнул и все мои детективные планы кукарекнули!
      - Всё, что ни делается, к лучшему! В итоге ты кукарекнула со мной!
      - Понимаешь, у меня всё может рухнуть в одночасье... Потеряю и мужа, и квартиру, и... домину за городом...
      - Домина-то хоть приличный?
      - Во!..
      Клёпа показала большой палец с обалденным маникюром в мелкие цветочки.
      - Мне детектив про этот дом сообщил. И фото принёс. Мой идиот дом купил, а мне про него - ни гу-гу. До сих пор, представляешь?! В тайне держит, скотина...
      - А тебе в Челябинск неохота возвращаться, да?
      Клёпа горестно вздохнула.
      - А тебе, можно подумать, охота было бы возвращаться к папе-маме в Липецк?
      - Слушай! А отсудить слабо? Тебе же по праву принадлежит половина! Я, между прочим, по образованию юрист!
      - Мы живём гражданским браком... Хотя и достаточно долго... Целых пять лет...
      - Ну вот! Хозяйство вели общее! Свидетелей найди!
      - Да я здесь мало кого знаю...
      - При желании найдём любых свидетелей - были бы деньги!
      - Мы, вообще-то, оба с Урала. Из одного города приехали. Пока бедными были, Павлик вёл себя нормально, по крайней мере, буйства я за ним не замечала, а как большие денежки пошли, так сразу озверел...
      - В каком смысле?
      - На глазах переменился, изменять стал направо и налево. Я теперь у него вроде мебели...
      - Неужели?! Такая женщина - и для мебели? Какая расточительность!
      Увидев поникшую Клёпину физиономию, Вадим решил срочно утешить свою новую подругу:
      - Через это все проходят, Клёпочка! Слушай, а кто тебе такое имя сочинил?
      Клёпа вздохнула.
      - Клеопатрой я сама себя переименовала - хотелось соответствовать статусу мужа...
      - Ха! Какое имечко шалопутное, так и жизнь сложилась. От имени многое зависит, учти!
      Клёпа была как в тумане, слушала мало, в основном говорила.
      - Раньше, помню, клялся: "Мусенька, я тебе никогда не изменю..." Мамой клялся...
      - Клёпа, ты меня, конечно, извини, но кто у нас "Мусенька"?
      - Он меня в самом начале так звал...
      - А, понятно! Продолжай!
      - Потом, через пару лет, стал говорить уже другое: "Если когда-нибудь изменю, то только с Шерон Стоун... или, в крайнем случае, с Ким Бэсинджер..."
      - А потом?
      - А потом, ещё через год, гляжу из окна - а он в наш подъезд молодую коровищу прёт... вот такенную!
      Клёпа развела руки в стороны, как удачливый охотник с картины про привал в лесу...
      
      Вадиму не терпелось проявить смекалку и, может, даже дать совет:
      - Коровища, говоришь, была молодая?
      - Да-а-а... На вид лет двадцать...
      - А ему сколько лет?
      - Ну, сорок пять.
      - Ха! Медицинскую энциклопедию читать надо!
      - И что там?
      - Там написано, что мужики в возрасте предпочитают молоденьких. Ты в свои тридцать два для него - старуха!
      - И что мне теперь делать?
      - Дальше энциклопедию читать! Там, буквально рядом, в том же абзаце, написано, что молодые люди вроде меня предпочитают женщин постарше...
      - Типа меня?
      - И даже ещё старше!
      Клёпа вздохнула.
      - Ну, тогда ладно... Я тоже кое-что читала, в одном журнале, про актрису Жаклин Биссэ... Или Биссет, не знаю как правильно...
      - Да это неважно! Говори скорей, а то я на работу опаздываю!
      - Так вот, она встречается только с мужчинами лет двадцати восьми-тридцати, а лишь только те становятся старше, сразу же меняет их на более молодых!
      - Меня тебе менять не скоро захочется - мне только двадцать семь!
      - Если честно, мне тебя вообще менять не хочется...
      - Вот и чудненько!..
      Целых полчаса длилось объяснение в любви, основанное на энциклопедии. Потом был акт - тоже любовный. Для этого Вадиму пришлось снять костюм. Но работа не волк, и через полчаса Вадим засуетился.
      - Ну, пока, я побежал!
      До работы ему надо было забежать в одно местечко - к себе на хауз. Но об этом Клёпе знать было не положено, её туда пока не приглашали. Хауз Вадима выглядел беднее, чем ему хотелось бы. Кстати, там в данный момент и находился крутой дед, перед которым надо было шестерить. То, что, всё-таки, можно было знать Клёпе, заключалось в следующем:
      - Начальник любит, чтобы я появлялся за час до работы! Он у меня крутой!
      - Ты же говорил, что твой главный начальник - твой собственный дед!
      - А я и не отказываюсь. Между прочим, если ты ещё не знаешь, самые вредные начальники - твои же собственные родственники! Так мне вечером прийти или как?
      - Я не против, только...
      - Как??? Пока я спал, у меня появился ещё один соперник??? А я думал, что имется всего один, твой гражданский муж...
      - Хорошо, открою секрет...
      - Рожай скорей, открывай свои секреты, а то я реально опаздываю!
      - Ночью, пока ты спал, звонили из больницы скорой помощи... Мой Павлик там! С сердечным приступом разлёгся!
      - Ха! Малолетки доконали! Энциклопедийный случай!
      - Ты будешь слушать или нет?!
      - Не буду! Хватит! Вечером дослушаю.
      - Подожди!
      - Не могу! Созвонимся!
      Клёпа ещё что-то трещала (она иначе не могла!), но Вадим уже стремглав мчался шестерить. К себе домой, в дедову спальню...
      
      В гостиной и на кухне Вадимовой квартиры было светлым-светло, но в спальне деда, однако, ещё царил полумрак. Было уже около семи часов, и сквозь щель между плотными гардинами еле-еле пробивался лучик июньского солнца.
      Из часов, что висели над дедовой кроватью, нахально вывалилась кукушка. Прокуковала семь раз. Дед, крутоватый старик лет восьмидесяти (стопроцентно крутым он был раньше), комично зевнул беззубым ртом, попытался, кряхтя, встать с кровати, но у него не получилось. Тут как раз и подоспел Вадим. Он помог деду сесть.
      Во мраке трудно было разглядеть лицо внучонка, зато дорогой перстень на руке виднелся отлично, камень играл на солнце и неистово переливался. То был подарок одной знакомой покойницы.
      Усадив деда, Вадим бросился к окну, раздвинул шторы. Грянуло солнце. Стало видно, что одет Вадим только до пояса, но зато в дорогие брюки. Брюки прикрывал кухонный фартук...
      Да, Вадиму снова пришлось раздеться, уже в который раз за одно только это утро! Красивое его лицо было выбрито наполовину - на второй щеке ещё мохнатилась пена для бритья.
      Взяв с тумбы стакан с искусственной челюстью, Вадим определил её в рот старикану. Из радиоприёмника неслось:
      - Доброе утро! Надеюсь, вы все уже давно встали. Перед выходом на работу неплохо бы узнать, какая за окном температура...
      У деда прорезался юмор:
      - Чего там узнавать, когда летом и в комнате полно температуры? Окна-то настежь!
      Вадим пристальным взглядом исследовал дальний угол спальни. Там обозначилась инвалидная коляска. Вера Петровна вечно поставит не там! Он подкатил коляску к кровати, погрузил на неё крутоватого деда, поставил ему на колени приёмник и повёз обоих на кухню.
      Посреди кухни стоял низенький столик, а на нём "дымилась" тарелка с кашей. Вокруг тарелки были заботливо расставлены чашки-ложки, хлебница, заварник, соль-сахар.
      Добриваясь на ходу, Вадим осведомился:
      - Дед, мне вчера никто не звонил?
      - Кажись, нет...
      - А позавчера?
      - Позавчера... Не помню.. Гы-гы... "Тут помню, тут помню, а тут не помню..." Гы-гы...
      Дед ощупал лысину в поисках информации...
      
      Дождавшись, когда тарелка опустеет, Вадим снова кинулся шестерить: убрал огрызки, смёл крошки, поставил перед дедом уже упоминавшийся транзисторный приёмник, положил шашечную доску с задачником. Дед достал из кармана "деникинские" очки, напялил на нос.
      Вадим стал развязывать узел фартука.
      - Дед, всё, пока! На работу опаздываю! Побегу в комнату, одеваться! Обедом и ужином тебя Вера накормит! И спать уложит, если что! Вечерком...
      Вадим-шестёрка наклонился к деду, поцеловал морщинистую щёку. Потом снял фартук, оставшись в одних брюках от Армани.
      Внезапно деда прорвало.
      - Ой! Нет! Погоди! Вспомнил! Тебе звонил какой-то Вася... Или Саша... Или Петя...
      - Ха! И что передал?
      - Да ничего не передал. Как он может по телефону что-то передать? Гы-ы...
      Дед сделал движение пальцами, будто денежку считал.
      - Ну, хорошо, что хоть сказал-то?
      - Он сказал... Ой, подожди, опять забыл... А, нет, вспомнил... Ой, нет, опять забыл... Вспомнил! Он сказал, чтобы ты срочно перезвонил ему...
      - Куда?
      - Кажись, на могилку...
      - Покойник, что ли?
      - Кто ж его знает! По телефону ведь не разобрать... Может, и покойник...
      Тут и Вадим кое-что вспомнил.
      - Кстати! Ты молодец, что про покойников напомнил! Я же покойниц своих давно не проведывал!..
      
      Бросив фартук на пол, Вадим выскочил из кухни. Такой прыти от шестёрки дед не ожидал.
      - Стой! Куда так быстро?! Давай хоть в шашки разок сыграем, что ли... Давно ведь не играли... Не помню, когда дело было!
      Эти слова уже было некому слушать...
      
      
       Глава 5
      
      Вадим наспех переодевался в своей спальне, которую проведывал лишь по утрам, в основном с целью переодевания. Правда, иногда, включив компьютер, он успевал проведать своих покойниц, а также полупокойниц. Чтобы не слишком забывали о его существовании.
      На стенах спальни висели голые девичьи фото, но то были ещё не покойницы. Покойницы покоились в компьютере. Пока экран монитора загружался, Вадим нетерпеливо гарцевал. Моментами он обводил взглядом комнату, посылая поцелуи девицам на фотографиях, затем опять бросал нетерпеливый взгляд на экран:
      - Ну, давайте, загружайтесь пошустрее! Я стр-р-рашно опаздываю!
      Наконец-то высветились фото женщин с "бальзаковского сайта". Вадим схватил блокнот и ручку, стал переписывает координаты невест. Мобильник пачкать трупами не хотелось, там и без них телефонов хватало. В блокноте, под титулом "Покойницы", появился довольно длинный список. Ну, всё, теперь можно и на работу!..
      
      Вадим имел успех не только у настенных барышень и у компьютерных покойниц, за ним бегало полгорода, но выбрать, всё-таки, хотелось одну, а посему он не очень торопился с обещаниями. Сам-то он не торопился, но многим другим было спешно.
      Той самой ночью, когда Клёпа с Вадимом, а Пал Василич с летучей секретаршей, ныне покойной, развлекались в разных концах Москвы, в самом центре огромного мегаполиса, в шикарной восьмикомнатной коммуналке трепетала ещё одна влюблённая душа, душа секретарши Ленки. Трепетала потому, что сеанс гадания на картах - дело трепетное...
      Ленка была секретаршей совсем другого начальника и по подоконникам не шастала. У неё было другое кредо - приворот.
      То был уже не первый визит к гадалке. Гадалок она меняла каждый день, и за это карты ей мстили - каждый день говорили разное.
      Гадалка, взяв несколько карт, детально их изучила. Затем с чувством швырнула на кучу.
      - Э-э-эххх!!! Ничего у тебя с ним не получится!
      - Так-таки ничего?!
      - Хотела бы соврать, да не умею!
      - Ну, может быть, всё-таки...
      - Да ничего тут не может быть! Я же всё вижу! Думаешь, вру?
      - Нет, но...
      - Слушай, а чего ты за него так цепляешься? Молодая, красивая...
      - Я люблю его... кажется...
      - Когда кажется, надо креститься!
      - А погадайте-ка ещё раз! Во второй раз выйдет правильно, я уверена...
      
      Гадалка снова перетасовывала карты.
      - Снимай!
      Лена сдвинула часть колоды.
      Гадалка раскинула снова.
      - Ну, что теперь?!
      - Да всё то же!
      Гадалка нервничала. Если эта малолетка будет слишком долго приставать, она ей мильйонэра нагадает. Чтоб отвалилась поскорей.
      - Слушай, а ведь он бедный! Я лично тут денег не вижу!
      Гадалка снова, в двадцатый раз, изучила карты.
      - Не-а! Даже близко денег нет! Ни копейки!
      - Он пока ещё не раскрутился, ещё не денежный... Но скоро будет!
      - Ты уверена?
      - На все сто! У него дед крутой! Фирмач!
      - Так, может, лучше на деда раскинем?
      - Ой, действительно! Как же я сразу не подумала! Спасибо вам большое!
      Ленка затряслась от счастья.
      - Погадайте мне на деда!
      - А приворот-то делать?
      - Ага! Делайте всё, что нужно! Я со старичками разговаривать умею! Они у меня вот где будут! Оба!
      Лена сжала кулачок и протрясла им в воздухе.
      Гадалка насупилась. Зачем ей было соглашаться, полночь-заполночь, на ещё один утомительный расклад? Но пути к отступлению, похоже, были отрезаны. Без положительного результата Ленка уходить не собиралась.
      - Как зовут-то деда хоть?
      - Кажется, Павел... Архипович... Или Антонович... Или вообще Евстигнеевич... Убейте - не помню!
      - Ничего, - утешила гадалка. - Для приворота отчество не обязательно. Главное, что имя есть... Так "Павел", говоришь?
      - Ага! "Паша", "Пашенька", - довольно констатировала Ленка, представляя, как она, назло Вадиму, будет старого мужа ласково величать. А молодого пасынка - ежедневно поучать, и не только словами!
      
      Как уже было сказано, сцена у гадалки в шикарной коммуналке, где жили ещё пять соседей (все, как один, интеллигенты), происходила той же ночью, когда Алсу сигала из окна и когда Вадим впервые заценил квартиру Клёпы.
      Если бы Вадим знал, что кто-то будет гадать на деда, он бы его так не подставлял, в смысле, вообще бы про него никому не рассказывал.
      Приворот - всё равно что порча, а у деда и без порчи болячек уйма! Хорошо хоть Вера Петровна помогать не отказывалась, а то им двоим пришлось бы туго!..
      Карты на Ленку давно обижались и упорно не говорили главного - о соперницах. Умалчивали из принципа. А ведь буквально за одну ночь у Ленки появились две дополнительные соперницы - Клёпа и Вера Петровна...
      
      Гадание перевалило за полночь и уже подкатывалось к утру. За ночное бдение и приворот крутого деда гадалке был выдан тройной гонорар. Когда утро было почти на носу, Ленка вдруг вспомнила, что неплохо бы и на работу. Гадалка, наконец, была отпущена...
      
      Когда Ленка заводила "мерседес", Вадим ещё даже из дому не вышел. Он находился на своей собственной лестничной клетке. Держа "дипломат" и пакет мусора в одной руке, другой рукой он запирал дверь квартиры.
      Затем, бросив мусорный пакет в мусоропровод, Вадим пошёл к другой двери и нажал звонок Веры Петровны, соседки и одновременно самой главной Ленкиной соперницы. Та мигом открыла ему.
      - Вера Петровна, смену сдал!
      Вадим вручил соседке ключи и несколько купюр. Лицо Веры Петровны расплылось.
      - Смену принял! Ты сегодня поздно?
      - Не знаю! На работе полный крах! Завал! Опять, наверное, придётся на столах ночевать! Рядом с компьютерами!
      Вадим направился к лифту.
      - Смотри, не свались!
      - Откуда?
      - Со стола! В больницу с гипсом загремишь - мне потом с вами, с обоими, месяц маяться!
      - Так всё же будет оплачено!
      - Ой, нет! Неделя с твоим дедом - мой предел! Дальше мне положен перерыв!
      Вадим вскочил в спасительный лифт, нажал на кнопку первого этажа.
      - Я там посуду вымыть не успел! И фартук на пол уронил!
      - Ладно, не впервой! Если что, деда спать сама вечером уложу, не волнуйся...
      - Ага, если можно, пораньше уложите!
      Лифт закрылся, а Вера Петровна направилась к суженому. Тот её уже ждал, непрерывно делая "гы-гы-гы"...
      
      Вера Петровна, войдя на кухню и подняв с пола фартук, махнула им в знак дружелюбия.
      - Привет ветеранам!
      - Гы-гы-гы... Ты что-то сказала, Вера?
      - Ах, уже и вспомнил, как меня зовут!
      - Гы-гы-гы... Вспомнил... А как же! Я всё помню!
      - Я смотрю, таблетки от склероза действуют!..
      
      Вера Петровна, нахохлившись, пошла к раковине. Она к ней всегда нахохлившись ходила. Взглянув на гору посуды, тяжко вздохнула. Потом обречённо махнула рукой. Дед снова загыгыкал:
      - Гы-гы-гы... Вер...
      - Что, родимый?
      - Давай с тобой хоть в шашки, что ли, поиграем?..
      В это время голос дискжокея перешёл на невообразимый тенор:
      - Очень скоро, буквально через три-четыре часа, наступит долгожданное обеденное время... Кто ещё не придумал, чем занять обеденный перерыв, прослушайте ряд советов...
      Вера Петровна, остервенев, заткнула говорилку.
      - Советов ваших давно не слыхали! Тут не знаешь, за что хвататься!
      Дед от умиления даже прослезился.
      - Гы-гы-гы... Вер...
      - Ну, что тебе?
      - Выходи за меня замуж...
      - Ага, щас... Завтра заявление пойдём подавать... Перед кладбищем...
      - А ты будешь мне звонить?
      - Куда?
      - Ну, на могилку...
      - Свят, свят, свят!
      
      За это время Вадим уже успел подъехать к офису. Там тоже буйствовал дискжокей, напоминая недавно севшим за компьютеры сотрудникам, что через три-четыре часа обед.
      Кому-то эта информация и нафиг не нужна, но секретарша Ленка насчёт обеда всегда имела свежие намерения. Особенно сейчас, когда гадалка приворожила ей крутого деда. Дедов внучок работал с ней в одном отделе, буквально за соседним же компьютером. Если старого захомутать удастся, вот-вот, то и шестёрка сама собой приложится, не захочет ведь без денег остаться. Она будет хорошей мачехой, а он - послушным пасынком. Или внучатым племянником, разницы нет...
      
      В кабинете было несколько столов. За столами, как положено, сидели менеджеры и секретарши.
      Вошёл Вадим, поздоровался как граф, будто и не опаздывал на целых семь минут. Интересно, где его носило целых семь минут?
      Ничего, думала Ленка, скоро этот надутый павлин исправится, совсем ведь немного осталось...
      
      Говорят, что приворот действует мгновенно. Осталось придумать культурный повод, чтобы с дедом познакомиться, навестить старичка с сеткой мандарин и с бутылочкой "якобы сока".
      Гадалка просила действовать осторожно, чтобы не спугнуть обоих. И имя своё ни в коем случае не велела называть...
      Ленка-победоносица перехватила будущего пасынка на пути к рабочему столу, провела рукой по ровной спинке... Жест давно надоевший, но Вадим его выдержал. Он не долго собирался на той фирме оставаться. Ленка всего лишь блондиночка, а для жизни этого мало.
      
      Менеджеры были заняты работой. Секретарши тоже делали рабочий вид, кроме Ленки, натурально. Ночное гадание оставило на ней неизгладимый след. Она решила оприходовать будущего пасынка сегодня же, с новой страстью.
      Из радио лилась музыка, то и дело отравляемая завываниями дискжокея:
      - Время обеда приблизилось максимально - остался всего один час! Кто ещё не придумал, чем занять обеденный перерыв, прослушайте ряд советов...
      
      Ленка слыхала, что пасынок не только ночью, но и в обед с дедом-благодетелем общается - ездит шестерить, наследство клянчить. Там у него, якобы, основной бизнес, а в данной торговой конторе - якобы, временный. Чисто для трудовой книжки. Так Вадим, по крайней мере, всем рассказывал...
      
      Будущая мачеха не постеснялась подойти к Вадиму с чашкой чая. Чашка была в одной руке, а другой рукой она то погружала пакетик в кипяток, то вынимала. Как в рекламе "Липтон".
      - Чай "Липтон"... Мммм...
      Ленка поставила чашку перед Вадимом. Рядом положила стандартный пакетик сахара, а под пакетик - презерватив. Китайский. Безвкусица!
      Конечно, откуда же ей ей знать, с кем Вадим провёл ночь, и какие там были презервативы. Сказка!
      - После чая - за мной! По-шустрому! Нашла одно местечко!
      - Отстань!
      - Это не там, где вчера, не в подвале с электриками. Сегодня полный интим обеспечен!
      Она достала из кармана ключики и ещё тише прошептала:.
      - Айда в библиотеку, любимый! Там сейчас никого нет, Галочка пораньше на обед ушла, я у неё на прямо ходу ключи вырвала! В последнюю секунду, между прочим!
      - Хм... В библиотеке я ещё не пробовал...
      
      
       Глава 6
      
      Ладно, пошёл он с ней в библиотеку. В мероприятии было всё цивильно - кроме текста.
      - Вадик, давай поженимся, а? Что тебе мешает?
      - Ты же знаешь, почему я не могу!
      - Дед не разрешает, да?
      - Он у меня строгий! Уууххх!!!
      - Хи!..
      Библиотечные стеллажи зашатались, две-три книжки, не удержавшись, рухнули ина пол...
      Удовлетворив навязчивую псевдомачеху, Вадим выбежал из библиотеки, затем из здания, сел за руль "пежо" и помчался по другим вопросам. Его ждали ещё пять невест - пока что не покойницы, но вероятность их выживания была слабой. Рядом с Клёпой вряд ли кто-то выживет.
      Авторадио надрывалось:
      - Если вы застряли в пробке - не беда! Эта песня поможет вам выбраться из самой стрёмной ситуации и приехать на место вовремя. Ну, разве что совсем чуточку опоздаете!..
      Полилась песня про какую-то Любу-Любовь. Но Вадиму сейчас нужна была не Люба. У него в резерве находилась одна крутая полупокойница, отношения с которой трагически зависли в воздухе. Малоперспективная, но богатая бабёнка, подарившая ему дорогой перстень. В общем, ни рыба, ни мясо.
      Стоя в пробке, Вадим безжалостно разрубил этот узел.
      - Алло! Маргарита Степановна? Узнали?
      - Чего надо?
      - Да, собственно, ничего, просто хотел поболтать, ещё раз поблагодарить за перстень... Я лично соскучился, а вы?
      - Пошёл вон, молокосос!
      Вадим радостно выключил телефон, бросил на сидение.
      - Ну, вот, как всегда! Хочешь женщине помочь, перевести из мира иного снова в этот прекрасный, полный жгучих удовольствий мир, а она, видишь ли, сопротивляется!
      Взяв блокнот, Вадим вынес справедливый приговор:
      - Вычёркиваем навсегда! Светлая память!..
      
      Лидь-Ивановна Стороженко, известная на сайте как Лионелла, сидела за столиком дешёвого кафе. Уборщица хотела взять посуду, но она не отдала. На то были свои соображения. Одета Лидь-Ивановна была дешево и безвкусно. Но с претензией.
      Вошёл Вадим. Лионелла Стороженко бросила в его сторону дикий взгляд, приосанилась. Вадим её тоже вычислил. Подойдя к столику, он смерил потенциальную любовницу дежурным взглядом.
      - Вы Лидия Ивановна?
      - Да-а-а... А вы - Вадим, я за того вас принимаю? Или, может быть...
      - Угу...
      - Что ж... Весьма приятно познакомиться! Присаживайтесь, выбирайте блюда, я угощаю!..
      
      Официант как раз принёс меню. Вадим стал изучать его. Украдкой глянув под столик, он отметил, что обувь Лионеллы не на высоте - довольно бедненькая и весьма разношенная...
      Пока Вадим изучал меню, Лидия-Лионелла достала косметичку и в сотый раз напудрилась.
      - Вадим, какие у нас планы на этот вечер?
      - У нас?!
      - Хм... А у кого же?
      Вадим вальяжным жестом подозвал официанта.
      - Мне, пожалуйста, только салат из овощей...
      - И?..
      - И всё!
      - Он скромничает! - возмутилась Лидь-Ивановна. - Принесите то же, что и мне!
      Бросив игривый взгляд на Вадима и дождавшись, когда уйдёт официант, она довольно въедливо прошептала:
      - Угощаю!
      Вадим сначала поморщился, затем вежливо улыбнулся, но поблагодарить забыл.
      На тарелке Лидь-Ивановны красовались остатки сытного блюда, украшенного зеленью и кусочками лимона. Она снова глянула в глаза Вадиму, многозначительно подмигнула.
      Вадим вздохнул, бросил взгляд на часы. Потом снова покосился на нищую обувь невесты. Потом стал изучать мобильник, будто видел его впервые.
      - Господи! Как же мне не везёт-то!
      - А что такое?! - встрепенулась Лидь-Ивановна.
      - И салат, пожалуй, уже не успею!
      - Что же вы такой... неорганизованный!
      - Мой деловой партнёр неожиданно прислал сообщение... Мне нужно срочно ехать! Извините!
      - Вы это серьёзно?! Вы, вообще-то, серьёзный человек?!..
      
      Машина Вадима припарковалась у другого ресторана. Время поджимало - кругом пробки, а концы не близкие. Так и с обеда недолго опоздать.
      За одним из столиков, под развесистым зонтом с рекламной надписью, сидела Валентина Яковлевна, известная среди невест под ником Валери. То была дама лет сорока пяти, одетая чуть лучше Лидь-Ивановны, но всё-таки... Кроме неё под зонтиком никого не было. Вадим вылез из машины, рванулся к невесте, уселся рядом.
      - Вы Лидь-Ивановна?
      - Валентина Яковлевна я!
      Дальше продолжать было бессмысленно. Перепутать имя женщины, да ещё в такой момент - страшное преступление!
      В общем и целом, сцена второго свидания сильно смахивала на предыдущую, но оказалась ещё более молниеносной - чисто тебе ускоренная съёмка!
      Вадим уехал. Его ждали ещё три невесты, в самых разных местах. Как выяснилось позже, ни одна из тех встреч тоже никаких результатов не дала. Да и нужны ли они были, результаты? Когда уже он познакомился с Клёпой! "В общем и целом" обед прошёл кое-как...
      
      Рабочий день закончился, когда стрелки на часах встали строго вертикально - в шесть ноль-ноль. Псевдо-мачеха опять засуетилась.
      - Ты домой?
      - Угу...
      - Врёшь!
      - Угу...
      Результаты ночного гадания подтверждались слабо. Будущий пасынок не чувствовал руку судьбы, не боялся её, а значит, надо было снова менять гадалку. Но к кому попало ходить рискованно.
      
      Ленка полагаться на случай больше не собиралась. У неё была закадычная подруга - Лидусик, по паспорту Лидия. Зачуха, конечно, программисточка неухоженная, зато не соперница, всегда советом поможет.
      У Лидусика гадалок и экстрасенсов этих - завались. Как же Ленка сразу-то не подумала? Походы по гадалкам надо было начинать именно с Лидусика! И брат-кузен у Лидусика имелся, прыщавый Лёвчик. Этого вообще в агенты можно было нанять, в бесплатные. А то, что он клеиться станет, так это временно. Вопрос легкорешаемый. В самом конце и отлуп можно дать!
      Вадиму про Ленкины интриги знать было незачем. Он торпедой вылетел из кабинета. Он всегда носился торпедой. А иначе как всё успеть...
      
      Пал Василич в тот день никуда не торопился. Если и вёл себя как торпеда, то как торпеда военно-складская, ещё не списанная, но уже некондиционная. Кроме него в больничной палате было ещё три сердечника: в основном водители неотложек, поражённые видом оживших покойниц. Они хором бредили, утверждая, что везли покойниц окровавленных, а те вдруг...
      Пал Василичу стало ещё хуже, он накрылся с головой сероватой больничной простынёй. Значит, привидения существуют! Ну, раз покойницы оживают и пугают видавших виды водителей...
      
      Вот за какими мыслями застала Пал Василича Клёпа. Она вошла в палату в белом халате и с фруктами. Поставив пакет на тумбочку, она сняла с паникёра казённое покрытие, бросилась целовать, словно бы у них был медовый месяц, и не в больнице скорой помощи, а на курорте. Гражданский муж подарил ей убитый взгляд. Он успел благородно осунуться. Клёпа оценила этот взгляд и даже прослезилась. Права ли она, изменяя такому человеку?
      - Боже! Ну и жизнь у нас с тобой! Кто ж тебя так доконал?!
      Пал Василич сел на кровати, осклабился. С этой дурой о жизни лучше промалкивать - опозорит ведь перед всей палатой! Сразу завёл о работе.
      - Слушай, Клёпа... То есть, Клавуля... Мне работу ни на минуту нельзя бросать... Сейчас время горячее... Стресс... Побудь за меня там, а? Пока я не очухаюсь...
      - Я?! У меня же нет образования! И опыта никакого нет! Я же вообще никогда не работала!
      - Ой, я тебя умоляю... Научишься... Не могу я чужим людям свой объект доверить...
      - Ага! "Всё, что нажито непосильным трудом"! Горе ты моё...
      Клёпа снова наклонилась, дабы обнять своё горе. Пал Василичу стало не по себе. Он ещё не остыл от объятий Алсу. Которая в морге. Он отвёл руки жены, попытался снова лечь.
      Клёпа, естественно, помогла ему, а сама села рядом.
      Пал Василич продолжил дачу инструкций лежа.
      - В бизнесе, Клавуля, главное - чутьё и хватка, а образование - дело десятое. Мой заместитель тебе всё расскажет, я ему уже звонил насчёт тебя...
      - Ну, раз у тебя такой грамотный заместитель, пускай он и поработает. А я приходить буду время от времени, вдохновлять своим видом весь коллектив. Я ведь красавица-жена крутого начальника!
      Клёпа поправила декольте, подёргала плечами, как в цыганскуом танце.
      - Брось... Мне сейчас не до шуток. А тут ещё и секретарша моя новая... Уволилась...
      - Ой! Уволилась-таки?! Не может быть! Сама?! Добровольно?! Надо же! И пинка давать не пришлось?!
      - Кончай хохмить... Посидишь пока на её месте...
      - А другую подобрать слабо? Давай я лучше кастингом займусь! Найду тебе бабульку лет восьмидесяти. Та точно никогда не уволится!
      Пал Василич поморщился. Клёпа его утомила.
      - Всё, исчезни! Я устал! Предынфарктное состояние - это тебе не хухры-мухры!
      Клёпа не обиделась. Её в городе ждал Вадим.
      - Ладно, пойду. Завтра тебя переведут в другую больницу. Получше. Я уже договорилась.
      - Хорошо бы!
      - Но это, как ты понимаешь, денег стоить будет...
      - Да уж, конечно, понимаю...
      Пал Василич открыл тумбочку, достал борсетку, а из борсетки - кредитную карточку.
      - Только много не трать...
      - Ага! Когда это я много тратила?!
      - Ладно, проваливай...
      Клёпа гордо покинула палату. Кроме Вадима её ждал ещё кое-кто. Тот, кто находился гораздо ближе, и о ком она не подозревала. За Клёпой велась слежка. Когда ты жена фирмача, пусть даже неофициальная, за тобой, как правило, ведётся слежка. Традиция такая...
      У больницы скорой помощи стояла пара "неотложек" - ещё более традиционная традиция. На крыльце нарисовалась Клёпа, посмотрела на часы, затем вокруг себя - явно замечталась. Потом пошла на проезжую часть - махать руками, такси ловить...
      Ни одно из Клёпиных движений не осталось без внимания.
      Через дорогу был стеклянный павильончик, а в нём, сквозь мутноватое стекло просматривались несколько фигур, сидящих за столиками. Среди фигур была покойница Алсу в тёмных очках и доктор-эскулап. Эскулап как раз был тот, что на даче спиртика требовал.
      Алсу, по паспорту Оля, первой усекла появление незаконной жены своего вчерашнего любовника.
      - Смотри-ка, клуша вышла...
      - Ты уверена, что это она?
      - Дык... Ты же сам мне её фотку показывал!
      - Слушай, не узнал... В тёмненькое вырядилась... Никак, к похоронам готовится... Богатая будет, раз не узнал!
      - Или не будет. Всё зависит от нас, не так ли?
      - Ага... Сказанула! "От нас"! Особенно от тебя...
      - А что я?
      Доктор неинтеллигентно замахнулся на визави в тёмных очках. Уборщица перекрестилась.
      - Идиотина безмозгая! Она ещё и спрашивает! Я же просил - без самодеятельности! Зачем ты в простынях по коридорам бегала?!
      - Попробуй тут, рассчитай... Сердечники народ непредсказуемый... Я хотела только слегка напугать, деньги на могилку принести заставить... На помин души, чтобы мне мягче лежалось...
      - Был бы сейчас дохлый - все наши усилия насмарку...
      - Да ну?! Так уж и все? С твоими-то способностями да с твоими связами? Ты ведь и из покойника душу вытрясешь!
      - Не хами! Кстати, в таком состоянии он может ей запросто все бумаги фирмы передать...
      - Здесь ты прав, Анатолий!
      - Тогда придётся уже не за ним, а за ней приударить... Пока всё окончательно из них не вытрясем...
      - Ну, это не по моей части... Тут я - пас! Женщинами не увлекаюсь из принципа!
      - Ты мне зубы не заговаривай, лучше фонарик отдай!
      - Какой?
      - "Какой-какой"! Многоцветный! Думаешь, мне не донесли, что ты там устроила, какое "цветопреставление" в особняке было перед самым нашим ртутным шухером?
      - Я просто готовила клиента к мысли, что привидения, всё-таки, существуют, и что их, всё-таки, надо бояться. Цветные блики на стенках - это не какие-нибудь лунные тени, они реально смахивают на приветы с того света! Думаешь, легко умственно здорового мужика в летах, да ещё и бизнесмена, заставить думать в этом направлении?
      
      
       Глава 7
      
      Анатолий-эскулап не имел хорошего характера, но одобрил такой ход мыслей. И сразу вернулся к делу.
      - Да-а-а-а... Хошь - не хошь, а придётся Лёху нанимать... Он у нас Ален Делон, имеет подход к приезжим тетерям!
      - Да уж! Ко мне - и то подкатывался, хотя я вовсе не приезжая тетеря.
      - К тебе? Странно. С тебя ведь шишь чего поимеешь! Даже мозгов не осталось, после прыжка из окна!..
      Покойница Алсу не обиделась на чёрный юмор, а продолжила развивать свою теорию:
      - Слушай, мне почему-то кажется, что с ней нам будет легче.
      - Думаешь?
      - Она-то, вроде, не сердечница, кобылица ещё та, всё выдержит!
      - Ты права... Её спокойненько можно будет обчистить...
      - Только сначала - непременно напугать! Довести до нужной кондиции. Слушай, Толян, а что за дебил вокруг неё всё время вертится?
      - Жиголо в натуре. Я проверял - ничего особенного.
      - А хорошенький - жжжуть!
      - Ой, не парься, умоляю, лучше сосредоточься на новом задании!
      - С таким бы я не прочь попариться бесплатно! Без гонорара! Где нибудь в бане-сауне!
      - Ой, не тошни, умоляю тебя, Алсу! Нищий клерк-выпендрёжник...
      - Точно нищий?
      - Ну да, живёт в девятиэтажке...
      - Семьи нет?
      - Вроде, нет...
      - Сиротинушка?! Я уже рыдаю!
      - Погоди рыдать. С ним в квартире какой-то старик проживает... И баба в летах заходит... Готовит еду, полы метёт...
      - Родственница, что ли?
      - Да нет, вроде соседка, на одной площадке с ним живёт.
      - Тогда - домработница! А ты говоришь - нищий! Ха!
      - Ты это... короче... следи за базаром... Или нет, лучше за египетским чмом последи...
      Анатолий кивнул в сторону Клёпы, всё ещё стоящей на крыльце и нервно поглядывавшей на часы.
      - Ладно... Буду усердно следить, товарищ начальник!
      - А я пока в туалет смотаюсь...
      Оля-Алсу впилась глазами в свою молочную сестру:
      - Ух, и стрелки же намалевала! Ну, и макияжик! А ещё жена современного начальника! Чисто тебе свеженькая мумия в гробу!..
      Долго исполнять приказ, то бишь следить за Клеопатрой, Оля-Алсу, не смогла, так как "египетское чмо" буквально через пять минут было подобрано "клерком-выпендрёжником", тобишь Вадимом, усажено в "пежо" и отвезено, страшно сказать... На работу!
      Ни разу в жизни не работавшая Клёпа вдруг оказалась на рабочем месте. Оно к ней перешло от покойницы Алсу. Знай она все подробности предыдущих двух ночей, ни за что бы не согласилась. Покойников жутко боялась, а ведь ещё сорок дней не прошло!
      Говорят, что прежде чем улететь куда надо, покойнички шастают по насиженным местам, проверяют, не взял ли кто чего из ихнего.
      Нет, начать работать, в принципе, Клёпа потихоньку собиралась, она была совсем не против престижного местечка, но чтобы так неожиданно! На Пал Василича надежда была слабая, а возраст неумолимо прибавлялся, так что работать начинать по-любому надо было, но... Чтобы вместо умершей за стол садиться!
      На Клёпино счастье Пал Василич, как всегда, солгал. Сказал, мол, выпил лишнего, впал в белую горячку - вот русалки по коридорам и забегали. О прыжке блондинки-секретарши из окна знал только дворецкий, Григорий, да участники преступной шайки. Единственно, про что он Клёпе не солгал - так это про особняк. Пришлось-таки расколоться и выложить все детали про покупку дома. Даже сауну пришлось описать, так как сауна жену интересовала особенно, она сразу же вознамерилась принимать в бассейне молочные ванны, как Царица Клеопатра!..
      
      Короче, за столом покойницы уже сидела Клёпа. Полдня, как сидела. Сначала всё было спокойно, она даже заскучала. Потом открылась дверь напротив, и из неё вышел заместитель Пал Василича - молодой, но лысый прыщ в очках. Довольно-таки ядовитый. Вот где пошли реальные пытки. Будто забыл, с кем вообще разговаривает, будто мочалка перед ним, будто с улицы!
      Прыщ подошёл вплотную к секретарше-новобранке и зашептал прямо в ухо:
      - Клеопатра Валерьяновна, я бы не советовал вам тут активничать. Шли бы вы домой!
      - Как?! Ещё же рабочий день не закончился!
      - Поверьте мне, я лучше знаю, когда вам уходить.
      - Но мне же муж велел учиться!
      - Зачем?
      - Чтобы дело его унаследовать!
      Прыща аж передёрнуло.
      - Унаследовать?!
      - А что?
      - Слова-то какие! Вы его, никак, хороните, голубушка?!
      - А вы - нет?! Вы его место занять совсем не хотите?!
      - Не надо нервничать - заболеете...
      - Буду нервничать! Вам хорошо - не ваш муж сейчас находится в больнице!
      Против таких доводов не попрёшь, но прыщ не успокоился. Решился на последнюю попытку, на запрещённый приём, на удар ниже пояса:
      - Вы же понимаете, что ваша личность тут - для мебели...
      Клёпа намёк поняла и нервно вздохнула. Таков закон ехидства. Не работаешь, не работаешь, а как только явишься на рабочее место, предварительно наведя марафет, так сразу тебя гонят. Парадокс!
      Однако, Клёпа больше не желала спорить. Этот лысый её страшно раздражал. Явно собирался заграбастать фирму, несомненно... Может, он даже опасен для жизни, кто его знает!..
      
      Не поругаться с лысым Клёпе стоило больших трудов, она ведь могла ему много чего высказать. Например, про кладовку, где хранились канцтовары. Внутри канцтовары, а на двери - надпись "Директор". Таких парадоксов на фирмочке было навалом. Да и сама-то фирмочка была для мебели, бутафорская, так, затравка на будущее, на тот случай, если крутой директор Пал-Василич пожелает очнуться от инфаркта и пойти немного поработать. Скорей, для отмывания денег, а не для работы. Не единственная эта фирмочка была у Пал Василича, Клёпа это знала от детектива Тимофея. Но заводить такие речи привселюдно значило не только оскорбить весь персонал, но и мужа под удар подставить, возможно даже, подвести под суд...
      
      Клёпа тихонько высказала свои опасения Пал Василичу по телефону, и он с ней, как ни странно, согласился, впервые в жизни, даже не спросил, откуда она знает про остальные фирмы...
      Остальные фирмы Клёпа должна была продать. По доверенности. Так было велено крутым директором. Если бы лысый прыщ только знал, скольких других лысых прыщей она вот-вот уволит, у него бы лысина заколосилась неожиданной порослью.
      Аргументов у Клёпы было море, но она приберегала их на следующий раз. Тем более что её снова ждал Вадим. Она лишь засопела и зловеще захлопала ресницами...
      Доиграв до конца спектакль в стиле "наифф", оставив прыща в отвратительнейшем настроении, Клёпа покинула помещение фирмы и уже через пару мгновений сидела рядом с Вадимом, на переднем сидении "пежо".
      Вадим был рад до невозможности и уже предвкушал вечерочек с шампанским в интиме, но для порядка, всё-таки, спросил:
      - Куда тебя сейчас?
      - Домой, вестимо!
      - Наш герой уже очухался?
      - Да, утром, вроде, нормально выглядел, но выписываться ему ещё рано, месячишко надо бы полежать в клинике, дообследоваться...
      - Больше не просится на виллу к девочкам?
      - А нету больше виллы, я её тоже продаю!
      - Ты же говорила, что только лишние фирмы распродавать собираешься...
      - Он с перепугу попросил меня и особняк продать...
      - С какого перепугу?
      - Привидений, говорит, боится!
      - И ты поверила?
      - Поверила. А что мне оставалось? Продам домину по доверенности.
      - Погоди, не продавай пока, что-то здесь не сходится...
      - Думаешь?
      - По таким детским причинам особняки не продают! Ты рядом со своим Павликом никого подозрительного не видела?
      - Кого?
      - Ну, никто чужой, алчный-преалчный, рядом с ним не крутился?
      - Пока не замечено.
      - Всё-таки присмотрись повнимательнее!
      - Хорошо, присмотрюсь...
      
      По дороге Клёпа неустанно ворчала и даже слегка материлась.
      - Болеет он, зараза. Алкоголик хренов!
      - Грешно смеяться над больным человеком!
      - Ага! Он там разлёгся, а я за него на фирму таскаюсь, работу работаю...
      - Вот видишь, и тебе поработать довелось, представился случай!
      - Сглазил ты меня, Вадик, нет мне теперь жизни. В семь часов сегодня вставала - по будильнику!
      - Я вообще никогда позже шести не встаю!
      Клёпа махнула рукой и снова за своё:
      - Привидений, видишь ли, он испугался...
      - А там что, и правда были привидения?
      - Кто его знает, может и были. Я сама, если честно, боюсь привидений... Вдобавок, у меня странное предчувствие: вернувшись из больницы, Павлик всё время дома будет сидеть, теперь его шишь на работу выгонишь!
      - Ты же раньше только об этом и помышляла!
      - О чём?
      - Ну, чтобы он дома сидел!
      - То было раньше...
      Вадим повеселел.
      - Я же говорил, что ты в меня в итоге влюбишься!
      - Ой, у тебя, Вадюха, мания величия...
      - Ничего подобного! Просто я всю медэнциклопедию выучил наизусть.
      - Ты же, вроде, не медик...
      - Зато хороший юрист! Ты про судебную медицину когда-нибудь слыхала? Хороший юрист должен разбираться во всём, особенно в медицине.
      - Тогда объясни мне одну вещь... Павлик говорил, что его секретарша, якобы, уволилась сама. Такого ведь не бывает!
      Тут Вадим, как юрист, не нашёлся что ответить. Клёпа приняла решение:
      - Ладно, когда он из больницы выйдет, я его ещё раз хорошенько допрошу...
      От этих слов Вадиму стало радостно. Слово "выйдет" очень похоже на мерзкое "вышел", но выгодно отличается по времени.
      - Так, может, мы с тобой ещё немного у тебя дома повстречаемся? Обещаю приходить с работы вовремя! Не то, что твой гусь.
      - А хочешь, я тебя на время к себе переселю?
      Вадиму стало ещё радостнее. Настолько радостнее, что он даже забылся.
      - Надолго?
      - Ну, думаю, на месячишко!
      - Ой, на целый месяц не смогу. Неделя - мой предел. Мне деда кормить надо!..
      
      Вадим запнулся и потупился. Понял, что лишнее сболтнул.
      Клёпа хитро глянула на него.
      - Постой-постой! Ты же говорил, что дед у тебя крутой, что ты при нём - шестёрка!
      - Да он мне, в общем-то, не такой уж и родственник, так, седьмая вода на киселе. Прописку московскую сделал - и то хлеб!
      - Ты при нём вроде сиделки, что ли?
      - Вроде того...
      - Поня-а-атно...
      - А крутым он действительно был, только лет тридцать назад...
      - А потом что стряслось?
      - Да вот, стряслось... Потом он инвалидом стал, а мне пришлось у него шестерить, горшки таскать...
      - Из-за прописки?
      - Не только. Родня, всё-таки...
      - А как же он в твоё отсутствие справляется, особенно по ночам?
      - Соседка помогает. Я ей, естественно, плачу. Она на меня не в обиде!
      - И ты всё время об этом молчал?
      - Ага! Скажи вам, бабам, про деда-инвалида - встречаться ведь ни одна не станет! Кому нужны чужие неприятности!
      Клёпа внимательно глянула на Вадима. На этот раз ещё серьёзнее и ещё душевнее. Тот смутился.
      - Не смотри на меня так, не отвлекай, а то врежемся ещё, того гляди...
      - Но ведь ты же не бросил меня, когда узнал, что я "сама не местная" и что у меня ничего нет!
      - Хм! То - ты, а то - я! Ты женщина, слабый пол, а слабеньких мужчин никто не уважает...
      - Кто тебе сказал, что ты слабенький? Я тебя, к примеру, очень уважаю... И мечтаю поручить одно дельце!
      - Какое дельце?
      - Не догадываешься? Стать моим личным детективом! И адвокатом!
      - У тебя же уже есть детектив...
      - Фуфло! Не справляется, олух, а денежки берёт - мама не горюй!
      - Хорошо, буду только рад! Мне ведь иногда на свежую голову такое кажется...
      - И что же тебе кажется в данный момент?
      - Пока ничего конкретного, но я чувствую подставу. Особняки так сходу не продают. "По доверенности"... Из-за привидений!
      - Ух ты-ы-ы! Ну и голова!
      - Я ведь мужик, а значит и мыслю в два раза трезвее тебя, и в привидения верил только до восьмого класса...
      
      
       Глава 8
      
      Стал накрапывать дождь. Потом резко усилился. Но это было только к лучшему. В ближайшие минуты Клёпе с Вадимом было не выгодно, чтобы кто-то зоркий увидел их вдвоём...
      "Пежо" почти подъехал к подъезду Клёпы, как вдруг Вадим резко замолчал. Заметив его напряжённый взгляд, Клёпа зыркнула туда же. У её подъезда маячил доктор-эскулап Анатолий. На нём был чёрный плащ, а в руках - коричневый зонтик.
      - Вадик, ты знаешь этого типа?
      - Кажется, да... Давай погасим фары, а то засечёт нас!
      - Кто он, по-твоему, а?
      - Я его пару раз видел, только вот не помню, где...
      - Вспоминай скорей, а то уйдёт!
      - Вспомнил! Я видел его у своего дома, рядом с собственным подъездом. Прикинь: где ты живёшь, а где - я. Разные концы Москвы!
      - М-да-а-а... К тебе отсюда даже на метро замучаешься ехать, а не то что на машине...
      - Клёпа, как ты думаешь, это совпадение или слежка?
      - Конечно, слежка! Сто пудов! За нами обоими! Особенно за мной! Я ведь жена нового русского!
      - А я?
      - А ты - мой хахаль! "Лицо, приближённое к..."
      - К кому?
      - К самой Клеопатре!
      - Умница моя!
      - А этот тип вполне может охотиться за нашим с Павликом капиталом!
      - А я попал в эту кашу случайно!
      - Из-за меня попал...
      - Сам попал - сам и выпутаюсь. И вас с Павликом вытащу...
      И через месяц, уже когда Пал Василич выписался из больницы, одним прекрасным вечером был ливень. Июль в наших широтах сезон дождей. В отличие от тропиков.
      Когда "пежо" Вадима зарулил во двор, у подъезда Клёпы снова крутился доктор-эскулап - в том же плаще и с тем же зонтиком. Кстати, о том, что он липовый доктор, парочка до сих пор не подозревала.
      Вадим выпустил подругу из машины лишь тогда, когда подозрительный доктор покинул двор и направился в сторону маршруток...
      
      Клёпа вошла в подъезд, поднялась наверх, не без содрогания отперла дверь квартиры. Ведь тот подозрительный субъект мог приходить именно к ним! Неприятно...
      Клёпе и болящий Павлик был неприятен, ей мучительно хотелось быть рядом с Вадимом, но в данном случае это было невозможно.
      Отряхнув дождевые капли, Клёпа постояла в прихожей, прислушалась.
      Из спальни раздавался мощный храп.
      Войдя в супружеское гнёздышко, Клёпа увидела супружника лежащим на кровати поверх покрывала в атласном халате, в которм он обычно принимал гостей.
      На тумбочке высилась горка лекарств.
      Постояв с минуту над спящим, Клёпа решилась его разбудить. Это оказалось делом нелёгким.
      - Привет, дорогой! Соскучился?
      Пал Василич, кряхтя, сел на кровати.
      - Да нет, не очень...
      Клёпа постаралась сделать счастливое лицо, пролепетала:
      - Ладно, я не обижаюсь...
      - Правильно делаешь. Обижаться на меня нет смысла.
      - Эт-точно! Ты - непробиваемый!
      Пал Василич не обратил внимания на комментарий, он пребывал в мрачной задумчивости.
      - Тут ко мне доктор приходил... Буквально только что...
      - Наш кардиолог? Илья Максимыч?
      - Нет, совершенно новый врач, ты его не знаешь...
      - И что сказал?
      - Сказал, что до полного выздоровления мне ещё далеко...
      - Мда-а-а... Тут он прав... Лечить тебя надо серьёзно...
      - Кстати, лекарства прописал... Кстати, не дешёвые! Я не привык на себе экономить.
      Клёпа взяла коробочку, изучила её название.
      - Так я сбегаю-куплю ещё?
      - Не надо...
      - Почему?
      - Доктор сказал, что сам принесёт, через день-два...
      - Нифига себе! "Доктор сам принесёт"! Как наш сервис-то повысился!
      - Он придёт по другому поводу: чтобы назначить совершенно новый курс лечения, заодно и таблетки принесёт, а мне пока и этих хватит.
      Пал Василич махнул рукой на тумбочку.
      Клёпа вспомнила о своих недавних подозрениях.
      - Погоди-погоди... Ты говоришь, он только что приходил?
      - Да...
      - Когда именно?
      - Мы с ним договаривались на пять вечера... Он опоздал немного, пришёл в полшестого...
      - А сейчас посмотри, сколько времени!
      - Половина восьмого.
      - Тебе это не кажется странным?
      - А что?
      Вид у Пал Василича был осоловевший.
      - В начале шестого пришёл, осмотрел тебя и сразу ушёл. "Только что"! А на часах - половина восьмого!
      - И что тут странного?
      Выставляться идиотом Пал Василичу категорически не хотелось.
      - А странное то, что ты храпел, как бульдозер...
      - Ну, и...?
      - Больно быстро и слишком крепко уснул! Проспал два часа и даже не заметил! Выходит, этот доктор-виртуоз мог спокойненько обшарить всю квартиру! Он, случайно, не в чёрном плаще, не с коричневым зонтиком?!
      - Да-а-а... Ты его видела?!
      - А что?
      - Признавайся сейчас же - видела?!!!
      - Ой, да не нервничай ты так! Может, это и не он был! И вообще я просто так спросила. У нас в доме почти все мужики так одеваются, да и вся страна так ходит, ещё по советской привычке, "во всём чёрненьком-немарком". И дворник наш так ходит так, он и был это! Сто пудов - дворник это был, успокойся!..
      Клёпа стала переодеваться.
      Пал Василич смотрел на жену с ненавистью. Переоблачившись, та направилась к комоду. Выдвинув ящик, изменилась в лице.
      - А где деньги?! Тут с утра полторы штуки лежали, а сейчас только пятьсот долларов!
      - Так я же говорю - лекарства дорогие... Штуку баксов я лично сам доктору отдал, он ничего не крал...
      Клёпа продолжала пялиться на мужа. Тот защищался как мог:
      - Да не смотри ты так... Вот тебе карточка! Сходишь завтра в банк, обналичишь - и всех делов! Поболеть не даст спокойно...
      - Пал Василич снова улёгся прямо в халате, но на этот раз не на покрывало, а под него, накрылся с головой...
      
      Утром следующего дня из своего подъезда выбежала Клёпа, кинулась к машине, села за руль, достала мобильник.
      - Алло! Вадик, ты где сейчас? Уже на работе? Срочно отпроситься сможешь? Хорошо, буду сидеть в машине напротив твоей фирмы. Чао!
      Через полтора часа, а то и больше, Вадим, выбежал из офисного здания и, заметив машину Клёпы, быстренько помчался к ней. Клёпа смотрела горделиво, ибо ей уже было что сообщить.
      Вадим уселся, заёрзал на сидении.
      - Ну, рассказывай живей! Я ненадолго отпросился!
      - Живей не получится. Нам надо всё как следует обсудить, все детали.
      - Я готов! Излагай!
      - Ну, не здесь же!
      - Ладно, давай не здесь...
      Машина Клёпы тронулась и поехала за тридевять земель, в отдалённое кафе...
      
      Зал кафе был ещё пуст, стулья перевёрнуты. Уборщица со шваброй всем свои видом усугубляла безрадостную ситуацию. И голосом усугубляла:
      - Закрыто ещё! Через два часа приходите!
      Вадим достал из кармана купюру, сунул скандалистке. Та, резко подобрев с лица, дала знак коллегам по швабре, чтобы тоже не трогали парочку.
      Подведя детектива с детектившей к самому дальнему столику, она залебезила:
      - Присаживайтесь... Может, принести чего?
      - Принести, а как же! Клёп, тебе чего?
      - Мне только кофе...
      - Нам два кофе и два пирожка с котятами!
      Всем троим стало весело.
      
      А в это время Пал Василичу было невесело. Кстати, он тоже вёл детективное наблюдение - за мухой, ползающей по потолку.
      Затем он встал с постели, сунул ноги в любимые тапочки, накинул любимый халат, взял любимый телефон. Кому бы позвонить?
      Мобильник радостно отреагировал на эти действия - заиграл, завибрировал, запрыгал в руках. Пал Василич его чуть не выронил. На дисплее высветился до тошноты знакомый номер.
      - Алло!
      - Пал Василич, как вы себя чувствуете?
      То был голос доктора, не менее любимого, чем тапочки.
      - Я-я-я-я... Н-н-н-ормально... в принципе...
      - Очень рад! Никуда не выходите, это в ваших интересах!
      - Почему?
      - Тот кровожадный мент, ну, который на вашей даче хвост распушал, который бабу хотел, а вы ему не дали...
      - Ну?! И что он, тот мент?!
      - Он, напару со следователем, готовит вам ловушку...
      - То есть как?!
      - Выкрасть вас хотят!
      - П-п-понял... Буду сидеть дома... Благодарю... Что бы я без вас делал!
      - Не стоит благодарности!..
      
      В то же самое время Клёпа с Вадимом, сидя за самым дальним столиком кафе, лопали пирожные и запивали их кофе. Клёпа именно лопала. Она уже целый месяц не думала о фигуре, так как была стопроцентно уверена: Вадим её любит и не бросит из-за лишних полкило.
      - Так, говоришь, он подозрительному доктору по штуке за визит отваливает?
      - Не только отваливает, но даже и оправдывает его, всячески выгораживает, а стоило мне заикнуться о чёрном плаще и коричневом зонтике, так его всего перекосило...
      - Та-а-ак... Наглый шантаж на лицо... Докторишка деньги клянчит... Вот только, за что?
      - Понимаешь, секретарша Павлика не совсем его бросила, не в буквальном смысле, а...
      - А?..
      - ... а бросилась из окна! Вернее, оступилась, стоя на подоконнике...
      - Умерла, стало быть?!
      - Да...
      - Ах-х-х! Вот это поле для дедукции! Раз упала из окна и разбилась насмерть, значит где-то там внизу, под окном, должно быть кровавое пятно!
      - Так дожди же ведь хлещут!
      - Ничего, дождями такое не смывается! По крайней мере, полностью. Если там, конечно, был асфальт. Если клумба - тогда дело действительно гиблое, на клумбе после месяца дождей никаких следов обычно не видно!
      - Хорошо, я про всё это осторожненько выспрошу: и про асфальт, и про всё остальное...
      Вадим чувствовал в себе задатки детектива и хотел развить их максимально, тем более, что представился такой приятный случай. Он продолжал давать Клёпе ценные указания:
      - И точный адрес той квартиры не забудь узнать, а если будет упираться, на понт возьми, намекни, что, мол, тебе всё известно, что ты за ним всё это время следила. Скажи, что ты давно наняла детектива, тем более что это правда...
      - Гений!..
      - Погоди комплименты сыпать, лучше вспомни, как именно твой Павлик доктора выгораживал, какими словами!
      - Да никакими не словами, просто трясся весь от страха, зуб на зуб не попадал, похоже, боялся сболтнуть лишнего.
      - Что и требовалось доказать! Слушай, ты поезжай домой, к нему, расскажи про наши догадки, а я на работу смотаюсь, кое-что доделаю и звякну тебе. На "могилку"!
      - Куда-куда?!
      - Да это я так шучу, вернее, мой дед так погано шутит... Ну как, одобряешь мой вариант?
      - Думаю, твой вариант хромает.
      - Почему?
      - Как же я скажу Павлику про наши с тобой догадки, если он до сих пор не знает ни о тебе, ни о том, что липовый доктор шнырял и у твоего подъезда?
      - Да ну?! Твой драгоценный Павлик про меня ещё не знает?! До сих пор не похвасталась? Сдержалась?! Как же тебе удалось так долго молчать?!
      - Ты всё шутишь, а мне не до смеха. Он ведь примет меня за сумасшедшую! И так полной дурой считает, а тут вообще издеваться начнёт. Представляешь, и на работе запретил касаться чего-либо руками...
      
      Вадим от души посочувствовал жертве домостроя.
      - Да-а-а, неслабо он тебя держит!
      - Ещё как неслабо! Он и секретарш своих держит так.
      - Но одну-то, всё-таки, не удержал, бросила она его раньше времени!
      
      
       Глава 9
      
      Прошла неделя, настало утро одного из выходных.
      Пока Пал Василич спал, Клёпа бдела у кухонного стола, тупо глядя на лежащий перед ней мобильник. Вадим обещал информировать каждый час, а вот уже восемь часов прошло. Звонка всё не было. Может, он слишком активничал на месте преступления? Может, его сдали ментам любопытные старухи, никогда не дремлющие у подъездов?!
      К счастью, все Клёпины волнения оказались преждевременными: Вадим, наконец, позвонил, как ни в чём ни бывало, голосом, полным энтузиазма:
      - Ты оказалась права! Это - краска!
      - А как же "мозги врассыпную"?
      - Куски поролона, пропитанные тем же составом. У меня друзья в медэкспертизе, всю ночь пахали, анализ пропитки делали. Потому и не звонил!
      - А где ты их нашел, эти... кусочки?..
      - Шантажисты за собой неважно убрали, а дворник подметал не очень тщательно, так что под скамейкой у подъезда этих кусочков - целая уйма!
      - И что же нам теперь делать?
      - Мы их теперь - их же собственными методами...
      - Какими?
      - Давай устроим Павлику импровизированные похороны! Но сначала вызови нотариуса - пусть он всё своё имущество и деньги переведёт на твоё имя...
      Клёпа вдруг заколебалась, заностальгировала, вспомнила, что у них с Пал Василичем "и хорошее было"...
      - Может, лучше пусть нотариус нас с ним распишет? Вдова ведь имеет полное право на всё, если что...
      - Во-первых, нотариус никого не расписывает, это не тебе не сотрудник ЗАГС"а, а во-вторых, замуж ты в этой жизни выйдеш только за меня или ни за кого!
      Клёпа была дико польщена. Она кинулась к Павлику, разбудила его, стала собирать в гости к крутому деду Вадима. С вещичками, разумеется. Пал-Василич не особенно сопротивлялся. Целый месяц неприятных ожиданий, что его вот-вот посадят или выкрадут (с последующими пытками!), сделали из строптивого начальника-сердечника податливого мужа-тюфяка. Он был готов на любую дальнюю поездку, даже на эмиграцию.
      Сборы продолжались долго - до самого вечера. Нужно было уложить всё необходимое, не забыть халат и тапочки. Пал Василич без атласного халата чувствовал себя плебеем...
      Усадив понурого гражданского супруга на заднее сиденье "шкоды", Клёпа повезла его к Вадиму, вернее к его деду.
      
      Наутро следующего дня - а то был понедельник! - Клёпа, отпросившись у нахального прыща, осталась дома и начала рядиться в таур. И до этого она, вот уже месяц как, ходила во всём тёмненьком - интуитивно. А может, и ради практики, сама себе признаться боялась.
      К полудню липовая вдова уже сидела в чёрном платье у трюмо, с красным карандашом для подводки губ, направленным на левый глаз. Чёрные египетские "стрелки", доказывавшие её сходство с Царицей Клеопатрой, временно отсутствовали.
      - Та-а-ак... Глазки красненьким надо подвести, а то не поверит, что убиваюсь... А теперь - слёзки глицеринчиком...
      Клёпа всё сделала вовремя. Как только был наведен последний штрих, раздался звонок в прихожей.
      Вдова со вздохом встала и, сделав перед зеркалом трагическую мину, покинула спальню. Глянув в глазок, она увидела того, кого мечтала видеть. На пороге стоял знакомый подъездный шпион, но без чёрного плаща и коричневого зонтика...
      
      Клёпа отперла замки, распахнула дверь.
      - Простите, кто вы?
      - Я - лечащий врач вашего супруга. Кардиолог...
      - Вы вместо... Ильи Максимыча?
      - Именно. Вместо него.
      Для пущей убедительности Клёпа театрально высморкалась. Слезам обычно сопутствуют сопли. Много соплей.
      - А... ну, тогда... проходите...
      - У вас кто-то умер? Какой-нибудь родственник?
      - Больше, чем родственник... Умер мой Павел Васильевич, муж, с которым мы прожили в счастье целых пять лет... Душа в душу!
      Эскулапу таких подлянок давно не устраивали.
      - Умер?! Когда?! А где он сейчас?!
      - В морге. Я дала согласие на вскрытие...
      Анатолия передёрнуло.
      - А можно мне пройти в его комнату?
      - Зачем?
      - Хочу определить, чем он, всё-таки, лечился. Вдруг окажется, что именно моя врачебная ошибка - тогда я себе не прощу!
      - Проходите, конечно, пожалуйста...
      - А вы?
      - А мне будет удобнее ждать вас на кухне... Не могу спокойно видеть его постель...
      Спровадив эскулапа в спальню, Клёпа помчалась на кухню - давать телефонную отмашку Вадиму, чтобы пока не звонил...
      
      Убедившись, что в спальне всё как положено: и лекарства разбросаны, прямо на полу, и постель уродливо смята, и вообще кругом полный бардак - "как после выноса покойника", доктор успокоился. А то его начинали терзать сомнения, типа не разгадал ли олух махинацию, не сбежал ли...
      
      Войдя на кухню, эскулап увидел беленький табурет, приготовленный Клёпой для дорогого гостя. Вдова с горестным вздохом произнесла:
      - Присаживайтесь...
      Эскулап с хмурым видом послушался.
      Клёпа без спросу налила ему чаю. При этом она продолжала размазывать по лицу глицериновые слёзы.
      - Вы знаете, так и должно было случиться... Я всегда ему говорила, что большие деньги до добра не доведут...
      Доктору пришлось поддержать беседу.
      - Насколько я был информирован, он всю жизнь страдал сердечной недостаточностью, а тут ещё и возраст...
      - Да какой там возраст, и пятидесяти ещё не было! Я была замужем за молодым, здоровым человеком!
      - Ну, не скажите, я знаю и тридцатилетних инфарктников! Работа, знаете ли, всех нас приближает к могиле, а ваш супруг был человеком ответственным, горел на работе... Он ведь вам... официальный супруг?
      - Мы жили гражданским браком, но я - законная продолжательница его дела... Теперь я - генеральный директор его бывшей фирмы!
      - Он что, абсолютно все бумаги на вас перевёл?..
      Доктор и сам был, похоже, на грани инфаркта.
      - К счастью, успел всё переписать на меня, абсолютно всё: и недвижимость, и деньги, и бумаги. А иначе бы я пошла по миру!
      Нервно глянув на часы, доктор вскочил с табурета.
      - Спасибо, я, пожалуй, пойду...
      - Выпейте, хотя бы, чаю! Это ведь каких-то пять минут!
      - Нет-нет! Пять минут иногда решают в жизни очень много... Слышали такую песенку? За пять минут можно человека спасти... Или погубить! Преступным промедлением!
      Клёпа кивнула.
      - Вы правы... Промедление бывает преступно... Если бы я вовремя заметила, что с нимпроисходит...
      Доктор в очередной раз встрепенулся.
      - А? Что? Вы что-то подозрительное заметили?! Или кого-то? Рядом с ним вы, случайно, никто подозрительный не вертелся? Может быть, вы видели сомнительных личностей?
      - Да нет, с ним ничего подозрительного не было, обычное переутомление... Если бы я только знала, что он ходит по лезвию ножа, я бы более добросовестно следила за его здоровьем!
      Клёпа закрыла лицо платком. Доктор бросился обнимать её.
      - Не нужно убиваться, я уверен: вы делали всё вовремя, всё так, как надо!
      - Нет, это я виновата во всём! Ему необходим был отдых, а я такая эгоистка: сама отдыхать ездила, а он...
      - А он?
      - А он продолжал гореть на работе... Вот и сгорел совсем...
      Глазки доктора забегали быстрее. Он лихорадочно соображал. Клёпа краем глаза заметила это и сильно обрадовалась. Всё шло по плану.
      Доктор, было отойдя, снова вплотную приблизился к рыдающей.
      - Позвольте вас как-нибудь утешить, проявить участие, хоть я и не был другом вашей семьи. Теперь, когда вы остались одна, вам нужна дружеская поддержка, крепкое мужское плечо...
      - Что вы! Я тепер уже не скоро найду себе подходящее плечо, ведь вокруг одни наглые малолетки - так и норовят поживиться за счёт женщины!
      - Так гоните же их прочь!
      - Гоню! Вчера последнего выгнала! Аферист! Вадимом себя называл, а сам Петей оказался!
      Доктору стало гораздо легче. Даже передумалось уходить.
      - Вот и молодец, вот и правильно сделали! Кстати, вам просто не встречались настоящие мужчины...
      - Да я их и не искала - при таком-то муже!
      - Я именно это и имел в виду. Павел Васильевич был таким примерным супругом, что не давал вам повода искать других встреч...
      Клёпа снова высморкалась.
      - О, да! Он был идеальный супруг! Спутник жизни...
      Доктор судорожно развивал начатую тему.
      - Себя-то я вам ни в коем случае не предлагаю, староват уже, но у меня есть один знакомый... Солидный, не женат...
      - Разведен?! Может быть, там куча детей?!
      - Не волнуйтесь, я - человек с богатым жизненным опытом, плохого не посоветую... Вы разрешите записать ваш телефончик?
      Клёпа открыла ящик кухонного стола, вытащила авторучку и маленький блокнотик. Вырвав из блокнотика листок, записала номер.
      Доктор-эскулап принял листок почтительно, с лёгким поклоном.
      - Благодарю... Ну, я пойду, а вы приходите в себя потихоньку... Вы такая интересная женщина! Ах, если бы я был свободен и не так трагически стар! У вас, конечно, большое горе, но ведь жизнь продолжается, верно?
      - Всё верно, - хрюкнула вдова в носовой платок.
      Хрюкая и рыдая из последних сил, Клёпа проводила доктора вон из квартиры...
      
      Выйдя из подъезда, покинув двор, доктор, как обычно, направился к остановке маршруток. По дороге он нашёптывал в мобильник. Если бы Клёпа была рядом, она бы услышала следующее:
      - Алло! Лёха? Ну, считай, всё в порядке... Да! Долго уговаривать не пришлось...
      Голос на том конце был грубый, но достаточно интеллигентный. Среди знакомых доктора не было жлобов.
      Интеллигентный голос уточнил ряд моментов.
      - А вдруг она передумает? Ты же говорил, что у неё какой-то хмырь завёлся...
      - Уже отпал. Она утверждает, что всех хахалей разогнала. А увидев тебя, вообще про всё забудет, в одночасье!
      
      
       Глава 10
      
      Пока доктор шёл на остановку, Клёпа, схватив телефон, радостно отчитывалась перед Вадимом.
      Если бы доктор был рядом, он услышал бы следующее:
      - Алло! Вадик? Всё в порядке... "Клиэнт дозревает"... Ты не поверишь - сразу к делу перешёл! Ты прав, теперь он из меня будет стараться вытащить денежки Павлика... Вот только, каким способом?
      - Своим фирменным, традиционным способом: постарается заманить тебя на съёмную квартиру. Потом кто-то в окошко сиганёт, а тебя фальшивые менты придут вязать - как Пал Василича твоего покойного...
      - Кстати, как он там, мой покойный Пал Василич?
      - Что, уже соскучилась?
      - Да нет, просто волнуюсь, чисто по-человечески...
      - Они там с дедом в шашки режутся...
      - Да что ты?
      - Кстати, дед его два раза обыграл...
      - Кто бы сомневался! Дед ведь у тебя крутой!
      В ту же самую минуту дед сидел на каталке перед маленьким столиком, где лежала шашечная доска. Напротив него, на маленькой табуреточке, сидел Пал Василич. На нём был шёлковый халат и замусоленный кухонный фартук. Клёпа забыла ему фартук в сумку положить, а без фартука на такой кухне атласному халату - смерть.
      Дед на халат внимания не обращал, его волновал выигрыш. Давно у него такого глупого партнёра не было!
      - Гы-гы-гы... А я тебя - вот так!
      Сделав несколько ходов, дед провёл уже вторую шашку в "дамки".
      Пал Василич почесал затылок.
      С плиты раздалось шипение. Покойный вскочил, бросился к кастрюльке, снял её с огня. Дед заёрзал на каталке:
      - Гы-гы-гы... Какой ты неуклюжий, Паша! Каждый день молоко зеваешь! Убыток от тебя один!
      - Когда меня обыгрывают, я теряюсь и забываю обо всём на свете... Я не привык проигрывать...
      Пал Василич сделал рассеянный ход. Снова мало подумал. Дед радостно кинулся на доску.
      - Гы-гы-гы! Опять зевнул! Что ж ты всё время зеваешь-то?! А я тебя так, так и... вот так!..
      
      Игра успешно продолжалась - с перевесом четыре ноль в пользу деда.
      А в это же самое время у остановки маршруток тормознул серебристый "мерседес" - покруче, чем у Ленки-мачехи. Из машины выдвинул колено нарядный Лёха, подельник липового доктора. Лишь на секунду. Его колено было тут же задвинуто назад, а дверца с остервенением захлопнута. Захлопнувший дверцу доктор побежал к противоположной дверце, через которую проник в машину. Короче, поехали...
      
      А вскоре в квартире у Клёпы раздался чужой телефонный звонок. То незнакомый красавец-Лёха, бархатным, хотя и несколько грубоватым голосом, предлагал ей свидание. Клёпа для приличия немного поломалась, свидание отложила.... Потом ещё раз отложила... И ещё раз...
      Неизвестно, сколько продолжалось бы эта игра, если бы не одна пропажа. От Веры Петровны пришла информация: пропал Пал Василич!
      Клёпе с Вадимом нельзя было больше медлить с решениями, так как Пал-Василича в любой момент могли увидеть рэкетиры, хорошенько допросить и узнать, что тот воскрес, не успев порядком умереть!
      Узнав о пропаже, Вадим дал Клёпе команду:
      - Срочно вызванивай своего Ален-Делона!
      Имелся в виду, конечно же, Лёха.
      А буквально через два дня вышеозначенный Лёха, весь нарядный и надушенный, стоял с букетом роз у Клёпинуой квартиры. Он протянул букет через порог:
      - Это - вам! Вы прекрасны, как эти розы, старый какрдиолог меня не обманул!
      Клёпа сделала вид, что обескуражена.
      - Ой, ну, зачем всё это! Мне сейчас не до цветов! И не до комплиментов! Настроение не то...
      - Понимаю - траур! Но не может же он длиться вечно!..
      
      Следующий диалог происходил в серебристом "мерседесе":
      - Моя бабушка по дедушке носила трёхлетний траур...
      - Ну, нет! Три года я не выдержу! Рядом с такой женщиной!
      - Так ведь и других женщин полно...
      - "Других"! Другие мне ни к чему! С тех пор, как я вас увидел... Простите за шаблон, за стандартые фразы, но я... И правда в вас влюбился!
      - И всё же... Ведь ещё не так много времени прошло после смерти мужа..
      - Понимаю-понимаю... Давайте сюда букет, я заброшу его... П-п-подальше!
      Лёха выхватил у Клёпы букет и с явным удовольствием швырнул его на заднее сидение.
      Клёпа изобразила изящный протест:
      - Зачем вы это сделали?!
      - Я подумал, вдруг цветы напоминают вам о кладбище? О похоронах?
      - Вы правы... У меня в данный момент на любые цветы аллергия...
      - А на приличные ресторанчики? Тихие, уединённые, а?
      Изображать согласие было проще и приятнее, чем протест, и Клёпа томно прошептала, глянув на Лёху весьма многообещающе:
      - Где-нибудь тихонько посидеть я совсем не против...
      - Пожалуй, мы выберем ресторанчик подальше от того места, где находится фирма вашего мужа... Ой, простите! Вашего покойного супруга...
      - Да, мне бы очень не хотелось, чтобы его бывшие сотрудники перемывали мне кости... Меня на фирме и так недолюбливают...
      - А что такое?! Секретарши прохода не дают? Ревнуют даже к покойнику?! Ох, уж эти мне сплетницы!..
      
      "Мерседес" подкатил ко входу в чрезвычайно уютный ресторанчик. Лёха, как галантный кавалер, помог вдовушке выйти.
      - Клеопатра Валерьяновна, приглашаю вас в незабываемые интерьеры! Этот ресторанчик совершенно новый, про него ещё мало кто знает...
      Выйдя из машины, Клёпа поправила чёрную шаль. Лёху этот жест вынудил поморщиться.
      - А вот траур, голубушка, придётся на время снять... Боюсь, в ресторане нас не поймут...
      - Ах, да! Я и забыла о посетителях... Уговорили, не буду портить им настроение. Я ведь вовсе не такая эгоистка, какой кажусь при первой встрече!
      Клёпа сняла шаль, положила в сумочку.
      Лёха продолжал наяривать - в смысле комплиментов:
      - Насчёт эгоизма - тут вы не правы! В глубоком горе любой человек имеет право стать эгоистом. В несчастье это простительно... Сейчас мой друг метрдотель утешит нас французской кухней, и вы повеселеете!..
      
      Пока Клёпа с чёрной шалью в сумке изучала шикарное меню, в милицейском участке, что неподалёку от её дома, усталый и голодный следователь изучал не менее шикарный протокол.
      Был очень поздний вечер. Напротив следователя сидел уголовник с шикарными татуировками и шрамами.
      Вошёл конвойный. Следователь был не против его прихода. Он торопился домой.
      - Уведите заключённого!
      Шикарно разрисованный уголовник удалился.
      В кабинет заглянул Вадим. Следователь скис.
      - А, это вы! Уже?! Так быстро вернулись? Я думал, вы завтра придёте!
      - Завтра может оказаться поздно.
      - А вы уверены, что не ошибаетесь?
      - Ошибки быть не может. Я за ними месяц веду наблюдение...
      - А они за вами - нет?
      В голосе следователя чувствовалась ехидца.
      - Было маленько... Заметил кое-что... Но вы ведь мне не откажете?
      Вадим, оглянувшись на дверь, хлопнул по столу тысячей зелёных. Следователь, сразу почувствовал сытость, хотя ужина ещё не нюхал. Но для виду, всё же, сделал неприступное лицо.
      - Поймите меня правильно... Я не могу гонять служебную машину и целый наряд оперативников по пустым делам...
      - Да вы не волнуйтесь! Если наряд съездит вхолостую, я и моральный ущерб оплачу... Я всё оплачу. Лишь бы спасти любимую девушку от шантажистов!
      - А денег-то хватит?
      - Надеюсь...
      Следователь деловито крякнул.
      - Ладно-ладно... В любом случае, мы обязаны реагировать на заявления граждан, тем более, что за последние две недели "блондиночный град" из окон усилился. Одна из выпавших вчера была у нас в гостях, приезжала в гипсе, на инвалидной коляске, давала показания. А ещё раньше - три водителя "неотложек" подтвердили вашу версию, но никого поймать пока не удалось. Если вам сегодня повезёт - будете героем! Подарю вам эту вазу.
      Следователь указал на книжный шкаф, где высилась отличная хрустальная поделка из Чехии.
      Вадим расправил грудь.
      - И не жалко вам её? Это ведь не штамповка, а самый что ни на есть резной хрусталь, у меня глаз намётан!
      - Ничего особенного, чехи подарили десять лет назад... Или двенадцать... Короче, по обмену опытом приезжали, учили нас преступников ловить!
      Следователь заржал конём, видно, ему нравились эти воспоминания...
      Вадиму было не до смеха, да и времени страшно не хватало.
      - А что сказала та, что приезжала на коляске?
      - Да ничего сосбенного. Она явно была не от жуликов, не из их шайки - жуткий наивняк! Молоденькая! Она работала обычной секретаршей у какого-то босса. Босс ей нахамил, вот она и разревелась, убегая из офиса, прямо на улице. А эти деятели её подловили, утешили, в машину усадили, потом в кафе завели, уговорили "отомстить"...
      
      
       Глава 11
      
      Через час после беседы Вадима со следователем Клёпа с Лёхой вышли из ресторанчика и сели в "мерседес".
      Серебристая машина тронулась. Ей на хвост уселся милицейский "жигулёнок". Так и поехали...
      "Мерседес", въезжая во двор неприглядной хрущёвки, зацепил бампером урну. Та упала, вывалив мусор. Клёпа сделала потрясённый вид.
      - Так это и есть ваше обиталище? Что это за жуткий двор?! А с виду вы такой крутой - не скажешь, что живёте в пятиэтажке!
      - Видимость бывает очень обманчива. Но в данном случае - ситуация особая. Я здесь живу не постоянно. Квартиру снимаю, на время ремонта....
      - А-а-а... Вот оно что!
      - Вот закончу ремонт, тогда и приглашу вас в настоящие хоромы, а сегодня мы переночуем здесь...
      - Ну, если вы так настаиваете... Я не привыкла отказывать интересным мужчинам!..
      Лёха вдруг решил поиздеваться над вдовой:
      - А, может быть, поедем к вам? Дома-то у вас поприличнее!
      - Нет, что вы, дома у меня - просто катастрофа... Я сейчас уборкой заниматься не могу...
      Герой-любовник продолжал язвить:
      - Да и соседи удивятся - дама в трауре и с новым кавалером!
      Клёпа притворилась обиженной:
      - Ну и шуточки у вас! Пить надо меньше!
      Тут уже и Лёха "обиделся":
      - Если вы помните, я ни грамма не пил. Я ведь за рулём!
      - А я - пила! Стоит мне немного выпить, как я начинаю заговариваться, вы уж извините!
      Клёпе страшно не терпелось всё разведать.
      - Ну, и где же ваш подъезд?
      - Идёмте, я вам сейчас всё покажу... Погодите! Куда это вы так пристально смотрите? Мой подъезд - там!..
      
      Клёпа с нетерпением дожидалась милицейских "жигулей". Блюстители порядка должны были видеть, в каком именно подъезде она исчезнет. Заметив, наконец, милицейскую машину, она потащила Лёху в направлении, указанном им. Лёха искренне удивился:
      - Ну и темпы у вас! Я вас должен тащить, а не вы меня!
      - Простите, я действительно выпила лишнего!..
      А в милицейском "жигулёнке" в это время протекала сугубо профессиональная беседа. Мент, что сидел за рулём, допрашивал Вадима:
      - Ваша подруга ничего не напутает?
      - Да, вроде, не должна...
      - А вдруг у него окна выходят на улицу? С другой стороны дома?
      - Такого быть не может. Во дворе им действовать сподручнее, судя по всему. На улице раз в сто больше свидетелей.
      - И какие будут наши действия?
      - Как увидите падающую из окна чёрную шаль, засекайте, откуда она вылетела...
      - А почему шаль чёрная? Такую в темноте шишь увидишь!
      - А какую, по-вашему мнению, должна носить дама в трауре?!
      Тут вмешался другой мент:
      - А почему вы вдруг решили, что прикатит целая орава, да ещё и с батутом? Пока их даже близко не видно! Ваша версия за уши притянута...
      - Гарантий давать не могу, но ситуация подсказывает именно такой сценарий...
      Раздался звук распахнувшейся рамы - как раз на уровне пятого этажа. Через несколько секунд вниз, вдоль стены дома, поплыла чёрная шаль. Из глубины квартиры послышался Клёпин вопль:
      - Ой! Я шаль выронила!
      - Ничего, я тебе новую куплю...
      Второй голос приннадлежал Лёхе.
      После этих слов во двор вкатилась "неотложка". Из неё выскочили белые халаты с огромным рулоном брезента. Потом из "неотложки" вышли милиционер и двое понятых: пожилые муж с женой. На жене был пеньюар поверх убогой олимпийки... Знакомое чучело! Жаль, что не было в тот момент Пал Василича - он бы наверняка узнал понятых!..
      Ряженая троица вошла в подъезд.
      Вадим глянул на часы.
      - Поди ж ты, ровно два часа ночи! Как и в случае с лысым Павликом!
      - Да! Хронометраж у них разработан чётко...
      В окне пятого этажа появился Лёха. Он вылез на подоконник, слегка потанцевал и с негромким криком рухнул вниз...
      Что было потом - и коню понятно. Через недели две после событий из кабинета Пал Василича раздался командный крик. Но голос был не его. То был голос Вадима Николаевича - нового директора.
      - Клеопатра Валерьяновна, зайдите на минутку - дело есть! Я стр-р-рашно соскучился!
      Клёпа, виляя задом, конечно же, пошла туда. А что ей оставалось? Через несколько секунд она снова выглянула в приёмную и показала посетителям язык. К счастью, их было всего двое, да и те не сплетники.
      При таком муже Клёпа могла бы и не работать, но... Лучше секретаршей притвориться, чем снова детектива нанимать!
      
      Что угнетало Клёпу, так это неизвестность. Она не знала, куда исчез её бывший, гражданский муж Пал Василич. Всё-таки, бывший родственник! Хотя Вадим и запретил ей думать о "старом беглеце" (или жертве киднеппинга, кто его знает!), Клёпа не могла просто так взять и успокоиться. Иногда, украдкой от нового мужа, она, нет-нет, да и вытирала поминальную слезу. А в остальном всё было о*кей: и квартира московская имелась у молодожёнов, и неплохая, и особняк ещё был жив - не продался наспех по дешёвке.
      Кстати, выжил особняк по совету мудрого Вадима! В том особняке намечалось сделать летнюю резиденцию молодой семьи. Словом, можно было начинать радоваться жизни...
      
      
      История вторая
      ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО "МИССИЯ КЛЕО"
      
      
       Глава 1
      
      Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова), могла, наконец, спать спокойно, так как ей уже не изменяли. Новый муж, молодой притом, и, притом, вполне официальный, спал с ней на совместном ложе и не думал удирать. По крайней мере, никаких внешних сигналов не наблюдалось. Им обоим было хорошо, но... Имелись поводы для грусти.
      Клёпа грустила (невозможно поверить!) о своём бывшем, старом притом, гражданском муже, исчезнувшем без вести. Без вести - это только для неё. Вадим прекрасно знал местонахождение пропажи, но добровольно сообщать его молодой супруге считал верхом неосмотрительности и глупости. Тем более что он тоже грустил. Вовсе не о бывшем сопернике, нет. Ему не давали покоя новые покои.
      Обстановка спальни была та же, что и Пал Василиче, картины по стенам висели в том же порядке, изображения были без изменений: Клеопатра с Антонием, Клеопатра рядом с пирамидой, Клеопатра в ванной, Клеопатра с лицом Элизабет Тейлор.
      Вадима картины ничуть не раздражали, в отличие от Пал Василича. Его раздражало другое: он чувствовал себя в спальне предшественника неуютно. Куда бы это переселиться?
      
      Одним прекрасным днём, чисто с безнадёги, дабы развеять своё грустное настроение, Вадим решил устроить жене сюрприз: пошёл и записал на диск фильм "Антоний и Клеопатра". Закадровый текст он обеспечил отдельно, арендовав для этого будку для озвучки телесериалов и одного безработного актёра.
      Несколькими сутками позже, одним чудным утром, он, наконец, включил эту запись. Негромко, чтобы супруга не сразу проснулась, а, будучи в ещё полудрёме, погрузилась в потустороннюю ауру давно усопших героических персонажей.
      Голос за кадром вещал:
      - Царица Клеопатра, пережив нападки, унижения и многие опасности, вошла в счастливый период своей жизни. Они с Антонием на вершине блаженства... "Все царства прах, величие мира - в любви..."
      Эффект был потрясающим. Клёпа не проснулась, а стала что-то бормотать во сне. Бормотала достаточно долго, Вадиму даже надоело. Он сделал звук погромче, но это не помогло - Клёпа продолжала бормотать. Под влиянием голоса из телевизора новобрачная видела и слышала что-то своё, о чём потом подробно рассказала мужу. Не сразу, конечно. Вот, что имело место в том сне:
      Клёпа увидела Царицу Клеопатру. Одета Царица была в точности как на египетских папирусах. Она величественно обратилась к спящей, у них даже состоялся диалог.
      - Наконец-то ты достигла счастья, Клео...
      - Кто вы?
      - Я - дочь Богини Изиды, её глаза и уши на земле... Я от её имени караю зло...
      - Так вы - Царица Клеопатра?!
      - Не надо так официально...
      - А как же мне вас звать? "Клёпа", что ли? Как меня?
      - Ни в коем случае. Зови меня просто "Клео". Требуй, чтобы так звали и тебя...
      - Чтобы кто звал?
      - Все смертные. Не давай никому унижать себя. Ты никакая не Клёпа, и, уж тем более, не Клава... Ты - Клео... Ты - продолжательница моей миссии на Земле...
      - Ага, понятно...
      - И никакое ты не "чмо египетское"! Кто назовёт тебя "чмом египетским", того постигнет страшная кара...
      Клёпа засмущалась.
      - Меня так никто не называл!
      - Ты просто не знаешь. Оскорблявшие тебя уже наказаны. Зло за зло!
      - Неужели за это надо жестоко наказывать?
      - Запомни: "чмо" - это хуже проклятия, это страшное ругательство. Никогда не употребляй его!
      - Даже хуже мата?!
      - Хуже! Эти три буквы гораздо хуже тех, что пишутся на стенах в общественных местах. Это магическая аббревиатура. "Чёрная Магия Октавиана" - вот что они означают!
      - А кто такой Октавиан?
      - Самый большой подлец! Октавиан хотел меня убить, а перед казнью - привселюдно опозорить, но у него не получилось. Я сама ушла из жизни... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить...
      Не просыпаясь, Клёпа вошла в транс и стала повторять за великой тёзкой:
      - Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить...
      Вадиму сначала стало смешно, но вскоре он устал от однообразного бормотания. К тому же, у него закралось подозрение, что жена собирается мстить похитителям Пал Василича. Он не выдержал и стал тормошить Клёпу. Та открыла глаза, не переставая бормотать:
      - Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить... Чтобы мстить...
      Потом и ей собственное бормотание показалось скучным. Она глянула на часы и спросила:
      - Чего тебе не спится с утра пораньше? У нас же с тобой отпуск! Медовый месяц!
      - Вот я и решил сделать тебе сюрприз...
      Клёпа метнула взгляд на экран, но особого прилива чувств не испытала. Вадиму пришлось выключить телевизор.
      Клёпа была пессимистична и в устных выражениях:
      - А не много ли сюрпризов у нас было в последнее время?
      - Следующий сюрприз тебе понравится. Срочно вставай и поехали!
      - Куда?
      - Увидишь! Собирайся, мы срочно едем в город! Я хотел тайком смотаться в туристическую фирму и заказать нам две путёвки в Египет, но потом решил, что вместе выбирать маршрут веселее!
      
      
       Глава 2
      
      У Клёпы с Вадимом был повод веселиться, а вот частный детектив Тимофей, напротив, унывал. Он "жестоко депрессировал". Нанявшая его клиентка сама распутала "дело о летающих блондинках", а он, её оплаченный детектив, остался на обочине, то бишь в стороне. Такое с Тимофеем было впервые! Ещё немного, и он бы тоже успешно справился с этим делом, но у клиентки внезапно завёлся хитрый любовник, который и перешёл дорогу профессионалу. Хуже всего, что любовник уже стал мужем - это вполне могло оставить Тимофея без работы. От этих мыслей и он забормотал, и не хуже Клёпы:
      - Интересно, когда закончится эта голодовка? Ни одного приличного дела за последний месяц!
      Повторив эти фразы большое количество раз, Тимофей машинальным движением вынул из нагрудного кармана записную книжку. Рука всегда тянулась к ней в трудную минуту.
      - Та-а-ак, где же ты, моя Марусечка? Давненько я не прибегал к массовке, да жизнь заставила... Вот ты где, любовь моя старинная! Ур-р-ра!!! Придётся мне тебя, Марусечка, занести в почётный список на мобилке...
      Детектив поцеловал истрёпанный блокнот. Затем набрал номер.
      - Алло! Маруся? Это Тимофей! Да-да, следователь по особо важным делам! Мне в скором времени нужна будет твоя помощь!
      Нищенка Маруся (по-нынешнему - "одинокая пенсионерка") стояла у плиты, помешивая варево для кошек. Большой старомодный телефон мостился на откидном крыле плиты - у самых конфорок, а шнур от него тянулся далеко за пределы кухни. Трубка лежала на Марусином плече, будучи прижатой подбородком.
      - Кайн проблем, начальник! Давно не виделись! Излагай!
      - На днях ты снова будешь моей родственницей. Скорее всего, не кузиной, а мамой...
      - Что ж так? Я ещё, вроде, не такая старая! Хотя, за тот период, что ты не звонил, можно было не только с голоду сдохнуть, но и состариться!
      - Вину свою искуплю, буквально в течение недели, максимум - одного месяца...
      - Хорошо бы, а то пенсия-то маленькая...
      Голос детектива стал более уверенным.
      - Да! И обзвони других агентов, пожалуйста! Может получиться так, что мы с тобой вдвоём не справимся...
      - Хорошо, начальник... Правда, всех агентов сейчас в городе нету, на картошку выехали! Одними вашими гонорарами сыт не будешь...
      - Дай мне их телефончики, а?
      - Ишь, какой хитрый! Это мои личные контакты...
      Маруся вдруг спохватилась:
      - Стой! А дресскод какой?
      - Дресскод?
      - Ну, форма одежды какая будет? А то я в прошлый раз, сидя с вами в засаде, начальник, всю одежду порвала, а вы даже на колготки компенсацию не выдали...
      - Компенсирую потом, ещё не вечер. А на следующее мероприятие форма одежды соответствующая заданию, типа "мама"...
      - Всё-таки "мама"?!
      - Да. В крайнем случае, "тётя" или "бабушка"... Смотря, сколько вас набежит...
      - Поняла! Поняла-поняла...
      Маруся положила трубку, вытерла руки. Выходя из кухни, она шуганула кошек с котятами.
      - Кыш! Не мешайте работать! Никакой от вас помощи, одна морока...
      Главная черта Маруси - крайняя покладистость, а сидеть с ней в засаде - одно удовольствие: и на дерево полезет в нужную минуту, и даже вместе с любимой кошкой подмышкой, а насчёт харчей совсем скромная, ест даже меньше кошки...
      Тимофею стало неприятно, когда он подсчитал, сколько компрометирующих снимков было им лично сделано из кустов, что в роще у особняка Пал Василича. Получив информацию, что клиенткин гражданский муж купил особнячок для встреч с любовницами, он тут же доложил ей об этом, а вынюхав, где именно особнячок находится, поспешил туда вместе с Марусей. Сколько они оба там натерпелись - не передать! И ротвейлерами их травили, и документы отобрать пытались, а наглый особняковый охранник ещё и словесно поиздевался, оскорбил обоих. Выходит, что всё в холостую?!
      Кроме того, Тимофей гордился своей фантазией: именно он преподнёс на блюдечке Клёпе с Вадимом название их будущей детективной фирмы, лишь только они вознамерились её создать. "Миссия Клео" - его идея...
      
      Работа была проделана несусветная, Тимофей уже начинал подсчитывать окончательный гонорар, как вдруг... У клиентки завёлся вышеозначенный любовник и мигом "догадался", как накрыть банду шантажистов. Не иначе, как клиентка с ним больше откровенничала, в постели язык распускала. А его, Тимофея, потом пустила по ложному следу. Чтобы денег не платить, не иначе!
      Детектив был не намерен оставлять такое безобразие без последствий. У него уже был разработан план. А что Марусю пригласил для исполнения - так это чтоб никто не догадался. Кто поверит, что у тридцатипятилетнего толстяка могут быть общие дела со старухой? Не Голливуд, чай, не шоубизнес.
      Вадима давно следовало наказать - не дал даже возможности реабилитироваться! А когда Тимофей предложил дружескую помощь в поисках беглого Пал Василича, он ему такое выдал!
      - У меня в детстве была собака, которая мячик регулярно приносила, даже когда её не просили. Подачки клянчила. Чётко усвоила, что за мячик ей корм полагается. Ты хочешь Пал Василича вместо ненужного мячика нам подкинуть, а сам потом - в кусты? И что мы потом с этим старым идиотом делать будем???
      Тимофей обалдел от такой наглости. Пал Василич, может быть, и мячик, может, он вообще бумеранг, "знамя переходящее", но он, Тимофей, не собака. Отнюдь!
      
      
       Глава 3
      
      Клёпа с Вадимом через час после выезда из дома отвечали на вопросы клерка.
      - Где желаете провести отдых?
      - Нам бы... В Египет! - хором ответили молодожёны.
      - Сейчас посмотрю, что у нас тут осталось... Сейчас высокий сезон, места в приличных гостиницах ограничены, а вы ведь не согласитесь на что попало?
      Клёпа хлопнула глазами с египетскими стрелками. Как ни торопились из дому, а стрелки подвести успела.
      - Нет, конечно...
      - Вадим поддержал супругу.
      - Моя жена - прямая наследница... дел Клеопатры!
      - Правда?
      - Да! И отдыхать ей полагается по-царски!
      Турменеджер продолжил рыться в Интернете.
      - К сожалению, по-царски вам удастся отдохнуть только в октябре, не раньше...
      - А раньше - никак?!
      - Увы! К сожалению. Вы, конечно, можете обратиться на другую фирму...
      Вадим обнял Клёпу за плечи, а другой рукой полез в задний карман джинсов.
      - Подождите, не торопитесь с вердиктом...
      Он достал портмоне, вынул пару купюр.
      - Может быть, учитывая нашу срочность, наш каприз, связанный с медовым месяцем, вы найдёте скрытые резервы?
      - У вас медовый месяц?
      - Да! - прорезалась Клёпа. - Я в радиорекламе слышала, что бывают льготные условия для новобрачных!
      - Мы тоже иногда даём такие льготы, но именно сейчас...
      Турменеджер снова покопался в Интернете.
      - Нет, к сожалению, ничем хорошим порадовать не могу. Мне искренне жаль...
      Он встал со стула, отправился рыться в шкафах с нарядными папками и проспектами. Потом вернулся на место.
      - Могу пока проспекты предложить, для изучения...
      Клёпа сделала суровый вид, египетские стрелки на её лице усугубились.
      - А видеороликов нет? Я имею в виду, видеокассет или дисков о стране моей мечты?
      - Почему же нет? Всё имеется!
      Турменеджер снова направился к шкафу, потом снова вернулся.
      - Вот, пожалуйста... Если возьмёте и эти материалы, вам будет положена пятипроцентная скидка на путёвки!
      Вадим повёл себя как истинный молодожён:
      - Всё оптом забираем! Если что-нибудь новенькое появится - сообщайте! Вот наша визитная карточка!
      Он положил перед турменеджером визитку. Тот почти оторопел.
      - О! Да у вас своя детективная контора! Может быть, и вы нам когда-нибудь будете полезны!
      Клёпа царственно кивнула.
      - Вполне возможно. Обратите внимание на название нашей фирмы!
      - Уже обратил! "Миссия Клео"! Не слабо! Желаю творческих успехов!
      - И вам того же!
      - До свидания!
      Клёпа с Вадимом покинули турфирму, так и не купив путёвку. О чём впоследствии не пожалели! Нельзя им было уезжать сейчас, никак нельзя! Им, молодым и талантливым детективам, угрожала потеря личной свободы, о чём они пока не подозревали. Купи они путёвки - кто знает, не полетел ли бы за ними в Египет Интерпол...
      
      Парочка немного потопталась на тротуаре у проезжей части, листая туристические проспекты. Клёпины ноги устали раньше.
      - Пойдём, присядем где-нибудь кафе, а?
      Вадим облизнулся.
      - Пойдём! Ведь мы ещё не завтракали!
      - А в этом городе имеется египетская кухня?
      - Пока будем её искать, помрём с голоду! Давай-ка во-о-он туда заглянем!
      Они стремительно вбежали в ближайшее кафе. Там к ним, хоть и не сразу, подошла официантка в летах.
      - Что будем заказывать?
      Клёпа оседлала своего конька:
      - Нам что-нибудь... египетское!
      Вадим прыснул в кулачок. Официантка возмутилась.
      - Не надо хохмить, молодой человек, у нас очень богатая кухня, есть и египетское меню, и африканское, и австралийское... Сейчас принесу - сами убедитесь!
      - А фирменный салат "Александрийский" будет?
      - Его-то как раз пока нет, не подвезли... Зато остальные блюда - пальчики оближете! Чего гадать, щас папку принесу!
      Официантка ушла и мигом вернулась с красивой папкой, у которой был единственный недостаток: изображения фараонов и пирамид отсутствовали. Она открыла это чудо полиграфии и начала со смаком зачитывать меню:
      - Та-а-ак... Имеются цыплята по-египетски... Та-а-ак... Секундочку... А вот ещё... Плов по-египетски... Рыба по-египетски...
      Вадим не вытерпел и перебил:
      - Дайте, пожалуйста, меню, мы с супругой сами почитаем...
      - Молодожёны, что ли?
      - Как вы угадали?
      - Ну, раз так дружно выбираете...
      
      Официантка насчёт молодожёнов была очень даже в курсе, она, например, знала, что они не ни в коем случае не взбунтуются - даже когда поймут, что рыба по-египетски, равно как и плов, и всё остальное, вкусом не особенно отличаются от российских.
      Если с кем и можно в этой жизни ладить, так это с молодожёнами. Им перед друг-дружкой выпендриться охота, вселенскую доброту и вселенскую же ласку показать. И небывалую щедрость! Тимофею вовсе не надо было к Марусечке обращаться, лишнее это было, равно как и месть его была лишней - с Вадимом и Клёпой можно было и так договориться.
      Пока Вадим листал меню, Клёпа вдруг заёрзала:
      - Слушай, а не пригласить ли нам как-нибудь в гости Тимофея?
      Вадим поморщился, но лишь слегка. Молодожёнский имидж не позволял хабальничать.
      - А что? Идея неплохая! Заодно и рассчитаемся с ним по полной...
      - Правильно, Вадик! Он ведь так много сделал в ходе расследования, так старался! Ну и что, что ты раньше него догадался, кто подговаривает блондинок из окон кидаться!
      Вадим покраснел.
      - Я ведь гений, ты ведь сама говорила!
      Если бы детектив Тимофей это слышал, он бы ещё больше покраснел и срочно позвонил бы Марусе, отменил бы акт мести. Но, к сожалению, он был не телепат. Бедняга Тимофей слабо ориентировался в вопросах, связанных с молодожёнами. Закоренелый холостяк!
      
      
       Глава 4
      
      Месть Тимофея была придумана наспех, а потому не очень-то удалась. Пока Клёпа и Вадим прохлаждались в кафе, он, пользуясь отпуском бывших компаньонов, ринулся на подступы к их фирме и увидел там...
      От увиденного даже у него в глазах зарябило, а не только у случайных прохожих. Вдоль стены здания бывшего НИИ, занятого фирмами, выстроилась команда нищенки Маруси: пенсионерки, бомжи и их приспешники, всего человек пятьдесят, и у всех в руках были рисованные плакаты в защиту Православия: "Уничтожим египетскую чуму!", "Долой богов и божков из чумазого прошлого!", "Фирма "Миссия Клео" - грязная прислужница Запада" и прочее.
      Самое интересное, что разгонять их никто не собирался, даже милиция. Стражи порядка похаживали вокруг, помахивали дубинками и похохатывали. Вахтёры бывшего НИИ выглядывали из вестибюля и сразу же прятались. Они не знали, бояться им или тоже хихикать. Увидев Тимофея, они бросились к нему как к родному - объясни, мол. Маруся, завидев его, тоже бросилась, как к родному - заплати, мол. Хорошо, что у него нашлось достаточно денег сунуть каждому из демонстрантов по сто рублей.
      Демонстранты рассосались быстро, а вот с вахтёрами пришлось помучиться. Они, вдобавок, доложили Тимофею, что на фирму прошли рабочие-ремонтёры.
      Тут-то Тимофея чуть не обнял кондратий! Он вспомнил, откуда у него деньги в кошельке. Сжалившись над ним, над его временной безработицей, Вадим поручил ему сделать Клёпе сюрприз: отремонтировать их забегаловку до конца отпуска, на что и были выданы наличные. Катастрофа!
      Войдя в офис "Миссия Клео", Тимофей убедился, что в помещении полным ходом шёл ремонт: стены были ободраны, вместо мебели - стояли кОзлы, на козлах стояли работяги и во всю белили потолки. Воняло мелом, краской и ещё чёрт знает чем...
      
      Дверь в коридор была распахнута, и проходившие мимо сотрудники соседних фирм то и дело заглядывают в бывшую приёмную Пал Василича, втайне надеясь увидеть его там. Вполне вероятная версия, почему бы и нет!
      Тимофей был в ужасе. Чем платить рабочим?!
      А тут ещё Вадим со своим звонком:
      - Эй, Тимошка, как там ремонтные работы?
      Говорилось это шёпотом, видно, Клеопатра находилась поблизости и по-прежнему не догадывалась про сюрприз.
      - Всё в порядке, начальник, но, боюсь, могу не уложиться...
      Это Тимофей сказал на всякий случай, даже не надеясь на положительный ответ. Но он снова не учёл, что имеет дело с молодожёнами.
      - Не жмись, Тимошка, делай всё на славу, главное, чтобы Царице понравилось. Кстати, она сегодня ночью общалась с настоящей Клеопатрой!
      - Да ты что???
      - Да! - шёпот сделался ещё более загадочным. - Царица Клеопатра делает её своей преемницей и собирается карать любого, кто скажет кривое слово про нашу с тобой Клео, про пирамиды и про Египет в целом...
      Тимофей не знал, куда от радости деваться.
      - Слышишь, Вадик, а... ведь допфинансы нужны будут сегодня!
      - Не вопрос! Мы с Клео, несмотря на отпуск, посетим наше рабочее логово и всё устроим: и с тобой расплатимся за помощь в деле о попрыгуньях, и с рабочими, и... Короче, всё будет о*кей!..
      
      Вот как опасно не верить людям. Ужаснувшись мысли, что он чуть не испортил отношения со своими лучшими друзьями и, несомненно, перспективными работодателями, Тимофей набросился на ремонт и исполнявших его рабочих с рвением прораба египетских пирамид.
      - Эй, работнички, вы хоть знаете, что здесь будет за организация, а?
      - Да кто ж его знает? Нам разве докладывают? Очередная мелкая фирмёшка...
      - Прошу не хамить начальству! Я - Тимофей Бессонов, ваш заказчик! Не "очередная", а весьма серьёзная, и не "фирмёшка", как вы выразились, а солидное бюро...
      - Ну, тогда извините... Исправлюсь!
      Маляры на козлах не выдержали и загоготали. Слишком уж гротескный вид был у Тимофея. Тот озверел.
      - Смеяться не советую!
      - А то что?
      - А то, что они всё слышат!
      - Кто - начальники твои новые?
      - Начальники, но не те, которых можно видеть глазом!
      - А какие?
      Тимофей перешёл на шёпот:
      - Не-ви-ди-мы-е! Фа-ра-о-ны!
      Один из маляров зашёлся ещё более надрывным хохотом, утратил равновесие и полетел с козел. Поднимался он с большим трудом, детектив Тимофей помогал ему.
      - Ничего-о-о себе... - почти оперно пропел работяга, отряхиваясь.
      Тимофей снова прошептал:
      - Я же говорил!
      В это время в офисе показались Клёпа и Вадим. Недавно падавший работяга при виде этой парочки, неожиданно для себя, может быть, даже впервые в жизни, уронил кисть. Дальше - больше. Он спрыгнул с козел, чертыхнулся, стал пялиться на пришедших. Тимофей решил подбодрить его.
      - А вот вам и начальство! Пожаловало, наконец!
      - Здравствуйте! - сказал ловец упавшей кисти. - Так это вы?! Фараоны, да? А я как раз подумал: наверное, какое-то чмо египетское припёрлось...
      После этих своих маляр вдруг весь закаменел, онемел и до вечера не смог вымолвить ни слова. Что было с ним дальше, египетские летописи не сообщают.
      
      
       Глава 5
      
      После ремонта служебных помещений Клёпа с Вадимом ещё больше подобрели, так как у них появился альтернативный вариант. В смысле, возможность более эффективного совместного проживания.
      - Перво-наперво надо свалить из квартиры Павлика. Я себя там чувствую бедным родственником, зятем-неудачником, - сказал Вадим.
      - Я тоже много думала о переезде. Мне там всё напоминает о нём...
      - А как мне напоминает! Его кровать, его тапочки, его халаты...
      Клёпа хитро усмехнулась.
      - Вадик, я соглашусь на любое твоё предложение, только...
      Молодожёнка выдержала вежливую паузу.
      - Что "только"? - не менее вежливо поинтересовался Вадим.
      - Признайся честно: где сейчас пребывает мой бывший? Вы с Тимошей что-то темните, всё время перешёптываетесь... Знаете ведь где он, а?
      - Хорошо! - согласился Вадим. - Я расскажу тебе не только это, я расскажу тебе даже больше: кто конкретно выкрал Павлика и куда конкретно затащил, но...
      - Что "но"?
      - Но обещай, что ты к нему сразу же не помчишься и не будешь требовать, чтобы я его усыновил!
      - Ладно, не буду, хотя мене его и жалко: всё-таки, вывез он меня из Челябинска, а не ты...
      
      По утверждению Вадима, Пал Василича выкрала чужая секретарша Ленка, о существовании которой Пал Василич даже не подозревал. У него были свои секретарши - летающие, которые довели его до больницы и до практически полного разорения!
      Ленка ничего не знала ни про каких летающих нахалок, она и про Пал Василича-то никогда не слышала, она мечтала приворожить Вадима, так как работала с ним в одном отделе - за соседним столом! - и действовала, как всегда, интуитивно. Сначала подруга Лидусик нашла ей стоящую гадалку, с добрым характером и без психоза, а та сварганила реальный приворотный миксус. Осталось этот миксус в рот залить крутому деду Вадима, который, якобы, имел на внучка влияние. Хитрая Ленка хотела убить сразу двух зайцев: и деда заарканить, и внучонка под себя подмять... Кто же знал, что дед тот числился крутым лет тридцать назад, а потом уже всё время ездил на коляске, на инвалидной!
      Звали Вадимова деда Павлом Архиповичем, и чтобы залить ему что-либо в рот, надо было завалиться к нему на квартиру. Расписание Вадимовых отлучек Ленка выведала снова через Лиду, которой помогал прыщавый кузен Лёвчик. Эти двое, брат с сестрой, много дней в Вадимовом подъезде маячили и таки выведали всё, что нужно!
      Одним прекрасным днём, когда скрывавшийся от рэкетиров в квартире у Вадима Пал Василич традиционно проигрывал его "крутому деду" в шашки, Ленка позвонила в дверь квартиры и, отодвинув соседку Веру Петровну, по наитию прошла прямо на кухню, где заканчивался очередной шашечный матч. Там она увидела обоих игроков, но ей, конечно же, глянулся тот, который помоложе, а не тот, что в инвалидной коляске, это же естественно!
      - Кто тут Паша?! - крикнула Ленка, с надеждой глянув прямо в лицо проигравшему.
      Проигравшему изрядно надоели шашки, и неизвестная красавица показалась ему ангелом-освободителем. А когда она сказала, что его где-то (для какой-то тайной беседы!) ждёт Вадим, он, не снимая фартука, метнулся вниз, игнорируя лифт, прямо к такси без шашечек...
      Веру Петровну сильно испугали действия воровки, она даже расстроилась. Не испугался только дед - он испытал нешуточное облегчение. Он страшно ревновал Веру Петровну к красавцу Пал Василичу!..
      
      После этого признания Клёпе стало легче, и она озвучила амнистию:
      - Прощаю вас обоих! Тем более, что мы теперь сотрудники!
      Вадим удивлённо поднял брови.
      - Подожди, когда это мы толстого в штат зачислили?
      - Не зачислили, так зачислим. Кстати, он заявится сегодня. Я его пригласила для переговоров...
      
      И Тимофей пришёл, ни грамма не задержался. Он за время ремонтных работ успел обдумать всю свою жизнь и проникнуться ещё более глубокой благодарностью к молодожёнам. Даже кислый вид Вадима его не смутил. Войдя в офис, он уловил последнюю фразу компаньона, которая уже касалась не его, а опять-таки альтернативы проживания:
      - Давай перевезём все твои портреты сюда, а сами снимем квартирку где-нибудь поблизости, - жалобно произнёс Вадим уже в который раз.
      Тимофей торжественно воскликнул:
      - Я предлагаю вам для начала поселиться здесь, непосредственно в рабочем кабинете, а квартиру Павлика, которая давно перешла в руки Царицы Клео, согласно завещанию псевдопокойника, пока сдать и на эти деньги широко пожить некоторое время, ну, чтобы пока не трогать основные финансы, лежащие в банке на имя Царицы Клео, согласно всё тому же завещанию!
      Сказав такую длинную тираду, Тимофей испугался. Он никогда ещё так длинно не говорил. И так витиевато! Как ни странно, его похвалили:
      - Умница! - поддержала детектива Клёпа. - Ты, Тимофей, прям экстрасенс, читаешь мои мысли!
      Тимофей на радостях поцеловал Клёпе руку.
      
      Через пару дней в офис были привезены четыре стула, три письменных стола, три компьютера, два кресла и двуспальная кушетка. Прибыли также и пальмы в кадках, и фикусы. На стенах водрузились египетские пейзажи и портреты Клеопатры.
      Первая ночь пролетела не очень спокойно - Царица снова пришла проведать Клёпу.
      - Доброй ночи, Клео...
      Клёпа была рада.
      - О, я смотрю - вы меня не покидаете!
      - И не покину впредь... Ты - мои глаза и уши на Земле... Надеюсь, ты довольна своей миссией?
      - Довольна, благодарю... Но как же я со всем этим справлюсь? Я ведь ни разу в жизни не работала, если не считать...
      - И правильно делала, что не работала! Тебе не положено было работать, ты ведь Царица! Мы, Клеопатры, рождены руководить, а не работать... Руководить и карать по справедливости... Не волнуйся, я буду тебе помогать...
      - Спасибо! - робко пробормотала Клёпа.
      
      
       Глава 6
      
      Клёпа с Вадимом сидели за рабочими столами и горевали. Причина была уважительная: отсутствие каких-либо признаков деятельности фирмы. Клёпа в пятидесятый раз заистерила:
      - Что-то клиентов не видно... Подозрительно... Вадим, ты рекламу давно рассылал?
      - Пару дней назад... Не волнуйся, появятся! Денег на жизнь у нас пока хватает...
      Денег на жизнь действительно пока хватало. С лихвой. А на квартиру нашлись вполне удобные квартиросъёмщики - их же собственные соседи по даче, то бишь по особняку - пожилой отставник Зарик с женой Асей.
      Дело в том, что в особняке проходил ремонт, а Зарик с Асей не выносили шума, вот и решили молодожёны переселить их ("пока бесплатно, а там - видно будет"), к себе на квартиру.
      Зарик с Асей, конечно, могли пожить и у детей в Москве, те приглашали их внуков нянчить, но старички решили "отдохнуть от внуков", которые успели им надоесть ещё два года назад. Вселились они в бывшую квартиру Пал Василича вместе с картинами, так что Клёпины пирамиды по-любому пришлось бы убрать со стен. В общем, всё было чинно-благородно. Одно удручало: отсустствие клиентов. В разгар этой скорби и появился в их офисе детектив Тимофей.
      - С добрым утром, коллеги! Как идут наши дела?
      Вадим окрысился.
      - Дел, дорогуша, пока никаких!
      Тимофей жизнерадостно окинул взглядом помещение.
      - Но зато как всё солидно обставлено! И благодаря кому! Не грустите, работа скоро появится! При нашей жизни недостатка в криминальных случаях не бывает!
      Зазвонил телефон на столе Вадима. В трубке был голос квартиросъёмщицы Аси, отставниковой жены:
      - Будьте вы прокляты!
      Вадим опешил.
      - В чём дело? Кто это?
      Голос в трубке сделался голосистее, так что его стало слышно не только Вадиму:
      - Будьте вы трижды прокляты!!!
      Детектив Тимофей повеселел. Его ухо тоже уловило эти звуки.
      - Ну, вот и первое дело! А вы боялись!..
      
      Когда Клёпа с Вадимом приехали, квартиросъёмщица лежала на кровати с компрессом на голове. Рядом с ней в согбенной позе сидел муж, а на стенах не было ни одной картины. Ни одной! Будь там и Пал Василич, он не понял бы отставника с женой: чего расстраиваться? Радоваться надо!
      Квартиросъёмщица сняла компресс.
      - Наконец-то!
      Её муж оказался более многословным:
      - Мы, если честно, вас не ждали! Позвонили так - на всякий случай!
      Вадим не обиделся:
      - Почему?
      - Вы же знаете, сколько случаев бывает: сдадут квартиру, а она... Не их...
      Тут уже и Клёпа возмутилась:
      - Что значит "не их"?!
      Квартиросъёмщица с трудом приподнялась и, кряхтя, села на кровати.
      - Ты посмотри на этих олухов! Корчат из себя невинность!
      Клёпа и Вадим ничего не корчили, и муж квартиросъёмщицы начал это сильно подозревать. Ему вдруг стало жалко парочку: вдруг и правда невиновны?
      - Асенька, ты приляг, отдохни, я сам с ними поговорю!
      Клёпа почувствовала расположение к солидному военному, пусть даже бывшему. От него веяло надеждой.
      - Расскажите нам всё по порядку... Умоляю!
      
      Перед тем, как начать говорить, квартиросъёмщик, держась за сердце, накапал себе лекарство.
      - Сегодня ночью нас убить могли, так что не серчайте...
      Бывший военный рассказал, что среди ночи их кто-то ограбил, причём, замок на двери не был взломан: его открыли ключом.
      - Мы вам верим, - сказала Клёпа, - но все вахтёры института могут подтвердить, что этой ночью мы находились в офисе... Работали!
      Квартиросъёмщица озверела:
      - Зарик, перестань заниматься дурью! Кому ты веришь?! Придержи их, а я пошла на кухню к телефону - вызывать милицию!
      Муж попытался её усмирить:
      - Да погоди ты делать выводы раньше времени! Раз они пришли сами, по первому требованию, то это значит, что, вполне возможно... Что они и не виноваты!
      - Да?! А кто тогда виноват?! Граф Бобринский? У кого ещё могли быть ключи от этой квартиры?! А мы-то хороши! Два старых дурака! Будет нам наука! Не надо было от детей съезжать! Нянчились бы лучше с внуками, зато картины были бы целы!
      Муж буркнул:
      - Твоя идея была, между прочим...
      Вадим прервал его:
      - Нужно немедленно заявить в милицию...
      Он вдруг запнулся. Затем, уже шёпотом, продолжил:
      - Хотя... Я совсем не против побеседовать с милицией, но... Мы ведь с вами даже договор не заключали...
      Квартиросъёмщица насторожилась.
      - Не понимаю, к чему вы клоните... И почему шёпотом?!
      - Если вы хотите, чтобы милиция занялась этим вопросом...
      - Не хотим, а требуем!
      - Спокойно! Если вы хотите, чтобы именно милиция занялась вашим делом, нам нужно оформить отношения официально, а то как же вы объясните, почему вы со всеми вещами оказались у нас в гостях?
      Муж квартиросъёмщицы снова проглотил лекарство.
      - Слушай его, Асенька, он дело говорит. Чувствую, нам надо вместе выбираться из этого дерьма, без этих двоих нам не выкарабкаться...
      
      
       Глава 7
      
      На следующий день Клёпа с Вадимом уныло сидели за рабочими столами, когда в бюро ворвался детектив Тимофей.
      - Поздравляю с началом первого дела!
      Клёпа поморщилась.
      - Поздравлять-то особенно не с чем...
      Вадим добавил пессимизма:
      - Представляешь: мы - в роли преступников! Как тебе это нравится?
      Тимофей не дрогнул щекой.
      - А что? Нравится! Тут вы переплюнули даже меня! В моей двадцатипятилетней практике такого ни разу не было, чтобы обвиняемым или подозреваемым был я сам!
      - В двадцатипятилетней практике? А сколько же тебе лет?
      - Тридцать пять! Из них ровно двадцать пять веду наблюдение за преступниками! Начинал я ещё ребёнком, со слежки за соседями по коммуналке!
      Клёпа с Вадимом расхохотались.
      - Хоть ты нас развеселил, а то мы совсем тут заклякли от горя...
      Тимофей сделала строгое лицо.
      - Чем нюни разводить, лучше расскажите всё по порядку.
      - Ладно, - приосанился Вадим. - Начинаю по порядку. Наших квартиросъёмщиков ограбили. Просыпаются, они, значит, утром...
      - Ты лично за процессом наблюдал?
      - За каким?
      - Ну, как они просыпались...
      - Не-е-е-ет...
      - Тогда позволь тебя поправить: ты употребил неправильную формулировку, непрофессиональную...
      - А как надо?
      - Если ты пересказываешь с чьих-то уст, то бишь услышанное, то и надо говорить как об услышанном...
      - А як как сказал?
      - Как об увиденном лично.
      - Ну, и...
      - Говорить в данном случае надо так: "Со слов заявителя стало известно..."
      - Ага! Спасибо! Уже понял!
      - Если собираешься становиться профессиональным сыщиком, о таких мелочах надо помнить. Вся наша профессия построена на мелочах!
      - Спасибо, Тимоша! Видать, придётся взять тебя компаньоном...
      - Конечно, придётся! Куда вы без меня? Кстати, я собирался лично проведать ваших пострадавших.
      - Зачем?
      - Потом узнаете. Заранее не буду говорить, а то сглазите. Какой там у них адрес?
      - Адрес простой: там, где мы проживали с Павликом! - засуетилась Клёпа.
      - Очень конкретненько! - захихикал Тимофей. - Там, случайно, нет мемориальной доски? Должна быть, по идее, ведь сама Клеопатра с самим старым Цезарем там веселились! Ну-ка, быстренько говорите улицу, номер дома и квартиры. Ну, и профессионалы работают у вас в бюро!
      Вадим написал Тимофею адрес, а через пару часиков в квартире, где стены спальни стали неприлично голыми, задребезжал дверной звонок.
      Квартиросъёмщица сняла компресс со лба.
      - О-о-ой! Кого ещё там чёрт несёт?!
      - Действительно! - поддакнул муж. - Мы никого не ждём! Ты ведь никого не ждёшь, Асенька?
      - С ума сошёл! Кого я могу ждать в таком состоянии?! Иди-ка лучше посмотри, кто там. Наверное, снова эти два жулика...
      - Какие два жулика?!
      - Да эти... Небесная парочка... Он и она!
      - Хозяева квартиры, что ли?
      - А кто ж ещё?! Опять нервы трепать будут... О-о-о-й! Я, кажется, уже не выдержу... Они специально нас сюда за бесплатно поселили - чтобы угробить! Тогда у них больше не будет капризных соседей по даче! "Нет человека - нет проблемы"! Всё рассчитано!
      - Да подожди ты стонать раньше времени...
      Квартиросъёмщик направился в прихожую.
      - Иду-иду!..
      Он посмотрел в глазок, затем отпер дверь, но не до конца - оставил её на цепочке.
      - Хозяин, открывай скорей, у вас протечка! - раздался голос детектива Тимофея.
      - Какая ещё протечка?!
      - Открывай по-хорошему а то штраф платить придётся! Соседи снизу жалуются!
      Квартиросъёмщик послушался Тимофея. Он ведь не знал его в лицо. Он его вообще никак не знал, даже по голосу, ибо никогда раньше с ним лично не общался.
      - Какой ещё штраф?! С ума посходили все, честное слово... Ну и домик! Ну, и квартирка!..
      
      В прихожую вошли детектив Тимофей в форме слесаря и помощник, одетый аналогично. У обоих в руках были плохонькие чемоданчики с инструментами.
      - Здрасьте, хозяин! Ведите на место протечки!
      - Здравствуйте... Ничего не понимаю! О каком штрафе речь?! О какой протечке?!
      - Сейчас всё узнаешь, хозяин!
      Тимофей по-начальницки кивнул помощнику и приказал:
      - Оставайся тут, в прихожей, чтобы нижние соседи, часом, не ворвались и морды нам не набили!
      
      
       Глава 8
      
      
      Детектив уставился на квартиросъёмщика с видом египетского надсмотрщика. Он совсем недавно смекнул, что ему идут такие роли.
      - Короче, хозяин, веди в клозет...
      - Куда-куда?!
      - В туалет веди, показывай, что у тебя там течёт... А то нижние соседи в суд бежать собираются - жалобу на тебя подавать! Сколько ещё раз повторить, чтоб ты понял?!
      
      В туалете детектив, минуту поколдовав над унитазом, радостно объявил:
      - Ничего такого не нахожу! Хозяин, а ты сам, случайно, не подскажешь, где у тебя может быть протечка, а?
      - Нигде!
      - Точно?
      - Абсолютно!
      - Откуда такая уверенность?
      - Оттуда! Буквально пару дней назад водопроводчик приходил, проверял всё...
      - Водопроводчик был с напарником?
      - А как же! Алкаши всгеда по двое ходят, чтобы выпивать не скучно было после бездарных визитов!
      - Так уж и бездарных!
      - Конечно! И в прошлый раз ничего не нашли, и в этот!
      - А у тебя, хозяин, есть его координаты?
      - Кого?
      - Ну, того водопроводчика!
      - Да накой мне его координаты?! Эти черви... То бишь, вы, слесаря, сами в квартиру так и лезете, и звать не надо... Признайся, выпить захотелось, вот ты и пришёл, да?
      - Думай, что хочешь, хозяин, а я пошёл! Всего хорошего!..
      
      В прихожей детектива ждал напарник со скучной миной.
      - Ладно, хозяин, раз у тебя ничего такого нету, пойдём этажом выше, проверим там...
      Тимофей кивнул напарнику, оба вышли на лестничную клетку.
      - Вот видите, а вы сразу штрафом пугаете... - заскулил им в след квартиросъёмщик.
      Но слесарь-детектив ещё не всё сказал.
      - Так говоришь, хозяин, тот водопроводчик приходил к тебе с напарником?
      - Я же сказал: с напарником... В общем, большое спасибо, что всё проверили, мне с вами болтать, если честно, некогда...
      - Тогда мы можем идти?
      - Конечно!
      - А может, всё-таки, ещё немножко поболтаем, а?
      Тимофей подставил ногу, не давая закрыть дверь.
      - Убери ногу, бандит! У меня там жена больная лежит, и я сам больной...
      Тимофей ликовал.
      - А хочешь, я сделаю так, что вы оба сразу выздоровеете? Витя, покажи-ка ему, что у нас есть...
      Помощник показал квартиросъёмщику кусочек пластилина.
      - Что это?!
      - Это - слепок твоего ключа, хозяин! И в прошлый раз напарник слесаря так же сделал. Нечего ключи в дверях оставлять, когда в квартире посторонние люди, кто бы это ни был, особенно слесаря! Слесарю изготовить ключ по слепку - пара пустяков, и визиты их бездарными назвать трудно, смекалистый народец! Соображаешь, кто мог к вам на квартиру ночью заявиться?
      - Так вы всё знаете? Откуда вы?
      Тимофей кивнул напарнику, чтобы шёл прочь. Тот так и сделал. Сам же Тимофей, намекнув квартиросъёмщику, что разговорчик есть, попросился назад, в ограбленные покои...
      
      В покоях, как раненая квочка, металась отставница.
      - Зарик, что тут происходит, а?! Что происходит?! Нас опять хотят ограбить?! Кто вы?! Кто к нам приходил? Я слышала два голоса!
      Тимофей показал удостоверение детектива.
      - К вам приходили Робин Гуды... А вы - олухи!.. Как бы там ни было, операция почти завершена, осталось вычислить преступников!..
      
      Тимофей без труда нашёл преступников, так как в районе обычно не очень много слесарных мастерских - никто не хочет за копейки в дерьме копаться, унитазы делать. Те ханыги, что изготовили фальшивые ключи, играли роль наводчиков и под изрядным нажимом милиции, после многочисленных допросов оперов, вывели-таки прямиком на грабителей.
      После удачного дела не мешало бы и расслабиться, выпить где-нибудь, наконец. Что и было сделано - трижды. Победу над жульём праздновали в ресторане, и не только. Потом гудели в офисе. А потом - в исторической коммуналке Тимофея. Он собирался показать коллегам фокус, а фокус тот получался исключительно там, где родился, вырос и стал талантливым сыщиком никогда не дремлющий толстячок по фамилии Бессонов...
      
      
      История третья
      КОМБИНАЦИЯ ИЗ ЧЕТЫРЁХ
      
       Глава 1
      
      Шеф бюро "Миссия Клео" Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова) накрывала на стол в чуждом ей интерьере, поэтому эстетика получалась так себе. Идея застолья тоже была ей чужда, так как не она всё это придумала. Муж её, Вадим Поспелов, и их новый компаньон Тимофей Бессонов собирались праздновать необычную победу: разоблачение водопроводчика-наводчика, похитителя чужих ключей и тайного изготовителя их копий.
      Детективная троица отмечала свой триумф в три приёма: сначала в ресторане, потом на фирме, а эти, уже третьи по счёту посиделки, проходили в коммуналке Тимофея. Иначе нельзя было: Клёпа с Вадимом чуть в тюрьму не угодили, а спас их от позора и отсидки именно Тимофей.
      Раньше Тимофей не производил на Клёпу впечатления, она его фуфлом считала и потому не хотела после раскрытия "дела о летающих блондинках" брать в компаньоны. Вадим был того же мнения, ведь блондинок разоблачил лично он, а нанятый детектив, которому Клёпа платила немалые деньги, оказался, мягко говоря, "никаким". Но один роковой эпизод повернул их отношение к толстяку на сто восемьдесят градусов.
      Дело в том, что после свадьбы Вадим наотрез отказался жить в квартире, доставшейся Клёпе от бывшего мужа. В свою квартиру привести жену он тоже не мог: там у него дед, инвалид-колясочник. Поэтому молодожёны решили поселиться в офисе, а квартиру Клёпы сдать отставнику с женой.
      Отставники в бытовой технике мало разбираются, а их жёны - ещё меньше. Эта парочка, пригласив водопроводчика, не догадалась проследить за его напарником, который втихаря снял копию ключа входной двери. Пожилые люди, а несерьёзные!
      Оставлять ключи в двери, пусть даже изнутри, не рекомендуется, когда в квартире чужие люди. Об этом забывают не только отставники, к сожалению...
      В итоге парочку ограбили, тихо, ночью, во время их безмятежного сна, а вся вина, естественно, легла на квартиросдатчиков. У кого ещё ключи были?
      В общем, если бы не Тимофей и не его хитрое расследование, сидеть бы Клёпе с Вадимом на скамье подсудимых! А так они сидели в уютной коммуналочке. Ну и что, что там ещё пятеро соседей, всё-таки, не тюряга!..
      
      Хозяин комнаты обещал продемонстрировать способности оракула, для чего смотался в кухню, притащил сухой обмылок и стал вычерчивать им круг на деревянном крашеном полу. Круг получился широкий, Тимофей поместился там весь, невзирая на избыточную полноту.
      - Вы хотите знать, каким будет наше следующее дело?
      - Хотим! Не мучай, говори! - заёрзали подвыпившие Клёпа и Вадим.
      Тимофей, оставаясь в кругу, потянулся к этажерке, взял томик фантастики, открыл страницу наугад, ткнул пальцем.
      - Ага! Прекрасно! Всем молчать! Читаю: "В парке, где обычно много всякого народу, среди бела дня, под кустом цветущей сирени был обнаружен труп..."
      Тимофей расправил плечи, выгнул грудь и зачем-то продемонстрировал страницу, хотя ему и так верили.
      - А парк-то какой, обратите внимание - американский!
      - И что? - хором спросили супруги.
      - А то, что благодаря этому пророчеству, мы сможем побывать в Америке, и не только побывать, но и поработать там.
      Клёпе в тот момент было не до трупов, она думала о другом.
      - Вадик, давай сначала ребёночка сделаем, а?
      За Вадима ответил Тимофей:
      - Это сделать никогда не поздно! Я вам больше скажу: пускай ребёночек родится прямо там, в Америке, прямо в ходе расследования преступления, и автоматом станет гражданином США!
      Потом и Вадим взял слово:
      - Тебе мало нас с Тимофеем? У тебя и так уже, считай, двое детей, два поднадзорных балбеса, а если ты внимательно слушала оракула, то и третий поднадзорный скоро появится!
      - Какой ещё "третий"?
      - Ну, как же! Тимофей ведь нагадал, что нас в американском парке поджидает симпатичный трупик, под кустом сирени...
      Клёпа сымитировала рвотную реакцию. Вадим не утихал.
      - Зря артачишься!.. Жмурики, они ведь такие милые, такие тихие, совершенно безобидные! И экономичные - жрать не просят, не то, что Тимофей наш. Соглашайся!
      Тимофей пропустил мимо уха оскорбление, поддержал коллегу. Ему страшно не хотелось, чтобы их новый совместный бизнес внезапно рухнул из-за декретного отпуска начальницы.
      - Да-да, Вадик правду говорит, покойнички неплохие люди! Тихие! Ни разу не видел, чтоб хулиганили...
      Тогда Клёпа пошла ва-банк.
      - Эх, а мне бы хорошего ребёночка и мужа посолиднее! И не надо было бы никакого детективного бюро! Сидела бы себе до-о-ома, колясочку бы качала!..
      Вадим осклабился.
      - Здрас-с-сьте! Я уже - не муж?! Не солидный?!
      - Вадик, ты - отличный друг, но не надо путать мужа-папу с мужем-другом, так как это совершенно разные типажи. Мне всегда нравились мужчины-папы!
      - Ты забыла, что твой папа-Павлик давеча вытворял, какие рога тебе на кокошник приделывал?!
      - При чём тут мой бывший Пал Василич? На нём свет клином не сошёлся, есть и другие солидные мужчины... Помню, у нас в техникуме был учитель химии - вдовец, красавец, трое детей... Меня буквально боготворил!
      Тимофей был тоже рад порезвиться.
      - Ой! Продолжайте! Я люблю рассказики про нимфеточек и их ласковых, заботливых дедушек!
      Неожиданно он сделал жуткое лицо, совершенно преобразился.
      - Постойте! Как же я забыл! Невероятное совпадение! Полчаса назад в супермаркете, когда я выбирал бутылку, рядом со мной стоял типчик, похожий на старого учителя, типичный "препод", как сейчас модно говорить. Мы занимались одним и тем же делом - бутылки выбирали...
      - И это стало поводом для знакомства! - хихикнула Клёпа.
      - Я вам больше скажу: он не выдержал и спросил, что я посоветую в плане выпивки для девушки.
      - А ты что?
      - Я, по своей старой сыщицкой привычке, ответил вопросом на вопрос: "Это ваша сотрудница или..."
      - А он что?
      - А он, представляете, нагло так: "Сотрудница, моя помощница, лаборантка моей лаборатории. Я - преподаватель химии!" Господи! Это же знак свыше! Америка не за горами!..
      - При чём тут Америка?
      - При том, что когда говоришь о двух вещах, удалённых от тебя во времени и пространстве, и одна из них внезапно материализуется, то и вторая на подходе! Это всё равно, что потянуть за рукав, торчащий из-под дивана, а вытащить целый свитер! Говорю вам: Америка не за горами! Скоро сами убедитесь...
      
      
       Глава 2
      
      Напророченный препод по химии действительно существовал, "имел место быть" - как во времени, так и в пространстве. Отметившись в супермаркете, он отправился на работу в институт.
      В вестибюле возле лифта маячили его коллеги.
      - Ой! Это вы?!
      - Уже вернулись из командировки?
      Химик изобразил снисходительность, которую многие принимали за напыщенность.
      - Сегодня утром прилетел из Новосибирска и прямиком в лабораторию! Планы новых разработок привёз, внедрять будем, полный портфель новых формул!
      Его ладонь хлобыснула по чемоданчику, внутри которого раздался непонятный звон. Коллеги переглянулись.
      В лаборатории, куда спешил химический препод, днём за столами с колбами парились студенты и студентки, а ближе к вечеру состав менялся: худых студентов и студенток сменяли полненькие лаборанточки.
      - Дружеский привет! - крикнул сотрудницам загулявшийся начальник. - Не устали? Как самочувствие? Всё у нас нормально, надеюсь?
      Лаборантки не ответили, начали шептаться.
      - По командировкам шляется...
      - А мы тут реактивы нюхаем, вредные для здоровья опыты ставим...
      Химик, догадавшись, что ему не рады, решил внести приятную струю:
      - Героини мои! Орлицы! Сегодня кончим на два часа раньше!
      Кое-кого из орлиц давно пора было менять на стройненьких студенточек, но существовали обстоятельства, ввиду которых это было невозможно.
      В те редкие минуты, когда препод являлся на работу, работа выглядела так: одна из фавориток по специальному сигналу шла за ним в подсобку, якобы для новых опытов. Остальные лаборантки начинали прыскать:
      - Дотерпеть уже не могут, когда мы уйдём...
      - Я возбуждаюсь прямо!
      - Не завидуй, нехорошо!
      - Сами не работают и другим не дают!..
      - Ты хоть застегнись, а то увидит грудь - следующей пойдёшь...
      - Думаешь, он сегодня двоих потянет? Опосля командировки-то? После Новосибирска?
      - А почему бы нет? У него жена Анастасия, знаешь, какая кобылица? Сорок пять лет бабе, ягодка опять, сексуальная террористка, самый возраст! Если он её не робеет, то нас он, как семечки, пачками может лузгать...
      После "новых опытов" из подсобки первой выходила фаворитка, вся серьёзная, но довольная. Начальник выходил вторым и громко обращался к коллективу:
      - А вы ещё здесь? Марш домой!
      Когда все удалялись, включая фаворитку, химик начинал по-серьёзному работать.
      В тот вечер всё было стандартно, "ничего не предвещало", но вдруг примчалась СМС-ка из Новосибирска, от гражданской жены Гали: "Приходили какие-то люди, спрашивали тебя, хотели какую-то вещь, удивлялись, что ты так рано уехал, обещали прийти ещё".
      Чёрт! Забыл оставить Гале "эту" вещь. На "этот" случай! По весне забываешь, что и кому обещал.
      Преподу стало душно, он распахнул окно. Надо было снова лететь в Новосибирск, не заезжая домой. Заедешь, так жена разговорами замучает. Вдруг скандал закатит, вдруг никуда не пустит...
      Зря химик про жену такое думал, сам знал, что зря. Анастасия, его законная супруга, отнюдь не была сексуальной террористкой, несмотря на ягодный возраст, и мучить никого не собиралась. На то имелись особые причины: ей с самого начала, сразу после свадьбы, дали полную свободу и даже денег на любовников регулярно подкидывали. Этим вечером она скучала у телевизора в красиво обставленной гостиной, где были и мраморный камин, и дорогая выпивка, и даже мелкие предметы антиквариата. Не верилось, что тут живёт занюханный препод...
      Был уже вечер. Анастасия нажала пульт, выключила телевизор, повернулась в сторону кабинета мужа.
      - Что-то его сегодня целый день не слышно. Утром спала, прозевала, когда приехал. Может, он прямо из командировки, на работу? Или... Уж не смылся ли опять?
      Она встала, подошла к воняющему препаратами кабинету, открыла дверь.
      - Хм! Хаос ни грамма не нарушился. Как пить дать, усвистал! Уехал бы, что ли, навсегда в свой Новосибирск, всем бы только лучше сделал...
      Рядом с кожаным диваном, где химик часто ночевал, игнорируя жену, валялась масса диковинок: научные газеты двадцатилетней давности, ещё более древние журналы "Химия и жизнь", два носовых платка, полотенце, носки и прочие аксессуары, результаты творческой работы по ночам.
      Анастасия стала собирать разбросанные вещи, совать по ящикам. В одном из ящиков она заметила несессер.
      - Хм! Забыл, что ли? Небритый, что ли, ходит?
      Внутри несессера были две пластиковые баночки - совершенно одинаковые, с совершенно одинаковыми таблеточками внутри. На крышках баночек были вытиснены буковки, такие крошечные, что впору было лупу брать.
      - Противозачаточные, что ли? А подложу-ка я ему вместо них слабительного! Чтоб не задавался!
      В семейной аптечке имелась масса похожих таблеточек. Подменив содержимое баночек, хозяйственная Анастасия выбрасывать найденное не спешила, а просто высыпала все трофеи в поллитровую банку, обернула полиэтиленовым пакетом и определила внутрь старинной подставки для зонтов, что в прихожей. Данный тайничок её ещё ни разу не подвёл...
      
      А в это время химик на такси пробирался в сторону аэропорта. Его мобильный, знамо дело, был отключен. Не отвечал! Ну и не надо, подумала Анастасия. Она стала выстукивать ногтем номер давнишней подруги.
      Та, кому звонила жена химика, сидела в тёмном зале, где освещалась только сцена. На сцене под "канкан" танцевали несколько участниц кордебалета.
      - Вам что-нибудь ещё, Вероника Андреевна?
      - Да пока нет, всё нормально...
      Официантка собралась уходить, но Вероника, щёлкнув пальцами, остановила её.
      - Слышь, я сегодня уйду пораньше, что-то голова болит, а ты проследи до конца, чтобы всё было в порядке...
      - Хорошо!..
      Официантка удалилась. Думала, что надолго, но... Вскоре её опять подозвали и начали "грузить" по полной...
      
      
       Глава 3
      
      В сумочке у Вероники, директрисы дамского гей-клуба, зазвонил мобильник. Она поняла, что лечь пораньше ей не дадут.
      - Вероничка? - затрещало в трубке. - Не надеялась тебя услышать!
      - Почему?
      - Думала, ты ещё в Греции...
      - Да неожиданно как-то всё получилось. Мой Семён Григорьич в Афинах выпил лишнего, и вот - пришлось срочно возвращаться...
      - Ему стало плохо?!
      - Да!
      - Надеюсь, уже оклемался?
      - Всё оказалось гораздо серьёзнее. Даже доктор не понадобился...
      - Да ты что?! Неужели он...
      - Угадала...
      - Так ты у нас теперь вдова, что ли?!
      - Вроде того. А ты как? Ещё при старом муже, не овдовела ещё?
      - Ты же знаешь мою ситуацию. Слушай, давай я к тебе прямо сейчас приеду, а? Мне с тобой один вопросик надо обсудить...
      - Валяй! Дуй прямо в моё бывшее казино!
      - Бывшее?! А что там теперь?
      - Дамский клуб. Ради тебя останусь хоть до утра, а то спать уже собиралась идти, по-стариковски, по-вдовьи...
      - А почему ты раньше не позвонила, сразу по приезде?
      - Была уверена, что ты уже часиков с девяти валяешься, как порядочная, со своим преподом в койке...
      - Мы давно уже по разным спальням...
      - Ой, как пикантненько! Приезжай, жду с нетерпением! Мухой собирайся и дуй без лишних разговоров, пока я не передумала!
      Вероника дала знак официантке. Та примчалась.
      - Что-нибудь не так?
      - Всё так, не волнуйся. Мне придётся задержаться ещё на пару часиков...
      - Тогда я что-нибудь принесу?
      - Не сейчас, чуть попозже. Ко мне подвалит школьная подруга, тогда и узнаем, чего она хочет...
      - Ладно, послежу за процессом издали...
      - Да уж, сделай одолжение...
      - Это та подруга, у которой старый муж?
      - Да...
      
      "Подруга, у которой старый муж", в тот момент уже ехала по загородному шоссе. На дисплее телефона высветился номер химика.
      - Алло! Смылся, да? А теперь совесть мучает, да?
      - Настюша, привет, я думаю, дай позвоню, узнаю, как ты там...
      - Чего надо?
      - Меня опять срочно вызвали в командировку...
      - Видела бардак в кабинете, с прошлого раза остался...
      - Только не надо нервничать, лучше сделай доброе дело, достань из стола несессер...
      - С презервативами, что ли?
      - Всё шутишь? А почему ты телефон в гостиной не берёшь?
      - Не беру, потому что сплю уже...
      Анастасия искусственно зевнула в трубку.
      - Извини, не думал, что ты так рано ляжешь! Слушай, завтра утром, когда встанешь, возьми несессер и...
      - "И перешли мне ближайшей ракетой"!
      - Нет, я хотел попросить, чтобы ты его переложила в гостиную, в тумбу под телевизор, ну там где у нас...
      - Сейф, что ли?
      - Да, желательно в сейф...
      - Ой, надоел, приедешь и сам переложишь. Всё! Конец связи!..
      Анастасия аккурат подъехала к нужному объекту. На фасаде сияла неоновая надпись: "Казино" без буквы "з". Буква "о" тоже подозрительно мерцала, грозя вот-вот пропасть. Оригинальная подача Каинова бизнеса! Машина въехала в ворота, пересекла огромный двор, остановилась у двери, над которой находилась убийственная надпись.
      Игорный холл удивил пустотой. Из-за бархатной шторы вышел лакей, указал на следующую дверь, за которой слышались аплодисменты.
      Войдя в зал, Анастасия нарвалась на ещё одни аплодисменты, адресованные, к сожалению, не ей. На сцене женские тела мостились в пирамиду. Официантка подвела её к столику подруги. Та расцвела:
      - Привет! Что у тебя вид какой-то перепуганный? За тобой гнались?..
      
      Подруги общались около четырёх часов. Примерно к концу их беседы, в далёком сибирском городе, химик и его очередная гражданская жена уже лежали в обнимку на узкой кровати. В углу стоял чемодан, не распакованный после предыдущего вояжа, а из соседней комнаты слышался плач ребёнка.
      Химик потянулся к телефону, Галя возмутилась.
      - Кому это ты всё время наяриваешь?
      - Нужным людям.
      - Нужные люди обещали явиться без звонка!
      - Ну, дочку пару раз набрал, ну и что?
      - Так у тебя есть дочка?!
      - Взрослая, в гости недавно приехала.
      - А говорил: "Нет наследника! Давай срочно сделаем!"... Ой, чует моё сердце, не одна я у тебя!
      Химик, не выдержав нервной нагрузки, помноженной на недосып и общую усталость, вскочил, стал натягивать кальсоны.
      - Нет! Я так не могу-у-у-у! Придётся в гостиницу переселяться!
      - Я тебя и в гостинице достану!
      - Зачем? Я тебе оттуда сам позвоню, дам координаты...
      - А координаты мне твои, в принципе, накой?
      - Сообщишь тем людям, которые опять нагрянут...
      - Учти, пока официально не распишешься, я на тебя пахать не собираюсь! И везде буду доставать!
      - Чего ты разоралась?!
      - Потому что ты злодей! Завещание хоть оформь, что ли...
      - Ага! Я так и думал - завещание! А врала, что любишь! Идиотка! Все вы, бабы, бешеные! Все!!!
      - А кто нас доводит до этого?! Кто?!.
      
      Кто доводит баб до бешенства, в ту же самую минуту обсуждали Вероника с Настей.
      - Ты так и не ответила, откуда в вашем бывшем казино этот дешёвый бордель?
      - Ну, начнём с того, что не такой уж он и дешёвый. Ты, видать, настоящих дешёвок не видела...
      - Ты сексуальный профиль так и не сменила, что ли, за всё эти годы с Семёном? А врала, что он ас в постели!
      - Тс-с-с! Не ори! Больная, что ли? Где ты воспитывалсь?
      - А ты где? Не успел Семён Григорьич душу упокоить, как ты... Неужели такое возможно?! Он ведь в морге сейчас, да?
      - Не совсем...
      - А где?
      - Утонул пьяный вдрызг, да так, что даже тела найти не смогли. А казино я аннулировала, не умею с ним обращаться...
      
      
       Глава 4
      
      Анастасия не могла поверить в столь быстрые метаморфозы.
      - А если супружник вдруг вынырнет? Может, он тебя проверяет? Вдруг заявится?
      - Не заявится! Оттуда заявляются только в форме привидения.
      - И на что ты жить собираешься? На деньги от этих шалав?
      - Денег от Семёна осталось много, на жизнь хватит, а остальное - развлекалово, не больше, не волнуйся. Думаешь, мне очень нужны эти девахи?
      - Не знаю, что и думать... По крайней мере, то, что я вижу...
      - Не верь глазам своим, подруга, это мой американский десант!
      Анастасия расширила зеницы максимально. Вот те на! Вероника поспешила с объяснениями:
      - Я решила в Штаты переехать, но в моём возрасте фиктивного мужа найти трудно. Вот, решила козочек готовить для заброса на вражескую территорию. Сами выедут - и меня вытащат...
      - Так уж и вытащат? А не забудут, часом?
      - Не знаю, давай пока закроем эту тему, не люблю бесплодных мечтаний. Все требуют молоденьких, загляни-ка в Интернет, полюбуйся!
      - Погоди, а ты к Лёне Зайцеву пробовала обращаться? У него же в Америке своё брачное бюро!
      - Пробовала, как же! Пришлось кинуться в ножки, хоть Лёнечка и гнида...
      - Высокие отношения!
      - Мне Аньку жалко до ужаса.
      - Почему вдруг жалко? Они с Лёней отличная пара!
      - Вот и оставайся при этом заблуждении, а я знаю точно, что Лёнечка - хорошо замаскированная гнида. Все мужички делятся на три группы: работяги, учёные шуты и гниды. Мой Семён Григорьич к первой группе принадлежал, твой химик пока во второй обретается, а третья группа - это Анькин Лёнька и ему подобные!
      - Похоже, ты права...
      - Я, вроде бы, не уродка, слежу за собой, выслала ему кучу фотографий, но ни одна не подошла, ни од-на! Веришь, придирается по самым мелким пустякам: то костюмчик желательно поофициальней, то улыбка проститутская. У меня этих фото два кубометра, больше, чем у Клавки Шифер, скоро в Книгу Гиннесса попаду...
      Анастасия собралась в очередной раз посочувствовать, но Вероника неожиданно сменила тему:
      - Кстати, ты не в курсе, какие медикаменты твой супружник ему в Америку регулярно передаёт? Говорят, что Лёнькина брачная фирма - прикрытие, а настоящий бизнес, истинно денежный, у него с твоим химиком на почве химии развивается...
      Вот так поворот! Анастасия встрепенулась, что-то внутри ёкнуло. Она резко передумала спрашивать насчёт найденных таблеток. Ехала с целью посоветоваться, а тут, выходит, знают больше неё! Следует попридержать язык.
      Анастасия попыталась сменить тему.
      - Про медикаменты ничего не слышала... А почему Лёнечка гнида? Неужели только потому, что ему твои фото не подходят?
      Вероника глянула по сторонам. Музыка, хоть и громкая, но любопытным ушам не помеха.
      - Он у нас с Семёном перед отъездом полмиллиона тяпнул!
      - Полмиллиона баксов?!
      - Да. Одолжил и восемь лет не отдаёт. А ещё есть подозрение, что он дико ревнует Аньку, и не только к мужикам. Он её подружек на дух не переносит, а это значит, что она... давала повод! Видно, потому он и меня кидает с фотографиями, боится, что приеду и в свою веру обращу, а там и обращать-то нечего, Анька сама кого хочешь испортит!
      Вероника хитро улыбнулась. Анастасия тоже улыбнулась, хотя в душе держала Лёнечкину сторону. Вдобавок, она страшно жалела Семёна Григорьича, у неё было чувство, что Вероника не очень-то горюет.
      Покойный Вероникин муж был не жмот, а препода можно было с полным правом в гниды зачислять, не заяви себя он учёным шутом.
      Григорий Семёныч был на десять лет старше жены, но "конь в постели". После свадьбы Вероника специально делала акцент на этом пункте, намекала, что барышни её уже не интересуют. Самое противное, что с возрастом Анастасия тоже стала с интересом поглядывать на баб. Но лишь с возрастом, а у Вероники эта страсть была, видимо, врождённая. А ещё у неё имелась врождённая страсть к аферам.
      - Твой шут богаче, чем ты думаешь. На секретных формулах наваривает! Настя, не будь дурой, пока он по Новосибирскам да по Урюпинскам мотается, давай поищем заначку, переложим в другое место - для хохмы!
      - Ой, не надо, а то его кондратий хватит. Сдохнет ведь, а мне потом куда - на панель идти? Или учеников тройную дозу набирать?
      - Тогда давай таблеточки поищем!
      - Ой, прямо даже не знаю...
      Снова про таблеточки! Подруга с двойным дном... Анастасию больше волновали не таблеточки и даже не заначка, а завещание. Оно, скорей всего, хранилось тоже где-то в кабинете. Вдруг одна из толстых лаборанток, что без трусов на работу ходят, уже лапочку наложила на её квартиру, а за одно и на все денежки химика? Или новосибирская оторва всё давно оторвала? Может, он уже и развёлся? Надо будет проверить паспорт, в ближайшее же время.
      Музыка грянула сильнее, подруги бросили разговор, залюбовались парочками. Настя зыркала на Веронику - не следит ли та за ней, не ревнует ли школьную подругу отказавшую ей когда-то во взаимности. Но Веронике было не до шашней, что-то её сильно тревожило. Не зря она, безо всякого логического перехода, "с любой точки", начинала авантюрную тему.
      - Почему ты не хочешь дома в его отсутствие пошарить? Ну, хоть раз в жизни?
      - Пошарю-пошарю, не волнуйся, только потом... Сейчас мне охота расслабиться...
      Дабы подруга снова не перекинулась на химию, Анастасия накинулась на психологию.
      - Так говоришь, мужиков всего три вида?
      - "Комбинация из трёх"! Моя личная теория!
      Подружки засмеялись. Похохотать было над чем: получалось, что всё богатое разнообразие красавцев и уродов, запойных алкашей и "редких семьянинов" было разложено на три кучи.
      Клёпа об этой комбинации ничего не знала, у неё имелась своя, и, по совпадению, тоже "из трёх": скотина-муж, герой-любовник и "лакомая неотведанная плюшка". Третий термин был уже не для Вадима, его уже "отведали". Тимофея не отведали, но пухлый детектив в расчёт не брался, не совсем мужчина он. Но и не гнида, так как задних мыслей не имел, всё рассказывал коллегам начистоту, и доходы с его помощью обещали увеличиться в объёме: детектив-оракул имел неординарный нюх.
      Не гнида был детектив Тимофей, не гнида. Но и на роль чьего-то будущего мужа претендовать не мог, так как был убеждённым холостяком. Он играл роль вещуна-созерцателя, этакой четвёртой силы, и вполне одобрил бы выражение "комбинация из четырёх"...
      
      
       Глава 5
      
      Химик о такой классификации рассуждать не стал бы, чисто из мужской солидарности, зато баб с удовольствием разложил бы по полкам. И бирки наклеил бы. Галя получила бы наклейку "тупая курица", ибо из-за неё он так невовремя переселился в отель, что сильно затрудняло встречу с весьма опасными и весьма-весьма обидчивыми клиентами. Дабы время не терять и развеять безотчётный, неизвестно откуда нахлынувший, страх, химик наметил познакомиться с дежурной по этажу, с этой кустодиевской мадонной. Специально вышел в коридор в пижаме, предварительно тяпнув виагры...
      
      Мадонна, как ни странно для такого времени и места, с увлечением читала Шекспира. Не для себя читала, сыну реферат готовила.
      - Вам что? Сдать ключи желаете?
      - Нет, просто хотел поболтать... Вы, я вижу, Шекспиром увлекаетесь? Что это? "Двенадцатая ночь?!
      Химик сделал ноги крестиком и принялся цитировать Мальволио:
      - Одни родятся великими, другие достгают величия, а третьим величие жалуется!
      - Баиньки вам надо, гражданин, а вы по коридорам бродите, как тень отца Гамлета...
      - Впервые вижу, чтобы умные начитанные девушки отказывали во внимании профессору всяческих наук, да ещё и заведующему кафедрой!
      Дежурная вспомнила (и весьма к месту!) про коварство леди Макбет:
      - Слушай, ты, кафедра скрипучая, проваливай, а то в соседнем с тобой номере Ашот живёт. Он сказал, если кто обижать меня будет, чтобы сразу звала...
      - Понял, понял, понял...
      Униженный препод и профессор всяческих наук пятился вдоль плюшевой дорожки коридора, собирался исчезнуть в номере и не показываться до утра, но судьба ему этого не разрешила. Роль судьбы сыграла дама в атласном халате, с чайничком для заварки в пухлой руке.
      - Ах, извините! Не заметил вас, прекрасная фемина!..
      Периферийная мадам залилась многообещающим румянцем. Не то, что средневековая дежурная. Химик решил не делать роковых пауз, тем паче что виагра уже давала себя знать.
      - Что, душа моя, чаю захотели? Как вам не совестно! О каком же чае может идти речь, когда у меня в номере шампанское, коньяк, икра и "ассорти"?
      Периферийная мадам таращилась, грудь её вздымалась. Химик взял у неё чайничек и галантно потащил полутёмный коридор. Попутно он ухитрился дать указание дежурной:
      - Вместо чая нам кофе, пожалуйста! В мой номер! Минут через десять!
      - Ага! Слушаюсь! Только шнурки поглажу!
      Дежурная снова открыла томик Шекспира.
      А в комнате номер триста пять уже готова была начаться любовная прелюдия по-сельски. Мадам собиралась раздеть преподавателя, но тот, непонятно зачем, вдруг отвёл её руку. Виагры явно не хватало, душа просила ещё чего-нибудь - для полировки.
      - Погодите, я ведь ещё не выпил кофе, мне взбодриться надо! Где эта чёртова дежурная?
      Периферийная мадам притворилась, что не слышит, стала расстёгивать учёную ширинку, пытаясь вынуть "ассистента".
      - Красавец-то какой! Аж выпирает!
      - Да погодите вы, не спешите так!
      Поздно. Из ширинки вывалился муляж-увеличитель. Без него хозяйство выглядело малопривлекательно. Вдобавок, глаза химика внезапно помутнели, он хрюкнул, но не так, как хрюкают хряки, а другим хрюком, вроде как предсмертным. Мадам встревожилась:
      - Что это с вами?!
      Химик всё больше менялся в лице. Периферийная мадам облачилась и побежала из номера.
      - Караул! Доктора! Академику кранты! Кончается!..
      Некоторым титулы вручаются посмертно, а иным - перед самой кончиной. Академиком химик ещё ни разу не был...
      Дежурной пришлось снова классика отложить и заняться телефоном. А вскоре появились санитары и унесли прочь горемычного препода химии.
      - Допрыгался! И Ашотик не понадобился!.. - воскликнула фанатка средневековых рыцарей.
      Галя в это время не спала, просто лежала и сквозь немытое окно обиженно смотрела на Луну.
      В прихожей раздался звонок, она вскочила и села на кровати.
      - Вернулся, что ли, старый идиот?
      Подстрекаемая надеждой, она накинула халат, выскочила в прихожую, припала к глазку. Ей вслед послышался плач ребёнка.
      - Кто там?
      - Утечка газа! - раздался уже знакомый голос, но явно не баритон препода.
      Галя, прежде чем открыть, на всякий случай повела носом, но газа не унюхала.
      - Именно в моей квартире?!
      - Да! Срочно открывайте, будем определять источник!
      Галя открыла дверь на цепочку.
      - Почему вас трое?
      - А почему ты одна? Где мужик твой? Почему не выскочил?
      - Ушёл...
      - Среди ночи?
      - Мы поссорились, и он ушёл в гостиницу... Да и не мой это мужик, если честно...
      - Знаем-знаем... Всё про тебя знаем...
      - Откуда вы всё знаете? Кто вы такие?!
      - Гы! Не узнаёт! Ну и память у тебя! Утренние твои гости, отворяй каморку!
      Галя, вдруг испугавшись, попыталась закрыть дверь, но один из непрошеных гостей уже подставил ногу, предварительно сунув грубые пальцы в её изящные ноздри. Галя этого не одобряла, но было поздно что-либо менять. Носовая атака закончилась её фиаско.
      - Открывай по-хорошему, а то дверь вышибем! Думаешь, на твой писк кто-нибудь прискачет?
      Из глубины квартиры снова послышался крик ребёнка.
      - Откроешь - ничего тебе не сделаем... Ты нам не нужна...
      Галя трясущимися руками сняла цепочку, впустила жуликов, коих на самом деле было даже не трое, а семеро.
      - А он, собственно, зачем вам нужен?!
      Жулики, не слушая её, шарили по всей квартире.
      - Да что вы ищете-то?!
      - Косметичку! Вернее, несессер...
      Так ничего и не найдя, рейдеры позвонили в гостиницу, но и там облом - химик то ли уже умер, то ли временно отключился благодаря инсульту. Пришлось выбивать из бедной женщины адрес химика, его иногородние координаты.
      "Выбивать" - слово неточное. Галя им адрес выдала мгновенно и совершенно добровольно...
      А химику, похоже, было не до несессера. И уж тем более не до косметичек. Он ждал очереди к эскулапу.
      Усталый доктор скорой помощи был сильно занят: чинил, как умел, пострадавшего в ДТП прохожего. При пострадавшем сидела жена. Она плакала.
      К счастью, пострадавший пострадал не очень сильно, и минут через десять жене было дозволено забрать его домой.
      - В другой раз аккуратнее переходите, по зебре. И минимум неделю никаких физических нагрузок, а лучше две...
      - А какой наш окончательный диагноз? - пискнула жена.
      - Сотрясение, хотя и не очень большое... - буркнул доктор и поднял очки на химика. - Следующий!
      Место пешехода на смотровом столе занял химик. Он лежал, притихший и безмятежный, словно ангел, и внутренне жаждал конца...
      
      
       Глава 6
      
      А в это время в совершенно другом городе его жена Анастасия пыталась покинуть казино-бордель, но Вероника её всё не отпускала.
      - Твой шут гороховый по нынешним меркам просто ангел! Другой на его месте давно тебя бы отравил...
      - А за что ему меня травить?! Это я его травить должна, и если я до сих пор этого не сделала, то только потому, что это у меня ангельский характер, я ангел, а не он!
      - Тише, ты же ничего не знаешь! Я же говорю - овца! Я бы и сама ничего не знала, кабы не Семён Григорьич. Помнишь тот прощальный день рождения у Аньки?
      - Какой?
      - Ну, самый последний, перед их с Лёнькой отъездом в Америку?
      - Ну, помню... Я думала, что то был просто отходняк, даже не поняла, что чей-то день рождения...
      - Неважно! Мы ещё тогда втроём сильно напились: ты, Анька и я. А мужики наши на кухне беседовали о делах...
      - Продолжай!
      - Потом Лёнечка спать ушёл - гниды ведь рано спать ложатся, а мой работяга с твоим шутом ещё часа четыре беседовали, пока светать не начало...
      - И?..
      - И твой моему с пьяных глаз проговорился об одном из своих ужасных изобретений...
      - О каком именно?
      - Будто он, начиная ещё с советских времён, ещё когда жива была оборонка, яды изобретает, которые в крови обнаружить невозможно. А самое главное - он изобрёл противоядие, дающее возможность пить и есть одно и то же с отравленным и ничего тебе не сделается. Теперь, когда оборонка тазиком накрылась, его приголубили мафиозники. А ты думала, откуда у него деньги? Зарплата ведь позорная! Кстати, носит он эти снадобья то ли в косметичке, то ли в портмоне, то ли ещё в чём-то таком... наподобие...
      
      Мозг Анастасии работал лихорадочно. Если в несессере были яд с противоядием, то она их напрасно в одну банку ссыпала. Теперь вряд ли кому-нибудь продашь.
      Вероника попыталась вывести её из задумчивости.
      - Ты чего, подруга?
      - Пока ничего, но есть один план. Вернётся шут - допрошу с пристрастием, потом тебе всё расскажу, мне нужен будет твой совет...
      
      Насчёт совета Анастасия сказала для красного словца, для усыпления Вероникиной бдительности. Она больше не собиралась говорить с ней на эту тему. В таких делах, как ни в каких других, свой табачок лучше держать подальше от чужого.
      Вероника не учуяла лжи, оживилась:
      - Думаю, у тебя есть шанс самой докопаться, без его помощи. Поезжай домой, поищи хорошенько, постарайся хоть что-то найти, потом мне всё расскажешь!
      - Хорошо, - сказала Анастасия, с интонацией, дающей надежду. Пусть Вероника считает её простушкой. Она найдёт клиентов, не лохов, а которые в состоянии отделить яд от противоядия и хорошенько заплатить. На эти деньги свалит в Америку и без Лёнечки. С деньгами никакие Лёнечки не нужны.
      Химика допрашивать Анастасия не собиралась, тем более что его доставили из аэропорта домой на носилках, прямо следующим утром.
      Вызванная по такому случаю очередная домработница минут двадцать подежурила над болящим, пока его усталые глаза не закрылись.
      - Вроде заснул... Анастасия Петровна, так я пойду?
      - Куда?
      - Домой...
      - Да идите вы, куда хотите, только скорей, я жду визита...
      - А завтра мне лучше попозже прийти?
      - Завтра?.. Почему попозже?
      - Ну, чтоб никого не будить, а то буду у вас над ухом, горшками греметь...
      - Не будете. Тут греметь вы уже ничем не будете.
      - Как?!
      - Вы уволены!
      Анастасия прощалась с очередной прислугой на "раз-два". Она давно поняла, что негоже давать чужим людям вживаться в домашнюю ситуацию и, уж тем более, становиться членами семьи. Она вынула из кошелька пачку долларов, сунула работнице гонорар, плюс за экстренные хлопоты. Ей не терпелось обшарить собственную квартиру и, разумеется, без свидетелей.
      Выпроводив нахалку, Анастасия вошла в спальню. Полудохлый супруг приоткрыл глаза.
      - Ну, как? Допрыгался? Лаборанточки доконали или дальняя жена? Ну, и кому ты теперь нужен? Молчишь? А я отвечу тебе: ни-ко-му... Даже этой старой кляче домработнице ты не нужен. Слышал, как она дверью хлопнула? И кого мне теперь тебе искать? На какие шиши, спрашивается, сиделку нанимать? Пролежни ведь пойдут скоро!
      По щеке химика покатилась слеза...
      
      Вскоре в прихожей раздался звонок. То была ученица Анастасии, мечтающая выйти замуж за иностранца.
      - Так, лежи тут и не мычи, ко мне люди пришли. Потом тобой займусь. И давай, думай, сколько ты мне денег на хозяйство будешь выдавать. Кстати, где они?
      Химик таращился молча. Инсульт - нешуточное дело.
      - Ладно, сама найду твою заначку. Хоть бы намекнул, зараза, в доме жрать нечего!
      Снова раздался звонок ученицы и приглушенный крик с лестничной площадки:
      - Анастасия Петровна!
      - Иду, моя красавица, иду!
      Через минуту Анастасия и красавица-блондинка Кларисса двадцати двух лет сидели за столом друг против друга. На столе была бутылка вина, два пустых стакана и бутылка минералки. Кларисса старательно артикулировала. Анастасия смотрела неё с обожанием.
      - Да не напрягайся ты так! У тебя и так приличное произношение - куда уж лучше!
      - А я хочу без акцента говорить, как американцы!
      - Ой! Не смеши меня! С твоей внешностью можно жить и без произношения!..
      Примерно такая же сцена сутками раньше была и в квартире Клариссы, после чего пришлось принять решение: Кларисса больше дома заниматься никогда не будет! Во всём виновата была мать. Сглазила. Обеих.
      
      
       Глава 7
      
      Вот что происходило накануне принятия такого важного семейного решения. Дело было в квартире, где Кларисса проживала вместе с матерью и тремя братишками.
      Сначала из коридора, что за дверью, раздались шаги. Кларисса резко спрятала бутылку под стол, Анастасия поспешно налила в стаканы минералку.
      Дверь кухни отворилась. На пороге, кроме матери, маячили подростки. У матери был измождённый вид, руки в пене от стирки, на голове убогая косынка. Лицо, хоть и злое, но хранило следы былой красоты.
      - Доча, ты чего же это гостью в залу не пригласишь? Что ж ты её голодом-то моришь? Картошечки бы, что ль, пожарила? Анастасия Петровна, вы как насчёт картошечки с лучком, а?
      Анастасия картинно смутилась:
      - Спасибо, я сыта... До вас была в кафе...
      Кларисса забилась в нешуточной истерике:
      - Ой, ну, мама, ну выйди!.. Кстати, нет картошки, кончилась!
      - Так пойди купи, заодно и прогуляетесь обе... Чего зря по кухням-то болтаться, когда всё равно есть нечего... Кстати, мне ужин готовить надо, весь процесс мне тормозите!
      Эту историю учительница с ученицей вспоминали с хохотом.
      - Держит она тебя!
      - Ой, надоело! Уехать бы, да навсегда! Завтра пойду с итальянкой знакомиться, то есть, с преподавательницей итальянского языка, а послезавтра - с немкой. Француженку хорошую никак не найду... Не посоветуете?
      - Разогналась ты! Языками, дорогуша, счастье не построишь. И деньгами не очень-то построишь. Я эту истину только на старости лет поняла...
      - "На старости"! Да вы фору любой молодой дадите!
      Кларисса, желая погладить Анастасию по руке, нечаянно погладила по коленке. Вторая сторона не сопротивлялась. Обе вздохнули.
      - Чувствую, нам окончательно пора менять дислокацию...
      - В смысле?..
      - Переселяйся-ка ты ко мне... Пару месяцев позанимаемся тут, а потом...
      - А что потом?
      - Думаю, я смогу тебя замуж пристроить! В Америку! Там нужен только английский, так что сосредоточься именно на нём. У меня ведь своё брачное бюро!
      - Ой! Что ж вы сразу-то не сказали?!. Вы меня в Штаты пристроите?!
      - Не вопрос!..
      - Ой! Спасибо!
      - Спасибом не отделаешься. Найдёшь мне там мужа побогаче и перетащишь...
      - Ой, как здорово! Конечно, перетащу!
      - Слушай, а переезжай прямо со всеми чемоданами! Скажешь маме, что едешь на Кипр заниматься английским, по бесплатной путёвке, мол, выиграла грант!
      - Ой, не знаю... Как получится. Я постараюсь!
      Кларисса набросилась на учительницу с неестественно громкими поцелуями. Всё это химик, конечно же, слышал. И каково было ему? Он стал ревновать Анастасию. Впервые в жизни...
      
      Проводив ученицу, Анастасия снова засобиралась к подруге Веронике, ибо день клонился к вечеру. Бросила преподу прощальное "прости":
      - Сейчас придёт сиделка, развлечёт тебя, а мне тоже надо развлечься... Когда вспомнишь, где заначку прячешь, попроси бумажку или карандаш. Если сам писать на сможешь, попроси сиделку черкнуть одно слово, ну, я не знаю... "Шкаф" или "буфет", или "туалет", что ли... Ну, что б я потом всю квартиру вверх тормашками не ставила. А если даже сказать не сможешь - чёрт с тобой, найду сама. Да! И проследи, чтоб сиделка никуда не отлучалась, чтоб не шарила. Стони всё время, держи её подле себя... Ну, прощай!..
      
      Анастасия вышла из дому, села в машину и отчалила. Вовремя, надо сказать. Удались она чуть позже, неизвестно, осталась ли бы она в живых. А так уже через полчаса сидела и беседовала с Вероникой.
      - Ну, как там твой?
      - Да мне пофиг!
      - Серьёзно?
      - Серьёзнее некуда! Всю свою молодость убила на этого старого эгоиста!
      - А зачем за старого выходила?
      - Затем, что думала, что изменять не будет! Он же на целых двадцать лет меня старше!
      - Тут ты лопухнулась, мать, от возраста этот вопрос не зависит. Бывает, что и в восемьдесят стоит, как у молодого, а бывает, что и в тридцать уже "полшестого"...
      - Да вот некому было научить, молода была... Дура романтичная!
      - Это ты-то дура романтичная? С твоей привычкой осторожничать и взвешивать все детали, да с твоими связями я давно была бы миллионершей!
      - С какими-такими связями?
      - Ну хотя бы в том же ОВИР*е. И в посольствах у твоего полно своих людей, визы ему в момент делали, забыла?
      Анастасия это помнила прекрасно. Больше того, она могла рассказать Веронике, благодаря кому в ОВИРЕ такие связи есть. Один полковник давно её обожал, на свидания напрашивался. Надо будет с ним поближе познакомиться. Но Веронике это знать не положено, и так чересчур свой нос суёт. Пришлось направить тему разговора в другое русло.
      - Но ведь и тебе от Семёна Григорьича что-то перепало, я имею в виду, что тоже связи остались.
      - Нет! Меня он нарочно ни с кем не знакомил, лопух, говорил, что выкрасть меня могут! Мне, старой дуре, киднеппинг сделать!
      - Так-таки ничего и не осталось?
      - Ну, почему же, осталось, и много: в организме, например, старческая перетасовка гормонов образовалась, на девочек чем дальше, тем всё больше тянет. Дай, думаю, на старости лет, дамский клуб себе организую - для собственного удовольствия...
      - А раньше не тянуло? Вспомни-ка! К кому ты в школе приставала, а?
      Анастасия решила призвать подругу к совести, чтоб не так нагло врала.
      - Ты ещё помнишь мои заигрывания к тебе?
      - Помню!
      - Да то была шутка, игра, дань моде - тогда многие девочки пытались оттянуться по-западному...
      
      Пока подруженьки веселились, в квартиру химика проникли трое под видом аварийщиков-газовщиков. Причём, дверь открыли сами.
      Как при виде гостей поступила сиделка, догадаться трудно, но то, что её труп не обнаружен, вселяло надежду на её счастливый исход.
      Химику меньше повезло. Его хоть и не пытали, так как смысла не было из-за немоты объекта, но показали все свои фокусы, а также феерические темпы по обыску квартиры. От страха сердце химика не выдержало. Не дожидаясь прихода жены, он скончался от разрыва сердца...
      
      
       Глава 8
      
      Если бы Анастасия была в то время дома, она бы, конечно, не смылась, как малодушная сиделка, а защищала бы нажитое грудью. На её счастье, она ничего этого не видела, сидела себе рядом с Вероникой, открывала душу. Вероника была в шоке от услышанного.
      - Неужели ты тоже любовницу себе нашла?! Да ещё и молодую?! Ну, ты даёшь!..
      - Правда, организм ещё неопытный, почти детский... Вдруг брыкаться начнёт?
      - Ну, так постепенно обработай, потихонечку! С твоими-то педагогическими талантами! Это одна из твоих учениц?
      - Угадала!
      - Так вперёд, обрабатывай скорее, я тобой гордиться буду. А хочешь, я её сначала обработаю?
      - Ещё чего!
      - Молчу, молчу, молчу, я пошутила!
      Анастасия вдруг вспомнила о менее приятном:
      - Слушай, совсем забыла тебе сказать, я же ей сдуру наплела, что у меня своё брачное бюро. Как теперь выкручиваться?
      - Не вижу ничего плохого! Обклей туристическими постерами всю квартиру, все стены, скажи, что бюро у тебя прямо на дому теперь будет, так как в офисе ты ремонт закатила! Ой, погоди!
      Вероника смоталась в кладовку, где у неё рулонами и журнальными кипами лежала всяческая реклама, ещё со времён мужа, и притащила несколько образчиков с видами на различные моря.
      - Вот! Смотри, какие виды! Правда, тут речь не о туризме, а о недвижимости за границей, но твоя барышня всё равно ничего не поймёт - тут по-испански написано! Испанских уроков она ещё не берёт, я надеюсь?
      Анастасию особенно привлёк один рекламный постер, на котором хрупкая скала едва удерживала мощный особняк в новорусском стиле.
      - Ой, а это что за замок? Испанское "ласточкино гнездо"?
      - А! Это... Это наша бывшая собственность, частная гостиница...
      - И кто же был автором проекта?!
      - Семён, конечно, кто ж ещё...
      - Блеск!
      Взгляд Вероники сделался мутным.
      - Не надо так восторженно, это ведь моя свежая моя боль. Наша семейная трагедия там и произошла... Вот с этого балкона и улетел в последний путь мой обожаемый супруг... Теперь это гнездо уходит с молотка. Уже есть покупатели...
      - Ну-ну, не убивайся так, у каждого своя судьба... А я так благодарна тебе за совет и поддержку!
      Анастасия в благодарность за совет решила ещё больше приоткрыть свои карты.
      - Мне кажется, я влюбилась... впервые в жизни...
      Она бросила торопливый взгляд на часы.
      - Ой! Я же с ней на одиннадцать договорилась!
      - Ну, так беги, кто тебя держит?..
      - Из-за тебя ещё опоздаю, и девочка моя уйдёт! Обидится ещё!
      Анастасия пулей вылетела из клуба. Вероника с ехидной улыбкой глянула ей в след.
      - Не обидится...
      К Веронике подошла официантка с пустым подносом.
      - Вероника Андреевна, лёд принести?
      Вероника помедлив с ответом, полезла официантке под юбку. Официантка довольно улыбнулась. Не впервой.
      - Да нет, я уже ухожу...
      
      Пока Вероника плелась в свою "девичью спальню", с недавних пор расположившуюся в бывшей раздевалке казино, пока Анастасия мчалась в супружеское гнёздышко, Кларисса, "на ночь глядя", как сказала мама (причём, сказала двадцать раз), собирала учебники. К ним прилагалась и стопочка сменного белья (на случай ночёвки). Насовсем переезжать было пока боязно (что-то останавливало), но мать, появившаяся как всегда вовремя, всё решила за неё.
      - Ты куда это, на ночь глядя?!
      - На курсы! Сто раз уже говорила!
      - В одиннадцать ночи?! Хорошие люди в такое время уже с курсов идут!
      - Мама, ты ничего не понимаешь! Это частные занятия, учительница в одиннадцать только приходит с основной работы! Она в вузе преподаёт, на вечернем отделении!
      - Не ври! Какой вуз? Уже никто не занимается! Почти лето на дворе!
      Стандартная ария из семейной оперы решила всё совершенно окончательно. В добавление к сумке с учебниками и бельём, Кларисса вытащила из-под кушетки маленький чемоданчик, который давно лежал наготове, и стремительно выбежала из комнаты. Даже про стажировку на Кипре забыла сообщить. Не хотела насовсем из дому удирать, так заставили! Матери ничего не оставалось, кроме как сидеть и бормотать:
      - Прокляну, если что... Прокляну...
      
      Хорошо, что Кларисса немного запаздывала с приходом - это дало Анастасии шанс прийти в себя после обыска и хоть немного прибрать. Перво-наперво она метнулась к подставке для зонтов. Тайник был пуст, но... Баночка с таблетками стояла рядом и, что интересно, была полным-полнёхонька, никому её содержимое не понадобилось!..
      Новопреставленный препод, профессор всяческих наук, лежал с открытыми глазами, ибо закрыть их было пока некому, Анастасии было не до него. Она, конечно, заглянула пару раз, спросила, чего надо, но, не дождавшись ответа, плюнула и вышла вон из спальни.
      Мёртвому химику стал обидно, его душа тоже вылетела вон из спальни и пошла бродить по квартире, делая Анастасии предостерегающие знаки. Но душа весит не больше четырёх граммов, вслух говорить не может, так что даже шагов фантома химика не было слышно, не то что предостережений.
      В дверь снова позвонили. Анастасия сделала "добренькое" лицо, ринулась в прихожую...
      
      За дверью стояла Кларисса. Едва переступив порог, она заметила бардак и не на шутку испугалась.
      - Не бойся, дорогая, беспорядок временный!
      Анастасия ликовала, заметив чемодан: и обрабатывать малышку не довелось, сама пришла!
      - Какая ты красивая!..
      - Ну, уж с вами-то мне в по-любому не сравниться... Вы такая зрелая, такая эффектная, такая сочная! Не то, что моя мама... Вот, выгнала меня моя мама! Переезжаю к вам насовсем! Вы разрешите?
      - Давно пора было так сделать! А мама твоя - героиня! Четверых детей родила, а я что? Кукушка! Ни детей, ни мужа нормального...
      - Так вы... незамужем?!
      - А кто меня при всей моей несказанной красоте замуж возьмёт, когда у меня на руках тяжелобольной отец...
      - У вас есть папа? Он болен?
      - Паралич разбил... много лет назад... Чуть не умер у себя в лаборатории, прямо на рабочем месте, когда опыт рискованный проводил, теорему новую доказывал...
      - Какой ужас! А тапочки у вас найдутся для меня? А то в прошлый раз босиком было холодно.
      - Какие тапочки?! Что ты! На твои нежные маленькие ножки у меня и тапочек-то нет достойных! Иди прямо в обуви, лапулька, присаживайся...
      Кларисса и в гостиной раскрыла рот.
      - Ой, а почему такие дорогие вещи - и валяются?
      Перепуг пошёл Анастасии в пользу, мигом нашлась подходящая версия:
      - Дело в том, что скоро у меня в квартире туристическая фирма поселится, как я и говорила, прямо сюда переезжает, поэтому я вся в перестановках, очумела уже, сразу не сообразишь, что куда!
      Анастасия бросилась развешивать по стенам постеры, подаренные Вероникой.
      - Да что вы! Это и правда та самая фирма, которая знакомит с иностранцами?!
      - Натюрлих!
      
      
       Глава 9
      
      Анастасия и Кларисса уселись в креслах друг против друга. Ученица взяла с журнального столика толстенную рекламу Средиземноморья.
      - Как здорово вы всё решили, теперь у вас всё будет "в одном флаконе", теперь вам на работу с утра спешить не надо! Поздравляю!
      - Моя турфирма много лет находилась в самом чудном месте, в центре города, но в ужасном, просто кошмарном сыром подвале. Вот я и решила перебазировать её сюда!
      - Ур-р-ра!!!
      Опомнившись, Кларисса прикрыла рот рукой.
      - Ой, ваш папа, наверное, уже спит, а я тут разоралась...
      - Не волнуйся, ему от этих звуков только веселее, тем более что у него неважно со слухом...
      - Ну да!
      - Если честно, немного музыки ему не помешает...
      Анастасия неохотно встала с кресла, направилась к спальне химика, крикнула в закрытую дверь:
      - Папочка, мы тебе не мешаем? Может быть, чего-нибудь принести?
      Покойник не ответил. Можно было и не напрягаться, ибо "папочка" давно находился в гостиной, следил за вдовой и её подружкой. Безжизненное тело лежало в спальне, а душа в форме фантома унеслась в гостиную. Покойники не дурачки полюбопытствовать.
      Подруги ничего такого не почувствовали, им было весело, а если бы вдруг отвлеклись от веселья и немного помолчали, то в одном из углов заметили бы дымную "таблетку" диаметром с одноимённую дамскую шляпку. Это и был любопытный фантом препода. Волнистая субстанция, похожая на сгусток сигаретного дыма, перемещалась от стены к стене, ловко огибая препятствия. Материальные объекты ей почему-то мешали. Или просто были неприятны. В остальном "таблетка" ничем себя не проявляла.
      Зато проявляла себя мать Клариссы. На тот момент она сидела в кухне за чисто вытертым столом и набирала номер на телефоне. Лицо её было свирепо, отчего чистота на кухне отдавала крайней непримиримостью.
      Кларисса глянула на дисплей мобильника, поморщилась.
      - Да, мам, слушаю тебя!
      - Ты где там шляешься? Давай по-быстрому домой!
      - Мам, я занимаюсь, не мешай нам!
      - А музыка при чём?
      - Под музыку материал лучше усваивается...
      - Говоришь, ты дома у преподавательницы? Ану, дай ей трубку!
      - Обойдёшься!
      Анастасия, конечно же, догадывалась, кто звонит, но вежливо спросила:
      - Кто там?
      - Мать моя! Требует, чтобы я вам дала трубку!
      - Не вижу проблем! Давай сюда!..
      Поцеловав Клариссу в лобик она вальяжно взяла аппарат:
      - Алло! Да, это я! Ваша дочь говорит правду!..
      После разговора Анастасия плюхнулась в своё кресло.
      - Извини, что я так недушевно говорила с твоей мамой.
      - Это я должна извиняться за неё!
      - Мне жалко эту женщину, растит детей одна, без мужчины... На что вы живёте? Денег-то хоть хватает?
      - За отца большая пенсия приходит. Полковник МЧС-ник был. Плюс мама уборщицей в офисах подрабатывает, сразу в трёх...
      Кларисса снова спохватилась: вдруг намёк на её низкое происхождение оттолкнёт Анастасию?!
      Но Анастасия только рада была, что вверенная ей малышка почти безродная - меньше строптивости будет проявлять, "если что". Она с удвоенной энергией принялась жалеть маму-уборщицу:
      - Тяжёлая у неё жизнь, безрадостная! А мы с ней так грубо поговорили!
      - Ничего, пусть знает! Музыка ей, видишь ли, мешает! Ой, а вашему отцу такая громкая музыка не мешает? Может, сделать потише?
      - Что ты! Он, наоборот, обычно просит делать погромче... Он почти глухой, практически уже ничего не слышит...
      - Так, может, вы ему дверь зря закрыли? Давайте откроем!
      - Точно!
      Анастасия снова вскочила с кресла, понеслась к двери, за которой вот уже три часа не было ни одного живого человека.
      - Папочка, извини, я не подумала, закрыла дверь. Тебе, наверное, не слышно? Может, открыть?...
      Покойник снова не ответил. Только волнистая прозрачная таблетка-фантом дрогнула на камине, но её никто не заметил - в помещении было накурено.
      - Спит уже, наверное. Всё, что ни делается, к лучшему. Зачем лишний раз открывать дверь, за которой лежит тяжелобольной? Кстати, тебя запахи лекарств и... прочего... могут шокировать. Я-то уже привыкла за столько лет!
      - Что вы, я сейчас ничего не чувствую, кроме запаха ваших божественных духов...
      Анастасия подошла к ней, положила руку на плечо, заглянула в глазки.
      - Я тебе нравлюсь?
      - О-о-оч-чень...
      - Тогда нам надо срочно перейти на "ты"... Вставай, деточка, бери свой бокальчик...
      
      После брудершафта Анастасия набросилась на ученицу со всей страстью, дружеский ритуал достиг апогея. Анастасия впервые в жизни была счастлива по-настоящему!
      - деточка, ты с кем-нибудь пила на брудершафт?
      - Пока нет!
      - Так значит, я первая удостаиваюсь такой чести?
      - Ну, уж и чести!
      - Ты не поверишь, но я, кажется, влюбилась...
      - В меня?
      - Тебя это пугает?!
      - Нет, просто немного странно. Но это пройдёт. Я ведь уже давно разочаровалась в мужчинах!
      - В твоём-то возрасте?!
      - Мне уже двадцать два!
      - Ни один мужчина не полюбит тебя так, как я...
      За такие речи стоило бы наказать, но душа химика не спешила с местью. Она знала доподлинно, по информации с того света, какие испытания лягут на плечи подружек буквально в ближайшее время.
      Анастасия вдруг состроила заботливую мину.
      - Нет, пойду-ка, всё-таки, проверю как там папа...
      Из двери через минуту донеслось приглушенное "Окочурился!"
      К счастью, Кларисса ничего такого не услышала, благодаря музыке...
      
      
       Глава 10
      
      Похоронная процессия приблизилась к свежей яме. Гроб с телом химика поставили на краю. Плакальщик-конферансье достал бумажку с текстом, приготовился читать навзрыд.
      Анастасия наклонилась к уху Клариссы.
      - Стой, не двигайся, я сейчас...
      - Ой! Куда же вы?! То есть, куда... "ты"...
      Та, которой Кларисса до сих пор неумело "тыкала", пробивалась сквозь толпу. Как танк. Все смотрели на неё с недоумением, особенно плакальщик. Клиентка шла прямо на него.
      - Я вас умоляю, только ничего не перепутайте!
      - С какой стати я буду путать? У меня вот тут всё чётко написано!
      Он потряс бумажкой с текстом перед носом у Анастасии.
      - Да-да, знаю, я с текстом знакома, сама писала...
      - Тогда какие проблемы?
      - Проблема в том, что мой папа был настолько молод душой, и с виду был моложав, так что многие считали его моим мужем... Вы меня понимаете?!
      - Понимаю! Не волнуйтесь, будет прочитано в точности так, как вы написали... Написано "папа", значит и прочитаю "папа"... Что вы в самом деле?! Идите-ка лучше на место!
      - Сейчас, уже иду, только...
      - Ну, что ещё?!.
      - Не вполне осведомлённые, неинформированные люди будут пытаться вас поправить...
      - Меня?! Пусть только попробуют! За двадцать лет меня ещё никто ни разу не поправил и не перебил! По крайней мере, без последствий для себя!..
      
      Анастасия стала пробивать себе дорогу сквозь толпу назад, к Клариссе, а плакальщик-конферансье принялся с надрывом читать надгробную речь по бумажке:
      - Господа! Наша жизнь полна жестокости, непонимания, грубости и несправедливости, но, прошу вас...
      Плакальщик сделал трагическую паузу.
      - Прошу вас, хотя бы в этот скорбный день быть предельно чуткими друг к другу...
      Снова сделав паузу, он вопросительно глянул на Анастасию. Та одобрительно кивнула, поцеловала Клариссу в щёку. Девушка заулыбалась и поделилилась впечатлением:
      - А ничего голосина у тамады - почти что оперный!
      - Должна же я папу проводить в последний путь как следует, достойно!..
      Конферансье снова умолк, бросил укоризненный взгляд в их сторону. Анастасия с Клариссой перестали шептаться, уставились на говорящего. Тот продолжал:
      - Все мы знаем, что усопший был прекрасным человеком, добрым мужем своей покойной жены...
      Все дружно повернулись и перепугано уставились на всё ещё живую Анастасию, держащую в объятиях какую-то девицу.
      - Он был также прекрасным отцом своей ныне здравствующей дочери...
      Кто-то шикнул в сторону конферансье, но пожалел об этом. Плакальщик, уже в который раз, обдал процессию испепеляющим взглядом.
      - На работе он буквально горел... Отдавался науке, не щадя ни сил, ни здоровья...
      Лаборантки захихикали, кое-кто поморщился, а кое-кто открыто выразил презрение словами. Анастасия крепче обняла Клариссу.
      - Пойдём отсюда, мне слишком тяжело всё это слушать...
      - А вас не хватятся?
      - Ой, не смеши меня! Кто хватится бесталанной дочери великого человека! Они сейчас все только и думают, как бы его научное наследие поделить, как бы титулов себе нахапать. Им сейчас не до меня, уверяю тебя!..
      Подруги, осторожно пятясь, покинули толпу. У выхода с кладбища они сильно ускорили шаг. Кларисса отважилась задать давно мучивший её вопрос:
      - А что вы... то есть, "ты"... Что ты говорила тамаде, если не секрет?
      - Я попросила этого... дискжокея... читать повыразительней, погромче, чтобы, часом, не схалтурил, чтобы речь не скомкал... Деньги ведь немалые заплачены!..
      
      Перед воротами кладбища, у самой стоянки такси, пенсионерки продавали цветы. Их тоже удивил уход странной парочки.
      - Чё-то они рано... эти две...
      - Кто?
      - Да вот эти две дамы... Убегают... Поплохело, что ли?
      - Конечно, поплохело, а что на кладбище может быть хорошего?
      Анастасия и Кларисса на стоянке перевели дух. Вдова продолжила театр:
      - Уф-ф-ф, я думала - в обморок хлопнусь, пойду в могилу следом за папой!
      Кларисса вдруг вспомнила об одной из вечных ценностей, общечеловеческих:
      - Ой! А поминки как же?
      - Поминки решено устроить в дорогом ресторане, но я в этой оргии, в этой клоунаде участвовать не буду... Дома помяну, с тобой напару... Не люблю фальши и неискренних речей, к тому же, пьяных...
      - То есть, искать они тебя точно не будут? Странно, всё-таки... Когда мой папа умер, все его сослуживцы, а также их жёны, меня постоянно искали, пытались утешить...
      - Ой, да кому я нужна? Эти люди - особая общность! Их кроме карьеры ничегошеньки не интересует! Сейчас начнут речи читать наперебой, друг перед дружкой выпендриваться, показывать, кто лучший претендент на заведование папиной лабораторией...
      Когда беглянки укатили на такси, пенсионерки продолжили судачить.
      - Нас на расстрел водили - мы и то держались...
      - Ты про войну?
      - Ну да!
      - А сколько ж тебе лет было тогда?
      - Да меня-то самой на свете не было... Мать рассказывала...
      
      Другая мать, многодетная, в тот момент усаживала троих оболтусов за стол на кухне, то и дело поглядывая в окно.
      - Ну, вот где она шляется, а?
      Подростки начали наперебой комментировать:
      - Опять на курсах языка!
      - Да врёт она всё!
      - Почему это - "врёт"?
      - Больше двух месяцев занимается, а чурка чуркой!
      - Почему "чурка чуркой"? Ты же не слышал, как она говорит! Она же дома не показывается!
      - По телефону слышал! Попросил что-нибудь сказать, так она та-а-ак сказанула, с такии-и-им ужасным русским акцентом! Короче, результата никакого!
      - А ты сильно разбираешься, да?
      - Когда я заграницу соберусь, к тому времени буду без акцента говорить!
      Мать оторвалась от окна.
      - О! "Без акцента"! Ещё один! Вырастила на свою голову! Только и думают, что про заграницу! А чтобы матери помочь - так ни фига!..
      Самый старший из младших братишек Клариссы встал из-за стола и пошёл прочь из кухни. Мать возмутитлась.
      - Назад!!! Снять наушники и - марш за стол!!! Кому суп варила, полдня у плиты корячилась?!
      Махнув рукой вслед ушедшему, мать снова уставилась в окно - в надежде увидеть блудную дочь. Но всё было напрасно...
      
      
       Глава 11
      
      Такси, в котором целовались Кларисса и Анастасия, мчалось по загородной местности. Они сидели "рука в руке". Таксисту всё это было видно - от его зеркальца не спрячешься!
      Анастасия между поцелуями координировала планы:
      - Сейчас поедешь ко мне, передохнёшь, а потом немножко позанимаемся...
      Таксист ехидно вклинился:
      - Заниматься, небось, йогой будете? Я смотрю, фигурки у вас йоговые! Просто ёшкин кот!
      - Не ваше дело, понятно?
      - Поня-я-ятно...
      - Мы, между прочим, английским языком занимаемся...
      - А я что, разве против языка? Языком такое можно совершить... Многие такое языком выделывают!..
      
      Постепенно пейзаж за окном сменился на городской.
      - Нас по этому адресу, пожалуйста...
      По указанному Анастасией адресу очередная домработница, уже неизвестно какая по счёту, приводила в порядок квартиру. Анастасия возмутилась, увидев её в гостиной, которую она считала свободной от всякого человеческого присутствия.
      - Извините, как вас там...
      - Неважно!
      - Прошу прощения, госпожа "Неважно", но я думала, что вас уже здесь нет...
      - Так совсем недавно ж на кладбище поехали, вот я и подумала, что не скоро ещё вернётесь...
      - Знаете ли, милочка, мы с вами в разных деревнях воспитывались...
      - Да уж! Ладно, ухожу, раз вам приспичило!
      Но Анастасия её остановила.
      - Погодите! Я должна всё проверить, раз вы всё равно ещё не ушли... Боже! Что я вижу?! Мы же договаривались, что вы выбросите весь этот хлам! Я на завтра ремонтёров вызвала!
      - Какой ремонт? Ещё ж сорок дней не прошло!
      Анастасия смерила её таким взглядом, что бедолага смылась, хлопнув дверью в прихожей - как и все её предшественницы.
      После этого подруженьки вздохнули с невероятным облегчением. Кларисса повалилась в кресло, а Анастасия бросилась за ней ухаживать, помчалась к камину за бокалами и бутылкой. Прикорнувшему там фантому пришлось подвинуться. Кстати, с новой точки ему было лучше видно. Душа химика запала на Клариссу, а та во всю кокетничала, забыв о предстоящих поминках. Подружки обе забыли о таком нужном мероприятии.
      - Ой, ты надо мной трясёшься, словно мама!
      - Умоляю, сравнивай меня с кем угодно, только с не мамой!
      Они стали целоваться, на этот раз ещё более по-взрослому. Потом начали пить - и на брудершафт, и просто по-домашнему. Не как в презренных дорогущих ресторанах!
      Потом Анастасия завела свою дежурную волынку:
      - Сейчас позвоню чикагской подруге. Они с мужем эмигрировали, и у них там тоже своё брачное бюро. Кстати, в Америке сейчас утро, часиков десять...
      - А как зовут ваших друзей?
      - Анна и Леонид. Аня и Лёня Зайцевы...
      
      Анна с Леонидом, ничего не зная о грандиозных планах насчёт них, по-семейному лежали на двуспальном ложе. Кстати, семья их давно была символическая, но это детали. просто их домик был небольшой и дополнительную спальню устраивать было негде. Супруги ещё не успели проснуться, как зазвонил телефон. Трубку взяла Анна.
      - Алло?
      - Ты уже не спишь, дорогая? - спросил бодрый голос Анастасии.
      - Да как тебе сказать...
      Леонид открыл глаза, привстал на локте.
      - Кого там черти разбирают?!
      Анна прикрыла трубку рукой.
      - Настя, дорогая, как похороны - всё в порядке?
      - С похоронами всё в порядке, я сейчас по другому поводу. Не могла бы ты пристроить в Чикаго одного хорошего человечка? Тут девочка неплохая есть, очень хорошая девочка, супер! Скажи Леониду, чтобы подыскал ей жениха постарше - для гарантии. Лет этак девяносто, а лучше - сто! Чтобы уж наверняка...
      Леонид, выслушав всю эту ахинею, таки сказал своё мнение:
      -Хм! "Неплохая девочка", а жениха лет за сто подавай!..
      
      Как не сопротивлялся Лёнечка, а пришлось ему покориться - он обычно слушался жену, многолетняя привычка. Уже через месяц к ним прибыла девочка. Действительно хорошая. Даже Лёнечке понравилась. Даже очень. Он бы даже, впервые в жизни, Анну на неё променял, но не та ситуация складывалась, однако...
      А для Анастасии ситуация складывалась отлично. Выпроводив Клариссу в Америку она стала распродавать имущество. Ей повезло, цены давали хорошие. Особенно хороший куш отхватила за таблетки, хотя честно призналась, что они "перемешаны". Для кое-кого, кто давно покупал это зелье у химика, слово "перемешаны" ничего не значило, они умели и перемешанное с толком употребить. В отличие от Анастасии. Вдове бы взять, да подсуетиться, спросить, как они это делают, ведь несколько штучек (буквально несколько!) она оставила себе. А она поленилась. Честно говоря, ей было не до этого - надо было выезд оформлять и всё такое прочее (по солидным связям "папы" и его друзей-полковников, имевших также связи в Посольстве США). А потом и вовсе стало не до таблеток: позвонила Анна из Чикаго и сообщила, что... Кларисса пропала!..
      
      
       Глава 12
      
      Минул месяц. За месяцем другой. О Клариссе было мало что известно. Аня с Лёней твердили одно: пошла поздно вечером в близлежащий парк гулять, хотя её предупреждали о таящихся опасностях, и... пропала!
      Анастасия сначала с горя запила, но потом, когда распечатался третий месяц, решила встряхнуться и начать поиски. Вспомнила, сколько у неё денег накопилось. Не пропивать же все! Подумала-подумала, и... стала обзванивать детективные агентства. Одно из них, самое симпатичное на её взгляд, называлось "Миссия Клео". По крайней мере, голос в трубке был приятный. Женский.
      Как-то утром, когда каминные часы показывали семь тридцать, Анастасия вошла в гостиную. Беспомощно озирнувшись, она внимательно присмотрелась к гармыдеру вокруг себя, будто и впрямь собралась наводить порядок. Потом махнула рукой, зевнула. На стенах, помимо туристических постеров, красовались и её собственные рекламные материалы, а именно: шикарные календари брачного бюро "Надежда Эсмеральды". Бюро таки было основано - в память об исчезнувшей подруге.
      - Гос-с-споди... Не знаешь, за что хвататься... Выпить что ли снова?... Голова трещит... А вот и посудина! О! Вроде, чистый ещё...
      Дунув в фужер "для гигиены", она налила себе виски, выпила за своё здоровье. Из прихожей донёсся звонок. Послышались женские голоса. В гостиную вошла очередная, "стопятидесятая", домработница. Не могла без домработниц Анастасия, хоть ты ей что!
      - Анастасия Петровна, тут к вам клиентка пришла. Я им всем талдычу, чтобы так рано не приходили, да всё без толку, как об стенку горохом!
      - Впускайте! В этом мире всё без толку... Вот и любовь свою угробила, не уберегла... Главную любовь своей жизни! А ведь хотела как лучше...
      Она пустила слезу. Затем достала из-за пазухи фотографию Клариссы и стала беседовать непосредственно с ней.
      - Ты не должна была слушаться меня, дуру, не должна была никуда лететь... Ты ведь всегда была умней меня, девочка моя, зачем послушалась? Это я всё придумала, на твою погибель!.. Кларисса, в том, что ты исчезла и, может быть, погибла, виновата только я... Никогда себе этого не прощу! Никогда!.. Я бы руки на себя наложила, но тогда ты останешься неотомщённой...
      В дверях гостиной появилась красивая клиентка, весьма ухоженная дама лет тридцати.
      - Можно?
      - Конечно можно, раз уж хватило смелости прийти в такую рань! Расслабься, деточка, присядь, полистай журнальчики, выбери себе своё большое женское счастье... с каким-нибудь крокодилом...
      Клиентка присела, стала листать альбом. Анастасия вздохнула.
      - Устала я... Замоталась... Если честно, мне сейчас уже не до этого... Лавочка закрывается!
      - Надолго?
      - Навеки!
      Анастасия схватилась за висок, поморщилась.
      - Сколько раз зарекалась с утра не принимать, но силы воли не хватает... мне её никогда не хватало... Но если бы только её... Моя главная беда - отсутствие ума!
      Клиентка устала выслушивать плач и направила разговор в деловое русло.
      - Ты, я смотрю, переезжаешь...
      - А что мне ещё остаётся? Всё кончено! Жизнь моя прошла! Осталась одна месть! Месть!!!
      - Не поняла...
      - И не поймёшь, это касается только меня и моей любви... Я потеряла любовь всей моей жизни!
      Клиентку это мало тронуло.
      - А можно я этот альбомчик на пару дней возьму?
      - Да забирай хоть все! Подчистую! Кстати, там и адреса есть... В случае чего, если не вернусь, своё бюро на базе моего откроешь!
      - Ой, правда?!
      - Я уезжаю в Америку, у меня там лучшая подруга пропала без вести...
      - А почему бюро называется "Надежда Эсмеральды"?
      - Гос-с-споди! Ну, что же тут такого непонятного? Она ведь с кем общалась-то, бедняга, Эсмеральда-то?
      - С Квазимодо...
      - То-то! А я когда-то поклялась себе спасать наших приличных женщин, наших самых красивых в мире женщин от наших отечественных Квазимод...
      
      Анастасия развлекала последнюю клиентку часа два, постепенно входя в раж - то была её лебединая песня на сводническо-брачном поприще. А Клёпа с Вадимом тем временем ждали её звонка и чаёвничали - каждый за своим рабочим столом. Настроение было праздничное: напророченное Тимофеем американское дело вот-вот готово было начаться!
      - Слушай, Вадик, а ты, часом, не спросил у Тимофея, мальчик это будет или девочка?
      - Ты о ком?
      - О трупике!
      - К чему такая точность? Ты что - грудью его кормить собираешься?!
      Оба расхохотались. До вчерашнего звонка Анастасии им тоже было весело, но не в такой степени, конечно. Они просто-напросто собирались съездить в Египет по путёвке, отпраздновать медовый месяц - только и всего. Но теперь поездку, уже в который раз пришлось отложить.
      Наконец-то звонок в их конторе прозвучал! Клиентка сообщала, что едет к ним!
      А ещё минут через двадцать Анастасия, одетая во всё самое модное и самое дорогое, стояла на краю тротуара. К ней подъехала машина, остановилась.
      - В центр подбросите?
      - Сколько денег?
      - А сколько стоит?
      - А сколь не жалко?
      Анастасия поморщилась.
      - Сейчас мне жалко только времени! Всё остальное - тлен...
      Таксист обрадовался:
      - Тогда тем более поехали! По дороге всё и расскажете, про тлен и прочее...
      Машина двигалась по широким проспектам, затем свернула в улочки поуже. Анастасия, сидя рядом с водителем, наводила марафет, доставала то одну помаду, то другую. Водитель врубил радио. Анастасия снова поморщилась, но ничего не сказала, только вздохнула.
      Водителю сделалось любопытно.
      - Что, не подходит музыка?
      - Да как вам сказать...
      - Хотите - классику поставлю?
      - Ставьте. Только сделайте потише, если можно...
      - Желание клиента - закон!
      Водитель поставил кассету Моцарта, адажио, сделал звук потише.
      - Теперь довольны?
      Анастасия кивнула, достала носовой платок, пустила дежурную слезу. Она пускала слёзы непрерывно с того момента, когда пришло сообщение о том, что Клариссу она, похоже, больше не увидит. Водитель снова полюбопытствовал:
      - Случилось что-нибудь?
      - Да как вам сказать... По сегодняшним меркам - нет, ничего не случилось, вернее, со мной лично ничего не случилось...
      - А с кем, если не секрет?
      - Моя подруга попала в беду...
      - А вы изо всех сил пытаетесь ей помочь? Делаете всё от вас зависящее, да?
      - Делаю всё, но пока безуспешно...
      - По сегодняшним меркам это подвиг...
      - Да, сейчас все думают исключительно о себе...
      - Ну, тогда вы просто молодец! И как же вы собираетесь её вытаскивать из беды? Может быть, вам тоже нужна... дружеская помощь?
      Водитель был не прочь помочь абсолютно во всех смыслах.
      - Вряд ли вы чем-нибудь поможете. По некоторым данным, моей лучшей подруги уже нет в живых... Мне помогут, разве что, здесь... Если смогут, конечно...
      Анастасия показала водителю рекламу конторы Клёпы и Вадима.
      - "Бюро детективного расследования "Миссия Клео"... Нифига себе! И у нас, значит, уже такое есть? Прям как на Западе!
      - Давно есть! Просто вы не сталкивались ещё, к вашему большому счастью...
      - Почему же не сталкивался? По ящику регулярно смотрю "Кулагин и партнёры", а жена, так та вообще бредит Донцовой... И все её подружки поголовно! Но чтобы в реальной жизни - и детективное бюро! М-да...
      - Я бы тоже никогда с этим не столкнулась, если бы не смерть подруги...
      - Так она в натуре умерла, или это ещё не точно?
      Анастасия не ответила. Она была убита горем.
      - Ладно, где вас высадить?
      
      
       Глава 13
      
      Через пять минут Анастасия шла по плохо освещённому коридору, приглядываясь к табличкам. У офиса "Миссия Клео" она постучала. Дверь открыл Вадим.
      - Я вчера и сегодня утром беседовала с кем-то из ваших по телефону, с каким-то женским голосом...
      - Ой! Это же моя начальница! Она вам отвечала!
      Гостья подала руку в ажурной перчатке. Вадим поцеловал эту руку, но его галантность оценили по-особому, не так, как он ожидал: Анастасия брезгливо поморщилась и отдёрнула руку.
      - Извините! - сказал он смущённо. - Сейчас доложу о вас моей любимой директрисе! А вы - присаживайтесь, присаживайтесь...
      Вадим усадил клиентку в кресло, а сам помчался в офис-спальню, плотно прикрыв за собой дверь. Клёпа как раз лихорадочно складывала кушетку, запихивала в неё постель.
      - Кто пришёл?
      - Клиентка...
      - Надо же! Всё-таки примчалась! В такую рань. Я, честно говоря, была уверена, что кто-то с нами шутит!
      - Ты сама виновата, разрешаешь клиентам шляться сюда круглосуточно!
      - В принципе, это не такое уж и преступление, ведь у нас с тобой детективное агентство! Мы же теперь всё равно что отделение милиции, только частное...
      - Ну, ты и сравнила!
      - Мне Тимофей не велел упускать ни одного клиента, а у клиентов и ночью проблемы бывают!..
      
      Клёпа и Вадим вышли в приёмную. Анастасия вскочила, бросилась к Клёпе, схватила её за руки, нежно заглянула в глаза. Перепуганная Клёпа отстранилась. Анастасия продолжала широко улыбаться, временно забыв о трауре.
      - Ой, я, наверное, вас смутила! Но я не смогла сдержать себя! Вы так похожи на Царицу Клеопатру!
      Вадим мурлыкнул по-кошачьи:
      - Она же её родственница!
      Анастасия не удостоила взглядом наглого "подчинённого". Она была увлечена "начальницей".
      - Наша беседа состоится здесь или...
      Клёпа отогнала подальше своё смущение, что, кстати, было не так легко.
      - Лучше здесь, так как в офисе ещё не делалась уборка. Уборщица ненадолго отлучилась... Отпросилась...
      Вадим поддакнул:
      - Наша крутая уборщица, она же генеральша-мажордом, скоро придёт и всё закончит!
      - Боже! Какие условности! Видели бы вы, что у меня сейчас творится! Все они "крутые", эти уборщицы. И наглые! Знаем мы этих генеральш!
      Клёпа едва сдерживала смех.
      - Нет, всё-таки, давайте пока здесь начнём, надеюсь, дело ваше не очень запутанное...
      - Ошибаетесь! Если вы за него возьмётесь, это дело может показаться вам длиною в жизнь, или, как минимум, в полжизни!
      Клёпа и Анастасия уселись, а Вадим заторопился.
      - Ой! Мне же надо бежать на задание! Заговорился я тут с вами... А там труп в холодильнике лежит... в ментовке... неразмороженный... Его детально обследовать надо! На меня вся надежда! Клео, Царица вы наша, я вам позвоню, доложу ситуацию...
      Он выбежал в коридор. Анастасия заёрзала.
      - Я смотрю, работа у вас кипит...
      - Конечно! Сейчас у всех столько проблем, очень часто неразрешимых... У нас очень много клиентов, и у всех у них - неразрешимые проблемы!
      - У меня как раз именно такая проблема...
      Клиентка достала платок.
      - Какая же?
      - Не знаю, захотите ли вы ввязываться в эту историю... Как я уже говорила, вам придётся вылететь в Америку...
      - Я ещё ни разу не была в Америке!
      - Вот и побываете, причём, совершенно бесплатно!
      - Уау!!!
      
      Труп в американском парке действительно готов был материализоваться. Но слишком сильно радоваться Клёпа не решалась. Вдруг клиентка врёт? Вид у неё не очень-то адекватный.
      В этот момент к двери тихонько подошёл Вадим. Он просто отлучался в туалет.
      Анастасия излучала счастье.
      - Так я могу надеяться?
      - Я сделаю всё, что в моих силах... Единственное, что нехорошо - не хочется супруга надолго оставлять.
      - Думаю, ваш муж только помешает следствию. Мужчины так бездарно путаются под ногами...
      Беседа Клёпы с клиенткой проходила почти шёпотом, но у Вадима был собачий слух.
      - Не помню, чтоб я когда-то мешал следствию...
      Анастасия встрепенулась.
      - Простите, Вадим, вы ведь сначала представились простым сотрудником, вот я и заимела против вас предубеждения...
      - От которых теперь трудно избавиться, да?
      - В некотором смысле. Одно дело - просто сотрудник, другое - просто муж, а чтобы и муж, и помощник в работе, и единомышленник, чтобы всё гармонично сочеталось - такое встречается крайне редко... Думаю, в данном конкретном случае будет лучше, если Клеопатра поедет на место преступления одна.
      Клёпа вдруг кое-что вспомнила.
      - Погодите! А моя виза?! Когда же будете визу мне делать, если вы прямо завтра улетаете?
      - У меня хорошие друзья в посольстве!
      - В посольстве... Штатов?!
      - Ну да, через бывшего мужа, учёные связи! Я вам позвоню и сообщу, куда идти и к кому обращаться, дам все необходимые телефоны. Учтите, отказ уже не принимается! Готовьтесь к интересному вояжу! Может, там и жизнь ваша сложится... более удачно, чем здесь!
      Она снова бросила презрительный взгляд на Вадима. Тот в ужасе застыл с открытым ртом...
      
      
       Глава 14
      
      Лишь только гостья покинула офис, Вадим смерил Клёпу таким же взглядом, каким его смерила Анастасия.
      - Ну и змея-я-я...
      - Кто? Я?!
      - Да при чём тут ты! Хотя ты тоже можешь ею стать, пообщайся ты с ней ещё хоть немного...
      - Она тебе стр-р-рашно не нравится, я вижу, а ведь кое в чём она права!
      - Самое противное, что Я ей не понравился! Я!!! Я!!!
      Клёпа хмыкнула.
      - Ну, и что тут такого особенного? Ну, не понравился ты даме, ну! Делов куча!
      - А то, что это - противоестественно! Она, часом, не лесбиянка?
      - Какая проницательность!
      - У меня нюх на сексуальных извращенцев! Ты, надеюсь, не забыла, что я лучший детектив на свете?
      Из коридора раздался голос детектива Тимофея.
      - После меня, мерзавец!!! После меня! Лучший детектив на свете - Тимофей Бессонов!
      Клёпа с Вадим переглянулись, дружно прыснули и побежали прятаться офис-спальню.
      Тимофею этот вариант не понравился.
      - Не надо так быстро ретироваться! Кто помогать-то будет?
      Вслед за детективом Тимофеем из коридора в приёмную "Миссии Клео" ввалилась картина местного художника с изображением египетских пирамид, несомая художником лично.
      Тимофей расплатился с автором шедевра, отправил его восвояси, примостил картину в углу и стал терзать беглецов истеричными криками:
      - Интересненько, чем это вы тут без меня занимались, пока меня не было, а?! Захожу, а они сразу приумолкли! Вроде я замахнулся их личные секреты! Запомните, с недавних пор все секреты у нас общие, или я возьму и уйду... в супермаркет за пойлом...
      Он вдруг энергично зашевелил ноздрями.
      - Духи-то какие интересные! Я прав, коллеги? Не пойму, с афродизиаками, что ли? Или нет, с феромонами! Кстати, я с носительницей этих феромонов столкнулся в коридоре, а она на меня - ноль эмоций.
      Вадим обрадовался родственной душе.
      - Тимофей, ты не поверишь! Она и на меня ноль эмоций! А это уже - состав преступления! Представь: они тут Царицей шушукались, как две любовницы, а на меня рычали...
      - Да? Настало время Царицу допросить!..
      Клёпа кивнула с видом капитулянтки.
      - Мне по-любому надо с вами посоветоваться. Она тут мне такого наплела, что я даже не знаю, как реагировать, а не то, что с какого конца начинать!
      Клёпа поведала коллегам всё: и про отношения Анастасии с покойным мужем, и про её новое увлечение женщинами, и про подружек, Анну и Веронику, мало чем отличавшихся в этом плане от истицы. Что самое невероятное, была раскрыта и тайна таблеток, как основного источника финансов Анастасии. У вдовы не было другого выхода: без этих сведений Клёпа "не соглашалась ничего предпринимать" (школа Тимофея).
      Вадим похвалил способную ученицу:
      - Ловко ты её расколола, как самый профессинальный адвокат! А она, часом, не описала во всех деталях технологию производства данных ядов?
      - Нет, она с ней не знакома, я спрашивала. Знает только, что они изготовляются в два этапа, и что за каждый из этапов несёт ответственность совершенно отдельная группа людей...
      
      Так вот почему химик не допускал в коллектив толстушек худеньких студенточек - чтоб не обменялись опасным опытом!
      - Ну, раз ты успела её так раскрутить, пока я крутился у туалета и обиженно курил, то и выклянчить для нас с Тимошей ещё две визы и два билета в два конца - для тебя раз плюнуть! - обрадовался Вадим. - Скажи, что к твои мозгам обязательно нужна добавка, иначе ничего не выйдет!
      - Хорошо, попробую, - покорно ответила Клёпа.
      Анастасии на их мнение было пока начхать, она о нём пока не знала, она пока что мчалась за своим собственным авиабилетом.
      - Мне один билет до Чикаго!
      Кассирша выдала ей билет и сдачу.
      - Удивительно, как повезло вам! Обычно в это время билеты на Чикаго - днём с огнём! Как раз вчера вечером кто-то сдал этот билет!
      - Хм! Не вижу ничего удивительного! Мне сам Господь помогает!
      - А-а-а... Ну, тогда...
      Анастасия уложила деньги, билет и документы в сумочку, затем нагнула голову к окошку и забормотала прямо в лицо кассирше, свирепо глянув на неё:
      - Речь идёт о справедливой мести!
      Кассирша ещё долго таращилась ей в след.
      - Больная, что ли?..
      
      Больная или не больная, а дом в Америке Анастасия купила сходу, да ещё какой! Прилетев в Чикаго, она бросилась не к Аньке с Лёнькой, нет. Анька с Лёнькой даже догадываться не должны были, что Анастасия где-то рядом. Она решила руководить операцией с умом, то бишь на расстоянии.
      Клёпа, как человечек нанятый, совсем другое дело, её надо было забросить как можно ближе к бывшим друзьям, с которыми после исчезновения Клариссы Анастасия побила горшки. Клёпу должны были приютить другие друзья, тоже эмигранты, Мария и Борис, а потом рекомендовать Анне с Леонидом как "хорошую девочку". Это нужно было для дела, эту версию разработали Вадим с Тимофеем, но прилетали они в Америку чуть позже, да и жить должны были подальше от Клёпы, уже в каком-то третьем месте, о котором Анастасия ещё понятия не имела - сама находилась в состоянии поиска.
      В общем, пока Анастасия обустраивалась в новом доме, пока Клёпа знакомилась с семьёй Марии и Бориса, Вадим с Тимошей паковали чемоданы. В коммуналке детектива, разумеется, ибо на время командировки детективной троицы офис "Миссия Клео" был поставлен под надёжную сигнализацию. Всё вышло как в похабном анекдоте: Тимофей ночевал в одной комнате с Вадимом, на радость соседям, давно подозревавшим пухлого холостяка в голубизне.
      Борис и Мария, а также их подростковая дочка Сара, а также старуха Ребека, Борисова тёща, должны были играть роль доброжелательных друзей Клёпы, мечтавших о её переселении в Америку. Дом Марии и Бориса и был тем прибежищем, в котором она должна была жить под видом бедной родственницы...
      
      
       Глава 15
      
      Борис и Мария были вечно заняты работой, почти что круглосуточно отсутствовали, поэтому Клёпе пришлось общаться исключительно с Сарой, их дочерью-подростком, и возрастной Ребеккой, впадавшей в младенчество чаще, чем настоящие младенцы...
      Старухе Ребекке по жизни не везло. В молодости ей приходилось много материться, чисто по работе. Будучи шефиней пищеблока на вокзале, она долго пробыла в роли грозного метрдотеля, набираясь лексики, которую на родине хранила в тайне от семьи. Мат Ребека употребляла исключительно в рабочих целях. Кто же тогда знал, что всё это ей придётся обнародовать, придя в младенческое состояние? Ребеккин лексикон позорил всю семью, а ей уже было пофиг. Простительно по возрасту. .
      - Привет, падла! - обратилась она к Клёпе, лучезарно глядя на неё.
      - Кто?! - вознегодовала сыщица.
      Сара пришла на выручку обеим.
      - Не берите в голову, у неё склероз! Лучше расскажите, как вы там в России, не повыздыхали ещё? Говорят, там жить совершенно невозможно, полный отстой!
      Слово "отстой" она слышала по каналу ОРТ.
      - А ты давно там была?
      - Меня вывезли в грудном возрасте... - почему-то грустно произнесла Сара.
      Сару мучила неизвестность. Она слышала от родителей, что попала в удачное место, что из России они очень счастливо ноги унесли, но особенного счастья не ощущала. С утра - перепалка родителей, перед тем как усесться в машину и ехать заниматься бизнесом. Потом просыпалась бабка, и ей приходилось менять пелёнки, выслушивая отборный мат. Затем вообще скукота. В школе каникулы, а дома и поговорить-то не с кем. Хорошо, что Клёпу к ним забросили, можно хоть на ней превосходство демонстрировать, хоть есть кем командовать и над кем верховодить!
      Клёпа тоже знала про Америку только понаслышке: на курсах языка им говорили про американский образ жизни. Особенно понравилось про Калифорнию, где все живут гражданским браком, не взирая на пол и возраст, поэтому молчать она не собиралась.
      - А калифорнийский образ жизни - не отстой?
      - Что ты имеешь в виду?
      - Ну, хотя бы сексуальные отклонения... Трах на пляже...
      Клёпа запнулась. Не слишком ли она с чужим ребёнком, хотя этот ребёнок был уже и так грамотным подростком.
      Сара подумала примерно то же самое: чужая тётка, живущая у них на птичьих правах развращает хозяйского ребёнка разговорами о сексе! Она хотела сразу маме с папой позвонить, но потом одумалась и решила повернуть ситуацию в свою сторону.
      - Ой, вы, наверное, опытная женщина, научите меня чему-нибудь?
      - Что ты! Меня твои родители угробят!
      "Вспомнила-таки о приличиях!!" - обрадовалась Сара и пошла наводить туман дальше.
      - Я каждый год отдыхаю в Калифорнии! Такого насмотрелась!
      - Ну вот, пусть тебя там в следующий раз кто-нибудь чему-нибудь научит...
      Беседу Сары и Клёпы прервала Ребекка:
      - Слушайте, дамы, по-моему сегодня с утра моя простыня подозрительно сухая... Странно... Может, она такая и была?
      Сара насупилась.
      - Бабка, отстань! Тут клёвый детектив намечается, а ты про свои ссаки...
      Клёпа воспользовалась новой темой.
      - Ты ведь знаешь, что Анастасия разрешила тебе участвовать в следствии? - соврала Клёпа. - Она уверяла, будто бы ты рвёшься мне помогать в детективном деле!
      - Не знаю, что-то расхотелось... - схитрила Сара. - Но если очень нужно, я устрою вам встречу с Анной!
      - А под каким предлогом мы туда заявимся?
      - Ни под каким, просто в гости забредём! Я когда-то брала у Анны уроки итальянского языка. Приду похвастаться произношением!
      - А таки есть уже чем хвастаться?
      - Нет, конечно, но я дурочкой прикинусь!
      - Ладно, тогда поехали к Анне с Леонидом!
      - Подождите, сейчас точно узнаю, ушёл ли дядя Лёнечка. Он страшно не любит гостей, особенно женщин, тёти Аниных знакомых!..
      
      Приехав в гости к Анне, Сара с Клёпой поняли: в том доме не только женщин не любили, но и вообще никого. Сара взяла все разговоры под свой контроль, боясь, что Клёпа брякнет что-нибудь не то:
      - Мама с папой решили, что дядя Лёня мог бы устроить Лизу на работу, а потом и жениха ей подыскать...
      "Ой, чуть не забыла, что я Лиза!" - в душе перекрестилась Клёпа.
      - Дядя Лёня твой - большой лентяй... И хам, к тому же... - ответила Анна.
      Она неожиданно повеселела, будто внезапно чему-то обрадовалась.
      - Хорошо, найду вам женихов! Обеим!
      Потом обратилась к Клёпе:
      - Вы надолго приехали?
      - Да как вам сказать!
      - Надолго! Надолго! - закричала Сара. - Я уговорю родителей! Мне с Лизой веселее!
      Сара осеклась. На пороге появился хмурый Лёня. Анна, видимо, ему на зло, моментально включила музыку, затеяла хровод де-труа. Потом, толкнув Сару на кушетку, стала танцевать медленный танец с Клёпой, прижимаясь с ней всеми членами. Клёпе тут же вспомнился первый вечер с Вадимом, и она, как и в тот раз, чуть было не перевозбудилась. В этой Анне явно было что-то роковое!
      Эффект был достигнут: на щеках Лёни заиграли желваки...
      
      Придя домой, Клёпа позвонила Вадику с мобильного, втайне от Сары, но та всё равно услышала мужской голос из трубки.
      - Что, уже любовничка здесь завели? Когда ж успели-то?
      - Потом расскажу. Дай сначала спокойно поговорить...
      Клёпа выложила Вадиму всё в деталях, так как он требовал рассказывать именно так. Не утаила даже танец с зажиманцами.
      Совсем недавно ревновавший Клёпу к лесбиянкам Вадик вдруг отреагировал в неожиданном стиле. Он не приревновал. Он испугался! Это было слышно по голосу.
      - Ты в опасности! - прошипел он. - Больше не ходи туда без меня! Ни под каким предлогом! Жди дальнейших указаний. Скоро приеду к Марии с Борисом!
      
      
       Глава 16
      
      Вадим примчался напару с Тимофеем. Но случилось это через пару дней, а до того Клёпа активно наслаждалась жизнью, гуляя под ручку с Сарой по американским паркам и в душе надеясь увидеть под ногами долгожданный труп. Чем скорее сбудутся Тимофеевы предсказания, тем раньше можно будет улететь домой. Америка ей слишком быстро надоела. Сколько ещё ждать? И чего? Тимофей с Вадимом давно имели какую-то версию, но ей почему-то не сообщали.
      А может, Кларисса вовсе не умерла, а просто исчезла с каким-нибудь хахалем? Глядя на её фото всё можно было подумать. Кларисса не Сара, она давно уже знала, что делать с мужчинами. А может быть, и с женщинами. Скорей всего, что так.
      Клёпе вспомнился странный танец в недавних гостях. Если Анна также страстно танцевала и с Клариссой, то Лёня мог придушить соперницу под кустом. Эх, поискать бы в том парке, куда она, якобы, пошла гулять в последний раз!
      Приехав, Вадим неожиданно сменил испуг на уверенность в том, что Клёпе необходимо в самое ближайшее время идти в гости к Анне, причём, одной, без Сары. Это было частью какого-то плана...
      
      Позвонив Анне, Клёпа узнала, что Леонид как раз-таки остаётся дома, а вот Анна срочно куда-то уходит. Пришлось снова перезванивать Вадиму. Тот сказал, что этот вариант даже лучше.
      Чего тут такого лучшего, Клёпа не понимала, но готова была идти куда угодно, лишь бы переложить всю ответственность на мужа, лишь бы вся эта бодяга поскорее кончилась. Вадим для подстраховки обещал ждать под окнами в саду, а Тимофей сидел на телефонном шухере в снятой для них с Вадимом квартире. В случае чего, он должен был полицию звать. Английский язык в ЭТОЙ степени у него имелся.
      Войдя в дом, Клёпа застала Леонида говорящим по телефону. Лицо его было радостно, он даже сделал приглашающий жест - махнул в сторону дивана, перед которым стоял низкий столик с фруктами.
      "Переигрывает!" - подумала Клёпа. "Чуть отвернёшься - сразу душить начнёт!"
      На первый взгляд Леонид, если и собирался кого-то душить, то в объятиях.
      - Уважаемая Лиза! Можете меня поздравить! Я заключил сделку века!
      Подробности сделки Клёпа выспрашивать не стала, а Леонид сразу побежал на кухню - хлопотать по-праздничному.
      Несмотря на лето, в доме было прохладно - работали кондиционеры. Клёпа почувствовала чей-то взгляд со стороны окна, глянула туда. На неё сквозь полотно закрытые рамы смотрел Вадим, приложив палец к губам. Ей сделалось спокойнее. Но вдруг позади Вадима мелькнула чья-то тень. Уже смеркалось, так что личность нападающего было трудно разглядеть. Да! На Вадима напали сзади!
      Клёпа хотела метнуться к окну, но в этот момент появился Лёня с подносом в руках.
      - Вас что-то встревожило?
      - Честно говоря, я некомфортно себя чувствую в чужих квартирах. Можно мне выйти подышать?
      Не дожидаясь разрешения, Клёпа выбежала во двор. Как ни странно, хозяин метнулся за ней, и с не меньшей прытью.
      За домом в кустах происходила драка. Вадим дрался... с Анной! Не трудно догадаться, кто победил, хотя щека Вадима была в крови.
      - Эта мадам хотела перерезать мне горло! - объявил Клёпин муж, крепко держа нападавшую за шиворот. Та уже и не пыталась сопротивляться - видно, Вадим успел применить к ней парочку известных ему болевых приёмов.
      Леонид ничуть не изменился в лице. Наоборот, сделался ещё торжественнее.
      - Ба! Дорогая, что ты тут делаешь? А я буквально только что говорил с твоим любовником и окончательно убедил его к тебе не приставать, ибо ты уже без пяти минут узница! Веришь - он согласился!
      - Узница? - удивилась Клёпа.
      Леонид стал приглашать всех в дом.
      - Пожалуйте в интерьеры, там прохладнее.
      Он искательно глянул на Вадима.
      - Сделайте мне услугу, свяжите её, вот этим!
      Леонид взял из-под куста тонкий шланг для поливки клумб, метнул в сторону только что дравшейся пары. После этого все четверо вошли "в апартаменты".
      Хозяин дома усадил Вадима с Клёпой на кушетку, а Анну пинком свалил на пол, на дорогой персидский ковёр. И не жалко ему было пачкать имущество!
      
      
       Глава 17
      
      Леонид начал долгую, проникновенную речь.
      - Друзья! Я наблюдаю за этой женщиной вот уже восемь лет, с тех пор как мы, правдами-неправдами, прорвались в Америку, на гребне далеко не первой волны эмиграции. Вы же все прекрасно знаете, что прорываться сюда было чем дальше, тем труднее, это вам не безмятежный семьдесят девятый год! Я думал, что моя жена мне будет, если не любовницей, то хотя бы верным другом, в благодарность за то, что я её вывез...
      Он сделал паузу, отхлебнул виски.
      - И кого же я здесь поимел в лице этой стервятницы?
      Клёпа с Вадимом переглянулись. Связанная Анна не шевелилась, даже закрыла глаза. Её вполне можно было принять за труп.
      - Объясните, пожалуйста, в чём дело? - попробовал вклиниться Вадим.
      - Не-е-ет, - усмехнулся Лёнечка, - придётся вам потерпеть, для объяснений ещё не настало время. Сначала я расскажу вам всю подноготную этой твари, а потом...
      Он пнул ногой лежащую на полу Анну.
      - Потом эта дрянь нам всё сама объяснит!
      Он снова хлебнул из бутылки.
      - В юности я ею страшно увлекался - из-за её оригинальной внешности! Я полюбил её за красоту, несмотря на все её извращенческие связи. Да! Моя жена лесбиянка! Но моё чувство было настолько сильно, что я вывез эту дрянь, по её настоятельным просьбам, заключил с ней фиктивный брак. В награду за свою щедрость я рассчитывал на дружбу, всего лишь на дружбу, ибо мне было так одиноко, а она... Она ответила мне чёрной неблагодарностью, решила убрать меня, убрать физически! Для этого не поленилась обзавестись грязными знакомствами. Один из её дружков, тоже эмигрант, буквально преследовал меня в последние годы, на меня было совершено несколько покушений, но я делал вид, что ничего не понимаю... Я любил её! Любил до последнего, пока она не решилась на убийство ни в чём не повинной девушки...
      - Девушку звали Кларисса? - не выдержала Клёпа, но быстро спохватилась и прикусила язык. Вадим испепелил её взглядом.
      - Не знаю, откуда вам известно это имя, эмигрантский мир тесен, могу только подтвердить: невинную жертву звали именно так... И заметьте: если бы она ненавидела её из ревности, тогда - другое дело. Но планы мерзавки были хитрее: убив Клариссу моими руками, она хотела посадить меня в тюрьму. В прошлый раз не вышло, так решила повторить эксперимент. Она просто не знает, что её сообщник давно мною куплен, куплен с потрохами!
      При этих словах Анна сильно задёргалась. Пришлось вынуть кляп у неё изо рта.
      - Ты всё равно ничего не докажешь, так же как и эти лохи!
      Она кивнула на Клёпу с Вадимом.
      - Я сразу догадалась, что эта "Лиза" или как её там, подсадная утка, поэтому решила её использовать, пусть бы подохла, туда ей и дорога!
      Она метнула особо ненавистный взгляд на Клёпу. Клёпа содрогнулась.
      - Да, дорогуша, тебя сегодня должны были прикончить, как и эту жалкую Клариссу, но вот этот недоделок помешал. И откуда он только взялся?
      Тут и Вадим уже не выдержал.
      - Я - законный супруг Клеопатры Поспеловой, директрисы детективного бюро "Миссия Клео". Её рабочий псевдоним в ходе данной операции - "Лиза". Да, она подсадная утка, но не ваша, а своя собственная. Клео - моя начальница, талантливейший детектив, мозг нашей операции!
      Леонид стоял, широко разинув рот.
      - Тьфу ты! Значит, я зря старался! Я ведь только что за большие деньги уговорил этого Славика фиктивно её убить и переправить на мою резервную квартиру, в то же самое место, где скрывается якобы убиенная Кларисса.
      Он снова пнул ногой жену.
      - Твоего дружка подговорил, дрянь, слышишь?! Зря ты дежурила под окном, зря чуть не убила "случайного свидетеля". Облажалась ты, мать!
      Он снова метнул ненавидящий взгляд на Анну. Та зарычала:
      - Ах, так она жива, эта... Кларисса?! - с ненавистью прошипела связанная. - Я, между прочим, это чувствовала! Единственное, чего я, дура, вовремя не почувствовала, так это предательства Славика!
      - А кто у нас Славик? - спросил Вадим.
      - Да так, один малолетний педик, сутенёр, - ответил за жену Леонид. - "И нашим и вашим", из породы так называемых бисексуалов. Типичный альфонс! А эта курица решила, что может вертеть нами обоими: мной по причине моей любви к ней, а им - с помощью денег. Но недоносок перешёл на мою сторону, купился на бОльший куш, который я ему смог предложить.
      - И этот куш ты у меня украл, скотина! Это теперь мои законные полмиллиона, которые ты нагло "одолжил" у Семёна Григорьича, а потом не собирался отдавать!
      - Почему не собирался? Собирался и поехал к нему на Кипр с этой целью, да только его верная жена Вероника, точно такая же тварь, как и ты, ухитрилась буквально перед моим приходом отравить его и сбросить с балкона прямо в море. Всё просчитала стерва, специально выбрала мини-гостиничку на отвесной скале! Потом она почему-то решила, что я поверю в самоубийство супруга и отдам долг ей лично. Но я не такой дурак, я сказал: "Кто мне расписку давал, от того и получить её назад желаю!" А она потом озверела, стала угрожать, что заявит на меня в полицию. В убийстве обвинить хотела! Еле ноги я унёс оттуда...
      
      Перепалка продолжалась долго - почти до утра. Самое интересное, что записывалась она на целых два диктофона: на тот, что был у Клеопатры, а также на тот, что лежал в кармане у Лёнечки. Признавательные реплики Анны теперь имелись в двух экземлярах.
      Признаваться пришлось не только Анне. Вадиму с Клёпой, вестимо, тоже пришлось признаться во всём: ху есть ху. Леонид даже немного обиделся, но потом сменил гнев на милость. Он даже согласился поехать к Анастасии, утешить её, мол, подруга нашлась. Он же не знал, что факт помолвки Леонида с Клариссой её так расстроит! Она лишний раз убедилась: гнида, она и в Африке гнида.
      Но это был не последний удар для Анастасии. Она ведь не знала ещё кое-чего: Семён Григорьевич умер не своей смертью! А когда узнала, вспомнила про таблетки. А также про похожий триллер Конан-Дойля, повествующий про "рулетку", смертельный фокус с двумя таблетками...
      
      Анастасии, конечно, не очень-то хотелось покидать Америку, ей хотелось понежиться в новой квартире, но отомстить Веронике за Семёна Григорьича и за её треклятую идею послать Клариссу к Аньке хотелось ещё больше. А тут ещё как подумаешь, что хрупкая Вероничка отравила здоровенного мужика и... сбросила с балкона! Хотя... Если он стоял с ней в обнимку у перил, а она его пять секунд назад напоила отравленным вином, то показать пальцем на что-нибудь внизу, а потом схватить а ноги и перекинуть в морские волны - задача для подростка. Как бы там ни было, а надо было Веронику наказать!
      Она съездила к подруге, выпила с ней закусила, подложила ей в шампанское таблеточку, сама точно не зная, какую: яд или противоядие. "Была не была" Она подумала: если Вероника кару заслужила, то очень скоро выйдет некролог. А не будет некролога - значит ей ещё предстоит кому-нибудь подлянку сделать, и не одну, значит, миссия у неё такая. А что ещё думать останется?..
      
      Сделав своё дело, Анастасия вылетела назад в Чикаго. В самолёте задремала. Ей почему-то пригрезился детектив Тимофей. И такой чистотой повеяло от этого полного, доброго, поистине рыцарского лица! Этот парень явно не вписывался в комбинацию из трёх. Он был четвёртым, неожиданным, в нём и заключалось счастье. Анастасия это знала почти наверняка. Прилетев в Америку, она предложила Тимофею руку и сердце. Но тот согласился исключительно на роль друга, не хотел так сразу менять свои убеждения. Анастасия сказала, что будет его ждать сколько угодно, но попросила не спешить с возвращением в Россию, ненадолго задержаться у неё в новомодной квартире. Тимофей был не прочь ещё немного походить по паркам в поисках так и не найденного трупа. Ему надо было реабилитироваться в качестве оракула. Предлог солидный!
      
      Клёпа с Вадимом отчалили восвояси. Сара неистово рыдала, она привязалась к Клёпе. У Клёпы тоже были глаза на мокром месте. В аэропорту она всё время прижимала Сару к груди. Вот бы такую же дочку завести! Клёпа ещё не знала, что до исполнения её мечты осталось всего ничего. Буквально следующее дело должно было подарить ей дочь. Но сначала надо было много пережить и один раз даже чуть не умереть...
      
      В самолёте у супругов было достаточно времени: не только на составление планов, но и чтобы обсудить минувшие приключения.
      - Как ты догадался, что Лёнечку хотели посадить? - спросила Клёпа, беря поднос с едой у стюардессы.
      - Мужская логика. В твоё отсутствие мы с Тимофеем отработали много версий, основываясь на многословных показаниях Анастасии. Эта вдова рассказала больше, чем мы рассчитывали. Стало сразу ясно: если ревность Леонида долгое время была притчей во языцех, то кто-то рано или поздно захочет на ней сыграть.
      - И поиметь с этого выгоду?
      - Как вы догадливы, Царица! Я же говорил, что вы - мозг нашей фирмы!
      
      
      История четвёртая
      МОЙ ФИНСКИЙ ПАПА
      
      
       Глава 1
      
      Бюро "Миссия Клео" существовало лишь пару месяцев, а от клиентов уже отбоя не было. Успехи детективной троицы в Америке стали известны не только в Москве и Московской области, но и на "крутой периферии" - в ново-русских особняках, удалённых от столицы территориально, но не виртуально.
      У многих новых русских были старые счёты со сбежавшими от долгов партнёрами, но на розыски им тратиться не хотелось, по крайней мере, не всем. Крупных авансов сыщикам - увы! - не давали. Отбоя не было, в основном, от клиентов-"теоретиков", желающих поговорить за жизнь и пообещать перезвонить потом, а "практики" - те не торопились делать взносы, так как у них в запасе имелись и другие телефоны детективных фирм.
      Приятным исключением явилась ново-русская вдова Анастасия, разбогатевшая за счёт секретных формул покойного мужа-химика. Она бросила почти всё своё состояние на спасение подруги, таинственно исчезнувшей в Чикаго. На такой подвиг не каждый пойдёт, особенно ради подруги.
      Кроме Анастасии у бюро "Миссия Клео" других приличных клиентов не было, даже в проекте, а зарабатывать-то надо было!
      Унылое настроение сыщиков развеяло случайное объявление в газете:
      
      ТУРИСТИЧЕСКАЯ ФИРМА
      ДЛЯ КРИМИНАЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ
      НАЙМЁТ ОПЫТНУЮ МОЛОДУЮ СЫЩИЦУ
      МОДЕЛЬНОЙ ВНЕШНОСТИ
      (ЖЕЛАТЕЛЬНО БЛОНДИНКУ!)
      
      Всем троим сделалось весело, вспомнились и другие газетные перлы, как то:
      
      ИСПОЛНЯЮ
      ПЕСНИ СОБСТВЕННОГО СОЧИНЕНИЯ.
      БЕСПЛАТНО.
      ПО ТЕЛЕФОНУ
      
      Или:
      
      ТРЕБУЕТСЯ НЯНЯ
      ДЛЯ
      ЗАМОРОЧЕННЫХ РОДИТЕЛЕЙ
      
      Клеопатра Валерьяновна Поспелова, официальный "мозг бюро", внешне сильно смахивала на модель, но не считала нужным вчитываться в глупые объявления. В этом её поддерживал супруг, он же коллега, Вадим Поспелов. Третий сотрудник бюро - детектив Тимофей Бессонов - имел мистический взгляд на газетные штучки:
      - Не надо смеяться. Это знак свыше. Ждите материализации объекта!
      Вскоре объявитель-комик и вправду материализовался. То была весьма напористая дама средних лет - директриса вышеупомянутой турфирмы. Она нашла бюро "Миссия Клео" в той же газете, мигом позвонила и примчалась, так как ей срочно надо было проверить: подходит ли кто-либо из коллектива бюро под описание "модель".
      Весь коллектив клиентке показывать никто не собирался. То было "золотое правило Тимофея Бессонова". Согласно этому правилу, клиент имел право общаться с кем-то одним из троих детективов. Другие два должны были притворяться уехавшими в опасную командировку. Эта тактика не раз себя оправдала.
      Звали клиентку Елена Суреновна. Увидев Клёпу, она довольно шмыгнула носом и моментально начала трясти деньгами, то бишь авансом, требуя звать её по-домашнему: просто Суреновной.
      
      Прибыла Суреновна из Санкт-Петербурга, где имела собственную фирму-туроператор "Аист". Фирма занималась отправкой групп в Скандинавию. По выражению самой фирмачки, все её клиенты годами посещали Финляндию, и никто из них ни разу не пожаловался на услуги. За исключением одного трагического случая. Однажды произошло событие, из-за которого турфирма приобрела дурную славу. "И вот-вот потерпит финансовый крах!" Это-то и побудило Суреновну искать хорошего детектива.
      Развеивать дурную славу "Аиста" предстояло Клёпе, причем за солидные деньги. Один только выданный аванс чего стоил!
      Сыщица-красавица должна была работать инкогнито, пуская в ход все свои чары. Каким образом и какими методами предполагалось восстанавливать доброе имя фирмы, при первом разговоре не уточнялось - все детали Клёпа должна была постепенно узнать на месте.
      Единственное требование, высказанное клиенткой прямо с порога: "модели" необходимо перекраситься в блондинку. Или, на худой конец, подобрать красивый беленький парик, "подлиннее и поестественнее".
      После отбытия клиентки восвояси Клёпа тоже засобиралась в Санкт-Петербург.
      
      Нельзя сказать, что поведение владелицы "Аиста" сильно понравилось остальным сотрудникам бюро "Миссия Клео". Особенно расстроился бдительный Тимофей:
      - Царица, может, всё-таки, откажетесь? Чует моё сердце: нелегко вам будет...
      Клёпа цыкнула на него:
      - А кому сейчас легко?
      Вадим поддержал Тимофея, не дал затюкать толстого коллегу:
      - Клёпушка, родная, эта старая фирмачка - типичный самодур. Может, и дела-то никакого нет, а ей просто хочется развлечься под Рождество таким вот неожиданным способом. Может, она вообще лесбиянка!..
      Клёпа вырубила и его:
      - На месте разберёмся. До сей поры я не заметила, чтобы она на мою грудь или на задницу глаз клала. А в остальном - у богатых свои привычки! Поеду, подработаю. Надеюсь, вы не бросите меня и будете где-то рядом?
      - Разумеется! - оскорбился Вадим.
      - Натюрлих, шефиня, только штанишки подтянем! - подхохмил Тимофей.
      Глаза толстяка оставались грустными. Оракул-экстрасенс явно чуял в новом деле какую-то тухлятину...
      
      
       Глава 2
      
       Накануне отъезда Клёпе снова приснилась Царица Клеопатра. В тот раз она была немногословна:
      - Скоро у тебя появится дитя...
      Клёпа от счастья чуть не съехала с кровати.
      - Как скоро? Через девять месяцев?!
      Она отлично знала, что раньше это невозможно. Ну, разве что ребёнок родится семимесячным.
      Царица удивила ещё больше:
      - И месяца не минет, как твоё дитя будет целовать тебя...
      Дав такое обещание, Царица удалилась.
      Проснувшись раньше обычного, Клёпа села на кровати и заморгала пока ещё не крашеными ресницами. Традиционных стрелок тоже не было, что минимизировало её сходство с великой тёзкой и покровительницей.
      Что побудило Клёпу нервничать, так это странное произношение Царицы. "Дитя" в её устах прозвучало как "дитё". Странно!
      Сыщица глянула на Вадима. Тот спал, не подозревая о грядущем чаде. О напророченном наследнике.
      Передумав будить мужа, Клёпа быстренько оделась и поехала на вокзал - за билетами. На Санкт-Петербург! Это ведь бывшая Швеция. Или Финляндия. Несмотря на приличное образование (техникум), Клёпа, всё же, путалась в историко-географических реалиях...
      
      Билеты были взяты, но на три разных поезда: один "СВ" и два купейных. В новогодние каникулы ехать куда-либо вместе - проблема. Мало у кого такое получается. Спасибо, хоть эти билеты нашлись!
      "Ехать с коллегами врозь скучновато, но не всегда. В пути можно познакомиться с симпатичным незнакомцем..." Так думала начальница бюро "Миссия Клео", не считая эти мысли грехом. Она ещё не накокетничалась в своей жизни...
      
      Раньше Клёпа ездила в Питер "чисто на экскурсию": раза три-четыре по-семейному - с бывшим гражданским мужем Пал Василичем. А чтобы в петербургскую командировку вырваться - это впервые. Вечером того же дня она покинула Москву на борту уютного спального вагона, а на другой день утром уже стояла посреди Невского проспекта и выслушивала ахинею, которую в другой ситуации слушать не стала бы:
      - Помните ли, Клеопатрушка, что я вас сюда инкогнито притащила и что ни одна душа про ваши планы знать не должна?
      - Не притащили, а я добровольно приехала... - мягко отпарировала Клёпа и слегка поморщилась. - Кстати, зовите меня просто "Клео". Я ведь согласилась называть вас просто "Суреновной"! Между прочим, "Клеопатрушка" звучит как "Петрушка"...
      
      Завтрак в ресторанчике, там же, на Невском, удался: официанты были подчёркнуто галантны, а еда - более чем сносной, свежеприготовленной, не остатки со вчерашнего вечера.
      После завтрака решено было пройтись по главному проспекту. На этот случай у Суреновны имелась мини-камера. Она бегала кругами вокруг Клёпы, пока та шла, разглядывая витрины.
      Перед тем как начать видеосъёмку, Суреновна попросила Клёпу надеть длинноволосый белый парик.
      - Не удивляйтесь, дорогая Клео, я человек практичный! Мне для рекламы туров приходится нанимать фотомоделей, а это такие расходы! Вот я и решила использовать ваше подневольно-командировочное положение в своих корыстных целях. Вы не против?
      - Нет, что вы! - улыбнулась Клёпа. - В парике теплее. Я как раз шаль забыла вынуть из чемодана...
      
      Клёпин чемодан вот уже часа два как находился на служебной квартире, предоставленной "Аистом". Но не о чемодане и не о забытой шали мечтала Клёпа в тот момент. Её мысли были заняты напророченным младенцем. Правда, иногда вспоминались и коллеги, болтавшиеся неизвестно где. Вовремя ли прибыли их поезда? Нашли ли они друг друга?
      Мобильной связью в присутствии Суреновны пользоваться не хотелось: доказывай потом, что звонила мужу. Ещё заподозрит в двойной игре.
      Тучноватая фирмачка, шатаясь на высоких каблуках и неуклюже вертя камерой, ухитрялась ещё и оправдываться:
      - Вы, небось, уже подумали: "Зачем ей, этой старой дуре, сыщица-блондинка?" Решили, что я старая извращенка, да?
      - Ничего я такого не подумала...
      Суреновна внесла ещё немного ясности:
      - Что касается работы, то хоть брюнетка вы, хоть рыжая, главное - мозги! Я права?
      - Несомненно!
      - Мозги у вас в полном порядке, а модельный внешний вид - дополнительный козырь! Заодно и мне подарочек на Новый год: бесплатная фактура для рекламы бизнеса. Вот и весь мой интерес к вам, не более. Я ведь и на приём работаю, не только на отправку. Увидят вас "финики" на моём видео - мигом прискачут!
      Обе находилась в прекрасном расположении духа. Погода и зимний городской пейзаж тому способствовали. Под влиянием сказок о "финиках" Клёпа прикупила на книжном развале русско-финский разговорник: вдруг когда-нибудь понадобится, вдруг Суреновна когда-нибудь отправит её на задание в Хельсинки!
      
      
       Глава 3
      
      Отсняв сыщицу во всевозможных ракурсах, Суреновна спрятала камеру в сумку. Дальнейшая беседа протекала в другом стиле, более деловом.
      - Клеопатрушка! То есть, Клео... Вы меня слушаете?
      - Да, конечно, Елена Суреновна, извините, если мой вид уверил вас в обратном. Я немного рассеяна после ночного переезда, не успела ещё акклиматизироваться. Да и сыровато тут у вас...
      Клёпа говорила заученное с детства, то, что в любом школьном учебнике можно было прочитать о Питере. На самом же деле снежок под ногами скрипел не по-мартовски, а по-январски, и солнце сверкало необычно ярко.
      - Тут вы правы, - поддакнула клиентка. - У нас обычно сыро, промозгло, но вы привезли нам солнышко!
      Суреновна была из хитреньких, её комплименты следовало делить на десять. Она была, скорей всего, уверена, что производит впечатление искреннего и открытого человека.
      - Мне очень импонирует ваша персона, Клео. Именно о такой сыщице я и мечтала! Именно у такой детективной дивы я бы хотела поучиться уму-разуму!
      - Уму-разуму?!
      - Мне здесь абсолютно не с кем посоветоваться в трудную минуту. Местные милиционерши тоже хорошенькие и даже неглупые, одна даже выиграла конкурс "Мисс Вселенная", но с москвичками им всё равно не сравниться. Хватка не та! Да и свежий глаз не помешает. У приезжих глаз свежее, нежели у местных...
      Клёпе надоели разговоры вокруг да около. Её тяготила неизвестность. Ещё немного, и она поверит Вадимовым словам, что клиентка - обычный самодур. Или одинокая богатая особа, которой не с кем пообщаться в "межновогодье".
      - И что же я тут должна буду своим приезжим глазом обнаружить?
      - То, что не обнаружили хвалёные питерские менты! Им бы только в сериалах хвостом вертеть...
      - Да что вы?!
      - Местная милиция неохотно разбирает всякие такие случаи...
      - Какие "всякие такие"? Введите в курс, умоляю!
      - Я как раз собиралась это сделать. Просто хотела, чтоб вы сначала оклемались, пришли в себя и расслабились...
      - Это лишнее, слушаю вас!
      Клёпа сделала серьёзный вид, "профессионально нахмурилась".
      - Ну, ладно, раз вы так спешите...
      Не прошло и двух суток с момента их знакомста, как Суреновна начала повествовать о деле:
      - Это жуткое дело связано с одной малолетней проституткой.
      - Она местная или из приезжих?
      - Периферия! Такая глушь, что диву даёшься: как она могла такое совершить?! Хотя, чему тут удивляться: чем глуше деревня, тем жёстче хватка! По вине этой смазливой профурсетки пропал наш всеми уважаемый финский консул. Вот уже неделю, как найти не могут...
      "Финский консул, конечно, важная птица, но не настолько, чтобы его похищать или убивать", - отметила про себя Клёпа.
      - А как отреагировало консульство?
      - Да никак. Помалкивают, флегмы.
      - А вам зачем это дело?
      - Это дело связано с престижем моей фирмы. Та периферийная девица четыре года назад оформлялась в новогоднюю поездку через меня.
      - И что?
      - Ей было отказано в визе...
      - Только ей?
      - Нет, конечно. Половина её класса той ночью вышли из автобуса и отправились на вокзал - менять обратные билеты на Тюмень.
      - Расстроились, наверное...
      - Конечно! Но, заметьте, никто из них, кроме той профурсетки не додумался позвонить домой и наябедничать родителям. Вы не представляете, какая буча поднялась!
      - И чем же дело кончилось?
      - Через месяц из её городка, из какого-то там паршивого Мухосранска Тюменской области, сейчас уже точно не помню название, адвокатишка прискакал. Еле откупилась!
      - Зачем же было откупаться, если вина не ваша?
      - Потом скажу, сейчас не время. Словом, адвокатишка, мной замазанный, уехал, и четыре года всё у нас было тихо. Как вдруг, откуда ни возьмись, на арену снова вылезла эта деваха, и не просто вылезла, а каким-то образом окрутила консула, стала с ним тайно встречаться и...
      - Убила его?
      Суреновна тяжело вздохнула.
      - Такая версия существует, но доказательств пока нет. Думаю, она вернулась Петербург, чтобы мстить!
      "Чтобы мстить! Чтобы мстить! Чтобы мстить!" - отозвался в голове у сыщицы девиз Царицы Клеопатры.
      У Клёпы в мозгу не укладывалась одна вещь: зачем девице-красавице было убивать консула из-за какой-то визы, когда можно было просто хорошенько подоить его, а потом "ноги вытереть и смыться"!
      
      
       Глава 4
      
      Суреновна явно темнила, но раскусить её пока не удавалось. Пришлось прибегнуть к усыпляющим приёмам:
      - Она хорошенькая?
      - Кто?
      - Деваха ваша, преступница! Неужели же настолько хороша, что смогла заморочить консула?
      - В том-то и дело, что хороша необыкновенно! Кстати, на вас похожа: такая же высокая и ладная, только моложе и не брюнетка.
      Клёпа зарделась, а Суреновна продолжила:
      - А этому старому финскому пердуну что, собственно, было нужно? Седина в голову - бес в ребро!
      - Странно, что консульство не реагирует...
      - Вы не поверите: затихарились. Ни гу-гу! Впрочем, лично я не вижу в этом ничего странного.
      - Да?
      - Вы, может быть, слышали, что финские мужчины способны плакать по ночам из-за карьеры. Исчезновение коллеги должно вызывать у них радость, а не огорчение!
      То была личная теория фирмачки, плод её собственных наблюдений и предположений.
      Клёпа не переставала удивляться:
      - Но ведь консульство - не фабрика какая-нибудь и не торговая фирма!
      - Ой, не смешите меня! На работу в консульство, как мы с вами знаем, трудней прорваться, чем на фабрику. Там такие интриги! Дипломаты и не на такое способны, топят друг друга в ложке воды. Вы просто мало с ними общались, как я понимаю...
      Глазки клиентки, и без того беспокойные, забегали шустрее. Клёпа вспомнила из Агаты Кристи: "restless eyes", "бегающие глазки", "эффект дрожащей ртути". Весьма неприятный знак. Клиентка определённо не договаривала. Определённо.
      - Вы, дорогая Клео, главное, не расстраивайтесь и не особенно напрягайтесь. Отдыхайте пока, наслаждайтесь городом...
      - Но ведь вы же не за этим меня вызвали?
      - Не за этим, но основную работу я беру на себя. Вы мне будете помогать советом. Только прошу: оставайтесь инкогнито, никаких несанкционированных знакомств! Надеюсь, помните наш уговор?
      - Помню. Только, чур: и вы не напрягайтесь. Не нужно меня сильно опекать!
      - Постараюсь, но задача эта трудновыполнимая!
      - Почему?
      - Люблю нянчить! Натура такая...
      - Но всё-таки...
      - Хорошо-хорошо, на том и порешили: не буду слишком приставать. А теперь, дорогая Клео, начнёмте работать!..
      Суреновна потащила сыщицу к гостинице "Октябрьская"...
      
      В вестибюль их впустили не сразу, вернее, не сразу обеих: туроператоршу - без проблем, а красавицу-детектившу слегка придержали, приняв за представительницу древнейшей профессии. В поезде стрелки подводить неудобно: получились круче, чем у самой Царицы Клеопатры.
      - Эта дама со мной, не беспокойтесь... - пояснила швейцару Суреновна.
      - А, ну тогда... - промямлил наполовину трезвый страж и сделал приглашающий жест.
      Клиентка схватила Клёпу под руку и повлекла в сторону бара...
      
      В гостиничных барах с утра посетителей мало, поэтому бармен, и без того человек общительный, в создавшемся вакууме пожирал Клёпу взглядом. Да разве только он один!
      Клёпе всегда везло на неожиданных поклонников. Недавний сосед по купе, коренной петербуржец Филипп, подарил ей визитку. Клёпа ту визитку не выбросила. В Москве запросто выбросила бы, а в чужом городе такое расточительство ни к чему. В незнакомом городе бросаться связями нехорошо. Человек Филипп, вроде бы, приличный: не нахальничал, а только вежливо интересовался планами.
      - Так вы, значит, на турфирму едете?
      - В гости к директрисе.
      - Просто в гости?
      - Она моя приятельница.
      - О!
      - Давнишняя, - добавила Клёпа, помня просьбу клиентки представлять её хорошей знакомой.
      - А-а-а... А я было подумал, что вы купились на дешёвую рекламу и, пардон, намылились в поездку!
      - А что в этом такого страшного?
      - Сейчас с визами в Финляндию одно мучение...
      - Консульство Финляндии зверствует?!
      - Зверствует, и именно финское. Шведы, датчане и норвежцы - те так похабно себя не ведут!
      - Надо же!
      У сыщицы не на шутку разыгралось любопытство, она хотела ещё допросить Филиппа, но поезд уже прибывал к платформе...
      
      Лишь только Клёпа с новоиспечённым кавалером вышли из вагона, Суреновна моментально бросилась к ним.
      Чемоданы на колёсиках издают невероятный грохот, особенно на крытых платформах, поэтому Клёпа едва расслышала то, что крикнул ей вслед Филипп:
      - Позвоните мне как-нибудь, ладно?
      Клиентка насторожилась:
      - Кто этот человек? Ваш знакомый? Вы что, с собой его привезли?! Мы же договаривались...
      - Да нет, просто ехали в одном купе! - улыбнулась Клёпа.
      Суреновна приумолкла. Пришлось добавить:
      - Кстати, весьма назойливый тип! Бр-р-р...
      
      
       Глава 5
      
      Пока Клёпа с Суреновной шли к стоянке такси, с великолепной сыщицы не сводили глаз обожатели. В связи с этим у неё возникла идейка: не обзавестись ли, гуляючи, местной агентурой? Вряд ли первый рабочий визит в Санкт-Петербург окажется последним.
      Шерлокс Холмс для сбора информации пользовался мальчиками. Клёпины "мальчики" были бы постарше, это уж точно! Осталось научиться избавляться от Суреновны. Хотя бы на коротенькое время...
      
      Усевшись за столиком в баре, Клёпа стала ждать от клиентки описания дальнейших подробностей дела. Но это она размечталась. Суреновна снова стала юлить:
      - Дорогая Клео, прежде чем я продолжу рассказ, не хотите ли выпить за знакомство и за удачное сотрудничество?
      Клёпа встряхнулась.
      - Конечно-конечноо! С удовольствием выпью, вот только...
      - Что?
      - По утрам я пью исключительно сухой мартини...
      - Не вопрос!
      Клёпа пошутила, но Суреновна тут же щёлкнула пальцами, и к ней на цыпочках подбежал всё тот же общительный бармен, паренёк лет двадцати двух.
      - Что сегодня будете заказывать?
      - Мартини! Сухой! Два раза!
      - Что-нибудь ещё?
      - Пока достаточно, мы уже позавтракали...
      - Хорошо!
      Паренёк убежал, снова кинув на Клёпу восторженный взгляд.
      Суреновна коряво усмехнулась:
      - Я смотрю, мой племянник положил на вас глаз...
      Клёпа ничего не ответила. Стала глядеть в окно, в сторону вокзала, где она пару часов назад рассталась с Филиппом.
      Суреновна зевнула широко, по-возрастному, ни капли не стараясь при этом выглядеть изящно.
      - Аккурат позавчера у нас была небольшая семейная вечеринка, и Шурик ещё не успел забыть о моих предпочтениях. Он отлично знает, что я люблю коньяк, но увидев вас, дорогая Клео, видимо, решил уточнить. Вы ему понравились!
      Племянник Шурик вернулся с подносом, на котором высились бокалы и бутылка.
      Выпив мартини, Суреновна повеселела и начала "колоться". В частности сообщила, что готова показать места, связанные с преступлением. Во время беседы она всё время дёргалась, вертелась, будто кого-то выискивала глазами.
      Неожиданно Клёпа почувствовала, что кто-то пристально её изучает.
      Напротив бара, на диванчике для посетителей, сидел высокий худощавый мужчина лет сорока в засаленной дублёнке и старомодном меховом кепи. Поймав Клёпин взгляд, он тут же отвёл глаза...
      
      Беседа продолжалась до тех пор, пока не показалось дно бутылки. Хотя в плане выпивки фирмачка была тренированным товарищем, речь её сделалась слегка несвязной и неприлично громкой. Другие гости бара стали с удивлением коситься на неё.
      Дабы заставить "выпимшую" приумолкнуть, Клёпа начала засыпать её вопросами, на которые так сразу и не ответишь, типа сначала подумать нужно:
      - Суреновна, скажите честно, вам финны нравятся?
      - В каком смысле?
      - Ну, как мужчины. Не может быть, чтобы вы гоняли своих туристов в эту холодную негостеприимную страну без какой-то тайной причины. Есть же страны, где и теплее, да и с визами полегче! Признайтесь честно: у вас есть финский любовник? Может быть, им как раз и был пропавший консул?
      Суреновна расхохоталась. Её хохот был не менее уродлив, чем зевок, а глаза изобразили "закат солнца".
      - Чтобы у меня были любовники среди финнов?! Среди этого быдла?!
      Клёпа пожалела, что затронула эту тему. Пришлось вступиться за бедных "фиников":
      - Не такое уж они и быдло, раз на граните, практически без чернозёма, имеют такое сельское хозяйство, такое мясо-молоко. Ведь продавать не успевают за границу, экспорт-то какой у них богатый!
      - Не богатый, а рогатый! Именно поэтому они и быдло! Кстати, шведы того же мнения, побеседуйте-ка со шведами! Они подтвердят, что чухонцы - пьяное быдло!
      Суреновна икнула и, морщась, вылила остатки мартини себе в бокал.
      - Ой, что-то ваш мартини на меня плохо действует! Надо было пить коньяк!
      Затем она продолжила философствовать:
      - Всю эту хвалебную чушь про финнов и про их сельское хозяйство можно вычитать в любом путеводителе. Сама же их пишу...
      
      Воспользовавшись невменяемым состоянием клиентки, Клёпа сделала попытку выведать как можно больше о похищении:
      - Но всё-таки: раз финны "быдло", значит и консул их "быдло", зачем же так сильно о нём убиваться? Он ведь не родственник вам?
      - Ещё чего не хватало!
      - Тогда почему вы так усердно копаетесь в этом деле?
      - Ради справедливости! И ради чести моей фирмы!
      Суреновна стукнула кулаком по столу. Посетители бара вздрогнули.
      - Данный конкретный финский консул, хоть и пьяница был, но, всё-таки, душевный человек. Столько поблажек делал моей фирме!
      - Каких, если не секрет?
      - Много будете знать - состаритесь раньше, чем предполагает ваш любимый муж...
      
      
       Глава 6
      
      Посиделки в баре закончились, и директриса фирмы "Аист" проводила сыщицу на место, откуда "потянулась ниточка преступления". Для этого им обеим пришлось одеться и выйти из гостиницы.
      - Вот здесь! - торжественно произнесла фирмачка, ткнув пальцем в проезжую часть напротив выхода из "Октябрьской".
      Заметив Клёпино недоумение, она сплюнула на снег, отрыгнула и успокоила:
      - Сейчас всё объясню! Вот, обратите внимание: в дневное время автобусов тут почти нет, но зато ближе к ночи их набегает штук двадцать, а то и больше...
      
      Из рассказа хозяйки "Аиста" Клёпе стало известно следующее:
      Глубокой ночью, перед самым отбытием, внутри автобусов происходит перекличка. После переклички - обязательный "тихий час", то бишь ожидание паспортов из консульства. Паспорта приносят агенты турфирм, а финны не отдают им документов раньше двадцати двух ноль ноль. Все пассажиры, начиная примерно с восьми вечера, сидят в автобусах и нервно дёргаются - с замиранием сердца ждут приговора, ибо не всем, далеко не всем, удаётся остаться на своём месте! Тем, кому будет отказано в визе, придётся, прямо посреди ночи, покинуть автобус, тащиться домой на перекладных, а потом ещё и месяцами бодаться с туроператорами, пытаясь вернуть свои кровные, хотя бы частично. О моральном ущербе речь вообще не идёт. "Такова суровая туристическая правда".
      Суреновна изобразила скорбь:
      - Вот то историческое место, с которого и отправился в последний путь наш уважаемый консул...
      Она снова ткнула пальцем на проезжую часть у "Октябрьской". Клёпа снова сделала попытку "допросить по полной":
      - Что же привело консула сюда, да ещё и в ночное время?
      Клиентка вздохнула, хмыкнула, снова отрыгнула и пару раз икнула, даже не прикрыв рот рукой.
      - На днях у нас с вами был Новый год, если вы, конечно, не забыли...
      - Не забыла! Муж мне подарил вот эти бриллиантовые серьги!
      Клёпа гордо откинула волосы, чтобы камни засверкали как положено.
      Суреновна оживилась:
      - Какое совпадение! И ей он подарил такие же... Почти такие же! В честь праздника!
      - Профурсетке?
      - Профурсетке и предполагаемой убийце. Этой гадине наш несчастный консул, вероятно, уже покойный, подарил то же самое, что и ваш ныне здравствующий муж вам...
      Язык Суреновны сильно заплетался, но, несмотря на этот факт, говорить она предпочитала тирадами.
      - Вот на этом скромном пятачке всё и закрутилось. Представляете, он лично пришёл провожать её в Финляндию! Лично!
      Клиентка вдруг выпучила глаза, схватилась за Клёпин рукав. Стоять ей, судя по всему, тоже было трудно. Клёпа глянула на её высоченные каблуки, еле сдержала улыбку. Затем снова принялась допрашивать:
      - С каких это пор консулы лично провожают туристок в поездки?
      - Сама не понимаю! Когда моя группа грузила чемоданы, вдруг смотрю: идёт эта чувырла, а чемодан ей катит... Он! Я-то хорошо знаю его в лицо!
      - А вы как тут ночью оказались? Будучи крутым директором турфирмы, вы лично садите своих туристов в автобусы?
      - Конечно! Это моя святая обязанность - проверить перед отбытием, всё ли в порядке!
      Суреновна вздохнула, высморкалась в несвежий платочек и продолжила доказывать невозможное: что дипломаты иногда, в особых случаях, лично приводят понравившихся туристок к автобусам.
      - Понимаете, когда четыре года назад финское консульство не дало визу половине группы старшеклассников из этого, как его... Короче, из какого-то сибирского посёлка...
      - Вы точно не помните название городка?
      - Ой, забыла, помню только, что посёлок с добычей нефти связан... Да и зачем мне помнить все эти названия, когда мой персонал ведёт весь положенный учёт? Надо будет - мои девочки поднимут все бумаги, и я вспомню этот чёртов городок!..
      
      Дальше был рассказ о подвигах фирмачки в ту роковую ночь - в её же собственном художественном исполнении. О многих Клёпа уже слышала, но перебивать пьяную речь бесполезно, да и возможность узнать кое-что новенькое тоже не исключалась.
      - Когда те школьники вышли из автобуса, я пошла на вокзал вместе с ними, чтобы помочь поменять билеты...
      - Это ваш долг! - заметила Клёпа.
      - А зима две тысячи третьего была лю-у-утая, - поёжилась фирмачка.
      - Ага! У нас в Москве творилось то же самое! И отопление умудрялись отключать!
      Суреновна пустила пьяную слезу:
      - Дети дрожали от холода, но продлить им гостиницу я не могла, поймите меня правильно: так и разориться не долго! Я отвела их на вокзал, поменяла билеты и попросила дожидаться поезда. Где-нибудь в укромном уголке...
      - И много таких уголков на вокзале? - усмехнулась Клёпа.
      - Не перебивайте, а то я потеряю нить рассказа...
      
      
       Глава 7
      
      Было видно, что необходимость вести этот рассказ Суреновне не нравилась. Если бы не Клёпина настырность, ей бы и в голову не пришло говорить об этом лишний раз.
      - Когда я всех их усадила по лавкам и раздала бутерброды - на все четыре дня пути...
      - Им предстояло четыре дня трястись в плацкарте?!
      - Что поделаешь: детям купе не берут. Если это не дети богатеньких!
      Клёпа мрачнела всё больше.
      - Так то были не дети нефтяников?
      - Да какие там нефтяники, нищета одна! В Сибири заброшенных скважин полно, домов вокруг понастроили, а нефть возьми, да и кончись!
      Суреновна всхлипнула, будто те закрытые скважины были её собственными. Клёпу гораздо больше интересовал бесхозный люд - брошенное население.
      - Стало быть, те дети были небогатые...
      - Да таких бомжовых групп знаете сколько сейчас развелось? Все так и норовят за двести баксов целый мир объехать, да ещё и жалобу в конце настрочить, в суд подать... непременно...
      - И что же было дальше?
      - Дальше вы всё знаете: одна из школьниц кинулась звонить папаше. Посреди ночи!
      - К чему такая спешность?
      - Вот и я говорю: к чему? Она ведь была в курсе, что у родителя неважно с сердцем. А я ведь не телепат! Знала бы я про его сердце - не пустила бы звонить эту нахалку, к стулу привязала бы!
      - Что произошло потом?
      - Пока она доехала, её отец скончался от инфаркта - об этом у них полгородка судачит. Да и у нас шумиха была неслабая... одно время... потом постепенно стихла. А чуть попозже из той дыры адвокатишка прикатил... Об этом я вам тоже говорила... кажется...
      
      Клёпа призадумалась. Ситуация начинала потихоньку проясняться. Значит, у девочки был повод мстить, и адвокатишка, видать, не зря примчался - его прислали!
      Суреновна картинно взялась за сердце, несколько раз всхлипнула, шмыгнула носом, вздохнула.
      - Это не девчонка, а садистка! А теперь вот, в придачу ко всему, и консул пропал. Она это подстроила, она! Больше некому! Решила, видно, всему миру отомстить за своё собственное разгильдяйство...
      Клиентка резко замолчала, и Клёпе снова удалось вставить умное слово:
      - Чем я могу помочь?
      - Вы должны помочь мне разыскать её. Если мы не докажем, что дипломат пропал по её вине, подозрение ляжет на мою фирму. Тяжкое подозрение! Могут подумать, что это я так хитроумно отомстила консульству - за все невыданные визы вместе взятые!..
      
      Клёпа продолжала неприятный для клиентки и работодательницы допрос:
      - У вас уже имеются соображения, каким образом и где могло произойти убийство?
      Глазки Суреновны снова противно забегали.
      - Хорошо, отвезу вас на предполагаемое место преступления. Увидите всю обстановку той квартиры, вернее, норы.
      Клёпа содрогнулась. В делах об убийствах ей уже приходилось участвовать, но те убийства, к счастью, были предполагаемыми - ни одного реального трупа. А теперь вот... Вдруг они с Суреновной, гуляя по сомнительной норе, обнаружат полуразложившуюся мужскую руку, всю в тяжёлых перстнях, торчащую из-под кушетки?! Может, не спешить пока туда?
      - А там что у них - проходной двор? Всем, кому не лень, можно осматривать место преступления?
      - Ну, конечно же, нет! Мне следователь разрешил там появляться в виде исключения. После предварительного звонка, конечно...
      Суреновна стала набирать номер на мобильнике.
      Наконец, получив чьё-то разрешение, клиентка-работодательница повезла Клёпу в один из спальных районов. По дороге сыщица придумала ей кличку: "клиентка-рабовладелица". За хватку!
      
      Замок на входной двери квартиры отсутствовал: был вырван с корнем, вернее, неаккуратно вырезан. Зияла уродливая дыра.
      В прихожей сидел нетрезвый охранник - русскоговорящий, в штатском, читал газету и курил, стряхивая пепел прямо на линолеумный пол.
      На двери комнаты, где, вероятнее всего, произошло циничное убийство, висела печать.
      Клёпа изумлённо захлопала ресницами:
      - И что же тут прикажете смотреть?
      - Пока только прихожую. Адрес места преступления вам тоже не помешает знать - как специалистке. Запишите адрес, а то забудете!..
      
      Последние слова были произнесены шёпотом. Видно, охраннику Суреновна тоже не доверяла - как и многим-многим другим в своей мутной, серой, малоинтересной жизни.
      Потом фирмачка вывела Клёпу на лестничную клетку. В сумке у неё заиграл телефон.
      - Алло!
      Лицо Суреновны внезапно вытянулось и в ходе разговора продолжало вытягиваться всё больше и больше. Хмель, казалось, улетучился. Напрочь!
      Говорили, в основном, на другом конце - то был чей-то монолог, а Суреновна в ответ - молчок, только кивала. Правда, потом прорезалась:
      - Хорошо, постараюсь! Непременно что-нибудь сделаю, ждите! Если что - пришлю свою племянницу, она как раз сейчас при мне, рядом...
      Клёпа разинула рот от удивления: так ведь не договаривались, ни устно, ни письменно!
      Выключив мобильник, Суреновна пару секунд мочала, как бы собираясь с мыслями.
      - Клео, милочка, тут вот какое дело...
      Клёпа скисла, предвкушая неприятные сюрпризы.
      - Мне нужно будет съездить куда-то? Или слетать? Надеюсь, не очень далеко и не очень надолго?
      - Клео, дорогая...
      Фирмачка снова помолчала.
      - Новые обстоятельства вынуждают меня пользоваться вами... широко! Гораздо шире, чем я планировала в самом начале. Придётся оторвать вас от сердца и...
      - И?!
      - Услать в несусветную глушь...
      Клёпа энергично замахала руками. Она даже сказать ничего не смогла - от возмущения! В таком мерзком расположении духа она и покинула дребезжащий лифт - вслед за изобретательной клиенткой.
      
      
       Глава 8
      
      На улице клиентка-рабовладелица схватила пугливую сыщицу за руки, притянула к себе, пытаясь успокоить. При её низеньком росточке получилось нечто похожее на акробатическую пирамиду: коренастая "нижняя" пытается выполнить поддержку - водрузить над собой долговязую тощую "верхнюю", которая, к тому же, сопротивляется!
      Борьба двух атлеток в дорогих одеждах, бриллиантах и мехах могла привлечь внимание прохожих, а может, даже и милиции, кто знает. Клёпа попыталась высвободиться, но Суреновна держала её крепко. Тогда она "сдалась без боя": положила голову фирмачке на плечо и ядовито зашептала в ухо:
      - Еленочка Суреновна, не надо брать меня силой, я ведь не дилетантка! Я опытная детективщица, привыкшая всё решать сама, но...
      - Но?
      - Но для вас могу сделать исключение, учитывая сумму гонорара!
      Клёпа стала тараторить, выплёскивая свои собственные аргументы. Она с детства знала, что лучшая защита - нападение, а посему немедленно пошла ва-банк, стала выкладывать давно накипевшие соображения. Тут настала очередь Суреновны удивляться: такой бурной словесной атаки со стороны наёмницы она не ожидала! Она задергалась по-настоящему: стала поднимать то одну бровь, то другую, а то и обе вместе, не опасаясь мимических морщин. Она за собой никогда не следила, судя по внешности...
      
      Разжав, наконец, обе клешни и вытерев испарину на лбу под шапкой, рабовладелица театрально воскликнула:
      - Клео, перестаньте цокотать, что за фокусы?! К чему эти истерики? Ведь все детали можно обсудить в спокойной обстановке! Я ведь вам ещё не всё сказала!
      Клёпа замолчала, приняла выжидательную позу, скрестив на груди руки в чёрных лайковых перчатках.
      - Вы желаете сообщить новые подробности? Может быть, даже облегчить душу? Может быть, вы сами и убили консула, а пытаетесь свалить всё на подростка? Тогда вам надо на исповедь, я - не священник!..
      
      Суреновна таких шуток явно не понимала. Её глазки, и без того темновато-мутные, максимально помутнели, сделались предельно ненавистными.
      - Не надо так пошло острить! И предупреждаю вас, Клеопатра Валерьяновна, если вы меня бросите посреди дороги, у вас будут очень большие неприятности.
      Слово "очень" было произнесено с двойным "ч". После этого детективше ничего не оставалось, как обратить всё в шутку:
      - За кого вы принимаете меня, Елена Суреновна? Раве я похожа на столичную аферистку, которая берёт аванс, причём немалый, и смывается? Разве я похожа на кидалу?
      - Кидалово может выражаться по-разному. Кидают не только на деньги. Если вы сейчас откажетесь от дела...
      Клёпе стало жутковато, и она, на всякий случай, решила прикинуться тупицей.
      - А если я верну весь аванс?
      - Вам придётся отдавать гораздо больше: я потребую проценты!
      - Ой, не пугайте меня!
      - Я не пугаю, а описываю вам ваше будущее. Бросив дело на полпути, вы украдёте у меня драгоценное время, и мне придётся искать кого-то другого, а это не так просто...
      Фирмачка сделала зловещую паузу. Затем продолжила:
      - Так что прошу вас: никаких сюрпризов!
      Клёпа кивнула, не переставая глупо улыбаться.
      - А я - что? Я - ничего! Пока что сюрпризы - только от вас, причём, сплошные сюрпризы! Я лишь хотела узнать: куда мне надо ехать, на как долго, и какие могут быть... текущие расходы!
      Суреновна смягчилась, похлопала скандалистку по плечу.
      - Да что вы всё о деньгах волнуетесь? Разве я дала вам хоть малейший повод сомневаться в моей состоятельности?
      Она вытащила могучее портмоне и отсчитала сумму, вдвое превышающую обещанный гонорар. Клёпа, конечно же, обрадовалась, но и насторожилась: ради чего такая щедрость? Чем далее, тем более не по себе ей становилось.
      - Так куда же мне, всё-таки, предстоит ехать и зачем? - игриво спросила она, определяя пачку стодолларовых купюр на дно сумки, так как у неё не было могучего портмоне.
      - Вот это разговор! - мгновенно расцвела Суреновна. - Давайте-ка снова присядем где-нибудь в кафе и обговорим всё по-человечески.
      Клёпа взглядом обласкала близлежащее кафе, игравшее "межновогодними" огнями и, судя по внешней рекламе, обещавшее неплохой ассортимент. Но Суреновна махнула рукой, остановила такси и приказала шофёру ехать обратно в сторону центра.
      
      
       Глава 9
      
      Обед, происходивший всё в том же баре, всё в той же гостинице "Октябрьская", плавно перекатился в ужин. На столиках зажглись разноцветные электрические свечи, на стенах заиграли блики, и Клёпа на какую-то минуту залюбовалась этими метаморфозами. Да и публика подвалила другая: нарядная и развесёлая! Мехового кепи и засаленной дублёнки поблизости не было, что радовало. Однако сыщицу не покидало чувство, что она ещё увидит того типа, и что он - агент Суреновны. Всенесомненнейше! С кем бы поделиться переживаниями, полученными за день? И где Тимофей с Вадимом? Послав им несколько СМС-сок, Клёпа ответа не получила. Ладно, сами объявятся.
      Стало быть, пришла пора звонить Филиппу. Но как это осуществить? Суреновна не спускала с Клёпы глаз, даже СМС-ки мужу - и те приходилось отправлять из туалета.
      
      К счастью, вскоре фирмачке тоже "приспичило" - впервые за целый день, а ближайший туалет находился этажом выше. Кряхтя, Суреновна поднялась и поковыляла к лифтам. Там стояла очередь из туристов с чемоданами, так что быстро уехать ей не светило. Клёпа, воспользовавшись моментом, порылась в сумке, отыскала визитку Филиппа.
      Лишь только Суреновна скрылась из виду, сыщица схватилась за мобильник и уже через пару секунд ворковала с галантным кавалером, развлекавшим её накануне в купе и помогавшим стаскивать чемодан на платформу.
      Как ни странно, но в "межновогодье", между обычным Новым Годом и его Старым Дублёром, в это пьяненькое и весьма гулященькое время, интересный молодой человек по имени Филипп находился дома. Правда, говорил он сонным голосом, а фоном к его голосу служила музыка из телевизора. Помимо музыки слышался грохот посуды.
      - Алло! Это вы, Клеопатра?! Ур-р-ра!!!
      Филипп так шумно обрадовался Клёпиному звонку, что та смутилась.
      - Тише, жена услышит!
      Про жену Клёпа брякнула с целью выведать семейное положение. Но Филипп не обиделся, лишь рассмеялся:
      - Ха! Вот умора! Интересно, кто вам настучал про жену? Протестую! Я не женат!
      - А кто там гремит кастрюлями?
      - Maman, натурально!
      Клёпа успокоилась. С трубкой у уха, она огляделась по сторонам. Суреновны на горизонте не было.
      - Филипп, вы не против провести со мной вечер?
      - Только вечер? А ночь?
      - К сожалению, только вечер. Я, в отличие от вас, связана узами брака...
      
      В монотонном вестибюльном шуме раздражающе громыхал лифт: раз, потом ещё раз, потом ещё раз - со сравнительно короткими интервалами. Клёпе пришлось скукошить беседу, свести до минимума:
      - В общем, если хотите меня развлечь, приходите к "Октябрьской". Ой, нет, не к самой гостинице, лучше ждите напротив, на вокзале, там, где мы с вами утром расстались!
      - Как это понимать?
      - Я сейчас не одна.
      - С мужчиной?!
      Завидев фирмачку, вышедшую из лифта, Клёпа перешла на быстрый шёпот:
      - Да нет же, с той фирмачкой, о которой я вам говорила, ну, которая встречала меня на вокзале! Она не должна вас видеть...
      - Ревнивая подруга?
      - Ещё какая!
      - Так бросьте её, не нужны вам такие подруги, которые только отдых портят! А если вздумаете выехать в Финляндию на пару дней, оформляйтесь через другую фирму. Могу дать ценную наводку - я на этих фирмах собаку съел!
      - Хорошо-хорошо! Приходите на вокзал, там разберёмся...
      
      Не успела Клёпа выключить телефон, как к ней вплотную подошла Суреновна. Она отряхивала влажными руками пуховой жакет.
      - Вы, я вижу, времени не теряли, общались уже с кем-то из местных, да?
      - Что вы, с кем я тут могла общаться? Я ведь тут инкогнито...
      Суреновна недоверчиво глянула на неё, глазки снова противно забегали.
      - А тот парень из поезда?
      - Пустяки, я и думать о нём забыла...
      Во избежание дальнейших расспросов, Клёпа снова пошла ва-банк:
      - Елена Суреновна, пока вас не было, я изучала функции местного оператора. Мне понадобится роуминг при выполнении вашего задания?
      - Не понадобится, - буркнула фирмачка, - чай не за границу едете. Кстати, звонить я буду в ваш гостиничный номер - так надёжнее, хоть буду знать, где вы находитесь.
      Суреновна снова с подозрением глянула на Клёпу. Сев за стол, она начала рыться в сумке.
      - Сейчас дам вам все необходимые координаты. Стоп! Куда это блокнот запропастился?
      Прошло полминуты, досада клиентки росла: ей не удавалось откопать в необъятном ридикюле записную книжку. Наконец она вспомнила о своём манто, стала рыться в карманах.
      - Ура! Вот он, мой любимый блокнотик! Вы с его содержанием пока ещё не знакомы?
      - Не-е-ет, - смущённо протянула Клёпа.
      - Тогда давайте полистаем вместе!
      Суреновна явно намекала, что Клёпа в её отсутствие могла и по карманам пошарить. Каждый ведь судит по себе!
      Дабы прочитать, что было написано в книжечке у Суреновны, Клёпа перегнулась через столик, чуть не перевернув бокалы грудью. Услужливый "тётин племянник", так и не сменившийся с утра, подбежал и спас положение: подхватил хрупкие бокалы и поставил их поближе к Суреновне. Та крякнула от удовольствия:
      - Ну, как мне не гордиться моим Шуриком? Отличный парень, жаль, что слишком молод, а то бы я вас с ним свела на эти дни!
      - Я ведь замужем...
      Клёпа скромно опустила глазки. Не хватало ей круглосуточных шпионов, "денно-нощных"!
      - Ой, не смешите меня! В Новый год положено развлекаться!..
      
      
       Глава 10
      
      Ситуация назревала непонятная, Клёпа более всего боялась, что Суреновна захочет проводить её прямо до дома, вместо кавалера, не даст встретиться с Филиппом. Тут сам собой напрашивался вариант "племянник" - меньшее из двух зол. Шурик станет её невольным спасителем от карги!
      - Хорошо, - смиренно сказала Клёпа. - Пожалуй, что племянник ваш - хороший вариант: с ним бы я в кино сходила... И не только...
      Она начала кокетничать с Шуриком: сначала просто глазки строила, а потом и к делу перешла, подбежала к стойке, обняла парнишку за талию...
      Суреновна снова довольно крякнула:
      - Желаю удачного времяпровождения!
      Она встала, стряхнула крошки с джемпера. Клёпа сделала наивный вывод, что фирмачка моментально испарится, но просчиталась: клиентка-рабовладелица заставила её надеть куртку и парик и выйти "хоть на пять минут" вместе с ней на улицу. Зачем? Снова для рекламной съёмки.
      Сыщице-модели пришлось позировать на фоне гостиницы, а также у автобуса, прикатившего раньше всех - ровно в восемь. На борту автобуса красовалась надпись: "Турфирма Аист"...
      После съёмок Суреновна, наконец, удалилась.
      
      В голове у сыщицы был сумбур. Но не такой уж сильный, чтобы предпочесть малолетку истинному кавалеру! Истинный кавалер, хотя и временный, уже болтался где-то на вокзале - в этом не было сомнения. Истинные кавалеры ради женщины бросают все дела. Вот и этот наверняка уже прискакал и ждёт. Одно слово: "Сладкая Неотведанная Плюшка". Эта категория мужчин всегда сильно волновала Клёпу, даже после свадьбы с Вадиком.
      Чисто для приличия, Клёпа ещё чуток пофлиртовала с малолетним барменом, а потом, накинув куртку с шикарным меховым воротником, умчалась на вокзал. Оттуда они с Филиппом должны были ехать к нему домой, по адресу: "Московский проспект, 14"...
      
      Мaman Филиппа обрадовалась Клёпиному приходу. Раз девушка пожаловала в такой поздний час... Это давало надежды!
      Сын не стал её разочаровывать, просто молча повёл Клёпу в свою комнату.
      - Не познакомишь? - пискнула старушка.
      - Потом-потом, - раздалось в ответ из полутёмного коридорчика.
      В спальне парочка пробыла не больше получаса. Вот о чём беседовали мнимые влюблённые, сидя на кушетке в целомудренных позах, успев уже к тому времени перейти на "ты":
      - Так ты давно знаешь Суреновну?! Она тебя оформляла в Финляндию? Что ж ты раньше-то не сказал?
      Филипп пожал плечами.
      - Да не признал я её на вокзале! Мы в последний раз виделись года три назад, я тогда не очень разбирался в фирмах, но сейчас проконсультирую любого - собаку съел!
      Потом он с досадой добавил:
      - А вот подругу мою месяц назад кинули!
      При слове "подруга" Клёпу залихорадило. Зачем в её присутствии говорить о посторонних женщинах? Она надела на лицо неприступное выражение.
      Филипп осознал ошибку, скорей поправился:
      - Это моя сокурсница, не подумай ничего такого!
      - Я и не подумала, просто зачем мне знать о ваших подругах? Лишнюю информацию не собираю!
      - А мы что, уже опять на "вы"? - прыснул кавалер.
      Клёпа, в знак примирения, улыбнулась.
      - Ладно, если ты не против, я с ней побеседую.
      - Зачем?
      - С недавних пор собираю информацию о проделках консульства...
      - Ой, я и забыл, ты же детективша!
      - Как, говоришь, зовут твою подругу?
      - Анжела.
      
      Клёпа надеялась, что Анжела прольёт хоть какой-то свет на события четырёхлетней давности. Вдруг она находилась рядом, когда полгруппы школьников высаживали на мороз? Может быть, слышала что-нибудь ценное...
      Буквально через пять минут, к большому разочарованию maman, парочка вышла из комнаты, наспех оделась и покинула квартиру.
      Уходя, Филипп крикнул старушке:
      - Мы к Анжеле!
      - Когда же вас обратно ждать-то?
      - Пока не знаю!..
      
      Анжела, сокурсница Филиппа по институту, была старше его на год и на порядок серьёзнее. Жила, кстати, на улице Чайковского, неподалёку от финского консульства. Она поведала гостям леденящую душу историю: ей и её лучшей подруге Вале, ни с того, ни с сего, месяц назад не дали финскую визу. Обеим!
      - Мы, вроде бы, не проститутки, водкой не торгуем, в магазинах тоже, вроде бы, не подворовываем, а нам взяли - и не дали визу. Печать ужасную шлёпнули, паспорта менять пришлось! У Вали паспорт уже старый был, ей всё равно, а мне, представьте, новёхонький паспорт испоганили, только что в ОВИР*е выданный! Но я, конечно, этого так не оставила...
      - В каком смысле? Убили консула? - оживилась Клёпа.
      Филипп цыкнул на неё, а Анжела дико глянула на странную пришелицу.
      - В таких случаях мстить бесполезно. Я записалась на приём к замконсула и выяснила причину отказа.
      
      
       Глава 11
      
      Всем давно известно, что консульства, будь то финское или ещё какое, объяснений по отказам в визах не дают, поэтому Клёпа страшно разволновалась, даже вскочила.
      - Они вам ДАЛИ объяснение?!
      - В этот раз дали, в виде исключения, ещё и извинились!
      - Феерично!
      Анжела гордо приосанилась.
      - Хорошо, что я не поленилась и всё выяснила - сразу легче стало. Идти-то мне до них недалеко: консульство под боком!
      - Что сказал замкосула?
      - Он меня типа утешил, сказал, что мы с подругой никакие не преступницы, что нас даже в компьютерную базу не внесли, а то, что паспорта испортили, так это, мол, дело житейское, мол, не одни мы такие страдалицы!
      - Ничего себе! Продолжайте...
      
      Клёпа напряглась неимоверно. Значит, вся история с пропажей консула могла выглядеть совсем иначе, чем она себе представляла! А Суреновна была в курсе и водила её за нос. Зачем, спрашивается?
      - Замконсула сказал, - продолжила Анжела, - что недобросовестные фирмы оформляют туристов по фальшивым данным: бронируют одни гостиницы, а по факту селят совсем в другие.
      - Это преступление?
      - По финским меркам - да. Законопослушные финны типа долго думали - чего бы это предпринять и, наконец, додумались: стали отыгрываться на туристах.
      - Как именно?
      - Стали визы не давать, паспорта людям портить. Расчёт у них такой примерно: разъярённые турики начнут громить офисы турфирм, требовать всяческих компенсаций...
      - Ну, и как, громят?
      - Вы же знаете наших людей: орут только там, где это не имеет смысла, а когда можно реально за свои интересы постоять, так им сразу типа неудобно делается...
      
      Отношение финнов к русским взбесило Клёпу. Даже больше, чем проделки совковых туроператоров.
      - Это жестоко - наказывать турфирмы через их клиентов!
      - М-да, чрезмерная любовь к порядку порой вредна, - вставил своё словечко Филипп. - Говорят, что в ходе русско-финской войны эти любители порядка привязывали пленных за ноги к двум берёзам и разрывали надвое!..
      Анжела выдала итоговую мысль:
      - Ладно бы над взрослыми издевались, а то - над детьми! Помните страшную зиму 1992-го?
      - Тогда ещё морозы были за тридцать восемь! - встрепенулась Клёпа. - Я как раз хотела вас спросить про случай с сибирскими детьми. Не слышали, часом?
      - Про это мало кто не слышал: в такие-то морозы выгнали детей посреди ночи, а отец одной из девочек расстроился и умер от инфаркта!..
      К сожалению, ни имени девочки, ни названия городка, из которого та приехала, Анжела вспомнить не смогла. Клёпа упорствовала:
      - А вы слышали, что буквально неделю назад, под самый Новый год, у вас в Питере пропал финский консул?
      - Не-е-ет...
      - По некоторым слухам, его убили.
      - Бред какой-то. Кому он нужен?
      - Поговаривают, что это сделала та самая девчонка, отец которой четыре года назад погиб от инфаркта, узнав, что дочь так и не доехала но Финляндии...
      - Не верю! Быть такого не может!
      - Однако есть люди, которые верят...
      - А давайте справимся в Интернете! - предложил Филипп и ринулся к компьютеру.
      Интернетный поиск результатов не дал.
      - Оно и понятно: дело-то международное! Дипломатическая тайна! - констатировал Филипп. - Пока, видать, ещё не время что-либо сообщать...
      
      Клёпа рвала и метала. Вернувшись на служебную квартиру, она выбросила в мусорное ведро русско-финский разговорник, купленный с утра на Невском.
      - Изверги! Средневековые палачи! Видели же, чьи анкеты! Знали же, что эти дети из глубинки и ни разу за границей не были!!
      Совершив акт возмездия, Клёпа включила мобильник. Непринятых звонков была масса, в основном от Суреновны. И секунды не прошло, как та снова прорезалась:
      - Клеопатра Валерьяновна, что это за шутки?!
      Клёпа была готова к атаке.
      - Елена Суреновна, я вас не понимаю!
      - Отлично понимаете! Мы ведь с вами договаривались как?
      - Как?
      - Не притворяйтесь! У нас ведь был уговор, что в Питере вы либо абсолютное инкогнито, либо в компании разрешённых мной личностей!
      - Типа Шурика?
      - Да! "Типа Шурика", если хотите! Кстати, он жаловался на вас...
      - Вот как? За что?
      - Вы его бросили, лишь только я ушла!
      - У меня внезапно заболела голова. Я в поезде почти совсем не спала, вот и решила лечь пораньше!
      - А телефон зачем отключали?
      - По той же причине - хотелось спать!
      - Ой, только не надо идиотских сказок!
      
      
       Глава 12
      
      Клёпу, потрясённую повадками финнов, добивала наглость клиентки-рабовладелицы:
      - Всё! Надоело! Ваши сказки не менее идиотские: "Девочка-подросток убила консула"! Сию минуту приезжайте и забирайте гонорар! Процентов не дам, не мечтайте, это мне положены проценты - за моральный ущерб!
      На том конце образовалась пауза. Клёпа швырнула трубку. Но её надежды на скорое избавление от липких щупальцев Суреновны оказались напрасными: та мигом перезвонила. Металл в голосе исчез, появились искательные нотки.
      - Клео, дорогая, вы меня не так поняли! Я ведь тоже живой человек, причём, немолодой, с расшатанными нервами. Ну, где вы шлялись, с позволения сказать, всё это время? Шурик видел вас в последний раз в половине девятого, а сейчас посмотрите на часы!
      Клёпа глянула на старинные ходики, висевшие на стене с незапамятных времён.
      - Ну, половина первого, и что? Я непременно должна отчитаться за те четыре часа, в течение которых ни вы, ни ваша агентура меня не видели?
      Под Клёпиным напором Суреновна, казалось, скисла.
      - Мне надоел ваш любвеобильный племянник, и я решила отдохнуть, отлучилась в туалет, чтобы привести себя в порядок. Потом взяла такси и поехала сюда, на Петроградку - отсыпаться. Имею я право хоть на короткий на отдых?
      - Имеете.
      - А чтобы отдых был полноценным, я отключила телефон.
      - Но, дорогая Клео...
      - Что?
      - В следующий раз, когда снова захотите отключить телефон и немного отдохнуть, уведомьте меня об этом - хотя бы СМС-кой. И я вам в таком случае тоже буду слать СМС-ки...
      - Хорошо! А сейчас я лягу спать. Беседу перенесём на утро!
      Услышав слово "утро", Суреновна не сдержалась и снова разъерепенилась:
      - Какое "утро"? Вы в своём уме?! Утром вы должны лететь в Тюмень, как договаривались!
      - Уже утром? А я думала, у меня есть время, чтобы отдышаться, полюбоваться городом...
      - Я тоже так думала, но, по некоторым данным, та преступная девица уже вернулась домой. Неизвестно, что она дальше предпримет! Вдруг уедет с каким-нибудь любовником на Камчатку или за границу - ищи её потом! Вы должны помочь мне разыскать эту дрянь и привезти - живую или мёртвую! Кстати, она не подросток: ей уже стукнуло восемнадцать, и на преступление она вполне "имеет право", если можно так выразиться...
      - Но у вас нет доказательств против неё! Одни догадки и предположения!
      - Ошибаетесь! Два часа назад, пока вы, с позволения сказать, культурно отдыхали, мне звонил следователь и сообщил, что нашлись неопровержимые улики!
      - А можно вопросик?
      - Валяйте!
      - Вы сказали: "живую или мёртвую"?
      - Да, а что?
      - В таком случае вам нужна не сыщица с модельной внешностью, а киллерша или надзирательница женской тюрьмы!
      Суреновна снова вспомнила про свои больные нервы:
      - Я ведь просила не острить, голубушка. Разговор окончен! Ставьте будильник на три утра!
      - Уже поставила, - сказала Клёпа, тыча в трубку фигу с маникюром.
      - Тогда доброй ночи! В пять утра в аэропорт приедет мой курьер с билетом и письменными инструкциями. Вы не против ранних побудок?
      - Нет, работа есть работа...
      - А я думала, вы окончательно вжились в роль фотомодели!
      - Да нет, не успела ещё... - вымученно улыбнулась Клёпа.
      
      Собирая вещи, сыщица много раз становилась на колени - в поисках закатившихся под мебель мелочишек. Эта поза весьма полезна: не только в плане здоровья, но и из соображений безопасности. Под кроватью был обнаружен "жучок". Хорошо, что она никому не звонила из этой квартиры. Ай, да Суреновна! И ай, да Тимофей - вовремя научил распознавать "жучки"!
      Дабы позвонить Вадику с Тимошей, пришлось выйти на лестничную клетку. Клёпа чувствовала себя виноватой: увлекшись первым встречным, она забыла о муже. Вадим ждал её звонка и не ложился спать. Тимофей тоже не ложился.
      Тимофей, по жизни жаворонок, делал большое исключение Вадику-сове: сидел рядом с ним весь вечер в качестве доказательства, что муж Клёпе верен. Чтобы шефиня, часом, не впала в очередную истерику.
      Дожидаясь звонка, Вадим и сам был на грани истерики.
      - Где ты шляешься, модель престарелая?!
      - Я не шляюсь... Я завтра лечу в Тюмень! А оттуда - в какую-то деревню... Или в посёлок! Завтра получу задание в конверте, тогда всё и выяснится.
      "За престарелую ответишь!" - мысленно пригрозила Клёпа, однако сейчас ей было не до разборок.
      Тимофей, слушавший беседу с другого аппарата, не смог молчать:
      - "Тюмень - столица деревень"! У меня один знакомый живёт рядом с Тюменью - в посёлке под названием "Ялуторовск". Ему ещё сильно повезло: всё-таки, название есть, а другие тамошние дыры, тоже посёлки, те вообще под номерами ходят. Не придумали для них названий!
      - Ты там... это... поосторожнее, любимая, береги себя, - растерянно мычал Вадим. - Сейчас гляну в Интернете, сколько туда лёту из Санкт-Петербурга. Тимоша, где наш ноутбук?
      Клёпа напыжилась:
      - Не надо ноутбуков! У меня и так голова распухла от информации. Завтра всё узнаю в аэропорту от агента - пускай будет сюрприз насчёт дальности полёта. Я люблю сюрпризы!
      Тимофей с Вадимом переглянулись.
      
      
       Глава 13
      
      Знала бы Клёпа, какой сюрприз ожидал бы её, приди она пару часиков назад к ним на квартиру. Два часа назад они сидели в компании "девочек" Суреновны - поили их шампанским. Инкогнито, разумеется, притворившись потенциальными клиентами турфирмы "Аист". К счастью, Клёпа ничего про это не знала, а посему продолжала бодриться:
      - Не бойтесь, ничего со мной не случится! Не забывайте, откуда я родом: с Урала!
      Вадиму вспомнились Клёпины признания годичной давности:
      - Ах, да, я и забыл, что ты челябинская!
      - Да уж, некоторым липецким не чета!
      Коренной москвич Тимоша остановил перепалку. Он выхватил у Вадима трубку и заорал:
      - Эй, там, деревня немытая! Коренные москвичи, под которых вы оба косите, люди рачительные, знают, что почём в этой жизни. Это я вам как коренной заявляю! Немедленно прекратите тратить казённые деньги на болтовню, иначе...
      - Что "иначе"?
      - Иначе в Тюмень полечу я!
      Клёпа рассмеялась.
      - А вот этого не надо! Лучше сбегайте с Вадиком на фирму "Аист"!
      - С какой целью?
      - Пошпионить! Притворитесь потенциальными клиентами!
      Вадим с Тимошей во второй раз переглянулись.
      - Чего замолчали? Ладно, всё, конец связи! Следующий звонок будет из Западной Сибири!
      Вадим с Тимошей в третий раз переглянулись.
      - Хм! Начальница страдает телепатией? Читает наши мысли и намерения?! - изменился в лице толстяк. - Это что-то новенькое!..
      
      Клёпин будильник затрещал без десяти три - поспать пришлось всего-то минут сорок. Такси уже ждало внизу. На нём Клёпа всего за полчаса добралась до аэропорта.
      В аэропорту, несмотря на раннее время, было полно народу. До вылета оставался час, поэтому регистрацию надо было пройти незамедлительно.
      Поставив чемодан, Клёпа повела глазом в сторону и... Неожиданно встретилась взглядом с "меховым кепи" из вестибюля "Октябрьской"! Её предчувствия оправдывались...
      Клёпе стало ясно: за ней велась круглосуточная слежка. Вернее, почти круглосуточная. Суреновна не проинтуичила две её вылазки: к Филиппу и к Анжеле. Потому и бесилась. В итоге выслала в Тюмень "ищейку из "Октябрьской"!
      "Кепи" в этот раз был одет совершенно по-другому: в элегантный кожаный куртенчик и шлем лётчика-полярника, тоже кожаный, но c меховым подбоем.
      
      Прилетев в Тюмень, Клёпа была встречена в аэропорту водителем с табличкой "ТУРФИРМА АИСТ" и доправлена в один из ближайших посёлков. По дороге водитель выдал ей запечатанный конверт с инструкциями. Согласно тем инструкциям, Клёпе в тот же день, после звонка шефини, надлежало идти пешком по адресу: "Нефтяной переулок, 3".
      С перепутанными мыслями в усталой голове, сыщица легла одетая на гостиничную койку и проспала примерно полтора часа. Ей приснилась Царица Клеопатра. Тёзка просила детектившу быть предельно осторожной...
      Чего именно ей нужно бояться, Клёпа так и не узнала - проснулась. Попыталась уснуть снова. На этот раз перед ней стали мелькать картины более прозаичного характера: в морозной сибирской дымке, среди кирпичных пятиэтажек, суматошно бегал "ищейка из "Октябрьской" - петлял, словно вспугнутый заяц. На голове у него, вместо кепи или лётчицкого шлема, было яркое люминесцентное зарево. "На воре шапка горит!" - прозвучала знакомая фраза, сказанная незнакомым голосом. То не был голос Царицы Клеопатры!
      Проснулась Клёпа в очень дурном настроении. Из коридора лилась заунывная песня:
      
      Характер вызнала, характер, он такой:
      Я не уважила, а он ушёл к другой...
      
      Песен про женскую судьбу Клёпа не любила, они её бесили, а здесь, в промышленной глубинке, и вовсе вгоняли в депрессию. Снова вспомнился неверный Пал Василич. Потом, правда, вспомнился верный Вадим. Хотя после их последнего разговора, закончившегося перепалкой, это верность надо будет проверить!
      Сыщице взгрустнулось. Ни выключить песню, ни выйти из комнаты без особого разрешения она не смела: надо было ждать звонка Суреновны. Страшно хотелось позвонить Вадиму, но воспоминания о "жучках" сдерживали эти рискованные порывы. Клёпа боялась расслабиться и сболтнуть лишнего. Так и просидела она часа два - за закрытой дверью и запертыми гостиничными "ставнями". К счастью, в комнате не было душно: благодаря трескучим морозам и ветру, даже в заклеенные окна потихоньку просачивался воздух...
      
      
       Глава 14
      
      Заклеенных окон Клёпа не видела давно. В её квартире-офисе все окна были заменены популярным в народе стеклопакетом, а те гостиницы, в которых ей в последнее время приходилось останавливаться (не очень часто), были оборудованы окнами очень странной конструкции: их не надо было ни заклеивать, ни открывать - из-за присутствия кондиционеров.
      Клёпа внимательно оглядела номер. Захудалая попалась гостиничка! А тут ещё эти песни в коридоре. И рыдания... Младенческие! Клёпе снова вспомнился обещанный априцей Клеопатрой младенец. "Дитё".
      Если бы усталая детективша буквально накануне не прошлась бы по ковровым дорожкам довольно чистого коридора, то сейчас была бы уверена, что проживает в густонаселённом общежитии, битком набитом рабочими семьями. Через заклеенное окно на неё глядели пустые зеницы заброшенной фабрики.
      Детские рыдания прекратились, но ненадолго - через пять минут возобновились. Может выйти, посмотреть, что там за "дитё"? Вдруг подкидыш? Вдруг Царица Клепатра вещала ей именно про этого младенца?!.
      
      Высунувшись в коридор, Клёпа увидела довольно странную картину: молодая мать держала на руках грудного младенца и пыталась засунуть ему в рот... чипсы! Малыш отказывался от такого завтрака, и совершенно справедливо: из мамашиной сумки торчала знакомая бутылочка с детским питанием. Но не она одна: вместе с ней торчала и початая, уже наполовину выпитая, бутылка портвейна. Молодая мать была сильно пьяна и, видимо, просто боясь перепутать бутылочки, вот и заменила молоко чипсами! Она едва держалась на ногах...
      Клёпа расстроилась: кому-то дети не очен-то нужны, ан нет - получили! У неё же, много лет мечтающей о детях, до сих пор никогошеньки, ни единого чада! Парадокс! Утешало одно: Царица Клеопатра ещё ни разу её не обманула. Не обманет и на этот раз...
      Эти почти траурные мысли сыщицы были прерваны звонком питерской клиентки. Суреновна велела немедленно идти по адресу и "арестовать нахалку".
      - Зло должно быть сурово наказано! - прозвучал неприятный голос в трубке, принадлежавший не менее неприятной особе.
      - А вы уверены, что она дома?
      - Уверена. Мне сейчас звонил мой осведомитель.
      - Так, может, он и арестует её, нахалку эту, может, и в Питер доставит сам?
      - Он из местных, не может ехать. Вы-то у меня для чего, моя хорошая? Для чего я вас командировала, а?!
      - Опять вы шуток не понимаете Суреновна...
      - Бросайте свои шутки и приступайте к делу!
      - Слушаюсь!..
      
      Закончив общаться с Суреновной, Клёпа стала одеваться. Максимально утеплилась (поддела под куртку пуховой свитер!) и вышла из номера. Мамаши с младенцем уже и след простыл. Оно и к лучшему. Клёпу дико раздражали такие зрелища...
      
      Адрес, данный Суреновной, находился, по её же собственным словам, буквально в двух шагах от гостиницы. В конверте с инструкциями был и портрет предполагаемой преступницы: чёрно-белое фото девочки-подростка, сделанное для посольской анкеты в 2003 году. Сыщице это лицо показалось знакомым: чуть раскосые темноватые глаза, крупные скулы... Девочка была пугающе похожа на Клёпу в детстве! Только волосы светлые, почти блондинистые...
      
      Ступив с крыльца на затверделый снег, Клёпа направилась в сторону рабочего общежития - спросить точное направление.
      У общежития сидела бабушка в толстом пуховом платке цвета свежевспаханной весенней почвы, а рядом с ней, на заледенелой лавочке - пара алкашей. Все трое были солидно проспиртованы. Надо полагать! Иначе им не высидеть на такой лавочке.
      - Вам Нефтяной переулок? Сразу за поворотом!
      Идти было всего ничего. Через несколько минут Клёпиному взору предстала убогая кирпичная хрущёвка - как с картинки, виденной во сне. Однако на подходе к дому сыщице пришлось замедлить шаг, иначе бы она столкнулась с ещё одной картинкой, из того же сна: питерский шпио "Кепи", недавно променявший меховое кепи на лётчицкий шлем, стремглав выбегал из крайнего подъезда, на ходу запихивая за пазуху пакет, обёрнутый фольгой. К счастью, перепуганную Клёпу он не заметил: та успела забежать за трансформаторную будку и оставалась там до тех пор, пока "кепи-шлем" совершенно не скрылся с глаз.
      - На воре шапка горит! - голосила вслед беглецу пожилая женщинаа, вышедшая с мусорным ведром из того же подъезда. - Далеко не убежишь! Поймают! Поймают и посодют!
      Клёпа узнала женский голос, услышанный в вещем сне, и вышла из укрытия. Смерив её взглядом, женщина продолжила свой возмущённый монолог:
      - Шастают тут всякие... Тьфу! Пользуются тем, что квартира нежилая! А вы чего тут ходите, чего вам надо, а?
      - Ищу квартиру номер четыре.
      - Эвона как! И тебя туда несёт? Кто ж вас, сердешных, сюда наводит? Вот и этот, ворюга проклятый, тоже из четвёртой выскочил! Интересно, что он там украл? Ведь брать-то нечего, квартиру-то эту зачуханую - и саму-то никто брать не хочет!
      - Значит, там никто не живёт?
      - Квартира давно продана, а новые жильцы вселяться - ни в какую! Даже бесплатно въезжать не хотят, даже по нижайшей просьбе исполкома!
      - А где девочка, которая живёт... Которая жила в четвертой квартире?
      - Любка, что ли?
      - Люба Петренко, кажется. Блондиночка, хорошенькая такая...
      - А, дитё!
      - Дитё?!
      - Ей уже восемнадцать, поди, а всё дитём кличут!
      - А где она сейчас, не подскажете?
      - Ой, сразу видно, что вы не местная! В монастыре она живёт, давно, года четыре как. Послушницей устроилась, про это весь посёлок знает!
      - А сюда заходит?
      - Зачем ей сюда заходить, в такую-то срамотень? После смерти отца она отдала квартиру государству, а сама в монастырь определилась.
      Заметив Клёпину растерянность, гневная соседка смягчилась.
      - Да вы сами туда хоть раз загляните, тогда и скажете: можно хорошим людям там бывать или нет...
      Высыпав мусор в бак, соседка направилась к подъезду, жестом приглашая Клёпу идти за ней.
      
      
       Глава 15
      
      На лестничной клетке не прибиралось лет пять: в лучах зимнего солнца, пробивавшихся сквозь заиндевелые оконца, густая пыль выписывала зловещие фигуры. Дверь бывшей квартиры Любы Петренко была перекошена и лишь слегка притворена. Соседка пинком распахнула её, и Клёпиному взору предстала свалка: обломки мебели, старая посуда, одежда, газеты. Обои были содраны большими клочьями, будто для ремонта.
      Соседка, судя по всему, любила потрепаться, но давненько не имела благодарного собеседника:
      - Любин отец умер от разрыва сердца, а больше у неё никого не было: мать умерла ещё раньше. Вот и подалась с горя в монастырь...
      - Говорите, квартиру государству отдала?
      - Да не нужны ей деньги стали, после трагедии-то...
      Внезапно соседкины ноздри зашевелились.
      - Тьфу! Чем это воняет?!
      Она бросила ведро, вбежала в злополучную квартиру.
      - Ой, чем это тут набрызгано?! Батюшки! Керосином прёт! Или бензином! Не разберу...
      Клёпа, на всякий случай, тоже вошла, принюхалась. В углу она заметила канистру, из которой, судя по всему, и было "набрызгано".
      Соседка забилась в истерике:
      - Вот это да! Придурок квартиру хотел поджечь! Что ж его спугнуло-то, сердешного? Что остановило, а?
      Клёпа не ответил. Ей сделалось страшно. Суреновна не могла не знать о состоянии квартиры. Зачем её сюда командировали? Чтобы убить и сжечь? В этом было что-то маньячное! Шизофрения какая-то!
      Сыщицу зашатало, она взялась за притолоку. Соседка вывела её на свежий воздух.
      - Ну, погодит он у меня, шаромыжник! Бандит! Глядите, до чего дошло - уже в нашей глуши теракты устраивают! Ну, ничего, я его запомнила! Схожу, не поленюсь, в милицию, сделаю фоторобот, заявление напишу - пускай ищут! Не хватало ещё, чтобы весь дом рухнул. Ведь если первый этаж подпалить, то и весь дом завалиться может, верно?..
      
      Потрясение сплотило женщин, они ещё немного побеседовали, уже на улице. Клёпа поинтересовалась, не была ли Люба пару дней назад в Питере.
      - Да нет, куда она поедет, на какие шиши? Правда, могут быть у неё кой-какие деньги... Погодите! Да! Те деньги, которые ей, якобы, новый папаша прислал - через адвоката нашего!
      - Новый папаша?
      - Ага! Финский консул! Адвокат сказал, что дипломату стало стыдно за его поступок, ведь по его вине умер папа девочки!
      Соседка всхлипнула. Клёпа обняла её за плечи.
      - Адвокат так и сказал?
      - Да! Он сказал ещё, что консул хотел удочерить Любу, но она отказалась, дурочка. Жила бы сейчас в Финляндии!
      Клёпа опешила. Стало быть, гордая девочка отказалась от помощи "финского папы"! И после этого кто-то станет утверждать, что она его убила?! Хотя, тут могла быть и другая версия: Люба так возненавидела косвенного убийцу своего отца, что на могиле поклялась его прикончить, во что бы то ни стало!
      - А новогодних паломнических туров от монастыря не бывает?
      - Нет! А даже если бы и были, Любе некогда мотаться по экскурсиям. Ей там, в монастыре, столько всякого напоручали, как Золушке перед балом. Да и противны ей экскурсии стали, поди, ведь её отец погиб из-за них, из-за экскурсий-то этих!
      Клёпа тяжело вздохнула.
      - Ладно, спасибо за рассказ. Мне пора!
      - Если ещё чего вспомню - обязательно расскажу. Я тут в девятой квартире, на третьем этаже...
      Соседка махнула рукой в сторону весьма ухоженного балкона, на котором не было ни хлама, ни лишней мебели. В чисто вымытых стёклах охотно отражалось полуденное солнце!
      - Заходите, если надо будет! Чаю вместе попьём, а то мой старик вечно по работам шляется, не сидится ему на пенсии! Или от разговоров моих устал...
      Клёпа вежливо кивнула, она тоже устала от разговора. Все её мысли были заняты Любой. "Дитём".
      - А далеко отсюда монастырь?
      - Который? У нас их несколько.
      - Ну, тот, в котором Люба Петренко живёт и работает...
      - А, этот... Далековато! Через весь посёлок надо ехать, а потом - ещё пару остановок на электричке. Потом надо лесом пройти чуток. Я там несколько раз была, хотела проведать сироту, да её шишь застанешь: всё по округе носится, по детдомам ишачит, по богадельням...
      "Значит, всё-таки, подолгу в монастыре отсутствует", - машинально констатировала Клёпа.
      - А лесом идти не страшно? Тигры тут не водятся?
      - Многие люди страшнее тигров, доча...
      
      Расставшись с говоруньей, сыщица направилась к остановке автобуса и, как ей советовали, проехала через весь посёлок, пересела на электричку. Пока вагон ещё стоял, позвонила Вадиму с Тимофеем.
      - Ну, как, Царица, арестовали преступницу? - весело спросил Тимофей. - Когда вас ждать с победой?
      Клёпа не дала ему долго зубоскалить:
      - Срочно найдите Суреновну и не спускайте с неё глаз! Её саму впору арестовывать!
      - Да? Приезжайте, всё расскажете подробно, ждём-с!
      - Приеду, не волнуйтесь. Обстановочка такая, что мне впору брать билет на Москву, да и вам обоим тоже. Но бросать это дело теперь нельзя! Тут целая шайка орудует: либо я их посажу, либо они меня грохнут!
      - А вас-то за что убивать, Царица?
      - Слишком много знаю!
      - А-а-а...
      
      
       Глава 16
      
      За окном электропоезда мелькал пейзаж Западной Сибири, но чтобы его как следует разглядеть, Клёпе пришлось подышать на окно и протереть дырочку - как в детстве. Ей, как ни странно, нравились промышленные виды, они навевали воспоминания об уральской родине. Она несколько раз прокрутила в памяти всё, что ей пришлось пережить за последние два дня. Картина складывалась малопривлекательная: сначала её большим гонораром и лестью выманили из Москвы, затем водили по питерским барам, развлекали "племянниками" и даже снимали на видео. Потом вдруг чей-то неожиданный звонок (такой ли уж неожиданный для Суреновны?) всё изменил: сыщицу, чуть ли не пинками, выгнали в Тюменский край и, в итоге, чуть не сожгли в заброшенной хрущёвке! Если квартира необитаема, то зачем Суреновна так настойчиво заманивала её туда, да ещё и к определённому времени? В намерениях "Кепи" сомнений не было: он хотел сжечь бывшую Любину квартиру, возможно, вместе с Клёпой... Однако что-то помешало ему довести замысел до конца... Что именно?
      
      Разыскав правосланую обитель, Клёпа вошла во двор и огляделась. Никаких молоденьких блондинок. Показались, правда, две монашки в чёрненьком, но блондинки ли они - сказать было трудно. Сыщица решилась остановить "черниц", повыспрашивать. Отзывы о Любе снова были только положительные:
      - Послушница Люба у нас на хорошем счету, трудолюбивая, честная, - словно на партсобрании отрапортовала одна из монахинь.
      - Скоро в инокини постригать будем! - добавила вторая.
      - И здешнюю работу всю поделает, и на стороне успеет, - добавила к портрету девочки первая. - Матушка на неё не нарадуется!
      - А где её можно найти?
      - Кого, матушку?
      - Обеих!
      - Матушка почивает, а Люба может быть где угодно: она нам не докладывает, работает то там, то сям...
      
      Дожидаться возвращения трудяги пришлось целый день: как выяснилось позже, её отправили на послушание в соседнюю деревню.
      Полдня Клёпа, с разрешения настоятельницы, просидела в келье, где Люба проживала с одной из послушниц. Послушницу звали Анной. Та сообщила о товарке примерно то же, что и монахини:
      - Люба у нас одна из самых примерных послушниц...
      Вот что ещё поведала Анна о сокелейнице:
      Люба Петренко собиралась после пострига взять имя "Анастасия" - в честь Анастасии Великомученицы Узорешительницы. Тому было несколько причин. Первая: при постриге желательно брать имя, нисколько не созвучное со старым. Например: "Наталия - Ирина", "Ольга - Татьяна". Это когда послушник или послушница собирается в корне менять своё поведение и всю жизнь. А если, к примеру, до пострига послушник вёл почти монашескую жизнь, то ему, наоборот, должны дать имя, похожее на старое: "Николай - Нил", "Владислав - Владимир"...
      
      Люба Петренко считала свою жизнь недостойной. Почему? Здесь крылась какая-то тайна. Жила она почти с самого рождения в неполной семье - воспитывалась отцом после смерти матери. Потом и отец скончался. Пришлось идти в монастырь. Что здесь такого недостойного? Клёпа снова решила мягко выспросить о Питере:
      - А нет ли у Любы друзей... по переписке... в Петербурге?
      - Какие у послушницы, почти монахини, могут быть друзья в миру?! - вознегодовала Анна.
      - Извините, может быть, я не так выразилась, но, насколько мне известно, Люба недавно была в Петербурге. Вы, случайно, не знаете, по какому делу?
      - Как вам не стыдно! Кто вам такое сказал?! Это клевета! Насколько мне известно, в самый последний раз она была там в 2003-м году, перед несостоявшимся выездом в Финляндию...
      - Да, слыхала я про это, очень грустная история, - поддакнула Клёпа, давая понять, что все подробности ей известны. - Вот только... Не участвовала ли Люба в поездках по святым местам? Ведь их так много в Санкт-Петербурге и области!
      Анна всё отрицала довольно решительно:
      - Ни в каких поездках после того случая Люба не участвовала. А когда отец умер - и жизнь её земная кончилась...
      - Она так сама решила или...
      - Люба давно всё сама решает, а последние четыре года живёт у нас на виду - вся как на ладони...
      Клёпе призадумалась. Если Люба чиста перед консулом, то кто тогда его похитил? Оставалось одно: перепоручить разгадывать этот ребус Тимофею с Вадиком, а самой покамест осесть в монастыре, пусть даже в качестве послушницы - до выяснения намерений Любы. Клепе, помимо всего прочего, очень не хотелось, чтобы "дитё" становилось монахиней. То было её "дитё", она это чувствовала!
      Анна поделилась и ещё кое-какими наблюдениями:
      - Вы-то хоть, ладно: спокойно спрашиваете, мол, что да как, а за два часа до вас один мужчина приходил - так тот чуть ли не с ножом к горлу к матушке-настоятельнице приставал, Любин паспорт требовал!
      - По какому праву?
      - Он представился сотрудником милиции - так же, как и вы...
      - Я не из милиции. Я - частный детектив!
      - Неважно! Он, точно так же как и вы, в чём-то её подозревает, только вот не пойму - в чём...
      - Ну и как, дала ему матушка паспорт?
      - Нет! Стояла насмерть!
      - Это хорошо...
      Клёпа стала просчитывать в уме возможные варианты. Если бы "Кепи" удалось раздобыть Любин паспорт, а затем поджечь квартиру (с Клёпиным трупом внутри!), то оставалось бы потом переправить Любу ("живую или мёртвую"!) в Петербург и там, уже на месте, размахивая паспортом, предъявить общественности "убийцу консула". Кстати, для этих целей могла служить вовсе и не Люба, а другая девушка, предварительно убитая... А Любу могли убить ещё раньше, не довозя до Санкт-Петербурга! Зачем Суреновне сразу столько смертей?! И потом: дата смерти консула должна была бы быть "свежей", совсем недавней, так как застарелый труп - не очень убедительное доказательство "убийства под Новый год"... Выходит, консула пока не убивали? Кто же тогда его выкрал? И выкрал ли вообще? От финнов, по словам Вадима с Тимофеем, никакой информации не поступало - дипломаты по-прежнему не давали никаких комментариев...
      
      
       Глава 17
      
      Дождавшись Любу, Клёпа имела с ней встречу. Незабываемую! При виде девушки Клёпа разинула рот: так она была похожа на неё саму. Только волосы не чёрные, а светло-светло-русые. С разрешения матушки, ночевали они обе в постройке, приспособленной под склад. Там были и печка, и матрацы, и несколько раскладушек. За эту ночь послушница Люба поведала сыщице всю свою жизнь. Нет, она не жаловалась, а, наоборот, принимала всё с кротостью, как "воздаяние за грехи".
      - Я плачУ за грехи папы с мамой. Они сильно выпивали. Оттого и умерли.
      - Но ведь твой отец умер от инфаркта?
      - Слабое сердце у него именно от водки было...
      - А как ты думаешь, какой блестящий свёрток можно было вынести из твоей бывшей квартиры, а потом убегать, пригнувшись?
      - Ах, эти деньги нашлись лишь сегодня? Я была уверена, что их уже давно там нет! Понимаете, когда умер отец, я сразу ушла в монастырь и приняла обет нестяжания. Я подумала: если эти деньги кто-то найдёт, то они ему нужнее. Бог всё видит, ему виднее, кому что давать! Я их специально в блестящую бумажку завернула, чтоб пораньше обнаружились - только слегка газеткой прикрыла. А они, выходит, пролежали там четыре года!
      - А что это за деньги?
      - Те, что адвокат от консула привёз - три тысячи долларов. Он сказал, что консул хочет стать моим вторым папой. Но мне чужие папы не нужны! Да и звучало бы смешно: "Мой финский папа"...
      Клёпе снова сделалось не по себе. Она была почти уверена, что консул ничего не передавал, что эти деньги и есть "отмазка" хитрой лисы Суреновны. Хм! Для кого - отмазка, а для кого - спасение. Именно этото свёрток с деньгами и уберёг сыщицу от неминуемой смерти!
      Суреновна детективам платила щедро, а вот исполнителей своих, типа "Кепи", видать, не очень баловала. Видать, позарился "Кепи" на те три тысячи, удрал, передумал убивать, грех на душу брать за копейки!..
      Версию про "финского папу", Суреновна, как пить дать, сама сочинила - чтобы выманить Любу в Санкт-Петербург. Да только выманить не получилось, и она за ней "прислала исполнителя"...
      
      Клёпу гордилась своими умозаключениями. Не зря она так долго общалась с Тимофеем! Экстрасенс-ищейка и медиумом её сделает, надо только терпением запастись!
      Насчёт "убийства консула" картина вырисовывалась чёткая: Суреновна сама мечтала его убрать! Скорее всего, действовала она не одна, а в компании единодумцев - таких же недовольных политикой консульства фирмачей, как и сама.Видно, мМногим из них консул перешёл дорогу, многие за глаза называли его "быдлом". Ну да! Ведь он "больше не делал им поблажек", и не потому, что умер, а потому что... просто не хотел!
      Вероятнее всего, консул, вовсе даже и не умер, может, даже и не потерялся вовсе. Ведь в Интернете не было ни единого сообщения об этом, а даже если бы и появились - кто им поверит? В сети пасутся все, кому не лень, там за сутки увидешь тридцать три разных толкования одного и того же события!..
      
      Клёпа позвонила Вадиму с Тимофеем, сообщила о своей новой версии. Те похвалили её, сказали, что и сами уже почти подошли к разгадке, и что их версия мало отличалась от Клёпиной, но "шефиня их опередила"!
      - Царица, я же говорил, что вы - мозг нашего бюро! - ворковал Тимофей.
      Как выяснилось, Вадим с Тимофеем вовремя успели втереться в доверие к "девочкам" Суреновны и даже (по их рекомендации!), стать "потенциальными убийцами консула". По крайней мере, у них на диктофоне уже имелась запись: Суреновна уламывает их на преступление!
      Словом, Вадим с Тимофеем уже знали, в каком направлении надо было работать дальше, так что Клёпа могла расслабиться и пообщаться с Любой.
      Пока Люба рассказывала свою короткую, но насыщенную событиями биографию, Клёпа мысленно примеряла на себя роль её матери. Или, на худой конец, старшей сестры...
      Нсчёт места проживания приёмной дочери сомнений тоже не было: такая девочка вряд ли боится привидений, а значит, смело могла бы жить в особняке, оставшемся от Пал Василича. Пока Вадим привыкнет к мысли, что он - папа!
      В особняке соседство у Любы было бы неплохое: отставник Зарик с женой Асей. И охранник нормальный, и ограда высокая - никто не обидит...
      - О чём вы сейчас думали? - прошептала Люба.
      - О твоём будущем!
      - Моё будущее предопределено. Я всю жизнь проживу при монастыре.
      - Ну, не скажи: человек предполагает...
      - ... а Бог располагает? Это верно. Но матушка меня уже благословила.
      - На пожизненное проживание в обители?
      - Для начала - на постриг. И не только матушка. Мне святые иногда являются, по ночам...
      - А давай сейчас ляжем спать и посмотрим, что они тебе этой ночью скажут. Если скажут, что надо ехать со мной - поедешь?
      В Клёпином вопросе было столько надежды, ласки и душевного расположения, что девочка заколебалась.
      - Хорошо, если ОНИ скажут - поеду. Но сон ведь - не телевизор, нужную программу не найдёшь, на заказ ничего не услышишь...
      - Хорошо-хорошо, ты, главное, ложись!..
      Клёпа отчаянно надеялась, что, если даже и не святые, то, хотя бы, Царица Клеопатра явится девочке ночью. И уговорит ехать в Москву!
      
      Люба очень быстро уснула - устала за день, наработалась на холоде. И Клёпа, наконец, уснула... А проснувшись поутру, они улыбнулись друг другу. Клёпа снова за своё:
      - Ну что, отпускают тебя?
      - Откуда вы знаете, подслушивали?! Я ведь иногда бормочу во сне...
      Люба склонила набок белобрысую головку, хитренько улыбнулась, а Клёпа сымитировала искреннее возмущение:
      - Что ты! Как я могла подслушивать?! Просто внутреннее чувство говорит мне, что ты готова ехать со мной. Не всем же монахами становиться...
      - Не все и хотят!
      
      Чтобы Люба, часом, не передумала, Клёпа продолжала лихорадочно "обращать её в свою веру":
      - Подумай сама: если все запишутся в монахи, то кто будет жить в миру?
      - Хорошо, я поеду с вами в Москву. Только давайте договоримся: если мне там не понравится, я вернусь. Нас, послушниц, матушка-настоятельница отпускает на некоторое время... пообщаться с миром, подумать о жизни...
      
      Клёпа ликовала. Теперь предстояло выдержать объяснение с Вадимом. Тимофей, конечно же, был не в счёт, но и с ним не мешало объясниться: ведь он всегда имеет своё оригинальное мнение, не считаться с которым Клёпа не привыкла. В любом случае, Тимофей с Вадимом - не те люди, с которыми придётся долго спорить, они ведь не матушка-настоятельница, а, стало быть, их элементрано можно будет "задвинуть", в бараний рог скрутить, если что...
      
      Днём Клёпа отправилась на почту - отправлять мэйл коллегам. Совсем немного покопавшись в Интернете, она увидела такое! Из текстового сообщения следовало, что консула действительно убили. Только кто? Автор статьи писал под псевдонимом, то была некая "Кассандра Песец". Было и видеокадры: высокая блондинка (разительно похожая и на Клёпу, и на Любу одновременно!) днём шляется по Невскому проспекту, а вечером - позирует у автобуса турфирмы "Аист"! Клёпе эти кадры показались очень знакомыми: на них была она сама!
      Заключительная фраза самой длинной статьи гласила: "Эти кадры попали к нам в руки чисто случайно: предполагаемая убийца подрабатывает фотомоделью".
      Выходит, Любу, "живую или мёртвую" (или другую барышню, но с Любиным паспортом), планировали подсунуть следствию в качестве убийцы, а убивать несчастного консула собирались параллельно: вероятно, в той же самой криминальной квартире с вырезанным замком, куда Суреновна водила Клёпу в самый первый день...
      
      Трое детективов потешались над глупостью фирмачки: ведь никакую детектившу "модельной внешности" можно было и не нанимать, можно было сделать всё гораздо проще и дешевле: выследить Любу, подловить у монастыря, попросить её принести паспорт (якобы для милиции!), потом убрать её, а похожую блондиночку отснять на видео и без Клёпиного участия - мало ли в Питере блондиночек! Зачем было такие деньги тратить? От трупа можно было избавиться так, что никто никогда не нашёл бы - ну, раз действовала не одна, а сообща, вкупе с такими же безмозглыми фирмачами, как сама... Она, что - хотела обгоревший "престарелый" Клёпин труп за Любин молодой выдать?! А Любу где-нибудь закопать, глубоко-глубоко... Потом, видать, одумалась, да не смогла изобрести никакой альтернативы, действовала на "авось", по-дурацки!
      Хотя, у Суреновны, помимо желания отомстить консулу, могли быть и другие мотивы, как например: она могла люто ненавидеть всех профурсеток, особенно блондинистых! В конце концов, она могла элементарно спятить, то ли от ненависти к молодым девахам, то ли от страха угодить в тюрьму... Она могла бояться чего угодно - тут никакой фантазии не хватит!.. Вот уж поистине: когда Бог хочет наказать, он прежде всего лишает ума...
      Тимофей припомнил и другую поговорку:
      - Ум человеческий имеет пределы, а глупость - беспредельна! Не была бы Суреновна такой дурой, то и бизнес свой вела бы честно, более аккуратно - вот и на консула не пришлось бы покушаться! А то я тоже недавно плавал в Финляндию с российской группой на теплоходе...
      - Ты был в Финляндии?! - изумилась Клёпа.
      - Был, а что тут такого? Не такой уж я серый, как вам, возможно, кажется, Царица. Так вот, когда мы всей группой взобрались на палубу, оказалось, что ни одна из обещанных двадцати кают не была забронирована московской турфирмой. Так и проспали всю ночь - кто по барам, кто по саунам, а кто и по парикмахерским!
      - И по приезде никто из туриков не накостылял этим горе-фирмачам?
      - Представьте - никто. Даже я!
      
      Это запутанное дело распутывали трое: Клёпа, Вадим и Тимофей, но все заслуги приписало себе местное отделение милиции, то, которое находилось рядом с консульством. Они, якобы, всё время знали о предстоящем покушении и "делали всё возможное, чтобы его предотвратить".
      Детективная троица была совсем не против такой версии: не хватало им потом разбираться с дружками Суреновны, которую, конечно же, посадили - благодаря многочисленным уликам.
      Был в том деле и ещё один смешной момент: сотрудники консульства, включая и "несостоявшуюся жертву", узнали обо всём постфактум. И о похищении, и об убийстве - которых на самом деле не было! Их удивлению не было предела, но смеялись ли они - никто не в курсе. Дипломатическая тайна!
      
      
      
       История пятая
      "ЛИДИЯ" ПРОТИВ ЛИДЫ
      
      
       Глава 1
      
      Карлюга заплатил бы за квартиру, да снова не хватило денег. В сбербанк забрёл по инерции, от жары. Там было пусто и прохладно. Потоптавшись у кассовых окошек и перекинувшись двумя словечками с кассиршей, он махнул рукой. Побрёл домой - грустить.
      Дома он включил телевизор. Потом пошёл к холодильнику - чисто машинально. Открыл, поморщился. Мысль о суициде нахлынула с новой силой.
      Зазвонил телефон. Немного отвлекли, и на том спасибо. От услышанного в трубке засосало внутри: пригласили немного поработать!
      После разговора, весь нервно выжатый, Карлюга плюхнулся на продавленный диван, стал обмозговывать предложение.
      На следующий день он снова появился в сбербанке. И не один, а с приятелем.
      В зале снова было пусто, снова в честь жаркого послеполудня. Рыжая кассирша, самой что ни на есть рыжей масти, решила больше не рисковать и потянулась к кнопке. Но не нажала. К её удивлению, вчерашний забулдыга вынул из нагрудного кармана и положил прямо перед её носом пачку квитанций, а самое главное - деньги. Он был готов оплачивать счета!
      А человек, стоявший рядом с забулдыгой, вовсе даже был и не забулдыга. Кстати, удивлялся он ничуть не меньше кассирши: это было видно по его лицу. Судя по суммам на квитанциях, забулдыга-плательщик имел, как минимум, два холодильника, несколько компьютеров и массу прочей аппаратуры. Горячей водой пользовался чрезвычайно расточительно, мылся по три раза в день, чего по внешнему виду не скажешь.
      
      Человек, стоявший рядом с забулдыгой, был его однокашник Серёга, приличного вида малый, но с очень грустным лицом.
      - Вот видишь, - обратился ханыжный плательщик к однокашнику, - даже пяти минут стоять не пришлось. Днём очередей практически не бывает! Кстати, ничего, что мы сюда зашли? Всё время забываю за квартиру заплатить...
      - Да, ладно, проехали... Теперь куда?
      - Теперь - в кафе, как я и обещал! Надо же проставиться!
      Приятели вышли на улицу.
      - Ты и вправду квартиру купил?
      - Чистая правда!
      - А может, прикалываешься? Скажи честно, чьи это квитанции?
      - С какой стати я буду врать, причём, тебе? Квартира моя, если хочешь - приходи завтра в гости!
      - Ладно, верю...
      - Нет, не веришь, по глазам вижу, и это неприятно. От старого друга такое терпеть!
      - Верю-верю, не обижайся, но с новосельем поздравлю позже. Пошли лучше в кафе, как договаривались...
      - И в кафе зайдём, и даже не в одно, я сдержу слово, но завтра - чтобы как штык у меня, понял? А то я стр-р-рашно обижусь!
      Карлюга тряхнул пачкой тысячных купюр и добавил:
      - Через неделю соберу всю нашу группу, даже нет, весь техникум, но ты заваливай завтра, я же вижу, как тебе не терпится сунуть нос в мою четырёхкомнатную хибарку! Заваливай завтра!
      - Один живёшь?
      - Естес-с-сно!
      - Не женился?
      - Пока нет. Мы с тобой оба холостяки, так что поболтаем по-мужски, без свидетельниц - за милую душу!
      - Погоди, если ты один, накой тебе четырёхкомнатная?
      - Для престижа! Если хочешь одной рукой держать старых клиентов на коротком поводке, а другой подгребать новых, надо время от времени устраивать рауты, а для раутов необходим антураж...
      Серёга мысленно напрягся, недоумевая, что такое "раут" и "антураж". Карлюга глянул на часы:
      - Ой! Мне ж ещё в автосервис! Представляешь, купил новый джип, а он сразу сдох...
      - Новый джип?
      - Новьё!
      - Почему сдох? Производственный брак?
      - Похоже! Движок барахлит... Извини, друг, в кафе, как ты понял, уже не успеем. А завтра - приходи ко мне домой! Вот адрес...
      Карлюга вытащил нарядную визитку. Серёга опешил:
      - Ба! Так ты риэлтор? Менеджер по недвижимости? Кто ж тебе доверил всю эту... фигню?
      Других слов у Серёги не нашлось.
      
      
       Глава 2
      
      Карлюга не обиделся на вполне обидные слова.
      - Мой бизнес, может, и полная фигня, зато кормит!
      Серёга смерил его взглядом.
      - Но не одевает?
      Забулдыга расхохотался.
      - Да не суди ты по одёжке, этот конспиративный прикид, сейчас многие так ходят, даже миллионеры...
      - Так значит, ты уже миллионер, понятно...
      - Пока нет, но скоро им стану. Короче, приходи завтра в одиннадцать утра, всё и расскажу. Кто знает, может, ты мне подойдёшь, может, работать вместе станем, а?
      - Не знаю, может, не завтра, может, на той неделе, вместе со всеми?
      - На той неделе может и не получиться...
      - Всех однокашников кинешь, выходит? Ты же весь техникум собирался пригласить!
      - Не от меня график работы зависит. Могу срочно выехать в Стокгольм, с переводчиком на пару.
      - С переводчиком?!
      - В командировку!
      - Ну, ты и...
      Карлюга решил не дожидаться дополнительных комплиментов.
      - Короче, завтра заходи, не пожалеешь. Говорю тебе: если сладимся, вместе деньгу заколачивать будем!
      - А какие у вас зарплаты?
      Серёга, конечно, выглядел приличнее Карлюги, но слово "зарплата" и в его присутствии давненько не произносилось.
      - "Белые" зарплаты мизерные - это для налоговой. А всамделишные - закачаешься!
      - А прямо здесь не можешь хоть немного объяснить? Хотя бы в общих чертах!
      - Некогда мне сейчас объяснять! Говорю: завтра приходи!
      Серёга смягчился.
      - Ладно. В одиннадцать?
      - Так точно!
      - Хорошо, приду!
      - И каравай не забудь прихватить!
      - Какой каравай?
      - На новоселье с хлебом-солью ходят! Темнота...
      - Лады, всё будет по правилам!
      Карлюга пошёл к бровке, махнул рукой, как бы зовя такси. Райончик был новостроечный, в таком такси шишь поймаешь, особенно когда срочно надо.
      Держа руку на весу, Карлюга продолжал давать наставления:
      - Да! И визитку мою не забудь, а то консьержка у нас строгая...
      
      Попрощавшись с однокашником, Карлюга сел в неизвестно откуда взявшееся, словно из-под земли выросшее такси и оперативненько отчалил. По-бизнесменски!
      Серёга остался стоять на пустынном перекрёстке, хлопая глазами и разглядывая прикольную визитку. Там были надписи на разных языках. Титул у Карлюги был крутой! Исходя из той визитки, у него вполне могла быть не только квартира, но и дача, и домик в Испании, и даже крохотных размеров белый лайнер. Приодеть бы его ещё, шаромыгу!
      Серёге бы ещё не помешало слышать разговор между Карлюгой и таксистом. Разговор тот был короткий, как и сама поездка. Да и форма оплаты за поездку показалась бы Серёге необычной: расплачивался однокашник всё теми же квартирными квитанциями! Таксист безропотно принял у него абсолютно все квитанции, пять минут назад оплаченные в банке, старательно пересчитал.
      Затем пассажир и денежки вынул.
      - Не разменяете? - спросил он вальяжным тоном, протягивая таксисту тысячную купюру.
      - Разменяю, как же! - ответил тот.
      
      
       Глава 3
      
      На следующий день, ровно без пяти одиннадцать, с хлебом-солью на вытянутой руке, Серёга поднимался на шикарном лифте. Какой подъезд, такой и лифт, такой и общий антураж!
      А консьержка внизу совсем не строгая оказалась. Визитку, правда, потребовала. А так - милашка, чисто тебе эстрадная певица Мадонна. Нет, не Мадонна, помоложе. Пригласить бы и её на новоселье, да ведь откажется, наверное. Работа!
      Шикарный лифт вывез гостя на восьмой этаж к новосёлу. Дверь квартиры нашлась мгновенно - по резному металлическому номеру. Но на звонок почему-то никто не вышел.
      Позвонив раза три или четыре, Серёга, то ли со вчерашнего устатку, то ли от нервов, прислонился к двери - та и открылась. Сама! Из рук выпала "хлеб-соль". Соль, знамо дело, рассыпалась. Жуткая примета!
      Серёга заглянул, крикнул вглубь квартиры:
      - Эй, Карла, где у тебя веник? Я тут соль рассыпал! Чего теперь будет, а?
      Карлюга не отвечал.
      Оставив соль как была, Серёга, с караваем наперевес, вошёл в прихожую.
      Прихожая была что надо, но почему-то без признаков хозяев. И гостиная была без признаков, хотя и ништяк: столько всякой техники, что на пять квартир хватило бы!
      Помахивая караваем, Серёга прогулялся по квартире. Увидел на столе записку: "Скоро буду. Не скучай!"
      Почерк, вроде, Карлюгин, но были сомнения. Ведь расстались-то они шесть лет назад. Или семь...
      
      На стенах красовался антиквариат: почти музейные картины - не отличишь, а может, и стопроцентно музейные. Запах стоял удушающий - как в комиссионке. Хотя, в общем и целом, квартирка была супер, ничего не скажешь!
      Серёга продолжил ходить по квартире, с восторгом разглядывая обстановку и антиквариат. Забрёл на кухню.
      На кухне антиквариата не было. Зато была девушка в вечернем платье. Здрас-с-сте! А говорил: "Побеседуем без свидетельниц"!
      Девушка в вечернем облачении, усеянном блёстками и стразами, сидела за столом пригорюнившись, думу думала, положив лицо на скатерть и накрыв ладонями затылок. Поэтому Серёга не сразу и сообразил, что она мёртвая.
      Перед мёртвой девушкой стояла наполовину выпитая бутылка "Лидии". С такого-то количества - да что бы окочуриться? Ну и гости у Карлюги - слабаки! Когда же новые заявятся?
      Положил он каравай на стол. Затем додумался пощупать пульс... Точно - мертвяк! Надо же... Девица наклюкалась не вусмерть, а насмерть!
      Хочешь - не хочешь, а надо было мчаться в гостиную к телефону, начинать набирать номера скорой помощи, милиции, морга, а также похоронно-обрядовой конторы... Своим собственным добрым именем рисковать, между прочим! А раз так, не мешало бы обследовать сумочку маленькой пьянчужки - для возмещения морального ущерба. Так и сделал.
      В сумочке нашлись доллары - штуки полторы! - и три тысячи рублей. Серёга взял всё это себе. Были ещё и пластмассовые карточки, да толку-то с них!
      
      В гостиной, помимо телефона, был и необходимый справочник.
      Кто приехал первый - уже трудно вспомнить, но факт остаётся фактом: Серёгу повязали и поволокли в милицию. Для составления протокола. Хорошо, что деньги он успел в трусы запрятать!
      Обыскали его поверхностно: ощупали бока, вывернули наизнанку кошелёк. К счастью, тех, кто сам звонит в милицию, так уж тщательно не обыскивают - соображают, что звонивший мог заранее добычу перепрятать, так что чего уж там, чего зря время-то тратить!
      
      Протокол был составлен и подписан, но отпускать главного свидетеля, никто не собирался - даже под расписку о невыезде. Судмедэксперт подтвердила, что красотка умерла непосредственно перед приходом вышеозначенного свидетеля. Или чуть позже, что уже хороший повод для ареста.
      Потеряв надежду на освобождение, Серёга страшно расстроился - не так за труп, как за себя. Но тут ему на помощь пришёл ещё один труп, причём вполне знакомый - не то что пьяная куколка-балетница.
      Когда его после первого допроса, уже в качестве узника, вели по коридору в предварительную камеру, конвойный внезапно остановился - по команде какого-то штатского.
      Тип в штатском схватил Серёгу за руку и - ну пальцы разглядывать!
      - На пианино не играю! - схохмил подконвойный.
      
      
       Глава 4
      
      Нагловатого штатского почему-то сильно заинтересовали мало работавшие в последнее время руки подследственного.
      - Знакомая татуировка! Что значат эти буквы?
      - "ИТ" сокращённо: "Индустриальный техникум".
      - А дата?
      - Дата окончания. Мы с друганами такие татуировки во время выпивки сделали. Потом пожалели, правда...
      - Угу... Бывает...
      Ещё немного повертев Серёгины пальцы, штатский обратился к конвоиру:
      - Только что звонили опера, сообщили, что обнаружен новый труп.
      - Тоже девушка?
      - Нет, потрёпанный мужик лет двадцати восьми - двадцати девяти. С аналогичной татуировкой. Валялся на дне местного карьера...
      - Давно?! - встрепенулся Серёга.
      - Со вчерашнего дня. Только у него вместо "Серёга" написано "Денис", а в остальном - такой же придурок. Не твой знакомый, часом?
      Серёга, хоть и был не в состоянии ясно мыслить, но всё-таки сказал полезную для себя вещь:
      - Так это же наверняка Денис Карлюга!
      Он ещё не осознал, радоваться ему или продолжать грустить.
      Штатский нахохлился.
      - Вы его знаете?
      - А как же! Меня только что задержали у него квартире!
      - Поворачивай назад! - приказал конвойному наглый штатский.
      
      Серёгу снова потащили на допрос. Второй допрос, невзирая на присутствие чересчур наглого штатского, не был чересчур изнуряющим: его попросили снова всё рассказать, а также описать консьержку.
      Потом они ввосьмером - Серёга, двое конвойных, трое понятых, следователь и наглый штатский - пешком отправились в тот подъезд. Благо было недалечко.
      Вместо певицы Мадонны в будке консьержки сидела тучная пожилая женщина.
      - А где же ваша сменщица? - спросил штатский.
      - Симпатичненькая такая! - выпалил Серёга.
      - На югах, кости лечит...
      - Как?! У такой молодой особы проблемы с костями? - возмутился следователь.
      - Почему бы и нет?
      - И когда ж она сподобилась?
      - На что?
      - Ну, улететь на юга?
      - Да, уже давненько, две недели как...
      - Две недели?!
      Следователь повернулся к остальным.
      - Тогда это не та!
      Потом снова взялся за консьержку.
      - А где та, которая...
      Консьержка поленилась дослушать вопрос до конца, иначе бы сообразила, что её спрашивают не про вторую, а уже про "совершенно третью" коллегу.
      - Если она вам срочно нужна, то скоро выйдет на работу. Послезавтра приходите. А насчёт "симпатичной молодой особы" - особое мерси! Она ведь моего возраста...
      - Да ну?! - расхохотался Серёга.
      - Точнёхонько моего возраста, с сорок второго года рождения. Одна тысяча девятьсот! - подтвердила консьержка, зачем-то поправив причёску.
      Серёга решил дальше пошутить, может быть, в последний раз, тем более что возможность такую ему дали.
      - А вчерашняя коллега ваша не так быстро вяжет!
      Эффект от комплимента вышел неожиданный.
      - Вчерашняя коллега, говорите?! Вчера тут сидела только я... Безвылазно!
      Последние слова, правда, прозвучали неуверенно...
      
      
       Глава 5
      
      Стало ясно, что консьержка говорит неправду.
      Под напором сыщиков и отчаянно шутившего подконвойного, она призналась: вчера из банка к ней заглядывал какой-то мужчина в какой-то непонятной униформе и требовал, чтобы она на пять минут зашла в соседний банк - уточнить насчёт пенсии.
      - Я ещё его спросила: а кто же тут останется?
      - А он что?
      - А он ответил: посижу тут вместо вас - в виде исключения...
      Потом выяснилось, что вызов оказался ложным - в банке консьержку не ждали. Поэтому она незамедлительно вернулась на рабочее место и больше никуда не отлучалась.
      - Опишите униформу, - попросил нагловатый штатский.
      - Униформу?
      - Да.
      - Да самая обычная... Униформа, она и есть униформа...
      - А цвет-то хоть какой был?
      - Если бы увидела опять - признала бы, а так...
      - Тогда вы арестованы! - радостно произнёс следователь.
      - За что?
      - За соучастие!
      Консьержка не ожидала такой лобовой атаки.
      - За соучастие в чём, простите?
      - В убийстве девушки!
      - Ха! Ещё чего! Если тебе надо для плана кого-то посадить, так и скажи, милок, а вешать на меня убийство - это ты хватил! Если бы я с мафией сотрудничала, то, наверное не ходила бы в таких лохмотьях...
      Консьержка приподняла убогую юбку, чтобы показать драные чулки, но следователь побоялся, что ему покажут больше, поэтому сразу пошёл на попятную.
      - Ладно-ладно, опустите! Не хватало тут стриптиза! Хоть признайтесь, что за женщина, сидела тут вместо вас, не надо нам тут заливать про мужика в униформе...
      - Никакой женщины не было и быть не могло! Говорю тебе - вот такой детина в униформе приходил...
      Консьержка вскочила со стула и, как могла, показала рост чиновника, приходившего из банка, а заодно и размер его морды.
      
      После неудачной попытки допросить консьержку, вся компания снова пошла в участок - снова почему-то Серёгу допрашивать - будто больше некого!
      Допрашиваемый, вот уже в который раз, описал "певицу Мадонну в окошке" - это когда он ещё только в гости шёл. Потом Серёга попытался вспомнить, кто именно сидел в каптёрке, когда его под руки уводили, да так и не вспомнил. В итоге его выпустили, под расписку о невыезде. Всё-таки лучше, чем в предвариловке париться!
      Освобождённый пленник стал немедленно искать пути полнейшего оправдания. Прямо у выхода из ментовки, рядом со щитом "Их разыскивает милиция", висели объявления частных детективных фирм. Реклама конторы "Миссия Клео" выглядела жизнерадостнее всех. А главное - дешевле. Стало быть, на запредельный гонорар там не рассчитывали. Сразу вспомнились припрятанные денежки - трофейные, поиметые от покойницы за моральный ущерб!
      
      На другое утро Серёга переступил порог детективного бюро Клёпы, Вадима и Тимофея. Те аккурат сидели, думу думали: где взять выгодное дельце. Их предыдущая, американская эпопея была интересной и денежной, но сумма гонорара только разбудила сыщицкий аппетит.
      Следующее дело, питерское - поиски "финского папы" - тоже дало финансы на прожитьё, но в ходе того дела начальница удочерила девочку Любу, не очень-то спрашиваясь коллег, в результате чего прибавился дополнительный рот, и гонорар мгновенно рассосался.
      Клёпа с Вадимом горевали, что больше ничего не наклёвывалось, а уж о Тимофее-то и говорить было нечего: он не очень долго высидел в Чикаго, у невесты Анастасии, вдовы российского химика. Примчался на фирму - дела делать.
      Внешний вид Тимофея, непосредственно после Америки, изменился в лучшую сторону: Анастасия, конечно же, приодела его. И денег дала - на дальнейшее расследование преступлений, но взаимности от толстяка так и не добилась, усвистал он от неё, и месяца не прошло. Что поделаешь: детектив Тимофей - не обычный жених. Он - мыслитель, прирождённый созерцатель. Настоящий сыщик не выдерживает лишнего комфорта - золотая клетка не для него. Адреналин в крови формируется у таких людей исключительно в ходе сидения в засаде, где-нибудь в кустах, желательно на холоде и в голоде. Чрезмерный шик таким как Тимофей ни к чему.
      
      
       Глава 6
      
      Следующим утром Тимофей пришёл в бюро весь нарядный - словно чувствовал, что его направят охмурять население, вернее, женскую его часть. Внимательно выслушав рассказ "потерпевшего преступника", он вместе с ним помчался в многоэтажку, где произошло смертельное недоразумение.
      В окошке консьержки маячила всё та же тучная особа - поменялась сменами с напарницей. Её страшно заинтриговало дело, и она была готова в нём серьёзно поучаствовать. Ведь такое горе случилось, и именно на её участке!
      - А кто живёт официально в той квартире? - спросил Тимофей у консьержки.
      - Да пока никто.
      - Как это?
      - Особа, купившая эту квартиру несколько месяцев назад, сразу сдавать её стала - ведь у некоторых бешеных денег - навалом, да и квартир - навалом, а большинству народа - тем, бедолагам, совсем жить негде! Мы уж и раньше проверяли, кто там живёт...
      - Кто конкретно проверял?
      - Ну, у нас ведь народ любопытный. Соседи сразу заприметили пустую квартиру, настучали в милицию, а те уж расстарались...
      - И что?
      - Ничего! Какая-то старуха, якобы купила эту квартиру. А потом сразу и умерла. А родственнички так и не поделили имущество. По-моему, насколько я слыхала, так на старухе эта квартира пока ещё и числится, не записана ни на кого другого...
      - А кто туда заходит?
      - Да кто попало - кому ключи в руки попадают! Сейчас полно съёмных квартир... Кстати, сейчас туда уже никто не ходит - ведь квартира-то опечатана...
      Тимофей с Серёгой поняли, что дальше ловить нечего, и вышли из подъезда.
      У Тимофея появилась мысль сходить в ментовку и выведать побольше. Взял с собой удостоверение детектива. Серёгу покамест отправил домой - нервишки подлечить.
      Неохотно, но рассказали толстому сыщику в участке, что было в сумочке у покойницы: чек от покупки вина "Лидия", кошелёк с кредитками... Паспорта, однако, не было.
      - Диктофончик у той барышни висел в интересном месте! - брякнул молодой лейтенантик. - На подвязке от ажурного чулочка крепился!
      - И что там? - оживился Тимофей.
      - Мужские голоса, которые выявить пока невозможно, ругались матом!
      "Видать, это и спасло Серёгу, знать, его голоса там не обнаружили!" - вздохнул с облегчением Тимофей.
      - Эти люди угрожали покойнице?
      - Было дело! Но ничего конкретного, в смысле, за что покойницу ругали, из того разговора понять невозможно.
      Толстый попросил показать ему заключение экспертов.
      Ядов в теле никаких не оказалось, следов насилия тоже не обнаружено. Судя по всему, девица выпила лишнего либо смешала напитки - вот и померла!
      Внешность покойницы была почти модельная, да росточек подкачал. Большой палец ноги переразвит - "косточка". Вполне возможно, что занималась танцами. Для балерины толстовата, но бальные танцы вполне могли быть в её биографии!
      Тимофей попросил также фото девушки, надеясь с его помощью определить школу бальных танцев, которую та, вероятно, посещала.
      
      Поиски продолжились не долго: Тимофей вскорости набрёл на нужное местечко, где ему назвали имя усопшей: Лида Гавроцкая.
      - По паспорту - Лидия Гавроцкая? - переспросил Тимофей.
      - И по паспорту Лида, - сказал один из тренеров. - Я её паспорт в руках держал.
      - Странное имя для паспорта, - промямлил Тимофей. Но этот факт его не очень-то растроил: ведь он определили школу танцев!
      
      И имя танцовщицы в паспортные каноны едва укладывалось, и школа, где она танцевала, была странная. Настенная реклама - внутри зала, и внешняя - на стене здания, гласила:
      
      
      НЕЗАВИСИМО ОТ ВАШЕГО ВОЗРАСТА И ПОЛА
      МЫ ЗА ДВА МЕСЯЦА
      СДЕЛАЕМ ВАС ЧЕМПИОНАМИ ЕВРОПЫ
      ПО КВИКСТЕПУ!
      
      Тимофею вспомнилась похожая реклама у метро:
      
      АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК
      ЗА ПЯТЬ ДНЕЙ!
      
      Детектив решил вернуться в бюро - посоветоваться с коллегами.
      Неплохо знакомая с техникой бальных танцев Клёпа (в её школе когда-то был кружок), сказала:
      - Почему бы нет? Квикстеп - танец несложный!
      Так как всё равно другой работы не было, решено было - в целях расследования! - направить женскую часть бюро на танцы.
      Первый урок был суперинтересным: мастер-класс известного швейцарского танцора, чемпиона Европы со стажем.
      Танцевал маэстро уморительно - видимо, в Европе так принято, а реплики были - впору животики надорвать:
      - Вы, русские, делаете всё с надрывом. Оно и не удивительно: жизнь трудная. А в Европе, да и в Америке, кстати сказать, люди на танцы ходят чисто развлечься. Телефончиками обменяться, ну и всё такое прочее! Так что - веселее! Улыбки! Меньше трагизма!
      Зал зашёлся хохотом. Клёпа тоже не смогли сдержать улыбку.
      
      
      Глава 7
      
      Посетив танцевальный клуб, шефиня торжественно заверила весь остальной коллектив бюро, состоявший из двух человек, что с такими тренерами и такими перспективами она в очень скором времени станет чемпионкой Европы. Вот только...
      Клёпе было скучно одной на танцы мотаться. Для этого она решила брать с собой на эти мероприятия Любу, свою приёмную дочь, привезённую из Западной Сибири. Правда, та больше годилась ей в младшие сёстры - в свои-то всемнадцать лет.
      На следующий день на мастер-класс по бальным танцам от бюро были командированы уже не двое, как планировалось изначально, а целых четверо. Вадим не смог доверить супругу кому бы то ни было в партнёрши - был морально не готов.
      Люба тоже, совершенно неожиданно, получила себе клёвого партнёра: им оказался помощник по предыдущему делу "Миссии Клео", коренной петербуржец Филипп.
      У Филиппа полгода назад, сразу после окончания дела о "финском папе", скончалась мать-старушка, так и не дождавшись его женитьбы.
      Желая вывести его из транса, Клёпа пригласила его "немножко пожить в особняке". Расчёт был "многопрофильным": планировалось убить сразу нескольких зайцев: и Любе компанию в особнячке создать, и Филиппа утешить, а там глядишь - и... В присутствии Филиппа у набожной и богомольной Любы вдруг прорезался вполне земной юмор. Она стала оживать! Приобрела вполне земное выражение лица.
      
      В итоге все остались довольны, всё сложилась как нельзя лучше. А самое главное: когда четвёрка новичков стала посещать те курсы, никому и в голову не пришло заподозрить их в шпионаже, ибо на подсадных уток они явно не тянули: все молодые, все увлекающиеся, все с хорошим чувством юмора. Но сама та школа танцев была уж очень подозрительной! Подозрительность её заключалась в том, что всем абсолютно танцорам - и новичкам, и тем, кто посещал это заведение больше месяца, - выдавались дорогие комплекты танцевальных принадлежностей: как для тренировок, так и для грядущих выступлений, и совершенно без расписки. Клёпа с Любой целыми днями переодевались, примеряли новенькую обувь и... хихикали! Для них в те минуты как бы "все умерли"...
      
      Пока дамы с кавалерами посещали заведение, Тимофей решил времени не терять и заняться собственно расследованием, тем более что ему удалось раздобыть адрес Лидиной мамы.
      Лидина мама жила одна в двухкомнатной "брежневке", в одном их спальных районов. Тимофея она встретила радостно, несмотря на траур.
      - У вас других детей нет? - с порога спросил детектив.
      - Нет, Лида была моя единственная дочь.
      - В каких отношениях вы с ней находились?
      - В последнее время - ни в каких...
      - Как это понимать?
      - У девочки сложный характер... был... Вся в отца!
      - В отца покойного? Вы, я слышал, воспитывали её одна?
      - Не покойного, а беглого, неофициального. Как узнал, что я беременна...
      Тимофей не стал ждать окончания повествования.
      - В чём выражались сложности характера Лидии?
      - Не Лидии, а Лиды, - поспешно поправила его мать усопшей. - Я специально её так записала, хотела максимально продлить ей детство...
      - Максимально придержать её подле себя? По вашему - это правильно?
      Лидина мать разрыдалась.
      - Вот будут у вас свои дети, тогда другим тоном заговорите... У вас ведь нет детей?
      Тимофей отчаянно замотал головой.
      - Вот видите... Со стороны легко судить... А ведь у меня теперь детей никогда больше не будет...
      - Врачи так говорят?
      - При чём тут врачи? Возраст...
      Мама Лиды призналась, что после рождения первенца даже в мыслях не имела заводить второго ребёнка - чтобы не было в семье между детьми конкуренции...
      
      
       Глава 8
      
      Самым важным сведением, почерпнутым в ходе беседы, Тимофей считал тот факт, что Лида - вот уже полгода! - жила отдельно. То есть, снимала квартиру.
      - На какие деньги? - поинтересовался сыщик.
      Мать Лиды всхлипнула.
      - Деньги у неё водились, и немалые, да неудобно говорить, из каких источников они брались...
      - Не хотите говорить - не надо, не настаиваю. Единственное, что меня волнует, так это возможные улики. Ценнейшие улики, которые вполне могут скрываться в той квартире. Её уже сдали другим людям?
      - Пока нет. Ведь сорок дней ещё не прошло!
      - Квартиросдатчики такие сентиментальные попались или... глубоко верующие?
      - Просто суеверные. Не хотят обижать память покойницы, да и оплата ведь ещё не закончилась: Лида им совсем недавно заплатила, за целых три месяца вперёд!
      Тимофей вскочил со стула.
      - Очень хорошо, давайте же скорей ключи, поеду туда, пороюсь, если, конечно, до меня там никто не побывал!
      - Да кто там мог побывать! Кроме меня о той квартире никто не знал...
      - Да? А как же её предполагаемые... связи?
      - С богатыми дружками она встречалась на их территории - так она мне твердила, чтобы хоть как-то успокоить... Ведь я её всё всремя предостерегала: убьют при случае, мол, говорила, и спасибо не скажут!
      - А за что её могли убить?
      - Да ни за что! Сейчас всё просто: надоела - надо избавляться, чтоб под ногами не болталась, когда... забеременеет... Ведь она от них, от "папиков", забеременеть могла!..
      
      Тимофей направился в прихожую, там сбросил тапочки, предложенные хозяйкой, стал втискивать ноги в туфли, непрерывно бормоча:
      - Мало улик! К сожалению, мало! Чтобы найти преступников, тех доказательств, которые есть, недостаточно...
      - А какие уже есть? - вытерла слёзы рыдавшая.
      - Только содержимое сумочки, где пустой кошелёк и чек из супермаркета.
      - Разве чек - такая уж улика в деле об... убийстве?
      - Пока ещё не знаю. Известно лишь одно: непосредственно перед смертью ваша дочь зашла в винный отдел и купила бутылку вина "Лидия".
      От этих, на первый взгляд безобидных, слов мать вздрогнула. Её рыдания прекратились совершенно.
      - Не может быть!
      Тимофей опешил.
      - Почему это - "не может быть"? Для девушки гораздо естественнее пить вино, нежели водку или, скажем, коньячище!
      Мать с полминуты молчала, затем попросила:
      - Присядьте, мне надо ещё кое-что сказать, прежде чем вы уйдёте...
      Тимофей послушался.
      Как оказалось, с вином "Лидия" в этой маленькой семье всю жизнь были связаны неприятные истории, почти мистические.
      - Лида попробовала его впервые в четырнадцать лет - на свой день рождения. До того она вообще ни разу не пила спиртного. Всем её одноклассникам тогда - ничего, а она...
      - Что она?
      - Ей сделалось плохо: сердечный спазм, еле откачали нитроглицерином. Главное, что выпила-то она всего ничего - пару глоточков.
      - Вот это да! - вздохнул Тимофей. - А что врачи?
      - Сказали, что может быть аллергия на креплёные вина. Но Лида им не поверила и специально перепробовала массу самых разных креплёных вин, чтобы доказать, что никакой аллергии на вина у неё нет и быть не может.
      - И чем кончилось эта пьянка?
      - Да ничем, всё нормально. Для этого эксперимента мы с ней посетили один подвальчик, где регулярно проводятся дегустации крымских вин, и там она перепробовала с десяток сортов - по два глоточка каждого...
      - И что?
      - Всё нормально, как я уже сказала! А вот когда снова попробовала "Лидию", так снова ужас, чуть не умерла от трёх глотков, еле откачали!
      
      
       Глава 9
      
      Тимофей совершенно запутался. Однако надо было спешить на бывшую Лидину съёмную квартиру - за дополнительными уликами. Он взялся за ручку уже отпертой двери.
      - Хорошо, будем считать, что у вашей дочери была аллергия именно на эту, одну-единственную, марку вина...
      - Думаю, что так и было, - вздохнула мать. - А ведь были ещё зловещие знаки, помимо аллергии...
      - Какие знаки?
      - Я ведь православная, к причастию хожу регулярно, а она церковь обходила стороной.
      - Причина?
      - Да безо всякой причины! Упрямая удалась - вся в отца, Царствие ей Небесное, если она, конечно, в него попадёт...
      - А вы молитесь покрепче, - посоветовал Тимофей.
      - Молюсь, а как же! Я всегда за неё молилась, всю жизнь, моя Лида ведь крещёная. Как-то раз была я на Украине, в Почаевской Лавре...
      - Паломничали?
      - Да. Во время исповеди вдруг спрашивает священник: "У вас дочь есть?" Прозорливый батюшка попался, в чине архимандрита. Я ему отвечаю, мол, есть, но не очень послушная. А он мне: "Скажите дочери, что если она не будет слушать мать, ей будет очень плохо..."
      Тимофей не знал, что ответить. Наконец, решился:
      - Может быть, вы оказывали на неё слишком большое давление?
      - Возможно. Она всё пытала меня: "Почему в моём паспорте написано "Лида"? Я ведь Лидия!" Она всегда хотела быть взрослой, а я её, как нарочно заставляла чувствовать себя ребёнком... Может, из-за этого она и отдалилась от меня... Может, из-за этого и ополчилось на неё вино со "взрослым" именем... Мистика, да и только!
      
      Тимофей ушёл, оставив безутешную женщину наедине с её мыслями. Сердце его сжималось. Сколько ещё таких историй на свете! Иногда любящая мать излишней опекой и слежкой, постоянными приставаниями со своей любовью, даже если опека происходит от желания, "чтобы было всё как можно лучше", доводит ребёнка до полного отчуждения, до ухода из дому. Лида хотела быть Лидией, а ей не давали. Может, она намеренно купила то вино и выпила целых полбутылки? Тогда это самоубийство. Но почему в чужой квартире? И кто, в таком случае, подставил Серёгу, подослав его туда через полчаса после трагедии? Денис Карлюга был чьим-то орудием, это очевидно...
      
      Сыщик сел в такси и направился в совершенно противоположный район. Он продолжал думать об этом семейном горе. Дочь упорно, вероятно, всю жизнь, старалась избавиться от материнской опеки и вот... Избавилась навсегда!
      
      В квартире у Любы порядок был не нарушен, по крайней мере, обыска не было - это уж точно. В шкафу аккуратными стопками лежали носильные вещи и бельё. Запахи были довольно застоялые, каким и подобает быть в квартире, которую пару дней не проветривали.
      Тимофей начал рыскать со всей серьёзностью. Начал со шкафа-гардероба и не пожалел: в одной из обувных коробок, внутри узкого носка новеньких танцевальных туфель, он обнаружил скомканную папиросную бумажку. Развернув её, он нашёл там несколько стекляшек бриллиантовой огранки. Стекляшек ли?!
      
      Анализ стекляшек показал, что то были бриллианты. Кроме того, под микроскопом были обнаружены волокна синтетической ткани цвета электрик и следы клея. Как раз такого цвета было платье на усопшей в день смерти!
      Примчавшись в участок, Тимофей запросил информацию о платье, так как на нём тоже могли быть камни.
      Анализ стекляшек с платья был однозначным: обычные стразы, никакие не бриллианты. Правда, в некоторых местах стразы отсутствовали - их кто-то вырвал!
      Тимофей решил больше платьем не заниматься, а выдать всю имевшуюся информацию коллегам, лишь только те вернутся с танцевальной вечеринки, посвящённой отбытию очередной группы танцовщиков на Кипр - для участия в международном конкурсе.
      
      
       Глава 10
      
      Клёпа и Люба страшно веселились, а Филипп с Вадимом, наоборот, выказывали усталость. Им все эти танцы порядком надоели.
      - Ах, как же хорошо танцуют те, кто послезавтра улетают! Научились за два месяца! - радостно объявила Клёпа. - Мы с Любой уже почти также умеем, правда, Любаня?
      Девочка кивнула. Клёпа продолжила:
      - Скоро и нас вывезут на конкурс...
      Тимофей, до этого сидевший молча, перебил:
      - Я бы советовал вам не спешить! Надо хорошенько подумать!
      - Да чего там думать?! - окрысилась Клёпа. - Прокатимся на Кипр на халяву, в гостинице поживём, шведский завтрак по утрам полопаем...
      Вадим с Филиппом хмыкнули, но не слишком громко и не слишком презрительно.
      - Царица, я вас не понимаю, - не сдавался Тимофей. - Любе-то простительно, она ребёнок, да и не сыщица она... пока ещё...
      Люба пожала плечами, тряхнула белобрысой головкой. Она не знала, кого слушать.
      - Что мне простительно? - хихикнула она.
      Клёпа обняла её и прошептала:
      - Всё, мой ангел!
      Но Тимофей продолжил свою атаку.
      - Бесплатный сыр, как мы знаем, только в мышеловке бывает!
      - Эт-точно, - развеселилась Клёпа ещё больше. - Сыр на шведские завтраки нам будут подавать, причём, совершенно бесплатный, а вот мышеловку нам ещё придётся поискать - в гостиницах мышеловок не держат, насколько я знаю!
      Тимофей недовольно хмыкнул:
      - Искать вам ничего не надо, дорогуши, вы уже давно сидите в мышеловке, только, видать, под наркозом - раз ничего не чувствуете. Стыдно, Царица! Я был лучшего мнения о ваших мозговых способностях!
      Клёпа решила обидеться. На всякий случай - чтобы не приняли за мазохистку.
      - Раз ты такой мозговитый, Тимоша, выдай нам, убогим, хотя бы часть своих догадок. Не жмись! Вперёд!..
      
      Тимофей сделал паузу, а затем начал раздавать ценные указания:
      - Придётся вам, уважаемые Терентии и Терентьевны, в данном конкретном деле слушаться только меня, причём, безоговорочно. Тогда всё узнаете, буквально в самое ближайшее время. Не послушаетесь - нифига не узнаете. Когда у вас следующая тренировка?
      - Завтра. Нам тренер велел без устали тренироваться, так как сроки сильно сжатые, - пропищала Люба.
      - Прекрасно! Тогда вот что: вы, Царица, прикиньтесь больной и скажите, что не сможете поехать на ближайий конкурс...
      Клёпа молча вскинула брови.
      - А ты, Филипп, скажи то же самое - только про себя.
      - А мы?! - хором крикнули Люба с Вадимом.
      - А вы ничего не говорите, помалкивайте, нечего лишнее на себя наговаривать, а то и вправду заболеете ещё, накаркаете...
      
      Хоть четвёрка ничего и не поняла, но исполнила всё, как просил Тимофей. Вечером он ждал отчёта, нетерпеливо потирая руки.
      - Ну что?
      - Всё как-то странно обернулось, - пролепетала Клёпа. - Тренеры, узнав, о нашей с Филиппом болезни, поступили оригинально: освободили от поездки также и Вадима, как партнёра, оставшегося без пары, а вот Любу, которая тоже осталась без пары, наоборот, уговаривали ехать. Мол, подыщут ей партнёра, прямо там, на месте... Насколько мне известно, всегда именно партнёры на вес золота, а не партнёрши. По идее, они должны были снарядить на конкурс Вадима, или на худой конец, Вадима с Любой, хотя они ни разу не танцевали вместе!
      - Я так и думал! Конкурс обязателен только для девочек, а мальчики могут и отдохнуть... !
      
      Таможенная служба аэропорта в день вылета первой группы "бальников" была предельно бдительна, у партнёрш отобрали абсолютно все платья, и не зря: на всех на них "местами" были настоящие бриллианты. Выходит, и Клёпу с Любой хотели таким же образом подставить, только чуть попозже, да не вышло - благодаря Тимофею.
      А покойница, "мамина малолетка" Лида, видать, мозги имела догадливые, не хуже, чем у любого сыщика - сообразила, что не все бриллиантики фальшивые. Оторвала, видать, несколько штучек, за что и была наказана приводом на чужую квартиру. Видимо для наказания. Может, даже для допроса - с пытками и с последующим убиением. Потому и поспешила бутылочку купить себе по дороге - "для храбрости"! А её несостоявшиеся мучители, видимо, поверили, что для храбрости, разрешили по дороге супермаркет навестить. Видать, решили, что после вина непослушная танцовщица станет разговорчивее... Они не знали о задуманном самоубийстве!
      Выходит, Серёгу на место неудавшегося убиения (на деле вылившегося в самоубийство!), должны были найти менты и записать в убийцы. Вместо истинных виновников в смерти Лиды...
      
      
      
       История шестая
      БИТВА РУСЛАНА С ЛЮДМИЛОЙ
      
      
       Глава 1
      
      Шеф детективного бюро "Миссия Клео" Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве - Клавдия Рябова) только что, не без помощи коллег, расследовала дело танцовщицы Лиды, умершей от передозы... вина "Лидия"! Поди ж ты, какие странные бывают аллергии: полбутылки невинного напитка, и - каюк!.. А как совпали имена убийцы и жертвы! "Лидия против Лиды" - так было названо свежераскрытое дело.
      Клёпе-Клеопатре было невдомёк, что "именная чехарда" только начиналась. Следующая детективная история, хоть и не про вино, произошла с неким Русланом, влюбившимся в Людмилу. Прям как по Пушкину! ..
      
      Давайте по порядку:
      
      У Руслана были "богатые предки"- торгаши, мечтавшие сделать и сына торгашонком, совершенно против его воли, почему и вышла такая грустная история. "Бой Руслана с Головой" - это у Пушкина. Современные Русланы борются не с головами, а с навязанными обстоятельствами.
      - До каких пор ты будешь захребетничать? - спросила мать-торгашка, крутая директриса супермаркета, очень богатая женщина.
      - Да, - поддакнул отец-торгаш, он же бухгалтер вышеупомянутого супермаркета.
      - Я не захребетничаю, а в институт пытаюсь поступить...
      - "Пытаюсь!" - прошипел предок, заглатывая рекламируемый в их супермаркете "Доширак", будто нормальной лапши в доме не было. - Скажи спасибо, что тебя от армии отмазали!
      - Спасибо, - так же ядовито прошипел Руслан.
      - Но это не значит, что надо балбесничать! - крикнула мать, выгребая вилкой остатки "Доширака" из одноразовой пластмассовой посуды. - Сегодня же пойдёшь ко мне в охранники!
      - В супермаркет?!
      - Да!..
      
      "Мне бы их заботы!" - сказала бы мать-одиночка Лёля, по паспорту Людмила, если бы слышала эту перепалку. К счастью, она её не слышала, у неё и своих заморочек хватало. Она пока вообще не была знакома с данным семейством, а её собственное семейство буквально таяло на глазах.
      В ту минуту Лёля, на пару с сыном Дениской, молча сидела в унылом больничном коридоре - как раз напротив двери с надписью "Реанимация".
      Немного погодя, из той белой двери выехал третий член семьи - Денискин дедушка, он же Лёлин папа. Не лихо, не на "жигулях", как обычно, а медленно и скромно - на больничной каталке.
      Дедушку Дениска видел в разных видах, и историй разных от него наслушался, но чтобы тот лежал и долго ничего не говорил!
      Потом дедушка медленно поехал вдоль по коридору и... опять исчез!
      - Куда он поехал? - спросил Дениска.
      Лёля ответила, что после операции дедушке нужен покой. И, конечно же, лечение в санатории.
      
      В санаторий дедушку увезли прямо из той белой двери. Дениска не знал, что, в принципе, так не бывает, но другого ему знать было не положено. И Анечке, Денискиной сестре, тоже такого знать было не положено. Она сидела дома с соседкой Галиной Яковлевной, дожидалась маму и Дениску из больницы. Она ещё и говорить-то толком не умела, поэтому за неё говорила Галина Яковлевна:
      - Ну, как он там?
      - Да никак... - ответила Леля, блеснув слезой и, незаметно для детей, приложив палец к губам.
      - Так значит...
      - Тише! Да-да-да-да! Вы угадали - в санаторий увезли!
      Дениска добавил:
      - На поправку дедушку повезли, лечиться. Прямо из больницы!
      - Ага! - только и произнесла Галина Яковлевна. - Может, я помогу с...
      - Тише! - снова встрепенулась Лёля.
      - Я с передачами в санаторий помогу! А ты про что подумала?
      - Не надо...
      Галина Яковлевна обняла Дениску, отстегнула от воротника домашнего халата брошку в виде якоря и дала ему.
      Лёля вынула из комода "расчёт".
      - Вот, больше мы вам платить не сможем. Дедушкина пенсия прекращается...
      Последнее слово было произнесено неслышно, одними губами.
      - Да я бы и так помогала... бесплатно... Мне ведь одной делать нечего!
      - Посмотрим, - пролепетала Лёля.
      Она с большим трудом представляла себе дальнейшую жизнь без дедушки, без его пенсии, без извоза на "жигулёнке"...
      
      
       Глава 2
      
      Галина Яковлевна ушла, а Лёля села и загрустила, вперившись глазами в угол. В том углу, прямо на полу, лежал плюшевый мишутка с полурасстёгнутым животом. Живот застёгивался на "молнию" - чтобы конфеты прятать. Мишка всегда был сластёной.
      Лёля вытерла глаза, вскочила:
      - Ну-ка, ну-ка, детки! А давайте мишке тоже операцию сделаем!
      Она расстегнула "молнию" на плюшевом животе, вынула оттуда всякую пыльную всячину. Там давно уже не было конфет - все конфеты в больницу ещё раньше снесены.
      Поколдовав над мишкой, Лёля объявила детям:
      - Всё! Сделала операцию, удалила мишутке все больные органы! Сейчас пойдём его дальше лечить, новые органы вставлять!
      Оба карапуза смотрели на неё с подозрением. Слишком много тайн накопилось, слишком громко мама говорила "Тише!", а после отворачивалась. Хоть и не умели они высказывать сомнения, а сомневались...
      
      Гулять вышли не втроём, а вчетвером - Анечка тащила за руку мишку со свежим шрамом на животе. "После операции".
      Подошли к супермаркету. Запахло едой и давно забытыми конфетами.
      Мимо охранника тоже проходили вчетвером.
      - Мамаша, возьмите корзиночку! - крикнул им вслед охранник.
      Лёля оглянулась. Ох, и ничего себе охранник! В другое время можно было бы и познакомиться, но пока нельзя - сорок дней ещё не прошло!
      Взяв корзину для покупок, Лёля начала свой путь по торговой галерее. Смотрела не на полки, а всё время вверх. Где тут пресловутые камеры наблюдения? Что-то не видать. А, вот одна, довольно старая и примитивная. А главное - заметная.
      Повернувшись к допотопной камере спиной, Лёля, как и обещала, положила мишке внутрь что-то новое. А выходя из супермаркета, с радостью отметила, что кондовая камера слежения её не выследила: охранник смотрел на них, на всех четверых, с умилением.
      
      Выйдя на крыльцо и дождавшись, когда охранник отвернётся и займётся своим делом - наблюдением за покупателями, Лёля вдруг затеяла игру. Необычную!
      - Дениска. Ты заметил, что мишка плохо вёл себя в магазине?
      - Не-а!
      - А зря...
      - А как он плохо себя вёл?
      - Он всё время дорогие подарки клянчил... Ему купальники и лифчики женские подавай, представляешь?
      - Когда он клянчил? Я не слышал...
      - Шёпотом клянчил, на ушко. Я думала, ты заметил.
      - Клянчить дорогое плохо?
      - А то ты не знаешь! Накажем мишку?
      - Не-а!
      - Ну, понарошку!
      - Ладно... А как?
      - Будем проходить мимо вон той урны - брось его туда!
      - Не-а!
      - Ну, понарошку! А потом, когда никто не будет видеть - снова достань. Это и будет наказание. Пускай знает, что клянчить нехорошо!..
      Лёля с Анечкой продолжили идти вперёд, а Дениска метнулся к урне, исполнил всё, как ему было велено: бросил мишку в мусор, а потом достал его - через минуту. Потом догнал маму и сестрёнку.
      На всякий случай оглянувшись, Лёля отметила, что на них никто не смотрит. В смысле, на крыльце никого не было. А что там за стеклом - днём не видно. Ну, да ладно!
      
      Дома мишку вытряхнули, осторожно расстегнув "молнию". На паркетный пол высыпались шоколадные конфеты.
      Конфеты доставала мама Лёля. Потом она кинулась в ванную - мишку стирать, а Анечка с Дениской лопали конфеты...
      Не раз такое повторилось и не два, и не каждый раз мишутка конфетами наедался. Иногда мама Лёля уступала попрошайке - разрешала съесть то шарфик, то трусики, то лифчик, а то и кофточку, если та была очень тоненькая и красивая!
      Дениске поручалось хватать жадину за шиворот, и, не дожидаясь выхода мамы с Анечкой из магазина, мчаться прямо к урне.
      Доставать плюшевого негодяя разрешалось позже - "когда почувствует свою вину как следует". К тому времени и мама с Анечкой успевали подойти...
      
      Так прошёл и месяц, и даже сорок дней прошли, и даже больше. А охранник каждый день, словно юродивый, улыбался во весь рот, ничего не замечал. Ну, и охранники пошли - детский сад!
      "Если вдруг когда-нибудь что-нибудь заметит, поделюсь награбленным", - думала Лёля.
      
      
      
      
       Глава 3
      
      
      Как-то утром, когда Лёля ещё только собиралась в магазин, Клеопатра Валерьяновна Поспелова уже принимала в "офисе-спальне" торгашку - директису супермаркета, да не одну, а с мужем-бухгалтером. Эти двое умоляли расследовать "бытовуху": мелкие кражи из их магазина. Речь шла о лифчиках, трусах, кофточках и купальниках. Клёпа такую дешёвку не носила, но посмотреть согласилась. Истцы притащили и вывалили ей на стол целый ворох этой продукции, дабы сыщица примерно знала, что искать.
      Оба жалобщика притащились в семь утра, до открытия своего магазина, чтоб потом ещё и на работу успеть.
      - Извините, но это дело для нас слишком мелкое, - промямлила заспанная Клёпа и зевнула.
      - Ладно, так и быть! - воскликнула торгашка. - Укрупним это дело специально для вас...
      - Каким образом?
      - Заплатим втридорога! Для нас главное - найти и наказать воровку.
      - И провести показательный процесс, на весь район, - поддакнул муж. - А то достали уже эти Соньки Золотые Ручки...
      - Думаете, это женщина?
      - А кто ж ещё? Если б были украдены носки или трусы с ширинкой - тогда мужик.
      Клёпа не сдержалась и опять зевнула.
      - Может, не стоит пока спешить с выводами?
      - Ага! Одной воровке спустишь с рук - целая свора набежит! - снова завыла торгашка. - Тогда, конечно, дело укрупнится, но и потери наши возрастут неизмеримо!
      Клёпа колебалась.
      - Нет, пожалуй, не возьмусь. Обратитесь-ка вы лучше в милицию, там вам практически бесплатно расследование проведут...
      Оба клиента громко обиделись:
      - Тоже мне - посоветовали! И не стыдно? - возмутился бухгалтер.
      - Думаете, мы не знаем о существовании милиции?! - развопилась его жена.
      - Да чего с неё взять, пошли отсюда...
      
      Лишь только за клиентами закрылась дверь, Клёпа раззевалась окончательно. Она практически всю ночь не спала - говорила по телефону с Вадимом. Тот усвистал в командировку в область, на пару с Тимофеем - решили подмогнуть местной милиции. Им ночью в серенькой гостиничке не спалось, вот они начальнице все мозги и выполоскали.
      А теперь вот эти торгаши припёрлись, ни свет ни заря. Нет, прав был Тимофей, когда советовал установить хотя бы минимальный гонорар за самый первый визит. Чтоб по мелочам не отвлекали, чтоб зря не бегали! Интересно, сколько эти двое собирались заплатить? Может, и не стоило с ними ссориться...
      Клёпины мысли едва ворочались, как язык у пьяницы. Догнать их? Нет, пожалуй, будет мовэтон, эдакий плебейский манёвр. Марку приличной фирмы надо держать! Об этом тоже говорилось Тимофеем, и неоднократно...
      
      Клёпа была много раз права, что не ринулась вслед за клиентами, так как те сразу же в такси уселись и помчались колесить по городу в поисках новых вариантов. Всё равно не догнала бы.
      Из такси торгашка позвонила сыну на мобильник - в магазин:
      - Русланчик, мы задержимся чуть-чуть...
      - С какой стати?
      - Ну, очень надо...
      Сын-охранник был невыспавшись, а посему крайне раздражён.
      - На воришек заявление поехали писать?
      - А что нам остаётся делать, если сын родной так охраняет магазин, что товары разбегаются во все стороны!
      - А я-то что? Я тут один! Вы всё на охране экономите, а мне уже и в туалет не выйти, что ли? Наняли бы хоть ещё одного!
      - Может, и наймём...
      - Ладно, конец связи!..
      
      
       Глава 4
      
      Лишь только магазин открылся, туда пожаловали покупатели. Пожаловала и Лёля, традиционно с детками. Мобильник Руслана мигом сменил функцию с "говорильной" на фотографическую. Лёля это заметила, встрепенулась:
      - Вы меня что - фотографируете?! По какому праву?!
      - Такую цыпочку сфотографировать не грех! А ваши детки - просто сказка!
      Лёля дала корзину детям, те положили в неё мишку, стали ждать, разинув ротики.
      - Идите в галерею, я - сейчас! - велела им Лёля.
      Затем она обратилась к Руслану:
      - Хотите познакомиться - так и скажите!
      Руслан опешил. Красотка, а хамит! Охраннику! Почти начальнику!
      - Если бы я хотел с тобой познакомиться, то давно бы это сделал, поняла?
      Лёля скисла.
      - А... Ну, ладно... Тогда я пошла?
      Руслан и вслед не поленился обидное бросить, правда, шёпотом:
      - Ходят тут всякие, а потом купальники пропадают...
      Лёля расслышала, вздрогнула и немедленно вернулась:
      - Что-о-о? Какие ещё купальники? Вы сказали "купальники"?!
      - Вам почудилось, гражданка, идите к детям...
      
      Лёля скрылась в галерее, а Руслан, помрачнев с лица, стал набирать какой-то номер на мобильнике. При этом он продолжал зло нашёптывать:
      - Ты у меня ещё с ладони кушать будешь...
      В трубке ему, наконец, ответили. То был дружок Лаврентий. Имя - отрыжка сталинско-бериевских времён. Лаврик был поздний ребёнок, зачатый при развитом социализме, но уже сильно переразвитыми, дряхлыми родителями, у которых вечно не было детей, и вот, под старость...
      К моменту знакомства с Русланом Лавр уже был сиротой. Очень бедным.
      - Русланчик, рад тебя слышать, ты не одолжишь мне...
      Руслан взбесился.
      - У тебя другие темы есть?!
      - А зачем звонишь тогда? Просто проведать?
      - Да пошёл ты!
      - О! Чего это ты вдруг? Влюбился, что ли?
      Руслан не ожидал вопроса "прямо в лоб" и густо покраснел. Тем более что Лёля с малолетками уже несла корзину к кассам. Полупустую, как всегда.
      - Ладно, некогда мне с тобой долго трепаться...
      
      Руслан отключил мобильник и стал провожать мамашу с детьми внимательным взглядом. Манипуляции с урной засёк. И не впервые! Удивился мало. По крайней мере, лицо его оставалось каменным.
      Дождавшись, когда Лёля с чадами скрылись в кустах парка, который находился сразу же за узенькой проезжей частью, он снова вспомнил про мобильник, стал наяривать:
      - Алло! Лаврентий? Извини, что я тебя так грубо оборвал... Короче, скоро у нас будут деньги. Да! Есть тут одна идейка...
      Беседуя по телефону, Руслан упорно вглядывался в заросшее кустами и деревьями пространство, где, невидимо для его глаза, находилась симпатичная покупательница с детьми. По какой аллее она сейчас шла? Как вели себя дети? Руслан был уверен, что никакие другие урны их больше не интересовали.
      - Слушай, Лавр, у тебя дома завтра пусто?
      - А когда там было полно? Я и мыши - обычная компания...
      - Вот и ладушки! Я к тебе с денежной невестой подвалю! Хоть пыль с рояля вытри, что ли!
      В трубке послышалось довольное урчание...
      
      
       Глава 5
      
      Ровно через двое суток, точнёхонько на том же месте в магазине, стояли уже двое: Руслан и Лаврик. Последний первого допрашивал:
      - Обещал вчера с невестой прийти в гости, да ещё и с богатой, а наврал, выходит, да?
      - Да не пришла невеста на свидание!
      Руслан говорил правду: вот уже пару дней Лёля не появлялась в супермаркете его родителей. Фотоснимка испугалась, что ли?
      Лаврик продолжал допрос:
      - И почему же не пришла невеста?
      - Кто её знает!
      - А позвонить не пробовал?
      - Да нет у меня её телефона!
      - Чума! - только и смог сказать приятель-сирота...
      
      Две минуты друганы молча подпирали стену, противоположную кассе, где восседала очень пожилая дама. "Из новеньких". Кассирши, как мы знаем, долго на своей зарплате не выдерживают, плюс сквозняк.
      Руслан и Лаврик оба сделали вид, что наблюдают за покупателями. Затем направились к другой кассе... Охранник ведь должен бдеть повсеместно!
      - Слушай, если ты тут один вкалываешь, скажи родителям, чтоб и меня наняли, сразу и долги тебе отдам, - наконец прорезался сирота.
      - Не возьмут, жаба задушит, я их знаю...
      Вдруг Руслана осенило:
      - Слушай! Если хочешь подработать, сделай одно дело - и в момент с долгами рассчитаешься!
      - Да ну?!
      - Разыщи мою невесту...
      - Как интересно?
      - Вот по этой фотке!
      Фото, сделанное пару дней назад мобильником, было мутное-премутное, но Лаврик притворился, что всё разглядел. По крайней мере, прилизанные длинноволосые брюнетки с двумя родинками на губе и с бирюзовыми шарфами встречались в районе не часто. На его памяти - никогда!
      
      Ещё через два дня в мобильнике Руслана раздался шёпот:
      - Я её засёк! Только никакая она не богатая...
      Руслан зарделся. Сам от себя не ожидал такого, между прочим.
      - Бегом ко мне, тут всё и расскажешь!
      Сын торгашки и без Лаврика давно проинтуичил, что Лёля не богата, но, тем не менее, собирался стать богатым с её помощью.
      Когда Лаврик трусцой ворвался в магазин, Руслан стоял прямо у входа. Глаза отпрыска богатой директрисы вдохновенно щурились, моргая и слезясь одновременно.
      - Ну, что удалось разведать? Только тише говори, предки вечно появляются, когда не надо...
      - Короче... Ты только не падай...
      - Не упаду, не боись!
      - Она...
      - Что "она"?
      Сын директрисы конкретно боялся слова "воровка".
      - Мать-одиночка с двумя спиногрызами! Тебе такое счастье надо?!
      Руслан вздохнул. Раз корешу именно это сдаётся ужасным, то про остальное он, конечно же, не догадывается. Вот и хорошо!
      - Про спиногрызов в курсе. Дальше что? Где она живёт?
      Лаврик вытащил бумажку с адресом, развернул.
      - Я между прочим, и в квартиру заходил, под видом слесаря, батареи простукивал на момент приближения отопительного сезона...
      - Ну и?
      - Квартира двухкомнатная, хрущёвка. Живут втроём - она и дети. Недавно папу-дедушку похоронили, но малышня пока не в курсе...
      - Она что, с каждым слесарем так откровенничает?!
      - Я ей в самом конце диплом универа показал, кому как не тебе знать, Русланчик, что я филолог, преподаватель всяческих языков - сам же уроки у меня берёшь! Я диплом с собой ношу, на всякий случай...
      - Зачем?
      - С ним в здание альмаматер пройти - без проблем!
      - Накой тебе это?
      - Бывает нужда отлить!.. Короче, мать одиночка сразу стала выяснять, сколько у меня урок стоит. Ну, и разговорились постепенно... Может, она натурой захочет платить, не знаю...
      Лаврик пошутил, но Руслан начал серьёзно ревновать. Образование! От него все беды! Вернее, от его отсутствия... Хотя, тут бабка надвое сказала: кому как повезёт устроиться...
      Единственное, что утешало: Лаврик старше лет на десять, вид спитой, лицо отдутловатое, "плохое"...
      
      
       Глава 6
      
      Минули ещё сутки, прежде чем необразованный Руслан решил, что ему делать. Лёля, кстати, всё не появлялась.
      - Лаврик, ты не затащишь её к себе на квартиру?
      - Как ты это себе представляешь?
      - Под видом бесплатных уроков!
      Трубка во влажных руках Руслана покрылась испариной.
      - Ну-у-у-у... Не зна-а-аю... Долги-то я тебе уже отдал!..
      - Рассчитаюсь, не волнуйся! Понимаешь, раз она сюда ко мне не ходит, значит, как пить дать, обиделась на что-то. Мне нужно взять её на абордаж!
      
      Через неделю (и не меньше!) Лёля согласилась прийти на урок. И детей хотела взять, да передумала: всё-таки занятие впервые, да на чужой квартире, да с малознакомым субъектом, пусть даже с обладателем отличного диплома... Она не знала, что детей ей всё равно не разрешили бы взять с собой, вернее, нет, не так: пришла бы с детьми, то урок бы и не состоялся.
      Распахнув дверь и увидев Лёлю на пороге, Лаврик пожалел, что договаривался по наводке друга, а не по собственной инициативе: так она была хороша! И надушена в меру, приятно. С ней бы он бесплатно занимался вечно. Э-э-эх!..
      - Снимайте плащик, присаживайтесь!
      Только этих слов и нашлось в тот момент. Хорошо, хоть язык не заплетался, почти совсем, и перегар почти не чувствовался: ну, раз был способен различать аромат чужих духов, подумалось ему...
      
      Отзанимались час, осталось минут тридцать от оговоренной "пары".
      - Может быть, чайку? - спросил Лавруша, встав с табурета и бегло глянув на часы.
      - Ой, даже не знаю... Там дети одни...
      - Одни?!
      - Да нет, с соседкой, с Галиной Яковлевной...
      - А-а-а! Ну, тогда всё нормалёк, соседки - они добрые...
      Лаврентий метнулся в кухню, принёс сахарницу и две чашки с блюдцами, снова почему-то глянул на часы.
      - Я вас долго чаем поить не буду, не волнуйтесь, мне к другому уроку готовиться надо...
      После этих слов в прихожей прозвенел звонок.
      - Ой, простите, тут, вероятно, какая-то ошибка, следующий ученик у меня только... в двадцать один ноль-ноль!
      Лаврик бросился в прихожую. Вскоре он вернулся, ведя за собой... Руслана!
      Лёля обомлела, чуть не начала заикаться. К счастью, говорить её никто не заставлял. Пока.
      Друзья застыли в рукопожатии.
      - Ой, как же я мог про тебя забыть! Русланчик, дорогой, проходи!
      Руслан уставился на Лёлю, как на экспонат в зоологическом музее.
      - Ба! Знакомые всё лица! Может быть, это судьба?
      Лёля не ответила, подозревая, что сейчас-таки реально проявится заикание.
      - Вы знакомы? - максимально театрально удивился Лаврик. - Не думал, что бывают такие совпадения! Надо же! В моей квартире - и такая встреча...
      Дальнейший текст доносился уже из кухни:
      - Сейчас ещё одну чашку поставлю!
      - Не надо! - пискнула Лёля.
      - Как это - "не надо"? Я не могу нарушать закон гостеприимства. Для меня все ученики равны, правда, Русланчик?
      Лаврик, как и обещал, вышел из кухни с третьей чашкой, да ещё и передник успел нацепить. Вид у него был комичный, но Лёле не стало весело.
      Русланчик тяжело уселся на предложенный табурет, поставил "дипломат" с учебниками на пол, а локтями упёрся в учебно-чайный столик. Глаза его вперились в Лёлины зрачки. Та оцепенела!
      Лаврик сделал вид, что засмущался.
      - Может, вы и правы, Лёля, может, третья чашка лишняя... Пойду-ка я перекурю на коридоре, а вы тут... побеседуйте...
      Он рванул прочь из квартиры на лестничную клетку, даже не сняв передника.
      Лёля от испуга стала лепетать, как деревенская простушка:
      - Хм! Вот как бывает... Вы, значит, Руслан... А я, между прочим, Людмила! Хотя все Лёлей кличут... С детства!
      - А где сейчас ваши отпрыски?
      - Дома с соседкой оставила...
      - А они, все трое, включая и соседку, в курсе, что вы, Людмила, воровка?
      Лёля притворилась, что не расслышала: лепетать ей в тот момент было выгоднее, простые словечки давали возможность замылить глаза нахалу. Хорошо, что он уселся спиной к кухне!
      - Знаете, Русланчик, когда чашки на столе, неплохо было бы их чем-нибудь наполнить!
      Она вскочила и метнулась туда, откуда пару минут назад была принесена третья чашка.
      - Может, я вам помогу? - с торжествующей улыбкой спросил Руслан.
      - Нет-нет! Кто из нас женщина, вы или я?
      
      На холостяцкой кухне, как водится, был ужаснейший беспорядок, но он не помешал воровке Лёле сориентироваться: мигом отыскала огромный нож, немецкий, обоюдоострый! У нас такие сроду не производились.
      
      
       Глава 7
      
      Следующим утром Руслан на работу не вышел. Да он и дома-то не ночевал, в связи с чем Клеопатра Валерьяновна Поспелова, шеф детективного бюро "Миссия Клео", вновь поимела ранний визит.
      Дело на этот раз было отнюдь не мелким, судя по выражению лиц торгашей.
      - Вот!
      На Клёпин стол легла внушительная пачка денег.
      - Теперь не станете утверждать, что наше дело вам не выгодно...
      Директор супермаркета разрыдалась, а её муж, он же бухгалтер по совместительству, принял воинственную стойку.
      Клеопатре сделалось не по себе.
      - Да вы присаживайтесь...
      Клиентка села, а муж её продолжал стоять, набычившись.
      - Мы не сидеть сюда пришли!
      - А что случилось? На этот раз пропажа покрупнее?
      Бухгалтер хмыкнул и тоже вытащил платок.
      - Кому как покажется... Пропал наш сын!
      Торгашка разрыдалась ещё пуще...
      
      Все эти звуки заставили коллегу Клеопатры, детектива Тимофея, выйти из засады - из-за шкафа. Он решил нарушить своё же собственное золотое правило: "Клиенту не положено знать в лицо больше одного сотрудника".
      В засаде Тимофей очутился неожиданно, ибо клиенты пожаловали без звонка. "Надо будет в будущем предвидеть и такое", - пробормотал он мысленно. Он бы так и сидел за шкафом, вплоть до ухода жалобщиков, но уж больно неуверенным был тон начальницы. Вдруг она им плохо посоветует? Лишь только показался он из-за шифоньера, оба посетителя взбледнули:
      - Кто это?!
      - Не надо так пугаться, - ответил Тимофей, - я всего лишь плотник, который, заметьте, в точно означенное время пришёл проверить исправность мебели. А вы вот рановатенько пожаловали и, как я вижу, без предупреждения. Ну, я пошёл? - обратился он к Клёпе, усиленно мигая то левым, то правым глазом.
      - Останьтесь, пожалуйста ещё на полчасика, у нас тут стулья давно не чинены, - подхватила игру Клёпа. - Вот сейчас наши клиенты уйдут...
      Ей не дали договорить.
      - Никуда мы не уйдём, пока не вытрясем из вас согласие на это дело! - заорал бухгатер. - Вы нас уже второй раз кидаете, всё выставить хотите...
      - Ай-ай-ай! Клиентов выставлять нехорошо! - запричитал Тимофей, быстренько усевшись за соседний стол и подперев кулаком пухлую свежевыбритую щёку. - Может, я чем помогу?
      Оба клиента перевели воловьи взгляды на него.
      - А вы-то тут при чём?
      - А при том, что я закончил школу экстрасенсов, и моя основная работа - целительство и предсказывание!
      - А починка шкафов - хобби? - хмыкнула переставшая рыдать клиетка.
      - Представьте себе! Мой дед был краснодеревщиком, и я время от времени помогаю хорошим людям - практически за бесплатно. Гены, знаете ли, шевелятся, врождённый талант просит выхода...
      Директриса и бухгалтер полминуты молча переглядывалась, а Клёпа с Тимофеем, наооборот, старались не смотреть друг на друга, дабы не расхохотаться.
      - Ну, тогда пошевелите дополнительными генами и расскажите нам, где находится наш сын! Мы и вас отблагодарим, не волнуйтесь...
      
      Часа два длился спиритический сеанс, скорее напоминавший допрос свидетелей, но клиентам было не до тонкостей, лишь бы Руслан нашёлся.
      Тимофею хитростью удалось выведать всё, что он хотел, и даже больше, а бухгалтеру с женой показалось, что он черпает эти сведения из космоса.
      - Вы и вправду маг, - прокомментировала Клёпа, которая сидела тут же и старалась, по возможности, не вклиниваться, дабы не расхохотаться.
      В ходе той беседы прояснилось следующее: сын сызмальства мечтал об Оксфорде, об иностранном высшем образовании, но в последнее время стал соглашаться и на Политех. Родители же всё долдонили, мол, осваивай профессию охранника, пользы от тебя будет больше, чем от вшивенького интеллигентишки, от инженеришки или, прости Господи, от филолога! Мол, интеллигенты почти все безработные...
      - Сын послушался вас, и чем кончилось?
      - Стал работать охранником в нашем магазине, правда не очень себя проявил... - всхлипнула мамаша.
      - В каком смысле?
      - Ежедневно пропадали вещи, а он не замечал...
      - Женские или мужские?
      - Как ни странно, женские... и конфеты...
      - А не вертелась ли какая-нибудь хитрая особа около него, скажем, кандидатка в его невесты?
      - Невесты около него пока не крутятся, зато крутится один алкаш, дружок дворовый, всё деньги у него стрелял без отдачи, а сейчас, представляете...
      Директриса запнулась и высморкалась.
      - Представляете, когда он узнал, что наш, сын пропал, стал проситься на его место, в охранники, представляете!
      - А когда он узнал о вашем горе?
      - Да прям сегодня утром и узнал! Позвонил в семь утра, спросил Руслана, а когда мы ему сказали, что сын пропал, он даже не подумал посочувствовать, а сразу предложил себя в качестве подмоги, то бишь в качестве охранника...
      Тимофей насупился.
      - Не вижу тут ничего странного и, уж тем более, бездушного, он, вероятно, искренне хотел помочь, узнав, что магазинчик ваш временно не охраняется. Вдруг ваш Руслан у девушки заночевал и сегодня же появится? Дайте-ка мне телефончик этого дружка, как там его...
      
      
       Глава 8
      
      Золотых правил у детектива Тимофея было несколько. Среди оных, конечно же, было и такое: "Начинай с того, кто имел интерес".
      В том, что Лаврик был заинтересован в исчезновении Руслана, Тимофей, мягко говоря, сомневался, ведь никаких гарантий у алкаша не было, что вместо сына на работу безутешные родители возьмут именно его, а без гарантий, каких-никаких, вряд ли кто то отважится на киднеппинг и прочее. Да и ставка уж больно низка: зарплаты-то у охранников какие? Где-нибудь в банке, может, и высокие, а в супермаркете...
      Как бы там ни было, детектив решился на осмотр квартиры Лаврентия. Какой он нашёл повод? Элементарный! Придя по данному торгашкой адресу, он позвонил в дверь и стал усиленно махать перед глазком бутылкой "Хеннесси".
      - Вы кто? - сердито буркнул алкаш, глядя не в глаза, а на бутылку.
      - Ой! Кажется, перепутал дома! Это какой номер дома?
      - Сто четырнадцать, - с трудом припомнил номер хозяин квартиры.
      - А мне в сто десятый! К однокашнику, миллион лет не виделись. Я тут у вас в городе проездом, думал, распечатаем бутылочку, выпьем вместе... до поезда...
      Тимофей глянул на часы.
      - Чёр-р-рт! Пока я до него доползу, пока на лифтах спущусь-поднимусь, уже и пить-то некогда будет...
      - А я чем помогу? - спросил Лаврентий, уже гораздо менее сердито.
      - Так это... Может, я оставлю бутылочку у вас?
      - З-з-зачем? - рот, переполненный слюной, мешал Лаврентию соображать бойчее.
      - На хранение! До следующего раза! Мне на вокзале надо быть через полтора часа, а ехать до него на тачке - минут тридцать...
      - Так у нас же с вами целый часик! Заходите!
      Приняв из рук пришельца драгоценную бутыль, Лаврик пригласил его войти.
      
      Осмотр квартиры ничего интересного не дал, а вот застольная беседа...
      Развязать язык любому алкашу - "как два пальца", а Лаврик был, ко всему прочему, филолог. У филолога профессия такая - играть словечками!
      - Вы так бедненько живёте, кто вы по профессии? - спросил после первой рюмочки Тимоша.
      - Филилог я! - гордо выпрямился на табуретке Лаврик. - Ну, давайте же продолжим, а то на поезд опоздаете!
      Тимофей пафосно накрыл ладонью рюмку.
      - Я практически не употребляю, а вот кореш мой - завсегда и много! Коньяк был куплен для него. Да вы пейте, пейте, представьте себе, что вы - это он!
      - С удовольствием!..
      
      Крякая, расправляя грудь, шумно сопя и дико улыбаясь, Лаврик осушил не одну рюмочку, прежде чем из него посыпались реальные словечки, а не те, которые употребляют при первой встрече, лишь бы поддержать светскую беседу.
      - Вы думаете, я пропащий тип, алкаш?
      - Не думаю я ничего такого, успокойтесь, пейте-пейте, а то поезд ждать не будет...
      Тимофей, обладая качествами экстрасенса, сумел-таки внушить Лаврентию (хоть на какие-то минут сорок!), что шустрый поезд ожидает не его, а хозяина квартиры.
      - Уговорили! - засуетился Лаврик и начал наливать рюмашки исключительно себе.
      После ...надцатой рюмашки, почти к концу вышеозначенного "часика", Тимоша обладал всей нужной инфой, как то:
      
      Филолог-неудачник некогда блистал в заграничных сферах, работал переводчиком, "то там, то сям", да алкоголь его сгубил: лишил престижной работёнки на теплоходах "очень и очень дальнего следования".
      Отчаявшись сделать собственную карьеру, он намеревался перепродать свои таланты, типа пристроить какого-нибудь другана куда-нибудь переводчиком и получить с этого свой процент - как посредник. Друган Руслан был талантливый парнишка, уроки брал у Лаврентия регулярно, в науке продвигался быстро, то бишь показывал успехи, да вот беда: никак не удавалось ему денежки выбить из предков на учёбу. Короче, использовать Руслана в этой роли мало улыбалось.
      - А где он сейчас, этот ваш друган Руслан? Живёт где-нибудь по соседству?
      - Ага... Мы дружим давно, только я старше его лет на десять..
      - Понятно... Духовный наставничек, значит?
      - Что-то вроде этого!
      - А можно с ним побеседовать? Нам на фирму нужны талантливые молодые люди, пусть даже без высшего образования.
      - Дело в том, что... Он в данный момент от родителей прячется!
      - Где?
      - У одной своей подруги. Только это секрет! Тс-с-с...
      
      Выйдя на улицу, Тимофей немедленно набрал номер директрисы супермаркета. Нет, он не собирался закладывать Руслана, он лишь хотел убедиться в правильности собственных умозаключений. Типа сам с собой поспорил: услышит в трубке истошный вой насчёт выкупа или нет.
      Директриса всё подтвердила:
      - Тимофей! Вы представляете: кто-то только что звонил и предлагал нам заплатить выкуп за нашего ребёнка...
      - Представляю...
      Детектив не только представлял всё это ещё раньше, он даже собирался помогать "несчастному ребёнку", жертве похищения, денежки с родителей скачать и беспрепятственно свалить, если не в очень дальние страны, то хотя бы в Прагу, где охотно обучают всех-всех-всех - чему угодно и сколько угодно, были бы средства. А сумма выкупа, надо сказать, впечатляла! Прям впервые в жизни собирался детектив помогать не клиенту, а его злейшему врагу - преступнику!..
      
      А Руслан... А что Руслан? Он, как и Лаврентий, тоже хитрым парнем оказался, тоже сначала хотел быть посредником - между собой и Людмилой. Он планировал научить воровку Лёлю выносить более крупные вещи, уже из другого магазина, а себе с Лаврентием готовил (там же!) две роли - кассира и охранника. Использовать-то Лёлю он хотел, но делить награбленное собирался поровну, справедливо... А когда та ножом на него замахнулась... Планы его быстро поменялись: он вдруг и вовсе захотел на ней жениться.
      Да! Есть пословица: "Настоящий мужчина женится на характере". Увидев обоюдоострый нож и поняв, что характер у Лёли такой же, он ощутил небывалую крепость в руках и... слабость в ногах. Сил хватило, чтобы обезоружить воровку, но не хватило, чтобы после этого удержаться вертикально. Так и рухнули оба, прямо на пол чужой квартиры, в результате чего был зачат наследник, потом тоже, кстати, требовавший денег...
      
      Есть ещё поговорка: "Даст Бог ребёнка - даст и на ребёнка". Всё вышло именно по ней, так как данных Богом (или "предками", какая разница!) финансов, хватило на трёх Лёлиных младенцев, на учёбу в Праге (для молодых родителей), а также на дорогую шубу для Галины Яковлевны, которая, конечно же, сразу согласилась посидеть с детьми, пока жизнь Руслана и Людмилы за границей не наладится. Кстати, согласилась бы она и без шубы...
      
      
      История седьмая
      КЛЕНОВОЕ ПРОЩАНИЕ
      
      
       Глава 1
      
      
      Людвиг Францевич Скорина-Михайловский, по зодиаку Овен, по гороскопу друидов "клён", местом прогулок традиционно выбирал кленовую аллею неподалёку от своего дома, которую сам же и посадил в тыща-девятьсот-незапамятном году, будучи ещё зелёным отроком, после торжественной линейки, организованной по случаю приёма в пионеры. Высадка саженцев сопровождалась барабанной дробью, звуками горна, а также бодрыми куплетами из репродуктора.
      Под старость лет, после очередной утренней прогулки, уже лишённой барабанной дроби и хорового пения, Людвиг Францевич приходил домой и ностальгически тянулся к магнитофону, хранящему многие звуки той несравненной эпохи. Кроме магнитолы, "из техники" у ветерана дома имелся чёрно-белый телевизор, покрытый кружевной салфеткой, доисторический "видак", допотопная радиоточка в кухне и транзисторный приёмник "Селга".
      Распорядок дня Скорины-Михайловского был установлен, раз и на всю жизнь, ещё в юности: побудка горном, гимнастика под пианино и бодрящий голос диктора, затем прогулка по аллее, затем опять-таки гимнастика (уже производственная), затем спартанский обед. После обеда - дневной сон с "берушами" в ушах, а потом, "заместо файвоклока", полдник с какао и самым дешёвым печеньем. Плюс жёлтая (от времени, а не от жёлтой информации) газета. Вечером по очереди шли: спартанский ужин, просмотр видеозаписей "Голубого огонька" или "Кабачка 13 стульев". Решающим аккордом был отход ко сну. И так изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц. Хотя, данный распорядок временами нарушался, ибо случалось, что бывший пионер и комсомолец Людвиг Францевич Скорина (по маме Михайловский), усердно починял чужие двери, лампочки, унитазы, а также "калымил", то бишь занимался извозом. Как-никак, имел квалификацию водилы экстра-класса.
      
      Гуляя по своей аллее, ветеран изредка встречался и с другими пионерами, примерно тогда же сажавшими клёны, каштаны и пуховые тополя, с такими же пожилыми, но отнюдь не такими успешными, как он, однокашниками. Многие его не узнавали, а иные даже целовали руку - как батюшке! - когда он им совал мелочь "на хлебушек".
      
      И в подземных переходах однокашников хватало. Один из тех бомжей, сидящих враскорячку, всё время приговаривал:
      - Дерево посадил? Посадил!.. Сына-обалдуя вырастил? Вырастил!.. А вот что касаемо дома... Нет, дом не построил! За то и мучаюсь, наверное...
      
      В будни на аллее прохожих было мало - одни только мамки с колясками, да детсадовские дети, шагавшие строем в кинотеатр, переделанный из районного исторического музея. Кем был основан музей, дети не догадывались, а зря. Его основал, Людвиг Францевич, на свои кровные деньги, ещё в советские времена, с согласия районной партверхушки. Все деньги за билеты должны были перечисляться в какой-то фонд, куда он нос совать, конечно же, не собирался, и это абсолютно всех устраивало. Советские дети о подвиге Францевича не догадывались, но музей посещали, а более позднее поколение и хотело бы посетить, но уже не могло - по причине показа стыдобных западных мультиков в некогда уважаемом помещении.
      
      Перед самым входом в бывший музей, ныне кинотеатр, находилась проезжая часть - не такая уж и широкая, но довольно опасная. Потому и сделали там светофор, помимо перехода-"зебры". Но машины, как известно, не самая главная опасность в наши дни. Через дорогу от кинотеатра, рядом с той же самой "зеброй", у которой, собственно, резко прекращалась тихая кленовая аллея, на тротуаре притаился люк теплотрассы (или канализации, кто ж его разберёт!) Люк этот почти всегда открытым оставался, по совершенно неведомой причине, и воспитательницы с няньками, проводя колонну малышей мимо него, всегда с ужасом смотрели, не так на светофор, как на эту адскую дыру.
      
      В тот будний день, о котором многим вспоминать не хочется, малыши шли особенно торжественно: ведь нападало столько листьев, что у каждого в руках образовался милый жёлто-зелёный букетик. Букетиком можно было помахать прохожим!
      У клёна листья - словно папы-мамины ладошки. Утром родители махали своим чадам пятипалыми ладошками, оставляя их на попечение нянькам с воспитательницами. То утром, а днём, они и сами могли, почти по-взрослому, махать кому угодно. Листьями.
      
      Виталик махал своим букетиком бойчее всех - "отрабатывал" за себя и за родителей, забывших с ним проститься утром. По рассеянности. Сдали они Виталика воспитателям и нянькам, повернулись и ушли, под ручку, слегка качаясь - "водку кушать", как сказали бы соседи.
      
      Родители Виталика в то утро разве могли предположить, что постоянная забывчивость им боком вылезет: кто-то свыше заметит их халатность и... отреагирует! Уже вечером того же дня, придя в детсад, они узнали, что возле люка, у злосчастной "зебры", няньки с воспитательницами вместо их ребёнка обнаружили лишь листья - разбросанный букетик. А Виталика не было. Исчез!
      
      
       Глава 2
      
      Шеф детективного бюро Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова), сидела за своим рабочим столом в офисе, который вечером, после ухода всех клиентов, неизбежно превращался в спальню, а утром - снова в офис. Её супруг, Вадим Поспелов, пребывал в очередной, чисто мужской, местной командировке, а их третий сотрудник, детектив Тимофей, вероятнее всего, дрых в своей коммуналке, ибо время было не такое уж и позднее - полдвенадцатого, ещё даже и не полдень.
      По телевизору шёл мультик, приближались новости. Клёпа зевнула и подумала: не набрать ли Тимофея. Так и сделала, набрала, рискуя потерей хорошего настроения, опасаясь нарваться на сонную брань.
      Тимофей ответил сдержанно. Но бодро. Как оказалось, он уже давно не спал, ибо осенью на человека творческих профессий (а "детектив" - одна из них) нападает что-то вроде транса, что-то вроде пушкинско-болдинского драйва, побороть который практически невозможно, остаётся лишь глядеть в окно и копить необходимую порцию вдохновения. Тимофей так и делал, глядел в окно, положив оба локтя на стол и подперев ладонями пухлые щёки. Он, между прочим, втайне от окружения, ещё и стихами баловался. Прозу пока не трогал. Есть устойчивое мнение, что поэтам крайний срок - сорок лет, а дальше - на покой, если не в могилу. Настоящий же прозаик начинается после пятидесяти. Тут жизненный опыт необходим.
      В окне мельтешили кленовые листья, ибо жил Тимофей аккурат рядом с той аллеей, которую сажали пионеры вместе с отроком Скориной-Михайловским примерно полвека назад. Листочки-пятерни махали ему в знак приветствия, суля такое вдохновение, которого он отродяся не испытывал.
      Тимофей тоже помахал было листочкам, собираясь вступить с ними в мистическую связь, но Клёпин звонок вывел его из этого возвышенно-поэтического состояния.
      - Алло, толстый, ты уже не спишь?
      Начальница не тараторила, а говорила чётко и спокойно, из чего следовало заключить, что новых дел пока не намечалось.
      - Нет, царица, не сплю, а что?
      - Да, я просто так звоню, проведать... Ты смотришь телевизор?
      - Зачем? Мне и так хорошо...
      - Там сказочный мультик!
      - Мне бы ваши заботы, царица!
      Поболтав на таких радужных тонах ещё пару мгновений, оба положили трубки. Чтобы снова схватиться за них, буквально через минут пять-десять!
      
      Дело в том, что после разговора с царицей-благодетельницей, вечно защищавшей его честь перед своим взыскательным супругом, Тимофей решил и вправду включить телевизор. Он предпочитал слушаться начальство!
      На "Первом канале" мультик уже закончился, шла заставка ближайших новостей. От первых же кадров его чуть не стошнило, и сразу вспомнились сосиски... Парадокс! Первый канал - и сосиски! Какая тут может быть связь?
      Связь самая простая, если прокрутить события на двенадцать месяцев назад.
      
      Год назад, точно таким же погожим осенним утром, сидя за завтраком у себя в коммуналке, Тимофей просматривал городские новости, спокойно и размеренно жуя сосиски. То было его любимое блюдо, без сосисок не обходилась ни одна утренняя трапеза, он бы так завтракал вечно. Но человек предполагает, а кое-кто и иначе может всё решить!
      Собираясь намазать горчицей розовый и весьма кругленький конец сосиски, Тимофей, на свою голову, бросил взгляд на экран и обомлел: из канализации, весьма клубящей парами и весьма коварной, двое молодцев в униформах тащили огромную розовую сосиску, круглый конец которой только-только визуализировался... Что за идиотизм?! Откуда в канализации муляж сосиски?!
      Голос дикторши вещал:
      - Сегодня рано утром, по дороге в школу, девочка-первоклассница упала в открытый люк теплотрассы. Преступная халатность рабочих неоднократно комментировалась СМИ, и вот результат...
      Тимофей, помнится, тогда крупно возмутился, и не только потому, что сосиску доесть не дали. Его убивал тон репортажа. Хм! "И вот результат"... Душевный комментарий, ничего не скажешь!
      С тех пор Тимофей невзлюбил сосиски и при малейшем напоминании о них ощущал рвотные позывы. Сваренная голова ребёнка - не лучшее средство для аппетита!
      
      Двенадцать месяцев назад то были местные, городские новости, а тут... На "Первом канале", да на всю страну, показывали их улицу, вернее, старую кленовую аллею, по которой ежедневно маршировали малыши, туда-сюда, туда-сюда...
      Голос за кадром звучал как всегда издевательски:
      - Пятилетний москвич Виталик Зябликов упал во время дневной прогулки в открытый люк. По крайней мере, так утверждают сопровождавшие группу воспитатели. Тело, к сожалению, найти пока не удалось - слишком велика глубина люка. Речь идёт не о халатности воспитателей, а о систематическом нарушении правил безопасности работниками подземных коммуникаций...
      Тимофей уже начал было материться, как снова пришлось помолчать и послушать:
      - Скажите, почему вся вина ложится именно на работников коммуникаций? А родители? А воспитатели?
      То уже не дикторша вещала, а басил любопытный пожилой прохожий, успевший сунуть нос в телекамеру до того, как его отогнал оператор.
      - И с этими вопросами надо будет разобраться! Предстоит тяжёлая работа по выяснению всех обстоятельств, - прозвучал в ответ всё тот же бодрый голос вполне уверенной в себе дикторши.
      Тут уж Тимофей расслабился по-полной:
      - Ты, что ли, будешь это выяснять, кошка драная? Ты своё в камеру отбарабанила - и домой, баиньки...
      
      
       Глава 3
      
      Когда возмущённый телепередачей Тимофей ворвался в офис, Клёпа сидела у компьютера и одним пальцем печатала устав бюро "Миссия Клео". Над ней в согбенной позе стоял Вадим. Увидев Тимофея, сыщица в изнеможении отняла руки от клавиатуры, стала делать массаж кистей.
      - Я больше не могу! Печатайте сами свой устав!
      Вадим остался непреклонен:
      - Нам что, вдвоём с Тимофеем на курсы машинисток из-за тебя идти? "Устал - отдохни!" И снова давай, наяривай!..
      Клёпа, в знак протеста, вскочила, начала прохаживаться по комнате, разминаясь уже не только пальцами, но и всем телом. Затем схватила пульт, пробежалась по программам, снова нашла треклятые новости.
      Сначала плыли кадры международных происшествий, а потом снова показался открытый канализационный люк, а рядом с ним - та же самая репортёрша с микрофоном, но уже с усовершенствованным текстом:
      - Ещё одна причина, по которой люки остаются открытыми: злоумышленники воруют металлические крышки!
      - Кто-то ворует эти вонючие крышки?! - отвлеклась от гимнастики Клёпа.
      - Любители всяческих металлов! - пояснил Вадим. - Раньше только дорогие металлы за границу вывозили, а теперь вот и до смердящих крышек добрались!
      - Я слышал, что металлические крышки постепенно заменяются на пластиковые, - добавил из своих знаний Тимофей.
      - Вот именно, что постепенно, а пока их все заменят, дети будут продолжать падать в люки, и не только дети! - резюмировал Вадим, явно не желавший оставлять последнюю реплику эрудированному пухляку.
      Но Тимофей имел ещё кое-что сообщить:
      - У меня на эти люки особая реакция, я из-за этих люков сосиски разлюбил! Мои любимые сосисочки!
      Он уселся за свой стол, достал из сумки бутерброды.
      Клёпа взволновалась:
      - Тимоша, ты не заболел? Смерь температурку, пожалуйста, а то ты бредишь, по-моему...
      Вадим зашёлся хохотом:
      - Не соскучишься с тобой, Тимоша, лично я больше не жалею, что мы взяли тебя в коллектив - в цирк ходить не надо!
      Тимофей возмущённо поднял брови.
      - Вы сначала выслушайте историю, леденящую душу, а потом смейтесь, если получится! Говорю вам, после случая с канализацией, который имел место год назад, я весь остаток жизни не смогу взять в рот ни одной сосиски!
      Он налил из самовара чаю и принялся рассказывать:
      - Сижу я год назад вот так же, в полдень, у себя в коммуналочке, сосисками балуюсь, телевизорчик смотрю, новостей жду. Одновременно пытаюсь свою любимицу насадить на вилку... Как вдруг такая же садистка-репортёрша вылезает на экран и показывает все эти гадости... Из люка тащат свежесваренную голову ребёнка! Представляете?! В результате у меня пожизненная аллергия на сосиски! Сволочи! Изверги! Зарезали без ножа!
      Клёпа нахмурила брови, взялась за живот.
      - Да-а-а-а-а... История! Тут кого хочешь от сосисок отвернёт... Меня уже тоже тошнит... Чаю выпью, а сьесть не ничего смогу... Спасибо тебе, Тимошенька!..
      Она с остервенением выключила телевизор.
      Тимофей торжествовал:
      - Ну, хохочите теперь, чего ж не смеётесь? Называйте меня больным!
      Клёпа стояла на выходе из кабинета, делая лёгкие блевательные движения.
      - И когда уже все эти безобразия закончатся?
      Вадим утешил её:
      - Никогда! Иди, куда шла, навести уборную, поговори с казённым унитазом, а я сейчас узнаю адрес той конторы, которая несёт ответственность за крышки, и пойду делать им жёлтую жизнь!
      Тимофей встал из-за стола, взял на плечо спортивную сумку:
      - Лучше я туда отправлюсь... Клиентов пока всё равно нет, и неизвестно, когда появятся... Пойду мстить за все не съеденные сосиски вместе взятые - и прошлые, и настоящие, и будущие!
      
      
       Глава 4
      
      По пути в зловредную контору детектив Тимофей задумался и неожиданно набрёл на тот самый зияющий люк, который показывали в новостях. Чуть было сам в него не свалился! Там же, по непонятному стечению обстоятельств, находился и Людвиг Францевич.
      - Смотрите, не рухните в люк, а то тут мальчик сегодня упал, и - с концами!
      Тимофей по голосу, да и по внешности, узнал в нём пожилого активиста, надоедавшего с утра съёмочной группе, но виду не подал. Согласно правилу своего же устава номер семь: "Никогда не обнаруживай своего истинного настроения, в лице не меняйся, не дрожи пальцами, руки прячь за спину или в карманы". Спрятав руки в карманы и не изменившись лице, он вежливо спросил:
      - Умер тот мальчик? Сварился заживо?
      - Если бы умер! А то даже тела не нашли!
      - А родители теперь что? Убиваются?
      - А родителям хоть бы хны, пьют беспробудно! И раньше пили, а ребёнок целыми днями на это смотрел! Я бы их лучше утопил в канализации, будь моя воля!
      Тимофей оживился:
      - Так вы знакомы с той семьёй?
      - Живу рядом. Они ребёнка в сад с утра каждый день сдавали, вот и сегодня сдали... навсегда...
      - Так ребёнок, выходит, из сада удрал и...
      - Не совсем так... По-другому всё случилось, нестандартная, можно сказать, ситуация... Вы эту "зебру" видите?
      Детектив Тимофей бросил взгляд на переход типа "зебра".
      - Ну, вижу...
      - Теперь гляньте-ка через дорогу...
      Тимофей посмотрел через улицу, ничего особенного не увидел.
      - В поле зрения - кинотеатр, и что?
      - А то, что воспитатели взяли моду детей группами в кино таскать, "надо - не надо", сами, видно, мультики обожают и детей за собой волокут - вместо пения, физкультуры и других развивающих занятий! Да ещё и на билетных скидках, на групповых, наваривают, вот и доигрались... Воспитатели сейчас какие - сплошь малолетки из педучилища!
      Людвига Францевича постепенно разобрало, он повернул беседу в другое русло, стал излагать свою биографию. Детектив не сопротивлялся - согласно своему же правилу номер шесть: "Работай больше на приём, нежели на передачу".
      - Я живу вон в тех домах, - повествовал Людвиг Францевич, - а тут прогуливаюсь практически ежедневно, мне аллея эта нравится, детство пионерское напоминает, я её сам, между прочим, сажал...
      Детектив из вежливости окинул взглядом великолепную аллею, которая соединяла проезжую часть с массивом жилых домов, и которую он тоже знал с самого детства, но притворился, что видит впервые.
      - И вы каждый-каждый день тут прогуливаетесь?
      - Да, а что? Сам посадил, сам и прогуливаюсь, эта аллея - моя гордость! Согласитесь, не всякий в наше время может похвастаться тем, что посадил дерево, построил дом и вырастил сына...
      - А вы можете всем этим похвастаться? Или вам удалось только аллею посадить?
      - Обижаете! Я выполнил все три пункта! И домик в области, под Щёлково, у меня есть! Сам его выстроил, вот этими руками! И сына родил! Правда, сын неудачный получился, не особенно меня слушается, всё ему "денег дай", а стоит раз не дать, так сразу бежит к матери...
      - Выходит, он маменькин сынок?
      - Мы с его матерью в разводе, ну и что? Я ведь его растил! А это означает, что мной все три пункта выполнены! А захочу - так и ещё один сын появится, усыновлю кого-нибудь...
      Детектив внезапно насторожился. От этих слов повеяло неясными догадками. А интуиция и многолетний сыщицкий опыт подсказывали: тут пахнет интересной инфой.
      - Усыновите? Вы это серьёзно? В вашем-то возрасте?
      Людвиг Францевич, суда по всему, умел держать подобные удары.
      - Да мне только... шестьдесят лет стукнуло!
      - Шестьдесят?! Я, признаться, думал, что гораздо больше...
      - Ха! Я ведь не женщина, зачем мне скрывать свой возраст?! Я ещё знаете как крепок, и пенсия у меня повышенная - ветеран труда, да и извозом заниматься ещё никто не запретил!..
      Тимофею уже было практически всё ясно, но правило номер четырнадцать гласило: "Не обрывай на полуслове успешно начатый допрос".
      - А зачем вам, с позволения спросить, эта лишняя морока? Ведь дети, особенно в наше время, так просто не даются!
      - А домик мой на что? Вдали от городского шума, можно вырастить настоящего...
      - Настоящего маугли?
      - Типун вам на язык! Из маленького человечка, вдали от разлагающего влияния цивилизации, мультиков-шмультиков там всяких, можно вырастить настоящего человека, не то, что мой сын-придурок, мамин угодник! Прокрутить бы время назад, лет на тридцать, я бы не так его воспитывал!
      Тут Тимофей сообразил ещё и простым нюхом, помимо интуиции, снова чисто инстинктивно ощутил, а не оглядываясь на устав, что пора бы и поставить точку в их беседе. Пора было реально действовать! Заключительный аккорд прозвучал так:
      - Смею вас разочаровать: лично вам не удастся никого усыновить, в вашем возрасте это запрещено законом, тем более что вы разведены, одинокий мужчина, так сказать...
      - Ну, это мы ещё посмотрим!
      - "Посмотрим?" Вот как! Ваша отвага меня покоряет! Вы меня заинтриговали! Пойдёмте-ка, на лавочку присядем, там и поговорим...
      - Зачем на лавочку, сейчас уже не так тепло! Я приглашаю вас к себе домой - в честь пятницы, предвыходного дня... Завтра я на дачу выезжаю, хочу внучонка на природе выгулять...
      - А у кого он сейчас... внучок-то ваш?
      - У меня! Соседка с ним сидит пока...
      Такой удачи прирождённый сыщик не ожидал! Попёрло!
      - Ну, хорошо... Приму, пожалуй, ваше предложение!
      
      
       Глава 5
      
      В тот момент Клёпа и Вадим, сидя за рабочими столами, фантазировали:
      - Куда это наш толстячок запропастился?
      - Соскучилась? И двух часов не прошло, а ты уже разволновалась. Устала ты, мать... Если хочешь, разложи кушетку, поспи, а я на телефоне подежурю...
      - Ага! Только прилягу, как снова придётся вскакивать, складывать кушетку, причёсываться, краситься...
      - Почему?
      - Вдруг кто-то из клиентов ненароком забредёт?
      - Я нарочно дал вахтёрше в вестибюле номер нашей комнаты, чтобы сразу звонила, лишь только кто-нибудь припрётся, а в рекламе специально не указал какая комната, чтоб никто нас ни разу врасплох не застал... Не волнуйся, милая, ложись, кемарь...
      - Нет уж! Рабочий день, всё-таки...
      Вадим покорно вздохнул.
      - Может, ты и права... Ну, да, мы же не слесари, не пристало нам валяться, укрывшись ватником, рядом с родным верстаком...
      - А я о чём?
      - Тогда, чтобы развеять грусть-тоску, набери нашего толстого благодетеля, пусть отчитается по полной программе за эти два часа! Ты же, всё-таки, начальница, пусть чувствует руководящую руку!
      Зазвонил мобильник Клёпы. Она глянула на дисплей, расплылась в улыбке.
      - Тимошка! Лёгок на помине!
      Вадим шепнул:
      - Выдай ему по полной, чтобы знал, как царицу до меланхолии доводить!
      - Алло! Тимошенька? Ну как ты там, родимый? Пересажал там всех уже?
      - Кого именно?
      - Ну, тех мерзавцев, которые люки открытыми оставляют?
      - Царица, благодарю за высокое мнение обо мне и о моих способностях, но дело приняло совершенно иной оборот...
      - Ты меня пугаешь... Что ли... самого тебя арестовали?!
      - Да нет, я, конечно, толстый лох и фуфло, но не до такой же степени, арестовать меня весьма и весьма трудно, пусть только кто-нибудь попытается!
      - Не обижайся, я просто дико волнуюсь! Что там у тебя новенького, быстро говори!
      - Я тут, совершенно случайно, набрёл на одного забавного дедульку, он-то и нарушил мои планы!
      - Говори конкретнее, а то я ничего не поняла! Накой тебе сдались дедульки? То сосиски, то крышки пластиковые для канализаций, то дедульки... Нет, ты точно нездоров!
      - Как скажете, царица, только полного отчёта раньше вечера не ждите, а может, и раньше утра, пока!
      - До встречи...
      - Клёпа выключила телефон.
      - Ой, ну я не могу...
      - Что там?
      - Всё какими-то загадками пугает, мол, раньше утра с отчётом не ждите... А ведь если коснётся, к примеру, сейчас клиенту помогать...
      - Какому клиенту?
      - Который, может быть, сейчас позвонит! Вдруг новый клиент сей минут проклюнется, а мы одни не справимся?
      - Размечталась!
      - Нет, ну, я теоретически, ведь может же такое быть, что кто-то нам сей минут позвонит!
      - Разве что теоретически... Нет, мало мы, всё-таки, рекламы дали, не надо было экономить...
      
      
       Глава 6
      
      Через полчаса после уличного разговора детектив Тимофей и Людвиг Францевич поднимались на второй этаж хрущёвки. Тимофей налегке, а Людвиг Францевич с авоськой осенних фруктов.
      - Так вот вы где живёте!
      - Именно здесь, именно здесь...
      Людвиг Францевич повесил авоську на специальную ручку у двери, которую любовно смастерил двумя годами ранее, достал из кармана ключи, отпер замок.
      - Входите!
      - Только после вас!
      - Вы же гость, как-никак...
      Из глубины квартиры донеслась барабанная дробь. И пионерские песни шестидесятых! Тимофей вдруг, неожиданно для себя, смутился. Ему в детстве тоже приходилось слышать нечто подобное, правда, в очень и очень раннем детстве.
      - Нет уж, вы первый входите, а то у вас там какая-то музыка...
      - Нормальная музыка! Али испугались? Ну, ладно, что с вами делать, войду первый, а вы следом идите, не бойтесь!
      Детектив Тимофей вошёл в прихожую вслед за хозяином.
      - М-да, интерьерчик довольно-таки скромненький!
      - А вы какого ждали? Пройдёмте в зал...
      - Я это почему сказал... Вы говорили об усыновлении... Слишком бедненько для этого живёте... Тапочки дадите?
      Тимофей рассчитывал, что хозяин квартиры хоть немного изменится в лице, но у того, как видно, тоже был устав, одним из пунктов которого гласил: "Никоим образом не реагировать на провокационные вопросы. Выдержка, выдержка и ещё раз выдержка!"
      - Умоляю вас, какие тапочки? Я каждый день у себя полы мою - для физзарядки, для гимнастики, так сказать... Проходите!
      
      Когда оба вошли в зал, там, как ни странно, никого не оказалось. Тимофей опешил.
      - Где же ваши... марширующие пионэры?
      - Спит, наверное, мой пионер... Люба!
      Из двери, ведущей в спальню, вышла соседка Люба. Она дала обоим знак молчать.
      - Тс-с-с!...
      Людвиг Францевич перешёл на шёпот.
      - Где мой Виталичек?
      - Дык... Умаялся... Заснул... Сколько ж можно маршировать-то?
      Соседке было вручено пятьдесят рублей.
      - Благодарю тебя, Люба, иди, отдыхай!
      - Францыч, вы это... Если ещё помощь понадобится, то я всегда готова! Зовите! Мне денежки никак не помешают!
      Люба ушла. В прихожей хлопнула дверь. Людвиг Францевич выключил магнитолу, повторил Любин жест.
      - Тс-с-с!.. Идите тихонько за мной, только на цыпочках, не топайте...
      - Слушаюсь...
      
      На кровати в хрущёвской спальне лежал мальчонка лет пяти.
      - Это и есть ваш внучок?
      - Он самый! Ну, пусть себе спит, а мы давайте с вами в кухоньку пройдём, чайку попьём, значит...
      В кухне Тимофей быстренько плюхнулся на табурет и лишь потом спросил:
      - Я присяду?
      - Конечно-конечно, сейчас и я присяду, только вот хлеб-масло разложу... Разносолов, извините, нет, я ведь, в основном, один живу, по-спартански... Извините, что фрукты не предлагаю, это я для ребёнка купил!
      - Да я бы и не взял...
      - Вижу, вижу, человечек вы порядочный, иначе не позвал бы в дом...
      
      На пороге появился заспанный малец, начал хныкать.
      - Ой, кто это такой маленький-халёсенький, а? - завопил Тимофей, и мальчонка счёл это сигналом броситься к нему и уткнуться личиком в колени.
      Францевич расцвёл:
      - Как хорошо, что я вас пригласил! А то я ведь с детьми совсем не умею! Я ведь чего обратился-то к вам... Иду по улице, наблюдаю: человечек, вроде, одинокий, а опрятненький... Дай, думаю, заговорю, может, поможет мне с дитём... Ведь вы одиноки?
      - Совершенно верно!
      - Разведены, небось?
      - Пожизненно холост, с самого детства, женщинам я не нравлюсь, а мужчины, увы, не нравятся мне...
      
      
       Глава 7
      
       Дальнейшая беседа продвигалась веселее.
      - Решительный вы человек! Уважаю! Я тоже вот так: как какая-то не по нутру мне, будь она хоть первая красавица, жить с ней не буду, ни в какую! У моей жены был очень неприятный характер, терпел-терпел я её и... В общем, разошлись, а сынок, как я вам уже рассказывал, весь в маменьку удался...
      Францевич снял с плиты чайник, налил ещё две чашки. Тимофей даже не думал отказываться.
      - Благодарю!
      - На здоровье... А давай на "ты", а?
      - С удовольствием... А то на "вы" как-то слишком официально...
      - И я того же мнения! Жизнь кругом злая, а если ещё и на "вы" ко всем... Я правильно понимаю?
      - Правильно!
      - Эх! Правильный ты человечек... Как зовут-то тебя?
      - Меня? Вася... - ответил Тимофей, сам от себя того не ожидая.
      - Василий, значит... А живёшь ты где?
      - Неподалёку. Но в гости пригласить вряд ли смогу, да вы и сами не пойдёте: в моей коммуналке соседи - все сплошь бандиты...
      - Это хорошоо-о-о...
      - Что же тут хорошего?
      - Значит, сможешь у меня пожить... Некоторое время... Не откажешься?
      - Зачем?
      - У тебя, понимаешь, соседи бандиты, а у меня - невестка...
      - Бандитка?
      - Бандитка и пьяница! Ей по суду ребёнка оставили...
      - Виталика?
      - Его! А она, тварь такая, всё время в отключке валяется...
      - А сын?
      - А сын мой, недотёпа, с ней в разводе, она его на пушечный выстрел к ребёнку не подпускает!
      - Так... Ему же положено... Раз в неделю, по выходным... По закону положено!
      - Всё верно, да только сын мой, обалдуй-то этот, никакого интереса к ребёнку не проявляет, не видится с ним практически, вот и приходится мне тайно мальца к себе приводить... Только это крайне редко случается, вот он ко мне никак и не привыкнет...
      - Ладно, если нужна нянька - помогу... чем смогу...
      - А деньгами я тебя не обижу, будешь мне как родной, лучше родного сына...
      - Ну, уж лучше... Прям-таки...
      Разговор постепенно перевалил за полночь...
      
      Клёпа и Вадим уже готовились ко сну, кушетка в офисе-спальне была разложена, как вдруг внезапно зазвонил мобильник Клёпы.
      - Алло! Тимошка? Ты?!
      - Я-я... Только я теперь не Тимошка, а Вася...
      - Опять хохмишь? Говори толком, а то мы расхохочемся, заснуть не сможем, а завтра ведь рабочий день!
      - Царица, меня пару дней не будет в городе, так что звонить мне бесполезно, скорей всего, в недосягаемости окажусь... Ну, всё, пока! До понедельника! Если смогу прорезаться раньше - телефонизирую. Чао!
      Клёпа с удивлением глянула на мобильник, выключила.
      - Хм.. Чао-какао... Снова какие-то фокусы...
      
      А Тимофей в этот миг сидел у стола на кухне в одиночестве.
      Наконец, вошёл Людвиг Францевич. В полной экипировке путешественника.
      Сыщик встрепенулся:
      - Как? Уже едем? И мне собираться?
      - А чего тянуть-то? Едем прямо сейчас! Домик у меня под Щёлково - сказка! Вот этими руками строил!
      - А может, завтра, прямо с утра? Темень-то какая!
      - Темень - это хорошо! Нам темень как раз и нужна! Бери мальчика, неси во двор, а я через пару минут спущусь...
      - Ты его хорошо подготовил, Францыч?
      - Да чего его готовить-то? Вся его одежда у меня в сумках, я ему всё новое купил! Твоя задача постараться, чтобы он не проснулся, а то расхныкается... на весь подъезд...
      
      
       Глава 8
      
      Тимофей всё исполнил, пошёл в спальню, взял на руки спящего Виталика...
      У подъезда уже стояли "жигули", а рядом с ними - Людвиг Францевич. Он укладывал в багажник две большие сумки.
      А через несколько минут Тимофей, сидя на заднем сидении машины, вглядывался в темноту за боковым окном. Слева от него, полусидя-полулёжа, спал Виталик под новым одеяльцем.
      Людвиг Францевич вёл машину на бешеной скорости.
      - Нас за такие скоростЯ не оштрафуют? - поинтересовался новоиспечённый "Вася".
      - Брось! Не первый год извозом занимаюсь! Гаишники местные - почти все мои лепшие друзья...
      Тимофей хотел задремать, но ему не дали: Виталик заворочался, стал стонать. Сыщик уложил его поудобнее, поправил одеяльце, добавил "тю-тю-тю"...
      - Заботливый ты, Василий, хорошая нянька из тебя получится!
      Тимофей не хотел задерживать внимание на своей персоне, тем более что "Василий" сильно резало ухо.
      - Как я понял, мы два дня за городом проведём?
      Людвиг Францевич крякнул. Каким-то испуганным кряком. Из чего Тимофей заключил, что пенсионер темнит.
      - Давай на чистоту, а? Не мы, а вы с Виталиком вдвоём на природе погуляете, и не два дня, а сколько нужно будет.. Виталику.. Для оздоровления... Мне теперича не до гуляния, мне работать надобно, а иначе как же я вас содержать-то буду?!
      Детектив Тимофей, он же Вася, сделал круглые глаза. Людвиг Францевич зарегистрировал этот мимический демарш в зеркале заднего вида.
      - Не серчай, Василий, но тебе ведь, как я понимаю, работать по-нормальному-то ни к чему, а? Я тебя как впервые заметил, так сразу смекнул: работать ты не любишь...
      - Интересное наблюдение! И почему же, Францыч, ты вдруг решил, что я работать не люблю?
      - Ну, во-первых, среди бела дня в твоем возрасте по улицам шатаются только безработные или калеки... А в канализацию нос суют либо бОмжи, либо инвалиды по голове...
      - Либо те, кому неохота рано вставать! Это мой случай, Францевич... Не люблю я армейских побудок...
      - Вот видишь, прав я оказался! А раз я прав, то и нечего тебе нервничать, знай себе, ухаживай за ребёночком, да на свежем воздушке пасись, и будет тебе счастье... Жизнь в деревне - малина! Потом, гуляючи, дров мне заготовишь, сам же зимой греться будешь...
      - Ну, спасибочки душевненькое вам!
      - Не стоит благодарности!
      Виталик снова заворочался.
      - Дядя Вася, в туалет хочу!..
      - Францыч, ты слышал?
      - Сейчас-сейчас, остановимся где-нибудь, отнесёшь его в кусты, а я пока стёкла протру...
      
      Пока Виталик сидел под кустиком, Тимофей энергично набирал номер "Миссии Клео".
      - Алло! Царица?
      - Тимоша, ты что, издеваешься?! Глянь на часы!
      - Тише-тише, запоминайте: в понедельник, прямо с утра, пробейте координаты родителей мальчика Виталика... Виталика Зябликова.. Ну, которого не обнаружили в канализации! По возможности найдите его родителей и сходите к ним...
      - Совсем с ума сошёл! Ты же сам обещал быть в понедельник!
      - Теперь я в этом не уверен... Конец связи!..
      
      Разговор так сильно подействовал на Клёпу, что ей опять приснилась царица Клеопатра.
      - Ты не устала, дитя моё?
      - Да как вам сказать... Так много всяких неожиданностей! Работы, как таковой, между прочим, нет!
      - Самая главная твоя работа - карать зло и восстанавливать справедливость... Сделай всё так, как просит Тимофей! Он же - Вася, когда необходимо...
      - Слушаю и повинуюсь!..
      
      
       Глава 9
      
      Наутро Виталик спал уже в совсем другой кровати. Рядом с той кроватью была навалена гора игрушек, а на столе, поодаль, лежала куча ни разу не надёванной детской одежды, с ещё целыми ярлыками. На полу стояла знакомая магнитола из хрущёвки.
      Детектив Тимофей и Людвиг Францевич загадочно шушукались в дверях.
      - Ну, я поехал!
      - Когда вас ждать?
      - К вечеру! Не забывай включать ему музыку моего детства, пускай привыкает к хорошему. Корми его почаще, а то больно худенький!
      - Слушаюсь!
      - Ну, до встречи!
      
      Пока Людвиг Францевич заводил машину, к нему подбежала крестьянка с корзинами.
      - Францыч, ты в город?
      - Да!
      - Подбросишь?
      - А сколько дашь?
      - Сколько обычно!
      - Садись!
      Крестьянка влезла на заднее сидение, дверцы захлопнулись, машина тронулась. С крыльца машине вслед махали сыщик Тимофей и Виталик.
      Крестьянке вдруг сделалось любопытно:
      - Францыч, а кто там у тебя в доме за хозяина остался?
      - Да это один мой... приятель с сыном... Попросил оздоровить ребёнка, ну, я и пустил их, пусть отдыхают, жалко, что ли? Ему отпуск летом не дают...
      - А где же он работает, приятель-то твой? Кто он по профессии?
      - Он? Он милиционер!
      - Да ну?!
      - Только ты это... Языком-то не очень... А то, как пронюхают, что мент у меня поселился, так покоя не дадут, соседи жалобами друг на дружку забросают... Я всем сказал, что это мой родной сын... с моим родным внучонком... Для простоты дела!
      - Ты же меня знаешь, Францыч, я никогда никому ничего...
      - Знаю-знаю, но предупредить не помешает...
      
      Лишь только "жигули" вместе с Францычем и крестьянкой скрылись за ближайшим поворотом, детектив Тимофей повёл Виталика к рощице.
      - Пошли, малыш, пройдёмся перед завтраком! Аппетитик нагуляем...
      - А кто сейчас на машине уехал?
      - Твой дедушка!
      - У меня есть дедушка?!
      - Есть... А ты не знал?
      - Нет... А как его зовут?
      - Людвиг Францевич...
      - Деда Люда?
      - Для кого Люда, а для тебя, наверное... дед Ваня...
      - Дед Ваня... Нет! Пусть будет Люда!
      - Ну, как хочешь... Когда вернёмся, я поставлю тебе музыку, будешь под барабан ходить... Любишь маршировать?
      - Да...
      
      Тем же самым утром Вадим и Клёпа звонили в дверь неухоженной квартиры, где биологические папа-мама Виталика спали беспробудным сном. Отец, продрав глаза, пьяно замычал:
      - Кого там ещё?!
      Биологическая мать буркнула:
      - Никому не открывай... Нас нет дома, понял? Нас нет до-о-ома-а-а...
      Но отец Виталика, всё-таки, открыл непрошеным гостям, стал на пороге, как был - в трусах и в майке.
      Клёпа и Вадим хотели первыми начать беседу, но их опередили:
      - Вы кто такие?
      - Мы из министерства... комиссия... Почему не привели Виталика в сад?
      - Какого Виталика? Это... который из люка не вынырнул?! Так он же... это... ку-ку...
      Биологический отец изобразил печаль, скомкав физиономию до предела.
      - Так вы его это... чего... нашли, что ли??!
      - Пока не нашли...
      - Ну, ищите, ищите, а нас нет дома... Понятно?!
      - Понятно!..
      
      Виталик ничего не знал про этот разговор, и слава Богу. Он аккурат маршировал под музыку - под любимую музыку деда Люды.
      Детектив Тимофей залюбовался, вспомнил своё детство.
      Зазвонил мобильник. Сыщик вышел из дома на крыльцо.
      - Алло! Алло! Плохо слышно!
      - А теперь? - спросил ласковый голос Клёпы.
      - Теперь лучше!
      - Докладываю обстановку! Родители Виталика Зябликова - полнейший отстой, их надо срочно лишать родительских прав!
      - А можно будет эти права потом сразу же передать другому человеку? Не очень молодому, но надёжному! Спроси Вадима, он ведь юрист...
      - Постараемся сделать всё, что возможно! Тебя-то когда ждать?
      - Как только, так сразу!
      К воротам подкатили "жигули". Людвиг Францевич вышел из машины.
      - С кем это ты так активно общался, пока меня не было?
      - С нужными людьми, скоро мне спасибо будешь говорить, дорогой ты наш "деда Люда"...
      
      Пока новые друзья общались, Виталик продолжал маршировать под их любимую музыку.
      Войдя в комнату, Тимофей, прямо с порога, спросил у мальчонки:
      - Виталик, ты деда Люду любишь?
      - Да!
      - Слушаться будешь?
      - Да!
      - К чему этот допрос? - насторожился Францевич.
      - Скоро узнаешь!
      - А сейчас никак нельзя сказать?
      - Пока нельзя... Так и сглазить недолго! Скажу лишь одно: ищи мне замену среди местных тёток!..
      
      Когда через пару дней детектив Тимофей уезжал на такси, "деда Люда" и Виталик уже знали, что он никакой не Вася, но, тем не менее, активно махали ему всеми-всеми своими пятернями, и кленовыми, и человечьими - когда-то рядом с домом "деда Люды" тоже была высажена кленовая аллея...
      
      В итоге все остались довольны, но Клёпу, всё-таки, мучил вопрос:
      - Тимоша, "деда Люда" так и не сказал, как ему удалось стибрить мальчика из-под носа у воспитательниц?
      - Не сказал, но догадаться вполне можно. Во-первых, он завсегдатай того парка, мог с мальчонкой заблаговременно подружиться, а во-вторых, не забывайте, моя царица, что машина "жигули", хоть и неказистая, но всё же, транспортное средство, какое-никакое... На "жигулях" он его и увёз, пока девахи-воспитательницы на светофоры пялились, дорогу строго по "зебре" переходили...
      - А ему правда шестьдесят лет? Моему папе семьдесят, но он куда моложе смотрится...
      Вадим пришёл на выручку Скорине-Михайловскому:
      - Царица, я же тебя ни разу не спросил, прямо в лоб, сколько тебе лет, предпочитал верить на слово, даже перед ЗАГС*ом в паспорт не заглянул, хотя и мог бы, имел право...
      Клёпа фыркнула.
      - А представьте вариант: ему становится плохо, прихватывает сердце... Мальчик плачет, рядом никого нет...
      Тут и Тимофей уже не выдержал:
      - Как это - "рядом никого нет"? А деревенские жители? А "поселяне и поселянки"? А мы, в конце концов?! Не знаю, как вы, мои, хорошие, а я давно смирился с ролью няньки. Готов взять шефство...
      
      
      
      История восьмая
      ТАКАЯ И МЁРТВОГО ПОДНИМЕТ!
      
      
       Глава 1
      
      Фанатам иногда не позавидуешь, особенно когда кумир спивается, опускается, брюзгнет, дуреет от дури и готов вот-вот...
      Очередное "вот-вот", намеченное на среду, случилось точно по расписанию. Опытный семейный доктор давал прогнозы задолго до того, опираясь на реальное положение вещей. Правда, многие газеты похоронили Зэда раньше времени, но они, если честно, не так уж намного и ошиблись.
      В пятницу, перед самым отпеванием, гроб открыли на несколько секунд, а потом сразу захлопнули - из уважения ко всем, кто знал и любил покойника красавцем. И из сострадания к самому покойнику. Но Дэз и этих нескольких секунд хватило, её взгляд успел-таки запечатлеть любимый образ, каждую морщинку. Нет, он ничуть не изменился со времени последних съёмок, сделанных подпольной камерой.
      Дэз вытерла слезинку, отошла от гроба, сделала прощальное фото. Раз уж не дали приложиться к покойнику. Она бы по-любому приложилась, не побрезговала бы.
      Открытый гроб тоже удалось сфотографировать, ещё раньше, вот удача-то! После можно будет на него медитировать. Говорят, если тщательно записать на фото или видео чей-нибудь уход из жизни, то потом, с помощью опытного экстрасенса, можно сложить эти эпизоды в обратном порядке и... повернуть процесс вспять! Вдруг ОН действительно когда-нибудь навестит её?! О Дэз, между прочим, ходили вполне конкретные слухи: мёртвого из гроба поднимет!
      Документальных фото имелось предостаточно, Дэз была за это дико благодарна папарацци. Она их и раньше-то обожала, а сейчас...
      Настоящее имя Зэда какое-то простое, не для фанатского уха, да и Дэз имела совсем другое имя в паспорте. Назвалась по-идиотски в честь кумира, хотела быть его зеркальным отражением. Не только на письме, а и просто быть рядом всегда мечтала, очень мечтала, неистово.
      Зэд обозвал себя так странно в честь буквы "Z", которая во многих алфавитах значится последней. Эдакое кокетство, мол, последний я, маленький такой, зряшный, а вы меня все почему-то любите!
      Дэз тоже сделала себе татуировку, практически такую же, но вышеупомянутая буква была развёрнута в неправильную сторону, в зеркально отражённую. На церемонии похорон, в качестве секретного ритуала, она хотела приложить эту свою буковку к букве на его побелевшей руке, неприятно застывшей, с тщательно отполированными ногтями, но немного не дотянулась - всего каких-то пару сантиметров. Её несколько грубовато оттолкнули:
      - И не жалко вам своих пальчиков? Вдруг бы я сейчас крышку не удержал?
      Хамоватый распорядитель похоронной церемонии, он же плакальщик-декламатор, смотрел на неё с ухмылкой. Как на умалишённую...
      
      
       Глава 2
      
      Выйдя на мокрую мостовую, Дэз снова расплакалась - большая вода притягивает малую. Яростный ливень спровоцировал целых два потока слёз, минимум на полчаса - пока Дэз добиралась до дома. Пешком. Без зонтика. В знак траура.
      В тёплой квартире можно было, наконец, расслабиться, зареветь "по-вдовьи", во весь голос. Кстати, как там настоящая вдова? Убивается ли? Должны же её показать крупным планом! В толпе не очень-то была понятна степень её огорчения.
      На экране показались новости: сначала что-то внутреннее, чисто политическое, потом международное, потом сугубо местное, а потом... ОНА! На фоне гроба. Улыбается?! Нет, это невыносимо, впрочем, сейчас уже никому нельзя верить...
      И диктор тоже хорош оказался: "У жены покойного истерика, нервный смех, но, как говорится, и это пройдёт, не она первая, не она последняя. Столько месяцев ухаживать за потенциальным трупом! Что поделаешь, таков жестокий мир шоу-бизнеса, такова система бешеных, непомерных нагрузок, не каждый их выдержит..."
      Ах, если бы был пистолет! Телевизора, в принципе, не жалко. Его не жалко ещё и по другой причине: все лучшие новости, как всегда, у папарацци, в их суперклёвых газетёнках. Дождаться бы утра, только бы дождаться... А почему нет? Таблетки, которые так долго ждали своей участи, полежат ещё. Ну, не удалось уйти с ним вместе, именно одновременно не удалось, а позже уйти - это всегда успеется... Зато появился смысл жизни: наказать убийцу. Вернее, двух убийц.
      Дело в том, что неуклюже прячась за спиной бесстыжей вдовушки, там же, в церкви, похихикивал и опытный семейный доктор. Кто-то, может быть, не знал его в лицо, но только не Дэз. Хромоногий докторишка автоматически стал вторым в её списке...
      
      Утро принесло, хоть небольшое, но облегчение. Ещё бы! Столько полезной информации... Трудолюбивые "навозные жуки" с дальнобойными камерами и в этот раз не подвели, доказали свою незаменимость: уже к трём часам пополудни Дэз владела абсолютно всеми необходимыми данными. Которая статья "утка", а которая нет, разбираться не было смысла. Да и зачем? Абсолютно все подозрения подтверждались, но самый главный козырь газетчиков: намёк на ближайшую поездку вдовы в Эмираты. Или на Багамы. Якобы, на отдых. Скорее всего, овдовевшая стерва запутывала следы. Сама, небось, и придумала эту утку. Ни в Эмираты, ни на Багамы она не собиралась. У неё в запасе была кипрская гостиница.
      Пора было начинать серьёзную слежку, обычная уже не устраивала. У Дэз на этот случай имелся выскоростной автомобиль, а также высокоточный бинокль. По походке вдовушку вычислить было не трудно, пусть хоть мужиком переоденется, хоть бомжихой. И адресок козырненький давно имелся - не у каждого папарацци такой есть!
      
      
       Глава 3
      
      Тот зачуханный бомжатник она вычислила случайно, просто пробегая мимо. Трусцой, в кроссовках и повязке на лбу "от пота". Именно из того подъезда знаменитая пара когда-то отправлялась во все свои секретные вояжи, сбивая со следа тучу "навозных жуков". Бог открыл Дэз эту явку в награду за искренние чувства и долготерпение. Постепенно открылось и самое главное: все последние вояжи парочки были на Кипр. Всё было предельно ясно, за исключением номера рейса. Но и его, если повезёт, можно будет вычислить без особого труда.
      Ночное бдение в машине оказалось успешным: сначала докторишка подвалил - специально на дешёвенькой машинке, для конспирации. Вышел, хлопнул дребезжащей дверцей и, пригнувшись, похромал к подъезду. А потом и оба нарисовались - нагло, под ручку.
      
      По дороге в аэропорт никаких происшествий не было. Колымага, на которой выехали в путь стервятники, явно не имела встроенного движка от ракеты. Пробок тоже не было - в четыре-то утра!
      Перед тем как усесться в красную машину, которая обладала незаурядной скоростью, Дэз дала себе клятву не очень-то спешить, так как машина была не её, а чужая.
      Тут не мешает приостановить рассказ и сделать пояснение, ибо правда превыше всего, какой бы она не была. Кто-то может быть, вообразил, что действие происходит на диком Западе, но это отнюдь не так.
      Фанатка Дэз приходилась племянницей некоей "Клёпе", Клавдии Валерьяновне Поспеловой, в девичестве Клавдии Рябовой, начальнице бюро "Миссия Клео", у неё и одолжила тачку. Племянница она была не совсем родная, а по гражданскому мужу Павлу Васильевичу, притом бывшему. Она, вообще-то, не любила родственников, эта Дэз, всегда предпочитала им чужую компанию, носилась где попало, общалась с кем попало. О родичах вспоминала лишь в самом крайнем случае. Поэтому, когда она вдруг, ни с того ни с сего, нарисовалась в вышеупомянутом бюро, сразу после оптовой закупки жёлтых газет, в три часа пополудни, тётя её не узнала. Не говоря уже о Тимофее, который её вообще никогда не видел. Вадима в офисе в тот момент не было.
      - Тёть Клава! Дайте мне машину напрокат!
      Клёпа опешила.
      - Чего-чего?! Что ты сказала?! И вообще... Кто ты такая, деточка? - это всё, что выдавила Клёпа, покраснев.
      Незнакомая нахалка, хоть и невольно, но, всё же, оскорбила посланницу царицы Клеопатры, намекнув на её возраст и назвав официальным именем, которое давно уже никто не употреблял.
      Тимофей пришёл на выручку начальнице, как, впрочем, и всегда:
      - Хм! "Тётя Клава"... Какая ещё Клава? Вы не эту ли Клаву имели в виду?
      Он тыкнул пальцем в клавиатуру. Дэз не удостоила вниманием жест сыщика.
      - Тётя Клава, мне дядя Паша сказал, что вы не только машину можете дать, но и советом поможете...
      
      
       Глава 4
      
      Интервентка обвела хитрым взглядом всё помещение.
      - Я смотрю, тут у вас и правда детективная контора, а я было подумала, что дядя заливает, лишь бы отвязаться от меня...
      - Какой ещё дядя? - Клёпа только что не рычала от ярости.
      - Ну, дядя Паша, я же сказала! Позвонила ему для начала, я же не знала о вашем разводе... Ха! Столько денег у меня на папарацци вбухано, а тут у вас всё было бы дешевле, думаю...
      - Напрасно думаете, барышня, что тут у нас всё дешевле... Кстати, как вас величать? - снова попробовал вклиниться Тимофей.
      Дэз упорно не смотрела в его сторону. Клёпа тоже не смотрела на коллегу, её внимание было поглощено пышащей здоровьем и гормонами красоткой, которая запросто (ох, как запросто!) могла бы вышвырнуть её из начальницкого кресла, окажись Вадим на своём месте, к счастью его не было. Именно этого боялась Клёпа, а не чего-нибудь другого. Правда, она могла и ошибаться, но перестраховаться не мешало, ой, как не мешало!..
      - Как пришли, так и уходите, молодая леди, никакого дядю Пашу я не знаю...
      - Ну, как же, как же! Были же вы за ним замужем, поди, целых пять лет, а теперь отказываетесь?! Нехорошо! Забыли меня - так и скажите! А я вот вас отлично помню, вы у нас дома, в Челябинске, целых две недели гостили, когда дядя Паша в Москву уехал, а вас не взял с собой... И потом ещё долго брать не хотел... Сидели, помню, плакались, сморкались... Кстати, сморкались вы в мой детский платочек! Кстати, шишь бы дядя вас вывез вас в столицу, если бы не мой папа! Папа мой, брат его родной, уговорил вашего гражданского супруга Пал Василича. Он ему буквально так сказал: какая разница, кого держать на кухне, москвички все вредные, а периферийные тётки более покладистые... Ой, это я что-то не то ляпнула...
      Клёпа еле-еле сдерживалась.
      - Периферийные все покладистые, значит... Это вы и о себе ляпнули, мадмуазель? Вы ведь тоже из Челябинска!
      - Ха! Я уже три года как в Москве, почти что коренная, учусь в педагогическом училище, потом переучусь на адвоката... Мне папа сразу в Москве квартиру купил, а у вас, говорят, никогда и не было бы своей квартиры, если бы мой дядя не лопухнулся и не оставил бы вам много денег после развода... Так кто из нас больше москвичка - вы или я?
      - Пош-ш-шла во-о-он... - зашипела сыщица, часто-часто моргая ресницами, шевеля стрелками и глотая пока невидимые слёзы.
      Не дожидаясь мести царицы Клеопатры (Тимофей неоднократно убеждался, как она страшна), он собственноручно потащил словесную проказницу к дверям. Что, кстати, оказалось делом не таким уж лёгким! Пришлось добавить устных оплеух:
      - "Тётя Клава"!.. "Дядя Паша"! "Ветеринарное училище"!..
      - Не ветеринарное, а педагогическое!
      - Всё равно деревня, проваливай, кому сказал... Выметайся, а то применю к тебе двадцать восьмую египетскую казнь...
      
      
       Глава 5
      
      Дэз пригнула голову, уже готова была выйти, но Клёпа неожиданно смягчилась, вспомнила о былых чувствах к Пал Василичу. Она выдвинула ящик своего стола, достала ключи от "шкоды" и бросила нахалке. Та их с лёгкостью поймала! И умчалась, пообещав "завтра же прислать человека с ключами, который бросит их в почтовый ящик фирмы". Что, кстати, и было сделано, и именно следующим утром, хотя сейчас никому нельзя верить, но бывают и исключения. Доставая почту в одиннадцать утра, Клёпа с удивлением обнаружила в ящике свои ключи, а пятью минутами позднее - и машину в офисном дворе, целую и невредимую, хотя всего лишь пятью часами раньше её "шкода" мчалась с опасной скоростью и с не менее опасными виражами за дряхлой машинкой подпольных миллионеров...
      
      Тогда было около четырёх утра. В зале вылета в такое время даже самые отъявленные фанаты, не имея точнейшей наводки, не будут бдеть, даже и не появятся вовсе, ибо не телепаты они, не Вольфы Мессинги, однако.
      Таможенный и паспортный контроль парочка убийц прошла по-шустрому. Дама, кстати, давным-давно сняла траур, ярко намалевалась, надела пошленький паричок - для масикровки. А хромому докторишке и маскироваться-то не надо было - вот уж невзрачная личность!
      Дэз приготовилась к решающему броску. Оставалось ломануться к кассам, взять билет на тот же рейс, что не проблема в такую рань. Да и с гостиницей не должно было быть проблем - чай, не высокий сезон. Единственная проблема лежала в недалёкой перспективе: кипрские таксисты. Южане редко напрягаются, даже за деньги. Но таксист оказался шустрым, не подвёл, ни разу не выпустил из виду Лису Алису и Кота Базилио.
      
      Пока Дэз устраивала погоню за погоней, в офисе "Миссия Клео" шла дискуссия. Тимофей комментировал вчерашние события:
      - Давай поспорим, что мы об этой барышне ещё услышим! Такая мёртвого из гроба поднимет! Не удивлюсь, если в следующий раз она заявится под ручку с этим жмуриком...
      Детектив предъявил начальнице найденную на полу фотографию, где был изображён очень интересный блондин, но почему-то лежащий в гробу. Они оба не знали Дэза, не то поколение.
      Клёпа потрясённо замолчала. Потом произнесла:
      - Убери эту дрянь... Умоляю!
      Детектив спрятал фотодокумент за пазуху.
      - Как бы это ни было противно, но она - отважная деваха... Не знаю, что там у неё за дела, но тот факт, что она в чужую машину без доверенности уселась... Сильно рисковала, между прочим!
      - Интересно, чем это?
      - Личной свободой! Её можно было бы обвинить в угоне!
      - За кого ты меня принимаешь, Тимоша? Неужто бы я подала заявление на племянницу Пал Василича? Ты же прекрасно знаешь, как я к нему отношусь...
      Как же хорошо, всё-таки, что Вадима в тот момент не было в офисе!
      
      
       Глава 6
      
      В гостинице, как это ни странно, всё у Дэз пошло как по нотам. Сначала, правда, не повезло, упустила она парочку, не заметила, в какой номер они пошли с чемоданами. Зато вечером, после прогулки на пляже, она вернулась в гостиницу и...
      Из парадной двери аккурат выносили тело доктора, да ещё и вперёд ногами! Лицемерной вдовушки рядом не было.
      Вдовушка вскоре обнаружилась. Войдя в вестибюль, Дэз увидела её беседующей с высокой брюнеткой в белом халате. Судя по всему, та имела непосредственное отношение к медицине. Обе сидели за столиком с журналами и... хохотали!
      "Любовницы, - смекнула Дэз. - Как это я сразу не рюхнула: у вдовы мужиковатый вид, да и у той карги в белом не лучше. Но зачем они укокошили доктора? В принципе, и это ясно: доктор помог вдове укокошить мужа и завладеть капиталом, а теперь его убрали как ненужного свидетеля, предварительно выманив из Москвы. И похороны, судя по всему, организовывать не придётся..." Дэз с ужасом припомнила, что, буквально метрах в ста от гостиницы, видела большую яму с негашёной известью...
      Вот так оно обычно и бывает: потянешь за тоненькую ниточку, а вытянешь клубок толстенной, вонючей шерсти!
      Теперь необходимо было проследить за безутешной вдовушкой, дважды утратившей спутника жизни и при этом ни разу не потерявшей оптимизма. Здесь Высшие Силы, наконец, подкинули Дэз необходимую информацию: номер бесстыжей вдовы оказался на пятом этаже, рядом с её номером...
      Всю ночь следопытка глаз не сомкнула, а когда решилась выйти к завтраку, оделась специально вызывающе: практически невидимые шорты, скорей похожие на стринги, и "топчик" - тоже практически невидимый. Расчёт был следующий: соблазнить высокую брюнетку, чисто для забора информации.
      За завтраком Дэз была одна-одинёшенька в стоместном зале, ибо какой дурак, находясь на отдыхе, припрётся кушать салаты в семь утра.
      Прошло минут пять, но никто не обозначился. Лишь молодой официантик всё время подходил и любезничал, подходил и любезничал... Затем он ушёл. Промчались ещё минут пять.
      Наконец, в дверном проёме вырисовалась вчерашняя темноволосая матрона, на этот раз без белого халата, в чёрных джинсах и в яркой майке.
      Дэз изобразила недомогание, откинувшись на спинку стула и раскинув ноги максимально широко. Брюнетка подошла к ней, томно наклонилась.
      - Что с вами? Вам нехорошо?
      Дэз бойко затараторила по-английски:
      - Кажется, я отравилась, меня сильно лихорадит...
      
      
       Глава 7
      
      Слишком долго ломать комедию не пришлось, Дэз сразу же определили в гостиничный медпункт.
      - Что за мужчину вчера выносили? - спросила болящая, умащиваясь на гинекологическом кресле.
      - Не знаю, - промямлила брюнетка, и тут же, не дожидаясь нового вопроса, порекомендовала гостье сесть на обычный стул.
      - Пересядьте-ка сюда, дружочек, на том кресле не слишком удобно...
      - А вот и нет! Напротив! Очень удобно!
      Дэз распахнула колени и весело подмигнула брюнетке. Та моментально отреагировала...
      
      Дэз выла. Но не от удовольствия. То был её первый лесбийский опыт. "И последний, - подумала она, - с мужчинами гораздо интересней, они в этих делах не такие наглые, даже самые наглые из них... "
      Насытив докторшу, она соскочила с кресла и стала задавать вопросы. Разумеется, по-хитрому:
      - Скажите, а эта наглая дама...
      - Какая?
      - Та русская, что живёт со мной на одном этаже... Она когда съезжает?
      - Она только приехала...
      - Когда?
      - Вчера... А что?
      - Шустра туристка из России!
      - В каком смысле?
      - Не даёт мне прохода... Со вчерашнего дня...
      - Хорошо, я поговорю с ней, если хочешь...
      - Вы с ней знакомы?
      - Давно, это моя подруга... Но не в том смысле, в котором ты подумала... У неё муж есть...
      "Ага! Фига у неё теперь есть!" - захотелось крикнуть Дэз, но она сдержалась.
      - А почему она твердит, что вдова?
      - Правда? Может, уже и вдова... Мы с ней не слишком часто общаемся... Но я поговорю, если хочешь...
      - Ой! Только не это! Не так уж сильно она и приставала, я моментально отбилась...
      - Тогда что тебя волнует?
      - Да ничего! Я просто спросила!
      Соскочив с шаткого металлического кресла, Дэз начала по-детски носиться по интерьеру, рассматривая флакончики, пробирочки и всякое-такое.
      Брюнетка нежно гладила её взглядом. Потом дала выпить успокоительного.
      - Если что-то очень нравится - бери, но потом обязательно верни... Когда будешь улетать в Москву...
      В результате Дэз вынесла из медпункта много полезных вещичек, включая и сервировочный столик - вполне мог пригодиться...
      
      
       Глава 8
      
      По дороге в номер Дэз ощутила непонятное головокружение. Подумалось: "Не надо было пить успокоительного! То был конский возбудитель, не иначе!.."
      Но было поздно, перед глазами плыли круги, в ногах появилась слабость. Зато возбуждение нарастало. В пору было бежать назад, в медкабинет. Дэз так и сделала бы, если бы не голоса из номера вдовы.
      Она остановила дребезжащий сервировочный столик, прислушалась. Затем метнулась в свою комнату, оставила все вещи, чтобы дальше подслушивать налегке. Впрочем, зачем же налегке? "Если та дверь внезапно откроется, можно будет соврать, что я горничная!"
      Среди вещичек, натыренных у докторши, был и белый халат. Нарядившись в него, положив на колёсный столик кипу салфеток, а под них - фаллоимитатор (мало ли зачем, ноги-то ещё дрожали, а на юге эта вещь вообще самая нужная, типа "универсальный доктор"), она выкатилась из своей норы и переместилась поближе к следующей.
      Голосов было два: мужской и вдовицын.
      - Так ты его, получается, что...
      - Тише ты! - зашипела вдова.
      Эта предосторожность была лишней, в гостинице русских было всего трое: они и Дэз. Дэз не в счёт, она уже и так почти всё знала.
      Голос вдовицы был намного тише, еле разобрать.
      - А что мне оставалось делать?
      - Как это - "что"? Мы же сто раз с тобой договаривались, и по телефону и лично, там, в Москве... Заплатить ему надо было хорошо - и всех делов!
      - А если бы он со временем заговорил? Сейчас ведь никому нельзя верить!
      - Почти два года молчал, а тут заговорил бы?! Соображаешь, что говоришь?! Нет, не надо было торопиться убивать...
      Стоп! Голос оппонента вдовушки был разительно похож на...
      У Дэз в глазах всё поплыло. Из чувства самосохранения (или из ещё какого-либо соображения), она постучала в ту дверь. "Хоть бы не упасть!" - подумалось. Но открывать, по видимому, ей не собирались. Может, и не услышали стука, так как за дверью началась потасовка, раздался звон посуды, глухие удары и прочее.
      Дэз почувствовала, что падает. И упала-таки...
      
      
       Глава 9
      
      Очнувшись, Дэз увидела над собой... Лицо Зэда! Перепутать его с кем-либо было трудно.
      - Что вы делали под моей дверью?
      - Лежала...
      - Подслушивали?
      - Да...
      - Кто вы?
      "Кто-кто, Интерпол!" Так ответила бы она в детстве. Ближе к смерти детство вспоминается, говорят. Значит, так и надо ответить, ведь и её сейчас уберут - как нового свидетеля!
      - Интерпол... В гостиницах полно наших сотрудников... Вы что, не в курсе?
      - А откуда русский так хорошо знаете?
      - В Сорбонне выучила...
      Невероятно, но ей поверили. Дэз была счастлива. Мало того, что поверили, так ещё и в кресло усадили. Правда, соседство неприятным оказалось. На том кресле, что стояло рядом, сидела мёртвая вдова. Глаз ей не закрыли, вот она и таращилась на окружающих, будто спросить хотела, неизвестно что...
      
      Все подробности тут сообщать вряд ли стоит. Зэд оказался самым настоящим Зэдом. Он в своё время договорился с безнадёжным наркошей, что тот исполнит, лично для него, эксклюзивное реалити шоу "Уход звезды из жизни", за что ему было изрядно заплачено до кончины. Да и пластические операции стоили не дёшево... Зачем Зэду это было надо? Что-то не поделил с продюсером, собрался в Америку удрать, навсегда...
      Когда "программа" была выполнена, оставалось расплатиться с доктором, курировавшим ситуацию, и... Но алчная вдова не захотела слишком тратиться. Вот и нарвалась. Нет, убивать её никто не собирался, она первая полезла в драку...
      
      В общем, пока Зэд всё это рассказывал Дэз, та гладила его по руке. А когда выяснилось, что малолетка никакой не Интерпол, а, всего-навсего, банальная фанатка, Зэд уж был по уши влюблён...
      От тела, сидевшего молча на соседнем кресле, им помогла избавиться всё та же здоровенная брюнетка, у неё у самой было рыло в пуху, так что нечего...
      
      Детектив Тимофей оказался прав: перед своим отбытием в Америку навсегда пришла-таки к ним та девица, ведя под ручку покойника с фотографии. И заплатила за прокат тачки: несколько тысяч баксов. Хорошо, что и тогда Вадима на месте не оказалось.
      Когда Дэз увела Зэда, Тимофей выдал итоговое резюме:
      - Вот видите, царица, как удачно всё у нас выходит! А почему? Потому что много бесплатных услуг неимущим оказываем... В мире, всё-таки, существует равновесие: в этот раз совсем даже и не поработали, а какой куш отхватили!
      
      
      
       История девятая
      САМОЕ КОРОТКОЕ ДЕЛО
      
      
      Глава 1
      
      Шеф бюро "Миссия Клео" Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова) после закрытия очередного дела невообразимо нервничала. Видимых причин тому не существовало: деньги были получены, и немалые, переутомляться не пришлось, да и работать-то, в принципе, тоже. Собственно это её и бесило. Не любила Клеопатра подачек, особенно от потенциальных соперниц.
      Та девица, которая швырнула им с Тимофеем гонорар в пять тысяч баксов, сама проделала всю работу, а в конце зашла "чисто в гости", чисто поиздеваться. Показала нового жениха, отбитого у какой-то старой дуры, выложила деньги и ушла. Хуже всего, что то была племянница Павла Васильевича, Клёпиного бывшего мужа. Какой дядя, такая и племянница, яблочко от яблоньки. Хорошо хоть Вадим находился в то время в командировке и ничего этого не знал.
      Тимофей усиленно делал вид, что ничего не произошло, но это только в Клёпином присутствии. Сыщица была уверена, что лишь только она за порог, он моментально начинал выкладывать Вадиму все подробности. Мужчины тоже любят посплетничать. Подтверждение тому нашлось буквально сразу.
      Как бы отлучившись в туалет (и нарочно объявив об этом!), Клёпа через пять секунд вернулась к двери офиса - тихонько, на цыпочках, чтобы подслушать. И что же? Партнёры разразились гоготом и лошадиным ржанием. Это усугубило паранойю.
      Клёпа могла бы резко ворваться и по-начальницки нарушить это безобразие, но что подумает о ней царица Клеопатра? Явившись давеча во сне, она предупредила:
      - Не унижай себя ни в коем случае, ни под каким предлогом...
      Будто чувствовала царица грядущее унижение своей любимой Клео. Похоже, кроме царицы-покровительницы её никто уже не любил. Павел Васильевич, ясное дело, имел на то полное право - право бывшего гражданского супруга, оставившего ей всё своё имущество перед уходом. Хоть и не по доброй воле, но всё-таки...
      С Вадимом дело обстояло хуже. Не минуло и двух лет со времени их свадьбы, как в его компании Клёпа стала ощущать лёгкий дискомфорт. Сам же Вадим, напротив, был постоянно весел, даже беспричинно весел, что настораживало.
      А тут ещё визит этой племянницы! Флюиды, которых она наоставляла во всех углах, до сих пор не выветрились, в связи с чем ноздри Клёпины постоянно щипало.
      Сыщица не сомневалась, что в её отсутствие коллеги противно переглядывались, давились сальными смешками, а руки, вероятнее всего, держали под столом. Это уж как водится!
      Постояв чуток и прислушавшись, Клёпа не поверила своим ушам. Тимофей её предал! Вот лишь одна фраза из того, что она услышала:
      - Эта юродивая баба никак не успокоится!
      Неужели это о ней?! Толстый иуда орал так, словно дорвался до микрофона в телешоу "Большая стирка". Что самое противное, Вадим ему поддакивал:
      - Мужской ласки ей не хватает, это точно!
      Ага! А ему, значит, хватает ласки! То-то его командировки стали подозрительно затягиваться!
      Забыв о предостережении царицы-покровительницы, Клёпа резко дёрнула дверь.
      В помещении мгновенно воцарилась тишина.
      - Руки на стол! - крикнула Клео не своим голосом и тут же устыдилась: мордочки заговорщиков сделались жалкими-прежалкими, а на столы были выложены белые листочки, густо исписанные каракулями.
      - Что это? - по инерции бесновалась начальница.
      - Шифровка, - мурлыкнул Тимофей.
      - Кроме шуток, - подтвердил Вадим. На его лице не было обиды, и это радовало.
      Клёпа вздохнула, уселась на место и продолжила допрос:
      - Что за шифровка? Дайте-ка я посмотрю!
      - Стихи в переводе с японского... - уточнил Тимофей.
      - Хокку... - добавил Вадим.
      - Или хайку... - поправил толстый, - мы не очень-то разбираемся в этом.
      - Да какая мне разница, давайте сюда, не темните!
      Клёпа буквально выхватила у партнёров японские стихи. Текст был довольно-таки издевательский:
      
      Я знаю, что ты меня любишь,
      Но делаю вид, что не знаю...
      Едкие сыплю словечки,
      Мне так удобно...
      
      Иней покрыл помидоры...
      Будешь ими бросаться?
      Юный взлетает филин...
      Лучше бросайся киви!
      
      Крови твоей мне не надо,
      Изверг ты, между прочим...
      Дура и в Африке дура,
      А ты - благородный рыцарь...
      В лобик целую.
      
      Если читать только заглавные буквы, причём, снизу вверх, то выхоило: "ВАДИК, ЛЮБИ МЕНЯ". Клёпа выпучила глаза настолько, насколько это было физически возможно.
      - Что за бред?!
      - Это не бред, царица, это признание...
      - Чьё и кому?
      - Моё... Тебе...
       Клёпа облегчённо вздохнула.
      - А я уж было подумала, что у меня снова намечается соперница... Но всё-таки, вид у вас подозрительный. Что скрываете, а?
      Вадим с Тимофеем переглянулись.
      - Сказать ей ? - спросил Тимофей.
      - Не вижу смысла делать из этого тайну, - согласился Вадим.
      - В общем, ждите гостей, начальница. И никакая она вам не соперница! К нам едет Анастасия Чикагская! Помните такую? Она и прислала шифровку. Номер группы цифр - это номер куплета, а каждая цифирка в группе означает номер буквы в куплете...
      Клёпе несколько полегчало. По крайней мере, стало ясно, что юродивая баба - не она. Она на такие признания не способна!
      
      
      Глава 2
      
      Анастасия действительно приехала, и в воздухе запахло гонорарами. А у Тимофея появилась новая обязанность: развлекать богатую клиентку, которая в своё время, в ходе поисков исчезнувшей подруги, усердно развлекала его в Америке, надеясь на взаимность...
      То, что Тимофея женщины не любят - его собственная выдумка, очередная маскировка, а на самом деле у любвеобильного толстячка мобильник ломился от телефонов. Всем своим пассиям он представлялся следователем по особо важным делам и, возможно, пользовался ими для массовки. Но это лишь догадки.
      Вадим, скорей всего, располагал гораздо большей информацией, но Клёпа, будучи наследницей благородной Клеопатры, о таких мелочах не спрашивала, дабы не показаться сплетницей. Она лишь иногда высказывала подозрения, мол, не все дела пухляка и далеко не все его отлучки были служебными. С приездом Анастасии, как и предполагалось накануне, эти отлучки резко прекратились - надо было суетиться по хозяйству, прежде всего, устроить гостью на приличную квартиру.
      На Тимофее не было лица от счастья: ведь именно благодаря ему фирма приподнимется ещё на пару десятков штучек баксов! Он ходил нарядный и надушенный.
      Клёпа радовалась за коллегу, не всё же ему ходить в мешковатых комбинезонах. И потом... Это загадочное "в лобик целую", пусть даже представленноее в форме шифровки, какая, всё-таки, оригинальная находка! Многообещающе звучит... Вадим давно не баловал её такими штучками...
      Клёпа неожиданно снова загрустила. Ей вдруг почудилось, как кто-то невидимый вместо "лобик" сказал "лобок". И голос, вроде бы, знакомый, противненький... Кто ещё мог это шепнуть, как не развесёлая дядина племянница? Раньше один Пал Василич её терроризировал, а теперь они вдвоём начнут по ночам сниться. Та неуёмная деваха, чисто виртуально, достанет её и из-за бугра...
      Появились ещё более гнетущие и невнятные предчувствия, которые чуть позже и словесно подтвердились. Тут очень помогла общительность и разговорчивость Анастасии. Дело было в ресторане.
      - Я не мелочная и не привереда! - после четвёртой рюмки водки заявила чикагская гостья, желая показать Тимоше, что она не будет мучить его бытовухой, что ей важнее всего романтика.
      - И женщинами больше не интересуетесь? - съязвил Вадим, ожидая оплеухи. Он тоже достаточно выпил.
      Но Анастасия, как ни странно, не обиделась. Она была в ударе.
      - Кому-то, может быть, важней всего комфорт, для кого-то идеал счастья, это когда квартира на Кутузовском проспекте, а все соседи - сплошь богомолки, но я не ханжа и, уж тем более, не святоша, мне и в шалаше неплохо, была бы тёплая компания... Я могу и в коммуналочке разместиться, для разнообразия... В виде исключения...
      Она масляно глянула на Тимофея, намекая, что уж в этот-то раз у них всё получится, раз не довелось как следует трахнуться в Чикаго...
      Справедливости ради надо сказать, что Тимоша в Америке вёл себя по-хамски: не домогался своей клиентки и почти не делал комплиментов.
       Теперь Тимофей готов был к крутому повороту, но, судя по всему, предпочитал договариваться тэт-а-тэт, а не в формате сексуального отчёта перед коллективом. Последняя фраза застала его врасплох.
      - Анастасия Петровна, я уже нашёл вам съёмную квартиру, правда, не на Кутузовском, а в Столешниковом...
      - А я и не настаиваю на коммунальном варианте! - радостно воскликнула клиентка. - Поехали туда!
      Она вскочила и, позабыв об остальных присутствующих, потащила толстого детектива к выходу.
      Клёпа решила перевести стрелки на себя - слишком уж жалкий вид был у Тимофея, ему требовалась передышка.
      - Настя, у вас тушь потекла, - сказала она, кивнув в сторону дамской уборной. - Пройдёмте-ка на минуту туда!
      Тимофей с Вадимом уважительно глянули на начальницу, тоже поднялись со своих мест и направились в коридор - проветриться.
       Как видите, сложилась неожиданная детективная история, самая короткая в практике бюро, что, в принципе, и не плохо. Обе парочки воспользовались ситуацией на сто процентов... А то "дело", по которому приехала Анастасия, оказалось липовым: она дико соскучилась по толстому, вот и всё. Но это ни в коем случае не означало аннуляцию гонорара. Наоборот!
      
      
      
      История десятая
      КРЫСИНЫЙ ЯД И ВЕЛИЧИЕ МИРА
      
      Глава 1
      
       После самой короткой истории настало время более ядовитой. И, пожалуй, наиболее впечатляющей. Впрочем, как на чей вкус:
      
       Шеф бюро "Миссия Клео" Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова) после закрытия самого короткого дела в своей жизни никакого дискомфорта не испытывала, в отличие от предыдущего раза, когда её заставили безумно (и беспочвенно!) ревновать.
      Причиной ревности была наследственная паранойя: Клёпина мама так же беспочвенно ревновала папу, правда папа, в отличие от Вадима, не работал детективом, а был простым пенсионером, что делало папы-мамины разборки до невозможности гротескными.
      В этот раз царица Клео была счастлива, в этот раз всё было с точностью до наоборот: в ходе "показательной казни для ревнивицы" ей доказывали преданность ежесекундно, насилуя c пристрастием и с глубоким уважением, во все возможные и невозможные места, включая и гладко выбритые "мышки", и лаковый чехол от театрального бинокля, и вазу для подснежников, и пр. А чтобы жертва не смогла совершить побег и таким образом избежать наказания, её надёжно приковали наручниками, купленными в сексшопе, к спинке никелированной кровати, приобретенной специально для таких оказий, которые могли и в будущем повторяться, много-многократно, что вполне естественно. Кровать была разборная, то бишь портативная, легко пряталась под кушетку, и в рабочие дни становилась невидимой для клиентов.
      Лишь только Клёпа почувствовала усталость, она взмолилась о пощаде. Но ей было отвечено: "Жди вечера". А когда она додумалась запроситься по нужде, Вадим вдруг вспомнил, что в офисе сие сделать невозможно - по причине полного отсутствия таких удобств, а ехать на квартиру далековато, да и смысла не было - ремонт. Палач сжалился над жертвой и, так и быть, разрешил ей одеться-накраситься, подготовиться к выходу в свет, то бишь в межофисный коридор.
      Таким образом, непрерывность сеанса была нарушена, а, стало быть, снижена его эффективность. Жаль! Клёпа могла не успеть понять за такое короткое время, что ревновать грешно, и что за будущее недопонимание ей грозит более суровое наказание.
      На выходе из комнаты Вадим её окликнул:
      - Стой! Пока не забыл! Если ещё хоть один раз закатишь сцену ревности, я куплю на птичьем рынке сексуально озабоченных доберманов и оставлю тебя с ними в гараже на двое суток. Доберманы по-русски не понимают, так что "до витру" у них шишь отпросишься...
      После этого он посчитал экзекуцию законченной, а свою миссию выполненной. Он снял средневековую кольчугу, отбросил в угол орудия пыток: хлыст и ёршик для мытья бутылок, кои он для первого раза употребил чисто символически.
      
      
      Глава 2
      
      Если в офисе-спальне Вадима и Клёпы всё шло более-менее гладко, то на квартире, которую их компаньон Тимоша снял для Насти Чикагской, своей давнишней американской клиентки, царил полнейший идиотизм: ещё совсем недавно флиртовавшая и выпрыгивавшая из одежды дамочка, так страстно мечтавшая заманить сыщика в свои объятия, теперь старалась убежать от него подальше и спрятаться. Причина крылась отнюдь не в нём, а в прошлом Анастасии: на неё напали реминисценции. Грубо говоря, её мучили воспоминания и связанные с ними угрызения совести, а самое главное - мучила неизвестность. Она вовсе не была уверена, действительно ли есть у неё причина волноваться, а посему мучилась вдвойне и мучила Тимофея.
      Тимофей, успевший возбудить себя медитацией на пиво с креветками (к виагре он пока брезговал прикасаться), вообще уже ни в чём не был уверен, хотя ещё вчера всё было не так. Вчера он точно знал, что он мужчина, что ему тридцать девять лет, и что он не прочь приударить за противоположным полом - исключительно под настроение, без принуждения и пыток. А теперь вот получалось, что с его стороны согласие было, а с противоположной - нет.
      Знал бы Тимоша, что всё получится именно так, он бы ни за то не пошёл на ту квартиру, ни за какие деньги, наплевал бы и на гонорары, но теперь уже было поздно что-либо менять. Его восставший уд, словно антенна, неумолимо поворачивался в сторону бегущей Насти, которая была намного старше его, лет на десять, и как бы грязно её домогался. "Уж не шутит ли она? Уж не играет ли со мной?" - думалось Тимофею в состоянии глубокого отчаяния. Он чувствовал, что ещё немного, и, пожалуй, влюбится в эту биомассу, в эту большую порцию целлюлита, в этот пошлый холодец.
      Так и случилось, на всё Чья-то воля. После пятой (или десятой!) пробежки вокруг стола, Тимофей в изнеможении свалился на пол, на ворсистый казённый ковёр, и стал ждать, когда же Настя сделает то же самое. Та пробежала ещё круг, споткнулась об его лодыжку, покачнулась, полностью утратила равновесие и уселась рядом, придавив сыщику бедро филейной частью с ароматом "bad salmon", тем самым раз и навсегда отсудив себе детектива у капризной Вечности...
      Не то, чтобы у cыщика временно пропало обоняние, нет, он, в припадке чистоплюйства хотел было направить Анастасию в ванную, но тут же передумал, вспомнив, что один его знакомый, тоже чистюля (кстати, доктор наук), предпочитал своей изысканной жене уборщицу из подвала магазина, которую самозабвенно трахал на бочке с сельдью, не заботясь о гигиене, причём, ежедневно, в свой обеденный перерыв. Да, и вот ещё! Наполенон ведь тоже запрещал Жозефине мыться, целую неделю до своего прибытия, против истории не попрёшь...
      Такое с детективом было впервые в жизни. С той самой секунды он сделался рабом и сыном, а заодно и папой, а также неукоснительным угодником и исполнителем всех желаний Анастасии, о которых она вслух говорить стеснялась, но это не вовсе значит, что их не было...
      
      
       Глава 3
      
      Детектив Тимофей отпустил ситуацию, задобрил Провидение, и буквально через полчаса после падения их с Настей на ковёр, откровенный разговор сделался возможным. Анастасия стала говорить обстоятельно, с применением трезвого рассудка. И вот что в результате удалось выяснить: она опасалась, что её, рано или поздно, уличат в убийстве либо в покушении на него и посадят.
       Дело в том, что несколькими месяцами ранее Анастасия, находясь в состоянии, близком к помешательству, дала одну весьма сильную таблетку своей подруге Веронике. С помощью таблетки она всего лишь хотела выяснить, действует ли ещё Закон Возмездия. Коварная Вероника убила своего мужа, пьяным в море сбросила, с одной-единственнейшей целью: завладеть его капиталом. Об этом совершенно никто не знал, она и лучшей подруге Насте ничего не говорила, но та, всё-таки, догадалась и решила испытать на Веронике изобретение своего покойного мужа-химика (кстати, умершего СВОЕЙ смертью, в отличие от Вероникиного Семён-Григорьича), подложила ей таблетку в напиток.
      Настиным покойным мужем-химиком в своё время были изобретены две категории таблеток, совершенно одинаковых на вид, но резко отличавшихся по действию: яд и противоядие. Настя понятия не имела, что именно она подсыпала подруге, так как таблетки к тому времени успели перемешаться. А даже если бы и знала, что подсыпала, то всё равно не увидела бы результата, по крайней мере, тотчас. Яд действовал слишком медленно - целых две недели.
      Уезжая из Москвы, она ещё не ведала, что натворила, хотя любопытству её не было предела. И позднее судьба подруги-Вероники не стала ей известна, ибо сообщать по телевизору о её смерти никто не собирался, не велика птица, а общих знакомых у них с Настей в ту пору не оставалось: кто в Штаты эмигрировать успел, а кто и банально скончаться.
      Детектив Тимофей, конечно, сильно нравился Анастасии, что там говорить, но приехала она в Москву, если честно, не только с матримониальной целью, но и с целью выведать побольше о результатах своего подвига.
      Слушая исповедь преступницы, Тимофей изучал её грудь, проверяя соски на упругость. Затем выдал роковую фразу:
      - Скончалась твоя Вероника, сразу же после твоего отъезда, давно уже скончалась...
      Анастасия опешила.
      - И никто до сих пор не знает имя убийцы?
      - Почему же? Знает... Я с самого начала знал...
      - А ещё кто?
      - Не в курсе... Мне это не очень интересно. Скажу одно: я ни разу не слышал, чтобы в этой связи кто-либо упоминал твоё имя, так что успокойся, деточка...
      Анастасию восхитил умиротворённый тон любовника, а особенно слово "деточка", которым её величали, тем самым намекая на добровольное покровительство. Радовало также то, что они быстро перешли на "ты".
      - И ты так спокойно об этом говоришь?
      - А зачем мне нервничать? Я вырос в коммуналке, где и сейчас живу. Там были коллизии и похлеще...
      Тут настало время рассказать о том, ради чего, собственно и затевалась эта повесть: о величии Любви и о её влиянии на массы, пусть даже на весьма посредственные и не шибко образованные.
      - Насколько я помню, Семён Григорьевич, муж Вероники, был добрейшим и открытейшим человеком, - мечтательно произнёс Тимофей.
      - Да, это так...
      - А Вероника от него избавилась, руководствуясь низкими мотивами...
      - Она предала его! Он искренне её любил!
      - Тогда зачем нам волноваться? Всё вышло по справедливости, ты стала орудием в руках Небесного Суда... Моя позиция такая: я всего лишь детектив, а не мент и, тем более, не стукач... Кому надо, пусть идёт и заявляет! Тебе ведь это не надо? Ты ведь не пойдёшь заявлять на саму себя?
      - Нет...
      - Ну, и я не пойду, накой мне это тоже, я вообще могу всё отрицать: не говорила ты мне ничего, и - баста! А если кому-нибудь взбредет голову на тебя подумать, так пусть сначала докажет, что эти таблетки были только у тебя...
      - Мудрый ты человечек, Тимоша!
      Тимофей смутился.
      - Подожди хвалить, Анастасия, твоя история не так была наполнена страстями, ибо не за своего ты мужа мстила... А у меня есть примерчик более интересный. Слушай...
      
      
      Глава 4
      
      Тимофей поведал Анастасии историю одной простой, но весьма любящей семьи. Муж был "домохозяином" - по причине слабого здоровья и врождённой хромоты, а жена разрисовывала декорации в одном из маленьких театриков. Проживала эта пара по тому же адресу, что и Тимофей, знанимали они с детьми две комнаты. Жили очень дружно, несмотря на то, что зарплата всего-навсего одна: за детьми-то надо смотреть, какая разница кому. Бог обычно шлёт хороший заработок кому-то одному из супругов - на всю семью, а если вдруг обоим подвалит финансовая удача, то это не иначе, как за особые заслуги, это одно из исключений, подтверждающих общее правило.
      Муж нисколько не сетовал на свою судьбу, но в той же коммуналке завелась новая соседка, костюмерша из того же самого театрика. Звали её Капитолина Мороз, по-простому - Капа, а для кого-то была она и Мариной, Мариной Мороз, кто его знает почему. И куда только эта Капа-Марина свой нос не совала, всё знала: кто с кем живёт семейной жизнью, кто талантлив, а кто нет. Попадись такой на язык!
      И вот как-то раз, то ли от скуки, то ли от делать нечего, стала она смущать хромого мужа: мол, и ты бы мог бы декорации расписывать, если бы захотел, мол, если хочешь, устрою тебя в театр...
      Муж решил посоветоваться с женой, и... Нарвался на скандал! Ведь все знают, как театральные работники ревностно относятся к своей профессии - что актёры, что режиссёры, что декораторы, все одинаковы в этом отношении, бывает что и муж с женой становятся лютыми врагами из-за ролей, из-за амбиций-то этих. И Капа-Марина всё это прекрасно знала, наблюдала эти интриги не один год, десятилетиями наблюдала. Хотела, видно, потешить своё любопытство, посмотреть, не развалится ли семья от её предложения, не поругаются ли насмерть. Чистое любопытство двигало ею и подлость чистейшей воды...
      - Сиди дома! - резко ответила мужу жена-художница, у тебя всё-равно ничего не получится!
      - А Капа говорит, что получится!
      - Ну, вот пусть твоя Капа тебя и устраивает, я не против...
      Обратился муж к Капе, а та, как ни в чём не бывало, ему прямо в лоб:
      - Неохота мне с твоей женой ссориться, раз не разрешает - сиди дома, стирай пелёнки, тем более, что в театре сейчас мест свободных нет, это я просто так сказала, на перспективу, да и не получится у тебя ничего, тут особый талант нужен...
      А муж был творческих наклонностей, ранимый, взял верёвку, да и полез в петлю, от унижения и стыда, еле спасли в последний момент!
      Жена, конечно, горевала, расстроилась сильно, но не только расстроилась. Понял я сразу, что она недоброе затеяла, но виду, конечно же, не подал, я ведь не стукач!
      - И сколько же тебе было лет тогда?
      - Лет двадцать...
      - И что же случилось потом?
      - В общем, дождалась жена, когда в подъезде крыс травить начали, и подсыпала Капе-Марине в чайничек яду, пока никто не видел. Та и сдохла...
      - И никто не бросился выяснять что к чему?
      - Взялись было, да как докажешь? И повод-то какой мог быть у предполагаемого убийцы? Никакого! Всё чисто, со всеми была Капа в хороших отношениях, хоть к заднице её прикладывай! Решили, что сама по неосторожности себе яду насыпала... Искать никого не стали с самого начала, даже не подумали, ибо ничего не поняли, а если бы и поняли, то... Толк от этого понимания какой был бы? У нас ведь нет статьи за преступление против любви и семейного счастья, а надо бы ввести, не помешает...
      
      В ту ночь Клёпа слышала во сне слова царицы Клеопатры:
      - Все царства - прах... Величие мира - в любви...
      
      
      История одиннадцатая
      КАМАСУТРА ЛЁСИКА, МИХАСИКА И ВИТАСИКА
      
      
       Глава 1
      
      Шеф бюро "Миссия Клео" Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова) сидела за рабочим столом в непонятном настроении. Работа, вроде бы, налаживалась, проблемы в личной жизни тоже, вроде, улетучились - они с Вадимом окончательно выяснили отношения и больше не дулись друг на друга. Помимо всего прочего, в их коллективе одним счастливым человечком стало больше: детектив Тимофей, наконец-то, женился, обзавёлся американской супругой, из числа эмигрантов, да какой ласковой!
      В благодарность за все эти ласки, а также за многочисленные подарки, как духовного и материального порядка, Тимофей, невзирая на протесты Клёпы и Вадима, выставил на своём рабочем столе целых двадцать фото молодой супруги: "Анастасия на пляже", "Анастасия и Тимофей в сауне", "Анастасия обедает в ресторане, а Тимофей стоит рядом в согбенной позе официанта" и т. п.
      В только что упомянутом ресторане Тимофей довольно часто обедал в одиночку, это было ещё до их свадьбы с Анастасией. И свадьбу он именно там закатил, кстати, на радость официанточкам и официантикам, которые годами сытно харчевали "следователя из коммуналки" и мечтали, чтобы он поскорей женился. Не потому, что им хотелось дополнительных доходов, нет. Они прекрасно понимали, что тут-то их доходы уж никак не удвоятся, а скорей всего, обнулятся, ибо Тимофей, как семейный человек, начнёт обедать дома. Они радовались по другой причине: следователь, наконец-то, перестанет щипать их за все места, равно как и всю прочую ресторанную обслугу, от богатых метрдотельш до малоимущих уборщиц с посудомойками. Но это они размечтались. Они ведь не знали, что Настя Чикагская, вышеозначенная молодожёнка, будет появляться в Москве короткими наездами, а во все остальные дни Тимофей, ностальгируя по прошлому, будет регулярно посещать их забегаловку.
      
      Как бы там ни было, личная жизнь в "Миссии Клео" била ключом, да так сильно, что это чувствовалось в соседних офисах. Оттуда регулярно прибегали неженатые и незамужние сотрудники - посоветоваться за жизнь.
      Первым решил поломать это дело Вадим. Он, как бы шутки ради, вывесил на двери объявление: "Сексуально озабоченным всех мастей стучать три раза. Ежели не откроют - свободны". Шутка сработала, соседи стали бегать меньше. Да и сексуально озабоченные клиенты призадумались...
      Вот только один случай, который необходимо упомянуть, дабы показать, что бюро "Миссия Клео" - вовсе никакой не подпольный бордель, а солидная контора, где загулы и запои случаются крайне редко. История Лёсика, Витасика и Михасика должна, по крайней мере, сильно убедить читателя именно в этом, ибо сих клиентов, буквально всех троих, в бюро "Миссия Клео" приняли холодно, даже на порог не пустили, а выслушали в коридоре. Они ведь, как последние дураки, послушались Вадимова объявления и постучались ровно три раза. Наивняк! Вот и пришлось им со своим "делом" разбираться исключительно самим.
      А бюро "Миссия Клео", не получив от них никакого материального дохода, получило гораздо больше: моральное удовлетворение, духовную и душевную реабилитацию (после двух предыдущих, не совсем обликоморальных дел), а также восстановление уважения к себе, ко всем своим (к четверым уже!) сотрудникам.
      Короче, Лёсику, Витасику и Михасику пришлось самим раскрывать своё довольно пикантное дело, изложенное в нижеследующих главах.
      
      
       Глава 2
      
      Сквозь недавно вымытое стекло кафе хорошо просматривалась Амворосия - тёлка Витасика, она же - Руфина, супруга Михасика, она же Зюля - домработница Лёсика.
      Всё бы ничего, да только Лёсик, Михасик и Витасик, по странному совпадению, как раз сидели в той забегаловке, именно все втроём, слюняво пялясь на курсирующих снаружи дам.
      - О! Моя жена откуда-то нарисовалась! Щас познакомлю! - сказал Михасик.
      - Которая твоя жена? Эта шалава?! - не удержался Витасик. - Это же путана! Амвросия!
      - Это вы про мою домработницу Зюлю?! - чуть не подрался с ними Лёсик.
      Пока они решали, биться им или не биться, Амвросия-Руфина-Зюля, или как её там, поправила причёску в отражении витрины, чтобы зеркало из сумки не вынимать, и скрылась, пропала с экрана, освободила место для другой дамы, не менее занятной, но совершенно незнакомой драчливому Лёсику, понурому Витасику и ревнивому Михасику. Тем сразу стало как-то не до дам.
      
      Михасик, придя домой, накинулся на жену:
      - Как ты меня сегодня опозорила!
      - Не понимаю...
      - Это я чего-то не пойму... Так ты, значит, шалава Витасика и домработница Лёсика одновременно?!
      - Всех разве упомнишь?
      - Ах, ты ж...
      - Если я тебе неприятна, давай разойдёмся...
      - Нет уж! Слишком лёгкий для тебя вариант, ещё и детей оттяпаешь... Буду платить тебе той же монетой!
      - Не вопрос...
      
      Не успела жена уйти с детьми в кино, как у Михасика уже была любовница. Пахла рутой.
      - Как, ты говоришь, тебя?
      - Рута...
      - М-дя... Раздевайся!
      На второй же день была другая. Пахла слащавой амброзией. "Видно, Амросия какая-то, не иначе", - подумалось Михасику. И - в точку!
      Третья пахла палёной резиной - из-за темперамента, наверное. Оказалась Зиной.
      На четвёртый день Михасику было всё равно...
      Дойдя до состояния "всех-разве-упомнишь", он уже имён не спрашивал, а просто отвечал жене той же монетой.
      После восьмой (или девятой?!) ему перехотелось платить монетами, а захотелось ласки и уюта. Вот тут-то и нарисовалась ситуация!..
      
      
       Глава 3
      
      Всё началось с того, что Зина (или Рута, хрен их разберёт) пригласила его на сеанс "к одному целителю".
      Михасик сначала поверил, что у целителя в гостях будет именно целитель, а не двенадцать баб, одинаково голых, излучающих одно амбрэ и с одинаковыми наглыми улыбочками.
      Улыбочки он бы им ещё простил, но когда ввели Лёсика с Витасиком и ещё девятерых мужиков... Михасик, в принципе, чувствовал себя нормально, но все другие мужики выглядели как наколотые. Типа сразу же разделись до гола и стали мазаться какой-то дрянью, причём все одной и той же. Пришлось и Михасику подчиниться - не отрываться же от коллектива!
      Потом все построились в хоровод: мужик-баба-мужик-баба-мужик-баба... И все голые! А супружница законная Михасика (по крайней мере, если верить документам) начала командовать, чисто тебе жрица:
      - Настало время всем нам перезнакомиться! Запоминайте имена... Амвросия, Руфина, Зинаида, Зульфия...
      Женских имён оказалось двенадцать. Потом пошли мужские: Виталий, Алексей... И так далее. Тоже дошло до двенадцати.
      Потом снова раздался голос жрицы:
      - Записывать ничего не надо... в целях конспирации... В месяц будет выдаваться строго одна именная карточка... Каждый месяц - новое имя, новая спутница жизни...
      
      Дальше трудно было что-то разобрать - обесточился Михасик. А когда очнулся, ему снова захотелось обесточиться. Голые бабёшки, под руководством его законной жрицы, прекратили улыбаться и стали щериться, хохотать звериным рыком, обнажать клыки! Потом стали впиваться клыками в мужиков, но пить не кровь, а энергию "ян", как они потом объяснили. Вот и не верь после этого, что бабы держатся за мужиков зубами!..
      
      Михасик опять нехорошо подумал про жену: "А говорила, что у неё от рождения прикус не тот, мол, "собачья пасть" называется"... Врала... Как, впрочем, и во всём... Одно утешение - начальница! Не плебейка, не одна из тех одиннадцати проституток, а благородная, с золотым клыком. Натурально, была на ней золотая коронка, которой он раньше не замечал...
      
      Но и эта радость недолгой оказалась. Официальная жрица сменилась! Сняла золотую коронку и, даже не продезинфицировав, надела на зуб совершенно незнакомой женщине, с которой Михасик даже не успел ещё... Вот и хорошо, что не успел, прелесть новизны никто не отменял...
      
      Потом был зачитан устав. Чтобы только друг с другом и больше ни с кем - в целях гигиены и правильного энергообмена (типа "инь" на "ян" и обратно), а также во избежание слива цифры кода на сторону, типа для космической самозащиты. М-дя... Имя, значит, каждый месяц будет новое. Каждому. Больше всего понравилась фраза: "Мужчины, как равноправные члены общества, обязательно должны получать своё законное полигамное удовольствие, но исключительно в проверенном, достаточно узком кругу, тем более, что это в их же интересах..."
      
      Потом им всем поставили клейма - под небольшим наркозом. Потом раздали буклеты - с портретами всех членов ложи... или профсоюза... или драмкружка... Чёрт, не важно! Главное - теперь никого ни с кем не перепутаешь, с кем попало не ляжешь, даже под наркозом... А когда все стали одеваться и идти домой (по парам, кстати), у Михасика наступило просветление: то были ровно двенадцать супружеских пар, зарегистрированных в ЗАГС*ах! Вот это Камасутра! Вот это "инь" и "ян"! Пусть только сунутся посторонние сексвампиры, особенно которые без медицинских справок!
      
      
      
      
      История двенадцатая
      ПРИКЛЮЧЕНИЕ НА ТЕПЛОХОДЕ "АСТРА-1"
      
      
       Глава 1
      
      Шеф бюро "Миссия Клео" Клеопатра Валерьяновна Поспелова (в девичестве Клавдия Рябова) собиралась в отпуск на круиз, и не одна, а вчетвером, вместе со всем своим рабочим коллективом. Этот вояж им оплачивала Анастасия Чикагская, одна из четверых сотрудников той же фирмы, одновременно являвшаяся законной супругой другого члена коллектива, детектива Тимофея. В связи с этим все её двадцать фото снова были выставлены на рабочий стол вышеозначенного детектива.
      Эти двадцать фото стояли там далеко не всегда - из соображений безопасности, ибо сглазить их могли не только случайно забредшие клиенты, но и завидущие сотрудники соседних фирм. Это да, но уж к приезду-то Анастасии из Америки, буквально к каждому её приезду, фотографии и рамки завсегда протирались салфеткой и выставлялись на своём обычном месте, в обычном же порядке.
      
      Теплоход, на котором вся компания намечала расслабляться и предаваться отдыху, назывался "Астра-1". Ничего особенного, обычное судёнышко класса "река-море", но зато с многообещающими перспективами. Кому-то эти перспективы могут показаться не ахти какими, но молодожёнам они были в самый раз, ибо судно намеревалось делать ровно вполовину меньше остановок, чем обычно. Стоянки в Дувре, Гавре и Амстердаме отпадали сразу, так как в тех портах за них давно не было плачено, существовала крупная задолженность по деньгам, короче, в долг вышеупомянутое судно там принимать больше никто не собирался.
      Оставались Антверпен с Копенгагеном, да и то не факт, что примут, поэтому стоимость путёвок удешевилась до безобразия, и количество пассажиров не то чтобы удвоилось или утроилось, а даже учетверилось. Обычная суперхалява 1990-х. Молодожёны, все четверо, не переставали радоваться. Они же ещё не знали всего! Они просто решили, что переезды между портами удлинятся, и что их никто не будет мучить лишними экскурсиями. Они и не подозревали, НАСКОЛЬКО их не собирались мучить...
      
      Все подробности, тонкости и детали четверо отпускников узнали уже там, на месте, на теплоходе, а до того, покупая дешёвые путёвки, резвились как малые дети и радовались этой дешевизне! Правда, Анастасия радовалась скромнее всех, ибо ей, всё-таки, было неудобно, она хотела побаловать Тимошу и его сотрудников более дорогими и изысканными удовольствиями, но откуда же ей было знать, что не только "Астра-1", но и другие теплоходы не в состоянии были платить практически ни за одну стоянку, а не то, что за половину маршрута, и мотали туристов по морю туда-сюда, показывая Киль, Гамбург, Ниццу и прочие знаменитые города, в лучшем случае, в бинокль, а в худшем - по телевизору, который, уж конечно, учитывая ситуацию, имелся в каждой каюте. Кстати, телевизионная связь не всегда срабатывала, ибо спутники в то время - в лихие девяностые! - тоже барахлили, поэтому рядом с каждым телевизором была приколочена специальная полочка, на которой были прочно закреплены от падения (в результате качки) видеоматериалы обо всех городах маршрута, да и не только о них. Некоторым пассажирам, например, больше нравилась порнуха, так что и на эти вкусы видеоматериальчик имелся.
      
      
       Глава 2
      
      Клёпа с Анастасией и их законные мужья, Тимофей с Вадимом, садились на "Астру-1" в радужном настроении. Ведь им удалось, ещё до той посадки, сойдя утром с московского поезда, увидеть город Санкт-Петербург, посетить Эрмитаж и кладбище Александро-Невской Лавры. После отбытия из Северной Пальмиры их, сразу же, на следующие же сутки, ожидал Копенгаген.
      Правда, в Копенгагене экскурсия оказалась слишком короткой, к тому же, её вела наглая задрыга путанистого вида, в ажурных беленьких чулочках, что испортило многим туристам, особенно женщинам, всё настроение.
      Однако то расстройство не было главным. Главной причиной нараставшей унылости среди абсолютно всех пассажиров лайнера была скученность в каютах, причём, в самых неблагоприятных комбинациях. По причине почти бесплатной стоимости путёвок и непомерно огромного количества пассажиров на данной, отдельно взятой, пловучей посудине, теплоходное начальство решило угнездить "женщин с женщинами, а мужчин с мужчинами", в результате чего Клёпа и Анастасия стали делить четырёхместную каюту с ещё двумя замужними дамами, искусственно отделёнными от мужей, а мужья, в знак протеста, остались ночевать на палубе, благо был ещё только август - ни качки особенной, ни морозов.
      
      Такая ситуация не могла не тронуть царицу Клеопатру, и она, приснившись Клёпе в ту же самую роковую ночь, пообещала, что завтра же, ЗАВТРА ЖЕ, почти полностью освободит корабль, и они с Вадимом, равно как и Анастасия с Тимофеем, будут занимать отдельные каюты класса "люкс", ни грамма за это не доплачивая.
      
      Проснувшись, Клёпа не поверила предсказанию, решила, что царица прикалывается над ней, журит за недавние сексуальные грехи, за унижение имени "Клео" перед простыми смертными. Однако уже к полудню над кораблём закружили вертолёты и забрали на свои борты процентов семьдесят пассажиров.
      
      Остальные пассажиры впали в панику, мол, что такое, уж не тонем ли?! Наблюдавшие за ними в дальнобойные бинокли портовые англичане тоже недоумевали: неужели же, в кои-то веки, русские туристы взбунтовались и топнули ногой?! Неужели же они и впрямь обиделись, гордо улетают и собираются писать жалобы в ООН?!
      
      На самом деле всё тривиальнее оказалось: то был не просто август, а август 1998-го, когда в стране объявили дефолт. А большая часть пассажиров были вовсе не бедные, они, как и Анастасия, жили то в Москве, то в Чикаго, а то и вовсе в Южной Африке, и имели множество долларов именнов московских банках. Лишь только грянула весть о дефолте, они мигом вызвали вертолёты, наплевали на расходы, помчались в банки - свои кровные спасать. А поскольку в вертолётах была пропасть лишнего места, они, из гуманных сображений, прихватили с собой и всех желающих смыться с ненавистного дешёвого круиза.
      
      
       Глава 3
      
      В результате полувоенных манёвров, остальная часть пассажиров, самая стойкая, разместилась на судне как хотела, и директор круиза с женой, главные виновники экономии и столпотворения в каютах, наконец, смогли разбаррикадироваться и вполне безопасно выйти из каюты на палубу, типа воздушком подышать.
      В этом происшествии все винили мировой финансовый кризис (и до сих пор винят!), но лишь одной Клёпе было известно, кто всё это организовал. Ради неё!
      
      Дальше было больше, царица и в дальнейшем не позволила своей любимице скучать, и уже к вечеру на всех палубах заголосили: "Пропал боцман! Пропал боцман!! Пропал боцман-н-н-!!!" Все члены команды носились как угорелые. Невозмутимым оставался лишь капитан.
      
      В этом шуме-гаме раздавались также всхлипывания и рыдания: тоненькие детские и взрослые женские. Последние звучали, кстати, не очень искренне. Дочь боцмана рыдала во весь голос, а жена, между приступами плача, ядовито вопрошала: "Что я теперь свекрови скажу?!"
      
      После нескольких театральных истерик, супруга боцмана решила удивить смекалкой: "А давайте развернём корабль и поплывём назад, может быть, мой муж вывалился за борт!" И, что интересно, многие её поддержали: "Человек за бортом! Человек за бортом!!! Человек за бортом!!!!!"
      Впору было поворачивать корабль, и повернули бы, если бы не детектив Тимофей. Он подошёл к рыдающей вдове и хладнокровно произнёс:
      - Дражайшая, вспомните, пожалуйста, хотя бы приблизительно, какая температура воды в открытых северных морях, пусть даже летом...
      Не только жена боцмана, но и никто другой точно не вспомнили, но все согласились, что пропавший час назад в волнах человек уже давно замёрз бы при таких условиях и пошёл бы ко дну, так что нечего зря корабль поворачивать...
      
      Сорвав аплодисменты, Тимофей на этом не успокоился, а потребовал позвать... кондитершу!
      Никто даже не спросил зачем, все бросились искать кондитершу, и нашли-таки, в её собственной каюте, в объятиях у вышеупомянутого боцмана...
      
      Тут уж овациям не было предела, слышалось: "Да он волшебник! Экстрасенс! Джуна отдыхает!!!" Тимофея хотели схватить и качать, поймать и обцеловать с головы до пят, но Анастасия решила, что сделает это лучше, вырвала сыщика из толпы и хорошенько трахнула в каюте "люкс" - от переполнявших её чувств...
      
      В общем, поездка удалась, хотя ничего, кроме Санкт-Петербурга, вояжёры так и не посетили, ну, разве что ещё кусочек Копенгагена, довольно вшивенький, зато какой спектакль на корабле разыгрался! Такой не каждый день, и даже не каждый год увидишь, да чтобы ещё и бесплатно...
      
      В том праздничном угаре никто не смекнул допросить детектива Тимофея, как же он, всё-таки, "кроме шуток", догадался про кондитершу. Этот допрос был устроен гораздо позже, уже по возвращении из вояжа, уже в московском бюро, своими же коллегами.
      - Уважаемые мои, я ведь работаю детективом с детства, и опыта у меня побольше, нежели у вас, у всех троих, вместе взятых. Какую фактуру обычно выбирает благоверный муж себе в любовницы? Отвечаю: похожую на жену. Как только я узнал, что пропал боцман, а затем познакомился с его женой, у меня уже не было сомнений, что тут замешана кондитерша, так как она словно две капли воды похожа на жену, только на двадцать лет моложе...
      Вадим с Клёпой расхохотались, не смеялась лишь Анастасия.
      - Постой-постой, а тебе-то откуда было известно, как выглядит кондитерша?!
      Чувствуя, что назревает буря и что Тимофею нужны буквально несколько секунд, чтобы подумать, Клёпа пришла на выручку толстому, снова, как всегда, перевела стрелки.
      - Постой-постой, Тимоша, а почему же капитан такое хладнокровие сохранял?
      Тимофей расправил плечи и благодарно посмотрел на Клёпу:
      - Неужели не понятно, мои дражайшие, что капитан с тем боцманом заодно, и что кондитерша у них общая...
      Потом он грозно глянул на Анастасию и изрёк:
      - Кондитершу я видел ровно один раз, когда на кухню за содой бегал, для тебя же, дорогая, ты же мучилась изжогой, если помнишь... Анастасия стушевалась, вызвала такси и повезла супруга на съёмную квартиру, опять-таки в Столешников, на место их самой первой брачной ночи - отдохнуть от круизного угара!..