Первую телевизионную вышку-ретранслятор возвели в нашем городе в начале 1960-х. И первыми телевизионными программами, которые принимали наши «Рекорды», были литовские. «Лабас вакарас, брангеи жюровай!» - приветливо говорили нам вильнюсские дикторы. Что значило «Добрый вечер, дорогие зрители!». А после зачитывания коротких новостей, из которых мы мало что понимали, включались концерты или фильмы на русском языке. Так продолжалось несколько нет, пока более мощный ретранслятор не соединил нас напрямую с Москвой.
Спустя 20 лет старую телевышку решили заменить новой (это она на снимке), её нижнюю ажурную часть, отдалённо напоминающую Эйфелеву башню, монтировали долго, а верхушку-шпиль возвели, считай, в одночасье. Моя дорога в редакцию радио, где я тогда работала, пролегала как раз под строящейся башней. Всякий раз, торопясь и уже рискуя опоздать на утреннюю летучку, я на бегу с интересом поглядывала вверх на то, как монтажники-высотники ярус за ярусом нанизывали одна на другую всё новые арки и секции громадной металлической конструкции. Соблазн увидеть поближе, как они это делают и насколько опасна их работа, нарастал с каждым днём. И однажды я решилась: прихватив чемоданчик с репортёрским диктофоном, отправилась к строителям в надежде, что удастся самой побывать на верхней отметке телевышки, где сейчас копошились монтажники.
Отвечать на мои вопросы бригадир поручил Леониду Боровнёву, комсоргу.
- Не кажется ли вам самим эта работа опасной и трудной?
- Не знаю, как другим, а мне это интересно, первый раз на таком объекте. И каждый день что-то новое. Мне кажется, что и со стороны людям интересно наблюдать, как растёт телевышка, какой она будет. Всё, что вы видите, сделано нашими руками.
- Но вам и техника помогает?
- Да, на площадке два крана. Внизу 25-тонный, на верхней отметке – лёгкий, вон его стрелка отсюда видна. Но всё, что делаем наверху, и крепим площадки – это только руками, гаечным ключом и монтировкой. Самое сложное на сегодня – это выжим мачты. Мы будем делать его двумя полиспастами, проще говоря, лебёдками, но очень мощными, каждая может поднять около 100 тонн.
- Всё-таки на такой высоте вы волей-неволей рискуете. Как-то страхуете друг друга?
- Конечно. Если бы я не надеялся на своих ребят, не знал, поддержат они меня в трудную минуту наверху или нет, то побоялся бы туда лезть. А так – лезешь уверенно, зная, что если что, ребята помогут, вытащат.
Александр Курлович только начинает работать монтажником, всего три месяца на этой стройплощадке, но не хочет уступать опытным верхолазам.
- Не страшно?
- Когда я сюда пришел, работали уже на 100-метровой высоте. Посмотрел наверх – ого! Но опытные монтажники подсказывали мне, что и как. Старался не отставать от них.
Вот бы и мне туда подняться, думаю с завистью и страхом…
- А хотите, - словно угадав мои мысли, предлагает бригадир, - прокатим вас наверх? Сами посмотрите, что такое высота.
Еще бы не хочу! Но как же я туда поднимусь?! Оказалось, у строителей есть лифт! Примитивный, конечно, наподобие клети, в которой спускаются в забой шахтёры, только вместо стен у неё решётки. Мне дают шлем, и втроём мы вступаем на шаткий пол подъёмника. Лифт вздрогнул. Поехали! Подъёмный механизм гудел и тарахтел, мы медленно поднимались над землёй, становились далёкими и маленькими окружающие вышку здания, деревья, машины.
Я включила магнитофон.
- На какой мы сейчас отметке?
- 120 метров.
Оглядываю открывшуюся панораму: прекрасно видна большая часть города, остальная в тумане. А на самой площадке, где остановилась наша клеть, работают сварщики. Недели через две, когда они заварят все стыки, на отметку поднимутся слесари, которые приступят к выдвижению ствола мачты на высоту 246 метров. А пока самая высокая точка над нами – 152 метра, то есть телебашня станет выше еще на сотню метров.
Монтажники рассказывают, что иной раз в облачную погоду им приходится работать выше облаков.
- Представляете, сидим тут, варим, монтируем, а внизу – белые сугробы облаков. Такое впечатление, словно оторвались вместе с вышкой от земли и летим над нею… Летом тут очень хорошо, даже в самую знойную жару – ветерок, прохлада…
Скоро конец, - с грустью и надеждой добавляют они. – Выставим мачту и передадим объект радистам и "антенщикам".
Некоторое время две башни стояли рядом, и старая казалась куцей коротышкой рядом с новой. Но в один прекрасный момент, собравшись с духом, старую демонтировали, а попросту свалили – и в окнах всего микрорайона в тот миг звякнули стёкла. Люди быстро забыли о старой телевышке – как будто её и не было.
Когда мне случается проходить или проезжать мимо телебашни, которая высится над городом уже 35 лет, я невольно бросаю взгляд на крестовину с натянутыми стропами, что удерживают верхнюю мачту. Как раз на уровне этой опоры мне удалось тогда побывать.
---------------
Фото автора.