Рассказ
Заброс получился удачным, под самые прибрежные лопухи. Алексей дал блесне опуститься глубже и начал выуживать. Леска напряглась.
- Всё, допрыгался, корягу подцепил, - вслух произнёс рыбак.
Сделав натяжку, медленно начал сматывать, надеясь, что блесна зацепила не намертво. Леска тянулась с трудом, но шла. Через некоторое время на поверхности показался ствол. Тройник блесны зацепился за верхнюю скобу крепления ремня, поэтому ружьё шло без зацепов и легко вытянулось на пологий берег.
- Вот и «отыскался след Тарасов», - произнёс, беря в руки добычу, Алексей.
- Не подходи. Я сказал, остановись, - Валентин взвёл курки.
После того, как он выскочил из дома с ружьём наперевес, пьяная ссора с шурином грозилась вылиться в серьёзные разборки.
- Что, стрелять будешь? Да у тебя духу не хватит на это, сморчок, - шипел Никанор и, как бык, опустив голову и расставив руки, медленно приближался к Валентину.
Справа, ему в поддержку, вращая покрасневшими белками глаз, двигался Степан Резаный, их третий собутыльник по празднованию Дня молодёжи..
Грохнул выстрел.
Никанор медленно опустился на колени, потом завалился на бок. Валентин стоял, как вкопанный. Затем, мотнув головой, не выпуская ружья из рук, кинулся на зады.
Милиционеры нашли его сидевшим на берегу реки, в тальнике. Обхватив голову, он, раскачиваясь, только мычал что-то в беспамятстве. Ружья при нём не было.
Подошли к дому. Валентин поднял голову и упёрся взглядом в молчаливую толпу односельчан.
Когда он, подталкиваемый конвоиром, двинулся к автозаку, от толпы отделилась жена Людмила.
- Куда вы его? Он же голодный. Дайте, я его накормлю, - бормотала она.
Ухватившись руками за дверку, пыталась помешать заталкивать мужа в машину. Подошла председатель сельсовета, увозившая Никанора в больницу.
- Как брат, Раиса Сергеевна? – повернулась Люда к подошедшей женщине.
- Нет у тебя больше брата, - жёстко произнесла председатель.
Охнув, Людмила, как плеть, повисла на дверке.
На следующий день дядька Миша, которого Алексей встретил в райцентре на автобусной остановке, услышав новость минувшего дня, посерел лицом. Мать Валентина доводилась ему родной сестрой.
- Алёша, что же это такое? От Сашиного пятна только-только отмываться начали, и опять. Господи, когда же этому конец? - поднял руки к небу, потом опустил их на плечи племяннику и обвис, как плеть. Тот попытался успокоить его, хотя и у самого от расстройства тело ходуном ходило.
Алексей сразу вспомнил события двадцатипятилетней давности, хотя было ему в ту пору не более семи лет. И рыдающую мать, и белое, как полотно, лицо дяди Саши, уводимого конвоем к подводе. Врезался в память белый сруб строящегося дома и оконный проём в стене. Через него дядя, бывший пограничник, во время драки выбросил дядьку Федота. Тот, вылетев, упал на лежавшие внизу доски. Неудачно упал. Через три дня скончался, не приходя в сознание. Из-за чего произошла ссора у подвыпивших мужиков, так никто и не вспомнил. Говорили, что её начал восемнадцатилетний сын Федота, предъявивший претензии отцу, ушедшему из семьи к другой женщине. Александр и Федот - бывшие фронтовики, оставшиеся живыми на проклятущей войне. А тут судьба вот так распорядилась.
Опять всплыла в памяти мама, мечущаяся, с причитаниями, между уводимым деверем и Федотом, который был её двоюродным братом и крёстным.
Валентина судили в сельском Дворце Культуры. Алексей на суд не пошёл. А дядя Михаил сходил.
- Лёш, мне там так страшно стало. Сельчане и Сашу припомнили. Вспомнили, что было, и чего отродясь не случалось. Проклинали нашу фамилию, как будто мы катюги какие-то, - рассказывал, опустив глаза.
- Ведь мы войну прошли, за чужие спины не прятались, а судьба так сурово с нами, - смахивая слезу, продолжил он. - У Федота тогда семеро остались в двух семьях, да и тут целый хоровод. Будут нам поминать до скончания веков.
Родня их была многочисленной, и в округе не из последних.
- Что на роду написано, не обойдёшь - не перепрыгнешь, - с горечью договорил дядька.
«Рок роком, судьба судьбой, да только все беды из-за этой проклятущей горькой, - подумалось Алексею. – Не зря её так зовут, не из-за вкуса».
- Вот ведь скажи, дядь Миш, откуда такая силища в ней. Сколько жизней сломала и исковеркала. Теперь и Валька попал под раздачу. Замолотит в жерновах судьбинушки, мало не покажется, - как будто подслушав его мысли, вторила жена, обнимая дядю Михаила за плечи.
Сотрудники милиции долго искали по реке орудие убийства, да так и не нашли. А сейчас оно, как напоминание о беде, через десятки лет выплыло из омута.