Обычная серая шаль из козьего пуха, какие бабушки носят. Собственно, она и досталась нашей семье от Сашиной бабушки.
Каждый из нас любил ей укрываться, прикорнув среди дня, а еще укутываться при недомогании, - поистине чудодейственным было ее уютное ласковое тепло. Шаль постоянно лежала либо на кресле, либо на кушетке – в готовности помочь номер один.
Так было, пока ее не отжал в свое личное пользование наш Рыжий по имени Бегемот.
Это был шустрый веселый молодой котик. Один из самых неумных поступков, которые Инна совершила в жизни, – это притащила ему подружку, черненькую малышку, якобы чтобы ему не было скучно. Мы тут же назвали ее Геллой, чтобы в именах быть последовательными до конца.
Не сразу мы осознали, чем нам грозил такой союз рыжих и черных. Поначалу Мотька никак не отреагировал на юркую суетливую гостью.
Только когда та залезла в его гнездо, Мотька насторожился. Несмотря на то, что в дорогом ротанговом гроте сам он провел от силы десять минут в жизни, после чего навсегда покинул его и отныне спал, где вздумается, чувство собственности взыграло в Рыжем. При взгляде на черный комок, преспокойно дремлющий в гнездышке, тот почувствовал, как его жаба давит. Такая корова нужна самому, - Мотя решил наконец сам воспользоваться своим домиком.
Проблема была в том, что Мотька успел изрядно подрасти, и все, что ему удалось, - это втиснуть свой рыжий мохнатый зад в плетеное ложе и опустить, - прямо на новенькую кошечку. Мы помирали со смеху, глядя на кота, упрямо мостящегося в гнезде, из-за спины которого недоуменно выглядывала черная рожица барахтающейся киски в тщетных попытках выбраться из-под рыжей туши.
Вскоре все изменилось: Мотя повзрослел ровно до такой степени, чтобы не давать малышке проходу. Теперь он целыми днями разыскивал и преследовал кошечку. Расположившись на недостроенной лестнице без перил, ведущей на второй этаж, Мотька склонял ее к сожительству, ухватив зубами за загривок. Со стороны это напоминало какой-то непристойный педофильский балаган в исполнении мягких игрушек, разве что куклы были живые. Юная кошачья Лолита сначала верещала, затем, быстро устав, принималась зевать, затем снова оглашала просторы нашего дома криками и воплями.
Так не могло больше продолжаться. Уже бесполезно пенять Инне, зачем она притащила в дом эту черную, пора переходить к решительным действиям.
И в один прекрасный день мы отнесли Мотю на кастрацию.
Рыжий, очухавшись от наркоза, попытался было снова оседлать Геллу, но сделал это без прежнего энтузиазма.
- Э, во что это вы играете? – удивился Саша.
Постепенно Мотя оставил всяческие попытки вступить с Геллой в супружеские отношения.
Зато та вдруг – и совсем некстати – доросла до них. Картина поменялась: теперь Гелла с яростным призывным рыком каталась перед Мотей, а тот безучастно следил за ней, затем отворачивался с сытым видом.
Однако это не значит, что отныне Мотю в сексуальном отношении больше ничего не интересовало. Он внезапно воспылал страстью – к кому бы вы думали? – к козлиной пуховой шали, ведь любовь зла.
В какой-то момент я обнаружила нашу шаль странно скрученной и влажной. Что это с ней произошло? И так несколько раз подряд.
Я все поняла, когда случайно стала свидетельницей настоящей эротической сцены: Мотя, захватив угол шали зубами, вдруг оседлал платок и с интимным урчанием принялся медленно крутиться вокруг своей оси. Этот магический ритуал занял минут двадцать, после чего в любовных играх наступила кульминация, и кот активно окончил дело недвусмысленными быстрыми и короткими движениями своего рыжего таза.
Оставив обесчещенную мокрую шаль в виде нерукотворной пирамиды, Мотя принялся вылизывать свое неполноценное хозяйство.
- Мотя, так вот кто твоя любимая женщина? – поддразнила я кота.
Все же мне было жалко подвергать ценную шаль таким трепаниям, и я спрятала ее в шкаф. Что тут началось с котом! Тот места себе не находил, бродил по дому, как потерянный, и всем было ясно, что Мотя ищет свою «подругу».
- Да ладно, на, возьми, - сдалась я и, открыв шкаф, вынула шаль и бросила на диван.
Кот просиял и резво прыгнул на шаль. И все заверте…
-… Сегодня он водил шаль на романтическую прогулку, - объявила Инна.
- Куда?
- На первый этаж. Я пришла домой и нашла скрученную шаль под лестницей, - объяснила дочка.
- Да у них все серьезно, - дивились мы.
…Как-то в поезде в купе заглянула цыганка в пуховой шали. В каждой руке у нее висело еще по одной шали.
- Берите, недорого!
- Ну, у Мотьки уже есть, - пожал плечами Саша.
С легкой руки, точнее, лапы нашего кота мы больше не могли себе представить другой функции для пуховой шали.
…Через несколько лет мы собрались покинуть этот дом, этот город, эту страну. Нужно было как-то пристраивать животных.
С Мотькой проблем не было: он вырос в такого крупного колоритного красавца, что родственники из Красноярска, приехавшие в гости, сами спросили:
- А кота куда? Может, нам отдадите?
Это была удача, хотя всем нам было больно представить, что вот сейчас они посадят нашего Мотьку в свою машину, закроется дверь – и мы его больше никогда не увидим… Кот что-то почуял и вырвался из их рук прямо во моросящую тьму. Я бросилась за ним по лужам нашего частного сектора.
- Мотя, Мотя! Подожди!
С Мотей на руках я подошла к машине:
- Вы должны взять его шаль, он без нее не может. И пусть она всегда будет с ним, тогда он будет спокоен и доволен, это его любимая женщина.
Вынесли шаль, уже старенькую, ощипанную, и Мотька сразу успокоился.
Машина тронулась, и эти двое покинули родной дом. А там и наш черед пришел.