Сундук.
Машинку эту Семен вместе с Лушей в обозе нашел. Партизаны напали на белогвардейский обоз, завязалась драка. Почти всех перебили тогда они, раненых и пленных солдат распределили по саням. Остальных лошадей распрягли, чтобы быстрей передвигаться. Уже почти отъехали, как слышит Семен, где-то щенок скулит. Вернулся к саням, а там девчушка лет 5-6 плачет. Не знает, что с ней делать, впереди бой предстоит, и оставлять одну нельзя. Хотел к раненым отвести, а она вцепилась в машинку, оторвать невозможно. Пришлось запрягать лошадь в сани. Так в обозе с машинкой швейной и ехала найденка. Всю дорогу плакала, имя свое то ли не знала, то ли боялась говорить.
Завез ее Семен домой, когда мимо деревни проезжали, оставил в большой семье родителя. Аверьян назвал девочку Лушей. А когда Семен вернулся с войны, не узнал свою найденку. Превратилась Луша в красивую девочку-подростка, ликом, и статью пошла в своих кровных родителей, которые с дворянским титулам оказались. Отец командиром у белогвардейцев был и увозил семью в солдатском обозе в крестьянской одежде лесными дорогами. В пути мать скончалась от тифа, а дочери наказала никому не рассказывать, кто ее родители. Боялась, что убьют ее красные.
Луша росла в семье, как родная. Погодками они были с Макаром, полюбили друг друга и попросили у родителей благословения. Разве ж виновато дитя, что в мясорубке пол-России билось? Где правду сыскать? У каждого она своя. Аверьян с Фросей благословили детей.
Еще до образования колхоза отстроил Аверьян сыновьям: Емельяну, Кириллу и Семену, дома на своем наделе. Хозяйство на всех поделил, тем и спасся от раскулачивания в тридцать третьем. А когда не стало Аверьяна, пришел черед Макара домом и хозяйством править.
На востоке чуть-чуть брезжил рассвет, когда на берегу у брода собралось шесть семей. Макар с Лукерьей задерживались. Мужики решили детей и женок переправить через реку на большой лодке, а скот и подводы с домашними вещами через брод перегнать.
- Постойте отплывать. Успел, Макар, а то мы уж подумали, что передумал уходить в тайгу, - сказал Матвей.
Лукерья села на железный сундук рядом с Варварой. Лукошко поставила на колени. Варвара одной рукой прижимала к груди пятилетнюю дочку, а в другой держала икону. Женщины сбились в кучу на дне лодки, дети жмутся к матерям. Жутко. Вода сжимает плотным кольцом лодку, смотрит бездонными глазами. Лодка погрузилась в реку почти до краев, того и гляди через край воды хлебнет. Ночь отступала. Рассвет поднимался окрест серым светом, пробивая густой туман над рекой. Макар с Матвеем не могут справиться с течением, лодку сносит к песчаному плесу. Женки притихли, читают беззвучно одними губами молитвы. Нос у лодки стал медленно погружаться в воду.
- Выбрасывать лишнее надо! Потопним все!
Первое, что попалось на глаза Макару, был небольшой железный сундук. Макар еле-еле поднял его и швырнул за борт. Чей он и что в нем? Спрашивать не было времени. Баркас выровнялся, немного прошел вперед и сел на мель. Варвара подавилась сдавленным хрипом, смотрела в темную муть воды, которая стала могилой сыночку: «Упокой, Господи, невинную душу раба Твоего Кирилла», - перекрестилась она. Прожил Кирюша всего неделю и в ночь перед уходом умер. Матвей приказал собираться.
- Заберем с собой, а там похороним по-христиански.
От удара лодку резко развернуло. Падая, Лукерья почувствовала, что из лукошка вытряхнуло ребенка.
- Макар, Степушку, Степушку… А-а-а, - закричала она.
Сидевший рядом Матвей, успел подхватить ребенка. Злоба наполнила грудь.
- Гад ты, Макар! Знаешь, что за борт бросил? Не знаешь и не должен знать! - заскрипел зубами Матвей. - Вовек не прощу!
Лукерья взяла Степку из рук обезумевшего Матвея. С тех пор пошла промеж мужиков невидимая вражда.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/03/09/1768