Вот и новенький появился. Теперь скучно не будет.
– Ты кто, новенький? – спросили его.
– Путешественник, – ответил новенький.
Все очень удивились.
– По городам, что ли? – спросил его тот, что у окна.
– Наверное, по материкам, морям и пустыням, – предположил другой. У него была самая большая тумбочка.
– Хахаха! – засмеялись те, что под стенкой. – Какие такие пустыни и моря? Что ты за путешественник? Не можешь ты быть путешественником, ты же тут один из нас!
– Даже в туалет не можешь сам путешествовать, – добавил тот, что у двери.
И все засмеялись.
Но новенький ничуть не обиделся.
– Нет, – ответил он. – Я путешествую не в пространстве...
– Хехехе! – опять засмеялись подстеночные, хотя ничего не поняли. Просто смеяться очень хотелось.
А возлеоконный издевательски заявил:
– Тогда я – Путешественник По Телеканалам! Вон, видишь, в углу под по-толком телевизор, а пульт – у меня в руках.
– А я тогда, – подхватил великотумбочный, – Путешественник по Радиостанциям. У меня наушники и магнитола, вот, смотри. Жму кнопки и путешествую!
И оба путешественника тут же стали нажимать свои кнопки, чтобы подтвердить, какие они Великие Путешественники. Заиграла музыка, забормотали ведущие телепередач, запрыгали рекламные ролики.
Новенький отрицательно покачал головой и сказал:
– Я – Просто Путешественник. Везде. А если не хотите слушать, как я путешествовал по температуре, то и не надо. Я спать буду.
Что тут началось! Сразу выключили и телевизор, и магнитолу. Все возле своих окон, тумбочек и дверей закричали и задрыгали ногами и руками, а кто не мог – задрыгал головой, носом и ушами.
– Хотимхотимхотим! – кричали они. – Как это – по температуре?
– А вот так, – сказал Путешественник По Температуре. – Что за интерес лазить в пространстве? Кому это надо, перемещаться из всем известного пункта «А» в надоевший и скучный пункт «Б»? Да к тому же еще и вычислять, когда ты туда прибудешь. Нет. Путешествовать надо только там, где до вас не ступала нога путешественника.
И он стал рассказывать, а они отправились вместе с ним.
В путешествие по температуре они отправились из точки в минус двести семьдесят три градуса. Потому что меньше температуры не бывает, а эта – пожалуйста, есть. Только в космосе, в пустоте, которая еще называется вакуум. Шагаем... долго шагаем, минуя столбы с надписями «минус двести», «минус сто...» И ничего почти не встречаем на пути. Нет жизни в этих температурных пространствах. Ну разве что звезды, много маленьких и больших. Очень красивые. Или вот, смотрите, слева промелькнула яркая черточка – это астероид пролетел. Для них, для звезд и прочих небесных тел, нужна вот такая температура. Но мы здесь не задержимся, шагаем дальше.
При минус пятидесяти жизнь появляется. Правда, хорошей жизнью это не назовешь: холодно. Полярные станции, Якутия... Люди, закутанные в шубы по самые носы. На морозе если плюнешь, то до земли плевок долетает уже ледышкой...
– Ух ты! – восхитились жители Подстении. – Это ж плевками можно на белых медведей охотиться!
– Тише вы, – недовольно оборвал их обитатель Возлеоконии.
А Хозяин Большой Тумбочки добавил:
– Ага. Еще неизвестно, кто на кого охотиться будет. Давай, Путешественник, кати дальше!
– Ну вот. Путешествуем, значит, дальше и попадаем в температуру минус десять и сразу за ней – ноль градусов. Это очень загадочная остановка – ноль. Потому что вода, которая несколько градусов назад была твердым льдом, при нуле начинает оттаивать. А при плюс 1 становится жидкой. И очень скоро, стоит пройти еще буквально несколько градусов, появляется жизнь – зеленая трава, растения, жучки и букашечки...
– Ура! – закричали тут все. – Жизнь!...
У кого была в стаканах вода – стали брызгаться ею на соседей, а кто не мог – просто мотал головой по подушке и весело свистел.
А путешествие продолжалось, и они шли-шли по самой приятной температуре – плюс пятнадцать, восемнадцать, двадцать три... Когда снимаются пудовые зимние ботинки и тяжелые куртки. Когда долой варежки и связанные бабушками шарфы с шапками. Когда можно сесть на верного двухколесного друга, и...
Но Путешественник По Температуре вел их все дальше и дальше. Плюс тридцать – море, пляж, песочные башни, мороженое. Плюс сорок и пятьдесят – Африка, пустыни, миражи и оазисы...
– Э, постой! – Путешественника По Температуре вдруг прервал Околодверный. – А как же тридцать шесть и шесть десятых?
– Да... Точно, – подхватили другие. – Где тридцать семь и пять? И тридцать восемь куда девались, а?
Это были очень важные для них всех остановки. По утрам, во время обхода, и вечером перед сном всем раздавали градусники. И если температура была не тридцать шесть и шесть, а выше, и совсем плохо когда тридцать восемь и пять, или тридцать девять – тогда жди паники, получай кучу горьких лекарств.
Но новичок не растерялся.
– Не будем задерживаться на этих скучных остановках. На них и без нас куча народу толпится. Там тесно и неинтересно. Путешествуем дальше, в африканскую жару... А еще дальше нас ждет температура сто градусов, при которой вода превращается в пар.
– И заваривает чай! – вспомнил кто-то.
Они еще долго путешествовали: по температурам плавления пластмасс и мягких металлов, по температурам сгорания бумаги, выплавки чугуна и стали – раскаленным добела температурам. Путешественник оказался таким начитанным!.. Он рассказал, например, что бумага сгорает при температуре 230 градусов. И никак иначе, видите ли – ну не хочет она гореть при пониженной температуре. А температура в 1500 градусов – самая что ни на есть рабочая: она плавит железо.
Его слушали, затаив дыхание. Только сейчас все поняли, какое это великое и долгое путешествие – по температуре. Ведь впереди их еще ждали долгие извилистые блуждания по температурам в тысячи, миллионы градусов – нигде нет таких температур, лишь на Солнце. Да и на поверхности Солнца температура пониже будет, чем внутри... Внутренность Солнца никто не мог себе вообразить: глаза слепило.
Но тут настал вечер, и пора было спать. Не ложиться – они и так все лежали – а именно засыпать, закрывать глаза. Да разве закроешь глаза после такого путешествия! Они еще долго спорили, какая температура лучше, и даже разделились на две команды: теплолюбов и холодолюбов. Но бросаться подушками уже не было сил. Тем более что к ним два раза заглядывали и предупредили, чтобы они утихомирились.
Тогда они шепотом спросили новичка, нет ли у него в запасе еще каких-нибудь путешествий.
– Конечно, есть, – тихо ответил тот. – Путешествие по цветам. Не по растениям, а по оттенкам. Начиная от красного и вдоль всей радуги – до фиолетового... Но это долго, там ведь сотни, тысячи и миллионы оттенков. И по нотам можно путешествовать, минуя диезы и огибая бемоли... Но самое интересное путешествие у нас будет по Времени.
– На машине времени, что ли?
– Нет. Это путешествие не ВО времени, а ПО. Стартуем, начиная от нуля часов нуля минут. Потом путешествуем по часу, после – по двум часам ночи. По ранним шести-семи-восьми часам, когда так сладко хочется спать, но зато какие сны интересные!.. Потом пропутешествуем по утренним спешащим в школу и на работу часам. По дневным обеденным... Учтите, каждый час надо рассмотреть и подробно описать. Так все путешественники делают.
Путешественники согласились рассматривать подробно. Прямо с утра. И один за другим уснули, нетерпеливо ожидая дальнейших путешествий.
Постепенно они успокаивались, стихали, становясь Путешественниками По Снам. И уже сомневались, нужны ли другие путешествия, когда так сладко спится. Во сне новенький, как Опытный Путешественник, всем им объяснял: пока мы не проснулись, прохожие замерли. Они начинают двигаться, как только мы выглянем из окна на улицу: по магазинам идут, на рынок. Толкаются, шумят. Но сейчас застыли и ждут, когда мы выглянем. А автомобили? Едва выглянешь в окно, они так и начинают ездить взад-вперед. Но пока не выглянем – стоят молча.
Нет, не будем просыпаться. Пусть прохожие не идут по магазинам, пусть деньги сохранят. И автомобили бензин сэкономят.
Спать, спать... Спать – это хорошо. Нет, так бы мы все не спали, конечно. Мы, ребята, легко бы проснулись и были самыми бодрыми на свете. Но зачем? Кому она нужна, вся эта суета? Эти шумы и тарахтение, толкотня и спешка?
Пусть спят улицы и транспорт. И жильцы в тех домах за теми окнами. Пусть будет тишина...
Утром тишина кончилась, и они все-таки проснулись. Тут оказалось, что Путешественника По Температуре и По Времени, по Цветам и Нотам – словом, По Всему и Везде – среди них нет. Медсестра, которая раздавала градусники, объяснила про новенького, что на самом деле он был Путешественником По Боли. Она терзала его все время, пока он рассказывал. Он путешествовал по ней круглосуточно, начиная с тихой, жужжащей по-комариному, проходил сверлящую и попадал в долбящую, а после, когда начиналась уже совсем электрическая, невыносимо вибрирующая – ему делали уколы.
Он потому и развлекал всех своими путешествиями, что ему тогда становилось легче. Боль тоже заслушивалась, удивлялась невероятным приключениям и забывала его терзать. Путешественник По Температуре так и говорил: если помогать тому, кто рядом, тому, кому тоже плохо – то становится легче обоим.
– А где же он? – закричала тут вся Палата Путешественников. – Когда вернется?
– Скоро, – улыбнулась сестричка. – Ишь, нетерпеливые какие. Рассказывайте пока свои сказочки.
И они начали рассказывать.
Выяснилось, что Путешественник По Температуре прав: им становилось все легче и легче.
Оказалось, что помочь всем нельзя, но можно помочь тому, кто рядом с тобой.
И заодно себе.
Они рассказывали, рассказывали... И ждали Путешественника По Температуре.
Чтобы он поскорее оказался рядом. И тогда ему станет совсем легко.
Как и тебе, читатель.