В тексте используется ненормативная лексика.
Давно хотелось курить, но выйти на улицу что-то не хватало авантюризма. Там гром, молния и завывания ветра. Лило. По стеклянной двери стекали струи воды на мокрые доски террасы.
Настроение было дрянь. Всё бесило и раздражало. Особенно телефон. Всем, ****ь, что-то надо. Почему надо совсем не то, что мне? Полный дисконнект. Полный дисконнект со всем. Со всеми. С миром. Со всем. За… достал… *****…
Гребанная зависимость. Все равно хотелось курить. Прямо невыносимо. Накинул куртку. Обулся. Вышел. Ветер тушил зажигалку раз пять. Выматерил ветер. Ветер растерялся, и удалось прикурить, а потом все равно задул зажигалку, сволочь. Но я все равно успел. Затянулся. Туман ворвался в голову и на миг парализовал ее, меня качнуло. Ни фига себе. Затянулся еще раз. Я стоял, прижавшись спиной к стене дома, но дождь все равно доставал. Покурить меньше, чем за минуту. Никакого удовольствия.
Пришлось сменить штаны. Они по колено были мокрыми. Снизу по колено. Глупо. Глупо ходить по комнате размером 6 на 4 из угла в угол. Не успеешь разогнаться, надо поворачивать. «Наутилус» только добавлял напряжения, а выключать не хотелось. Музыка завораживала. Мыслей не было никаких. Агрессивная медитация. Нет. Надо как-то выдохнуть. Вытащил из шкафа бутылку коньяку. Налил рюмку. ****ь, да не хочу я пить. Курить – хочу, а пить - нет.
Я сделал еще несколько кругов по комнате. Сбить программу. Сбить программу. Сбить программу. Сбить программу. Так.
Стать ровно, поднять руки. И резко опустить. В сердцах опустить, на выдохе, на резком. Фуууу. Я прислушался. Мало. Еще раз. Фуууу. Ээээээ. Ещё раз. Фуууу. Ага. Уже получше. Я сел на пол. Резче сел чем надо, да что ж за день такой. Не париться. Руки на колени. Спокойно. Пальцы соединить. Я должен увидеть лотос. Это большой белый цветок. Это такой белый цветок с острыми лепестками, лепестки как пальцы…
Да блин обычные лепестки, как у какого-то самого простого белого тюльпана, который засунули в воду по самое не могу. Нет. Самый красивый белый цветок – это магнолия.
Даааа. Магнолия. Это красивый белый цветок. Это самый чистый белый цвет, который я видел. Он такой чистый, что хочется зажмуриться и задержать дыхание.
Вот так.
Он невероятный.
Он самый потрясающий цветок, который я видел. Его твердые и гладкие листья, его желтая тычинка… или пестик… или… да все равно, что это. Такая хрень желтая торчит
из самого белого цветка на свете,
она самая желтая на свете.
И от этого белые лепестки становятся еще белее. До хруста.
Цветок магнолии – это воплощение гармонии. Это - сама гармония. Это самый белый цветок на свете. Я замолчал. Закрыл глаза и увидел этот цветок. Ну, вернее, я увидел свою картину, которую когда-то нарисовал с этим цветком, а потом стер ее. Осталась только темнота и тишина внутри.
Просто тишина, ничего больше.
Пустота и тишина.
Ти.
Ши.
На.
Пус.
То.
Та.
И тишина.
Когда я пришел в себя и открыл глаза, я был спокоен.
Наконец-то.
Кажется, заткнулся и выдохся дождь. Я спокойно встал, оделся и пошел-таки курить. Ветра не было. Мы вместе успокоились.
О, как. Хорошо.
Та сволочь, которой был нужен никотин, отвалилась и свернулась клубочком внутри. Меня отпустило.
Что это было? Ну… не знаю. Можно, блин, я не буду об этом думать.
Оставь, плиз, мой мозг в покое. Хоть на время. Мой внутренний собеседник надулся и послушался. По светлому, полнолунному небу мчались на север рваные клочья черных и фиолетовых туч. Они смешивались на ходу, сталкивались и обгоняли друг друга. Короче, на небе был какой-то полный бардак. Я смотрел на него, как завороженный, несколько минут, выбрал один фиолетовый небольшой клочок и стал за него болеть, но он был сожран какой-то черной рваниной.
День разочарований.
Вошел в дом. Снял куртку. Подошел к столу и выпил рюмку коньяку. Коньяк был хорош. Взятку дали. Я сел за стол. За окном перила террасы, за ними голые ветки фундука, потом вишня, потом забор, сад соседа, такой же голый, как и мой, потом гора, а за ней небо низкое нервное беспокойное тревожное. Вдруг все стало как днем, и даже появилась тень от вишни. Понятно. Это луна прорвалась сквозь эту облачную катавасию. Нет.
Так не бывает днем. Так бывает только при луне. Холодный свет. Холодный цвет. Теплые только тени. Это было хорошо. Так хорошо, что я выпил еще рюмку и продолжил разглядывает лунную ночь в окно.
И только теперь я понял. Хочу на море. Ахренеть! Сейчас как ливанет и смоет тебя на хрен в это самое море, если успеешь дойти. А по ***. Хочу. Я встал и начал собираться.
- Ты ****утый, - лениво сообщил внутренний голос.
- Я же сказал, - по ***.
- На улице плюс 5, ты заболеешь и умрешь.
- Не ****и.
Идти было далеко. Я на миг попытался замешкаться и, типа, выписать тормоза. Только вот не работали тормоза. Я шел по темной дороге, какая нах, это улица, по дороге, через нее текли ручьи с горы, из двора во двор, под мостом гремела речка, ни с того, ни с сего в миг ставшая полноводной. Где-то выли шакалы. Казалось, вот прямо тут за этим, поворотом, и такими мерзкими голосами, которыми умеют выть только они.
Встречные машины слепили, я закрывал глаза и шел с закрытыми, пока они не проедут. Кто-то посигналил – знакомый, видимо, – я махнул рукой. Странно, как такое получается: здесь ветра нет, а на небе есть, и еще какой.
Я был спокоен и целеустремлен. Море. Хочу на море. Я даже пытался петь эту фразу на разные мотивы. Ни о чем не думал. В голове проскочило слово. «Одержимость». Но я пропустил его мимо.
Иду на море. Иду на море. Иду море. Раз-два-три. Раз-два-три. Раз-два-три. Прямо. Раз-два-три. Нет, мне не холодно. Что блин, за болван, я вообще не взял теплую одежду на море. Вообще. Куртка. Сверху ветровка. Так, на случай. Спортивный костюм и кеды. Шапочка. И всё. Нормально. Не холодно. Ветра нет.
Движение греет. Спина не болит, а болела весь день. Спина вообще, сука. Но, ты это, спина, не надо сейчас. Ладно? Не боли. Не надо сейчас. Мне еще возвращаться. Вот под ногами уже песок, вот мост через речку, короткая набережная и мол в море. Я хотел именно сюда. Это яхт-клуб. На горе армянский храм. Привет. Я на автомате перекрестился. Я крещусь на все храмы с крестами. Когда-то тут были просто огромные камни навалены такой ровной и длинной кучей в море. Яхты и лодки мокрые и замерзшие жались друг к другу на берегу. Я шел в море. Оно было со всех сторон, и только впереди узкая бетонированная дорожка. Я подошел к самому краю. Там, внизу море недовольно рычало, как тигр в клетке. Хм. Почему тигр? Как рысь. Как пума. Как большая злая кошка.
Перила были сломаны. Просто море. Недовольное. У… угрожающее. Было не страшно. Было жарко. Ветер дыхнул мне в лицо. Отвали, сказал я ему.
И вдохнул. Полной грудью. Не получилось. Я старый курильщик. Так. Ещё раз. Полной грудью. Только с третьего раза. Но это было по-настоящему. Мелькнула мысль.
Нет. Я усмехнулся. Она снова мелькнула.
«Нет», - сказал я. Спокойно и уверенно. Повернулся и прошел три шага от края. Как-то задумчиво развернулся и пошел обратно.
"Нет".
Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. О, семь. Я шел по воздуху. Ахренеть. Восемь. Девять. Десять. Я оглянулся мол с поломанными перилами остался позади. Таак. Дльше. Куда я блин иду? Зачем? Зачем мне сюда? Зачем мне все это? Внизу рычало кровожадное и самонадеянное море. Я повернул налево и пошел к берегу, нет, не к молу, к пляжу.
Я прислушивался к себе. Что это? Глюк? Я ёбнулся окончательно? Но берег приближался не то, чтобы быстро, но приближался. Я как-то не быстро все-таки шел. С опаской. На ощупь. Тактильно так шел, шаря ногой чуть-чуть. Но идти было по чему. Эта невидимая дорожка была подо мной. Я снова повернул, дорожка была и там.
Ахуеть…
Ма-моч-ки.
Я сделал ласточку.
Наверное, это было смешно со стороны. На одной ноге я тоже стоял. Ну… ладно. Тогда я пошел. И пошел спокойно и уверенно. Порыв ветра вдруг, сильный резкий и неожиданный, сбил меня с моей невидимой дорожки, и я упал в море. Метрах в двадцати от берега.
Ка ка я же, су у у ка, хо лод на я во о о да. Ахуеть какая. Плыть. ****ь . Плыть. Волна невысокая, берег близко, ты доплывешь. Давай. Давай. Еще. Еще. Еще. Я коснулся ногами дна, но это было между волн. Дно опять ушло из-под ног. Снова плыть. Плыть. Осталось совсем немного. Ну, же. Ну, давай, старик. Я вылез из моря, перед самым берегом меня еще раз сбила с ног волна, но это мало что меняло, только руками по камням ударился больно и все. Холодно было так, что просто полный ****ец. Ветер как с цепи сорвался, меня просто волокло от моря. Бежать надо. Только так можно согреться. Или точно ****ец.
Я побежал. Упал. В кедах хлюпало. Одежда была такая тяжелая, что каждый шаг был просто нечеловечески трудным.
Бежать.
Бежать.
Ну.
Восстановить дыхание. Вдыхаем долго, глубоко, медленно. А потом резко выдыхаем. Фух. Еще раз. Еще один шаг, и снова – фух. Хватит. Сердце колотилось. Руки и ноги немели. Хотелось упасть и расслабиться.
Только – ***.
Бе. Жать. Бе. Жать. Бе. Жать. Бежать. Бежать. Еще шаг. Давай.
Ветер в спину. О, он помогает бежать. Ну, давай, помогай, я с тобой потом разберусь, какого хера ты меня макнул в море, сволочь, а сейчас помогай. Бежать стало полегче, но вряд ли это был прямо вот бег. Вот я поднимаю левую ногу, тяжело ее, как можно быстрее, переставляю, потом вот правую ногу поднимаю, почему-то не чувствую под левой ногой земли и шагаю вперед. Я бегу же, да? Или я уже того?
Твою мать, да что ж это за хрень, я бегу по воздуху. Я делаю такие огромные шаги, медленные, но очень длинные шаги по воздуху.
Как, ****ь?
По ***. Я подумаю об этом завтра.
Домой! Бегом! Ветер становился все сильнее, море за спиной слышно зашумело, зарычало. Выкуси. Я был уже далеко. Я бежал не по дороге, а напрямую через горы и крыши. Возле самого дома я чуть не столкнулся с машиной, она метнулась в сторону, я – вверх, перелетел через свой забор и уже по земле побежал к дому. В доме было тепло. Я стащил с себя одежду. Пошел в душ, долго стоял под горячей водой. На улице снова полил дождь, кажется, еще сильнее, чем был. Полотенце. Сухая одежда. Рюмка коньяку. Камин. Огонь. Одежда выжата и повешена сушиться.
Что это было? Я сидел у камина, смотрел на огонь и не находил в нем ответов.
Попробуем собраться с мыслями.
Ты ходил на море?
Да.
Ты… точно был на моле возле яхт-клуба?
Да.
Ты вылез из моря на пляже метрах в пятистах от мола? Ну… да. Блин. Ты мог бы, теоретически проплыть эти пятьсот метров? Мало вероятно. Очень вода холодная. Очень. От одной мысли – меня аж передернуло воспоминание. Ну, жить захочешь – не так раскорячишься… Ну… Даже если так. А домой я как по воздуху бежал? Ну, мало ли чего пригрезится. Надо было добежать. Добежал, не важно как. Забей. Ну, глюкануло.
Бывает.
Чувак, надо было выжить, эта картинка сделала твою дорогу домой быстрее, отлично. Забей. Докапываться смысла не имело. Имело смысл пожрать. Потому как вдруг нестерпимо захотелось чего-то съесть. Много. Жизнь обрела смысл.
Кухня. Сковорода. Еда. Вкусно.
Я вспомнил про коньяк, поглядел и не захотел. Поел. Покурил. Хотелось спать. Моё спать на антресоли. Я потушил свет внизу.
… В доме темно. Я стою перед лестницей. Я складываю лодочкой руки и… ныряю вверх прямо в постель. Ха. Вот так. Прикольно. Укрываюсь одеялом. А так? И вместе с ним поднимаюсь к потолку, как есть – лежа.
Ага.
Ну, понял.
Это есть. Я не знаю зачем мне это. Но это – есть. Ну поглядим. Как оно будет завтра. Может эта аномалия закона притяжения конечна во времени.
А пока – спать. Просто спать. Под одеялом тепло. В камине еще красно. Почему-то я не устал. Закрываю глаза и засыпаю.