Утром, как и в будни, пошёл на корабль. Вахтенный доложил о полном порядке на судне. Поздравил построенную вахту с праздником и каждого постового. В казарме Лукьяненко построил несколько человек и делал с ними «Упал – отжался». На команду вахтенного, соответствующую появлению вышестоящего командира, все встали по стойке «Смирно». Дежурный офицер доложил о наличии нарушений. Боцман Лукьяненко доложил, что отрезвляет вчера напившихся. После отрезвления провинившимся будет кросс, а после праздника будет ставиться вопрос о пребывании их в экипаже. Никто из участников попойки участвовать в ремонтном походе не будет.
После завтрака весь экипаж стал готовиться к торжественному построению. В этом году наш экипаж в параде на центральной площади участвовать не будет. Построение будет на плацу эскадры.
В общем, праздник для рядовых военнослужащих руководство постаралось сделать торжественным. В обед каждому матросу выдали по яблоку. После обеда матросам, не имевших нарушений, разрешили увольнение в город. Вечером был организованный просмотр телевидения. Я пробыл в казарме экипажа до ужина. А вечером праздничный ужин был у нас дома. На него был приглашён и Лукьяненко. Ничего необычного не произошло. Выпили, посидели, попели песен, потанцевали. Если бы не непростой интерес его к Эльзе, я очень хорошо отзывался о своём давнем товарище. Это по моему ходатайству ему присвоили звание младшего лейтенанта.
В этот вечер мы проводили Лукьяненко все трое. К его уходу детей уже уложили спать, поэтому мы с Фаиной, провожая вновь появившегося младшего лейтенанта, обошли дом кругом и вернулись домой. Пока Эльзы не было, мы убрали со стола и помыли посуду. Очень удивился, когда Эльза неожиданно рано вернулась с прогулки.
Наш корабль срочно перенаправили в ремонтные доки Беломорска. Здешний плавучий док на последних испытания дал сбой. Теперь им занимаются специалисты. А в Беломорске есть возможность поменять повреждённый вал. Нам предстояло погрузить запасную деталь на рембазе в свой трюм и доставить её для установки. Если вовремя успеем прибыть, то к Женскому дню можем даже вернуться. Вместе с нами в Беломорск шёл ледокол, поэтому особых проблем не ожидалось.
После Дня Защитника я считался в учебном отпуске по подготовке выпускной работы. Но удержаться от выхода в море я не мог. Тем более, что среди моих офицеров никто не имел допуска вождения такого судна. Старпом не обижался. У него не было опыта вождения судна в ледовой обстановке.
Повреждённый вал нам поменяли совсем быстро. Дольше был наш переход. Через день вместо старого вала стоял уже новый. Больше всего времени ушло на разборку и сборку всего, что мешало это сделать. Не зря Лукьяненко отобрал в перегонную команду именно этих ребят. Они не смогли удержаться и сами стали помогать ремонтникам.
За два дня до нормативного срока корабль был готов к выходу из дока. Его заполнили водой, и мы осторожно крутнули вал в воде аварийно-вспомогательным двигателем. Мне показалось, что никакого вращения нет, хотя я получил доклады об отличной его работе. Во время испытательного прохода по морю бригадир настроил привод и подвеску второго вала. Когда дали полный ход на «японце», то кроме выхлопа двигателя и плеска волн никаких шумов не было. Даже новыми валы давали чуть заметную вибрацию, ощутимую корпусом. Теперь же была едва заметная вибрация лишь от очень уравновешенного «японца».
В порт вернулись как раз вовремя. Все матросы, имевшие подруг на берегу, получили увольнительные. На вахту заступил холостой офицер, а в остальном праздничные дни мало отличались от обычных.
Женщин в Морфлоте значительно меньше, чем в армии. В основном это жёны офицеров, сверхсрочников и начавших появляться контрактников. Часть их являются вольно наёмными медработниками, связистками, телефонистками и штабными работницами. От ношения на службе военной формы освобождены только медработники, но у них своя, медицинская форма. Не малая часть женщин занимает гражданские должности в береговых службах: военторг, детские сады, коммунальные службы флотских объектов и подобное. А часть женщин связана с флотом только тем, что их мужья служат тут. Сами они работают в городе или занимаются домашним хозяйством. На торжественное собрание посвящённое Женскому дню официально приглашались женщины сами служащие или работающие на флоте. Остальные могли придти, как простые зрители.
Фаину опять наградили, но теперь за службу здесь. Да и награда была в виде грамоты командующего Северным Флотом. Эльза идти на торжественное собрание не захотела и осталась дома с детьми. По сути, половина номеров концертной программы была использована от дня Защитника.
Во время праздника у старпома, замещавшего меня, умерла тёща. Меня отозвали из отпуска на 2 недели. Пришлось выйти на корабле в небольшой поход. Мне кажется, он был нужен командованию для адаптации экипажа к судну. Четверть матросов была из новобранцев, сменился и командир электронной команды. Им стал Лукьяненко. Одновременно этот поход позволял картографировать необследованный участок. Хотя корабль хорошо показал себя в лёгких льдах, использование его зимой ограничивали.
В этой зоне на глубине около 400 метров обнаружили 2 торпеды, лежащие крестом друг на друге. На сколько позволяли разглядеть наши приборы, по форме корпуса одна была немецкой довоенного производства, другая – советская послевоенная. Очень жаль, что акустика не позволяет читать надписи. Получив разрешение, подорвали их глубинной противолодочной бомбой. Такого фонтана воды от взрыва я ещё не видал. Оставлять опасные объекты нельзя, потому что они могут взорваться, будучи зацепленными рыбацкими тралами и сетями, а то и от старости. На остальной обследованной территории обнаружились остатки затонувших кораблей. Этим будут заниматься историки.
При любых подводных взрывах всплывает оглушённая рыба. Её бывает не очень много – наши приборы распугивают её при работе. Матросы придумали вылавливать часть рыбы, оказавшейся поблизости. У нас не стало проблемы с рыбными блюдами. Мало того, мы знали вкус всех видов рыб, обитавших в той зоне.