История Старорямово. Федор Павлович Доронин

 
Можно рассказать прошлое нашей родной деревни Старорямово, но хочется остановиться на  том, что было в этой деревне в период 1919-1920 и 1921г.
Теперь уже не многие жители могут подтвердить о прошлом.
Время  идет, старые умирают, а молодые могут знать только из рассказов оставшихся в живых.
Упоминая 1919 год, ведь прошло с тех пор 57 лет, но история не может быть забыта о периоде двадцатых годов.
1919 год знаменуется тем, что в конце года в Старорямово начала существовать Советская власть. А ведь Старорямово дважды переходило из рук в руки. Не просто мирным путем, а с боями.
В Старорямовом была создана подпольная партийная организация, руководил партийной ячейкой Трофимов Григорий Егорович, его заместителем был Журавлев Александр Меркульевич.
В ячейке было около десяти человек. Так с приближением Красной Армии, партячейка начала распадаться некоторые, стали предателями, а другие вообще отшатнулись и показали свое лицо во время восстания 21 года.
А в ячейки сначала были Сугатов Иван Яковлевич. публичное прозвище(Ваня Екунда), Семенов Петр Яковлевич, Сугатов Иван Иванович( губочка) и другие случайные люди. Оказалось, что фактически эти люди  фиктивные коммунисты.
Сугатов Иван Яковлевич стал  предателем. Выдал белым несколько человек, так колчаковцы по его доносу схватили.
 Стыценкова Александра Андрияновича, Трофимова Ивана Егоровича, Журавлева Дмитрия Ефремовича, Журавлева Павла Парфеновича и Андреева Андрея Пимонович.
Долго колчаковцы пытали этих людей, но не добились от них ничего, а Сугатов добивался, чтобы выявить остальных, где они скрываются, так, сколько не издевались, колчаковцы добиться ничего не  могли, из деревни в деревню возили заключенных и в деревни Шабалино Армизонского района расстреляли.
Многим удалось спастись от расстрела, так Трофимов  Григорий Егорович благополучно выбрался из деревни и укрылся в Осошенских лесах, некоторые попрятались в ближнем ряму, в том числе и мой отец Доронин Павел Поликарпович некоторое время скрывался в лесу.
Почему отцу пришлось скрываться? Был такой случай. Его назначили сопровождать артиллерию: две пушки шести и трех дюймовую, было приказано довести артиллеристов до озера Орлово, от озера колчаковцы хотели держать под обстрелом дорогу на село Окунёво.
Доронин, как бывший солдат, воевавший в русско-японскую войну и первую империалистическую, знал, что значит держать под обстрелом путь, по которому должна наступать Красная Армия.
В шести километрах от Старорямово есть не большой лог, через этот лог был мостик, по которому свободно могли провести пушки.
Осень 1919 года была дождливая, дороги были разбиты грязью в логу называемым падью, вода и грязь препятствовали не только провести артиллерию, но даже на простой подводе проехать было трудно.
Шел дождь в такую теметь и дождь следовала колчаковская артиллерия, провожатый решил направить колчаковцев мимо моста. Застряли обе пушки в логу, провожатый,  видя такое положение, скрылся, а артиллерия до утра находилась в логу, за такие поступки колчаковцы расстреляли.
Народ видел издевательства колчаковцев, они грабили население и люди сознательно или не сознательно решались на все, казни, расстрелы были постоянными.
Выше упомянут расстрелянный в деревне Шабалино Андрей Пимонович, этот человек вернее был старик и за то, что открыто, выступил против грабежей колчаковцами, за это был расстрелян.
Коммунисты Трофимов Г.Е. и Журавлев А.М. помогли Красной Армии выгнать колчаковцев из деревни.
Трофимов и Журавлев разъяснили населению деревни Старорямово, и люди знали о грабежах и убийствах людей, знали о расстрелах солдат, были такие зверства, за найденные листовки выстраивали солдат, пытались выявить о листовках, а когда не добивались от солдат ничего тогда, началась расправа. Начали на глазах у народа расстреливать через девять десятого, тут же выводили из строя и расстреливали.

Многие солдаты дезертировали из колчаковой армии, так в Старорямовом скрывались бывшие солдаты  Стыценков А.А. и Журавлев П.П.
В колчаковую армию добавился еще Чехословакский корпус- это бывшие военнопленные империалистической войны. Эти люди еще больше проявили репрессий, как  в армии, а  также среди мирного населения, пьянство, грабежи, всё это было на глазах народа.
Недаром тогда была пословица среди людей: русский с русскими воюют, а чехи сахаром торгуют. Поэтому долг коммунистов был, помогать населению и Красной армии в изгнании колчаковцев.

Трофимов Г.Е. сумел провести батальон красноармейцев в обход деревни Старорямово. Путь был от Колмакского, через Новорямо около озера Сугатово, между озером  Кутырево и Айдаково вблизи озеро Лапушное, около Митькиного болота, через Савиновский остров к Воробьевской грани, батальон вышел к озеру Забошное, отсюда началось наступление на Старорямово, даже теперь еще заметны окопы около Старорямово. Вблизи озеро Кошкино.  

Журавлев вел работу дома в деревни Старорямово, уместно утаивать о том, в каком опасном положении он оказался. По деревне рыскали каратели, они по доносу предателя Сугатова буквально  подымали всё на ноги в поиске подозрительных людей.

Александр Журавлев спрятался дома, но медлить было некогда и, он решил: сказал отцу Меркулью Дементьевичу запрячь одну лошадь в телегу, другую в сенокосилку. Жене приказал принести ему юбку и кофту, на голову платок. Жена должна была остаться дома.

Одевшись в женскую одежду, буквально из под носа предателя Сугатова, выехал на улицу. Впереди шла  подвоза на телеге, которой правил лошадью Меркулей Дементьевич.
На телеге сидели два мальчика Александр и Михаил, это дети Александра Меркульевича, ехали в сторону озера Осошного.
Сзади за телегой ехала женщина на сенокосилкЕ, на дороге стояла группа колчаковцев. Упряжка задела одного колчаковца, и он обозвал эту женщину Кырой.

Только выехали из деревни, лошадь из косилки была выпряжена, косилка привязана за телегу, а на лошади верхом женщина скрылась в осошенском лесу, так Журавлев выехал из деревни, а батальон, который вел Трофимов, продвигался к указанному месту.

Большая опасность нависла, потому что к наличию колчаковской армии, в деревню явился колчаковский карательный отряд. Изменник Сугатов 
приготовил список неблагонадежных, и он знал всех потому, когда стоял в партийной ячейки, то люди ему были известны.

Так список был передан в отряд карателей, а в отряде был местный житель деревни Старорямово Москалев Павел Владимирович, поэтому Сугатов вручил список Москалеву, а в списке был указан 21 человек. Список был уничтожен Москалевым.  А из отряда неизвестно куда исчез Москалев.

Многие попрятались в ямах вырытых вблизи своей усадьбы, некоторые укрылись в ряму, но людей больше всего уничтоженного списка стало.

Деревня была занята Красной Армией, каратели успели убраться из деревни, не успел убежать предатель Сугатов. Время было считанные часы, в это время старший брат Сугатова (Миша Галман) его прозвище Сугатов Михаил Яковлевич, помог Екунде избежать возмездия, он пробрался к белым,  сообщил о наличии Красной Армии, попросил выручить своего брата. Колчаковцы предприняли натиск, разгорелся бой с ближнего острова, наступали белые.

Красноармейцы окопались по канавам обеих кладбищ, тут же принял участие Трофимов, Журавлев и другие Старорямовцы.

Красная Армия отступила, не успели подобрать убитых, так один красноармеец был убит недалеко от мостика, что через ложок у теперешних совхозных складов. Колчаковцы поиздевались над  убитым, а потом не разрешили похоронить убитого на кладбище,  и тело убитого защитника советской власти было похоронено у кладбищенской канавы.

Красная Армия отступила до реки Тобол, с ней же отступил Трофимов, Журавлев. И снова наступление вся местность была освобождена от белых. Бой гремел далеко за Ишимом и больше уже колчаковцы не могли вернуться обратно.

Родные разыскали место расстрелянных, когда белая армия была далеко от нашей местности, родственники поехали в деревню Шабалино Армизонского района, нашли человека, который выкопал могилу и похоронил убитых.

 Когда выкопали расстрелянных, то трудно было сразу признать своих людей, были  избиты до того, что вместо Воробьевского Глазкова Егора привезла совсем незнакомого, но этот труп был похоронен на Воробьевском кладбище.
 Старорямовские расстрелянные были привезены домой, были сделаны пять гробов и погибших схоронили на Старорямовском православном кладбище в братской могиле.

Начался 1920 и 1921 года

Прежде чем, говорить о событиях 21 года необходимо упомянуть о том, каким был 1920 год.
При отступлении колчаковской армии некоторые офицеры колчаковской армии, попрятались у подчиненных им людей, нашли покровителей. Забегая немного вперед в подтверждения к сказанному выше напоминаю.

Когда в январе 1921 года освобождая Заводоуковск от бандитов, был помощник Мальцева, а Мальцев командовал большой группой бандитов,  тогда же взятые в плен бандиты и помощник его  называли Мальцева командиром дивизии, а военное звание было полковник колчаковской армии.

Скажу немного о себе: в конце июня 1920 года после выздоровления из Челябинского военного госпиталя – раненых и искалеченных с комиссией был отпущен домой.

Дома прожил до ноября месяца.  Ишимской врачебной комиссией снова был призван в Красную Армию и направлен в город Тюмень.

Лето и осень провел больше всего в поле, у избушки, которая стояла на берегу Митькиного болота. Здесь вся Дороншина имела свои пашни, здесь и сенокосные угодья были не плохие.

В 1920 году  Трофимов Г.Е. был выбран председателем Бердюжского волисполкома, работал в Бердюжье, а Журавлев А.М. жил в Старорямово.

Осенью Журавлев часто приезжал к избушке он был неплохой рыбак, рыбачил на озере Пивешное. Поздней осенью занимались мы охотой на зайцев, у Журавлева была боевая винтовка, а патронов можно было найти свободно, после колчаковской войны патронов у многих жителей деревни Старорямово было  много.

Молодежи, да и мужиков некоторый раз у избушки ночевало много. Вечерами, когда ночевал Журавлев, часто он проводил с нами беседу. Раньше он несколько лет работал на Ленских золотых приисках, об этом был разговор, а потом беседа продолжалась о создании коммуны, а там, что представляет коммуны,  ни кто не знал, слушали с разинутыми ртами.
Когда я снова был, а армии, со мной вместе служил Журавлев  Игнат Поликарпович, с Журавлевым Александром мы часто пересекались.

Однажды получаю от него письмо, в котором пишет, что потерял винтовку, ездил за сеном. Винтовка лежала на возу, доехал до деревни, слез с воза повел лошадь, хватился, когда воз был развязан, снял бастрык, а винтовки на возу не оказалось.

Обыскал все а винтовку не нашел, было темно решил оставить поиск до утра, и утром не нашел, не знаю, что мне будет за утерю боевого оружия.

С Журавлевым Игнатом мы спали на нарах рядом я ему, и рассказал о письме и утере винтовки. Игнат посмотрел на меня, рассмеялся и говорит, а я знаю, где эта винтовка, меня задело за живое.

Да где тебе говорю знать, нет знаю, и давай мне рассказывать об этом случае.

Вот о чем мне рассказ Игнатий, когда Александр  Меркульевич вел пару лошадей  с возом сена, а Антон Калиныч с собрания, уже было темно.
Антон шел за возом и увидел ствол винтовки, достал винтовку, а дома обвертел её  тряпками и закутал у себя в подполье, я поверил этому парню больше потому, что они с Журавлевым Антоном жили по соседству и дружили между собой.

На завтра же  утром я пошел в эскадронную канцелярию и написал об этом Журавлеву А.М. ,через некоторое время получил ответ, пишет спасибо, винтовка найдена.

В конце декабря, связь прекратилась, а в начале января мы узнали о том, что началось Ишимское кулацское восстание.

Как только началось восстание, так с первых же дней у бандитов появились профессиональные убийцы. Многие из них действовали скрытно, и также как Сугатов, его брат у белых выслуживался был предателем, то этот был убийцей. Второй был Сугатов и третий убийца был Журавлев Тимофей Зиновьевич ниже об их подлости будет сказано.

Из Бердюжье прибыла парная подвода на ней приехали Трофимов Г.Е. и с ним еще некоторые работники волисполкома. Ехали с тем, чтобы через Частоозерье проехать на Петухово, так как местность от Ишима до Бердюжье уже была занята бандитами.
Пока в Старорямово меняли лошадей, выехали из Старорямово на Беляковку и Частоозерье, а вслед за ними сопровождал пакетс тем, чтобы задержать и арестовать.

Трофимов ехал через Беляковку, а с пакетом Андрюшка Чепонёнок верхом на лошади проехал через деревню Секерино обогнал подводу Трофимова, в Частоозерье. Трофимова уже ожидали.

Издевательство над людьми было зверское, так Григория Егоровича Матулевича и Калинина, сначала несколько раз избивали до бессознания, а потом повели на казнь.

Когда едим из Беляковки и подъезжая к Частоозерью, в право от дороги стоит Денисовка. Мельница влево от дороги  и небольшая болотинка, здесь произошла расправа. Григорию Егоровичу было нанесено 19 ран пикой.

Трупы лежали до окончания кулатского восстания. Похоронен Трофимов  и другие коммунисты в Бердюжье на площади братской могилы.

Журавлев А.М. ехал в Старорямово, надеялся на то, что никому не причинил никакого вреда ждал помилования, а вместо этого, палач Сугатов под предлогом того, что будет сопровождать Журавлева до Бердюжье.

Привязанного Журавлева к саням бандит довез до рощи Сидора Фомича, что стоит когда едешь из Старорямово в Бердюжье через остров и только проедешь грань с Николаевской на лево у самой дороги эта роща.

Здесь Галмак учинил расправу с Журавлевым. Сначала привязанному пикой выколол оба глаза, потом отвязал и полумертвого направил в сторону от дороги, в нескольких метрах пикой докончил свою жертву.

Снегом занесло труп, и никто не знал где, убит Журавлев, а только когда освободили деревню Старорямово тогда Галкина пешком привели к месту убийства.

Похоронен Журавлев Александр Меркульевич на Старорямовском православном кладбище.

Это было, как раньше называли в мясокусную субботу перед  Маслянкой по дороге в сторону деревни Новорямово сопровождали двадцать человек арестованных, в числе этих двадцати был Старорямовский комсомолец Журавлев Афонасий Семенович
Людей убивали безо всякого разбора, издевательство были неимоверные, людей перевозили из деревни в деревню, полураздетыми, многих привязывали к саням, не редко были случаи когда веревка была во рту арестованного, были любители  гладить арестованных по голове. А как гладили? В рукавицу ложили гирьку и этой рукавицей били человека по голове.
Этих двадцать не в чем не повинных людей довезли до болота и тут учинили над ними зверское убийство, но из двадцати человек двоих оставили живыми  и вернули в Старорямово.
Один из них был по фамилии Глухарев из деревни Локти Ишимского района и второй из города Ялуторовска звали его Павлом, как получилось, что убийцы не задели этих  людей.
На подвозе Дементьева Ивана Захаровича ехал Пашка вощик  Дементьева, во время езды снял с себя крест и одел его Пашке.
На второй подводе Журавлева Полиекта Михайловича ехал Глухарев. Журавлев также снял с себя крест и надел его на Глухарева, но прежде чем одеть крест вощики и арестованные договорились, как действовать в случаи начнется убийство.
Позднее вощики рассказали о том, что Журавлев Афоня, на коленях ползал  за Тимкой Зенушковым, а ведь они даже имели родство, Афоня со слезами просил, братка не убивай меня, но этот зверь приколол Афоню пикой.
Очередь дошла до Глухарева и до Пашки. Возчики закричали о том, что на них есть кресты, убийцы Павел и Тимка сами проверили и убедились в том, что эти люди не коммунисты, а на самом деле Плугарев и Пашка были коммунистами.

Афоня Журавлев, схоронен на старорямовском православном кладбище. Но трупы убитых лежали на месте казни до тех пор, пока деревню Старорямово не освободила Красная Армия.

Много прошло десятилетий, но история 1919-1921 годов деревни Старорямово вспоминается, нет повстанцев,  нет палачей, они получили по заслугам.

Можно бы на этом поставить точку. Однако считаю нужным напомнить, о человеке который и дальше проживает в селе Старорямово, это Журавлев Никифор Парфенович.
Когда пишу фамилию, имя и отчество изверга, рука не поднимается. Этому бандиту удалось по амнистии из воды выйти сухим, а ведь у него неоднократно во время восстания руки были в крови.

А когда закончилась восстание, многие бандиты скрылись в лесах, в том числе Никишка. Эти люди занялись грабежами, не уходили от их рук крупные грабежи, так в деревни Шестаково был ограблен магазин и маслозавод, а мелких грабежей не перечесть.
Были и убийства так в деревни Старорямово был убит молодой паренек милиционер около филипповского ложка за озером Арешково лежал труп убитого, а потом бандиты увезли его так никто и не узнал, куда девали убитого.
Когда в Старорямово появились настоящие борцы за советскую власть, хотя их было не так много, но эти люди не струсили перед бандитами.
Считаю нужным упомянуть этих людей в своей записи, так был в местном отряде Сухинин Сергей Леонтьевич, Ерофеев Петр Андреевич, Журавлев Андрей Власович, Азаров Михаил, хотя эти люди вооружены были слабовато,  но их бандиты боялись.
Благодаря самоотверженности этих людей бандиты присмирели и в скорее начали выходить из лесов по амнистии и люди деревни Старорямово стали жить спокойно. Только бандит Журавлев Никишка не остановился на этом, что творил в восстании и после восстания. Хочу рассказать некоторые факты о нем.
В начале 1925 года  я был секретарем Старорямовского  сельсовета, в морозную зимнюю ночь меня подняли с постели, вручили записку, эту депешу написал, милиционер фамилию его уже не помню. Достал записку Нарочный в ней было написано.
Немедленно поставьте по всем дорогам, выходящим из Старорямово посты, это задание было исполнено, через некоторое время приехал сам милиционер, в руке винтовка и наган в кабуре.
Его доставили так спешно, что даже обуться не успел как следует. Всё было поставлено на ноги, но я не представлял себе, в чем, же дело.
Инспектор взял с собой понятых и ушел мне сказал, будь в совете, винтовку поручил мне.
Прошло не больше часа. Заходит гражданин весь закуржавел, просит меня указать квартиру, где живет Журавлев Никифор Парфенович. Наверно что- то случилось, подумал  я наверно этот бандит, что украл за ним и до этого замечали в воровстве.
 Ночь была светлая морозная, когда подъехал к воротам Никишкиной ограды, этот человек соскочил, с подводы присмотрелся и тут же сказал мне, видишь на снегу лошадиные копыта, смотри на левой задней ноге одной лошади выем на копыте, здесь были мои лошади.
Оказывается, Никишка в ту ночь в Гагарино у этого мужика украл двух лошадей.
Спрашиваем у жены, где Никифор, она сказала, что его увел с собой милиционер. А ушли она говорит, к Никифору Савельевичу Иванову этот человек занимался покупкой и продажей лошадей.
Я вернулся в сельсовет, а потерпевший остался около милиционера. Сельсовет в то время был в частной квартире в доме Трифона Семеновича Доронина, сейчас на этом месте стоит дом Семенова Петра.
Вскоре пришел милиционер и привел с собой вора Никишку. Начался допрос, милиционер допрашивал вора, а протокол поручил писать мне.
Никишку увезли в Бердюжье, но лошадей в деревне уже не было, бандит успел их упрятать.
Долгое время не было Никишки в Старорямово о нем уже стали забывать. Вдруг Никишка оказался дома, живет ну и думали, что его освободили.
Была зима. Жители деревни Старорямово справляли престольный праздник «Сретение».
Сельский совет находился рядом со школой, которая сгорела. Здание сельсовета не так давно сломали.
В то время я работал в магазине Старорямовского сельпо, был избран членом  правления. В магазин пришел десантник Гаврилов Василий и принес записку от милиционера, пишет, немедленно явится в сельсовет.
В совете много не разговаривали, милиционер отстегнул кобуру, подал мне наган и предложил немедленно привести в совет Никишку.

Так начался второй период возни с бандитом, поручение милиционер предложил мне, так как не знал личность Никишки. Милиционер был не тот, что арестовал Журавлева в первый раз.
Пришел я, на квартиру Никишки дома не было спрашиваю у его жены Натальи Спиридоновны, где муж она сказала, что он в гостях у Афтомона Никифоровича.
У Доронина Афтомона в доме, на кухне сидело человек шесть женщин, а в горнице за столом сидели два брата Доронина, Афтомон и Антон Никифорович Карманов Николай Фирсович еще двоих не помню и Журавлев Никифор Парфенович.
Компания уже была порядком подвыпившая, в таком положении требовалось не малая осторожность. Оружие было хотя и в кармане пальто, но правая рука держала рукоятку нагана.
Я предложил Никишке одеваться и следовать в сельсовет, хотя зашел я в горницу, но  стоял у косяка двери. Вся компания сразу поднялась за столом зашумели, что вы тут хотите, мы гуляем, и не мешайте нам.
Пришлось вытащить наган и предложить, сесть и не шуметь. Утихли.
Никишку вел с обнаруженным оружием. Этот тип был на все способен.
Начались весеннее-летние полевые работы, люди выезжали в поле не на один день, неделями жили в поле, продукты, хлеб, мясо, сухую рыбу и другие продукты, брали на целую неделю, особенно в сенокос.
У старорямовцев много полевых озерок, болотин, в каждом озере ловили рыбу, поэтому у многих были сети, режовки, фитили мордушки, котцы.
Мужики начали жаловаться в сельсовет, у одного  потерялся хлеб, мясо. У другого исчез, куда - то топор, а у тех у кого были сенокосилки, не стало тачило на котором правились машинные  серпы, терялись сети, режовки даже упряжь.
А кто ворует, ни как не могли угадать. А в то время в следственных органах было известно. Что в бегах из заключения бежал Старорямовский Никишка Журавлев.
Была установлена слежка, но старорямовцы об этом не знали. Поздно вечером меня вызвали в сельсовет,  там оказались: прокурор, начальник милиции, следователь и Журавлев Иван Сергеевич, он в то время работал в сельхозтовариществе, а я в сельпо.
Мне был задан только один вопрос – знаю ли я где находится Мартелящъя избушка, я знаю, где эта полевая избушка, да и Иван Сергеевич не меньше знал меня.
Иди, отдыхай, сказал мне, а когда надо будет так позовем. Много было догадок, но никто не думал, что этот бандит Журавлев заявился домой.
Рано утром все было готово к поездке. Запряженная пара лошадей в ходок, ямщик был Журавлев Конон Сергеевич старший брат Ивана Сергеевича.
Начальник милиции остался в сельсовете, он допрашивал людей, у которых было похищено имущество.
В ходке лежало три винтовки, кроме того были наганы. Конон Сергеевич не знал куда ехать, ему сказали, чтобы ехал к своему балагану, а балаган был недалеко от мостика который находился на пади.
От балагана пошли пешком, вощик остался у своего балагана. Пока было темно, шли дорогой, избушка стояла около Савиного острова, рядом проходила дорога, а вправо болото.
Стало уже светать, избушка на виду, но пробираться дальше было трудно потому, что на избушке сидели и наблюдали за дорогой два парня, одного звать Пашка сын Никишкин, а второй Оська племянник, сын старшего брата Кирилла который убит во время восстания как бандит.
Была сильная роса, ползли около дороги, чуть ли не по пластунский по бурьяну, в близи избушки полсти было опасно, потому что не известно где находится бандит.
Через некоторое время пацаны слезли с избушки, в это же время из болота с винтовкой шел к избушке Никишка. Следователь совсем было  прицелился, хотел стрелять в бандита, но ему не дали потому, что мог промазать, а потом-неминуемо   были бы жертвы и во вторых это было бы превышение власти.
Подползти поближе, а когда подошли к стене сарайчика, а поту сторону было слышно, как  разговаривал бандит с ребятишками. Они завтракали под сарайчиком. Медлить было не когда  изготовились и выбежали из - за стены.
Бандит чистил вареную картошку, винтовка стояла за спиной с взведенным курком, выпала и картошка из рук.
Так был пойман и обезврежен этот выродок,профессиональный бандит.
Пошли по его следу в болото, в болото есть небольшая бугринка, на ней был сделан шалаш, в шалаше была разная одежда, а рядом был настоящий склад, тут были сети, вилы, топоры, точило да теперь уже всего не упомнишь.
После этого ареста о Никишке не было известно, его уже не считали живым.
И вот явился этот мерзавец жив здоров, да и пенсию говорят, получает солидную, может быть он осознал обо всем прошлом, но мне кажется, вряд ли этот тип сейчас имеет человеческую совесть.
Каким бы он не был сейчас, но будь бы в живых люди пострадавшие от рук этого палача вряд ли обошлись с ним мирным путем и вряд ли дрогнула рука уничтожить этого зверя.
Написанное  мною о 1919-1920 и 1921 гг, события этих лет, задели деревню Старорямово. Может быть, среди учащихся Старорямовской школы есть следопыты.
Может быть, разыскали бы сестру Афона Журавлева Екатерину Семенову, она проживает где - то в Бердюжском районе.
У Александра Меркульевича в живых сын Михаил Александрович Журавлев, после войны он некоторое время работал в Бердюжском райкоме партии, военное звание у него майор.
Хорошо было бы отыскать могилки погибших за Советскую власть и поставить на могиле памятники.
В наши дни есть еще такие же Никишки, которые глумятся над памятниками погибших в борьбе за власть советов. Это могут творить потомки  бывших бандитов.
За  ближнем рямом деревни Старорямово в лесочке сооружён памятник погибшим коммунаром в 1921 году.
Если посмотреть на этот памятник, то возникает памяти 1921 год, поэтому дает право говорить о том, что ни один честный советник гражданин не позволит себе издеваться над памятью людей, которые отдали жизнь за благо народа.
Памятник  пострадал от выстрелов из дробовых ружей и теперь трудно разобрать фамилии погибших.
Просил бы учителей Старорямовской школы, прочитать ученикам эту выше указанную запись, это относится к истории деревни Старорямово.

Автор воспоминаний бывший житель Старорямово Доронин Федор Павлович

14.01.1976 г.