4. Внеконкурс. Юрий Мэнголд. д ф Безымянный

Архив Конкурсов Копирайта К2
Автор - Юрий Мэнголд


                Дневник-бекстейдж

 На рассвете мы (я и Том, мой оператор) берём всё необходимое, садимся в бричку и катим в Гнилую Долину. По пути нас встречает отряд коренных жителей, команчи, на мотоциклах, но не трогает. Том обменивается с ними порцией средних пальцев. Я начинаю нервничать.

И не просто так. Мы едем на ферму Безымянного Джо. Того самого Безымянного Джо. Неделю назад он подаёт признаки жизни на заправке, южнее столицы нашего штата. Дородный, мерзкий на вид старик, весь в шрамах, рваной майке и грязных джинсах, с жёсткой седеющей щетиной, а в глазах усталость и бутылка виски. Ну, не буквально прямо в глазу. Старик запасается патронами и спиртом и отравляется вглубь Гнилой Долины. 

Я понимаю, что это знак. Другого шанса ждать глупо. Спутником беру Тома. Он как всегда весел, и не потому, что я приказываю ему быть добродушным дурачком. Хоть он и чёрный, но я за свободные отношения. Он дурачок по своей воле. Потешается над пыльными скелетами котов. А я нервничаю.


ГЛАВА I

Встреча с Джо сразу не задаётся. Сначала предупредительный выстрел. Прощай, шина. Том выходит первым, его лоб сталкивается с дулом ружья. Джо настроен недружелюбно. Я разряжаю обстановку. Объясняю, зачем мы приехали. Джо пререкается с нами, но на съёмку соглашается, короткую. У меня в блокноте много вопросов, которые я хочу задать ему.

В доме неуютно, сквозь стены сочатся упадок и бессилие. Как в Нью-Йорке, только теплее. Джо говорит, что здесь не так плохо, как кажется. Везде есть плюсы. Своё хозяйство... всё.

С ним живёт маленькая девочка-мексиканка с аутизмом. Он о ней заботится, дал обещание. Не даёт пить из своих бутылок, уже хорошо. Джо говорит, что она помогает ему справиться с одиночеством; и пироги вкусные готовит. Только не раскрывает секретный ингредиент.

Я разминаю пальцы, Том настраивает ракурс, Джо усаживается на кушетке.

Итак, первый вопрос. Я предлагаю начать с экспозиции и спрашиваю его, кто он такой и что делает тут. Он отвечает, что «был актёром, боролся со злом в вестернах». «Зло» произносит с ухмылкой. Я спрашиваю «кем он был на самом деле». Джо сердится. Интервью заканчивается, не начавшись. Старик уходит на улицу. Мы с Томом переглядываемся. Том предлагает перекусить.


ГЛАВА II

     Я с силой вытягиваю бутыль сидра из пухлых губ Тома и отчитываю за отсутствие чувства меры. Подходит Старик. Он не хочет нас видеть, но я хочу видеть Джо. «Нам нужен Джо», говорю я. Старик говорит, что «не было никогда Безымянного Джо». Я говорю, что «не верю в это». Старик брюзжит и говорит: «посмотрим, сколько вы тут продержитесь». Для него это пари с самим собой.

Я готов ждать долго. А пока мы снимаем жизнь Старика. Убогую, отчаявшуюся жизнь. Том называет её «кинематографичной».

Девочка (её зовут Хоуп) играет с Томом. Я смотрю на это и жалею, что сам никогда не смогу иметь детей-аутистов. Дети с отклонениями всегда добрее и... лучше нас.

А Старик пьёт. Жадно пьёт, выкидывает бутылку на пол и идёт в поле. Пашет грядки, поливает цветы – у него большая рассада цветов. Том успевает снять крупным планом, как Старик смахивает пот с морщинистого лба. Час он тратит на рубку дров. Их уже много в кучке за домом, но он всё рубит и колит. Мне кажется, что не на зиму, а просто так. Ещё час он выделяет на стрельбу по бутылкам. Теперь мой вопрос о потенциальной горе стекла пропадает; всё идёт на расстрел. Безжалостный, но холодный расстрел из винтовки. Одна бутыль, две, три... двадцать три... я сбиваюсь со счёта. Хоуп подносит новые бутылки. Всё заново. Он чистит винтовку, нежно протирает её после стрельбища. Достаёт из ножен длинный кинжал и точит его о ремень. Теряет машинную концентрацию, на доли секунды, и режет ладонь. Под руку попадается очередная бутылка со спиртом и делает своё дело. Рана шипит и белеет. Старик перевязывает ладонь вафельным жгутом. Остатки спирта допивает.

И вновь. Колит дрова. Поливает цветы. Копает землю. Смахивает пот. Колит дрова. Стреляет по бутылкам. Пьёт. Стреляет по бутылкам. Чистит винтовку. Колит дрова. Пьёт. Точит нож. Пьёт. Я думаю, дальше перечислять не имеет смысла...

     А я продолжаю ждать. Когда из этого дряхлого тела покажется легенда дикого запада.


     ГЛАВА III

На комоде я замечаю фотографию человека в рамке. Узнаю это лицо. Прошу Тома снять, пока Старик не видит. В чёрно-белой съёмке чёрно-белая фотография кажется ещё чёрно-белее.
 
Пытаюсь заговорить со Стариком. «Зло пришло в наши края», говорю я. «Зла не бывает», отвечает Старик, «И добра тоже». Я говорю ему про настоящее зло, нависшее над Америкой. «Нам нужен символ, почему ты не хочешь быть им?». Старик отвечает, что «символ выдумали», а зло – «в головах мальчуганов, верящих в справедливость». «А он тоже в это верил?» спрашиваю я и указываю на фотографию. Старик сердится снова и уходит.

Человек с фотографии смотрит на меня и будто соглашается со мной: «это не тот Джо, которого я знаю».

     Том валяется на траве, отдыхает с колоском во рту. Рядом валтузится с пылью Хоуп. Представляю заголовок в нашей газете: «Пока они отдыхают, Америка погибает».
«Погибать нечему», говорит Старик. Он припоминает войну с Испанией, потерю Калифорнии, кризис, анархию, раздел Америки между бандами. И фильмы, в которых снимался. До всего этого, до тёмных времён. Девочка улыбается. Том кривляет её.

Так проходит день. А потом и ещё один. Я стою на своём. Под вечер Старик спускается к реке и ходит там, любуясь закатом. Он говорит, что хочет узнать, куда течёт эта река; что дальше.

Иногда я замечаю, как он плачет над фотографией в рамке. Ночью просыпается с испугом и тоже всхлипывает, ищет кого-то рукой на второй половине постели. Мне становится его жалко.


     ГЛАВА IV

Том предлагает уезжать, ему скучно, он хочет в большой город. Я почти с ним согласен. Припасы кончаются, надежда – тоже. Хоуп упрашивает его остаться ещё на день. У них какая-то связь. Я не против остаться, пока есть хоть капля веры. Старик ухмыляется, ради счастья Хоуп он готов терпеть наше бессмысленное общество.

После полудня на горизонте возникает силуэт мотоцикла и всадника. Старик зубоскалит и достаёт ружьё. Гость тормозит перед нашей машиной и спешивается. Высокий, худой парень в остроугольной чёрной шляпе и чёрных солнцезащитных очках.

Худощавый показывает рукой опустить ружьё. «Тише-тише! Я тут по делу» говорит он. «По какому такому делу?» спрашивает Старик. «Мистер Уоллес предлагает сделку» говорит в шляпе.  «Какую такую сделку?» спрашивает Старик. «Мистер Уоллес забирает твой дом, а тебя оставляет в живых», говорит в очках. «А что получу я?» спрашивает Старик.

Худощавый парень опускает очки на кончик длинного носа, смотрит недоумённо и говорит: «А ты получишь пощаду от милосердного мистера Уоллеса!».

Старик отвечает: «Заманчиво... Но мой дом не входит ни в чьи владения, в том числе и во владения твоего Уоллеса. Взялся бы за ум, парень. А то так до пенсии будешь его шестёркой».

«Уоллес отменил пенсии», отвечает парень.

«Значит... просто возьмись за ум» отвечает Старик. «Этот Уоллес ничего хорошего тебе не даст»

 «Он хороший лидер. А вот что можешь дать ты, старый отшельник?»

    Старик хмыкает и разворачивается.

     «Он достанет тебя... Как и его тогда достал!» говорит худощавый парень ему в спину, и уезжает. Старик оборачивается и смотрит на поднимающиеся клубы пыли.

За этим с интересом наблюдает Том, за его спиной прячется Хоуп. Я смотрю на реакцию Старика. Он злится, но больше огорчён.

Я помню Уоллеса. Злодей во всех фильмах с Безымянным Джо. «Уоллес тоже выдумка?» говорю я Старику. Старик отвечает: «Да... Самая реальная».


ГЛАВА V
Рассвет последнего дня. Том грузит вещи в машину. Старик тоже собирается. «В лес», говорит он. Я предлагаю подкинуть его, нам по пути. Также я думаю снять несколько новых кадров и задать ему пару вопросов. Хоуп едет с нами. Он не оставляет её никогда, а после визита худощавого берёт её с собой на вечерние прогулки к реке. Не рискует оставлять и сейчас.

Том за рулём. Я справа. Старик отдыхает на заднем сидении. Хоуп выглядывает из окна.

В лесу Старик валит деревья. Говорит: «мне хорошо платят в южных регионах за древесину». Том снимает, я тоже увлечён. Старик поглядывает на Хоуп, но... забывает в итоге об осторожности. Она, как пёс без привязи, резвится и отходит от хозяина, вскоре пропадает. Я пишу это уже после случившегося, тогда и мне не приходило в голову, что всё может так обернуться.

Девочку убили случайно. Хотели – Старика. Старик успел подстрелить одного из бандитов. В тот момент он не знал, что с Хоуп. Это Том находился рядом с ней и вскоре подбежал к нам. Я был со Стариком. Он поднял смертельно раненого мародёра и спросил: «Кто вас послал?». Мародёр ответил «Ты» и скончался. А потом Старик узнал про Хоуп.

Мы возвращаемся на ферму. В молчании. Старик хоронит Хоуп на холме неподалёку от дома. Не плачет. Это Том сдерживается, а Старик просто не плачет. Мне страшно. Я думаю, что это из-за меня. Смерть.

«Я не сдержал обещание» говорит Старик дома. Мне кажется, что он не плачет, потому что всё уже давно выплакал.

«Я говорил, это чистейшее зло», я пытаюсь не давить на него. «Оно уже здесь».

«Нет», говорит Старик. «Чистейшего зла не существует». Я удивляюсь, отхожу и слышу: «Но это не значит, что я не отомщу им».

Старик уходит в другую комнату. Я не сдерживаю улыбку. Грустную, но исполненную надеждой улыбку. Вместе со мной из дома выходит уже не Старик. Я кричу Тому заводить машину. Том широко улыбается, во все двадцать три зуба.

Джо смотрит на фотографию в рамке и крепко сжимает. Как будто в последний раз.


ГЛАВА VI

Мы отправляемся в пристанище Уоллеса. Оно восточнее миль на двести. Вместе с Джо его старые револьверы. А со мной уверенность. И динамитная шашка.

Том решителен. Мне нравится его настрой. Говорит, что «не прочь пострелять белых ублюдков... Кроме вас, конечно».

В пути мы проезжаем обветшалые города. В них почти нет людей. А кто есть – те нуждаются в чём-то. Мы останавливаемся подзаправиться, и одна старушка узнаёт Джо. Она ликует и восхваляет спасителя. А с ней и другие, кого мы встречаем по дороге. Все чего-то просят.

«Они верят в тебя» говорю я.

«Они верят в образ с экранов. Они выросли на лжи» говорит Джо.

«Если зла и добра нет, значит, правды и лжи – тоже» говорю я, «Будь для них тем, кого они хотят видеть».

Джо нахмуренно вздыхает. Том докладывает о полном баке.

«Мы меняем курс» говорит Джо. «Уоллес ничто без своих шестёрок. А они тут всем заправляют. Сначала нужно разобраться с ними... А заодно помочь этим людям».

Начинается крестовый поход. Без креста на груди. У Тома на майке что-то вроде большого белого куриного яйца. Пусть будет яичный поход... Нет, просто, без названий.

Многие моменты этого похода мы снимаем на камеру. Освобождение детей-рабов, спасение невинных заключённых, привал в закусочной. Везде бандиты получают либо пулю, либо колкую фразу. И сразу же пулю.

Иногда Джо говорит, что видит мираж Хоуп. Её лицо мерещится в скалах, в созвездиях, в кактусах. Но больше он думает о нём. О человеке на фотографии в рамке.

«Джонни был со мной все фильмы. Он был со мной, когда нас вышвырнули на край мира» говорит Джо. «Я дал ему обещание позаботиться о Хоуп. И теперь я знаю... Я не нарушу его».

«Разве ты его уже не нарушил?» говорит Том.

«В переносном смысле» отвечает Джо.

«А как это?» спрашивает Том.

«Ну, я позабочусь, чтобы её смерть не была напрасной».

«А-а... Хитро. Ничего не скажешь».

Я даю Тому подзатыльник. Он смеётся.


ГЛАВА VII

Утром Тома кусает змея, не успеваем ещё погасить огонь. Его любят кусать змеи, но в этот раз всё серьёзно. До ближайшего города пару миль. Том держится, но совсем плох. Я не хочу думать о худшем.

Джо говорит, что в городе врача может не быть. Пока мы спорим, кто будет отсасывать яд, из ниоткуда сгущается, как зной, колонна машин. Бандиты на пикапах. Джо паркуется за скалой, даёт мне один из своих револьверов, и мы держим оборону. Том лежит на заднем сидении в агонии.

Бандиты не собираются оставлять в живых. Им нужна голова Джо. И моя в придачу.

Патроны кончаются. Джо чертыхается. Я слышу, как открывается дверь. Том выходит из машины, говорит: «Это были лучшие дни в моей жизни. Спасибо» и направляется к бандитам. Я не могу его остановить, он очень решителен.

Бандиты прекращают огонь, как видят выходящего из-за скалы чёрного оборванца с поднятыми руками. Он в их планы не входит. Том усмехается, начинает петь старую протяжную кантри. Это забавляет бандитов. Том идёт немножко в танце.

Мы с Джо смотрим на это и не понимаем. А затем я присматриваюсь и вижу у него на поясе динамитную шашку.

Мы хороним Тома в обед. Всё, что от него остаётся.

Мне горько. «Теперь ты свободен» говорю я над могилой. Джо молчит. Его лицо погружено в меланхоличное безумие. Я точно не знаю, что это значит, но когда я вижу его лицо, на ум приходит эта фраза.

Теперь мы едем втроём. Я, Джо и увесистая камера Тома.


ГЛАВА VIII

Округ очищается от зла. Джо не нравится моя дефиниция. Он продолжает отвергать его сущность. Я продолжаю не понимать Джо. В любом случае, мы близки к развязке этой истории.

«Зла не существует» говорит Джо. «Мы с тобой говорим об одном и том же, о людях».

«Нет» говорю я. «Я видел его. Настоящее зло».

«То самое всепоглощающее нечто, чёрное, как пропасть?» говорит Джо с усмешкой. «Думаешь, из неё выходят эти люди, из неё они слеплены. Они обычные куски мяса, ты видел их тела, зло из них чёрной струйкой не испарялось... Твоё зло... Это... Мы переносим на реальных людей свои выдумки. Вот и всё зло. Давай просто закончим это дело».

«Убьём Уоллеса? А дальше? Ты не собираешься двигаться дальше? Спасать Америку?».

Джо широко ухмыляется и качает головой.

«И ты когда-нибудь повзрослеешь, парень», говорит он и ложится спать.

Я всё ещё верю, что тот самый Безымянный Джо вернётся.

Я верю потому, что он чаще вспоминает Джонни. Он видит один и тот же сон. Сцену из фильма, которая потом станет пророческой.

«Шериф попросил нас об это деле» говорит Джонни.

«Найдётся кто-нибудь» бурчит Джо.

«Уже нашёлся... Это наша обязанность, Джо. Помогать нуждающимся. Если не хочешь, я пойду один».

Один... Один... бормочет Джо во сне.  Наступает утро.



ГЛАВА IX

Мы на подступе к Уоллесу. «Его форт в этой деревне». Так говорит Джо. Но здесь никого и ничего нет. Город-призрак. Джо проверяет револьвер. Там пусто. В моём – тоже.

«Плохой знак» говорит Джо.

Мы у частокола. Джо кричит: «Выходи на честный бой!»

Ворота открываются, Джо настораживается, а после пятится назад.

«Какого х....» не договаривает он.

Перед нами левитирует бесформенное чёрное облако с множеством щупалец.

«Это что ещё за яд?» говорит Джо.

«Это зло» отвечаю я.

«Это какой-то бред... Что ты такое?»

 «Я-я-я – твоя-я-я тё-ё-мная-я сторона-а-а» шипит облако подобно змее.

«А Уоллес где?» спрашивает Джо.

«Нее-ет Уолеса-а-а... И не-е-е было-о-о... Был только тыы-ы-ы... Я-я-я»

 «В этом нет никакого смысла... Хотя... Бандит в лесу. Кто тебя послал. Он ответил... Ты. Неуже...»

 «Да, мы уже поняли» отвечаю я.

«Значит, это оно... Зло... Мне плевать, трюк это какой-то, галлюцинация или... Я пришёл отомстить. И я требую честный бой!»

 «М-м-м... не-е-е-т» шипит облако.

Гремит выстрел. Из черноты выстреливает чёрная пуля и угождает Джо в живот. Старик падает замертво.



ГЛАВА X

Я открываю глаза. В ушах гудит. Рядом нет никого. Я на каком-то лугу, а вдали стоит человек. Я узнаю его со спины. Он стоит у обрыва и смотрит на живописную природу. Я приподнимаюсь, проверяю живот – там нет дырки и нет кровавого кольца. Я в подвешенном состоянии, дышу глубоко. Спешу к нему. Встаю по левую сторону. Он меня будто не замечает.

«Хорошо тут» говорит он.

«Мне так тебя не хватает» говорю я.

«Всё настолько плохо?» спрашивает он, не глядя на меня.

Я киваю. «Что всё это значит?»

 «Зло» отвечает он.

«Откуда оно взялось на среднем западе?»

 «От твоего бездействия. Зло рождается от нашего бездействия. Бездействие – вера для зла».

«М-м-м... Ты мне поможешь?»

 «Нет. Я тебе больше не нужен».

Он отходит. В ушах гудит пуще. Я падаю на колени.

«Но мне не победить его в одиночку» я взрываюсь от отчаянья.

«Да» говорит он, оборачиваясь. Хитро улыбается и добавляет: «Но кто-нибудь найдётся».

Он подмигивает, и я оказываюсь в реальном мире.


ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ

 Я встаю, превозмогая. Зло удивляется: «Зач-е-ем ты вста-ал? Ду-у-мае-ешь, ещё что-то мо-о-жешь измени-и-ить?»

 «Нет», говорю я. «Один я – нет. Но будут другие. Те, кто не побоятся. Те, кто не согласятся. Те, кто поверят в себя и...»

Вновь выстрел. Я корчусь от боли и падаю.

«Мно-о-ого-о болта-а-ае-е-ш-шь» шипит облако.
«Ах ты сволочь» говорю я.

«Ещ-ё-ёё раз, о ч-ё-ём ты э-э-то говори-и-ил?»

 «Я говорил, что... Знаешь... Я не верю в зло. И в добро тоже. Даже на пороге смерти. Я принципиален... Но есть те, кто верят. И те, кто не будут бездействовать. Ну, вот, например, они».

За моей спиной толпы людей. Все те, кому я помогал в пути. Они воинственны и жаждут отмщения. Облако сжимается, злу страшно. Среди людей стоит парень в остроугольной чёрной шляпе, но без чёрных очков. «Я просто поверил в себя», говорит он мне.

Толпа бросается на облако и давит его. Оно уменьшается и незаметно пропадает с противным свистом.

Я не удерживаюсь на коленях и падаю на спину. Мою голову придерживает парень в шляпе. Все смотрят на меня, все плачут. Я из последних сил шепчу худощавому на ухо:

«Беги в деревню и передай, что в долине больше нет бандитов».

Он спрашивает: «Чего?»

 «Да ни--чего» отвечаю я с улыбкой и замираю с открытыми глазами. Люди думают, я умер. Но я ещё вижу. Я вижу Тома, он улыбается во все двадцать три зуба. Я вижу Хоуп, малютку Хоуп, она выглядывает из-за спины Тома. Я вижу Джонни. Он зовёт меня с собой. Я не могу не согласиться. Встаю и иду с ними в обнимку. А люди сзади плачут. Почему все плачут? Как будто бы кто-то умер. Какая тут смерть? Я ещё не знаю о секретном ингредиенте Хоуп. Надеюсь, она мне расскажет о нём, когда мы придём.


Послесловие (от издателя)

Эти записи были найдены в доме Джо Форварда на полу. Рядом с телом самого Джо. Мы оставляем всё, как есть, и ничего не добавляем от себя. Кроме этого послесловия.
Спи спокойно, Безымянный. Ты верил, что всё можно исправить.




© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2019
Свидетельство о публикации №219030101424 



http://www.proza.ru/comments.html?2019/03/01/1424