Хотя, надо сказать, и в те времена, во дни фестиваля и всеобщей интернациональной дружбы, бывали жестокие побоища между греками и, условно говоря, русскими - а точнее, просто негреками, которые выступали в этих драках в полном интернациональном единстве. Ссоры начинались чаще всего, на танцплощадках, из-за девчонок, а потом выплёскивались на улицы. Но постепенно всё это угасало - и угасло. Совсем. Почти совсем... Тогдашним начальникам нашим хватало ума не переводить эти ссоры в политическую, так сказать, плоскость...
И потом, всё-таки шёл фестиваль. Я даже помню, как у нас в городе - впервые на моей памяти - устроили настоящий фейерверк; и не только стреляли ракетами из ракетниц, но и были всякие специальные вращающиеся штуки, из которых в чёрное южное небо взлетали разноцветные огни... Мы всей семьёй вышли "в сосны", к морю, и любовались, в числе многих знакомых и незнакомых людей. И вдруг кто-то крикнул:
"Смотрите, спутник!" - и все стали смотреть на ма-ахонькую звёздочку, двигавшуюся глубоко-глубоко в небе. Это пролетал над нами первый искусственный спутник Земли, творение рук человеческих... Как мы веселились, как радовались, как все кричали "ура!" И никто не спал! И никого не загоняли домой! И все-все мы любили друг друга в те минуты братской любовью...
О, "если бы парни всей Земли"!..
Но праздники праздниками, а происходили в тот год для меня и другие потрясающие события.
Например, я впервые в жизни прогуляла школу. В Тикси, где наша мама работала в нашей же школе директором, а других учебных заведений просто не водилось, - это было бы немыслимо! Ведь каждый наш неправильный шаг тут же доводился до сведения мамы; и что бывало мне дома за любой проступок - об этом лучше не вспоминать. Но тут мама работала совсем в другом месте, а с нашими учителями сообщалась, как все нормальные родители, главным образом на родительском собрании. Многое ей было неведомо...
И вот. Я прогуляла физкультуру, а мама ничего так и не узнала!..
Знаете, как это бывает? Об этом даже песни сложены: "Прогуляла только раз, а потом решила - эх, раз, ещё раз, ещё много-много раз; а лучше много раз по разу, чем ни разу много раз..." Как говорится, лиха беда начало. Да, тот прогул стал, можно сказать, решающим в моей школьной судьбе... Ведь рядом было море!..
Главное в этом деле - незаметно вынести портфель и во-время смыться, чтобы тебя не заметили, пока ты, крадучись, не выйдешь за ворота и не дойдёшь до первого угла. А там - ура! Полная свобода! Минута - и ты уже на берегу.
Рядом с нашей школой был порт и портовской детский садик. Когда-то, совсем малышами, мы с Юркой ходили в этот самый садик. Там ещё по-прежнему около берега качались лодки без вёсел, скованные цепью. Это были рыбачьи лодки. В них на дне, под решетчатым настилом, култыхалась вода, а в той воде - маленькие рыбёшки, брюшком вверх, маленькие креветки... Когда мы ещё ходили в садик, наши мальчишки из старшей группы добывали этих рыбёшек и креветок, пекли их на солнце под увеличительным стеклом, а потом всех угощали. И ничего, никто не болел...
И стояли вдоль берега бетонные колпаки. Это были доты (или дзоты), сохранившиеся от грозных дней последней войны,которая гремела здесь давно-давно, когда я ещё не родилась. Хотя все остальные люди, которых я знала, уже существовали. Даже Юрка...
А в порту был высокий причал на сваях; туда меня и тянуло... Причал, прогретый солнцем, с запахом смолы, соли, мокрых канатов. Там по сваям, обросшим водорослями, танцевали золотистые змейки - отражения мерцающих волн.Там под причалом, дыша, вздымалась и опадала зелёная мутноватая вода, с волосами подводной травы, вырванной где-то штормом из самой глубины, со стеклянными кругляшами медуз. И было всё это - волшебно. Всё это было... как у Блока:
"Ты помнишь, в нашей бухте сонной
Спала зелёная вода,
Когда кильватерной колонной
Вошли военные суда..."
Да! и военные суда там были, прямо у причала, честное слово! Катера "морской охотник"... Ну, не только военные катера; и сейнера нашего рыбколхоза тоже.
(окончание следует)