Комбат ещё раз внимательно пересмотрел все бумаги, разбросанные им по крышке стола, выхватил из них несколько листков и обернулся к каптёру. Взгляд у него был вкрадчив.
—Гнатюк, — спросил сурово, — а это не ты «Луку Мудищева» написал?
Многим этот вопрос покажется смешным. Просто глупым. Сейчас даже дети знают имя автора сего романтического изыскания и даже могут прочесть оное наизусть.
Но то сейчас, в век, когда даже на алтарях можно скакать без штанов и демонстрировать их содержимое каждому желающему. В те годы, когда сержант Гнатюк служил каптенармусом, обычаи были не столь благосклонны к дикой вольнице. Даже намёк на отклонение от линии, начертанной на судьбах страны Революцией, приравнивался к измене родине. В данном случае отклонение было налицо. Развратный Лука и ненасытная вдова из Замоскворечья вполне могли подарить суток пять напряжённого отдыха в стенах гарнизонной гауптвахты любому поклоннику.
—Что молчим, товарищ сержант?
Почувствовав, что разговор клонится в опасное русло, Гнатюк заволновался. Даже забыл русский и, как утопающий за соломинку, вцепился в более привычную украинску мову. В ту пору она ещё не резала ухо и воспринималась просто как забавная национальная особенность
—Не знаю, чем вас порадувати, товарищ майор. Я, крим диктантив у школи, ще ничого не писав.
—А это тогда что?
—Шо?
Комбат встряхнул перед его носом стопкой листов с текстом, отпечатанным на машинке.
—Вот это, это!
—Вид колишнього каптера напевно.
Ответ его не блистал остроумием. Но в армии оно и не требуется. Чем проще аргумент, тем легче последствия.
Комбат задумался:
—Так, значит, предшественник твой виноват?
—Да. Тут багато його барахла. Ось якраз викинути сьогодні збирався. Давайте выкину, товарищ майор.
Сержант с готовностью протянул руку.
—Прямо зараз! Вид гриха подали.
Командир ухмыльнулся:
—Хитёр. Концы в воду — решил? Улику! А ты знаешь, Гнатюк, что в войну за хранение вражеских листовок расстреливали?
—Так це ж не листовка.
—Хуже!
—Чим?
—Так тут же одна непотребщина. Мат и вообще. Ещё раз тебя спрашиваю. По-хорошему. Между нами. Ты— «Мудищева» написал?
P.S.
Василь Гнатюк, давно уже мэтр самостийной культуры, любил вспоминать этот разговор во всех своих многочисленных интервью.
—Ось так я и став письменником, — объяснял он землякам. — Для цього багато не треба. Головне, щоб тебе чимось пидбадьорили. В армии, наприклад, мене вдохновила «губа»*.
По уникальности Василь давно уже переплюнул немудрящего автора «Луки»* и даже прозорливого Чарлза Дарвина. «Происхождение человечества, или история укрошумеров» пера Гнатюка и его же бестселлер «Как мы выкопали Чёрное море» трижды принесли ему премию барона Мюнтхаузена.
—А если бы сейчас вас спросили, кто написал, например, «Гамлета», — озадачил его как-то Гордон**, — вы бы нашлись что ответить?
—Це я написав, — улыбнулся Василь застенчиво.
—Не Шекспир?
—Я.
—Почему?
—Тому що Крим — наш!
*гауптвахта
**автор — Иван Барков
*** известный украинский телеведущий