В Госцирке львы рычали. На Цветном
цветы склонялись к утреннему рынку.
Никто из нас не думал про Неглинку,
подземную, укрытую в бетон.
Все думали о чём-нибудь ином.
Цветная жизнь поверхностна, как шар,
как праздничный, готовый лопнуть шарик.
А там, в трубе, река вслепую шарит
и каплет мгла из вертикальных шахт...
Когда на город рушатся дожди –
вода на Трубной вышибает люки.
Когда в Кремле кончаются вожди –
в парадных двери вышибают люди.
От Самотёки, Сретенских ворот
неудержимо катится народ
лавиною вдоль чёрного бульвара...
Герман Плисецкий “Труба”
«Труба» – грандиозная версия «Медного всадника» (с поправкой на ХХ век), где беснование стихии и каменная мощь мертвеющего государства равно безжалостны к отдельному человеку, предполагавшему жить и обращённому в ничто. Описывая кровавое жертвоприношение сталинских похорон, Герман Плисецкий заставляет нас вспомнить похороны другого вождя, восславленные Маяковским в поэме «Владимир Ильич Ленин»… Плисецкий тоже сохранил навсегда «минуту» своего страшного «причастия» к расчеловечившейся толпе. Он не забыл, как тщетными оказались попытки «быть людьми – отдельными людьми, детьми любви» в тот страшный мартовский день. https://45parallel.net/german_plisetskiy/
В нашей стране самом деле, нет, наверное, такого человека, как И.В. Джугашвили,
он же- Коба, он же- Сталин, он же- Uncle Joe, Хабибуллин и даже- Гуталин, который вызывал бы у общества столь широкий диапазон чувств, сколько бы лет ни прошло!
И сейчас, вот уж скоро 70 лет спустя его кончины, не прекращаются споры, кто он был для нас- Отец народов или Ирод Великий.
Тогда, в 53-м, весть о смерти вождя советские люди тоже восприняли неоднозначно. Чаще всего при попытках описать охватившие их эмоции современники упоминали такие слова, как "растерянность и подавленность", многие не скрывали слёз, но в семьях репрессированных царила сдержанная радость и ощущение восторжествовавшей справедливости.
В студенческой среде возникло немало конфликтов из-за разницы в отношении к уже мёртвому вождю. Некоторые студенты устраивали своеобразные демарши и игнорировали похороны Сталина, предпочитая им прощание с композитором Сергеем Прокофьевым, который тоже скончался 5 марта.
Только в лагерях в открытую ликовали по поводу того, что "Усатый Гуталин сдох".
А отношение "сталинской элиты" к смерти Вождя замечательно описала племянница кинодивы той эпохи Любови Орловой. Говоря о том, как актриса относилась к главе СССР, Нонна Голикова рассказала о случае, который произошел сразу после его смерти в 1953 году.
- Мне тогда было 13 лет, нас вывели на школьную линейку и сообщили об этом известии. Мы все рыдали! А потом я пошла ужинать к Орловой и Александрову, и за столом вдруг заговорили на эту тему. И тут Любовь Петровна тихо, но отчетливо произнесла: «Слава Богу, эта сволочь наконец-то сдохла!» — рассказала она.
Что же мы точно знаем о последних днях жизни вождя?
Коллекция под нудным названием «Сводка на письма и заявления по разным вопросам, доложенным Сталину И.В., и списки на письма и заявления, направленные на рассмотрения» заканчивается декабрем 1952 года. Непонятно. А где же сводки за 1 января — 28 февраля 1953-го?
12 февраля 1953 года обрываются «Письма и заявления по разным вопросам, доложенные заведующему Особым сектором ЦК, с указанием о направлении на рассмотрение». Похоже, что до 28 февраля письма заведующему не докладывались.
Потому что исчез сам заведующий. Особый сектор ЦК был епархией Александра Поскребышева. По «Схеме организации» этой святой святых режима «работа зав. Особым сектором т. Поскребышева заключается в следующем: выполнение указаний тов. Сталина и членов Политбюро. Прием корреспонденции на имя тов. Сталина. <…> Просмотр корреспонденции и соответствующее ее направление».
Поскребышев ведал небесной канцелярией без малого четверть века, а пропал с экранов кремлевского радара в одно мгновение. Сначала его повысили в должности, назвав секретарем Президиума и Бюро Президиума ЦК. Затем он просто испарился. 13 или 14 февраля.
(По одной из версий Поскребышева обвинили в том, что он потерял важные документы, и его отстранили от работы. Впоследствии сообщалось, что инцидент был инспирирован и сфабрикован Лаврентием Берией, а документы были найдены.)
И самое главное. Сталин руководил страной путем письменных резолюций и устных указаний. Например, 6 ноября 1937 года на записке Льва Мехлиса о положении в Объединении государственных издательств и о том, как Отдел печати ЦК «засылал туда врагов народа», Сталин оставил приказ наркому внутренних дел: «тов. Ежову. Нужно переарестовать всю огизовскую мразь. И. Сталин». Четче и внятнее не скажешь. Приказу дали № 1421 за 1937 год и немедленно привели в исполнение.
Последняя подобная резолюция Сталина, зафиксированная в уникальном кондуите под названием «Журнал регистрации отправленных документов с резолюциями Сталина» помечена 7 февраля 1953 года. Получается, что до последнего своего ужина на кунцевской даче в ночь на 1 марта он ни один документ не прочитал и свою резолюция на нем не оставил? Поверить в это трудно, но проверить постараемся. Напомним, что весь свод этих бесценных резолюций за 20 лет полностью засекречен (дела с № 419 по № 425).
Вот краткий список деяний Сталина с пометой «последний».
14 октября 1952 года. Последнее публичное выступление Сталина. XIX съезд партии. Его речь записана на кинопленку. В век отсутствия телевизоров ее смогла увидеть и услышать вся страна. Это последняя известная запись голоса живого Сталина, а фотография на трибуне — последняя из известных фотографий.
26 декабря в «Правде» опубликовано последнее интервью Сталина. «Ответы тов. Сталина на вопросы дипломатического корреспондента “Нью-Йорк Таймс” Джеймса Рестона, полученные 21 декабря».
12 января 1953 года. Посещение театра. Вместе с Молотовым, Маленковым, Берией, Ворошиловым, Хрущевым и другими он присутствуют в Большом театре Союза ССР на концерте мастеров искусств Польской Народной Республики.
14 февраля. Последняя телеграмма направлена лидеру народного Китая Мао Цзэдуну по случаю третьей годовщины договора о дружбе.
17 февраля. Последние официальные встречи, в том числе с послом Индии в СССР и индийским борцом за мир.
После этого никаких следов деятельности живого Сталина на страницах «Правды» нет. Что же было после 17 февраля? Почему за 60 с лишним лет мы не получили ответа на этот вопрос?
Сегодня можно с уверенностью сказать, что были и другие деяния с пометой «последние». Они обнаружились только после частичного рассекречивания архивных спецхранов в новой России.
6 января 1953 года Сталин проводит последнее совещание по руководству международным коммунистическим движением. В нем участвуют руководители китайской и индонезийской коммунистических партий. Разочаровавшись в славянском социализме, Сталин возлюбил азиатскую разновидность коммунизма. Ведь в китайском гимне поется: «Алеет Восток, в Китае появился Мао Цзэдун». В Корее репетицией третьей мировой шла кровавая локальная война. Сталину приглянулись и Индия, а особенно Индонезия. Почему-то он считал, что ключ к будущему прогрессу — индонезийский каучук.
Не позднее 13 января 1953 года Сталин в последний раз отредактирует директивную статью. «Шпионы и убийцы под маской врачей» авторства Дмитрия Шепилова — шедевр жанра. Главный редактор страны уточняет заголовок: «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей». Программный манифест «дела врачей» опубликован в «Правде» передовицей, а значит, без подписи.
22 января в кремлевском кабинете Сталина проходит последнее производственное совещание. Обсуждаются сверхсекретные военные проекты «Беркут» и «Комета». Присутствуют П.Н. Куксенко (главный конструктор Спецбюро № 1 Министерства вооружения), И.М. Клочков (зампредседателя Спецкомитета № 1 при Совете министров), А.Н. Щукин (радиотехник, специалист по распространению коротких волн), М.И. Гуревич (один из создателей истребителей серии МиГ), В.М. Рябиков (начальник 3-го главного управления при СМ) и министр авиационной промышленности М.В. Хруничев. Спецкомитет ведал атомной промышленностью. На горизонте замаячил гриб взрыва водородной бомбы. Восток мог заалеть по-настоящему.
10 февраля получено последнее письмо от дочери. Пометы товарища Сталина о сдаче в архив на письме Светланы нет.
Последняя из известных на сегодняшний день резолюций Сталина может стать заголовком для краткого цитатника его руководящих мыслей. 16 февраля министр госбезопасности Игнатьев просит санкции на арест преподавателя Высшей военной академии Советской армии им. К.В. Ворошилова С.Г. Сапожникова (правильно: Бориса Сергеевича). И Сталин эту санкцию дает: «Арестовать».
Это — последний его приказ. А вот сведений о его исполнении и об аресте Бориса Сергеевича нет. Генерал-майора без шума перевели из Москвы на работу начальником военной кафедры Харьковского инженерно-экономического института. Но ведь он остался жив! После отставки вернется в Москву, защитит докторскую диссертацию и без малого четверть века, до самой пенсии, проработает научным сотрудником Института востоковедения АН СССР.
После финального «арестовать» следов работы сталинской мысли в открытых на сегодняшний день документах Президиума и Бюро Президиума ЦК КПСС нет.
Если верить Хрущеву, что Сталин 28 февраля приезжал в Кремль смотреть американский вестерн, а потом встречался с ближайшими соратниками за обеденным столом в Кунцево (якобы сохранилось и меню этой тайной вечери), то почему же он не подписал свое финальное политическое меню? Речь о «Списке постановлений ЦК, представленных на утверждение Бюро Президиума ЦК». Была такая форма оперативного руководства сверхдержавой. Голосование животрепещущих вопросов списком и «вкруговую». Не глядя на сами документы.
В «Огоньке» был опубликован этот последний прижизненный сталинский список вопросов. Здесь Маленков со товарищи по будущему коллективному руководству уже не пытается соблюдать бюрократические приличия. Он утверждает список единолично. Без Сталина. Выводит: «За». Проставляет дату: «28 февраля». За ним ставят свои резолюции Хрущев и Булганин.
Есть косвенные свидетельства о том, что в Кремле произошло что-то сверхъестественное. Следы этого номенклатурного взрыва фонят и сегодня.
После 17 февраля захлебывается инфернальная кампания вокруг главного сталинского проекта тех дней — разоблачения «еврейского националистического подполья».
Разумеется, что до начала марта ревизия стратегического курса была скрыта, но ее симптомы уже проступали.
До середины февраля все шло по наезженной колее. 4 декабря 1952 года была дана отмашка для МГБ: «Усилить работу по борьбе с еврейским националистическим подпольем, являющимся англо-американской агентурой, обратив особое внимание на выявление его связей с американской разведкой, сионистскими центрами и разведками других стран». (Из постановления Президиума ЦК КПСС «О положении в МГБ и о вредительстве в лечебном деле (т. Гоглидзе)».
Согласно поставленной задаче чекисты представляли в Кремль протоколы допросов, составляли обвинительные заключения, сводки и предложения по новым арестам. Все говорило о том, что судилища будут показательными.
Сталин визировал документы. Аппарат готовил от имени Секретариата и отделов ЦК предложения по их реализации министерствами и ведомствами. Принимались постановления, рассылались распоряжения, царило телефонное право, давались устные указания, которые спускались на места и воспринимались как руководства к действию.
После 17 февраля этот отлаженный механизм команд и контроля оказывается в каком-то оцепенении.
А в массовом сознании современников и потомков о тех днях томительного ожидания развязки осталось несколько мифов. Едва ли не главный из них — о планах депортации евреев. Имело это место или нет?
Известно, что существовало предложение МГБ: «Сослать на 10 лет членов семей участников еврейской националистической организации под прикрытием еврейского антифашистского комитета». Маленков расписывает эту инициативу: «На Секретариат». Доходит ли она до Секретариата ЦК? Нет. Следующая отметка на бумаге только от 8 апреля, когда кошмар уже кончится.
Но процесс уточнения, вплоть до конкретных фамилий и адресов, мест работы, шел полным ходом. К середине февраля слух о возможности и политической целесообразности депортации стал фильтроваться в околовластные структуры, а оттуда в общественные организации и в массовое сознание.
Одним из первых на дуновение времени живо и заинтересованно откликнулось руководство Союза писателей СССР. «Инженеры человеческих душ» предложили рецепт быстрого решения самого жгучего вопроса советской повседневности — жилищного. Сурков, Симонов, Тихонов, Твардовский, Федин, Леонов, Софронов, Грибачев и Кожевников просят «дорогого Иосифа Виссарионовича» «воздействовать» на Мосгорисполком в деле «переселения из домов Союза советских писателей, не имеющих к ССП никакого отношения» лиц. Фамилии предлагаемых к переселению не названы. Пока. Главное — получить согласие.
И письмо попадает в цель. Поскребышев докладывает вопрос лично Сталину и получает санкцию начать процесс подготовки к выселению. По альбому резолюций Сталина (как уже сказано, эти альбомы в архивах недоступны) почину писателей дан № 222 за 12 февраля 1953 года и ему присвоена высшая категория «С» («Сталин»). Заметьте: 12 февраля. Выселение лиц, «не имеющих к ССП никакого отношения» — вопрос почти решенный. Дальше остается только формальное визирование в Бюро Президиума ЦК. И что же решает Президиум? Притормозить: «Поручить т. Михайлову, Капитонову, Яснову с участием т. Фадеева и Суркова рассмотреть записку, принять необходимые меры и о результатах доложить».
Срок реализации не указан. Читатель поймет, что приказ был дан 12 февраля, а рассмотрен товарищами после 17 февраля. Соответственно потерял свою устрашающую силу. «Переселения» писателей и иже с ними не состоялось.
А Сталина все не было и не было.
Прошло празднование 35-й годовщины Советской армии. Армии, Генералиссимусом которой он был. Сталин на собрании отсутствовал.
Прошли выборы в местные советы. Сталин не отметился на избирательном участке. Так же, как и никто из его верных учеников и соратников. Ни один.
Похоже, что избавление случилось не 5 марта. Его признаки становились все явственнее с середины февраля и приобрели форму тенденции в ночь с 17 на 18 февраля.
Уже 20 февраля секретарь ЦК Николай Михайлов (он был ответственным за идеологическое обеспечение «дела врачей») без объяснений не дает санкции на печатание плаката «Враг коварен — будь начеку». О каком враге шла речь, понятно.
Советские вожди уходили из жизни по-разному, но документально доказуемо. Даже уход Ленина документирован: за несколько часов до смерти Крупская читала ему «Мартина Идена».
И только Сталин оставил перед своим уходом черную дыру длиною в долгие две недели.
И может быть в эти две недели Провидением (или какой то иной силой) были заново переписаны миллионы судеб? Были спасены страна и мир? От геополитической авантюры в Азии. В направлении Индонезии, а возможно, и Индии. С коммунистическим Китаем в качестве опорной базы. От раздачи оружия индонезийским коммунистам. От разыгрывания азиатской карты в условиях горячей войны на Корейском полуострове и неминуемого обретения СССР водородной бомбы. Бомба будет взорвана в сентябре, когда война в Корее закончится перемирием, которое длится до сих пор.
Внутри страны мы избежали новой чистки. И не получили новых громких процессов Маклярского, Шейнина, Сапожникова и иже с ними. Состоялась быстрая реабилитация Михоэлса.
Использованы материалы издания Огонёк- https://www.kommersant.ru/doc/2925899
Стихотворение "На смерть Вождя и Учителя" любопытствующие могут почитать здесь- https://stihi.ru/2013/03/03/11397
Ссылка на авторскую страницу, по теме похорон И.В. Сталина с фотографиями Москвы 9 марта 1953.
https://varlamov.ru/1611598.html
Продолжение следует.