Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
452. Моя мечта. 30 августа 1973 года.
Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Четверг 30 августа 1973 года. БПК "Свирепый" в открытом Атлантическом океане в морском районе "Фареро-Исландский рубеж" (англ. GIUK gap), вблизи от острова Исландия. Данные метеостанции Рейкьявик (сев.) Исландия, географические координаты: 64.132,-21.933. Штормит четвёртые сутки. Дождь почти прекратился и ветер ослаб, но всё ещё моросит (1 мм осадков), зябко, ветрено и холодно. В четверг 30 августа 1973 года дневная температура: мин.: 9.0°C тепла; средняя: 10.7°C тепла; макс.: 13.0°C тепла. На ветру и в сыром от дождя воздухе так называемая "эффективная температура" плюс 7.7°C. Ветровые волны небольшие, лёгкие (3 балла), короткие, но хорошо выраженные. Гребни ветровых волн опрокидываются, создают стекловидную пену, изредка на гребнях больших волн-валов штормовой океанской зыби образуются бурные белые барашки. Средняя высота ветровых волн - 0,6-1 м, длина - 6 м. Средняя скорость ветра 4 м/с (3,4-5,4 м/с или 12-19 км/ч). В этот день солнце взошло над северо-восточным Атлантическим океаном в 06:04, а зашло в 20:51 (GMT+1).
Постоянная качка и сильный крен корабля выматывают, не дают спокойно работать, заниматься делами. Поэтому я записал в свой дневник-ежедневник:
30 августа 1973 чт
Четвёртые сутки штормит. Океан словно взбесился. Вот чем встречает нас сентябрь. Ну, что ж, это и вправду начало учебного года. Осень. Период штормов. Поранил руку когда задраивал иллюминатор (ставил «броняшку»).
Опять я проявил безрассудное "геройство"... Увидел снаружи, что выглядывает солнце и ветровое волнение уменьшилось, поэтому решил открыть свой единственный иллюминатор в ленкаюте, высунуть в него руки с фотоаппаратом и сфотографировать сине-изумрудную воду, которая во время хода и килевой качки корабля либо под самый иллюминатор. Я опять не учёл, что курс движения корабля может в любой момент измениться и морская вода, которая во время качки подкатывала почти к обрезу иллюминатора, может его захлестнуть и ворваться в ленкаюту...
Почему я опять не послушался своего внутреннего голоса "здравого смысла"? Ведь все мои строгие голоса-наставники шептали мне: "Не делай этого, это опасно!". Нет. Самомнение, самоуверенность, надежда на "авось" и "вдруг пронесёт" двигала моими руками, а желание, вернее, "хотение" сделать эффектный кадр, фотоснимок, торопили меня, заражали азартом.
Я всё же открыл иллюминатор и сделал несколько фотоснимков зеркальным фотоаппаратом "Зенит-Е". При этом у меня сердце замирало, когда во время "кивка" носом в толщу воды, стремительные волны подступали к самому моему "окну" и я мог дотронуться рукой до жгуче холодной воды батюшки Атлантического океана. Я сделал это и завопил от восторга!.. В тот момент я в первый раз кинул Океану первый "десюнчик" (10 копеек), чтобы задобрить его и не затопить мою ленкаюту... Но в следующий миг в наши отношения с батюшкой Океаном вмешался либо рулевой, либо вахтенный офицер, либо командир корабля.
БПК "Свирепый" изменил курс и его форштевень вновь с шумом врезался в толщу вод валов-волн океанской штормовой мёртвой зыби, при этом шум и вибрация корпуса корабля увеличились, БПК "Свирепый" прибавил ходу, а значит кивки и клевки носом усилились. Первый же кивок преподнёс изумрудную прозрачную воду волны прямо к моему иллюминатору и я с бешенной торопливостью вставил круглую броняшку в зев окна-иллюминатора и попытался быстро завернуть барашки крепления и герметизации...
Вероятно, я где-то "скривил", когда вставлял броняшку в иллюминатор, барашки вращались туго, а хлынувшая под напором забортная вода показала мне, что герметичности нет. Я с усилием пытался завернуть барашки, но ничего путного не получалось. От резких и судорожных усилий я сорвал ногти на пальцах и поранил о какой-то край ладонь руки. Вода, бьющая тонким потоком сквозь щель, окрасилась в красный цвет...
Я не испугался. Я разозлился. Без каких либо мыслей и слов, действуя исключительно инстинктивно и моторно, я дождался момента, когда нос корабля начал подниматься вверх на гребень очередной волны, чутко прислушался к шуму стекающей на "крыше" (на палубе бака) воды и открыл настежь иллюминатор. Теперь я, с ознобным холодом приближающейся опасности, чувствуя, как нос корабля начинает вонзаться в очередной гребень волны и сейчас вот-вот меня и мой иллюминатор захлестнёт очередная откатная волна-бурун, представляя себе, что я не смогу удержать броняшкой напор забортной воды, я почти спокойно ловко и прочно, без зазоров установил в пазы броняшку с резиновым кольцом по ободку и ловко захлопнул иллюминатор, прижал круглым ободом иллюминатора броняшку и накинул один из бронзовых полированных барашков на скобу крепления иллюминатора.
Я заворачивал барашек и он поддавался мне легко и свободно, потому что был густо смазан тавотом и ему ничего не мешало. Правой рукой я давил на стекло иллюминатора и тем самым мешал просачиваться забортной воде, а вскоре второй и третий барашек совсем прекратили всякую протечку. После того, как я в сотый раз проверил крепость и герметичность задрайки иллюминатора, я для верности, опустил большую стальную противорадиационную круглую крышку иллюминатора и тоже туго его задраил.
Всё... Дело сделано... Опять ты, Суворов, совершил геройский поступок, профессионально, быстро и чётко задраил в штормовых условиях иллюминатор, избежал затопления забортной водой ленкаюты и носового отсека, но при этом, по личной глупости, безалаберности и вольнодумству, чуть не создал аварийную ситуацию... Больше я свой иллюминатор ленкаюты не открывал до самого подхода к острову Исландия и установлению хорошей штилевой погоды...
Сорванные ногти на пальцах и рана на ладони сильно болели, но мне стыдно было обращаться к нашему корабельному доктору старшему лейтенанту медицинской службы Л.Н. Кукурузе или к его помощнику фельдшеру и медбрату Боре Красильникову, поэтому я слазил в дальнюю шхеру, достал из маминой посылки пузырёк с йодом, нераспечатанную пачку стерильного бинта и одну гигиеническую круглую салфетку. Пошипев от боли на самого себя и на свою глупость, я обработал рану и с жаром принялся за работу - одной рукой ветошью собрал старым вафельным полотенчиком всю набежавшую из океана забортную воду, одновременно вымыв палубу в ленкаюте и в корабельной библиотеке. За этим занятием меня и застал наш заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин.
- Прибираешься? - сказал мне замполит. - Молодец. А у меня для тебя работа есть. А что у тебя с рукой?
- Да вот, - запыхавшись от "усердия" ответил я Дмитрию Васильевичу. - Проснулся утром, покачнулся и... гипс...
- Да, качает у тебя лихо. Как ты тут справляешься? Ума не приложу...
Потом Дмитрий Васильевич приказал мне отдать ему негатив с самым красивым кадром откатной волны или носового буруна, который я сделал с крыши ходового мостика и разговорил меня, заставил рассказать, как я залез на крышу ГКП, когда ещё была хорошая солнечная погода и океан был красив безопасной красотой, а потом как я слазил с крыши и вымок до нитки. Дмитрий Васильевич слушал, спрашивал, уточнял, сокрушался, качал головой, но не ругал меня, а только сожалел, что я не сказал никому о том, что лезу на крышу и нахожусь там без какой-либо страховки.
- Как же ты мог там быть и ещё что-то фотографировать? - спрашивал меня замполит. - За что ты там держался?
- Ловил момент. Прятал фотоаппарат за пазуху. Держался за трубные фермы РЛС ЗРК "Оса-М", - отвечал я замполиту. - Об опасности не думал. Азартно было. Красиво...
- Я иногда думаю, Александр, - сказал Дмитрий Васильевич. - Ты действительно герой или только прикидываешься. Ты знаешь, что твой поступок не только прямое нарушение приказа командира корабля, но и глупость несусветная?
- Знаю, - сокрушённо ответил я. - Мой папа в таких случаях говорил: Ты, Саша, малый не дурак, но когда дурак, то немалый".
- Вот-вот! - подхватил замполит. - Папа твой был прав. Слушайся папу.
- Чтобы впредь таких "закидонов" не было! Запрещаю! Никакие красивые и шедевральные фотографии не стоят той опасности, которой ты себя подвергаешь! Фотографируй с сигнального мостика, из ходовой рубки, но на верхнюю палубу ни шагу! Я не хочу потерять такого помощника как ты...
- Есть на палубу ни шагу! - отчеканил я замполиту и подумал, что он проявляет странную заботу, думая обо мне, только как о своём помощнике.
- Ну, давай! Показывай свои знаменитый фотографии... Все только и говорят, что Суворов наделал кучу фотографий бушующего океана. А руку покажи доктору, пусть полечит. Ты мне здоровый нужен...
Мы сидели с заместителем командира корабля по политической части капитаном 3 ранга Д.В. Бородавкиным и рассматривали свежие фотографии волнующегося океана, носовых бурунов, а затем и подготовленных страниц фотолетописи БПК "Свирепый" и Дмитрий Васильевич живо интересовался сюжетами и событиями, отражёнными в многочисленных фотографиях. При этом Дмитрий Васильевич говорил мне, что "вот эти кадры у него уже есть, а вот этих нет" и просил меня сделать ему нужные фотоснимки. Я обещал, но не делал, потому что для повторных фотографий у меня уже не было ни фотобумаги, ни фотореактивов.
Дмитрий Васильевич Бородавкин обещал мне подать заявку на танкер СМТ "Олекма" на фотобумагу, фотоплёнку, фиксаж и проявитель, но впоследствии оказалось, что в этот раз судно снабжения этих ресурсов не имело, поэтому заявка ушла на базу, в ВМБ Балтийск и могла быть реализована только со следующим танкером или транспортом - судном снабжения.
Потом мы поговорили с замполитом "по душам" и я показал ему свои школьные учебники и конспекты, как решаю примеры и задачи, уравнения и формулы. Дмитрий Васильевич опять с удивлением похвалил меня, внимательно посмотрел мои конспекты и дал несколько советов по подготовке в экзаменам в институт, а затем предложил мне поступать в высшее военно-морское политическое или инженерное училище, стать флотским офицером.
Тогда я решил открыться замполиту и рассказал ему о своей мечте: учиться в Севастопольском приборостроительном институте на кафедре автоматики и телемеханики, чтобы стать инженером-специалистом по разработке оборудования для обитаемых подводных станций, который, я знал это от моих родственников, готовятся делать и делали в ОКБ (особом конструкторском бюро ЧФ) и на нашем севастопольском Севморзаводе, где я работал до службы на флоте слесарем-ремонтником.
Дмитрий Васильевич не стал говорить мне, что это "твои фантазии", но по его осторожным словам и тону я понял, что он не верит в такую мечту и хочет, чтобы я был офицером, комсоргом корабля и его ближайшим помощником. Он говорил мне, что "будучи флотским корабельным офицером меня ждёт блестящее будущее". Я соглашался, кивал головой, но остался верен своей мечте... Так мы и расстались - каждый при своём и своих интересах.
После того, как Дмитрий Васильевич Бородавкин ушёл к себе в каюту, я ещё долго мысленно говорил и спорил с ним, приводил свои аргументы на его осторожные возражения и советы, обосновывал свою мечту, а потом начал в альбоме рисовать проекты тех подводных станций и сооружений, которые разрабатывались в ОКБ ЧФ или могли разрабатываться. Первым рисунком была подводная станция в виде "перевёрнутой летающей тарелки", то есть круглый в плане купол с открытым круглым люком в днище диаметром, примерно, 10-12 метров. Давление воздушной атмосферы из смеси газов внутри этого "купола" в виде суповой тарелки должно было быть равным наружному давлению под водой. Таким образом, этот купол-тарелка мог опускаться на дно, опираться на короткие "ноги", надёжно становится на якоря и так прижиматься к дну моря, что между воздушной атмосферой и поверхностью дна была бы прослойка воды глубиной 0,8-1 метр. В результате гидронавты-учёные, обитавшие внутри этой подводной станции в виде купола-тарелки могли бы свободно наблюдать за жизнедеятельностью водных и донных организмов непосредственно в большом бассейне-люке. Заказчиком и пользователем такой обитаемой подводной передвижной станции мог бы быть Институт биологии южных морей, располагающийся в Севастополе. Глубина погружения такой биологической подводной обитаемой станции могла бы быть до 50 метров.
Вторым рисунком в альбоме была обитаемая подводная станция-буровая. Это была обычная сигарообразная подводная буксируемая станция-лодка, в которой располагался бурильный станок и запас бурильных труб. Эту станцию буксировала бы обычная подводная лодка или надводное судно обеспечения. прибыв на место, подводная обитаемая бурильная станция становилась бы в вертикальное положение, опускалась на дно, крепилась бы якорями и упорами, а потом, уравняв давление внутри и снаружи, начинала бы бурить скважину. Электрическую энергию для бурильного станка эта станция получала бы по кабелю с судна снабжения или с атомной ПЛ обеспечения. Сменный экипаж бурильщиков и команды доставлялся бы на бурильную подводную станцию специальными малыми подводными аппаратами-лодками. Причём эти сменные экипажи жили бы и отдыхали на судне или АПЛ обеспечения в специальных барокамерах, чтобы не отвыкнуть от давления атмосферы на обитаемой подводной бурильной установке. Заказчиком и пользователем такой подводной бурильной станции могли бы быть министерства промышленности и ресурсов СССР.
Третьим рисунком в альбоме была почти такая же, как бурильная установка, сигарообразная обитаемая подводная глубоководная станция, но только вместо бурильной установки в ней располагалась бы шахта с межконтинентальной баллистической ракетой с несколькими разделяющимися боеголовками. Эта подводная обитаемая станция должна была быть автономной, с ядерной энергетической установкой и вахтенным экипажем. Эту станцию с ракетным комплексом должно было скрытно отбуксировать куда-нибудь поближе к цели и опустить вертикально в подводную расщелину. Далее, как обычно, установка на опоры, крепление на якоря, а затем постоянное дежурство до времени "Ч"... Экипаж ракетчиков такой подводной станции также мог бы заменяться с использованием глубоководных миниподводных лодок с судов обеспечения или с обычной подводной лодки. Глубина погружения такой ракетной подводной станции 500 и более метров.
Конечно, все эти рисунки и "прожекты" были чистой фантастикой, но зато это была чертовски интересная фантастика, это была мечта. Одновременно я уже знал, что на чёрном море ещё с 60-х годов XX века существовали обитаемые подводные станции, работали гидронавты, строились аппараты, подводные дома, оборудование, приборы жизнеобеспечения и т.д. Я хотел в этом участвовать и уже немного понимал, что освоение глубин моря и океана - это точно такая же по затратам, масштабам и трудностям задача, как освоение ближнего орбитального космоса. До космоса мне лично было далеко, а вот с учётом того, что мамины родственники жили, учились и работали в Севастополе как раз в таком ОКБМ ЧФ, а я учился перед службой на флоте в Севастопольском судостроительном техникуме и работал на Севморзаводе, я мог бы попасть в такую программу и стать гидронавтом.
Забегая вперёд (в 1976-1977 года), я так или иначе (без раскрытия секретов) принимал участие в некоторых работах по созданию средств жизнеобеспечения обитаемых подводных аппаратов. Моя мечта реализовалась другими специалистами, но нас, выпускников потока студентов Севастопольского приборостроительного института 1982 года специально готовили для такой программы освоения глубин Мирового океана. Увы, "перестройка" и "демократические реформы" сломали не только эти программы и планы...
Материальным и физическим воплощением моей мечты, планов, программ, конструкторских разработок и смелых проектов обитаемых глубоководных подводных аппаратов и станций была буксируемая подводная лаборатория ПЛБ-76-01 "Бентос-300" проекта 1603 Ленинградского института "Гипрорыбфлот", созданная на Ленинградском Адмиралтейском Объединении (г. Ленинград) по заказу Министерства рыбного хозяйства СССР. 5 января 1973 года ПЛБ-76-01 "Бентос-300" была заложена на заводе, а 13 сентября 1974 года - спущена на воду. Здесь же в 1975 году состоялось первое погружение в воду вместе с плавучим доком и проведены швартовные испытания.
Весной 1976 года буксируемая подводная лаборатория вместе с плавучим доком скрытно была переведена по внутренним водным путям и рекам на Чёрное море, прибыла на место базирования в Камышовую бухту в г. Севастополь. Здесь же прошли ходовые и государственные испытания ПЛБ-76-01, которая получила имя "Бентос", и погружение на глубину 320 м.
27 сентября 1976 года ПЛБ "Бентос-300" вступила в строй и была принята в эксплуатацию в интересах Министерства рыбного хозяйства СССР. При этом ПЛБ-76-01 "Бентос-300" была передана в Севастопольский филиал Специального экспериментально-конструкторского бюро по подводной технике "СЭКБП), а в дальнейшем на базу "Гидронавт".
В 1976 году "Бентос-300" совершил 9 выходов в Чёрное море в районы Южного Крыма, в бухту Ласпи. В этих походах формировался экипаж подводной лаборатории, отрабатывались методики погружения и подводных исследовательских работ, вопросы жизнеобеспечения и эксплуатации, совершались испытательные погружения на разные глубины. Всего в 1976 году ПЛБ "Бентос-300" совершила 17 погружений (общее количество времени под водой - 50 часов).
11 февраля 1977 года началась опытная эксплуатация ПЛБ-76-01 "Бентос-300". В феврале-марте 1977 года у южного берега Крыма и в бухте Ласпи велась отработка жизнедеятельности экипажей ПЛБ, работы с новой научно-исследовательской аппаратурой. С апреля по декабрь 1977 года ПЛБ-76-01 "Бентос-300" приняла участие в рейде НИС (РПС "Гордый") в районы северо-западной части Чёрного моря для изучения дна районов Южного Крыма и Кавказского побережья, определения границ сероводородной глубинной зоны. На этой станции снимался документальный фильм "Наследники Наутилуса" (Мосфильм, 1977 год). Всего за год совершено 22 выхода в море, 69 погружений, проведено 1160 часов под водой, пройдено под водой 135 миль.
В августе - ноябре 1978 года ПЛБ "Бентос-300" приняла участие в рейсе НИС РПС "Гордый" в северо-западную часть Чёрного моря для участия в комплексной экспедиции с РПС "Гидронавт", РС-300 и СРТ "Контакт" по изучению мидийных и причин заморных явлений на банках в Каркинитском заливе. Велись совместные работы с "ТИнРО-2".
В ноябре - декабре 1978 года ПЛБ "Бентос-300" приняла участие в рейсе НИС (РПС "Гордый") в районы Кавказского побережья и Анапской банки для изучения поведения шпрота в зоне действия искусственных источников света. В 1978 году ПЛБ "Бентос-300" осуществила 9 выходов в море, совершила 24 погружения, провела под водой 552 часа и прошла под водой 842 мили.
В мае - июне 1979 года ПЛБ "Бентос-300" приняла участие в рейсе НИС (РПС "Гордый") в районы северо-западной части Чёрного моря и южного берега Крыма для обследования филлофорного поля, провела стыковочные испытания с судном обеспечения РПС "Гордый". Очередной рейс НИС (РПС "Гордый" в тот же район Чёрного моря был осуществлён в июле - сентябре 1979 года. При этом исследовалось влияние источников света на поведение рыб, отрабатывалась методика взятия донных проб водолазами.
В сентябре - октябре 1979 года ПЛБ "Бентос-300" участвовала в рейсе НИС (РПС "Гордый") в районы южного берега Крыма для обследования полигона и осмотра платформы Морского гидрофизического института, изучался режим труда и отдыха гидронавтов.
В октябре - декабре 1979 года новый рейс НИС (РПС "Гордый") в районы северо-западной части Чёрного моря и южного берега Крыма для обследования филлофорного поля, поведения шпрота и марланга. Всего в 1979 годы было совершено 20 выходов в море ПЛБ "Бентос-300", 70 погружений , проведено под водой 1091 час и пройдено под водой 1695 миль.
В 1980 году ПЛБ "Бентос-300" участвовала в рейсах НИС (РПС "Гордый") в северо-западные районы Чёрного моря, в район Крымского побережья, проводила испытания опытного светолова шпрота, выходила на помощь терпящему бедствие аппарату "Аргус", обследовала филлофорные поля, осуществила 19 выходов в море, 52 погружения, провела под водой 827 часов и прошла под водой 1228 миль. 31 декабря 1980 года закончился период опытной эксплуатации ПЛБ-76-01 "Бентос-300".
В 1981 году ПЛБ "Бентос-300" осуществила 9 выходов в море, 23 погружения, провела под водой 375 часов и прошла под водой 81 милю. В 1982 году совершено 18 выходов в море, 82 погружения, проведено под водой 962 часа, пройдено под водой 1380 миль. В 1983 году ПЛБ "Бентос-300" совершила 77 погружений и провела под водой 703 часа. В 1984-1985 годах ПЛБ "Бентос-300" прошла ремонт, а в 1986 году совершила 32 погружения и провела под водой 321 час.
В 1987 году ПЛБ "Бентос-300" совершила 55 погружения (715 часов под водой), в 1988 году - 77 погружений (863 часа под водой), в 1989 году приняла участие в рейсе НИС (РПС "Гордый") к берегам Болгарии для совместно советско-болгарских исследований в новом районе Чёрного моря, в декабре 1989 года ПЛБ "Бентос-300" обнаружила и обследовала природные выходы газа в Чёрном море.
В 1991 году ПЛБ "Бентос-300" выведена из эксплуатации и её планируется превратить в музей с местом базирования в Балаклаве, Крым. За время эксплуатации естественно корпус и оборудование подводной лаборатории сильно обветшало и выработало свой моторесурс. Все данные о ПЛБ-76-01 "Бентос-300" изложены с использованием сайта http://deepstorm.ru "Подводная лаборатория "Бентос" и других первоисточников.
Фотоиллюстрация: 30.08.1973 года. Северная Атлантика. "Фареро-Исландский рубеж" (англ. GIUK gap). В это время я ещё ничего не знал о буксируемой подводной обитаемой лаборатории ПЛБ-76-01 "Бентос-300", способной погружаться на глубину 360 и более метров, но идеи, проекты и мечты об обитаемых подводных станциях мне были уже известны, поэтому я с таким восторгом принял известия и данные о ПЛБ-76-01 "Бентос-300" проекта 1603. ТТД проекта: водоизмещение полное: 505-510 т; скорость хода подводная: 1,5 узла; глубина погружения: рабочая - 300 м, предельная - 400 м; длина общая: 30,3 м; длина прочного корпуса: 23,4 м; ширина общая: 6,0 м; высота общая: 12,0 м; диаметр прочного корпуса: 5,0 м; осадка максимальная: 6,6 м; энергоустановка: электрическая 112 элементов аккумуляторов; автономность: 14 суток; экипаж: 12 человек. ПЛБ-76-01 "Бентос-300" имела: 1 - лёгкий корпус; 2 - прочный корпус; 3 - иллюминаторы, забортные датчики, светильники; 4 - научный отсек; 5 - наблюдательную камеру; 6 - подруливающее устройство; 7 - переборка между первым и вторым отсеками; 8 - аккумуляторные батареи; 9 - балластные цистерны; 10 - дизель-генератор; 11 - водолазный комплекс; 12 - кормовой якорь; 13 - маршевый двигатель с вариатором; 14 - винт в поворотной насадке; 15 - сигнальные светотехнические устройства; 16 - баллоны воздуха высокого давления; 17 - шпиль с приводом из третьего отсека; 18 - электродвигатели вентиляции; 19 - вентиляционные шахты; 20 - камбуз; 21 - люк дла погрузки крупногабаритных приборов и устройств; 22 - кают-компания; 23 - аварийный буй; 24 - ЦУП (центральный пост управления); 25 - наблюдательно-спасательная рубка; 26 - отсек научных приборов; 27 - задние опоры (ноги). На "Бентосе" служил мой товарищ по учёбе в Севастопольском приборостроительном институте.