- От себя не убежишь, - говорила Аське бабушка, - Раз уж дано, значит, так тому и быть.Будем спасать, что поделать.
Они разговаривали тихо, потому что у них в кладовке жила маленькая тайна: трехлапая мышка, вытащенная Аськой из соседской мышеловки на даче и тайком привезенная в Москву. Лапу, перебитую тугим затвором мышеловки, спасти полностью не удалось, они с бабушкой придумывали протез, чтобы мыша могла бегать, как все. На беду Аське попался голубь с волочащимся крылом, его пронести мимо бдительной мамы не удалось – оттопыренная и шевелящаяся куртка прямо-таки вопила о том, что в квартиру несут очередного нелегала.
Девочка решила, что главное добежать до их с бабушкой комнаты, а там уж они отстоят птицу. Она вбежала в кладовку, забыв про банку с мышкой. Задетая банка опрокинулась, мышь бросилась улепетывать, словно предчувствуя грозящие неприятности. К моменту появления мамы в дверях испуганный голубь выпал из руки Аськи, которая от растерянности ослабила хватку, и в панике носился по полу. Мышь решила проскользнуть в другую комнату, но выбрала неудачный маршрут – мимо маминых ног.
Мама грызунов не боялась и успела схватить мышь за хвостик. Бедный зверек с болтающимся размотавшимся бинтом, подвешенный вверх хвостом выглядел так жалко, что у Аськи слезы полились сами собой. Умоляюще сложив руки, она взглянула на маму и поняла – просить бесполезно. Предупреждала же – никаких найденышей. Несчастные зверики под оглушительный рев девочки были выдворены из квартиры, мама провела дезинфекцию кладовки и комнаты, а потом вела долгую беседу с Аськой, рассказывая о естественном отборе и страшных последствиях разных инфекций, переносимых бродячими животными.
Нарыдавшаяся девочка почти уже заснула, когда услышала разговор мамы с бабушкой.
- Не смей потакать ее стремлению спасти весь мир! Ты ее хочешь блаженной сделать? – почти кричала мама.
- Даже не пытайся ее переделать, она родилась такой. Неравнодушие – ее второе имя, - спокойно отвечала бабушка.
Аська запомнила это навсегда.
Бабушки не стало, когда внучка отбыла после экзаменов на отдых к Балтийскому морю. Родители решили, что ей поступать, а потому лишние волнения ни к чему, и ничего ей не сказали. Бушевала Аська по возвращению так, что родители с ней разговаривать перестали и еще долго бы бойкотировали, но экзамены в институт – святое.
Почему она решила поступать в технический ВУЗ Аська себе объяснить не могла и став старше.
- Все пошли, и я пошла, - как-то так объясняла она себе этот свой ход.
Несколько лет подряд уже при поступлении учитывались аттестаты, с этим у девушки был порядок.
- Сочинение точно будет на «пять», математика с учетом репетитора не меньше «четверки», а постараешься и «пять», а вот с физикой беда, - подсчитывал возможные результаты папа.
Оно так бы и было, только на сочинении какой-то несчастный парнишка, умоляюще смотрел на нее, пока она не согласилась проверить его сочинение. Ну, проверить – слабо сказано, перепахать практически. Ей это было зачем? Жалко стало бедолагу. Ее результат – «четверка», которую она и не помнит когда получала за сочинение. Родителям даже рассказывать не стала как так вышло. Вместо этого разозлилась и физику ненавистную сдала на «пять», поступила, то есть. На свою голову. Учиться было мучительно неинтересно.
У мамы вдруг появился новый пункт воспитательный – пунктуальное исполнение ее воли. А воля была такова: домой не позже 23.00. А если позже, то за порогом и останешься. Чувствуя себя полной идиоткой, Аська поминутно вечером смотрела на часы, и, как бы ни развивалось свидание – быстро прощалась и неслась домой. Однажды, рассчитав, что вполне успевает, вышла на предыдущей станции, чтобы купить себе у бабушки знакомой пирожков с яблоками и маком. Увидев у колонны совершенно пьяную, икающую и дрожащую девчонку, поняла, что домой не попадает. Девчонку они отпоили чаем из бабушкиного термоса, немного привели в божеский вид, чтобы в метро пропустили, и повезла Аська ее домой, благо та адрес продиктовала четко. Дверь открыла мама Ирки – в ходе операции по доставке они познакомились – посмотрела на дочь, цепляющуюся за притолоку, толкнула ту и, закрывая дверь, произнесла:
- Где напилась, туда и иди.
И тут, не сговариваясь, девчонки начали смеяться, они ржали до слез, до соседских злых окриков. Из теплого подъезда пришлось уйти. Прогуляв и проговорив всю ночь, Ирка с Аськой стали лучшими подругами на всю оставшуюся.
Аське прямо-таки везло на случайности, требующие ее вмешательства: то лежит на траве кто-то не очень трезвый, то бабушка деньги потеряет, то собаку бездомную подкормить и подлечить, то помочь кому-то знакомому и не очень словом и делом. Мама ее уже рукой махнула, глядя на жертвы дочери во имя и во благо. А вот и зря. Когда она ногу сломала и лежала в больнице – Аська к ней каждый день с салатиками витаминными, компотами, бульонами.
В больничном дворе она и с мужем будущим познакомилась, тоже переломанный лежал. Сначала костыль упавший подняла, потом по лестнице пройти помогла, познакомились, количество пакетов, таскаемых Аськой в больницу, резко возросло. Когда Леша выписался, у них уже созрело желание жить вместе. Жили-поживали, пару деток родили. Все бы хорошо, только очень злился муж на Аську, что старую привычку всем помогать не бросила.
А она без этого никак. Оин раз в угоду мужу слово себе дала – быть поспокойней, не бросаться со своей скорой помощью ко всем.
Но там, наверху, решили, что непорядок это: отправлена помогать – помогай, и ей на пути девчонку – замарашку поставили. Девчонка потерялась, мордашка грязная от слез, что ручонками испачканными по лицу размазала. Как пройти мимо? В кафешку отвела, умыла, накормила, расспросила малышку о том, где живет. Та хоть и мала, а адрес затвердила четко. Мама дома задержалась, а Верочке скучно стало, она в трамвай остановившийся залезла и уехала. Повезла путешественницу домой. Мама девочки дверь открыла – белая вся, трясется, пришлось еще и ее отпаивать. На День рождения к свекрови Аська опоздала безбожно.
Муж ее от злости целый месяц звал «мадам Misericordia». Она соглашалась, признавала себя неправой, и снова вляпывалась в истории.
Кот у них рос Гера (от Герой) найденыш, храбро отбивавшийся от ворон и спасенный Аськой с дочками, пес Гранд, тоже ими найденный и от рождения обладавший изысканными манерами и вкусом. Каждого из них они с дочками с семейными боями через тысячу обещаний мужу оставляли в доме. Последней каплей стала ворона с перебитой лапой и крылом, которую младшая дочь притащила, завернув в свое пальтишко. Муж сказал, что такого зоопарка в квартире не потерпит и даже уехал к маме на неделю. Ворону назвали Мадам, она осталась хромой и не летающей, несмотря на оказанную ветеринаром помощь. Мадам хромала за Аськой хвостом и очень ревновала ко всем.
В доме было хоть и суматошно, но тепло и весело – женой, матерью и хозяйкой Аська оказалась замечательной. Девчонки быстро как-то выросли, ушли в свою жизнь. Друзья навещали все реже, чаще созванивались. Все шло своим чередом, только случилось непредвиденное – Аська сильно разбилась. Старенькая соседка, переходя дорогу, не смотрела на машины, ее бы точно сбили, да Ася подвернулась, толкнула ту на тротуар, а сама была сильно задета – упала, расшиблась, получила переломы и сотрясение.
Ее навещали и муж, и дочки. Муж ворчал по привычке, но вкусности готовил, как умел, и неловко старался облегчить ей загипсованную жизнь. Дочери веселили и тоже носили много разного. Они даже удивлялись маминому аппетиту – всегда была малоешкой, а тут… Нянечка баба Таня только земные поклоны клала, получая для внуков, которых сама растила, гостинцы от Аськи. Выздоровление шло трудно, но все-таки было очевидным. И тут в больнице карантин объявили. Грипп. Не пускали никого.
Долежала Аська до его отмены, должны были уже выписывать, вдруг звонит, мол, отложили на пару дней. Муж с дочками переполошились, к врачу прибежали про здоровье жены и мамы узнать. Оказалось, та вызвалась донором для юноши одного сильно травмированного стать, группа крови редкая очень и как раз ее.
- Ну, слава Богу, выздоровела, - засмеялся Леша, и они в обнимку с дочерями пошли навещать Аську.