За несносный характер авиакомпания уволила высококлассных пилотов и отправила в рейс самолет, которым управляли через портативные компьютеры два стюарда, сидевшие прямо в салоне рядом с пассажирами. Это Алик понял, лишь когда пролетел уже не менее половины пути, и когда самолет хорошо тряхнуло в турбулентности так, что сбились настройки в компьютерах стюардов, они принялись перезагружать оборудование, а пока авиалайнер трясло и качало, он то резко набирал высоту, то снижался, и амплитуда этих движений все увеличивалась. Пассажиры тревожно смотрели в овальные окошки на стелющиеся внизу облака, бегали в хвостовую часть самолета и наблюдали за стюардами, которые и сами были в панике от происходящего. Один из них все подскакивал и порывался по старой памяти побежать в кабину пилотов, но, вскочив, вспоминал, что пилотов в кабине нет, и обреченно садился на место.
Самолет продолжал то вставать на дыбы, как норовистая кобыла, то нестись к земле. Положение было ужасное, и Алик с горечью вспоминал, как впопыхах, недостаточно сердечно, попрощался с матерью... Он старался успокоить себя обманными мыслями, будто находится внутри современного авиасимулятора, что это какая-то взрослая игра, каких сейчас немало, но каждый раз возвращался к тому, что знал точно: полет реален и страх, выступивший блестящими каплями пота на лицах заигравшихся стюардов, доказывал это.
Самолет был на волосок от гибели и непременно разбился бы, если бы стюарды случайно не нажали удачные кнопки, не нашли удачного решения в своей игре в полет на настоящем самолете. Алик почувствовал, что авиалайнер стал успокаиваться. Лица стюардов расслабились.
«Но как же мы будем приземляться с такой командой? - подумал Алик, и сам себе ответил. – Да так же, как и взлетели, - по экрану компьютера».
Он подумал об этом и успокоился. Как говорится: чему быть, того не миновать.
Мораль: государство иной раз так анархично совершенствуется, убирает умных людей и устанавливает на государственные посты малоопытных, что, кажется, все вокруг рушится и непременно рухнет само государство, но проходит время - и жизнь нормализуется, а государство как стояло, так стоит…
Фотография сделана в Москве в парке Зарядье в сентябре 2017 года