Превратность судьбы 1 глава

               
Баба Нюра проснулась с первыми петухами. Села в кровати, свесив босые ноги, посидела, поглаживая свои больные коленки, потом медленно поднялась, оделась и вышла из дома. Корова Бурёнка ждала свою хозяйку, замычала, когда та  вошла в хлев.
     - Ну что, милая, ждёшь? Сейчас я тебя подою, стой спокойно.
Разговаривая с коровой, баба Нюра справилась с дойкой и вывела корову на задний двор,  где росла густая трава. Потом процедила молоко в трёхлитровую банку и пошла в дом.  Старик ещё спал. Она выглянула в окно, Бурёнка щипала траву, тщательно её пережёвывая. 
     - День сегодня хороший будет, - подумала бабушка и поставила на плиту чугунок. Каждое утро она варила кашу. Дед просыпался, а она уже на стол накрывала.   
    Не успели они ещё позавтракать, как услышали сигнал машины.  Бабушка выглянула в окно и  оторопела. Из машины выходила дочка, а следом за ней внук.
      - Никак дочка пожаловала. Пошли, дед, встречать, - и они вышли из дома.
  Галина стояла возле машины, разговаривая с водителем. Увидев родителей, что-то коротко ему сказала и, подталкивая сына, подошла к ним.
   -  Здравствуйте, -  и она обняла по очереди обоих.
    -  Проходите в дом-то, - сказала баба Нюра, пропуская вперёд себя внука.
  - Мама, пусть Паша у вас погостит. Тут воздух свежий, природа, а в городе что? Целыми днями дома сидит, я же работаю, - сказала дочка, нервно теребя  в руках  маленькую сумочку.
    - Так мне-то что? Пусть гостит. Только ведь у нас  всё по-простому. Наварим картошки чугунок,  да и наедимся с квашеной капустой. А вы-то в городе к деликатесам привыкли, - с обидой в голосе проговорила пожилая женщина.
 Дочка Галина внимательно посмотрела на престарелую мать. Она понимала, что здесь неоткуда деликатесам взяться, но это и к лучшему. Паша привык, конечно, хорошо питаться, но растущему организму здоровая пища нужна.
    - Мама, насчёт этого не переживай. Что подашь, то и будет есть.
   Всё это время, пока мама с дочкой разговаривали, Паша сидел на табуретке и ковырял пальцем в носу.  Потом переключился на свои штаны. На коленке была огромная дыра, в которую он просунул свой палец, наматывая на него болтающиеся нитки.
   Баба Нюра с укоризной посмотрела на дочь.
    - Ты не могла парню штаны приличнее одеть? Это ведь срам какой-то.
   Дочка улыбнулась и, махнув рукой, сказала:
    - Сейчас мода такая в городе.
    - Во рванье ходить? Это что за мода? У меня дед и тот не выйдет из дома в штопаных штанах. А уж ему ли модничать?
     Дед Михаил, слушая жену с дочкой, только хмурил брови. Слушал, это громко сказано. Он был глухим, как пень. Рот открыл только тогда, когда дочка укатила на своём «драндулете» в город.
   - Чего она приезжала? – спросил он.
    - Да, не кричи ты, я не глухая. Вон, сыночка своего привезла. Знать, мешает  её разгульной жизни.
    - Чего ты так про неё? – удивился муж.
Тётка Нюра посмотрела на него долгим изучающим взглядом.
     - Чует моё сердце, не ладное у них дома творится. Приехала на пять минут и скорее обратно. Толи на такси, толи знакомый кто привёз. Ведь и не скажет ничего. А похудела-то как, заметил?
    - Как тут заметишь, если мы её видим раз в пятилетку, - раскуривая трубку, сказал дед.
     Они оба замолчали, когда к ним подошёл внук.
   … Дочка Галина после школы уехала в город, отучилась на продавца и устроилась в магазин, но что-то девушке не везло. Отовсюду её увольняли за её скверный характер. Что не так, сразу грубила. Вот и не уживалась в коллективе. А однажды в магазин  зашёл мужчина. На вид ему было лет  сорок. На голове уже лысина обозначилась, но глаза были добрые-предобрые.
    - Девушка, мне вон ту штуковину покажите, - и он указал на полку, где лежали разные канцелярские принадлежности.
    - А Вы может назовёте эту штуковину? – с раздражением в голосе сказала продавец.
     - Так в том-то и дело, что я забыл, как она называется, - и он громко рассмеялся.
    Галина со злостью схватила то, на что он указывал рукой,  и сунула под нос покупателю со словами: «Это называется – ды-ро-кол!»
    - Спасибо. Заверните, пожалуйста, - с улыбкой проговорил он и заметил, как молодая женщина сжала губы, с негодованием взглянув на него.
    Покупатель взял товар, расплатился и, пожелав девушке удачи, ушёл.   
    Галина долго ещё вспоминала этого незадачливого покупателя, в душе смеясь над ним. Но так уж получилось, что в скором времени, этот мужчина стал её мужем. Звали его Иваном, и работал он в редакции газеты, а помимо этого, писал  стихи. Он был намного старше, но это её ничуть не смущало, зато он приходил с цветами и дарил ей подарки.
    Семейная жизнь складывалась удачно. У него была квартира, в которую он и привёз молодую жену. Он сам не был красавцем, и Галина тоже не блистала красотой, но зато у них дома всегда было весело. К мужу приходили друзья, и они упражнялись в стихосложении, а она угощала их своими пирожками.  Но вскоре ей наскучили такие вечера, и она всё чаще стала уходить из дома. Возвращаясь навеселе, говорила, что сидели с подругой.  Муж, в конце концов, смирился с тем, что жена часто отсутствовала дома. Не устраивал скандалов, а она быстро к этому привыкла. Прожили они так без малого десять лет, и надо же такому было случиться, что в тридцать лет женщина забеременела и родила сыночка. Так ей не хотелось сидеть дома, но делать нечего, пришлось заниматься ребёнком. Мужу на то время исполнилось уже сорок пять лет.
    Галина редко приезжала в деревню к матери. Последний раз была в деревне, когда сыну исполнилось два годика, она уже тогда хотела оставить ребёнка на попечение матери, но та наотрез отказалась.
      -  Да ты в своём уме? Как я буду с ним справляться? У меня же хозяйство.
     - Так вы же с папой вдвоём.
    - А ты что, одна? У него отец есть. Сами справляйтесь. А тут мало ли что случится, скорой не дождёшься. Даже не уговаривай! Не возьму на себя такую обузу.
    Дочка рассердилась на мать и четыре года даже не вспоминала. А тут явилась!
   -  Так что стряслось-то у тебя? Почему ты привезла его сюда? – задала вопрос тётя Нюра.
    -  Мама, у меня сил уже больше нет с ним воевать. Он не может с ребятами ужиться, меня не слушается вообще. Все смеются над ним, а он в драку лезет, – пожаловалась Ирина.
     - Так ведь детей воспитывать надо. А как ты думаешь? – и мать глубоко вздохнула, осознавая, что сама в молодости тоже не понимала многого. Но ведь дочка-то давно уже не молодая, пора бы поумнеть.
    -  Мама, так что, оставишь Пашу у себя? – спросила дочь и умоляюще посмотрела на мать.
    - Ладно, пусть остаётся. Только осенью-то ему в школу идти. Ведь его надо готовить.
     - Так вот вы с дедом и учите его.  Я вам денег оставлю, не переживай, - уверяла дочка.
    - Да причём тут деньги?  Внук же не знает нас. Сколько времени скрывала его. А теперь что? Вдруг чувства дочерние проснулись?
     Всё это время, пока мама разговаривала с бабушкой, Паша сидел на стуле, но стоило матери выйти за дверь, как он оживился.
       - Бабушка, можно я выйду на улицу?
       - Иди, только со двора не уходи, - предупредила она и, взглянув на деда, громко сказала: « Выйди с ним, а то не дай Бог, куда-нибудь уйдёт. Ищи его потом».
     Дед молча вышел и сел на скамейку у забора.  Он наблюдал за внуком, который палочкой расковырял землю, достал оттуда червяка и, насадив его на палочку, любовался, как тот корчится. Потом ему надоело это занятие, и он переключился на деда.
     - Дедушка Миша, а у тебя есть ружьё?
  Тот смотрел на мальчишку, пытаясь по губам понять, что тот говорит.
     - Ты, малец,  громче говори, я ведь не слышу, - сказал он.
      - Тебе тоже медведь на ухо наступил? – громко  спросил внук.
     - Это ещё зачем? Я с медведями не общаюсь, - ответил, улыбаясь беззубым ртом, дед.
    - Мне мамка так говорит всё время, - и внук сел  рядом с ним на скамейку. - Она меня заставляет игрушки собирать и не даёт мне смотреть мультфильмы.
    Дед обнял внука.
    - Хочешь завтра порыбачить?
     Мальчишка внимательно посмотрел на деда.
    - И ты мне удочку дашь? – крикнул ему в ухо внук.
     - Дам. Иди, червей накопай. Вот тебе лопатка и банка, - и он подал внуку банку из-под консервов.
      Мальчишка довольный побежал исполнять приказ деда.

Продолжение следует...