Кажется, я только задремал, обнимая мою самую любимую женщину, как зазвонили наши телефоны. Нас уже не только ждали, но и требовали в кафе, где собрались вчерашние гости. В этот день Фаина надела очень праздничное, но более простое платье. Она знала, что в этот день жених с невестой уже не царствуют, а прислуживают гостям. Теперь на нашем месте сидели мои родители. Вместо родителей Фаины посадили главврача госпиталя (или только отделения) и её мужа, начальника порта. Теперь мы с Фаиной в первую очередь наливали бокалы им, а потом разносили гостям. Слава богу, нам не приходилось носить еду. Тамада и скоморохи начали вытаскивать гостей на средину зала, потешая играми и забавами. Вдруг кто-то грохнул на пол глиняный горшок с мхом и бумажными обрывками. Нас заставили выкупать веник, которым должна подмести пол невеста. А в мусоре оказались монеты, которые я должен выбирать, иначе денег в семье не будет. Кто-то стал плясать рядом с наметённой было кучей мусора и «нечаянно» пнул её. Из его руки полетели бумажные купюры. Я не успевал подбирать, потому что к первому плясуну пристроился другой, третий. Уже с десяток плясунов топтались на месте кучи мусора, роняя на пол монеты и купюры. У принявшейся помогать мне Фаины вдруг пропал веник. Мы кинулись искать вора. Едва оказались в разных местах, как развеселившиеся гости закричали, что злыдни украли невесту. Меня заставили выкупать её. Для этого я должен был поцеловать какую-то старушку, которой не понравился мой поцелуй, пока не поцеловал её три раза. Она показала на гостей, загораживающих вход в служебное помещение. Те заставили меня станцевать «Яблочко». Они подпустили к двери, ключ от которой был в руке ещё одного злыдня. Он тоже требовал выкупа.
Таких «издевательств» было достаточно много. И все они сопровождались смехом и денежными вбросами. Когда всё же мы подмели пол, откуда-то появился старенький ватный матрас, на котором нас заставили показать, как мы умеем целоваться и любить друг друга. Наше поведение на матрасе забраковали и заставили показать, как правильно себя вести свидетелей. Эльзу с Лукьяненко тоже было забраковали, но Эльза навалилась на Лукьяненко, почти легла на него и крепко поцеловала почти взасос. Их поведение почти одобрили, но признали не совсем правильным. Почти притащили моих родителей. Тамада полностью забраковал их поведение, сделав вывод, что они не тренировали нас. Но больше всех одобрили поведение посажённых родителей Фаины. Начальник порта посадил жену на матрас, а потом повалил её и, целуя взасос, полностью лёг на неё. Под общий хохот их одобрили, сделав замечание жене, что она билась под мужем не так, как надо.
После перерыва с танцами и плясками появилась коряга и пила. Нас с Фаиной заставили её пилить, проверяя, как дружно мы будем преодолевать трудности жизни. Всё время у нас проверяли заточку пилы, пока кто-то засовывал в рез монеты и купюры. Одну чурку мы всё же отпилили.
Мне было очень неловко, когда нас заставили пеленать куклу, чтобы проверить, как мы сумеем ухаживать за младенцем. Не многие знали, что Фаина не может родить. Однако, она не показала вида и с умением медсестры почти мгновенно запеленала куклу по всем правилам. Опоздавшие подсунуть деньги, засовывали их в складки. Это были богачи, которым я клал печи и камины. И купюры их были в долларах. Они пришли без приглашения. Я заставил их выпить с моих рук по стакану коньяка и попросил остаться.
Веселье разгоралось, а у меня кончались силы. Я смотрел на Фаину и удивлялся её выдержке. Мне кажется, она плохо спала накануне свадьбы, я почти не дал ей отдохнуть вчера, а она от усталости стала даже ещё красивее. Не в силах держаться, я попросил тамаду отпустить нас хотя бы передохнуть. Удерживая меня за руку, он дождал перерыва музыки и объявил всем, что жених торопится продолжить свой род. Надо ли его отпустить? Все собравшиеся со смехом и одобрением поддержали его. Едва мы вышли из зала, как Фаина повисла на моих руках. Хорошо, что кафе было не далеко от дома. Едва мы упали на койку, как прибежала Эльза.
-- Может, вам помочь? Моя девочка получилась ведь не хуже вашей? Я это сделаю с огромным удовольствием!
Хохоча, она налила нам по рюмке коньяка. Едва мы их взяли в руки, как появился Лукьяненко. Он, явно, воспылал к ней неравнодушием. Выпили вчетвером сидя на краешке кровати. У Лукьяненко на закуску оказалась шоколадка.
-- Ну, мы пошли! Вы сильно не старайтесь, дети не с одного раза получаются. Если что, мы готовы помочь. Правда?
Лукьяненко согласно закивал головой. Эльза вернулась от двери, поцеловала Фаину, потом меня. Шепнула, чтобы не слышал её друг:
-- Я тебе не изменю. Просто, хочется хвостом покрутить.
Игриво крутнувшись, она выскочила, подхватив парня под руку. Я бережно отпустил Фаину на постель, положил её ноги вдоль кровати, завернул покрывало и накрыл их, сам лёг рядом, обнял и целуя… уснул.
Много спать нам не дали. Гости, напившись, наевшись и наплясавшись стали расходиться. Перед уходом они хотели попрощаться. Часть гостей уже ушла. Оставшиеся очень душевно высказывали пожелания, желая счастья, согласия, крепкой и горячей любви. Кто не знал Фаининого несчастья, желали крепких и здоровых детей. Мужики тянулись поцеловать невесту хотя бы в щеку, старательно жали мне руку. Женщины целовали обоих. Один из богатых самозванцев сунул мне в руки небольшую пачку долларов.
-- От лица предпринимателей предлагаю дружбу. Это задаток нашего товарищества.
Оба наших адмирала, пожимая руку и целуя Фаину, заявили:
-- Завтра придём даже без приглашения. Встречаемся в двухкомнатной квартире, где родители.
Балтийских адмиралов уже не было.
Я возвращался обратно, уже едва волоча ноги. Разобрал постель, помог раздеться Фаине и, опять обняв, уснул, положив голову к её виску.